Реалистичность Евхаристии по Писанию
Подробное доказательство по Писанию с ответом на возражения:
https://bibleox.com/ru/ru/w/Евхаристия#HH-В-таинстве--настоящая-Плоть-и-Кровь-Спасителя
Согласие отцов о Евхаристии
Согласие отцов — термин, обозначающий, коротко, что так в Церкви учили все, всегда и всюду. Подробнее о согласии отцов.
В отдельной статье собрано множество высказываний святых отцов с I по XX век, понимающих Евхаристию как буквальное вкушение настоящего тела и крови Иисуса Христа: https://bibleox.com/ru/ru/w/Евхаристия-настоящие-тело-и-кровь-Христа
Можно убедиться, что абсолютное большинство отцов хранили реалистичное (а не символическое) учение о Евхаристии.
Именно это учение является самым древним и последовательно сохранялось во все периоды существования Церкви.
С самого начала основания Церкви в трудах святых отцов фиксируется реалистичное учение о Евхаристии как настоящем теле и крови Иисуса Христа, которые буквально (а не образно) вкушают верующие. Вот эти авторы:
Игнатий Богоносец, епископ Антиохийский, ученик апостолов, мученик, святой (~35-107);
Иустин Философ, мученик, святой (~100-165);
Ириней Лионский, епископ, мученик, святой (~130-202).
Частные мнения в Церкви
В Церкви всегда были люди, которые в большей или меньшей степени имели ошибочные взгляды, не соответствующие апостольской вере Церкви. Как к этому относиться? Как к частным мнениям. Подробнее о частных мнениях в Церкви.
Частные мнения о Евхаристии
Примерно с конца II века встречаются высказывания о Евхаристии, сочетающие образный и буквальный смысл. Все эти авторы принадлежат выходцам из так называемой Александрийской богословской школы. Впервые такое мнение высказывает руководитель этой школы — Климент Александрийский.
Прежде чем мы перейдём к цитатам Климента Александрийского о Евхаристии, необходимо кое-что заранее пояснить.
Как уже сказано, Климент Александрийский имеет прямое отношение к Александрийской богословской школе. Этой школе был свойственен акцент на аллегорическом толковании Писания[2]. Это не значит, что там всё толковали аллегорически, однако там часто стремились разрешать смысл слов Священного Писания преимущественно аллегорически, то есть образно.
Образное толкование не означает отвержение буквального толкования. Часто возможны оба толкования. Сам Господь устраивал так, что Его пророчества сбывались как образно, так и буквально. Показательный пример: пророчество о разрушении Иерусалима после распятия Христа. Иерусалим буквально был разрушен, и то, что сказано о нём, реально совершилось: от храма не осталось камня на камне. Однако никто не будет спорить с тем, что это пророчество о конце Иерусалима аллегорически относится к концу всего мира, ибо ученики спросили о конце Иерусалима, а Господь отвечал им и об Иерусалиме, и прямо говорил о Своём втором пришествии: Лк. 21:5-36.
Есть и ещё один важный момент. Апостол Иоанн Богослов жил в Малоазийском регионе (в Эфесе) как минимум до 98 года:
Также и церковь ефесская, основанная Павлом и имевшая среди себя Иоанна до самых времен Траяна, есть истинная свидетельница апостольского предания.
(Ириней Лионский, Против Ересей, III, 3)
Само Евангелие от Иоанна содержит очень яркие реалистичные высказывания о Евхаристии: Ин. 6:51. Вышедшие из этого региона святые писатели также пишут о реалистичном понимании Евхаристии. Эти авторы являются самыми ранними свидетелями, святыми, мучениками, двое из них — епископы, а один из них — прямой ученик апостола Иоанна Богослова.
Теперь же обратимся к неоднозначным высказываниям некоторых авторов Александрии (Африка) и их учеников.
Климент Александрийский (150-215)
Буквально понимает Евхаристию, в дополнение предлагая символические смыслы.
Климент[1] не прославлен Церковью как святой, но он много трудился для Церкви, распространяя и защищая Православие.
Около 189-го года (в 39 лет) Климент стал учителем в Александрийской школе и помощником её руководителя (Пантена). А уже через год – в 190-м году, Пантен покинул Александрию, а Климент стал священником и занял место руководителя школы.
Климент использовал в отношении Евхаристии буквальные выражения, одновременно допуская и аллегорические (образные) высказывания. Следует приготовиться к вдумчивому чтению, т.к. Климент был учёным мужем, очень образованным человеком с философским умом, поэтому и тексты его требуют соответствующего подхода с погружением в контекст и попыткой понять глубокие мысли автора.
Говорит о буквальном смысле
1
Он есть хлеб небесный и духовная пища жизни изобильная для пищи и ведения, свет людей, т. е. Церкви. Вкусившие хлеба небесного (манны в пустыне – прим.) умерли, ядущий же истинный хлеб духовный не умрет. «Хлеб живый» есть Сын, данный Отцем желающим вкушать. «Хлеб, который Я дам, говорит: плоть моя есть» (Ин.6, 51), или (хлеб), которым питается плоть чрез евхаристию, или, что и вернее, Его плоть есть тело Его, «которое есть церковь» (ср. Ин.6, 51; Пс.77, 24), «хлеб небесный», благословенное собрание, потому что избранные по своей сущности произошли из одного и того же естества и достигнут того же самого конца.
(«Извлечения из сочинений Феодота и так называемого восточного учения времен Валентина», § 13)
Анализ:
Хлеб — Сын Божий;
Сына Божьего вкушают;
Им питается плоть через Евхаристию;
В результате, вся Церковь становится Его телом, так как произошли от одного и того же естества (Христа);
Поэтому достигнут того же конца, что и Христос.
2
Во Христе течёт кровь, служащая для человека напитком:
Он привязывал к Логосу, который символически называется виноградной лозой. В виноградной лозе течет вино, во Христе – кровь. Оба служат для человека напитком, наделяющим его жизнью; вино – для тела, кровь – для духа.
3
Знамением этим служит великая гроздь эта, Логос, который за нас был выжат. Кровь этой виноградной лозы, т. е. Логоса, восхотела растворенной быть водой, почему кровью Агнца и посредуется наше спасение. Две природы свойственны крови Господней: одна – телесная, через которую (при питье) мы от смерти освобождаемся (это кровь искупляющая, спасающая); другая – духовная, через которую (при питье) мы помазуемся (т. е. очищаемся: это кровь очистительная); а питье крови Иисуса равносильно принятию участия в Господнем бессмертии. Силой же Логоса (Агнца) является Божественный Дух, подобно тому, как сила тела в крови; потому соответственно этому подмешивается к воде вино, а с человеком соединяется Дух; одно – смешанный напиток, дается для веры; другое – Дух, ведет к бессмертию. Смешение же обоих, питья и Логоса называется Евхаристией, т. е. хвалебной и преславной благодатью; потому что с верой приобщающиеся этого таинства освящаются и по телу, и по душе; волей Отца это божественное смешение, т. е. человек, таинственно соединяется с Духом и Логосом; потому что Святой Дух с оплодотворяемой Им душой (через это таинство) становится едино, а с Логосом (в нем) плоть (объединяется), из-за которой некоторым образом (собственно) и «Слово стало плотию» (Ин. 1:14).
(Педагог, Книга 2, Глава 2. Как должно вести себя в отношении питья)
Анализ:
Фрагмент из главы о питье. Здесь Климент говорит о двух составляющих Евхаристии: духовной и телесной: “Две природы свойственны крови Господней: одна – телесная, через которую (при питье) мы от смерти освобождаемся (это кровь искупляющая, спасающая)”;
Питье крови Иисуса Христа приводит к бессмертию: “питье крови Иисуса равносильно принятию участия в Господнем бессмертии”;
Называет Евхаристию таинством;
В нём происходит освящение и тела, и души;
Святой Дух соединяется с душой, а Логос (Слово, Сын Божий) — с телом;
Ради соединения Логоса с плотью «Слово стало плотию».
4
Человеческая кровь и в Логосе имеет часть и через посредство Духа Святого в благодати (Божией) участвует. И если кто Их оскорбляет, тот не укроется (от мщения), потому что кровь тела может и сама по себе к Господу вопиять (Быт. 4:10)
(Педагог, Книга 3, Глава 3. Против модничанья мужчин)
Анализ:
У Сына Божьего есть человеческая кровь;
Эта кровь посредством Святого Духа подаётся верующим (ибо благодать значит именно это);
Слова об оскорблении крови и Духа благодати напрямую относится к Евхаристии: "сколь тягчайшему, думаете, наказанию повинен будет тот, кто попирает Сына Божия и не почитает за святыню Кровь завета, которою освящен, и Духа благодати оскорбляет?" (Евр. 10:28-29).
Сначала буквальный смысл, затем символический
И кровь Логоса оказывается молоком. Мы изложили выше, как еще во время беременности, целесообразности соответствуя, начинается у матери молочный процесс, а потом, по рождении ее ребенка, как образуется для него и самое молоко; и груди, перед тем на мужа смотревшие, обращаются затем к ребенку; и как будто по какому от него внушению удобнейшим образом доставляют ему питание, приготовленное природой для сохранения его бытия. Потому что не так груди молоком наполняются, как источники: не в готовом виде оно втекает в них, а в них самих через превращение приготавливается эта пища, потом всасываемая в себя дитем. Пища эта, для новорожденных столь приличная и полезна, приготавливается, следовательно, самим Богом, Отцом и Питателем новорожденных и возрожденных. Подобно этому и древним евреям манна была подаваема с неба; оттого она называется пищей небесной и ангельской. Кормилицы поэтому и поныне жидкую молочную пищу, первоначально даваемую детям, называют именем этой небесной пищи манной. По разрешении от бремени женщины, став матерями, сочатся молоком. Однако же Господь, плод Девы, не материнскую грудь назвал блаженной и не ее признал питательницей (Лк. 11:28). Послав Логоса как дождь некий на землю, любвеобильный и человеколюбивый Отец сам духовной пищею питает людей добродетельных. О, таинственное чудо! Один Отец у вселенной, один и Логос у вселенной, един и Дух Святой вездесущий; едина и мать: с приятностью я называю этим именем единую церковь. Молоко есть у этой матери, но оно произошло не из нее только одной, потому что и женой (родящей) она состоит не сама по себе; она есть вместе и мать, и дева; чиста она и свята как дева, а любовь ей свойственна материнская. Зовет она чад своих к себе и питает их молоком священным, вечно юным Логосом.
Потому я и сказал, что молоко этой матери (Церкви – прим.) не из ее только существа произошло. Ее молоко есть само это прекрасное, к себе дружественно располагающее Дитя, тело Христово, собой доводящее новорожденное человечество до меры более зрелого возраста. Оно рождено Господом среди телесных скорбей; сам Он обвил его пеленами, оросил Своей драгоценной кровью О, рождение святое! О, пелены священные! Логос для этого новорожденного человечества является всем: отцом, матерью (которая кормит молоком, или что почти то же – кровью – прим.), воспитателем. Ешьте Мою плоть, – говорит Он, – и пейте Мою кровь (Ин. 6:53). Столь соответственной здоровью пищей снабжает нас Господь. Он предлагает нам свою плоть и изливает в нас свою кровь, способствуя через то росту своих чад. О, дивное таинство!
...
Или, может быть, ты хочешь все это не так понимать, но конкретнее? Выслушай же от меня изложение этого предмета и с этой стороны. Под образом плоти иносказательно говорится о Святом Духе, ибо плоть Им создается. Кровь картинным образом означает собой Логоса, потому что как кровь с собой несет жизнь, так и Логос богатейшую разливает жизнь по миру; смешение же обоих, Господь (таинство Евхаристии, преподаваемое церковью), есть пища детей. Этим словом – Господь обозначается конкретно вместе и Дух Святой, и Логос. Нашей пищей является Господь Иисус; это значит, питаемся мы Логосом Отца и вместе воплощенным Святым Духом, священной небесной плотью. Это наша пища есть молоко Отца: вот для нас, малых детей Его, единственная пища. Друг наш и питатель Логос, Он пролил за нас кровь свою, собой жертвуя для блага человечества. Он научил нас веровать в Бога; через Него мы к Отцу имеем доступ, к самой груди Его, «заботы утишающей» ((«Илиада», X, 84)), ибо Логос и есть грудь Отца. Естественно поэтому, что единственно Он нам, детям, молоко своей любви изливает; отсюда происходит, что только мы, из этой груди молоко сосущие, только мы одни блаженны
…
Но если бы кто-нибудь, уступая нашим противникам, захотел вместе с ними допустить, что молоко, о котором апостол упоминает наряду с (твердой) пищей, есть нечто другое (а не тело и кровь Христа): тот этим самым, обнаружив недостаток естественнонаучных сведений, сделал бы равнозначное тому, как если бы собственные их, наших противников, копья помог им в самих себя вонзить. В зимнее время, когда все мерзнет и когда скрытая в нас теплота (вследствие сжатия пор) от холода меньше из нас выходит, пища подогревается и варится и в таком виде поступает (в организм), становясь в жилах кровью. Жилы же, не проникаемые вдыханием теплого воздуха, наполняются более, полнеют и бьются усиленней. Поэтому-то и кормилицы около этого времени молоком обильнее. Но незадолго перед этим мы показали, что у беременных молоко образуется из крови через превращение, не задевающее субстанции крови. Подобным образом русые волосы у стариков обращаются в седые. Летом же, когда телесный организм бывает слабее, пища в него вводится более легкая, оттого и молоком он изобилует меньше, а отсюда и кровью, потому что и пища в нем не (всегда) вся удерживается. Итак, если пища в кровь перерабатывается, а кровь в молоко может обращаться, то, значит, кровь собой представляет материал для молока, подобно тому, как молоко представляет собой материал для образования телесного организма в том же роде, как косточки виноградной ягоды содержат в себе весь материал для образования виноградной лозы.
Итак, тотчас по рождении мы питаемся молоком, пищей, имеющей соотношение с Господом; а по возрождении (Крещении – прим.) тотчас мы почетного дара удостаиваемся (Евхаристии – прим.), обетования о вечном покое, должным некогда стать нашей долей, надежды на блаженство в небесном Иерусалиме, где, по Писанию, молоко и мед текут. Так под образом материальным мы получаем заверение о должном некогда стать нашей; долей небесном литании. Пища, ведь, упразднится, как сам апостол говорит (1Кор. 6:13), молоком же питание вместе с нами взойдет на небо, вскормив из вас небесных граждан и участников хоров ангельских.
Но поскольку Логос есть источник жизни приснотекущий (Откр. 21:6; Откр. 22:1; Ин. 7:38; Иак. 3:11); поскольку Он называется и рекой масла, то, говоря о Нем Иносказательно и называя Его молоком, Павел естественно мог присовокупить и такое выражение: «Я поил вас» (1Кор. 3:2). Логос – содержание всего истинного – именно пьется. Во всяком случае, напитком называется только жидкая пища. Но один и тот же питательный материал может быть и пищей, и напитком, смотря по тому, в каком состоянии он будет находиться. Так, например, сыр есть конденсация молока, или конденсированное молоко, как хотите назовите, у меня нет охоты гоняться за словами; я хочу только сказать, что по существу своему один и тот же питательный этот материал в пищу может быть предлагаем в том, и в другом виде. Но детям, питающимся материнскими сосцами, довольно и молока одного; оно может быть для них и напитком, и пищей.
…
«У меня есть пища», говорит Господь, «которой вы не знаете. Моя пища есть – творить волю Пославшего Меня» (Ин. 4:32, 34). Здесь вы имеете дело с другой пищей, которую точно так же как молоко нужно понимать в переносном смысле; это воля Божия. – Но и полнота собственных Его страданий в несобственном смысле называется «чашею» (Мф. 20:22; Мк. 10:38; Ин. 18:11), поскольку лишь выпить ее и опорожнить до дна было Его обязанностью. Так исполнение воли Отчей для Христа было Его пищей, а для нас, Его чад, Он сам служит питанием; мы всасываем в себя оное из небесного Логоса. Отсюда понятие «искать» (стремиться, желать, домогаться) в греческом языке передается через (μαστευε ιν) (к груди тянуться), потому что младенцам, стремящимся к Логосу, молоко в обилии источают человеколюбивые груди Отца.
Кроме того, Логос сам себя называет и небесным хлебом. «Не Моисей», говорит Он, «дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру. Хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира» (Ин. 6:32, 33, 31). Здесь через присоединенный знак обозначено таинство (евхаристического) хлеба, и потому что хлебом Господь плоть свою называет, говоря о ней, что она при сгорании мира воскреснет, подобно тому как пшеница всходит из посева и тления. Но что в качестве хлеба при посредстве огня должно быть приготовлено для церкви торжествующей, то значит, как хлеб должно быть испечено.
Но это обстоятельнее мы изложим в книге «О воскресении». А как так Господь сказал: «Хлеб, который Я дам, есть плоть Моя»; так как далее плоть кровью орошается и так как кровь (вообще любая – прим.) иносказательно и вином называется, то должно следующее иметь в виду: как хлеб, в смещение (вина с водой) в раздробленном виде опущенный, вино в себя поглощает, водянистых же составных частей в себя не принимает, подобным образом и плоть Господа (Дух Святой, церковь), состоя хлебом небесным, всасывает в себя кровь, т. е. небесных из людей, воспитывая их до бессмертия; и лишь с плотскими пожеланиями она не имеет дела, предоставляя им гибнуть.
Таким образом о Логосе под различными чувственными образами говорится. Называется Он пищей, плотью, питанием, хлебом, кровью, молоком; всем этим Господь состоит для нас, в Него верующих, дабы мы возрастали в Нем.
Никому поэтому пусть не кажется странным наше уверение, что это о крови Господней говорится под образом молока. Не о ней ли же иносказательно говорится и под образом вина? «Он моет в вине одежду свою, и в крови гроздов одеяние свое» (Быт. 49:11). Это место означает, что в Его (Святом) Духе тело Логоса (церковь) достигает красоты и славы, подобно тому как и Он сам своим Духом питает тех, которые страстно добиваются общения с Ним.
...
И молоко легко переносит добавление меда; этот содействует очищению его и вместе с тем придает сладость ему, ощущаемую при вкушении. Логосом исцеляются страсти, так как Он проникнут человеколюбием, вместе с тем Он очищает от грехов.
Анализ:
До этого фрагмента Климент ведёт долгую речь о молоке, увязывая с различными местами Писания;
Указывает, что из молока производится кровь;
Что молоко — кровь Логоса (Сына Божьего);
Далее встречается очень яркое указание на таинство Евхаристии, в котором Церковь не сразу приносит верующим тело и кровь Христа, но сначала берёт хлеб и вино, которые позднее через призывание Духа Святого изменяются в тело и кровь Христа. Климент описывает это на примере образования молока матери для младенцев: “не в готовом виде оно втекает в них, а в них самих через превращение приготавливается эта пища, потом всасываемая в себя дитем”;
Предлагаемое Церковью молоко — это сам Христос: “Ее молоко есть само это прекрасное, к себе дружественно располагающее Дитя, тело Христово”;
Сын Божий является для христиан всем: родившим, вскармливающим, воспитывающим: “Логос для этого новорожденного человечества является всем: отцом, матерью, воспитателем”;
Завершает речь прямыми буквальными словами о таинстве Евхаристии: “Ешьте Мою плоть, – говорит Он, – и пейте Мою кровь (Ин. 6:53). Столь соответственной здоровью пищей снабжает нас Господь. Он предлагает нам свою плоть и изливает в нас свою кровь, способствуя через то росту своих чад. О, дивное таинство!”;
После буквального смысла предлагает символический, здесь и далее пространно развивая эту мысль: “Или, может быть, ты хочешь все это не так понимать, но конкретнее? Выслушай же от меня изложение этого предмета и с этой стороны. Под образом плоти иносказательно говорится о Святом Духе, ибо плоть Им создается…”;
Символический смысл, не отрицающий буквальный
Заботьтесь не о пище тленной, говорит Господь, a о пище пребывающей в жизнь вечную (Ин. 6:27). Питание же совершается чрез принятие пищи вещественной и чрез сообщение спасительного учения. Что касается последнего рода питания, то поистине блаженны миротворцы (Мф. 6:9), здравым учением ставящие на истинные стези путников, блуждающих по сей жизни. Через сообщение им сего учения они освобождают их из мрака неведения, проникают их миром, какой даруется Логосом, a чрез освоение с жизнью согласною с законом Божиим, т.е. чрез наделение их сим хлебом небесным (Ин. 6:32), они и насыщают эти души, алчущие правды (Мф. 6:6). Но есть и еще умы, питающиеся особой пищею. Это души, развитие коих совершается под влиянием познаний и наук. Другие же из умов этого последнего рода питаются Греческой философией, в которой, как и в орехах, однако же не все съедобно.
Анализ:
После слов о пище, приводящей к вечной жизни, говорит что питание совершается двумя способами: “пище пребывающей в жизнь вечную (Ин. 6:27). Питание же совершается чрез принятие пищи вещественной и чрез сообщение спасительного учения”.
Далее заводит речь о втором роде питания: “Что касается последнего рода питания”. Пишет о трёх источниках питания: изучение божественного учения, науки, философии.
До этого фрагмента и далее Климент развивает речь о проповеди и истинности учения, поэтому Евхаристию упомянул вскользь, сказав о двух смыслах, а описав только один.
Ориген (185-253)
Имеются однозначно буквальные высказывания о Евхаристии, но заметен серьёзный сдвиг в сторону символизма, хотя не до конца.
Ориген[3] был учеником Климента Александрийского, учился при нём в его богословской школе в Александрии, которую также возглавил после Климента.
Ориген не только не прославлен Церковью как святой, но и осуждён ей на Вселенском Соборе за учение о конечности вечных мук и всеобщем спасении.
Осуждённое учение Оригена имеет отношение к Евхаристии. Ориген увлёкся древнегреческой философией, считая, что разные существа изначально были нематериальными душами (умами), пребывающими с Богом, и образ Божий в человеке имеет только душа. Потом, когда эти души начали отвлекаться от Бога, охладели, они были посланы Богом в материальные оболочки — тела. Каждая душа в зависимости от своего падения, приняла разную оболочку: оболочку звезды, ангела, плотские «кожаные одежды» человека (Быт. 3:21) (повторяет за Филоном и гностиками). То есть тело в этом учении понимается как тюрьма. В конечном счёте, по учению Оригена, все эти души (даже сатана и демоны) должны освободиться от своих тел и вернуться к Богу в том состоянии, в котором изначально были — то есть в состоянии невидимых умов (или душ).
При таком учении о плоти как побочном продукте греха, не удивительно, что Ориген, игнорируя святых отцов, склоняется в сторону аллегорического понимания Евхаристии. Исключительное место в учении Оригена о человеке занимает невидимая душа, которая должна вернутся к Богу в невидимом состоянии. Именно душа (без плоти) призывается к вечности путём исправления.
Ориген считал, что в человеке образ Божий — это только душа[5], а Спаситель, по мнению Оригена, принимает порочный образ:
«По образу Божию» создан наш внутренний человек, невидимый, бестелесный, нетленный и бессмертный. Именно в этих свойствах образ Божий понимается правильно. Но если кто-то сочтет, что человек, созданный по образу и по подобию Бога, соделан из плоти, тот, по всей видимости, представляет себе Самого Бога из плоти и в человеческом обличии... Итак, человек сотворен по подобию Его образа, и по этой причине наш Спаситель, являющийся образом Бога, из сочувствия к человеку, сотворенному по Его подобию, видя его, совлекает Свой собственный образ, чтобы облачиться в образ порочный.
Для чего же вкушать порочный образ и становиться его частью, от которого в итоге все должны освободиться? А вот духовное соединение в таких философских взглядах на спасение именно души, как раз кажется вполне последовательным.
Итак, Ориген воспринял это фундаментальное понятие из философии, а не из Церкви.
В полемике часто обвиняют Православную Церковь в том, что она испортилась из-за усвоения идей древнегреческой философии. Но парадоксальным образом, её оппоненты находят подтверждение своим учениям именно у тех учителей древности, которые находились под явным влиянием философских идей.
Ориген много трудился для Церкви и был известным писателем, а свои философские рассуждения часто подавал аккуратно, как своё собственное мнение, поэтому, учитывая его заслуги, Церковь очевидно, снисходительно относилась к его ошибкам при жизни, а осудила только, когда его ложные учения начали активно распространяться. Точно также это происходило в случае всех прочих ересей: они осуждались только когда разрастались и начинали всерьёз угрожать распространению правильной веры Церкви[6].
У Оригена, также как у его учителя Климента Александрийского, рассматриваемого нами до этого, встречаются оба мнения о Евхаристии: буквальное и аллегорическое. Однако, у Оригена происходит явное смещение в сторону символизма. Тот факт, что он подаёт символические слова о Евхаристии как своё мнение, может говорить о том, что Климент Александрийский его этому не учил.
Говорит о буквальном смысле
1
«Мы же, благодаря Создателя всего, с благодарением (εὐχαριστίας) и молитвой за [все] поданное [Им] едим принесенные хлебы, которые через молитву становятся Телом Cвятым и освящающим тех, кто со здравым расположением употребляет его»[4]
(Против Цельса, книга VIII, 33)
2
Смотрите, понимаете ли вы, смотрите, храните ли вы, как бы сказанное не пропало и не исчезло безо всякой пользы. Я хочу привести вам примеры из вашей духовной жизни. Вы, привыкшие участвовать в Божественных таинствах, знаете, когда вы принимаете Тело Господа, с какими благоговением и осторожностью вы следите, чтобы ничего не потерялось, как бы ни одна частичка святых даров не пропала. Ибо вы верите, и справедливо, что вы в ответе за то, чтобы по вашему небрежению ничего не пропало. Но если вы так осмотрительны по отношению к Его Телу, и правы в этом, то как же вы думаете, что небрежение Его словом вменится вам в меньшую вину, чем небрежение Его телом?
(Гомилии на книгу Исход, XII, 3)
3
Ведь совсем недавно, когда Моисей пришел к нам и соединился с этой нашей ефиоплянкой, закон Божий стал ведом не в образах и иносказаниях, как прежде, но явно, в самой истине. И то, что прежде обозначалось в загадках, исполнилось теперь явно и в истине. И тот, кто объяснял эти загадки, образы и иносказания, говорит: «Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в Моисея в облаке и в море; и все ели одну и ту же духовную пищу; и все пили одно и то же духовное питие: ибо пили из духовного последующего камня; камень же был Христос» (1Кор.10:1–4). Ты видишь, как Павел разрешает эту загадку закона, учит образам этой загадки и говорит, что «камень» был загадкой для Моисея до того, как он соединился с этой нашей ефиоплянкой. Теперь же, «явно», «камень» этот – Христос, ибо теперь Бог говорит «устами к устам» через закон. Прежде крещение было «в загадках», «в облаке и в море», теперь же, «явно», является «банею возрождения и обновления Святым Духом» (Тит.3:5). В то время манна была пищею «в загадках», а теперь «явно» «истинная пища» – плоть Слова Божьего, как и Сам Он говорит: «Плоть Моя есть истинная пища, и Кровь Моя есть истинное питие» (Ин.6:55). Таким образом, и ныне Моисей находится среди нас в единстве в этой ефиоплянкой, говорит ли он нам сам или Бог говорит ему «явно, а не в загадках».
(Гомилии на книгу Чисел, VII, 2.2)
Сначала буквальный смысл, затем символический
Две этих фразы находятся в контексте одной главы, пункты 33 и 56:
«Мы же, благодаря Создателя всего, с благодарением (εὐχαριστίας) и молитвой за [все] поданное [Им] едим принесенные хлебы, которые через молитву становятся Телом Cвятым и освящающим тех, кто со здравым расположением употребляет его»[4]
(Против Цельса, книга VIII, 33)
“Это также для нас символ благодарения Богу, хлеб, называемый «Евхаристией»[7][8].
(Против Цельса, книга VIII, 57)
Неоднозначное высказывание с обоими смыслами
Есть у Оригена неоднозначные высказывания о Евхаристии. Прежде чем приступить к объяснению, Ориген прямо сообщает, что приводит своё личное мнение, а не учение Церкви:
«Столкнувшись с этим местом, кто-нибудь, пожалуй, скажет, что, как «не то, что входит в уста, оскверняет человека», даже если считается Иудеями нечистым, так и не то, что входит в уста, освящает человека, хотя бы более простые [верующие] (τῶν ἀκεραιοτέρων) считали, что так называемый хлеб Господень освящает. И, я думаю, это соображение заслуживает внимания и поэтому нуждается в ясном изложении, которое, на мой взгляд, таково. Подобно тому, как не пища, но совесть того, кто ест с сомнением, оскверняет съевшего, ведь «сомневающийся, если ест, осуждается, потому что не по вере» (Рим.14:23); и как для осквернённого и неверующего ничто не является чистым не само по себе, а вследствие его скверны и неверия; так и та [пища], что освящается словом Божиим и молитвою (ср. 1Тим.4:5) (говорит вообще о любой пище – прим.), освящает употребляющего [её] не сама по себе (τῷ ἰδίῳ λόγῳ). Ведь если бы это [было так], она освящала бы и того, кто ест недостойно (ср. 1Кор.11:27) Господа, и благодаря этой пище никто не становился бы слабым или больным или спящим; а ведь Павел упомянул нечто подобное в [словах]: «Оттого многие среди вас слабы и больны и немало умирает» (1Кор.11:30). И в случае с хлебом Господним польза для употребляющего [его] будет, если он причащается хлеба с неосквернённым умом и чистой совестью. Таким вот образом мы не теряем никакого блага из-за того, что не едим, [т. е.] в силу того только, что не едим освящённого словом Божиим и молитвой хлеба, и не приобретаем никакого блага из-за того, что едим (ср. 1Кор.8:8). Ибо причина потери – порок и грехи, а причина приобретения – праведность и правильные поступки, так что и Павел сказал нечто подобное в [словах]: «если мы едим, ничего не приобретаем; если не едим, ничего не теряем» (ср. 1Кор.8:8)
Если же «всё, входящее в уста, проходит в чрево и извергается в отхожее место» (Мф.15:17), то и пища, освящённая «словом Божиим и молитвою» (1Тим.4:5), в силу самой [своей] вещественности «проходит в чрево и извергается в отхожее место». Но благодаря совершенной над ней молитве «по мере веры» (Рим.12:6) она становится полезной и оказывается причиной ясного зрения (διαβλέψεως) для ума, высматривающего то, что полезно; и не вещество хлеба, а сказанное над ним слово приносит пользу тому, кто ест его не так, как было бы недостойно (ср. 1Кор.11:27) Господа. Вот что [можно сказать] об имеющем духовный и символический смысл теле (τοῦ τυπικοῦ καὶ συμβολικοῦ σώματος). Многое можно было бы сказать и о самом Слове, ставшем плотью и истинной пищей (ср. Ин.6:55), вкусивший которую непременно будет жить вовек (ср. Ин.6:51), ведь её не может есть ни один дурной [человек]: ибо если бы было возможно, ещё оставаясь дурным, есть Слово, ставшее плотью (ср. Ин.1:14), Которое также и хлеб живой, то не было бы написано, что всякий ядущий (слово “всякий” в Евангелии отсутствует – прим.) хлеб сей будет жить вовек (ср. Ин.6:51)»
(Комментарий на Евангелие от Матфея)
Проанализируем эту цитату по пунктам.
Ориген здесь свидетельствует, что в Церкви есть верующие, которые считают, что Евхаристия действительно освящает человека: “более простые [верующие] (τῶν ἀκεραιοτέρων) считали, что так называемый хлеб Господень освящает”. Он признаёт, что есть верующие не с таким мнением, как у него. Соответственно, Ориген как бы вступает с ними в спор.
Ориген приводит своё собственное мнение: “я думаю, это соображение заслуживает внимания и поэтому нуждается в ясном изложении, которое, на мой взгляд, таково”. Здесь идёт речь о личном взгляде Оригена, а не о церковном учении и тем более, не об апостольском Предании. С подобными оговорками Ориген также излагал далёкое от Церкви вероучение, почерпнутое им из древнегреческой философии.
Здесь он признаёт, что молитвой происходит освящение хлеба, признаёт что от Евхаристии бывает как польза, так и вред: «благодаря совершенной над ней молитве «по мере веры» (Рим.12:6) она становится полезной», «в случае с хлебом Господним польза для употребляющего [его] будет, если он причащается хлеба с неосквернённым умом и чистой совестью». И Православная Церковь признаёт, что не все получают пользу от Причащения, но недостойно причащающиеся делают это в осуждение и вред себе, как сказано у апостола.
В своих рассуждениях Ориген, по-видимому, ищет способ ответить на вопрос: как животворящее Тело Господне в Евхаристии может не всех приступающих животворить, но одним служит во спасение, а другим – в осуждение и погибель. Ориген считает, что если бы сама пища освящала, то освящала бы всех: “освящает употребляющего [её] не сама по себе. Ведь если бы это [было так], она освящала бы и того, кто ест недостойно” и “если бы было возможно, ещё оставаясь дурным, есть Слово, ставшее плотью, Которое также и хлеб живой, то не было бы написано, что всякий ядущий (слово “всякий” в Евангелии отсутствует – прим.) хлеб сей будет жить вовек“. Ответ на этот вопрос кроется в самом Писании: Бог — огонь поядающий (Втор. 4:24; Евр. 12:29) и на разные вещества огонь действует различно: камни и металл очищает от примеси и обогащает свойствами огня (свет и тепло), а солому сжигает (1Кор. 3:11-13).
В заключении Ориген говорит, что выразил то, что можно сказать о духовной и символической составляющей вопроса о Евхаристии. Затем переходит к буквальному смыслу, прямо говоря, что сама плоть Спасителя является животворящей, вкушение о которой приводит к жизни вечной: “Вот что [можно сказать] об имеющем духовный и символический смысл теле. Многое можно было бы сказать и о самом Слове, ставшем плотью и истинной пищей (ср. Ин.6:55), вкусивший которую непременно будет жить вовек (ср. Ин.6:51)”. Прибавляет, что дурные люди (видимо, недостойные причащения) вкусить от этой плоти не могут.
Ориген — человек не глупый, автор очень плодовитый, руководитель нескольких богословских школ. Данный фрагмент текста не является простым для понимания и позволяет извлекать из него разные смыслы. Необходимо учитывать этот текст в совокупности с прочими высказываниями Оригена о Евхаристии.
Тертуллиан (160-240)
Буквально понимает Евхаристию, но допускает использование слова “образ” в отношении Евхаристии.
Тертуллиан тоже жил в Африке, но уже не в Александрии, а в Карфагене. Там же, где был епископом священномученик Киприан Карфагенский, придерживающийся однозначно реалистичного учения о Евхаристии. Тертуллиан также содержал реалистичное учение о Евхаристии, но иногда допускал использование слова “образ” в отношении тела Христова в Евхаристии из-за чего некоторые желают видеть в словах Тертуллиана символическое учение о Евхаристии. Поэтому в данное исследование добавлено рассмотрение трудов Тертуллиана.
О Тертуллиане стоит сказать, что он много потрудился для Церкви, но в последствии отпал от неё, последовав за Монтаном, который провозгласил себя воплощением Святого Духа. Позднее, Тертуллиан образовал своё собственное учение.
Говорит о буквальном смысле
1
«Вот что я хотел представить в пользу плоти, имея в виду общие основания человеческого бытия. Теперь же посмотрим, исходя из собственно христианских оснований, какие преимущества имеет у Бога эта хрупкая и нечистая субстанция. Достаточно уже того, что никакая душа не может обрести спасения, если она не уверует, пока обитает во плоти. Итак, плоть есть якорь спасения. Поскольку спасение соединяет душу с Богом, именно плоть делает возможным такое соединение. Ведь плоть омывается (в таинстве крещения – прим.), чтобы душа очистилась, плоть помазывается (в таинстве миропомазания – прим.), чтобы душа освятилась, плоть знаменуется (крестным знамением – прим.), чтобы душа укрепилась, плоть осеняется возложением рук (в таинстве священства), чтобы душа осветилась духом, плоть питается телом и кровью Христа (в таинстве Евхаристии), чтобы и душа вскармливалась Богом. Значит, то, что объединено в труде, не может быть разделено в награде»
2
Тертуллиан уравнивает насилие иудеев над реальным телом Христа с тем, как делающие идолов, теми же руками приходят брать в руки тело Христа в Евхаристии:
«Но тут ревностная вера, пылая гневом, начинает свою обвинительную речь. Она возглашает следующее: «Так что же, выходит, христианин от своих идолов может приходить в церковь? От богопротивных служений – в дом Божий? Простирает к Богу-Отцу руки, создававшие идолов? Складывает для молений руки, которые только что за дверьми воздевал против Бога, и к Телу Божьему простирает те самые руки, которые творили тела демонов?» Но и этого мало. Не только из чужих рук принимают они Тело Божье, чтобы Его осквернять, но и сами оскверненное раздают другим. Уже и в церковное сословие принимают изготовителей идолов. Позор! Иудеи только единожды подняли руки на Христа, эти же ежедневно терзают Его Тело. О эти руки, которые следовало бы отсечь! Пусть подумают, не на этот ли случай сказано: Если рука твоя тебя соблазняет, отсеки ее (Матф. 18:8). Что еще отсекать, как не руки, сеющие соблазн в отношении Тела Господня?!»
3
37. Поэтому, если Писание и говорит: "Плоть не приносит пользы" (Ин.6:63), то смысл этих слов нужно связать с поводом, по которому они были сказаны. И поскольку ученики сочли слова Господа слишком резкими и невыносимыми, — словно Он и впрямь предписал им вкушать Его плоть, — то Он (дабы утвердить спасение на духе) сказал прежде: "Дух животворит" (там же), а потом уже добавил: "Плоть не приносит пользы", то есть не помогает животворению. Затем Он объясняет, что Он хочет понимать под духом: "Слова, которые Я сказал вам, суть дух, суть жизнь" (там же). С той же целью Он сказал: "Кто слушает Слово Мое и верует в Того, Кто послал Меня, тот имеет жизнь вечную, и на суд не приидет, но перейдет от смерти к жизни" (5:24). Значит, называя Слово Свое животворителем (ибо Слово есть дух и жизнь). Он назвал животворной и плоть Свою, ибо и "Слово стало плотью" (1:14). Поэтому его, как источник жизни следует искать, пожирать слухом, пережевывать разумом и переваривать верою. Ведь Он назвал плоть Свою "хлебом небесным" (6:51), через образ пищи наcущной постоянно напоминая о предках, которые хлеб и мясо египетские предпочли божественному зову. Поэтому, дабы рассеять сомнения Его слушателей, Он и сказал: "Плоть не приносит пользы".
Анализ:
Ученики будто бы подумали, что они прямо вот так, как есть, должны есть своего Учителя. Ведь о Евхаристии, о хлебе и вине они ещё ничего не знали. И такой прямой смысл здесь не подходит. Плоть Христа подаётся в таинстве, неизъяснимым образом под видом хлеба и вина.
Говорится, что животворящей стала и плоть Спасителя.
Аллегорические смыслы могут идти в дополнение к реалистичному и не противоречить ему.
4
мы (впрочем) более склонны понимать духовно. Ибо Христос есть наш хлеб, так как жизнь – Христос, и жизнь – хлеб. «Я, – говорит, – хлеб жизни» (Ин 6.35). И несколько выше: «хлеб есть Слово Бога живого, Которое сходит с небес». И Тело Его подается (censetur) в хлебе. «Сие есть Тело Мое» (Лк 22.19).
(https://azbyka.ru/otechnik/Tertullian/o_molitve/)
Сложный неоднозначный фрагмент
Теперь обратимся к одному из сложных в понимании мест. Его разбор поможет и дальше точнее понимать слова Тертуллиана. Здесь он использует слово «образ» в отношении евхаристического тела и крови Христовых:
«Итак, заявив, что Он возжелал есть пасху как Свою собственную – ведь недостойно Бога желать чего-либо Ему не принадлежащего, – Он хлеб, принятый и разделенный между учениками, сделал Своим Телом, говоря: Это есть Тело Мое, – т. е. «образ Моего Тела». Ведь не было бы образа, если бы не было собственно Тела. Впрочем, пустая сущность, которой является призрак, не могла бы иметь образ. Или же, если потому он преобразовал себе хлеб в тело, что был лишен истинности тела, то он должен был предать за нас хлеб. Распятие хлеба соответствовало бы вздорности Маркиона. Почему же он называет свое тело хлебом, а не тыквой, которая была вместо сердца у Маркиона, не понимающего древность этого образа Тела Христа, говорящего через Иеремию: Они замыслили замысел против Меня, говоря: Придите, положим древо на хлеб Его, – а именно, крест – на Его Тело. 4. Итак, Он, истолкователь древности, достаточно ясно показал, что́ тогда желал обозначить как хлеб, называя хлебом Свое Тело. Так и упоминанием чаши при заключении запечатленного Его Кровью Завета Он подтвердил действительность <Своего> Тела. Ведь кровь может быть лишь в плотском теле. Действительно, даже если <еретики> предъявят нам тело, лишенное свойств плоти, в нем, если оно не плотское, крови, конечно, не будет. 5. Таким образом, доказательство телесности будет основываться на свидетельстве плоти, доказательство плоти – на свидетельстве крови. А признать в вине древний образ Крови тебе поможет Исаия: Кто, – говорит он, – Tom, Который приходит из Эдома, красный цвет Его одеяний из Босора? Так красив в ризе – в суровости с крепостью? Почему красны одеяния Твои и облачения – как с давильной площадки, полной растоптанного <винограда>? Ведь пророческий Дух – словно уже созерцающий идущего на страдания Господа, облаченного, конечно, в плоть как пострадавшего в ней, – обозначает красным цветом одеяний окровавленные ризы плоти, растоптанной и выжатой силой страдания, словно на давильной площадке, поскольку и оттуда люди спускаются, как бы обагренные кровью из-за красного цвета вина. Гораздо более явно книга Бытия в благословении Иуды – из этого колена предстояло произойти роду Христа по плоти – уже тогда изобразила Христа в Иуде: Омоет, – говорит, – в вине одежду Свою и в крови винограда – покров Свой – одеждой и покровом указывая на плоть и вином – на кровь. Таким образом, теперь Кровь Свою освятил в вине Тот, Который тогда вином обозначил кровь»
Анализ
Слово образ имеет у Тертуллиана особенное употребление. Приведу комментарий с Православной Энциклопедии: «Но такое словоупотребление имело целью истолкование Ветхого Завета в антимаркионитском ключе - Тертуллиан доказывал, что ветхозаветные упоминания хлеба и вина (напр.: Иер 11. 19) были пророческими образами Тела и Крови воплощенного Господа (Tertull. Adv. Marcion. 3. 19. 4). Тем не менее вопрос об интерпретации терминов figura (образ), repraesentare (представлять - Ibid. 1. 14), censere (считать): «Тело Его считается [данным] в хлебе» (Corpus ejus in pane censetur - Idem. De orat. 6); этот глагол употребляется у Тертуллиана и в иных контекстах, напр., применительно к человеческой и Божественной природам во Христе, см.: Idem. Adv. Prax. 29) в евхаристическом богословии Тертуллиана, в силу их двусмысленности (напр., глагол repraesentare может быть истолкован как в пользу реалистического толкования: Хлеб «являет» Тело Христово, так и в пользу символического: он «изображает» Тело); см.: Swete. 1902. P. 173), в эпоху Нового времени стал предметом продолжительной полемики между католиками и протестантами (см.: DTC. Vol. 5. Col. 1131-1132; Bradshaw. 2004. P. 94-96)»
Заканчивается фрагмент указанием, что прежде были пророческие образы, указывающие на тело и кровь, а теперь явилось само тело и кровь, которые Господь освятил в вине.
Фрагмент довольный сложный для однозначного понимания. Однако фразы могут быть поняты в реалистичном смысле, православно: “он преобразовал себе хлеб в тело”, “Кровь Свою освятил в вине”.
Неоднозначный смысл
Здесь говорится о том, что хлеб изменился по образу тела Христа:
4. Ведь именно это открыл Господь в признаваемом и вами Евангелии, назвав хлебом Свое Тело, чтобы уже благодаря этому ты уразумел, что образ Своего Тела придал хлебу Тот, Чье Тело пророк прежде уподобил хлебу, так как Сам Господь собирался впоследствии объяснить это таинство.
Обращение с Евхаристией как с великой святыней, забота о каплях и крошках
Тертуллиан считал Евхаристический хлеб и вино великой святыней, требующей благоговейного отношения. Этот фрагмент приводится чтобы показать, что христиане не могли допустить даже уронить крошку или пролить каплю в Евхаристии, но тут замечательно всё: Евхаристия называется таинством, принятие Евхаристии только из рук предстоятеля, жертвы за усопших, осенение себя крестным знамением, и всё это имеет основанием — «неписанное Предание»:
«Затем, будучи трижды погружены в воду, ещё яснее отвечаем [предстоятелю] словами, которые Господь определил в Евангелии. Когда нас выводят [из купели], как поднимают новорожденных, мы вкушаем немного смеси молока и мёда с водой и, начиная с этого дня, на протяжении целой недели воздерживаемся от ежедневного омовения. Таинство Евхаристии, которое Господь повелел всем совершать во время принятия пищи, принимаем исключительно из рук предстоятелей (praesidentium). Ежегодно мы творим добровольные приношения за умерших в день их рождения (так выражались о дне кончины мученика, его рождении в Царство Небесное – прим.). [4] В День же Господень [т.е. воскресенье] считаем неприемлемым поститься или молиться на коленях. Этой же свободой мы также наслаждаемся в период с Дня Пасхи до Пятидесятницы. Однако мы переживаем и с трудом переносим, когда капля из нашей чаши или крошка нашего хлеба падает на землю. При всяком успехе и продвижении вперёд, при всяком входе и выходе, когда мы одеваемся и обуваемся, перед купаниями и перед приёмами пищи, зажигая ли светильники, отходя ли ко сну, садясь ли или принимаясь за какое-либо дело, мы осеняем своё чело крестным знамением (signaculo terimus). Если потребуешь обосновать Писанием эти и другие подобные им учения, никакого [такого основания] ты не найдешь: в качестве их основания тебе приведут предание как их создателя (auctrix), обычай как их поручителя (confirmatrix) и веру как их хранительницу (observatrix). Причину появления и обоснование предания, обычая, и веры ты либо сам постигнешь, либо узнаешь от того, кто уже её постиг. Между тем, ты уверуешь, что этой причине должно подчиниться... Итак, на основании этих примеров становится ясно, что можно обосновать неписанное предание, находящееся в употреблении, которые подтверждается обычаем как достойным свидетелем в пользу приемлемости данного предания, а также длительным его соблюдением (далее Тертуллиан подробнейшим образом начинает это изъяснять – прим.)»
Евсевий Кесарийский (258-339)
Понимал Евхаристию скорее символически
Известнейший церковный писатель, в основном благодаря своему труду Церковная История, который он составил по поручению императора. Не прославлен в лике святых.
Евсевий, епископ Кесарийский — последователь Оригена. Евсевий поддерживал ересь Ария и после осуждения Ария на Первом Вселенском Соборе, отречения от арианства, всё равно продолжил склоняться к полуарианству.
Как рассказывает сам Евсевий Кесарийский в «Церковной Истории», в Кесарии сохранялась богословская школа Оригена, и хранилась библиотека его трудов (Церковная История, VI, 30).
Евсевий вслед за Оригеном понимал Евхаристию скорее образно. Краткий комментарий о Евсевии и Евхаристии из Православной Энциклопедии:
Евсевий Кесарийский (Ɨ 339), вероятно, опираясь на учение Оригена (см.: Betz. 1955. Bd. 1. Tl. 1. S. 95), называл евхаристические Дары «символами Божественного домостроительства (τὰ σύμβολα τῆς ἐνθέου οἰκονομίας)» и «образом собственного [Христова] Тела (εἰκόνα τοῦ ἰδίου σώματος)» (Euseb. Demonstr. VIII 1. 80).
Но у Евсевия были проблемы посерьёзней: он считал Сына Божьего если не творением Отца, то как минимум отдельной от Отца сущностью:
«14. А что есть Сущность, бывшая уже до сотворения мира, живая и сущая, помогавшая Отцу и Богу в создании всей твари, именуемая Словом Божиим и Премудростью, об этом, кроме уже приведенных доказательств, можно услышать из собственных уст Премудрости, которая через Соломона очень ясно знакомит нас со своими тайнами: «Я Премудрость, осенившая совет, меня зовут знанием и разумом»
Вот так о нём отзывается секретарь председателя I Вселенского Собора, Афанасий Великий:
«И когда это изложение подписано было всеми, – и Евсевиевы приверженцы подписались к тем речениям, на которые ныне делают они возражения, разумею же речения: «от сущности», «единосущный», и: Сын Божий – не тварь, или произведение, и не что-либо из сотворенного, а напротив того, есть Слово, рождение от сущности Отчей. И что странно, – Евсевий, Епископ Кесарии Палестинской, за день отрицавшийся, а впоследствии подписавший это изложение, писал Церкви своей, утверждая, что это – вера Церкви и предание Отцев, и тем ясно показал всем, что прежде были они в заблуждении и напрасно упорствовали против истины
...
Если же Евсевиевы сообщники после своей подписи переменились, и как псы, возвратились на свою блевотину нечестия; то не тем ли паче прекословящие теперь достойны ненависти за то, что, жертвуя другим свободою души своей, вождями ереси пожелали иметь их именно, то есть людей, как сказал Иаков, двоедушных, «неустроенных во всих путех их» (Иак.1:8), которые держатся не одинакого образа мыслей, но меняются в нем так и иначе, и ныне одобряют, что говорят, чрез несколько же времени осуждают, что говорили, и опять хвалят, что недавно хулили. А это, по сказанному в книге Пастырь, есть диавольское порождение и признак более корчемников, нежели учителей.
(Послание о постановлениях Никейского Собора)
Говорит о символическом смысле
(машинный перевод с английского):
И добавляет: «Я проповедовал праведность в великом собрании». Он ясно учит, что вместо древних жертв и всесожжений было предложено приготовленное воплощенное присутствие Христа. И именно это Он возвещает Своей Церкви как великую тайну, выраженную пророческим голосом в размере книги. Получив воспоминание об этом приношении, которое мы празднуем на престоле посредством символов Его Тела и спасительной Крови согласно законам нового завета, пророк Давид снова учит нас говорить…[10]
«И слова: «Он вымоет одежды свои в вине и в крови винограда пояс свой» несомненно покажут вам, как тайным образом Он предлагает Свои мистические страсти, в которых Он омыл Свою одежду и одеяние с омовение, в котором Он открывается, чтобы смыть старые пятна с верующих в Него. Ибо вином, которое действительно было символом Его крови, Он очищает тех, кто крестится в Его смерть и верует в Его |115 кровь, от их старых грехов, омывая их и очищая (б) их старые одежды и одеяния, так что они, искупленные драгоценной кровью божественного духовного винограда и вином из этой лозы, «сорвали ветхого человека с делами его и облеклись в нового человека, обновляющегося в познании по образу Того, Кто создал его».
<…>
Слова: «Очи Его веселы от вина, и зубы Его белы, как молоко», опять-таки думаю, тайно открывают (в) тайны нового Завета Спасителя нашего. «Веселятся очи Его от вина», — кажется мне, чтобы показать радость таинственного вина, которое Он дал Своим ученикам, когда Он сказал: «Приимите, пейте; это кровь Моя, пролитая за вас для прощения грехов». : это делай в память обо мне». И «зубы Его белы, как молоко», показывают яркость и чистоту сакраментальной пищи. Ибо снова Он дал Себя (г) символы Своего божественного промысла Своим ученикам, когда повелел им сотворить подобие Его собственного Тела. Ибо, поскольку Он больше не должен был получать удовольствие от кровавых жертвоприношений или тех, что были предписаны Моисеем в заклании различных животных, и должен был давать им хлеб, чтобы использовать их как символ Своего Тела, Он учил чистоте и сиянию таких жертвоприношений. пищу, говоря: «И зубы его белы, как молоко». Это также записал другой пророк, где он говорит: «Жертвы и приношения Ты не требовал, но тело приготовил Ты для меня».[11]
(Доказательство Евангелия — Demonstratio Evangelica (The Proof of the Gospel))
Феодорит Кирский, блаженный (393-457)
Присутствуют как буквальные, так и символические высказывания о Евхаристии
Первый святой в списке тех, кто склонен понимать Евхаристию скорее в символическом смысле, но всё же имеющий и буквальные выражения. Однако, и в этом случае есть одна особенность. Его труды, написанные против Кирилла Александрийского осуждены на V Вселенском Соборе (553), среди которых «12 анафематизмов» Кирилла против Нестория. Сами «12 анафематизмов» Собор официально утвердил и это имеет некоторое отношение к теме.
12 анафематизмов были составлены против еретика Нестория, который считал Иисуса Христа только человеком, отдельным от Сына Божьего, но в котором якобы жил Бог как в пророке.
Опровергая Нестория, Кирилл Александрийский составил 12 анафем. Одинадцатая анафема говорит о животворящей плоти Спасителя:
«11. Кто не исповедует плоть Господа животворящею и собственно принадлежащею Самому Слову Бога Отца, но принадлежащею как бы другому кому, отличному от Него, и соединенному с Ним по достоинству, то есть приобретшему только божественное (в себе) обитание, а не исповедует, как мы сказали, плоти Его животворящею, так как она стала собственною Слову, могущему все животворить, — анафема»
Есть высказывания Феодорита в произведении “Эранист”. Я пока что оставлю его за скобками, так как русский перевод (на Азбуке) совсем не похож на английский у католиков, да и греческий отличается. Нужно время, чтобы разобраться с этим. Православная Энциклопедия считает, что Феодорит Кирский в данном произведении “Эранист” учит о Евхаристии образно, но доходит до этого после еретического утверждения монофизита Эраниста, считавшего, что во Христе есть только божественная природа и нет человеческой.
Эранист говорит, что плоть Господа Иисуса Христа стала полностью божественной точно также как в Евхаристии хлеб и вино меняют природу и становятся телом и кровью. Феодорит, начиная опровергать действительно ложное учение об одной природе во Христе (божественной), делая это совершенно верно, но вместе с этим доходит и до отрицания преложения хлеба и вина в тело и кровь Христовы в Евхаристии.
Греческий текст:
{ΟΡΘ.} Ἑάλως αἷς ὕφηνας ἄρκυσιν. Οὐδὲ γὰρ μετὰ τὸν ἁγιασμὸν τὰ μυστικὰ σύμβολα τῆς οἰκείας ἐξίσταται φύσεως· μένει γὰρ ἐπὶ τῆς προτέρας οὐσίας, καὶ τοῦ σχήματος καὶ τοῦ εἴδους, καὶ ὁρατά ἐστι, καὶ ἁπτά, οἷα καὶ πρότερον ἦν· νοεῖται δὲ ἅπερ ἐγένετο, καὶ πιστεύ εται καὶ προσκυνεῖται, ὡς ἐκεῖνα ὄντα ἅπερ πιστεύεται. Παράθες τοίνυν τῷ ἀρχετύπῳ τὴν εἰκόνα, καὶ ὄψει τὴν ὁμοιότητα. Χρὴ γὰρ ἐοικέναι τῇ ἀληθείᾳ τὸν τύπον. Καὶ γὰρ ἐκεῖνο τὸ σῶμα τὸ μὲν πρό τερον εἶδος ἔχει, καὶ σχῆμα καὶ περιγραφήν, καὶ ἁπαξαπλῶς, τὴν τοῦ σώματος οὐσίαν· ἀθάνατον δὲ μετὰ τὴν ἀνάστασιν γέγονε, καὶ κρεῖτ τον φθορᾶς, καὶ τῆς ἐκ δεξιῶν ἠξιώθη καθέδρας, καὶ παρὰ πάσης προσκυνεῖται τῆς κτίσεως, ἅτε δὴ σῶμα χρηματίζον τοῦ δεσπότου τῆς φύσεως.
Греческий текст: https://azbyka.ru/otechnik/books/file/33326-Эранист-(Ὁ-Ἐρανιστὴς-ἢ-Πολύμορφος).pdf
Английский текст: https://www.newadvent.org/fathers/27031.htm#:~:text=For%20He%2C%20we%20know%2C%20who,Eran.
В случае Феодорита гораздо важнее, что во время его жизни (~386-457) прошёл III Вселенский Собор (431), на котором Церковь соборно утвердила учение Кирилла Александрийского о Евхаристии — то есть реалистичное учение о Евхаристии:
«VII. Возвещая смерть по плоти единородного Сына Божия, то есть, Иисуса Христа, исповедуя Его воскресение из мертвых и вознесение на небеса, мы совершаем в церквах бескровную жертву, приступаем таким образом к таинственным благословениям и освящаемся, причащаясь святой плоти и честной крови Христа, Спасителя всех нас; принимаем не как обыкновенную плоть (да не будет!), не как плоть человека освященного, и сопряженного с Словом единением достоинства, или сделавшегося обиталищем божества, но как кровь по истине животворящую и собственную для самого Слова. Ибо Оно, как Бог и Жизнь по естеству, и став едино с своею плотию, явно сделало ее животворящею. Посему хотя говорит нам: аминь, аминь глаголю вам, аще не снесте плоти Сына человеческого, ни пиете крове Его (Иоан. 6, 53), однако ж мы должны разуметь плоть не человека, одного из подобных нам (ибо как плоть человека будет животворящею по собственному естеству своему?), но плоть по истине принадлежащую собственно Тому, Кто ради нас сделался и действовал как Сын человеческий»
(XXII. Послание Кирилла, епископа александрийского, к Несторию об отлучении)
В этом тексте Кирилл Александрийский опровергает учение Нестория, который считал Иисуса Христа просто человеком, в которого вселился Бог как в пророка. Поэтому он и говорит, что мы причащаелся плоти не просто человека, а плоти, которая принадлежит Богу Слову (Сыну Божьему).
Говорит о буквальном смысле
Апостол напоминает коринфянам о той священной и всесвятой ночи, в которую Господь положил конец пасхе прообразовательной, показал первообраз прообраза, отверз двери спасительному таинству и не только одиннадцати апостолам, но и предателю преподал Честное Тело и Честную Кровь. Апостол же учит, что всегда можно пользоваться благами оной ночи.
1Кор.11:26. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет.
«Елижды бо аще ясте хлеб сей и чашу сию пиете, смерть Господню возвещаете, дóндеже приидет». Ибо по пришествии Его не будет уже потребности в назнаменующем тело, потому что явится самое тело. Поэтому сказал Апостол: «дондеже приидет». Представил же сие божественный Апостол только для примера, давая видеть неуместность того, на что отваживались коринфяне. Начав же слово о таинствах, предлагает и о сем надлежащие наставления.
1Кор.11:27. Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней.
«Темже иже аще яст хлеб сей или пиет чашу Господню недостойне, повинен будет Телу и Крови Господни». Здесь Апостол наносит чувствительный удар болезнующим любоначалием, также соблудившему и вместе с ними тем, которые равнодушно ели идоложертвенное, а кроме них, и нам, с лукавою совестию осмеливающимся вкушать Божественные Тайны. Сие же: «повинен будет Телу и Крови», дает разуметь, что как предал Его Иуда и наругались над Ним Иудеи, так бесчестят Его и те, которые Всесвятое Тело Его приемлют нечистыми руками и влагают в скверные уста. Так устрашив, Апостол делает надлежащие наставления.
(https://azbyka.ru/otechnik/Feodorit_Kirskij/tolkovanie_na_pervoe_poslanie_k_korinfinam/11)
Папа Геласий (+496)
Странное учение о Евхаристии, не встречающее аналогов: вроде бы символическое, но имеющее отношение к божественной (а не человеческой) природе.
Данный автор почти неизвестен в истории Церкви. Он не прославлен в лике святых, его труды не имеют особого распространения. Но его личность весьма интересная.
Опытный политик и организатор, Геласий отстаивал первенство епископа Рима, а также превосходство Александрийской и Антиохийской кафедр перед К-польской. В сочинениях и письмах Геласия представлены аргументы в пользу примата Рима. В 494 г. на Соборе 70 епископов в Риме Геласий первым среди Римских пап был назван «наместником Христа» (vicarius Christi).
Этот автор, судя по выводам в П.Э. придерживался мнения, что в Евхаристии причащаются не человеческой природы Христа, а божественной.
Папа Римский Геласий I (Ɨ 496), как и свт. Лев, ссылался на евхаристический аргумент в споре с евтихианством, но делал это иначе (см.: Kilmartin. 1997): если свт. Лев указывал на то, что в Е. верным преподается сама Плоть Спасителя (и возможность ее вкушения означает, что Христос единосущен нам), то папа Геласий, подобно Феодориту Кирскому и автору «Послания к Кесарию» (сохранившегося полностью только в лат. переводе, выполненном, возможно, в связи с сочинением папы Геласия), напротив, говорил о сохранении у Даров «сущности и природы» хлеба и вина (et tamen esse non desinit substantia vel natura panis et vini - Gelasius I, papa. Tract. 3. 14 (=De duabus naturis) // Epistolae Romanorum pontificum / Ed. A. Thiel. Brunsbergae, 1868. T. 1. P. 541-542). Такая аналогия ведет к интерпретации таинства в несторианском ключе - и действительно, подобно несторианским авторам, папа Геласий утверждал, что в Е. Дары становятся лишь «образом» (imago) и «подобием» (similitudo) подлинных Тела и Крови Христовых (Ibidem). Однако окончательный вывод папы Геласия не имеет соответствия ни в несторианском, ни в правосл. богословии: по его словам, в действительности Св. Таины (sacramenta) являются «предметом Божественным» (divina res; т. о., в отличие от блж. Августина папа Геласий не различал в Е. res и sacramentum), т. к. они «переходят (transeunt) в... божественную сущность (divinam substantiam)... оставаясь в своей собственной природе» (Ibidem). Поэтому в Е., согласно папе Геласию (Ibidem), происходит приобщение самой божественной, а не человеческой природе воплощенного Слова (как учили свт. Кирилл Александрийский, свт. Лев Великий и др.). Т. о., последовательная аналогия между Воплощением и Е. привела папу Геласия - как и Феодорита и автора «Послания к Кесарию» - к выводам, не соответствующим святоотеческой традиции и предвосхищавшим богословие протестантов.
Августин Аврелий, блаженный (354-430)
Присутствуют однозначно буквальные высказывания и символические
У Августина Аврелия есть цитаты как в пользу понимания реалистичности Евхаристии, так и в пользу образности.
Говорит о буквальном смысле
1
Пусть через слезы истекает у кающегося как бы кровь души его. Наконец, пусть утвердится он в той мысли, чтобы считать себя недостойным причащения тела и крови Господней, так, чтобы тому, кто боится отделиться от Небесного Царства через последнее решение Верховного Судии, уделялся, но лишь после исполнения правил церковных, в таинстве хлеб небесный.
(https://azbyka.ru/otechnik/Avrelij_Avgustin/propovedi-i-pouchenija/11)
2
11 (молитва). О приготовлении к таинству причащения
Иисусе Христе, умоляю Тебя излиянием святейшей Крови Твоей, которою мы искуплены: даруй мне сокрушение сердца и источник слез, – когда я приношу Тебе молитвы, когда совершаю тайну нашего искупления, явное воспоминание дела милосердия Твоего, когда предстою пред священным жертвенником, хотя и недостоин, желая принести Тебе страшную, небесную жертву, достойную всякого почитания и благоговения, которую Ты, Господи Боже мой, непорочный Первосвященник, установил и повелел приносить в воспоминание Твоей любви, то есть страдания и смерти за спасение наше, – в повседневное укрепление немощи нашей.
Да подкрепляется мысль моя при столь великом таинстве сладчайшим присутствием Твоим, да ощущает Тебя присутствующего и радуется пред Тобою, Который [есть] – всегда светящий огонь, всегда горящая любовь. Сладчайший Иисусе, благий Христе, свет вечный и немеркнущий, хлеб жизни, нас насыщающий и Сам по Себе не умаляющийся, ежедневно снедаемый, но всегда пребывающий в целости, – явись мне, воспламени, просвети и освяти сосуд Твой; очисти, наполни благодатию и сохрани наполненный, чтобы во спасение души я вкушал хлеб тела Твоего, потому что, вкушая Тебя, я буду жив от Тебя, приду к Тебе и возрадуюсь о Тебе.
(https://azbyka.ru/otechnik/Avrelij_Avgustin/molitvy-i-molitvennye-dukhovnye-rassuzhdenija/5_11)
3
Таинство Евхаристии есть воспоминание Крестной Жертвы, которую принес Христос на Голгофе, будучи одновременно и Жертвой и Первосвященником — Ходатаем Нового Завета. Единственная и совершенная жертва была принесена ради искупления грехов и примирения человечества с Богом. Однако «из ребра, пронзенного копьем, уснувшего на кресте Христа, проистекли все таинства Церкви»[6], и, прежде всего, - таинство Тела и Крови Господних—«Так Христос наш Господь который принес в жертву через страдание Свое за нас То, что принял от нас, стал Первосвященником вовеки и дал нам установление жертвы Своего Тела и Крови, которую вы видите. Вспомните, когда Его Тело было пронзено копьем, Оно излило воду и кровь, которой Он истребил наши грехи ... Признайте в Хлебе То, что висело на Кресте и в чаше То, что излилось из Его бока»[7].
(https://bogoslov.ru/article/4788563)
Краткая сводка из Православной Энциклопедии:
Блж. Августин считал и Крещение, и Е. образцом таинства (sacramentum - Aug. Ep. 54. 1. 1). Подобно др. ранним лат. авторам, он применял по отношению к Дарам термины «образ» (figura - Idem. In Ps. 31) и «знак» (signum); так, блж. Августин писал: «Ведь Господь не сомневался, говоря: «Сие есть Тело Мое», когда дал знак (signum) Своего Тела» (Idem. Contr. Adimant. 12. 3). Таинства, по Августину,- это знаки, к-рые «относятся к божественной реальности» (ad res divinas pertinent - Idem. Ep. 138. 7). Евхаристические Дары называются «таинствами» потому, что в них видно одно, а умом постигается другое: «Каким образом хлеб есть Его Тело? И чаша - или то, что в чаше,- Его Кровь? Братья, по той причине это называется таинствами, что в них одно видится, иное познается. То, что видится, вид имеет телесный (speciem habet corporalem), а что познается, плод имеет духовный» (Idem. Serm. 272). Нек-рые высказывания блж. Августина можно понять в том смысле, что в Е. символы заменяют представляемую реальность (Idem. De doctr. christ. 3. 9).
Применение блж. Августином по отношению к Е. термина «знак» привело к имевшим место и в средние века, и в Новое время спорам о том, признавал ли он сущностное изменение Даров или нет. Характерно, что в текстах блж. Августина в равной степени находили опору для своей позиции как Римская Церковь, настаивавшая на сущностном изменении Даров, так и средневек. противники этого учения и затем протестанты (в Новое время). Действительно, если, напр., в «Толковании на Евангелие от Иоанна» блж. Августин, как представляется, понимает Е. символически: «Зачем вы готовите зубы и животы? Веруйте, и вы уже вкусите» (Idem. Tract. in Ioan. 25. 12), то в проповеди для новокрещеных он, напротив, призывает к строго реалистической интерпретации: «Познай в Хлебе То, что висело на Кресте, и в Чаше - То, что истекло из Его ребра» (Idem. Serm. 228B. 2). Есть места, где блж. Августин говорит, что таинство Тела Христова «неким образом» (secundam quemdam modum) есть Тело Христово, а таинство Крови Христовой - «неким образом» Кровь Христова (Idem. Ep. 98. 9). Он говорит о «духовном» понимании таинства: «Духовно понимайте то, что Я вам сказал,- как бы так говорит Господь,- не то Тело, которое вы видите, вы будете есть, и не ту Кровь будете пить, которую прольют те, кто Меня распнет. Я преподал вам некое таинство (sacramentum),- духовно понятое, оно оживотворит вас» (Idem. In Ps. 98. 9); именно этот фрагмент, свидетельствующий, как кажется, о символическом понимании Е. блж. Августином, служит отправной точкой для изложения учения о пресуществлении в «Сумме теологии» Фомы Аквинского, использовавшего эти слова в качестве указания на невидимость человечества Христа в Св. Дарах и евхаристическое превращение хлеба и вина силой Св. Духа (Thom. Aquin. Sum. th. 4 (Tertia pars). q75. ar1). Рассуждая по поводу ветхозаветных повествований о «хлебе ангельском», т. е. о манне, блж. Августин отмечал, что манна и евхаристические Дары материально различны, но духовно представляют собой одно и то же (Aug. Tract. in Ioan. 26. 2), и что предвечное Слово является постоянной пищей ангелов, но для того, чтобы Хлеб ангельский стал достоянием и человека, Слово стало плотью и вселилось в нас (Idem. In Ps. 33. 1).
Как и приведённый Анонимом выше Феодорит Кирский, так и Августин прославлены в лике «блаженных». Это значит, что хотя они и святые, но их вероучение не безупречно. Так, у Августина есть неправославное учение о предопределении, которое он, как предполагается, выработал впротивовес крайнему учению Пелагия о спасении только собственными делами, и каждому стоит только захотеть, и собственных сил достаточно. Августин это отразил с точнотью до наоборот, в другую крайнюю степень - спасение только благодатью, и Бог предопределяет кого ей спасёт.
Обобщение
Самые ранние авторы, святые, мученики, часть из которых епископы, один – ученик апостола, говорят о реалистичном понимании Евхаристии.
В конце II века в одном месте в философской среде появляется комбинация реалистичного и символичного смысла Евхаристии.
Последователи этой школы делают дальнейшие шаги, всё более явно переходя к символическому пониманию Евхаристии.
В V веке появляется несколько человек (Феодорит, Амвросий), слова которых о Евхаристии возможно понимать в символическом смысле.
В первой половине V века Церковь на Вселенском Соборе утверждает документ Кирилла Александрийского с реалистичным учением о Евхаристии.