Четырнадцать книг толкований на пророка Иезекииля #4

Глава ХL(продолжение)

Иез.XL:32–34. И ввел он меня восточным путем во внутренний двор, и измерил ворота тою же мерою, комнату их, и выступ их, и притвор их той же меры, и окна их и притворы их кругом длиною в пятьдесят локтей и шириною в двадцать пять локтей, и притвор его, то есть внешнего двора (вместо чего LXX и Симмах поcтавили внутренний), и пальмы, изваянные на выступе их с той и другой стороны, и подъем к ним в восемь локтей.

С северной стороны, с которой во двор поднимались только по семи ступеням, он переходит к южным воротам и ко двору с той же стороны, в который поднимаются не но семи только, как выше, а по восьми ступеням, то есть чтобы мы чрез ветхое переходили к новому и, говоря яснее, чрез патриархов и пророков переходили к апостолам, чтобы в одном была седьмерица, а в другом восьмерица. Теперь же переходит к последнему или к самому высшему, и вводит пророка путем внутренних ворот или чрез двор, в который входят восточным путем. О пути у LXX говорится только в этом месте, [о пути же] с северной и южной стороны совсем умолчано, чтобы мы могли только под восточными воротами разуметь тот Путь, который говорит: Аз есмь путь, истина и живот (Ин. 14:6). Ибо чрез Него мы приходим к Отцу и о Нем напиcано: блажени непорочнии в Пути (Пс. 118:1), кои не мудрствуют превратно о Христе, но вера их чиста и не запятнана скверной еретиков. То же самое [здесь] число комнат, выступов и притворов, окон, и света их и та же мера в длину и ширину, то есть пятьдесят и двадцать пять локтей, сохраняющая таинственное значение (sacramenta), и притвор тех ворот или внутреннего двора, который в еврейском [тексте] называется внешним, чтобы все было объемлемо восточным светом, согласно с написанным: несть, иже укрыется теплоты Его (Пс. 18:7). Если же мы примем и внешний и внутренний двор, то это так следует понимать, что все окружается и проникается Богом, который говорит чрез пророка: кто держит небо пядью и землю горстью (Ис. 40:12), чтобы все представлялось, как объемлемое им. И еще: небо престол Мой, земля же подножие ног Моих (Ис. 66:1), чтобы мы признавали Его находящимся во всем, соответственно оным Виргилиевым [стихам]:

Небо, равно как и землю, а также равнины водные, И блестящий шар луны, и Титановы зведы Дух питает внутри; и душа, разливаясь по членам, Целой громадою движет, смешавшись с телом великим^[80].

И когда чрез оружие правды справа и слева, в чести и беcчестии, при порицаниях и похвалах (2Кор. 6:8), мы достигаем победы над этим миром, то нам даются пальмы с обеих сторон, как таким, коих ни радость не изменила, ни скорбь, ни счастье, ни несчастье не преодолели, и кои не чрез семь ступеней, как говорится о северной стороне, и не чрез семь и восемь, как – о южной, а только чрез восемь ступеней достигаем высоты, потому что для нас должно быть достаточным осьмеричное число, то есть евангельское таинство, чтобы мы могли сказать с апостолом: аще же и разумехом по плоти Христа, но ныне ктому не разумеем (2Кор. 5:16), подразумевается: по плоти.

Иез.XL:35–43. И привел меня к воротам, обращенным к северу, и измерил тою же мерою комнату их, выступ их, притвор их и окна их кругом, длиною в пятьдесят локтей и шириною в двадцать пять локтей. Притвор у них был обращен лицом во внешний двор, и изваяние пальм на выступе их с той и другой стороны, и подъем к ним в восемь ступеней. И чрез каждую сокровищницу (per singula gazophylaсiа) вход в дверях (Вульгата: в выступах) ворот: там будут омывать жертвы всесожжения. И в притворе у ворот два стола с одной стороны и два стола с другой стороны; на них будут закалать жертвы всесожжения, и за грех и за вину. И у наружного бока, при входе в ворота, обращенные к северу, два стола, и у другого бока, пред притвором у ворот, два стола. Четыре стола с одной стороны и четыре стола с другой стороны; по бокам ворот было восемь столов, на которых будут закалать (Вульгата: закалали) [жертвы]; четыре же стола для всесожжения были построены из квадратных камней, длиною в полтора локтя, и шириною в полтора локтя и вышиною в один локоть; на них будут класть сосуды для заклания жертв всесожжения и [других] жертв. И края (lаbiа) их в в одну ладонь были обращены во внутрь кругом; а на столах было мясо приношений.

В этом свидетельстве еврейский подлинник во многом разнится от издания LXX толковников. Ибо сказанного нами: там будут омывать жертвы всесожжения, и в притворе у ворот два стола с одной стороны и затем: чтобы на них закалались жертвы всесожжения и за грех, у LXX нет, но это прибавлено во многих списках из Феодотиона. Затем, где мы сказали: и края (lаbiа) их в одну ладонь были обращены во внутрь кругом, там LXX перевели: и имеют gisum (γεισος ограждение или крюк) истесанное в [одну] ладонь внутрь кругом. Еврейское ли это слово или греческое, относительно этого мы ничего не можем знать, за исключением только того, что вместо gisum Симмах и Феодотион перевели края (lаbiа), Акила в первом издании ὲπιστα’σεις (ограждения) во множественном числе, во втором: края (lаbiа), вместо чего в еврейском стоит аsephathaim. А где мы сказали: а на столах было мясо приношений, там LXX от себя поставили: и над столами кровля для прикрытия от дождя и зноя (sicсitate). Что же касается значения поставленных ими еврейских слов: фее, и елав, и еламоф, и елам, то об этом мы и выше упоминали и из сопоставления нашего перевода можно видеть это, и нет нужды часто напоминать об этом читателю и не доверять его мудрости и усердию. И так [пророк] снова приводится к воротам, обращенным к северу, но не во внешний двор, как выше, а во внутренний. Ибо следующими затем словами: притвор у них был обращен лицом во внешний двор дается знать, что этот двор был с внутренней стороны. Этим указывается на преуспеяние входящего, ибо в каждом месте особые наименования и меры, и окна кругом, показывающие, что все исполнено света знания, и чрез пятьдесят и двадцать пять локтей указаны таинства отпущения и божественного разумения, чтобы, находясь в притворе внутреннего двора, мы видели внешнее, чтобы, созерцая ведение прошедшего и настоящего, мы достигли чрез оное двояких пальм и побед, и познали таинства восьми ступеней, вошедши в сокровищницы, в которых заключается богатство храма и очищаются молитвы наши от всякой скверны греховной. И по два стола находилось с каждой стороны, чтобы сперва закалалась жертва всесожжения, которую всю потребляет священный огонь, потом [жертва] за грех и, наконец, за неведение – за совершенное нами умышленно или по неведению. У наружного бока был также, по LXX, канал (rivus), искусно устроенный, чтобы чрез него выходили вон пепел всесожжений и смрад от мяса, или были два стола, и у другого бока притвора при тех же воротах два стола, то есть с каждой стороны по четыре, четыре на одной и четыре на другой стороне, и позади или обок с ними другие восемь столов, так что всего было шестнадцать столов, каковое число указывает на таинства пророков, чтобы мы подтверждали, что все, предлагаемое нами по удостоению (dignatio) евангелия, было предсказано их предречениями. Что же касается присоединения четырех столов, устроенных из квадратных камней для жертв и всесожжений, то это те живые камни, которые катятся по земле и имеют вместе с собою камень краеугольный, на котором держатся стены ветхого и нового завета. Число же четыре указывает на евангельские таинства, имея в длину и ширину, то есть с каждой из четырех сторон (per quadrum), полтора локтя, которые в сложности образуют три локтя, и эти три локтя имеют в вышину один локоть, чтобы мера одного локтя, то есть божественного величия, сохраняла таинственное значение (mystеriа) Троицы, согласно с словами Господа к ученикам: шедше научите вся языки, крестяще их во имя Отца, и Сына и Святого Духа (Мф. 28:19). Имя же Бога служит как бы одним локтем в вышину, который заключает три свойства и всегда принимает всесожжения наших приношений. На четырех этих столах для всесожжений, которые устроены из живых камней и которых длина, и ширина и вышина (выше) описана, полагаются сосуды, в которых закалается жертва всесожжения мучеников, о коих говорится: честна пред Господем смерть преподобных Его (Пс. 115:6), и жертвы тех, кои воздержанием и святоcтью тела закалают души свои Господу. Наименования этих столов, как полагаю, заключаются в апостолах Матфее, Марке, Луке и Иоанне, венец которых, обращенный сверху внутрь, окружал края со всех сторон, чтобы заключать жертвы всесожжения внутри и не дозволять им распространяться повсюду и чтобы удерживать мясо (саrnes) приношений, или, как перевели LXX: и самые столы были покрыты сверху для защиты от сильных дождей и от чрезмерного зноя летнего солнца, чтобы тела (carnes), находящиеся сверху, могли сказать с пророком: во дни солнце не ожжет нас, ниже луна нощию (Пс. 120:6). Из них одно сильными дождями и бурями рассеивает приношения, а другое чрезмерным жаром гонений иссушает все принесенное. Будь снисходителен, читатель, к [этим] трудным местам или, если можешь найти что-либо лучшее, научи: мы охотно учимся тому, чего не знаем.

Иез.XL:44–49. И вне внутренних ворот были сокровищницы (hazophylacia) певцов во внутреннем дворе, бывшем в боку ворот, обращенных к северу, и лицо их было обращено на юг; одна с боку восточных ворот, обращенных на север. И сказал он мне: эта сокровищница, которая обращена лицом на юг, для священников, бодрствующих на страже храма. Далее сокровищница, обращенная лицом на север, будет для священников, бодрствующих на служении алтарю. Это сыны Садока, которые [одни] из сынов Левия приближаются к Господу, чтобы служить Ему. И измерил он двор длиною в сто локтей и шириною в сто локтей, четыреугольный, и жертвенник [был] пред храмом. И ввел меня в притвор храма, и измерил притвор в пять локтей с одной стороны и в пять локтей с другой стороны, и ширину ворот в три локтя с одной стороны, и в три локтя с другой стороны, и длину притвора в двадцать локтей и ширину в одиннадцать локтей, и по осьми ступеням поднимались к ним, и были столбы у них на выступах, один с одной стороны, и другой с другой стороны.

Вместо сокровищниц LXХ перевели комнаты (ехеdras). А переведенное нами: комнаты или сокровищницы певцов ими опущено. И снова после измерения притвора в пять локтей с одной стороны и в пять локтей с другой стороны они прибавили от себя: и ширина ворот в четырнадцать локтей, хотя в еврейском поставлено только: и ширина ворот в три локтя с одной стороны и в три локтя с другой стороны. Это я напомнил читателю для того, чтобы он не смущался разностью переводов, но чтобы в настоящем месте, и особенно в отношении к измерениям храма, довольствовался еврейским подлинником. Итак, после стены, которую LXX перевели περι’βολον (ограда) и которая в виде четыреугольника окружала храм со всех сторон, мы читаем, что пророк был приведен во внутренний двор и потом на север, и на юг, и к восточным воротам и снова на север. Об этом мы сказали, насколько могли, а наше мнение о различных наименованиях и измерениях видно из предшествующей речи. Смысл [всего] этого вкратце выражает свидетельство Спасителя, говорящего: в дому Отца Моего обители многи суть (Ин. 14:2). После того он входит в храм, то есть в Святое Святых, о котором теперь говорится, и во внутренние ворота, в сокровищницы или комнаты певцов, к которым относится оное повеление: воспойте Господеви песнь нову (Пс. 95:1) и которые взывают: слава в вышних Богу и на земли мир, в человецех благоволение (Лк. 2:14). Этот внутренний двор находился в боку ворот, обращенных на север, и на юг и на восток, чтобы певцы и исполнявшие служение ангельское всегда памятовали, чрез какие ступени они достигли высоты, и чтобы тщательно познавали таинственное значение каждого места. Поэтому тот муж, у которого в руке были трость и вервь, введши пророка во внутренний двор, обращенный лицом на юг, сказал так: это сокровищница или экседра (ехеdra) и, как поставил Феодотион, комната (thalamus), назначенная для жилища священников, бодрствующих на страже храма. Далее, сокровищница, обращенная лицом на север, будет для священников, бодрствующих на служении жертвеннику. При этом должно заметить, что те священники, которые были назначены на стражу храма, живут в сокровищнице, обращенной лицом на юг, на котором находится самый полный свет, а бодрствующие на служении жертвеннику, на котором приносятся жертвы за грех, находятся в сокровищнице, обращенной лицом на север, как желающие принять и спасти тех, кои приходят с севера и приносят жертвы за грехи. Те и другие, служащие, сообразно с своими обязанностями, Господу, называются сынами Садока, означающего праведный и оправдывающий, то есть всемогущий Бог, о котором написано, праведен Господь и правды возлюби, правоты виде лице Его (Пс. 10:7). А эти сыны Садоковы принадлежат к сынам Левия, означающего принятый, и сами они принимаются Господом, чтобы приближаться к Нему и чтобы не об одном только Моисее говорилось: «Моисей приближался к Господу, другие же не приближались» (Исх. 24:2), но все, служащие и работающие Ему, называются приближающимися к Господу. Муж же, введший Иезекииля во внутренний двор и, так сказать, во святое святых, измерил самый двор, в котором были две комнаты или сокровищницы, назначенные для жилища стражей храма или жертвенника, и нашел по сто локтей в длину и ширину с четырех сторон, чтобы священники, отправляющие служение Богу и вошедшие чрез тесный и узкий путь, имели весьма пространные места для хождения и пребывали в совершенном и полном числе добродетелей. И в самом дворе был жертвенник перед храмом, чтобы никогда не прекращались молитва святых пред Богом. Вышеназванный муж ввел Иезекииля также в притвор, или в προ’πυλον (преддверие) храма, в котором намерил пять локтей с одной стороны и пять локтей с другой стороны; ибо кто вошел, тот был наставлен в божественных мыслях и не знал ни правого, ни левого, но шел царским путем. Самые же ворота, чрез которые был вход в притвор храма, имели в ширину по три локтя отсюда и оттуда. При этом должно обратить внимание на изящество Священного Писания, в котором не сказано: справа и слева, чтобы не казалось, что в святом святых поименовывается что-либо левое, а отсюда и оттуда, то есть с той и другой стороны. И тотчас благоразумный читатель понимает, что тройное число относится к таинству Троицы, которая служит вратами для приходящих к Богу, потому что и Отец в Сыне, и Сын во Отце, и Дух Святой в обоих. Это тройное число служит едиными вратами для тех, кои после крещения во [имя] Троицы достигают спасения. Относительно же следующего затем: длина притвора в двадцать локтей и ширина в одиннадцать локтей, по-видимому, возникает вопрос: почему говорится, что в притворе храма находится двойственное число, относящееся к двум декадам, и одиннадцатое, которое, по-видимому, имеет одной единицей менее для того, чтобы вполне составить священное число? Вопрос этот большей частью решают так: хотя священники, поставленные для служения в храме и ежедневно приносящие жертвы Христу, святы, однако, как находящиеся в теле смертном и бренном, и подверженном скорбям и порокам, они имеют двадцатое и одиннадцатое число. Посему и апостол говорил: окаянен аз человек: кто мя избавить от тела смерти сея (Рим. 7:24)? Это не в том смысле, чтобы мы, по весьма суровому еретическому учению, признавали уничтожение тел, а в том, что мы желаем облечься, а не разоблачиться, и мертвенному сему облещися в бессмертие и тленному сему облещися в нетление (1Кор. 15:53). Следующее же затем: и по осьми ступеням поднимались к ним, то есть к внутренним воротам, представляет великое затруднение для знающих еврейский язык. Поэтому Симмах, которому мы следовали в настоящем месте, поставил восемь ступеней, LXX – десять, Феодотион и Акила во втором издании одиннадцать, в первом же издании он никакого числа не поставил, а вообще говорит: и по ступеням, по которым поднимались к ним, чтобы или, соответственно предшествующим воротам, разумелось восемь ступеней, как понял и Симмах, или, может быть, столько, сколько имели внутренние ворота, числа которых [ступеней] Писание не указало. (В еврейском вместо этого поставлено urob, то есть и ширина, аste, esre. Если так читать, то это означает одиннадцать; если же вместо еsre, то есть десять, читать еser, то это означает не десять, а местоимение который). Это для не знающих еврейского языка может казаться пустяками: но теперь мы пишем не упражнения в словопрении и не речи, в которых обыкновенно бывает игра сочетанием слов, а изъяснения и толкования на книги евреев. Но возвратимся к началу. По восьми ступеням, образующим совершенное число, или по одиннадцати, о каковом [числе] мы уже сказали, поднимаются к воротам святых, в выступах которых были столбы: один с одной стороны и один с другой стороны. Не сказал: два, чтобы не было двойственного числа, а: один и один, что́ составляет совершенное число и своим единством уподобляется Богу. Это были те два столба, о которых и в Апокалипсисе говорится: побеждающего сотворю столпа в Церкви Бога моего, и боле вон не имать изыти (Откр. 3:12). И Петр и Иоанн называются столпами Церкви (Гал. 2:9), чрез которых мы входим во святое святых и учение которых служит для нас дверью (introitus) ко Христу.

Глава ХLI

Иез.XLI:1–2. И ввел меня в храм и намерил в выступах шесть локтей ширины с одной стороны и шесть локтей ширины с другой стороны, в ширину скинии. И ширина ворот была в десять локтей и бока (или плеча) ворот в пять локтей с одной стороны, и в пять локтей с другой стороны. И намерил в длину его (или их) сорок локтей и в ширину двадцать локтей.

После многих таинств и различных входов и особенностей каждого места, муж, у которого в руке были вервь каменщиков и трость измерения, вводит, наконец, пророка Иезекииля во храм и измерил выступ храма, вместо чего LXX перевели елам, Феодотион елим и Симмах кругом. С той и другой стороны ширина скинии была по шести локтей, в чем заключается таинство всех творений, ибо в шесть дней был сотворен мир. Чрез познание этого и причин и образа творения мы входим в храм Божий, и из порядка и гармонии творений познаем Творца. Ширина же ворот храма была в десять локтей; это священное и совершенное число, вследствие чего в седьмом месяце, в десятый день месяца бывает пост и умилостивление. В десятый же день первого месяца, называющегося нисан, берется агнец для заклания и приготовления пасхи. Поэтому в седьмом месяце приносятся десятины в житницы Божии или, как обыкновенно называет Писание, в точила. Поэтому и апостол говорит распространитеся и вы (2Кор. 6:13); чтобы, после вшествия чрез десять локтей в храм, были измеряемы с той и другой стороны бока самых ворот или, как собственно говорится в еврейском, плеча, которые всегда относятся к делам. Посему и Иссахар доброе возжела, почивая посреде пределов, и видев покой, яко добр, и землю, яко тучна, подложи рамы свои на труд, и бысть муж земледелец (Быт. 49:14–15). И к одежде первосвященника прикрепляется нарамник с наперсником (rationale), чтобы с разумением (ratione) соединялись дела и чтобы священнослужитель мог сказать: от заповедей Твоих разумех (Пс. 118:104). Эти плеча ворот имели с той и другой стороны по пяти галерей, чтобы чрез земное и божественное разумение, о различии которых нами часто было писано, мы входили внутрь храма, длину которого измерил муж, бывший проводником пророка, в сорок локтей и ширину в двадцать локтей или, лучше, длину и ширину ворот; ибо выше он сказал только об их ширине и плечах. А что сорок, помноженное на двадцать, образует восьмисотое число, которое близко к восьмеричному, в этом нет никакого сомнения. Поэтому и в Екклезиасте повелевается: «давай части семи, давай и восьми» (Еккл. 11:2). Как мне небезызвестно, я часто говорил о таинственном значении этого числа или о том, что чрез скорби и бедствия века сего мы входим в святилище Господа; поэтому ворота имели в длину сорок локтей, каковое число всегда означает труд. Поэтому и Моисей и Илия сорок дней не едят хлеба и не пьют воды (Втор. 9:9; 3Цар. 19:8), и народ израильский сорок лет терпит страдания и испытания в пустыне и после многих трудов входит в землю обетованную, и Господь и Спаситель после принятия бренной плоти сорок дней искушается в пустыне, чтобы после победы приступили и служили Ему ангелы (Мф. 4:11). Когда же вследствие скорбей и угнетений мы можем сказать оные апостольские слова: во всем скорбяще, но не стужающе си (2Кор. 4:8), и оные пророческие: в скорби распространил мя еси (Пс. 4:2); то нам открывается весьма широкий вход, имеющий сорок локтей в длину, чтобы, одержав победу в мирских и земных бранях, что́ также составляет двойственное число, мы вошли внутрь храма и услышали повеление Господа ученикам: дерзайте, яко Аз победих мир (Ин. 16:33).

Иез.XLI:3–4. И вошедши внутрь (или в двор внутренний) измерил выступ (или елам) ворот в два локтя и ворота в шесть (или в десять) и ширину ворот в семь локтей (или и плеча ворот в семь локтей с одной стороны и в семь локтей с другой стороны). И измерил длину их (или дверей, ostiorum) в двадцать локтей и ширину в двадцать локтей пред храмом. И сказал он мне: это – святое святых.

Хотя бы мы и преуспевали, однако для нас всегда открывается большее преуспеяние. Поэтому после вхождения в храм мы снова входим внутрь или, как LXX перевели, во внутренний двор, в выступе которого или аеl, вместо чего Симмах [перевел] около ворот, Феодотион елам, по-еврейски ul, Акила дверь (оstium), а мы перевели выступ, было два локтя, чтобы, соответственно вышеуказанному смыслу, мы чрез двойственное число приходили к тому месту, где находится святое святых. Поэтому и самые ворота были в шесть локтей, и вошедши чрез них, мы достигаем вечного покоя, на который указывается в седмеричном числе. Вместо этого LXX перевели: и ширину ворот в семь локтей с одной стороны и в семь локтей с другой стороны, в еврейском и в прочих изданиях только один раз поставлено семь локтей относительно ширины ворот. Следующее же затем: и измерил длину их или, как перевели LXX, дверей в двадцать локтей, вместо чего в большей части списков издания LXX стоит сорок, и ширину в двадцать локтей пред храмом означает то, что пред храмом и пред входом в него нам всегда встречается мера прежнего труда и подвига. Ибо какое значение имеет двойственное число в каждом числе порознь, то же имеют и две декады. И то следует принять во внимание, что вошедши внутрь чрез ворота, имеющие в выступе два локтя и шесть и семь локтей в ширину с той и другой стороны, и двадцать локтей в длину и столько же в самых дверях храма, пророк научается, какое это место или как оно называется. Ибо сказал он, говорит, мне: это святое святых. Если же пред храмом или, как называет Писание, пред лицом храма находится святое святых, то сколько блаженства должны мы признать в сокровенных и внутренних частях его! О нем пророк говорит: сие труд есть предо мною, дóндеже вниду во святило Божие и разумею в последняя их (Пс. 72:17). Но нужно и то заметить, что при описании скинии называется святая святых, во множественном числе, здесь же святое святых в числе единственном, чтобы после святых (sаnсtа) мы приходили к святому, подобно тому, как после многих песней мы приходим к Песни песней, которая есть песнь всех песней и воспевая которую мы, как жених с невестой, соединяемся в объятиях.

Иез.XLI:5–7. И намерил в стене дома шесть локтей и в ширину бока четыре локтя со всех сторон кругом храма. Боков же, бок о бок, дважды тридцать три, и были выступы (еminentia), которые шли по направлению (per) стены дома по бокам кругом, чтобы поддерживать, но не касаться стены храма. И был двор (platea), переходящий вверху в округленную форму; и вел он вверх чрез круглую лестницу (cochleam) и в горницу храма кругообразно. Поэтому храм шире был вверху, и снизу поднимались вверх в средний [этаж] и из среднего в три жилья (аd tristega) и в фраэл (thrael).

Стоящего же у LXX: и из среднего в tristega, то есть в три горницы, и в thrael в еврейcком нет. Вместо thrael (не знаю, что это слово означает, ибо его нет в еврейском) у них [т. е. у евреев] читается uraithi^[81], что и мы и другие перевели: и увидел я, чтобы затем следовало свидетельство в таком порядке:

Иез.XLI:8–12. И увидел я высоту в доме со всех сторон, бока, имевшие в основании меру трости, шесть локтей протяжения, и ширину стены у бока с наружной стороны в пять локтей, и был внутренний дом в боках дома и между сокровищницами шириною в двадцать локтей кругом дома со всех сторон. И дверь у бока для молитвы (этого у LXX нет), одна дверь на север и одна дверь на юг, и ширина места для молитвы (этого LXX также не перевели) в пять локтей кругом. И здание, которое было отделено и обращено лицом на путь, направляющийся к морю, шириною в семьдесят локтей; стена же здания в пять локтей ширины кругом и длина ее в девяносто локтей.

Достигши святого святых, о котором мы выше сказали, досточтимый муж измерил стену святого святых, которая по причине устроения мира и всего видимого творения, созданного в шесть дней, имела шесть локтей, и ширину одного бока в четыре локтя, – не с одного бока, но со всех сторон. Четыре же локтя имела ширина дома кругом для того, чтобы указать на стихии, из которых все состоит и в особенности тела человеческие, борясь против которых и подчиняясь власти души, святые удостаиваются войти внутрь и познать тайны Господни. Самые же бока, бывшие вокруг дома и отделявшиеся промежутком в четыре локтя от стен храма, находились в взаимной связи, так что каждый бок касался другого бока. И имел в длину не тридцать три локтя, а дважды тридцать три, то есть шестьдесят шесть. Ветхий Завет говорит в книге Левит (Лев. 12), что при рождении младенца мужеского пола, по истечении одной недели и та, которая родила, и тот, кто родился, тридцать три дня должны очищаться. При рождении же младенца женского пола соблюдается двоякое число, то есть шестьдесят шесть. И так как для того, чтобы прийти во святое святых, мы нуждаемся не в первом только, а и во втором рождении, чтобы, родившись во плоти, возродиться в духе, то ставится число не шестьдесят шесть, а дважды тридцать три, чтобы тем и другим рождением мы были обязаны Богу, как виновнику, и Его благости, и двоякой стеной окружали бока дома, служащие опорой для здания храма. Следующее же затем по еврейскому [тексту] и были некоторые выступы, которые шли по направлению стены дома по бокам кругом, чтобы поддерживать, но не касаться стены храма имеет тот смысл, что святые мужи выступают из толпы верующих по стене храма, то есть по всем бокам со всех сторон, и поддерживают основания Церкви, и однако, не касаются стены храма, довольствуясь только тем, чтобы видеть и издали поклоняться неизреченным таинствам. Ибо теперь мы видим яко зерцалом в гадании и не можем касаться и постигнуть истины в полном ее виде. А что двор (platea) был округленной формы, поднимаясь вверх по круглой лестнице (per cochleam), и вел в горницу кругообразно, и поэтому храм вверху был шире, и таким образом поднимались снизу вверх и в средний [этаж], то, полагаю, для читателя ясно, что всегда более тесным бывает то, что находится внизу среди пощений, и χαμευνι’αις (лежания на земле) и воздержания в пище, и что когда мы мало-помалу восходим на высоту, то нам открывается более широкий путь и исполняется написанное: в скорби распространил мя еси (Пс. 4:2). Чрез округление же и чрез круглую лестницу мы восходим в горницу храма. Эта форма между всеми σχη’ματα признается более красивою также и философами века сего, ибо и небо, и солнце, и луна и прочие звезды, и центр (рunctum) земной, также в телах человеческих: глаза, как бы другие звезды, и фигура головы, служащей вместилищем всех чувств, и округленные пальцы, и бедра и руки обнаруживают эту круглоту. Далее, горницу храма, в которую мы восходим из более тесных мест к более высоким, я считаю за ту, которую по книге Царств имели Илия и Елисей, и по Деяниям Апостолов имела Тавифа, то есть δο’ρκας; и по нашему, серна, которая чрез добрые дела достигла высоты (3Цар. 17:19; 4Цар. 4:32; Деян. 9:36). Апостол же Петр, на котором Господь утвердил основания Церкви, взошел в горницу и пришел на кровлю, что выразительнее по-гречески называется δώμα, то есть терраса кровли, и познал таинства Церкви, которые прежде были неведомы миру (Деян. 10:9). Также Спаситель рода человеческого совершил пасху в горнице, и притом в большой и обширной горнице, устланной и очищенной от всякой нечистоты, и приготовленной для духовной трапезы, где Он преподал Своим ученикам таинство тела и крови и оставил нам вечное празднование непорочного Агнца. Дополнение же: и из среднего в три жилья, то есть в третьи горницы и в фраэл, как мне кажется, должно быть спереди отмечено обелом [сомнительное место]. Ибо что за необходимость рассуждать о сомнительном и не написанном, когда мы должны заниматься тем, что содержится в книгах евреев? Далее следует: и увидел я высоту в доме со всех сторон, бока, имевшие в основании меру трости, шесть локтей протяжения, и ширину стены у бока с наружной стороны в пять локтей, и между сокровищницами (которые Симмах называет ἑξε’δρας) ширину в двадцать локтей вокруг дома. Эти числа показывают, что из мира сего и от земных чувств и от двойственного числа двух декад, отноcящегося к двадцати, мы удостаиваемся войти не только в святая святых, но и в горницы их, и всегда иметь в памяти, что чрез шесть дней нашего творения, и чрез пять чувств и чрез двадцать локтей ширины мы взошли в горницу храма и, оставляя земную низменность и смысл буквы, переходим на высоту Церкви и радуемся общению Духа Святого. И дверь, говорит, у бока для молитвы на север, от которого возгораются бедствия на всю землю (Иер. 1:14) и удаление которого обещает нам Господь, говоря: и сущего от севера отжену от вас (Иоил. 2:20). И прекрасно в дверях против севера находится место молитвы, чтобы мы, по Апостолу (1Фес. 5:17), непрестанно молились и говорили вместе с Иеремией: да не умолкнет зеница очию твоею (Плч. 2:18), или желая избежать настоящих зол, или вознося благодарение за прежде бывшие. Ибо, находясь в храмине тела сего, мы воздыхаем и говорим: окаянен аз человек: кто мя избавит от тела смерти сея (Рим. 7:24)? Но и с юга была дверь и она, по еврейскому [тексту], также имела место для молитвы, простиравшееся на пять локтей вокруг. Ибо после холодного севера мы переходим к южной теплоте и, однако, снова ищем места для молитвы: при северной двери, чтобы избежать опасностей, при южной – чтобы возносить благодарения за прежде бывшие, и чтобы нам было обеспечено достижение победы. Пять же локтей и в этом месте указывают на божественные чувства, чрез которые мы восходим от земного к высшему. И здание, говорит, которое было отделено и обращено лицом на путь, направляющийся к морю, шириной в семьдесят локтей, чтобы, после трудов и опасностей, и волн и крушений века сего и семидесяти лет, о которых пишут Иеремия (Иер. 25:12; 29:10), и Даниил (Дан. 9:2) и Захария (Зах. 1:12), мы достигли истинной и законной субботы семи декад, чтобы был для нас вечный покой, и чтобы чрез ширину в пять локтей мы достигали длины в девяносто локтей, в каковом возрасте Сарра, имевшая девяносто лет, то есть девять декад, родила сына по обетованию, родила Исаака, соединившись с столетним Авраамом (Быт. 21:5), то есть с имеющим таинственное число десяти декад. Что означает это число, – это будет видно из следующих затем слов Писания.

Иез.XLI:13–22. И измерил он дом в сто локтей длины, и отдельное здание, и стены его в сто локтей длины. И ширину дома по лицевой стороне и отдельного [здания] с востока в сто локтей. И измерил он с лицевой стороны длину здания, которое позади стояло отдельно, ἐκθε’τας^[82] (то есть выступы) с той и другой стороны в сто локтей, и внутренний храм и притворы двора. Дороги, и окна косые, ἐκθε’τας кругом с трех сторон, против каждого порога, и помост из дерева кругом со всех сторон; помост (terra) же был до окон; а окна были закрыты. Вверху дверей до внутренней и наружной части дома, по всей стене кругом с внутренней и наружной стороны [все было] соразмерно (ad mensuram). И были выделаны херувимы и пальмы, и пальма между херувимом и херувимом, и два лица имел [каждый] херувим: с одной стороны к пальме лицо человека, а с другой стороны к пальме лицо льва; [так] сделано во всем доме кругом. От пола (terra) до верха дверей были сделаны резные херувимы и пальмы по стене храма. Порог был четырехугольный, и лицевая сторона святилища была обращена к виду деревянного жертвенника; вышина его в три локтя и длина его в два локтя; и углы его, и длина его и стены его деревянные.

LXX: И измерил он против дома длину в сто локтей, и прочее, и промежуток (separantiа) и стены его в сто локтей длины. И ширину по лицевой стороне храма и прочее в сто локтей. И измерил длину промежутка с лицевой стороны прочего, бывшего позади того дома, и прочее с той и другой стороны длиною в сто локтей. И храм и углы, и внешний елам покрыты деревом, и было сделано три окна на подобие сети для света, чтобы смотреть чрез них. И дом, и то, что было подле дома, было покрыто деревом вокруг, и пол от пола до окон, – окна же открывались трояко, чтобы смотреть чрез них, – и до самого внутреннего и внешнего дома, и по всей стене вокруг с внутренней и наружной стороны [своя] мера, и были сделаны резные херувимы, и пальмы между херувимом и херувимом. Два лица было у [каждого] херувима: с одной стороны к пальме лицо человека и с другой стороны к пальме лицо льва; по всей стене вокруг от пола до потолка были сделаны резные херувимы и пальмы. И святилище и храм отворялись с четырех углов пред лицевою стороною [святого] святых; вид был подобен виду деревянного жертвенника; вышина его в три локтя и длина в два локтя, и ширина в два локтя, и имел роги, также основания и стены его были деревянные.

Сло́ва против, которое LXХ перевели в начале того свидетельства, где написано: и измерил против дома, в еврейском нет. Описываются же святое святых и внутренняя часть храма, о котором говорится, что он после девяноста локтей имеет с трех сторон по сто локтей, то есть совершенное число десяти декад, чтобы мы и мыслью, и словом, и делом служили Господу, памятуя тот апостольский образец, относительно которого говорится: да возможем разумети, что широта, и долгота, и глубина и высота (Еф. 3:18). Что касается отдельного здания, о котором говорится в еврейском [тексте], и стен его, то LXX перевели это чрез прочее и промежуток (separantia), которые не примыкают к стенам храма, но имеют вблизи свои особые стены. Также самый храм, и углы его, и елам, то еcть προ’πυλον или притвор внешний были покрыты деревом, то есть мудростью, каковое дерево жизни, по словам Писания (Быт. 2:9), находилось в раю. Также окна были сделаны наподобие сети, вроде решеток, чтобы окна закрывались не прозрачным стеклом, а решетчатым и штучным деревом, вместо чего в еврейском тексте стоят косые окна, которые находились только с трех сторон храма, именно справа, слева и сзади, то есть с юга, с севера и с запада. Восточная же сторона не имела окон; ибо самый вход пропускал яркий свет во внутрь и вся внутренность храма наполнялась светом от дверей, так что можно было смотреть внутрь чрез каждое окно и чрез отверстия решеток. И не только наружные части были покрыты деревом, но было такое обилие дерева со всех сторон, что и пол и от пола до окон все было покрыто деревом. Окна эти, по Семидесяти, отворялись трояко, чтобы открытие их указывало на троякий разум Божий в храме согласно с написанным в другом месте: ты же напиши я трояко (Притч. 22:21). Смотреть же можно чрез них не только внутрь, но и наружу, чтобы мы знали, что находящееся внутри невидимо, а внешнее видимо, чтобы одно указывало на ум, иное на плоть, одно на духовное разумение, и иное на простое историческое понимание, и по всем стенам кругом как с внутренней, так и с наружной стороны была своя мера. Ибо в храме Божием, и особенно в святом святых, ничто не было соделано Богом без разума и меры. Также были сделаны резные херувимы, без сомнения, из дерева, достигавшего от пола до окон, и фигуры (саеlaturae) их были так сделаны, что они казались не вырезанными, а приставленными. Херувимы означают множество знания. Таким образом внутри, в внутренних частях храма после множества знания вырезываются и пальмы, служащие знаком победы по словам апостола: гоню к почести вышнего звания Божия о Христе Иисусе (Флп. 3:14). Эти пальмы были между херувимом и херувимом, так что каждый херувим прикрывался боками двух пальм; херувим этот имел не четыре лица, как читаем в начале этого пророка, то есть [лицо] человека, и льва, и тельца и орла, а только два, то есть: человека и льва, из которых первое относится к разуму, а второе к возбуждению (furorem), которое по-гречески выразительнее называется θυμο’ς. Возбуждением же мы называем не то, которое близко к страсти и пороку, а то, которое укрепляет слабый ум и усиливает дух борющегося. Ибо мы сначала подчиняемся пожеланию, которое относится в тельцу, по причине земных дел, и одно бывает плотским, а другое духовным, из которых последнее приписывается орлу. Вошедши же во святое святых и заняв внутренность храма, мы не нуждаемся ни в чем другом, кроме разума и cилы, из коих одно относится к уму и мудрости, а другое к твердости духа. Итак, вся стена со всех сторон храма от пола до потолка имела херувимов и пальмы, прекрасно изваянные, за ними открывались святилище и храм с четырех углов пред лицевой стороной [святого] святых. Ибо сперва мы имеем множество знания, чрез которое достигаем победы над врагом, а затем нам открывается святилище и храм, имеющий четыре угла и весьма твердое положение, без уклонения в какую-либо сторону. Ибо мера четыреугольника имеет то свойство, что стоит на устойчивом основании и в таинственном числе, ясном для мудрого читателя, заключает четыре твердых и постоянных элемента, из которых все состоит. И все было обращено к лицевой стороне святилища; пред этим святилищем или в этом святилище был вид деревянного жертвенника в три локтя вышины, и в два локтя длины и в два локтя ширины, которые вместе составляют семь локтей. Жертвенник этот имел роги, и как основания, так и стены его, то есть бока были деревянные, причем человеческое слово не может изъяснить таинств Священного Писания: каким образом жертвенник, на котором возжигался огонь, то есть стол для курений, ничего не претерпевает от огня, а, так сказать, делается более чистым от огня. Ибо как дела святых, о которых апостол пишет: когождо дело, яковоже есть, огнем искусится (1Кор. 3:13) не погибают, но посредством огня оказываются более чистыми; так и дерево жертвенника, которое было из дерев райских, не сожигается от близости огня и делается более чистым. И вполне естественно признать это относительно святилища и внутренности храма и жертвенника курения, когда также амиант (ἀμι’αντον)^[83] составляющий род льна или имеющий сходство с льном, чем более горит, тем более делается чистым. Прости, читатель, ради трудности и окажи cнисхождение к скудному разумению. Ибо чрез косые, сделанные наподобие сети и всегда закрытые окна мы едва можем проникнуть оком в самую внутренность дома сердца нашего, так что все, видимое нами, видим в тени и в образе и восклицаем с апостолом: о глубина богатства, премудрости и разума Божия! яко неиспытани судове Его и неизследовани путие Его (Рим. 11:33), и; кто уразуме ум Господень (Ис. 40:13), кроме того, кто есть Ангел великого совета и может открыть достойным свои тайны? Что касается ἐκθε’τας, то в Риме так называются solaria, возвышающиеся над стенами горниц, или meniana, которые называются так по имени первого изобретателя и которые некоторые из греков называют ἐξω’στρας^[84].

Иез.XLI:22–26. И сказал он мне: это трапеза пред Господом. И две двери были в храме и в святилище, и в двух дверях с каждой стороны было по две дверцы, которые смыкались одна с другою. Ибо было по две двери с каждой стороны дверей и были сделаны на самых дверях храма резные херувимы и изваяния пальм, подобно тому как были изображены также на стенах. Поэтому и более толстые деревья были на лицевой стороне притвора снаружи; над ними были косые окна и подобие пальм с той и другой стороны на плечах (in humerulis) притвора, по бокам дома и по ширине стен.

В этом месте издание LXX много разнится от еврейского подлинника. Поэтому укажу только на то, что вместо более толстых деревьев они перевели σπουδαῖα, то есть потребные или достойные попечения и вместо косых окон потаенные и что в конце свидетельства поставлено: и измерил с той и другой стороны покровы (laquearia) верхнего косяка или притвора и бока дома соединенные или сопряженные, что́ они выразили чрез ἐζυγωμε’να и вместо чего мы можем перевести одинакового веса. Итак, тот муж, который ввел пророка в сокровенную часть храма и, между прочим, показал ему деревянный жертвенник, имевший и углы, и роги по LXX, и стены деревянные, сказал ему: этот жертвенник, который ты видишь, есть трапеза пред Господом, которая, подобно терновому кусту (Исх. 3:2), горит и не сгорает, и о которой святой говорит к Богу: уготовал еси предо мною трапезу сопротив стужающим мне (Пс. 22:5). Также были две двери в храме и в самом святилище, чрез которые указывается на таинства двух заветов, и в двух дверях с каждой стороны было по две дверцы, которые смыкались одна с другой, чтобы и в истории ты имел духовный смысл, и в иносказании историческую истину, из которых каждое одно в другом нуждается, и если недостает одного, то нет совершенного знания. Следующее же затем: было по две двери с каждой стороны дверей ясно при буквальном понимании. Ибо в больших столовых (tricliniis) обыкновенно по две [дверцы] примыкают одна к другой и соединяются, так что больший вход не чрез две большие, а чрез четыре меньшие двери закрывается и открывается. На этих дверях храма или святого святых были вырезаны херувимы, о которых мы выше сказали, и изваяния пальм, так что после множества знания входящим представлялась победа. Это изображение пальм было также на стенах храма. И указывает причины, почему на самых дверях были вырезаны херувимы и изображены подобия пальм. Для того и деревья в притворе у ворот с наружной стороны были более толстые, чтобы они были крепкими и чтобы могли вмещать резьбу. И прекрасно в духовном смысле двери были крепкими и резными, так что они обладали крепостью и красотой, чтобы кто-либо, подобно Озии, не мог вторгнуться в святое святых и присвоить себе священство (2Пар. 26:18). Над этими дверями были окна косые или потайные, чтобы и свет, проникавший внутрь, не имел совершенного знания и не был ясным и для всех доступным, но чтобы для большинства был отчасти сокрытым. Ибо ныне видим в гадании (1Кор. 13:12) и пока мы еще не знаем так, как должно нам знать; егда же приидет совершенное, тогда еже от части, упразднится (там же, 1Кор. 13:10). И было подобие пальм с той и другой стороны. Прекрасно внутри храма и в святом святых не поставил правой и левой стороны, чтобы не показалось, что он называет что-либо левым в том, что велико и таинственно; но [сказал]: с той и другой стороны, подобно тому, как в Евангелии написано: аще тя кто ударит в десную ланиту, обрати ему и другую (Мф. 5:39). Разве нельзя было сказать: и левую? Но когда ударяют в правую, то подставляется другая правая, ибо в святом муже то и другое правое, то и другое совершенное. И на плечах притвора, по бокам дома и по ширине стен: вместо этого LXX перевели: на покровах елама, то есть преддверия (προπυ’λον), и бока дома одинакового веса или меры, чрез что прикровенно показывается, что и столбы верхнего косяка или притвора (ибо это, по-видимому, означают плеча), и бока дома, и ширина стен – все исполнено разума и меры и что в храме Господнем нет ничего такого, что было бы устроено без меры и мудрости.

Книга тринадцатая

Тринадцатая книга толкований на Иезекииля есть вторая [книга] изъяснения храма, которую вместе с четырнадцатой, при помощи Спасителя нашего, я желаю продиктовать до конца, воспевая вместе с Давидом следующие [слова] из псалма того же числа – четырнадцатого: Господи, кто будет обитать в жилищи Твоем? или кто вселится во святую гору Твою? (Пс. 14:1)? Это мы должны признать трудным и невозможным. Поэтому и в другом меcте муж желаний сильнее как бы молит и говорит: едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего, зрети ми красоту Господню и посещати храм святый Его (Пс. 26:4–5). И снова говорит: коль возлюбленна селения Твоя, Господи сил. Желает и скончавается душа моя во дворы Господни (Пс. 83:2–3). Предупреждаю о злословиях недоброжелателей, которые рассматривают не то, что сами они могут, а то, что я не могу, и критикуя наше, не представляют своего на суд, никогда не состязаясь, но судя о состязающихся спокойно или, вернее, высокомерно. Легко читать нотации другим, и порицать каждый удар и смеяться над чужими ранами, а там, где нужно наносить рану, разглагольствовать подобно невежественному фехтмейстеру (lanistae). Признаюсь, что при истолковании храма Иезекиилева и того, что относится к концу этой книги, я не написал ничего, соответствующего важности предмета, и если тем не менее удостоюсь уразуметь что-либо немногое, то за это возношу благодарение Спасителю. Ибо написано: аще не уверите, ниже имате разумети (Ис. 7:9). И в другом месте: аще имате веру яко зерно горушно и речете горе сей: прейди и ввергнися в море, будет (Мф. 17:20; 21:21). И каким образом апостол упоминает, что зерно горчичное составляет не малую часть веры, а всю веру, говоря: и аще имам всю веру, яко и горы преставляти (1Кор. 13:2)? Ибо это зерно горчичное, если оно будет даже небольшим, вырастает большим деревом и птицы небесные обитают в ветвях его (Лк. 13:19). Поэтому тебе, девственница Евстохия, с любовью принимающей наши, какие бы они ни были [произведения], я желаю засвидетельствовать и вкратце напоминаю мнение ритора Викторина, чтобы ты знала, что темнота книг происходит по трем причинам: или от высокости предмета, или от неискусности учителя, или от невосприимчивости слушателя; из них первую и вторую я открыто признаю в этом труде, но третья легко отвергается твоим проницательным умом и любовью к Писаниям, и тем, что ты вследствие преимуществ девства и воздержания в пище имеешь Бога, – не скажу: частым, но постоянным гостем. Итак займемся тринадцатой книгой [толкований] на Иезекииля, начало которой следующее:

Глава ХLII

Иез.XLII:1–12. И вывел он меня во внешний двор путем, ведущим к северу, и ввел меня в сокровищницу, бывшую против отдельного здания и против здания, выходящего на север. С лицевой стороны сто локтей длины у северной двери и пятьдесят локтей ширины против двадцати локтей внутреннего двора и против замощенного камнем пола внешнего двора, где была галерея, соединенная с тройною галереею. И пред сокровищницами ход (deambulatio) в десять локтей ширины, обращенный внутрь пути в один локоть, и двери их к северу, где сокровищницы вверху были ниже, потому что они поддерживали галереи, которые выступали из них от нижних и средних [частей] здания. Ибо они были в три яруса и не имели столбов, подобных столбам дворов; потому они выступали от низших и средних (частей или дворов), считая от земли, на пятьдесят локтей. И была снаружи ограда по направлению сокровищниц, бывших на пути внешнего двора пред сокровищницами; длина ее в пятьдесят локтей. Ибо длина сокровищниц внешнего двора была в пятьдесят локтей, а длина пред лицевою стороною храма в сто локтей. И был внизу этих сокровищниц вход с востока для входящих в них из внешнего двора, в ширине ограды двора, бывшего против восточного пути пред отдельным зданием. И пред зданием были сокровищницы, и путь перед ними такой же, как у сокровищниц, бывших на пути северном, такая же длина их и такая же ширина их. И всякий вход их, и подобия, и двери их такие же, как двери сокровищниц, бывших на пути, обращенном к югу, и дверь во главе пути, который был пред отдельным притвором для входящих восточным путем.

LXX: И вывел он меня во внешний двор к востоку против северных ворот, и ввел меня, и вот пять комнат (ехеdrae) подле части здания и вблизи отдельного здания к северу, и против ста локтей длины с севера и пятидесяти локтей ширины; они расположены подобно воротам внутреннего двора и столбам внешнего двора, по порядку против лицевой стороны тройной галереи, и против комнат (ехеdras) ход (deambutiо) в десять локтей ширины и чрез сто локтей длины внутрь пути в один локоть, и двери их к северу. И такие же ходы горниц, ибо столбы выступали от нижних столбов, и такое же было расстояние. И были тройные галереи и не имели столбов, подобных столбам в внутренних [дворах]; поэтому они выступали от тех, которые были ниже, и в средине от земли на пятьдесят локтей, и свет внешний такой же, как в комнатах (ехеdrarum) внешнего двора, обращенных к комнатам северным, длиною в пятьдесят локтей. Ибо длина комнат, обращенных лицевою стороною во внешний двор, была в пятьдесят локтей. И они находятся против лицевой стороны их, все в сто локтей, и двери этих комнат при восточном входе, чтобы входить чрез них в внутреннем дворе, соответственно свету, который был в начале хода к югу, против юга и лицевой стороны остального и отдельного здания. И комнаты и ход против лицевой стороны их такой же меры, как комнаты и путь на север, и такая же длина и ширина их, и всякий выход их, и вход, и просветы (luminaria), и двери комнат к югу, и вход от начала хода к просвету, на протяжении трости, и тот, который служит для входа чрез них к востоку.

Того, что перевели LXX: к востоку, в еврейском нет, и это, очевидно, излишне. Ибо каким образом он выводится во внешний двор к востоку, когда далее следует: против северных ворот? Где мы перевели: и вывел меня в сокровищницу, бывшую против отдельного здания и против здания, выходящего на север, вместо чего у LXX стоит: и вывел меня, и вот пять комнат у остального здания и вблизи отдельного к северу, там, и выше и в настоящем месте, вместо отдельного, как перевели Акила и Симмах, Акила во втором издании и Феодотион поставили само слово gazera, во всех местах изображая его одинаково, и многое другое, поставленное в настоящем месте, столько представляет разногласий между еврейским текстом и LXX не только относительно порядка, но также относительно числа и перевода слов, что если бы я захотел останавливаться на каждом из них, исследовать разности и объяснять причины их, то далеко уклонился бы от предмета. Вследствие безнадежности и высокости предмета я хотел обойти настоящее место молчанием, но признал за лучшее сказать что-нибудь, нежели совсем ничего не сказать, следуя известному изречению Сократа: «знаю, что не знаю». Ибо часть знания составляет знание о том, что не знаешь. Итак, когда пророк тщательно осмотрел то, что было внутри, тогда муж, имевший в руке вервь и трость, вывел его во внешний двор путем, ведущим к северу, что́ он уже и выше видел, прежде нежели вошел внутрь. Но иначе мы видим, обладая совершенным знанием, и иначе в начале учения. И необходимо, чтобы видевший внутреннее, видел также то, что находится извне, имея ту же форму, и меры и сокровенные тайны. Выведен же он был в сокровищницу или, как перевели Симмах и Феодотион, в exedram (сводообразную залу) или же, как [перевел] Феодотион, в παcτοφο’ριον, что означает thalamus (спальню); она находилась против отдельного здания. Прибавленного же Семьюдесятью вместо сокровищницы пять комнат (ехеdrае) в еврейском нет. Сокровищница эта находилась против отдельного здания, gazera, о котором мы выше уже сказали. Было же оно отдельным, служа для принятия тех, кои приходили с севера, и находилось против здания, выходящего на север, то есть обращенного лицевой стороной к северным странам, а не находившегося на севере, чтобы легче был переход для оставлявших холод севера, от которого возгораются бедствия над землей (Иер. 1:14). В книге Числ мы читаем, что колена Дана и Неффалима и Асира, сыновей Валы и Зелфы, служанок Рахили и Лии, поставили стан с северной стороны (Чис. 2:25). Также теперь дверь северная имела с лицевой стороны сто локтей длины и пятьдесят ширины, чтобы десятью декадами указывалось на квадратное и совершенное число, а семь седьмиц, которые служат числом отпущения и переходят в начало единства, то есть в восьмерицу, указывали на священнические места в храме Божием. Также то, что присоединяется по еврейскому [тексту]: против двадцати локтей внутреннего двора, вместо чего LXX перевели: расположены были подобно воротам внутреннего двора, имеет тот смысл, что сотенное и пятидесятое числа внешнего двора имеют то же значение, какое [имеет] двадцатое [число] внутреннего двора. Ибо, если число четыре помножить на пять, то в числе двадцать найдешь оба завета, чтобы и Закон содержался в Евангелии, и Евангелие выходило из корня Закона. Вместо этого числа LXX перевели подобие внутреннего двора, может быть, страшась поставить во внутреннем дворе двадцатое число, в каковом приносятся дары Исака. Далее следует: и против замощенного камнем пола внешнего двора, где была галерея, соединенная с тройной галерей, вместо чего LXX перевели: и подобно столбам внешнего двора были расположены по порядку против лицевой стороны тройных галерей. Означает же это то, что пол внешнего двора был устлан живыми камнями, чтобы стопы священников не загрязнялись ни летней пылью, ни зимней грязью. Поэтому и Господь пред восхождением к Отцу омывает ноги учеников, чтобы они с омытыми и чистыми ногами восходили в царства небесные, и повелевает апостолам отрясать прах от ног своих, если они, вошедши в какой либо город, не будут приняты, – для того именно, чтобы они не допускали, чтобы у них оставалось что-либо из земных даров их. И не только пол был замощен камнем, но и галерея была соединена с тройной галереей. Одна галерея, защищающая священников от дождя и зноя и соединенная с тройной галереей, указывает на таинство Троицы, которое, хотя разделено чрез имена Отца, Сына и Духа Святого, однако соединяется в едином божестве. Пред сокровищницами, или сводообразными залами и спальнями, был также ход в десять локтей, обращенный лицевой стороной внутрь пути в один локоть. Прибавленное же Семьюдесятью: чрез сто локтей длины излишне; потому что этого нет в еврейском. Ставя это, они перевели то, что находится в еврейском тексте: обращенный лицевой стороной внутрь пути в один локоть, как мы перевели это с еврейского подлинника. Означает же это то, что пред дверями всех сокровищниц или сводообразных зал и спальных комнат был ход, имеющий в ширину десять локтей, каковое число также совершенное или по причине десятисловия или же по причине таинства евангельского. Ибо, если от единичного дойдешь чрез два и три до четвертого числа^[85], то получается десятеричное число евангелий, в ширине которого ходят священники, шествуя пред каждой из сокровищниц, но только так, что всегда взирают внутрь того пути, который ведет к одному локтю, то есть к слушению единому Богу, как говорит Сын к Отцу: явих имя Твое человеком (Ин. 17:6). Ибо это есть тот самый Путь, взирающий внутрь, который говорит в Евангелии: Аз есмь путь, и истина и живот (Ин. 14:6). Ибо никто не приходит к познанию Отца, как только чрез Сына. Далее следует: и двери их к северу, где сокровищницы вверху были ниже, потому что они поддерживали галереи, которые выступали из них от нижних и средних [частей] здания. Ибо они были в три яруса и не имели столбов, подобных столбам дворов. Поэтому они выступали от низших и средних [частей здания], считая от земли, на пятьдесят локтей. При дополнении же двери их подразумевается: комнат или сокровищниц, о которых была речь выше. Эти сокровищницы вверху, то есть в горницах, были ниже. В эти горницы восходили Илия и Елисей (3Цар. 17:19; 4Цар. 4:32), и Господь с учениками пред совершением пасхи (Мк. 14:15), и Тавифа, которая была воскрешена по вере апостола и ради своих добродетелей (Деян. 9:36). Это те горницы, о которых в Псалме написано: напаяяй горы из горниц (или от превыспренних) своих (Пс. 103:13). Ибо кто не делается горой и не взойдет на высоту, тот не будет напояться дождями Господа, который, смотря по различию заслуг, напояет с первой, со второй и с третьей горницы. Также самые сокровищницы, то есть хранилища сокровищ Господних, вверху были ниже. Ибо чем более кто возвышается, тем более он принижается с апостолом, говоря: иже несмь достоин нарещися апостол, яко гоних Церковь Божию (1Кор. 15:9). В горницах же самые сокровищницы были ниже, потому что они поддерживали галереи, которые выступали из них от низших и средних [частей] здания. И указывает причины, почему сокровищницы, находившиеся в горницах, были ниже. Ибо они, говорит, поддерживали галереи, которые находились под открытым небом и выступали от низших и средних [частей] здания, так что вторая горница была выше пола низшей части здания, и третья горница была выше второй, и чем кто выше поднимался, тем высшей пользовался горницей, которая вследствие принижения возрастала согласно с словами Господа: аще кто хощет между вами высшим быти, да будет всех менший (Мк. 9:35). Ибо они не поддерживались другими столбами, как мы читаем относительно столбов во дворах, но выступали от низших и средних частей, считая от земли, на пятьдесят локтей по числу отпущения всех долгов. Они были в три яруса, относительно которых повелевается: напиши я трижды, на совет и разум, на ответы словесем истинным, предлагаемым тебе (Притч. 22:20–21). Таким образом, низшее и внешнее нуждается в столбах, а что находится выше и внутри, это в пользовании столбами, то есть чужой помощью, не нуждается. За сим следует: и была снаружи ограда по направлению сокровищниц, бывших на пути внешнего двора пред сокровищницами; длина ее в пятьдесят локтей. Ибо длина сокровищниц внешнего двора была в пятьдесят локтей, а длина пред лицевою стороною храма в сто локтей. Ограда означает стену, которая была наружной и окружала сокровищницы на пути внешнего двора, имея в длину пятьдесят локтей, о священном значении какового числа мы часто говорили. Затем, длина пред храмом была не в пятьдесят локтей, как пред сокровищницами, а в сто локтей, чтобы после отпущения всех грехов мы ожидали совершенных наград в сторичном числе. Вместо ограды или стены, что́ по-еврейски называется gader, LXX перевели свет, который приходит извне и просвещает очи сердца нашего, потому что природа нашего света, обращающегося в чувстве, недостаточна для того, чтобы иметь полное сияние знания, если оно не приходит извне по благодати Божией. Он сначала просвещает очи сердца нашего и делает светлым весь внешний двор, простирающийся в ширину на пятьдесят локтей. После же того, когда мы придем к лицевой стороне храма, то получим совершенные награды в совершенном числе. Внизу же сокровищниц был вход с востока для приходящих в них из внешнего двора. Ибо мы должны обладать богатствами Божиими и из внешнего двора обрести вход под сокровищницами с востока и чрез ширину ограды, обращенной на восточный путь, прийти к зданию, отделенному для святых, пред которым находятся сокровищницы и на самом пути подобие сокровищниц, бывших на пути северном. Ибо, хотя мы достигаем восточного входа, однако подобие большего заключается в меньшем и мы не можем достигнуть восточного света иначе, как только северным путем, то есть стремясь чрез меньшее и низшее к большему и высшему. В самом же входе длина была одинаковая с высотой, то есть одна и та же мера с четырех сторон, и всякий вход и подобия, и двери имели ту же самую меру и подобие, какую сокровищницы, находившиеся на пути, обращенном в югу. Ибо чрез восток, уничтожая холод севера, мы достигаем юга, на котором Жених возлежит в полдень и пребывает в полном свете. Во главе же того же пути, то есть восточного, открытого для входящих, находится дверь, которая если не будет открыта Тем, который говорит: Аз есмь дверь (Ин. 10:9) и который имеет ключ Давида, то мы не можем достигнуть притвора, отделенного для добродетелей святых и принимающего приходящих с севера. Излишне было бы объяснять каждое отдельное слово этого места по LXX; ибо и то, что сказано, не чуждо темноты, и то, о чем мы умалчиваем, очень сходно с тем, о чем мы сказали.

Иез.XLII:13–14. И сказал он мне: сокровищницы северные и сокровищницы южные, которые пред отдельным зданием, это сокровищницы священные, в которых питаются священники, приближающиеся к Господу во святом святых. Там они будут класть святое святых, и приношение за грех и за вину, ибо это место святое. Когда же священники войдут, то они не должны входить из святилища во внешний двор, но там должны слагать одежды свои, в которых служат, потому что они священны, и надеть другие одежды и таким образом выходить к народу.

Когда тот муж, который был руководителем пророка, ввел его во внешний двор и показал все то, о чем сказано в предшествующей речи, также сокровищницы или комнаты, в которых он очень долго был, то сказал ему: это сокровищницы или сводообразные залы (exedrae) и спальни (thalami) с северной и южной стороны, которые находятся пред отдельным зданием и называются священными сокровищницами; в них питаются священники, приближающиеся в Господу во святом святых. Отсюда мы узнаем, что есть много различных родов пищи, которыми можно или нельзя питаться священникам, и те самые, которые можно употреблять в пищу, употребляются не во всех местах, не всеми и не во всякое время. Северные и южные сокровищницы – это, по моему мнению, те, которые заключают или простую историю, или таинства духовного разумения, чтобы мы чрез север приходили в югу. Ибо не так должно читать буквально и не так должно выводить фундамент истории, чтобы мы не доходили до верха, и не так должно класть кровли на прекраснейшем здании, чтобы они не имели прочных фундаментов. Священники же, питающиеся в комнатах, в которых заключаются многие богатства, это те, которые приближаются к Господу и относительно которых Писание (Исх. 24:2) свидетельствует, что Моисей приближался в Господу, а прочие не могли подходить. В созидании таинственного храма и в таинстве Церкви есть много священников и апостольских мужей, которые приближаются к Господу и не в каком бы то ни было месте, а во святом святых. Что же касается слов по LXX: сыны Cадока, который означает праведный, то их нет в еврейском. Там, говорит, священники будут класть святое святых, и приношение, то есть жертву всесожжения, и [жертву] за грех и за неведение, так что они должны не одну лишь постоянную жертву приносить, но знать, как умилостивлять Господа в различное время и соответственно качеству греха или неведения; ибо это место святое и в нем живет священнический чин, который может просить за других. Когда же им должно выходить к тем, кои не могут входить внутрь храма и познать тайны божественного ведения, то пусть священники, говорит, выходят к ним вон во внешний двор и не в тех одеждах, в которые они были облечены внутри, то есть во утробы щедрот (Кол. 3:12) и в Господа Спасителя, о которых написано: облецытеся Господем нашим Иисус Христом (Рим. 13:14), и не употребляют тех речей, о которых Бог говорит: «тайна Моя Мне и Моим», чтобы не впасть в то, что воспрещает Спаситель, говоря: не дадите святая псом, ни пометайте бисер ваших пред свиниями (Мф. 7:6). Но пусть они внутри слагают с себя те одежды, в которые они облекаются, когда служат внутри храма, ибо они священны и их не должно носить пред теми, кои не имеют совершенной святости; а пусть они надевают другие одежды и в таком виде являются к народу. Пусть они, говорит, так говорят к народу, как может слушать народ. Поэтому и апостол говорил Коринфянам, у которых слышалось блужение, и таково блужение, яковоже ни во языцех именуется (1Кор. 5:1): млеком вы напоих, а не брашном, то есть не твердой пищей, ибо не у можасте (1Кор. 3:2). И опять к ним говорит: чадца моя, имиже паки болезную, дóндеже вообразится Христос в вас (Гал. 4:19). Ибо для малолетних и грудных детей не только не полезна, но и пагубна твердая пища, приличествующая людям совершеннолетним. Дополненное же Семьюдесятью: поэтому пусть не выходят священники во двор внешний, чтобы всегда святы были приносящие, мы должны отметить спереди обелом [сомнительное место], потому что этого нет в еврейском.

Иез.XLII:15–20. И, кончив измерение внутреннего дома, он вывел меня чрез ворота, обращенные лицом к восточному пути, и измерил его кругом со всех сторон (или подобие дома кругом по порядку). Намерил же он против восточного ветра (или: и стал позади ворот, обращенных к востоку) тростию измерения всего пятьсот тростей, по трости измерения кругом. И намерил против северного ветра тростию измерения всего пятьсот тростей. И к южному ветру намерил тростию измерения всего пятьсот тростей. И к западному ветру намерил тростию измерения всего пятьсот тростей. С четырех ветров измерил стену кругом со всех сторон длиною в пятьсот локтей и шириною в пятьсот локтей, отделяющую святилище от места для народа.

Нужно знать, что после ветра восточного и северного, относительно южного и западного у LXX порядок обратный. Ибо они сперва поставили западный, то есть море, а потом южный, между тем, как у евреев сначала стоит южный и после того западный. То, что теперь говорит Писание: и кончив измерение внутреннего дома, он вывел меня чрез ворота, обращенные лицом к восточному пути, показывает, что все вышесказанное относительно и наружной, и внутренней стороны, и внутренних частей храма, то есть святого святых, относится собственно к зданию храма и внутренней части храма. Поэтому теперь следует: вывел он меня чрез ворота, обращенные лицом к восточному пути, и измерил его кругом со всех сторон или подобие дома. Чрез это дается знать, что осматривается не самый дом, а подобие дома, ибо видим ныне якоже зерцалом в гадании (1Кор. 13:12); егда же приидет совершенное, тогда, еже от части, упразднится (там же, 1Кор. 13:10). Поэтому и Моисей чрез скинию, и Соломон чрез здание воздвигли не истинную скинию храма, а подобие и образ, чтобы чрез меньшее и земное мы могли уразуметь то, что находится на небе и в духовном здании. Муж же, введший пророка не во внешний двор, а чрез ворота, обращенные лицом к восточному пути, во первых, измерил против восточного ветра, то есть с северной стороны, в пятьсот локтей кругом; во вторых, с севера; в третьих, с юга; в четвертых, с моря, то есть с запада; следовательно с четырех ветров, стены кругом, как в длину, так в ширину, то есть с четырех сторон, каковая стена вместе имела две тысячи тростей. Если же трость была в шесть локтей и в одну παλαιστῆ (пядь), каковая παλαιστη’ составляет шестую часть локтя; то ясно, что внешняя стена имела вокруг две тысячи тростей, которые вместе составляют двенадцать тысяч триста тридцать три и одну треть двух тысяч локтей. Мудрый и прилежный читатель пусть читает книгу Иисуса Навина, и найдет, как соблюдается эта мера в окрестностях городов. Поэтому и легион бесов избрал это число при погублении свиней (Лк. 8:30), чтобы тот, кто, по заповеди Господа, отделен для служащих Богу, служил, наоборот, для погибели тех, кои проводят жизнь, соответствующую грязи и нечистоте. Вся же стена, которая была внешней и имела весьма большую длину и ширину с четырех сторон, заключает число апостолов, то есть двенадцать тысяч, так что для каждого апостола принимается тысячное число, и одного не достигает исполнения Христова и мужа совершенна (Еф. 4:13), если не присоединяется к нему и παλαιστη’, которые составляют триста тридцать три локтя и одну треть локтя, чрез что указывается на таинство святой и досточтимой Троицы, которая все окружает и ограждает и сохраняет обитателей своего храма в полной безопасности. Поэтому ковчег Ноев имеет триста локтей длины и тридцать локтей высоты, завершающейся одним локтем (Быт. 6:15). Присоединяемые же там пятьдесят локтей ширины означают (как мы часто говорили) таинство отпущения. Поэтому и Господь тридцати лет приходит во крещению, и этот самый пророк в начале своей книги ставит тридцатый год. Это трехсотое и тридцатое число завершается присоединением трех и одной трети. Того же, что вследствие простого толкования, – так как при быстром диктовании мы бываем не очень внимательны, – находится и у LXX и в нашем переводе: измерил стену кругом со всех сторон длиной в пятьсот локтей и шириной в пятьсот локтей, на еврейском языке нет, но просто [указывается] длина в пятьсот и ширина в пятьсот, при чем подразумевается: тростей, подобно тому как выше четыре раза было сказано, что тот, кто держал трость, измерил стену с каждой стороны, с востока, с севера, с юга и с запада в пятьсот локтей. На пятисотое же число, которое близко к пятидесятому, относящемуся к отпущению всех грехов, указывают не только ветхое Писание (Лев. 25:10), но и слова Спасителя в Евангелии, который говорит: два должника беста заимодавцу некоему: един бе должен пятьсот динарий, другий же пятьдесят (Лк. 7:41). И отделяла стена святилище от места для народа. Отсюда мы видим, что весь вышеописанный храм был предназначен для служения священников и что стена эта, занимавшая столь обширное пространство и все окружавшая, отделяла святилище от места для народа.

Глава ХLIII

Иез.XLIII:1–9. И вывел он меня к тем воротам, которые обращены лицом к восточному пути. И вот слава Бога Израилева шла чрез восточный путь, и глас Его был, как звук множества вод, и земля озарялась от славы (majestate) Его. И видел я видение, подобное тому, которое я видел, когда приходил погубить город, и такие же явления, какие я видел у реки Ховара, и пал я на лице свое. И слава Господа вошла во храм путем ворот, обращенных лицом к востоку. И поднял меня дух, и ввел меня во внутренний двор, и вот слава Господа наполнила дом. И я слышал говорящего мне из дома. И Муж, стоявший подле меня, сказал мне: сын человеческий! [это] место престола Моего и место стопам ног Моих, где Я живу среди сынов Израилевых во веки. И дом Израилев не будет более осквернять святого имени Моего, они и цари их, блудодеяниями своими и падениями (ruinis) царей своих и высотами. Они устрояли порог своей у порога Моего и косяки свои подле Моих косяков, и одна стена была между Мною и ими, и осквернили святое имя Мое мерзостями, какие делали, вследствие чего Я погубил их во гневе Моем. Теперь же они удалят от Меня блужение свое и падения царей своих, и Я буду жить среди их во веки.

LXX: И привел он меня к тем воротам, которые обращены лицом в востоку и вывел меня и вот слава Бога Израилева шла чрез восточный путь и звук стана [был], как звук усугубляющего множества, и земля озарялась, как сияние от славы со всех сторон. И видел я видение, подобное тому, которое я видел, когда приходил помазать город, и видение колесницы, которое я видел, [было] подобно тому видению, какое я видел при реке Ховаре, и пал я на лице свое. И слава Господа вошла в дом путем ворот, обращенных лицом к востоку. И поднял меня дух и ввел меня во внутренний двор, и вот слава Господа наполнила дом. И я стал, и вот голос говорящего мне из дома; и Муж стоял подле меня и сказал мне: ты видел, сын человеческий, место престола Моего и место стопы ног Моих, в которых будет жить имя Мое среди дома Израилева во веки. И дом Израилев не будет более осквернять святого имени Моего, они и вожди их, блужением своим и убийствами вождей своих среди их, когда они устрояли порог свой на порогах Моих и косяки Мои подле своих косяков. И сделали они стену Мою как бы соединенною со Мною и с ними, и осквернили святое имя Мое беззакониями своими, какие делали. И истребил Я их чрез гнев Мой и избиение. И теперь пусть они удалят от Меня блужение свое и убийства вождей своих, и Я буду жить среди их во веки.

Прежде всего следует сказать о различии перевода. Того, что ставят LXX: и вывел меня в еврейском нет. Ибо если он былприведен в воротам, обращенным к востоку; то для чего нужно было ему быть выводимым, когда он был приведен для того, чтобы видеть то, что было у восточных ворот? Затем, где говорится: глас Его, без сомнения – Бога, был как звук множества вод, что́ и Иоанн утверждает в своем Откровении (Откр. 14:2), там LXX поставили: и звук стана [был] как звук усугубляющего множества. В третьих, в еврейском стоит: и видел я видение, подобное тому, которое я видел, когда приходил погубить город.

Приходил же тот, который в начале этого пророка (Иез. 9:2) был одет в льняные [одежды] и имел при чреслах прибор писца, с другими шестью погубить, а не помазать город, как перевели LXX, которые, в четвертых, сказали: и видение колесницы, которое я видел, чего в еврейском нет. Скажем коротко о частностях, насколько дозволяет трудность изъяснения, чтобы, вследствие стремления к краткости, не осталось покрывало не только Моисея, но и пророка Иезекииля на нас, желающих открытым лицом созерцать истину Господню (2Кор. 3:14). Итак, слава Бога Израилева идет чрез восточный путь, чрез который и вышла, когда город был поражен гневом Господним. Идет же, или лучше, возвращается к ним, ибо она показала храм Господень, построенный на горе. Но гораздо важнее то, что далее говорится: поднял меня дух и ввел во внешний двор, и вот слава Господа наполнила дом. Ибо здесь только слава Бога Израилева входит, а там говорится, что полнота славы Господней была во храме, о которой и Исаия пишет: видех Господа, седяща на престоле высоце и превознесеннее и исполн дом славы Его (Ис. 6:1), когда, откровенным лицом славу Господню взирающе, преобразуемся в образ Творца (2Кор. 3:18). Глас же Божий был, как звук множества вод, то есть народов всего мира, как объясняет евангелист Иоанн (Откр. 14:2), или как звук стана и как звук усугубляющего множества, чтобы воинство Божие познавало тайны. В этом смысле Иаков назвал то место станом (Быт. 32). Об этом и в другом месте написано: колесница Божья тмами тем, тысяща гобзующих (Пс. 67:18). Одним же называется звук стана и множества по причине единогласия в восхвалении Бога. И усугубляется звук поющих Отцу, и Сыну и Святому Духу: свят, свят, свят Господь Бог Cаваоф, исполнь земля славы Его (Ис. 6:3). Далее следует: и земля озарялась от славы Его. Это исполнилось, собственно, при пришествии Христовом, когда во всю землю изыде вещание апостолов и в концы вселенные глаголы их (Рим. 10:18), и ежедневно исполняется среди верующих, а вполне сбудется тогда, когда тленное сие облечется в нетленное и смертное сие облечется в бессмертие (1Кор. 15:54). Прибавление же: и видел я видение, подобное тому, которое я видел, когда приходил погубить город, вместо чего LXX перевели когда приходил помазать город, будучи ясно по еврейскому тексту, представляет очень много темного по Семидесяти: почему Иезекииль пришел помазать город? по чьему пророчеству и [по чьей] угрозе он пал? Мы разве то можем сказать, что обличение пророческое есть помазание города, и [именно] помазание елеем радования священническим и царским, и что те, кои с любовью принимают и желают слушать его, делаются помазанниками Господними, о которых написано: не прикасайтеся помазанным Моим и во пророцех Моих не лукавнуйте (Пс. 104:15). Помазать же в таинственном смысле город, о котором написано: преславная глаголашася о тебе, граде Божий (Пс. 86:3), может тот, кто видел видение колесницы и таин Божиих, какое видел Иезекииль при реке Ховаре, означающем бремя и тяжесть. Ибо что более тяжко в сравнении с реками Вавилонскими, при которых Давид сидел и плакал, когда вспоминал о Сионе (Пс. 136:1)? О них написано: преходит бо образ мира сего (1Кор. 7:31). Ибо я ничего не считаю в смешении мира сего постоянным, а все преходящим и протекающим. Кто обсудит это, тот падет на лицо свое, понимая, как он далек от славы Божией, и преклонит колена пред Отцом во имя Иисуса Христа. И когда, говорит, я пал, слава Господа вошла во храм путем ворот, обращенных лицом к востоку, и тотчас поднял меня дух (ибо я лежа не мог идти) и ввел меня во внутренний двор, ибо я пал вне его, и вот, увидев прежде славу Бога Израилева, проходящую восточным путем, я увидел полный славы Господа дом Его и услышал голос, говорящий мне извнутри дома. Что сказал этот [голос], этого Писание не сообщает, – это, может быть, было то, о чем говорит апостол: слыша неизреченны глаголы, ихже не леть есть человеку глаголати (2Кор. 12:4). Муж же, говорит, стоявший подле пророка, сказал ему, под этим [Мужем] мы, очевидно, должны разуметь Господа. Ибо кому другому может приличествовать то, что далее следует: сын человеческий! [это] место престола Моего и место стопам ног Моих, где Я живу среди сынов Израилевых во веки, как не тому, Кто живет в Церкви среди сынов Израилевых, видящих Бога, и живет во веки, а не временно, как в храме Соломоновом? Место же Его есть то, о котором написано: бысть в мире место Его (Пс. 75:3), превосходящем всякий ум, и место стопам ног Его, как говорят апостолы: поклонимся на место, идеже стоясте нозе Его (Пс. 131:7). И прекрасно сказал: стоясте, потому что в Церкви стоят ноги Господа, а в синагоге ходят и проходят. А чтобы мы знали, что это говорится о Церкви, для сего присоединяется: и дом Израилев не будет более осквернять святого имени Моего, что́ относится, собственно, к тем, кои ведут святую жизнь и пребывают в Церкви. А кто те, кои прежде оскверняли святое имя Божие, это он выражает яснее [чрез слова]: они и цари их, как народ, так священники, своими блудодеяниями, которыми они любодействовали пред Богом, и падениями царей своих, – тех, кои тщетно, вследствие высокомерия, присвояют себе царское имя. Поэтому далее следует: и на высотах. Ибо высокомерие оскорбляет Бога, а смирение вызывает Его на милосердие. Они вслед за высокомерием или вследствие высокомерия устрояли порог свой у порога Божия и косяки свои подле Его косяков. Пусть женщины, обремененные грехами, увлекающиеся всяким ветром учения, всегда учащиеся и никогда не достигающие познания истины, выслушают применительно к буквальному смыслу то, что мысленное соединение с Богом, а не соседство с церквами и не близость места жительства вызывает Бога на милосердие к ним, и что, напротив того, даже возбуждается гнев Божий, когда в местах, посвященных Богу, бывает недостойный обитатель. Они устрояли, говорит, порог свой у Моего порога, чтобы не было никакого различия между священным и мирским, и свои косяки подле косяков Моих, чтобы один вход был для мирян и священников. Поэтому и апостол говорит: да искушает человек себе и тако приступает к телу и крови Господней (1Кор. 11:28). А чтобы придать более важности сказанному, Он присоединяет следующий затем стишок: и стена была между Мною и ими, так что священнические жертвы от места таинств тела и крови Христовой разделяла весьма небольшая стена. И оскверняли, говорит, святое имя Мое мерзостями, какие делали. Какая польза в смежности места пребывания и в средостении между нашей комнатой и алтарем Господним, когда чрез то, что мы тайно делаем и о чем даже срамно говорить, оскверняется и предается поруганию имя Господне? Я так думаю, что оскверняет имя Господне только тот, кто казался верующим во имя Его и так именовался. И как отнимает члены у Христа и делает их членами блудницы (1Кор 6:16) тот, кто прежде веровал во Христа; так тот, кто прежде веровал во имя Божие, оскверняет имя Его. Язычник же и иудей хотя осквернены и поруганы, однако это поругание и осквернение не могут осквернять и делать поруганным имя Божие, – его оскверняют те, к коим говорится: имя Мое вами хулится во языцех (Рим. 2:24). Итак, по этим причинам Я погубил их во гневе Моем, ибо они делали то, о чем мы сказали. И, однако, милосердный Бог снова повелевает пророку, чтобы он внушил им удалить от себя прежние блудодеяния, и оставить падения своих царей и князей, и удалить не столько от себя, сколько от Бога, и тотчас обещает награды за доброе дело, говоря: и буду жить среди их Я, о котором в Евангелии говорится: посреде вас стоит, Его же вы не весте (Ин. 1:26); будет же Он жить не в течение краткого времени, как в синогоге, а во веки, что́ подтверждается чрез Церковь Христову.

Иез.XLIII:10–14. Ты же, сын человеческий, покажи дому Израилеву храм, и пусть они устыдятся беззаконий своих, и измерят устройство [его], и пусть устыдятся всего того, что делали. Вид дома и устройства его, выходы и входы, и все очертание его, и все заповеди его, и все чиноположение (его), и все законы его покажи им и напиши пред глазами их, чтобы они сохраняли все разделения (Вульгата: начертания) его и заповеди его, и поступали по ним. Это закон дома на вершине горы: все пределы вокруг его будут святое святых.

LXX: И ты, сын человеческий, покажи дому Израилеву дом, – и они оставят грехи свои, – и вид его и расположение его, – и они понесут мучение свое за все то, что делали. И опиши дом и принадлежности (praeparationem) его, и выходы и входы его, и все находящееся в нем (substantiam ejus), и все заповеди его, и все постановления его и все законы его покажи им и опиши пред ними, и будут сохранять все оправдания и все заповеди Мои, и поступать по ним, и начертание дома на вершине горы; все пределы вокруг его – Святое святых. Это закон дома.

Немало труда представляет то, что ты видишь телесными очами или созерцаешь умом, изобразить пред слушателями так, чтобы им казалось, что и они видели это вместе с тобою. Поэтому и Иосиф пишет, что те, кои были посланы Иисусом, сыном Навиным, для описания земли, были γεομε’τρας (землемерами) и обладали знанием геометрии, которое теперь составляет специальность философ. Итак, дому Израиля, – тех, кои умом видят Бога, – показывается дом, то есть храм, который Иезекииль видел расположенным на горе, и не только на горе, но, как теперь говорится, на вершине горы; под ним мы отнюдь не должны понимать тот, о построении которого Соломоном повествуется в книгах Царей и в Паралипоменон. Ибо тот имел другое расположение и (иной) размер и много различия в частностях, и настолько был ниже этого, что не только чтители и стражи его, но и самый созидатель его, Соломон, грешил и прогневлял Бога, хотя впоследствии он покаялся, когда писал Притчи, в которых он говорит: последи аз покаяхся: воззрех избрати наказание (Притч. 24:32). Тот же, который показывается Иезекиилю, а чрез Иезекииля дому Израилеву, таков, что кто умственно увидит его, тот оставит беззакония свои, и не некоторые, а все, или как излагается в еврейском, устыдится и понесет мучение свое за все то, что делал. Испытывает же мучение за беззакония свои тот, кто перестает совершать прежние грехи; и великую пользу приносит тому, кто прежде грешил, видеть дом Божий и знать план всего устройства его, так что он перестает грешить и, имея стремление к нему, говорит к Господу: Господи, возлюбих благолепие дому Твоего и место селения славы Твоея (Пс. 25:8), и еще: едино просих от Господа, то взыщу: еже жити ми в дому Господни вся дни живота моего (Пс. 26:4), когда начну жить и быть со Христом, служащим жизнью для верующих. Далее следует: выходы и входы, подразумевается: дома. Выходы же тех, кои выходят к находящимся совне, а входы тех, кои чрез наставление учителей проникают внутрь. И все, говорит, очертание его или находящееся в нем (substantiam ejus), как перевели LXX, что́ относится не столько к свойствам (naturam) храма, сколько к утвари и богатству. И все уставы, и все чиноположение и все законы храма покажи тем, кои понесли мучение за беззакония свои и перестали, или устыдились того, что прежде делали. Покажи же им для того, чтобы они соблюдали все то, что заповедано. Ибо нет никакой пользы знать очертание дома и все разделения его, о которых написано: у Отца Моего обители многи суть (Ин. 14:2), и еще: постави пределы языков по числу сынов Израилевых или ангел Божиих (Втор. 32:8), если не исполняется то, что заповедано. Дом же и закон всех заповедей Божиих и город, стоящий на верху горы, должен быть признаваем за тот, о котором написано: не может град укрытися, на верху горы стоя (Мф. 5:14) и: речная устремления веселят град Божий (Пс. 45:4), что́, очевидно, относится к Церкви; находится же он на той горе, которая стоит на вершине всех гор и которой был поражен князь Тирский (Иез. 28); и все концы и пределы этого дома – Святое святых. В том доме, то есть в скинии, построенной Моисеем, и в храме, который был воздвигнут Соломоном, только внутренние части, где находились херувимы, и очистилище, и ковчег завета и стол курения, назывались «Святое святых». А в этом доме, который показывается Иезекиилю и который стоит на вершине горы, все пределы его признаются за Святое святых. Дополнение же: это закон дома относится или к прежнему, о чем уже было сказано, или к тому, о чем должно будет сказать впоследствии.

Иез.XLIII:13–17. Вот размеры жертвенника по самому точному локтю, имевшему локоть и пядь (или παλαιστη’ν); в основании (sinu) его был локоть, и локоть в ширину, и ограждение (definitio) до устья (labium) его кругом в одну пядь. И таково было углубление (fossa) жертвенника. И от основания на земле до последнего выступа два локтя, а ширина в один локоть, и от меньшего выступа до большего выступа четыре локтя, а ширина в один локоть. Самый же ариел в четыре локтя, и от ариела вверх [поднимаются] четыре рога. И ариел в двенадцать локтей длины и в двенадцать локтей ширины, четыреугольный с равными сторонами. И выступ в четырнадцать локтей длины и в четырнадцать (локтей) ширины на четырех углах его, и венец вокруг его в поллоктя, а основание (sinus) его в один локоть вокруг. Ступени же его обращены к востоку.

LXX: И вот размер жертвенника по полному локтю, в локоть и παλαιστῆς (пядь): основание (sinus) его в локоть высоты вокруг и ширины, и ограждение (gisus) устья (per labium) его вокруг в одну пядь. И вот высота жертвенника от глубины начала в основании (sinu) его до большего очистилища, которое внизу было в два локтя, а шириною в локоть. И от меньшего очистилища до большего очистилища четыре локтя, а ширина в локоть, и ариел в четыре локтя, а от ариела до верха рогов локоть. Самый же ариел имеет двенадцать локтей длины и двенадцать локтей ширины по четырем углам с каждой стороны его, а очистилище четырнадцать локтей ширины по четырем сторонам его, и ограждение (gisus) его, окружающее его вокруг, в поллоктя, и окружность (сircuitus) его вокруг в локоть. Ступени же его обращены к востоку.

Написано: бездну и премудрость кто иcследит (Сир. 1:3)? и: о глубина премудрости и разума Божия (Рим. 11:33)! Глубина ее велика, и кто найдет ее? Много потребовалось бы [труда], если бы мы захотели сравнить храм Соломонов и все части его и скинии с этим храмом. Так как это весьма трудно, то мы теперь пока сличим отчасти жертвенник, показанный Иезекиилю, с жертвенником, о котором читаем в Исходе (Исх. 38:1–2). Там описывается жертвенник в пять локтей длины и в пять локтей ширины, то есть четырехугольный, и в три локтя вышины; здесь же, отступая от пяти чувств, стремится к единице, в которой полагается полный или самый точный локоть, к которому прилагается пядь, то есть παλαιστη’, заключающая в себе, как мы выше сказали, шестую часть локтя. В основании его (то есть жертвенника), в котором помещалось то, что потреблялось огнем, был локоть и в ширину его другой локоть, так что внутренняя, то есть сокрытая, часть жертвенника, и пространство, обозначаемое шириной, заканчивались одним локтем. В следующем же затем: и ограждение до устья его, вместо чего Акила, Симмах, и Феодотион поставили предел, LXX опять перевели gisum. Значения этого слова, как уже прежде было сказано мною^[86], я не могу определить и с уверенностью сказать, какому языку оно принадлежит; только о том напомню читателю, что выше^[87] я перевел чрез венец то, что теперь перевел чрез ограждение. Здесь коротко указывается на то, что вокруг самого жертвенника, то есть по краям и по окружности, было отлогое устье и как бы венец наподобие лилии, представляющий на вид много красоты. Это ограждение или gisus простиралось вокруг шириной в пядь или в παλαιστή. Углубление же жертвенника или глубина и высота, вместо чего в еврейском стоит gab, от основания на земле до последнего выступа или до большего очистилища, было в два локтя и ширина его в один локоть. Ибо низшее и глубокое и соединенное с землей заключается в двойственном числе, которое поставлено и по отношению к нечистым животным (Быт. 7), а высшее и достигающее до выступа или очистилища, которое Феодотион назвал еврейским словом azara, имеют один локоть ширины, чтобы двойственное число переходило в единичное и низшее благо супружества достигало блаженства единения. Что касается следующего затем: и от меньшего выступа до большего выступа четыре локтя, а ширина в один локоть, вместо чего у LXX поставлено: и от меньшего очистилища до большего очистилища и что в обоих случаях Феодотион перевел чрез azara; то это cледует понимать в том смысле, что меньшее, очистилище есть камень, высеченный из скалы без [содействия] рук, а большее очистилище есть тот камень, который сделался большой горой и наполнил всю землю (Дан. 2:35). Или, применительно к другому смыслу, меньшее очистилище было тогда, когда [Христос] Себе умалил, зрак раба приим (Флп. 2:7), а большее очистилище тогда, когда Он получил славу, которую имел у Отца прежде бытия мира (Ин. 17:5). Ибо прежде мы познаем принижение Христово, и таким образом достигаем до высоты Его божественности, и однако, очистилище той и другой природы, то есть меньшее и большее, относится к таинству одного жертвенника. Между же двумя очистилищами, меньшим и большим, были четыре локтя, означающих четыре стихии мира, которые также достигают высоты одного локтя. Также то нужно заметить, что при измерении жертвенника первый локоть в ширину не соединяется ни с каким другим, но остается совершенным при своем единстве. Второй же локоть ширины после двух локтей возрастает до высших пределов, а третий локоть, после меньшего и большего очистилища, стремится чрез четыре стихии к таинству одного локтя; говорится же об одном, другом и третьем локте в жертвеннике Господнем, – не о первом, втором и третьем, а об одном, и одном, и одном. Самый же ариел был в четыре локтя и от ариела вверх [поднимались] четыре рога или, как говорится у LXX, от ариела до верха рогов один локоть. Аriel, как многие полагают, означает свет мой Бог, о чем мы подробно говорили и [в толковании] на пророка Исаию, где написано: «горе тебе, город Ариил, который завоевал» или «обложил Давид» (Ис. 29:1), но, как я полагаю: лев или сильный Божий. Это имя относится собственно к жертвеннику, на котором покоится (est) или просвещение Божие или лев и сила его, как говорит Иаков Иуде: «молодой лев Иуда; на добычу, сын мой, ты поднялся; почивши, ты возлег, как лев и как львица; кто возбудит его» (Быт. 49:9)? Он имеет четыре локтя и четыре рога или верхние части четырех рогов заканчиваются одним локтем, чтобы под просвещением Божиим и силой льва были явственны мера евангелий, и распространяющаяся по всему миру сила, и чтобы они достигали одного локтя исповедания Бога. Но чтобы мало-помалу прояснилась темнота настоящего места, далее следует: и ариел в двенадцать локтей длины и в двенадцать локтей ширины, четырехугольный с равными сторонами. В том никто не сомневается, что это относится к двенадцати коленам, которые описаны в Апокалипсисе Иоанна (Откр. 7), и к числу апостолов, о таинственном значении которого я, как помнится мне, выше сказал. Двенадцать же локтей, помноженные на четыре страны мира, составляют сорок восемь локтей священнических городов, чтобы на них, как на основаниях, распределенных по всему миру, утверждалась сила Церкви. Далее, выступ (сrеpido), вместо чего LXX перевели очистилище, Феодотион, как выше, azara, Симмах σπεριδομη’ν, то есть окружность, был в четырнадцать локтей длины и в четырнадцать локтей ширины по четырем углам его, и венец вокруг его в поллоктя, вместо чего LXX снова перевели gisum, и основание (sinum) или, по Симмаху, завершение и восполнение, в один локоть. Это прикровенно указывает на то, что Господь наш, который поистине называется очистилищем не только за наши грехи, но за весь мир, пришел чрез четырнадцать степеней от Авраама до Давида, и затем чрез другие четырнадцать до пленения Иехонии, и чрез то же таинственное число снизошел на землю, чтобы в третьей τεσσαρακαιδεκαιδεκα’δι и в таинстве божественного числа спасти четыре угла мира, о которых написано: мнози от восток и запад, и от севера и юга приидут и возлягут со Авраамом и Исааком и Иаковом во царствии небеснем (Мф. 8:11). Следующее же затем: и венец или ограждение вокруг его, то есть очистилища, имел поллоктя и основание того же очистилища или завершение или же восполнение, которое Симмах перевел чрез , имел один локоть, означает то, что грешники и праведники спасаются чрез очистилище Господа, как говорит апостол Павел: примирихомся Богу кровью Сына Его (Рим. 5:10). О грешниках говорится, что они имеют меру в поллоктя вокруг и, однако, спасаются по милосердию Творца, согласно с написанным в Псалме: ни о чесомже спасешь их (Пс.55:8). О праведниках [же говорится], что они спасутся чрез единственное и совершенное число и уподобятся единому Божеству, как говорит тот же апостол: Бог бе во Христе, мир примиряя Себе (2Кор. 5:19). Что же касаетcя поставленного в конце этого свидетельства: и ступени его обращены к востоку, то под ступенями этого очистилища должно понимать или двадцать четырех [старцев] в книгах Ветхого Завета, которые имели гусли по Апокалипсису Иоанна (Откр. 5:8) и венцы на головах своих, или таинство Отца, Сына и Духа Святого, в котором дастся нам истинное примирение. Говоря яснее, для того число ступеней оставляется неопределенным, чтобы мы, с каким бы рвением ни восходили вверх, считали себя находящимися внизу и чтобы имели в мыслях изречение псалмопевца: пойдут от силы в силу (Пс. 83:8).

Иез.XLIII:18–22. И сказал мне: сын человеческий! Так говорит Господь Бог: вот обряды жертвенника, когда он будет сделан, чтобы приносилось на нем всесожжение и возливалась кровь. Священникам-левитам, которые происходят от семени Садока, приближающимся ко Мне, – говорит Господь Бог, – дай тельца из стада волов для приношения Мне [в жертву] за грех. И возьми крови его, возложи на четыре рога жертвенника и на четыре угла выступа, и на венец вокруг, и очисти его и освяти. И возьми тельца, принесенного [в жертву] за грех, и сожги его на особом месте дома вне святилища. А на другой день принеси из среды коз козла без порока и очисть жертвенник, как очищали посредством тельца.

LXX: И сказал мне: сын человеческий! Так говорит Господь Бог: вот устави жертвенника, когда он будет сделан, чтобы приносить на нем всесожжения и возливать на него кровь. Священникам-левитам, происходящим от семени Саддука и приближающимся ко Мне, – говорит Господь Бог, – чтобы служить Мне, дай тельца из среди волов [в жертву] за грех. И пусть они возьмут крови его, и возложат на четыре рога жертвенники и на основание во круг его, и очистят и освятят его. И пусть возьмут тельца [в жертву] за грех и сожгут на особом месте дома вне святилища. А на другой день пусть возьмут из коз двух козлов без порока [в жертву] за грех и очистят жертвенник, как очищали посредством тельца.

Показав пророку жертвенник, и локоть его и два локтя, и снова локоть и четыре локтя, и в третий раз локоть и двенадцать локтей с другими двенадцатью, и четыре рога жертвенника, также ариел в двенадцать локтей с двенадцатью локтями, и выступь, то есть очистилище в четырнадцать локтей с четырнадцатью локтями, также венец его и основание в поллоктя и в один локоть вокруг, и ступени к востоку, число которых неизвестно; муж, в руке которого была трость и вервь, стал говорить и сообщает ему, как, по окончании жертвенника, должно очистить и освятить жертвенник. Сначала приносится жертва и дается священникам из рода Левиина, происходящим от семени Садока, которого LXX почему-то называют Саддуком. Садок же значит праведный.

И приносится, по LXX и Феодотиону, телец, по Симмаху вол, который по-еврейски называется phar. О тельце же, закланном за нас, говорится и во многих местах Писаний, и в послании Варнавы, которое считается одним из апокрифических писаний. На другой день приносится козел из среды коз. Поэтому и намеревающиеся совершать пасху берут из стада агнца и козла, а которые прежде не могли совершить пасху, те совершают во втором месяце: здесь одно относится к праведным, а другое к кающимся. Если же мы предпочитаем перевод Семидесяти, которые сказали: а на другой день пусть возьмут из коз двух козлов без порока [в жертву] за грех; то хотя и смело то, что мы скажем, однако должно прямо изложить мнение других, которые утверждают, что после страдания Господа два беспорочных козла были принесены на жертвенник Господень: Иаков и Стефан, из коих один был из числа апостолов, а другой был первым из семи, избранных на служение Господу. Это тот Иаков, который видел на горе преобразившегося Спасителя (Мф. 17), который вместе с Господом, и Петром и Иоанном видел воскрешение дочери начальника синагоги (Мф. 9) и который в списке апостолов, в котором соединяются по два имени, стоит прежде брата (Мф. 10:2). Его умертвил Ирод и, как козла беспорочного, заклал на другой день после страдания Спасителя. Также побили камнями иудеи Стефана, мудрости и учению которого никто не мог противостоять и который увидел Сына, стоящего одесную Отца, и сказал: Господи Иисусе, приими дух мой (Деян. 7:59). И как некоторых из верующих апостол называет начатками Ахаии и Азии (1Кор. 16); так и они были начатками мучеников, увенчанных впоследствии чрез исповедание Христа. И то нужно заметить, что телец весь приносится во всесожжение и тучное тело его потребляется божественным огнем. Ибо аще и разумехом по плоти Христа, но ныне ктому не разумеем Его по плоти (2Кор. 5:16). Иаков же и Стефан, которые были принесены на другой день, или козел, о принесении которого говорится в еврейском тексте, хотя и приносятся в жертву, однако всесожжение отлагается до явления Господа. А что берется кровь, о которой Петр говорит: мы искуплены от суетного нашего жития, отцы преданного, честною кровию Христа (1Пет. 1:18), и апостол Павел учит: ценою куплени есте (1Кор. 7:23), и в другом месте: умиротворив кровию креста Его, аще земная, аще ли небесная (Кол. 1:20); то это означает то, что кровью Спасителя очищаются четыре рога жертвенника, то есть четыре страны мира, и окропляется венец очистилища или основание со всех сторон, чтобы все очистилось и чтобы примирение было прочным. Берутся же на второй день или два козла, о которых мы выше сказали, или [один] козел потому, что [это] животное всегда стремится вверх, и не подвергается никакой опасности на крутизнах и находит дорогу там, где для других животных бывает погибель. Поэтому и в греческом языке стадо коз и козлов называется обращением высоких, то есть αὶπολιον, как бы αἰποπο’λοιν, так как αἰ’ποσ означает высокое, а πο’λιον – обращение. Далее, жертвенник Хриcтов очищается кровью, чтобы молитвы святых чистыми доходили до Бога. Также то нужно заметить, что в еврейском тексте самому Иезекиилю, как священнику, повелевается взять тельца, и совершить всесожжение и окропить кровью его вокруг как жертвенника, так углов и венца или основания. LXX же толковников дают знать, что это делают другие священники, о которых написано: дай священникам-левитам, происходящим от семени Садока, приближающимся ко Мне.

Иез.XLIII:23–27. Когда же кончишь это очищение, принеси из стада волов тельца без порока, и из стада [овец] овна без порока. И принеси их пред лице Господа, и священники бросят на них соли и вознесут их во всесожжение Господу. Семь дней приноси в жертву за грех по козлу ежедневно, и пусть приносят по тельцу из стада волов и по овну из стада овец без порока. Семь дней они должны очищать жертвенник и освящать его и наполнять руку его. По окончании [этих] дней, в восьмой день и далее священники будут возносить на жертвеннике ваши всесожжения и те [жертвы], которые приносятся за примирение, и Я буду милостив к вам, говорит Господь Бог.

LXX: Когда же окончишь очищение, пусть они принесут из среды волов тельца без порока, и из среды овец овна без порока, и вы принесете их пред лице Господа, и священники посыпят их солью и вознесут их во всесожжение Господу. Семь дней приноси в жертву за грех по козлу ежедневно, и семь дней пусть приносят по тельцу из среды волов и по овну из среды овец без порока. И очистят жертвенник и освятят его, и наполнят руки их и закончат дни. От восьмого дня и далее священники будут возносить на жертвенник всесожжения ваши и [жертвы] за спасение ваше, и прииму вас, говорит Господь Бог.

После того как были показаны пророку на вершине горы жертвенник и размеры его, и затем было показано ему очищение и освящение его посредством одного тельца без порока и козла или двух козлов, из которых первого мы отнесли к Господу Спасителю, а двух следующих к апостолам и служителям; то, чтобы, при освящении духовного жертвенника и относящегося собственно к Церкви, не казались исключенными закон и пророки, поэтому для освящения жертвенника берется телец без порока и овен, и приносится пред лице Господа, а сыны Садока, то есть священники праведных, посыпают головы их солью, чтобы закон и пророки были приправлены вкусом евангелия. Ибо нет никакого жертвоприношения, которое было бы без соли, согласно с повелением закона и толкованием апостола, который говорит: слово ваше да бывает солию растворено (Кол. 4:6). Возносится же то и другое всесожжение Господу для того, чтобы тело тучной буквы, означающее закон, и облако пророчества огнем Господа, то есть Духом Святым, о котором говорит Павел: духом горяще (Рим. 12:11), были превращены в духовное и утонченное существо. Если мы хотим яснее знать, кто телец без порока из стада волов и овен из среды овец с самой чистой шерстью, то должны разуметь Моисея и Илию, из которых первый был кроток зело паче всех человек, сущих на земли (Чис. 12:3), а второй по горячей вере был подобен Моисею. Поэтому он и решился сказать: остах аз един (3Цар. 19:10). Что же касается того, что в еврейском написано: принеси тельца, а у LXX: священники пусть принесут, то это не возбуждает никакого сомнения. Ибо и сам Иезекииль, которому это говорится, был из числа священников, будучи совершеннолетним и в зрелом возрасте, и благодать умножила священническую степень пророчества. И Моисей и Илия, то есть закон и пророки, были видимы на горе с Господом и возвестили ему то, что в Иерусалиме Он имел претерпеть. По очищении же жертвенника, в течении семи дней ежедневно приносится [в жертву] за грех козел или козленок, и телец из стада волов и овен из стада овец без порока, чтобы чрез эти жертвы в течении семи дней вполне очистился жертвенник. Семью днями указывается на субботство, которое, по апостолу (Евр. 4:9), остается для народа Божия; в течение их мы надеемся [иметь] вечный и истинный покой и не будем совершать рабских дел грехов. Чрез козла же, тельца и овна указывается на три общих порока, которым подвергается весь род смертных. Ибо мы грешим или мыслями, или словом или делом. Мысль относится к овну, так как она служит первым из всех грехов и от нее рождаются другие два греха; а козленок или козел к витийственной речи или к слову, которым всегда ведется рассуждение о высоких предметах. Дела же приписываются собственно тельцу, ибо он освобождается от орала и труда и земляных работ. Таким образом, все это без порока в течение семи дней истинной и совершенной субботы мы должны приносить [в жертву] Богу и очищать жертвенник, чтобы наша молитва чистой доходила до Бога. Что же касается добавления: и очистят его и наполнят руку его, как стоит в еврейском и как переведено другими переводчиками, то это означает то, что также самый жертвенник, для очищения которого приносится жертва, должен быть наполнен дарами, подобно тому как приносится [жертва] за священника и народ и первосвященника, чтобы не казалось что-либо праздным пред Богом. Вместо сего LXX поставили: и очистят его и наполнят руки свои, то есть священники, которые, исполнившись добрых дел, – ибо это означают полные руки, – по окончании субботы достигнут восьмого дня воскресения и скажут с апостолом: «мы воскресли со Христом» (Рим. 6; Кол. 3:1), и после восьмого дня будут стремиться к небесному и возносить всесожжения за нас и жертвы примирения за грехи наши и за спасение наше, чтобы чрез огонь Духа Святого все, что мы помышляем, говорим, и делаем, приняло духовный характер и чтобы Господь, благоугождаемый такого рода жертвами, был милостив к нам.

Глава ХLIV

Иез.XLIV:1–3. И возвратил он меня к внешним воротам святилища, обращенным лицом на восток, и они были затворены. И сказал мне Господь: ворота эти будут затворены и не отворятся и [никакой] человек не войдет ими. Ибо Господь Бог Израилев вошел (или войдет) ими, и они будут затворены для князя. Сам князь сядет в них и будет есть хлеб пред Господом. Путем притвора (то есть елама) ворот выйдет^[88] и тем же путем выйдет.

Вместо написанного в еврейском: будут затворены для князя, LXX перевели: будут затворены; ибо сам вождь сядет в них. Много есть ворот, о которых упоминает Писание при описании храма Иезекиилева, как внутри, так и снаружи. В предшествующей речи представляется также краткий обзор вида жертвенника и освящения и жертв. По окончании сего [пророк] приходит в внешним воротам святилища, которые были обращены лицом на восток и были затворены. И тотчас тот муж, который водил пророка и все показывал ему, сказал ему: эти ворота, которые ты видишь затворенными, всегда будут затворены и не отворятся, и никто из людей не пройдет чрез них. И указывает причины, почему они всегда затворены: ибо Господь Бог Израилев вошел или войдет ими и они будут затворены, по еврейскому тексту, для князя, которого LXX перевели чрез вождя. Этот князь и вождь, то есть nasi, сядет в них, чтобы есть хлеб пред Господом, и войдет путем притвора, и выйдет чрез него. Какие же это ворота, которые всегда затворены, и которыми входит один только Господь Бог Израилев? конечно, те, о которых говорит Спаситель в евангелии: Горе вам книжницы и фарисее лицемери, и горе вам, законником, яко взясте ключ разумения: сами не внидосте и входящим возбранисте (Лк. 11:44–52). О них под именем книги пишет и Исаия: будут словеса книги сей аки словеса книги запечатленные, юже аще дадут человеку, неведущему писания и речется ему: прочти сие, и речет: не вем писания. И дадут ее человеку, ведущему писания, глаголюще: прочтии сие, и речет: не могу прочести, запечатлена бо (Ис. 29:11–12). Это есть та книга, которую раскрыть и с которой снять печати не может никто ни на небе, ни на земле, ни под землей, за исключением того, о котором в Апокалипсисе Иоанна говорится: се победил есть лев от колена Иудова, корень Давидов, разгнути книгу и разрешити печати ее (Откр. 5:5). Ибо прежде, чем Спаситель принял тело человеческое и Себе умалил, зрак раба приим (Флп. 2:7), закрыт был закон и пророки и все разумение Писаний, закрыт был рай. Но после того, как Он был повешен на кресте и сказал разбойнику: днесь со Мною будеши в раи (Лк. 23:43), тотчас завеса церковная, раздрася (там же, Лк. 23:46), и все открылось, и, по снятии покрывала, мы говорим мы же вси, откровенным лицом славу Господню взирающе, в той же образ преобразуемся от славы в славу (2Кор. 3:18). Если же все открыто, – ибо, чрез Хриcта, по слову Павла, все открывается (там же, 2Кор. 3:14), – то каким образом будут закрыты ворота и не отворятся и никто не пройдет чрез них? Из этого мы узнаем, что хотя бы мы достигли высшего знания, но, сравнительно с божественным знанием, мы теперь отчасти знаем и отчасти разумеваем; егда же приидет совершенное, тогда еже от части, упразднится (1Кор. 13:9–10). Посему и в другом месте сам апостол называет себя несовершенным и затем совершенным. Если бы это осталось без объяснения, то оно показалось бы противоречивым. Ибо он говорит: не зане уже достигох или уже совершихся. Братие, аз себе не у помышляю достигша; едино же, задняя забывая, в предняя же простираяся, к намеренному гоню, к почести вышнего звания Божия (Флп. 3:12–14). И хотя мы признаем его, согласно с его заявлением, еще несовершенным и более ищущим, чем нашедшим истину, однако он не только себя, но и других называет совершенными: елицы убо совершенни, сие да мудрствуим (там же, Флп. 3:15). Смыcл же этого места следующий: сравнительно с другими людьми, которые не заботятся о познании Писаний и таин Божиих, я признаю себя совершенным; что же касается знания божественного величия, то теперь я вижу гадательно, в тумане и в мгле, и говорю с пророком: удивися разум Твой от Мене, утвердися, не возмогу к нему (Пс. 138, 6). Таким образом, эти ворота, которые для всех закрыты (ибо никто не пройдет чрез них), будут закрыты для князя или вождя и с пришествием того откроются, кто сядет в них, чтобы есть пред Господом хлеб, о котором Сам Он заявляет в евангелии, говоря: Мое брашно есть, да сотворю волю пославшего Мя и совершу дело Его (Ин. 4:34). Он есть князь и первосвященник по чину Мелхиседекову, и жертва и священник, вкушающий пред Отцом вместе с нами хлеб и пьющий то вино, о котором Он говорит в Евангелии: не имам пити от ныне от сего плода лозного, до дне того, егда е пию ново во царствии Отца Моего (Мф. 26:29), именно в том царстве, о котором Он и в другом месте говорит: царствие Божие внутрь вас есть (Лк. 17:21). И будут ворота закрыты. Ибо никто не может познать таинство страдания Господня и тела и крови Его сообразно с величием предмета. И столь благ и милостив князь наш, что, сидя один в воротах, которые затворены, и едя хлеб пред Господом, Он желает иметь многих участников в трапезе и в вечере Своей и говорит: се стою при дверех и толку: аще кто отверзет Мне, вниду к нему, и вечеряю с ним, и той со Мною (Откр. 3:20). Ест же хлеб один Он пред Господом, потому что существо и божественная природа Его отличны от существа всех тварей. Он входит и выходит чрез одни и те же ворота притвора, ибо Он и внутри и снаружи, то есть все наполняет и окружает; входит же чрез ворота для того, чтобы ввести с Собою тех, кои без учения и помощи Его не могут входить, и выходит, чтобы снова других вводить и говорить с теми, кои не могут понять более трудного. А что восточные ворота за пределами мира всегда затворены и недоступны для человеческого взора, это доказывает Евангелие Иоанна, который говорит: Бога никто же виде никогда: единородный Сын, сый в лоне Отчи, Той исповеда (Иоан. 1:18). Он как бы сказал другими словами: и будут затворены для князя. Один князь будет сидеть в них, чтобы есть хлеб совершенного и полного знания. Ибо никтоже знает Сына, токмо Отец, ни Отца кто знает, токмо Сын, и ему же аще волит Сын открыти (Мф. 11:27). Прекрасно некоторые под затворенными воротами, чрез которые один Господь Бог Израилев входит и вождь, для которого затворены ворота, разумеют Марию Деву, которая и прежде рождения, и после рождения осталась девою. Ибо в то время, когда ангел говорил: Дух Святый найдет на тя и сила Вышнего осенит тя, темже и рождаемое свято, наречется Сын Божий (Лк. 1:35), и когда Он родился, она пребыла вечной девой к посрамлению тех, кои, вследствие упоминания в Евангелии (Мк. 3:31) о братьях Его, полагают, что она, после рождения Спасителя, имела сыновей от Иосифа. Об этом вопросце я в Риме, во время своей юности, написал, как это знаю, небольшую книгу против Гельвидия, еретика того времени.

Иез.XLIV:4–5. И привел он меня путем ворот северных пред лице дома, и я видел, и вот слава Господи наполнила дом Господа и пал я на лице мое. И сказал мне Господь: сын человеческий! прилагай сердце твое [ко всему], и смотри глазами твоими и слушай ушами твоими все, что Я скажу тебе о всех священнодействиях дома Господня и всех узаконениях его, и прилагай сердце твое к путям храма чрез все выходы святилища.

Муж, который водил пророка и благодаря указаниям которого последний все познает в храме, показав ему затворенные ворота, которые никогда не должны открываться и которые, однако, открыты для того, кто вошел чрез закрытые двери, ведет пророка к северным воротам, также находившимся пред лицом дома, означающего, без сомнения, храм. И когда пророк увидел пред собою дом Господа, полный славы Господа, то есть тот самый, который он видел расположенным против северной стороны, то тотчас пал на лицо свое, не будучи в состоянии вынести величия славы Господа. Так как он повергся в смирении, то говорит ему не муж, а Господь: сын человеческий! прилагай сердце твое и проч. По окончании скинии и здания храма, построенного Соломоном, явилась слава Господа, которая впоследствии прекратилась сравнительно с евангельской славой, как говорит апостол: Ибо не прославися прославленное в части сей, за превосходящую славу. Аще бо престающее славою, много паче пребывающее в славе (2Кор. 3:10–11). Но нужно остерегаться, чтобы не признать прекращение прежней славы за уничтожение; это следует так понимать, что когда настало совершенное, тогда то, что было отчасти, прекратилось, подобно тому, как бывает, если сравнить с лучами солнца светильник или свет горящей лампочки. Поэтому и об Иоанне Крестителе говорится: Он бе светильник, светя в доме (Ин. 5:35). Но когда пришло Солнце правды, то свет светильника затмился, как говорит сам пророк – Креститель: Оному подобает расти, мне же малитися (Ин. 3:30). Пал же на лицо свое пророк для того, чтобы, желая видеть более, нежели может видеть человеческая бренность, не потерять самого зрения. Поэтому Господь дружески называет его сыном человеческим и повелевает ему прилагать сердце свое, и смотреть глазами и слушать ушами. Ибо, прежде всего, должно открыть сердце к уразумению того, что говорится; затем нужно понимать духовными очами, о которых говорится Аврааму: «подними глаза твои и сосчитай звезды» (Быт. 15:5), и после того нужно слушать теми ушами, о которых Спаситель говорит имеяй уши слышати, да слышит (Лк. 8:8), чтобы он мог понять все священнодействия храма и узаконения его и, наконец, приложить сердце свое к путям храма, ибо есть много различных входов к Богу. Или же пути храма означают чин священнодействий и выходы святилища. Таким образом, это служит вступлением и приготовлением пророка к уразумению того, что он впоследствии узнает о чиноположении храма. И то нужно заметить, что в стране сего мира, который во зле лежит и находится на холодном севере, нам указуется чин священнодействий небесного [мира]

Иез.XLIV:6–8. И скажи огорчающему Меня дому Израилеву: так говорит Господь Бог: довольно с вас всех злодеяний ваших, дом Израилев, так как вы вводите сынов чужих (или иноплеменных), необрезанных сердцем и необрезанных плотию, чтобы они были в Моем святилище и оскверняли храм Мой, и приносите хлебы Мои, тук и кровь и разрушили (или преступили) завет Мой всеми злодеяниями вашими и не сохранили постановлений святилища Моего и ставили стражей служб (оbservationum) Моих в святилище Моем для себя самих.

Когда говорит: довольно с вас всех злодеяний или беззаконий ваших, то побуждает к покаянию в прежних грехах, чтобы мы не умножали грехов грехами и не приготовляли материала для будущего огня, но чтобы внимали тому, что говорит Исаия: горе привлачающим грехи, яко ужем долгим и яко ига юнична ременем беззакония (Ис. 5:18). И первый грех состоял в том, что они вводят чужих или иноплеменных сынов, необрезанных сердцем и необрезанных плотию, чтобы они были в святилище Божием и осквернили дом Божий. Ибо мал квас все смешение квасит (1Кор. 5:6) и в некоторых списках Притчей говорится: «не вводи нечестивого в скинии праведных». Относительно этого места нам возражают иудеи и евиониты, принимающие плотское обрезание: как мы можем в настоящем месте объяснить необрезанных сердцем и необрезанных плотью, то есть как мы должны в духовном смысле понимать обрезание плоти? Но мы читаем Павла, говорящего: свидетельствую всякому обрезающемуся, яко аще обрезается, Христос вас ничтоже пользует (Гал. 5:2–3), и следующие слова Иеремии: «вот не обрезаны уши ваши, и вы не восхотели слушать» (Иер. 6:10). И в Исходе Моисей сказал пред лицом Господа, говоря: се сынове Израилевы не послушаша мене, и како послушает мене фараон? аз же косноязычен есмь (Исх. 6:12). Вместо этого LXX перевели: ἐγὼ δὲ ἀ’λογὀς εἰμι (аз же несловесен есмь); но в еврейском лучше стоит: «я же необрезан губами». Поэтому поставим и им вопрос, или лучше заставим их обрезать уши и отрезать губы, чтобы они казались исполняющими Писание. Если же они станут объяснять обрезание ушей в том смысле, что оно бывает тогда, когда мы не дозволяем себе слушать что-либо гнусное и позорное, а обрезание губ тогда, когда мы не говорим что либо неприличное; то мы скажем им: то же самое объяснение вы должны удержать также относительно сердца и плоти. Мы обрезываем сердце ножом Божиим и с нашего сердца удаляется крайняя плоть, когда из нашего сердца ее выходят злые помыслы и когда о нас не говорится: одебеле сердце людей сих и ушима своима тяжко слышаша (Ис. 6:10; Деян. 28:27). Подобным образом и плоть обрезывается для того, чтобы мы не совершали земных дел, которые мы вынуждаемся совершать по требованию тела, – принимать пищу и питье и пользоваться сном и одеждами; их мы в том случае обрезываем, если совершаем все это не для наслаждения, роскоши и бездействия, а вследствие естественной необходимости и для поддержания тела. Кто пьет немного вина ради желудка и частых недугов (1Тим. 5:23) и ненавидит пьянство, тот обрезывает плоть свою. Кто спит столько, сколько допускает природа, тот услышит от Соломона: аще сядеши, безбоязнен будеши; аще поспиши, сладостно поспиши; и не убоишся страха нашедшего, ниже устремления нечестивых находящего (Притч. 3:24–25). И кто избегает блуда и исполняет долг по отношению к жене, имея в виду то, чтобы не искушал его сатана (1Кор. 7:5), тот услышит вместе с народом Израильским: в днешний день отъях поношение египетско от вас (Нав. 5:9). Он будет также пользоваться такими одеждами, которые защищают от холода, а не такими, которые, вследствие тонкости, обнаруживают наготу тела. Плоть, истощенная постом и обрезанная чрез воздержание, избегает поношения египтян, обладающих тучным телом, и может сказать то, что читается во многих [списках] издания LXX: истомилась плоть моя в земле пусте, непроходне и безводне; тако во святем явихся Тебе (Пс. 62:2–3) Итак, если мы восхотим когда-либо ввести иноплеменников в храм Божий, то должны обрезать уши их, и губы, и сердце, и всю плоть, и глаза, вкус и обоняние, чтобы все мы делали со страхом Божиим и разумно. Пусть слышат это епископы и пресвитеры и весь чин церковный и пусть не вводят сынов чужих, необрезанных сердцем и необрезанных плотью, чтобы они не были во святилище Божием и не оскверняли дом Его. Ибо если они сделают это, то к ним будет применимо следующее затем: и приносите хлебы Мои, то есть хлебы предложения, во всех Церквах и по всей земле, происходящие от одного хлеба, и не только хлебы, но также тук, о котором написано: напита их от тука пшенична (Пс. 80:17), и кровь, которая была пролита при страдании Христовом. Это так следует читать и такой должен быть порядок чтения: когда вы вводите в святилище Мое иноплеменных сынов, необрезанных сердцем и плотью и оскверняете дом Мой; то осмеливаетесь приносить хлебы, и тук и кровь, священные (mystica) таинства, и не понимаете, что вы разрушили или преступили завет Мой чрез все злодеяния и беззакония ваши, и не сохранили постановлений святилища Моего, и не поставили стражей служб Моих в святилище Моем. Все же прещение направлено против тех, кои не вняли увещанию апостола: руки скоро не возлагай ни на когоже, ниже приобщайся чужим грехом (1Тим. 5:22). Или, может быть, так следует понимать: вы разрушили завет Мой всеми злодеяниями вашими и не сохранили постановлений святилища Моего, и осмеливаетесь ставить недостойных и чужих стражей на служение в святилище Моем для себя самих, при чем нужно подразумевать: а не для Меня. Смысл же следующий: они по-плотскому служат и помогают вам, и для вашего успокоения оскверняют святилище Мое.

Иез.XLIV:9–16. Так говорит Господь Бог: никакой иноплеменник, необрезанный сердцем и необрезанный плотию, не войдет в святилище Мое, [и] никакой сын чужой, живущий среди сынов Израилевых. Равно и левиты, которые далеко отступили от Меня во время блуждания сынов Израилевих и, отступив от Меня, блуждали вслед идолов своих, понесут (Вульгата: понесли) наказание за беззаконие свое, которые были (Вульгата: будут) в святилище Моем стражами и привратниками у ворот дома и прислужниками у дома; они закалали всесожжения и [другие] жертвы для народа, и там стояли пред ними, чтобы служить им. Итак за то, что они служили пред идолами их и сделались для дома Израилева соблазном к нечестию, Я поднял руку Мою на них, говорит Господь Бог, и они понесли (Вульгата: понесут) наказание за нечестие свое. И не будут они приближаться ко Мне, чтобы священнодействовать предо Мною, и приступать ко всем святыням Моим у святого святых, но понесут стыд свой и злодеяния свои, какие делали. И сделаю их привратниками дома при всех службах дома и при всем, что совершается в нем. А священники-левиты, сыны Садока, которые соблюдали установления святилища Моего, когда сыны Израилевы блуждали [далеко] от Меня, те будут приближаться ко Мне, чтобы служить Мне, и будут предстоять пред лицом Моим, чтобы приносить Мне тук и кровь, говорит Господь Бог. Они будут входить в святилище Мое и будут приступать к трапезе Моей, чтобы служить Мне и соблюдать установления Мои.

LXX: Посему так говорит Господь: никакой сын иноплеменный, необрезанный сердцем и необрезанный плотию, не войдет в святилище Мое со всеми сынами иноплеменников, живущими среди дома Израилева, равно и левиты, которые далеко отступили от Меня, когда Израиль блуждал [далеко] от Меня вслед помыслов своих, и получат [наказание за] нечестие свое и будут служить при святилище Моем, как привратники у ворот дома и прислужники у дома. Они будут закалать всесожжения и [другие] жертвы для народа и будут стоять пред народом, чтобы служить им. Так как они служили им пред идолами их и сделались для дома Израилева мучением за беззаконие, то Я поднял руку Мою на них, говорит Господь Бог, и они получат [наказание за] нечестие свое, и не будут приближаться ко Мне, чтобы священнодействовать предо Мною, и совершать приношения при святынях сынов Израилевых и при святом святых Моих, и понесут бесславие свое за заблуждение, в котором блуждали. И поставят их, чтобы они служили стражами дома при всех действиях в нем и при всем, что совершали в нем. Священники-левиты, сыны Саддука, которые служили стражами святынь Моих, когда дом Израилев блуждал [далеко] от Меня, те будут приближаться ко Мне, чтобы служить Мне, и будут предстоять пред лицом Моим, чтобы приносить Мне жертву, тук и кровь, говорит Господь Бог. Они будут входить во святилище Мое и приступать к трапезе Моей, чтобы служить Мне и соблюдать стражи Мои.

Я изложил свидетельство по обоим изданиям, чтобы из сравнения их мы могли видеть, как понимали [это место] LXX и что содержится в еврейском [тексте]. LXX дают разуметь, что иноплеменники, необрезанные сердцем и плотью, обитающие среди сынов Израилевых, не должны входить в святилище Божие; левиты же, то есть священнический чин, далеко отступившие от Господа во время блуждания сынов Израилевых и блуждавшие вслед идолов своих, когда получат [наказание за] беззаконие свое, будут стоять во святилище Господнем, как стражи и привратники и прислужники дома, и будут закалать всесожжения и [другие] жертвы для народа; они будут находиться пред ними, чтобы служить им, потому что они служили им пред идолами их, и сделались для дома Израилева мучением за беззаконие; поэтому, говорит Господь Бог, Я поднял руку Мою на них, чтобы они не приближались к Нему, и не священнодействовали пред Ним и не совершали приношений Ему во святом святых, но чтобы понесли бесславие свое за заблуждение, в котором они блуждали, то есть чтобы они были поставлены для соблюдения стражи дома при всех действиях в нем и при всем, что совершается в доме. Если это так, то как может быть то, что те самые левиты, которые удалились от Бога во время блуждания сынов Израилевых и блуждали [далеко] от Него вслед идолов своих, будут служить в доме, и закалать всесожжения и [другие] жертвы для народа и стоять пред ними, чтобы служить им? Ибо что еще имеют совершать священники, сыны Садока, которые соблюдали установления святилища Божия и о которых говорится: они будут приближаться ко Мне, чтобы служить Мне, и будут стоять пред лицом Моим, чтобы приносить Мне тук и прочее? Еврейский же [текст] имеет следующий смысл: всякий иноплеменник, необрезанный сердцем и плотью, не будет входить в святилище Мое, хотя бы он, по-видимому, жил вместе с народом израильским. Левиты же, то есть священнический чин, которые далеко отступили от Меня во время блуждания сынов Израилевых и последовали за идолами, понесут [наказание за] беззаконие свое, потому что они во святилище Моем исполняли службу при вратах дома и были прислужниками при нем. Ибо они приносили всесожжения и жертвы для народа и стояли пред ними, чтобы служить им. Так как они служили им пред идолами их, и были для дома Израилева соблазном к беззаконию, то Я поднял руку Свою на них, говорит Господь Бог, и они понесли [наказание за] беззаконие свое и не будут приближаться во Мне, чтобы священнодействовать предо Мною, и не будут приступать ни к каким святыням Моим при святом святых, но понесут стыд свой и злодеяния свои, какие делали. Ибо те, которые, соответственно священнической обязанности, обыкновенно приносили всесожжения и всякого рода жертвы, будут низведены на самую низшую степень и будут, для вечного посрамления, привратниками у дома, чтобы весь народ, при входе и выходе, видел, с какого высокого сана до какой низкой ступени они дошли. А те священники, то есть левиты, которые были сынами Садока, то есть праведных или праведниками Божиими, и которые соблюдали установления святилища Моего, те будут приближаться ко Мне, чтобы служить Мне, и будут предстоять пред лицом Моим и приносить Мне тук, то есть самую тучную жертву, и кровь, то есть живую и богоугодную жертву, и будут входить во святилище Мое и приступать к трапезе Моей, чтобы возжигать курение Мне и исполнять все установленные священнодействия. Если же это так, то те, которые во время заблуждения и преследования последовали вслед за идолами, измышленными из их сердца, и не только словесно, но и письменно утверждали, что Сын Божий есть тварь, и служили более твари, чем Творцу, благословенному во веки, – каким образом они присвояют себе высший священнический и первосвященнический сан и осмеливаются приносить жертвы Богу, быв прежде чтителями идолов? Но, как свидетельствует обладающий высоким воодушевлением поэт:

Без наказанья все то остается, в чем многие грешны.

Так как многие согрешали, то это сделало более достижимым снисхождение для нечестивцев, так что те, которые должны были, по низведении в число мирян, оплакивать свое прежнее преступное святотатство, теперь с высокомерием восседают на первосвященническом престоле и изрыгают на нас блевотину лицемерной веры или, скорее, открытое изложение сокрытого неверия. Пусть хотя поздно они выслушивают и исполнят заповеди всемогущего Бога: всякий иноплеменник, необрезанный сердцем и необрезанный плотью, не войдет в Мое святилище. Хотя бы он был сын, хотя бы он был связан с нами родством или дружбой; но если он необрезан сердцем или плотью, он не должен быть вводим в святилище Божие, чтобы служителей Христовых мы не делали служителями нашими, и чтобы ради плотских приятностей мы не оскверняли алтарей Господних. Вместо поставленного нами: и сделаю их привратниками дома при всех службах дома и при всем, что совершается в нем, то есть тех из левитов, которые далеко отступили от Бога во время блуждания сынов Израилевых и последовали за идолами, которым они закалали жертвы, Симмах, имея в виду порядок и смысл читаемого места, правильнее перевел, сказав: ибо Я поставил их стражами дверей дома при всех службах его и при всем, что совершается в нем, так что это относится не к тем, которые будут [впоследствии], а к тем, которые [прежде] были во храме.

Иез.XLIV:17–21. Когда они будут входить в ворота внутреннего двора, тогда оденутся в льняные одежды (или ризы) и ничего шерстяного не должно быть на них (или: и не должны одеваться в шерстяные одежды) во время служения их в воротах внутреннего двора и внутри [храма]. Увясла льняные будут на головах их (или: кидары льняные будут иметь на головах своих) и исподние одежды льняные будут на чреслах их и не будут опоясываться в поту (или сильно). А когда они будут выходить на внешний двор к народу, то должны будут снять одежды (или ризы) свои, в которых служили, и оставить их в сокровищницах (или в комнатах) святилища и одеться в другие одежды (или ризы) и не освящать народ чрез одежды (или ризы) свои. Они не должны брить голову и растить волосы, но часто подстригать (или покрывать) головы свои. И вина не должен пить ни один священник, когда имеет входить во внутренний двор.

Прежде всего, следует раскрыть исторический смысл слов. Между другими предписаниями для священников слово Господне повелевает также соблюдать то, чтобы при самых вратах внутреннего двора они одевались в льняные одежды, то есть ризы (stolae), и не употребляли шерстяных одежд как при вратах внутреннего двора, так внутри, то есть внутри святого святых, и чтобы увясла или кидары льняные были на головах их и исподние одежды льняные на чреслах. Что далее следует по LXX: и не должны опоясываться сильно, вместо чего Акила и Симмах перевели в поте, Феодотион, передавая само слово еврейское, поставил jeze, Акила во втором издании busa, – это означает то, что они не должны опоясываться с силой, крепко и туго, подобно узникам, чтобы при служении священническом и левитском они не были неповоротливыми, но могли бы удерживать и закалать жертвы, и чтобы [последние] не увлекали их и не разбегались. И раз заповедав, какие одежды должны употреблять священники, когда они бывают внутри на служении, снова повелевает, чтобы при выходе они снимали с себя в сокровищницах или в священных комнатах прежние одежды и одевались в другие, чтобы, имея священные одежды, они не сообщали освящения народу, который находится извне и еще не был освящен и не приготовился к освящению храма, как назорей Господа. Из этого мы научаемся, что не в повседневных и оскверненных чрез употребление в обыкновенной жизни одеждах должны мы входить во святое святых, а с чистой совестью и в чистых одеждах приступать к таинствам Господним. Следующее же затем: они не должны брить голову свою и растить волосы, но часто подстригать головы свои, ясно показывает, что мы не должны быть с бритыми головами, подобно жрецам и чтителям Изиды и Сераниса, а также отпускать волосы, что́ служит признаком роскоши и свойственно варварам и воинам, но внешний вид священников должен быть благопристойным. Вместо сего LXX сказали: они не должны брить головы свои и плотно стричь волосы свои, но покрывая покрывать головы свои. Это показывает нам, что не должно бритвой делать лысины и так плотно стричь голову, что мы могли бы казаться похожими на бритых, но настолько отпускать волосы, чтобы ими покрывалась кожа. Или, может быть, священники постоянно должны покрывать головы свои, как говорит Виргилий:

Должен покрыть ты свои волоса покрывалом багряным^[89].

Но подобного рода объяснение неестественно. Вино же священники и левиты не должны пить не только при служении, но даже и пред входом во святое святых, чтобы не потемнялся ум и не притуплялось чувство. Поэтому и апостол говорить: добро не пити вина, ниже ясти мяс (Рим. 14:21). И в другом месте: и вино, в нем же есть блуд (Еф. 5:18). Ибо «ел и пил народ, и встал играть» (Исх. 32:6). Если же он дозволил Тимофею пить немного вина, то ясно указал, почему дозволил это: стомаха ради, говорит, и частых недугов (1Тим. 5:23) Египетские жрецы употребляют льняные одежды не только внутри, но и вовне. В божественной религии иные одежды употребляются при служении и иные в обычной жизни. Справедливо надеваются исподние одежды, чтобы соблюдались благопристойность и приличие, то есть чтобы при восхождении на ступени алтаря и при служении не обнажалось то, что непристойно. Бритые головы имеет языческое суеверие. От вина же, насколько мне известно и как я полагаю, не воздерживается никто из язычников. Какое значение имеет все это применительно к духовному смыслу, это будет видно из следующих за сим слов. Что бывают одежды священные и духовные, этому учит и апостол, говоря: облецытеся Господем Иисус Христом (Рим. 13:14). И в другом месте: облецытеся во утробы щедрот, благость, смиреномудрие, кротость и долготерпение (Кол. 3:12). И еще: совлекшеся ветхого человека с деянми его и облекшеся в нового, обновляемого в разум по образу создавшего его (там же, Кол. 3:9–10). То же самое означают, как я полагаю, и следующие слова: подобает бо тленному сему облещися в нетление и мертвенному сему облещися в беcсмертие. Егда же тленное сие облечется в нетление и смертное сие в бессмертие, тогда будет слово написанное и проч. (1Кор. 15:53–54). О священнических одеждах подробно написано в книге Исход (Исх. 28), и мы некогда издали книгу^[90], к объяснению в которой следует отослать ревностного читателя. Ибо мы не можем обширный предмет объять краткой речью. Такого рода одежды, тканные сверху, мы приготовляем собственным трудом; и Господь имел такой хитон, который нельзя было раздирать (Ин. 19:23–24). Мы облекаемся в них, когда познаем сокровенные тайны Господни и имеем дух, исследующий высоту и глубину Божии, которые не должно открывать толпе и предлагать народу, не посвященному и не приготовленному к освящению, чтобы, слыша то, что выше его [разумения], они не были не в состоянии перенести высоту разума и чтобы, так сказать, не подавились твердой пищей те, коих должно кормить еще молоком, свойственным детскому возрасту. А что бывают, наоборот, и весьма худые одежды, об этом сообщается в божественном Писании, как напр. в том, что в Псалмах поется об Иуде предателе: облечеся в клятву, яко в ризу, и немного спустя: да будет ему яко риза, в ню же облачится, и яко пояс, имже выну опоясуется (Пс. 108:18–19). Посему и о Господе, болевшем за нас и понесшем грехи наши (Ис. 53:4–6), Захария говорит, что Он имел нечистые одежды, о которых написано: Иисус бе оболчен в ризы гнусны (Зах. 3:3), которые впоследствии Он снял, как говорит Писание: отъимите ризы гнусные от Него и облецыте его в подир и проч. (там же, Зах. 3:4). Следующее же затем: увясла или кидары льняные будут на головах их означает, как я полагаю, венец благодати, о котором написано: «ибо венец благодати будет возложен на главу твою» (Притч. 4:9). Не должно в нас возбуждать сомнения и то, что говорит апостол относительно покрытой и открытой головы: должна есть жена покрывало имети на главе ангел ради. Аще бо не покрывается жена, да стрижется; аще ли же срам жене стрищися или бритися, да покрывается. Муж убо не должен есть покрывати главу, образ и слава Божия сый: жена же слава мужу есть (1Кор. 11:6–7, 10). Если мужчины не должны покрывать голову, то это, по-видимому, противоречит тому, что теперь священникам повелевается покрывать головы увяслами или кидаром. Но если мы внимательно будем читать, то из предшествующего объяснится настоящее [место]. Ибо выше говорится: когда они будут служить в вратах внутреннего двора и внутри. Ибо когда мы входим во святилище и предстоим пред лицом Господа, то должны покрывать наши головы: яко не оправдится пред Господом всяк живый (Пс. 142:2) и: «с детства сердце человеческое наклонно к злу». Поэтому внутри [храма] употребляем и исподние одежды, чтобы пред лицом Господа не обнаружилась какая либо неблагопристойность, свойственная нечистой совести или брачному сожитию. И Спаситель хочет, чтобы в эти исподние одежды облеклись апостолы, когда говорит: да будут чресла ваша препоясана и светильницы горящии в руках ваших (Лк. 12:36) И апостол говорит верующим: станите убо препоясаны чресла ваша истиною (Еф. 6:14). И подражатели Христа внемлют тому, что о Нем написано: будет препоясан правдою о гресех и истиною обвит по ребрам (Ис. 5:11). И этим самым поясом тот, кто свят и вошел на верх добродетелей, не затягивается сильно, чтобы не казалось, что он против воли соблюдает благо воздержания и в поте лица своего ест хлеб, но что он доброхотно исполняет заповедь Господню. Поэтому, когда он выходит наружу и смешивается с народом, то оставляет священнические одежды в сокровищнице, в которой хранятся богатства Господни, и священники употребляют другие одежды и другое учение для простого народа, чтобы народ не освящался чрез ризы их. Для народной массы тяжело было бы принять на себя непосильное бремя, как говорит Соломон: сеть мужеви скоро нечто от своих освящати: по обете бо раскаяние бывает (Притч. 20:25). Поэтому и назореи добровольно посвящают себя, и если кто-либо даст обет и не исполнит, тот подлежит ответственности за обет. Посему и о вдовах говорится: егда оне впадают в роскошь, о Христе посягати хотят, имущые грех, яко первые вери отвергошася (1Тим. 5:11–12). Ибо лучше не давать обета, нежели дать обет и не исполнить. Анна посвятила Самуила, который постоянно оставался посвященным (I Цар. гл. 1), и Маной посвятил сына, Самсона, но посвященные волосы его осквернила страсть к Далиле (Суд. 16:6, 17–18). Поэтому Господь отступил от него и он был наказан слепотой и только тогда получил прежнюю силу, когда отросли волосы, и, во образ Христа, гораздо более умертвил иноплеменников при смерти, нежели при жизни. Хочет же Господь, чтобы Его священники всегда имели освященные волосы и покрывали головы свои не каким-либо внешним покрывалом, а своими натуральными волосами, и не для украшения и роскоши, а для благопристойности. Поэтому и волосы на голове апостолов сочтены, как говорит Спаситель: вам же и власи главнии вси изочтени суть (Мф. 10:30). Это та голова, о которой в Екклезиасте написано: мудрого очи во главе его (Еккл. 2:14). Но для мужа Христос есть глава (1Кор. 11:3), которую грешник попирает и презирает и, так сказать, бреет бритвой и лишает ее красоты ее. Это сделали и сыны Аммоновы с посланцами, отправленными [к ним] Давидом (2Цар. 10:4). Но если нарушение закона служит беcчестием Бога, то тот, кто соблюдает заповеди закона, чтит Его, во исполнение написанного: да вси чтут Сына, якоже чтут Отца (Ин. 5:23). Следующее затем: «ни один священник не должен пить вина, когда имеет входить во внутренний двор», ясно: чрез опьянение и сикеру расстраивается состояние ума и мы лишаемся полного разумения, когда душой овладевает пресыщение вином. Опьянение же обнаруживается не только в винопитии, но и во всем том, вследствие чего в договорах и мирских делах, в потерях и в прибылях, в любви и ненависти ум опьяняется и колеблется, и не может удержаться в своем [нормальном] состоянии. И так как мы облечены тленною плотью и бываем вынуждены ради пищи и одежды и потребностей, относящихся к телу, делать нечто такое, чего мы не должны были бы делать; то от нас требуется, чтобы по крайней мере тогда, когда мы углубляемся в себя и сознаем, для чего мы рождены, и входим во внутренние святилища храма, – чтобы мы удалялись от мирских пороков и не совершали даже малейших грехов. Это показывает, что если мы грешим вследствие потребностей тела, то это легкие грехи, и что в то время, когда мы входим во внутренний двор, мы должны быть чуждыми всякого опьянения и чистыми от него.

Иез.XLIV:22–24. Ни вдову, ни разведенную (или отверженную) они ни должны брать себе в жены, но должны брать себе девицу от семени дома Израилева, а также вдову, оставшуюся вдовою от священника. Они должны учить Мой народ отличать священное от несвященного и объяснять им различие между чистым и нечистым. При спорах (у LXX прибавлено: крови) они должны держаться постановлений Моих и [по ним] судить. Они должны соблюдать законы Мои и постановления (Мои) о всех праздниках Моих.

Все это место содержит постановления о священниках, которым после многого, что выше изложено, повелевается не брать в жены вдову и разведенную (или отверженную). Вдова и разведенная – это синагога, то есть сонмище иудеев, не принявшее Господа. Отверженная же означает многочисленных еретиков, которые вышли от нас, ибо не были от нас. Но, говорит, [они должны брать в жены] девицу из племени дома Давидова, воспитанную в доме Божием, в законе и пророках, о каковой и апостол говорит: желаю всех вас деву чисту представити Христови (2Кор. 11:2). Это та дева, о которой и в другом месте Cлово Божие говорит: огради ю, и вознесет тя, почти ю, да тя объимет (Притч. 4:8). А что это за дева, которая должна быть любима и которая будет блюсти любящего ее, это узнает тот, кто прочитает следующее: сию возлюбих, и поисках от юности моея, и взысках невесту привести себе, и любитель бых красоты ее (Прем. 8:2), и еще: и всех Владыка возлюби ю (там же, Прем. 8:8). Но священники должны брать в жены не только девицу, а также и вдову, но такую, которая была вдовой священника то есть знание, обретенное другим чтителем Бога. Ибо мы не должны довольствоваться только новым учением, но и старое изучать и усвоять, если только оно согласно с святой религией, Священник должен также учить народ отличать священное от несвященного, чистое от нечистого. Первое мы относим к учению, а второе к делам, совершаемым чрез плоть. Ибо грехопадение кто разумеет (Пс. 18:13)? И когда произойдет спор о чем-либо или, как перевели LXX, [спор] крови, то есть преступление, караемое смертью; то священники должны держаться постановлений Моих, никому не отдавая на суде предпочтения и не оказывая лицеприятия на суде ни бедному, ни богатому, но держась постановлений Божиих и памятуя следующий псалом: Бог ста в сонме богов, посреде же боги рассудит (Пс. 81:1), где богами называются те, которые имеют у людей власть судить и которые каким судом будут судить, таким судом будут судимы (Мф. 7:2). Они должны, говорит, наблюдать законы и постановления Мои о всех праздниках Моих, чтобы знать, как была заклана за нас Пасха, Христос, как мы должны проводить недели радости и веселья, и смирять души наши во время поста, понимать звук труб и поставление духовных кущей, в отношении к которым мы говорим: пресельник аз есмь и пришлец, якоже вси отцы мои (Пс. 88:18). Это те истинные праздники Божии, которые с большей последовательностью может истолковать тот, кто будет изъяснять Пятикнижие. Первая добродетель священника состоит в том, чтобы не только учить тому, что он знает, но также соблюдать все праздники Божии, и чтобы он мог учить других соблюдению того, что и сам он соблюдает. А что священники должны знать закон, этому мы научаемся и чрез Малахию, который говорит: устне иереовы сохранят разум, и закона взыщут от уст его: яко ангел Господа Вседержителя есть (Мал. 2:7).

Иез.XLIV:24–28. Они должны свято хранить субботы Мои. К мертвому человеку они не должны подходить, чтобы не оскверниться (вместо этого LXX перевели: к душе человека они не должны подходить, чтобы не оскверниться); только чрез отца, говорит, и мать, сына и дочь, брата и сестру, не имевшую мужа, могут они оскверняться. И по очищении его семь дней надлежит отсчитать ему, и в день вхождения своего во святилище и во внутренний двор для служения Мне во святилище он должен принести жертву за грех свой Господу Богу (или принести умилостивление). Наследия же не должно быть у них: Я их наследие, и владений не давайте им в Израиле: Я их владение.

Продолжаются предписания священникам, причем должно обратить внимание на то, что не сказал просто: они должны свято хранить субботы или соответственно Иcаии: новомесячий ваших и суббот ненавидит душа Моя (Ис. 1:14), но определенно: субботы Мои. Поэтому и в Евангелии напиcано: священницы в церкви субботу сквернят, и неповинни суть (Мф. 12:5), – не субботу Божию, а субботу буквальную, субботу иудеев, которую справедливо нарушают те, которые составляют род избранный, царский, священничеcкий. Далее, под субботой, свято хранимой, мы должны понимать ту, о которой апостол учит, что она оставлена народу Божию, и о которой говорится: аще внидут в покой Мой (Пс. 94:11), который по-еврейски называется субботой. Свято же хранит субботу Божию тот, кто не неcет бремени греха в субботу и не говорит: яко бремя тяжко отяготеша на мне (Пс. 37:5). Таковый не собирает дров в субботу и на основании Иисуcа Христа не строит из дерева, сена, соломы (1Кор. 3:12); он не возжигает огня, истребляющего беcполезное вещество, и в день субботний остается на одном месте и не выходит вон, а остается, как столб в храме Божием, о чем Иоанн пишет в Апокалипсисе: побеждающего сотворю столпа в церкви Бога моего и вон не имать изыти ктому (Откр. 3:12). Что же касается следующего затем: и к мертвому человеку они не должны подходить, чтобы не оскверниться, то священник не должен касаться мертвечины, чтобы тот, кто молится за грехи других, сам чистым приступал к алтарю. Об этих мертвых и Спаситель говорит в Евангелии: остави мертвых погребсти своя мертвецы (Мф. 8:22). Они оскверняютcя чрез мертвого отца, когда оставляют Творца cвоего, и чрез мертвую мать, когда отступают от Церкви, также чрез сына и дочь, при которых одно относится к мыслям, а другое к делам, что́ выразительнее по-гречески называется: τὰ νοητὰ καὶ αἰσθητα’. Также если брата и сестру возращенный одним и тем же Духом признает мертвыми, то осквернится чрез это, но чрез сестру лишь в том случае, если она осталась девой и не опорочила себя чрез соединение с каким-либо мужем. Отсюда мы видим ту особенность девства, что соприкосновение с каким-либо мужчиной лишает совершенной чистоты. Справедливо ли это сказано или нет, это предоставляем суду читателя. Также в том обнаруживается соответственное природе расположение, что по порядку любви, согласно с написанным: вчините ко мне любовь (Песн. 2:4), после Отца всего существующего бывают любимы плотской отец и мать, сын и дочь, брат и сестра, но последняя лишь в том случае, если не вышла из дома и не перешла в обладание другого. Когда же священник очистится по порядку очищения, описанному в законе Моисеевом, тогда надлежит отсчитать ему семь дней, или как совершенное число покаяния, или же для того, чтобы после кончины мира и по достижении нами истинной восьмерицы, он вошел во святое святых (ибо это означает внутренний двор), и мог служить во святилище, и приносить жертву за грех совести, и чтобы не было никакого времени, в которое он не помнил бы о своем осквернении чрез отца и мать, сына и дочь, брата и сестру. Ибо, находясь в стеснительных условиях мира сего, мы бываем вынуждены многое делать или по требованию плоти, или вследствие бренности природы. Кто же окажется таким, что будет служить в святилище и входить во внутренний двор и всегда приносить жертву Богу, так что будет истинным священником или подражателем Того, о Ком написано: Ты иерей во век по чину Мелхиседекову (Пс. 109:4); тот не будет иметь никакого наследия, кроме Бога, служащего его наследием, и не получить владения в Израиле, то есть среди простого народа, а [получит владение] священническое, чтобы Господь сказал о нем: Я наследие и Я владение их. Когда они обретут Его, то будут говорить и скажут: «удержу Его и не оставлю Его» и будут воспевать с пророком: «Господь часть моя» (Пс. 72:26).

Иез.XLIV:29–30. Они будут есть от хлебного приношения (viсtimam) и от жертвы за грех и за преступление, и все заклятое (или отделенное) у Израиля им же будет принадлежать. И начатки всего первородного, и приношения (libamenta) из всякого рода приношений должны принадлежать священникам, и начатки пищи вашей должны вы давать священнику, чтобы он оставил благословение в доме своем (или чтобы он оставил благословение на домах ваших).

Вместо хлебного приношения, которое по-еврейски называется manaа, Акила и Симмах перевели дар. Затем, вместо заклятого (vоtum), что LXX перевели чрез ὰφο’ρισμα, то есть отделенное, Акила, Симмах и Феодотион перевели ὰνα’θημα, (отлученное), что́ по-еврейски называется herem. Должно обратить внимание на то, что все то, что теперь Господь говорит чрез пророка, Он уже прежде сказал чрез Моисея. При этом должен возникнуть также вопрос: почему Он повторяет то, что уже прежде было сказано? Это именно для того, чтобы находившееся в умах людей и изгладившееся из них вследствие небрежного чтения, невнимательного слушания или забвения, возобновилось чрез живое слово, не писанное тростью и чернилами, а чрез Духа и слово Божие. Посему и Спаситель не оставил ни одной собственной книги Своего учения, вопреки вздорным вымыслам многих апокрифов, но ежедневно Духом Своим и Отца говорит в сердце верующих. Это будет служить также ответом для тех, которые ставят пророкам в упрек то, что они в своих книгах повторяют то, что содержится в Пятикнижии. Итак, от хлебного приношения и от жертвы за грех и за преступление или неведение должны есть священники, о которых написано: грехи людей Моих снедят (Ос. 4:8). И не столько должно радоваться за приношение даров, сколько страшиться осуждения за почетное отличие (honoris), если мы пользуемся им недостойным образом. Начатки в буквальном cмысле означают то, что́ из чиcла одушевленных и неодушевленных предметов первое родится и что прежде всего производит земля. Также начатки пищи нашей приноcятcя cвященникам, чтобы мы никаких новых плодов не вкушали прежде, чем вкусит от них священник. Делаем же мы это для того, чтобы священник оставлял благословение и приношение наше в доме своем, или для того, чтобы по его молитве Господь благословил домы наши. Велико достоинство священников, но велико и падение их, если они согрешают. Мы должны радоваться возвышению, но страшиться падения. Не столько бывает радости при достижении высоты, сколько печали при падении с высоты. Ибо мы должны дать отчет не только за все грехи наши, но и за все дары, которыми пользуемся и о сохранении которых не заботимся.

Иез.XLIV:31. Никакой мертвечины и ничего, пойманного зверем, ни из птиц, ни из скота не должны есть священники.

И в буквальном смыcле всему роду избранному, царскому и священническому, – что собственно относится к христианам, помазанным духовным елеем, о котором написано: помаза Тя, Боже, Бог Твой елеем радости паче причастник Твоих (Пс. 44:8), – приличествуют эти предписания: не есть мертвечины как из птиц, так из скота, ко́торых кровь не была пролита, что́ в Деяниях Апостольских называется удавлениной и соблюдение чего признает необходимым послание апостолов из Иерусалима (Деян. 15:20), [не есть] пойманного зверем, потому что и это удавленина, и осуждение тех священников, которые вследствие своей страсти к объядению не соблюдают этих [предписаний] по отношению к дроздам, винноягодникам, крысам и т. п. В таинственном же смысле мы можем назвать мертвечиной того, в ком омертвела кровь души и кто уподобляется Навалу Кармильскому, который значит безумный и который, услыхав о гневе Давида, задрожал от страха, и замерло cердце его в нем (1Цар. 25:37). Пойманным зверями, об избавлении от раcтерзания которыми воздыхает пророк, говоря: не предаждь зверем душу, исповедающуюся Тебе (Пс. 73:19), должен быть назван тот, кто раcтерзывается и пожирается врагом – львом, и барсом, не изменяющим пестроты своей, и медведицей, свирепcтвующей по похищении детенышей, и волками аравийскими и прочими зверями, под которыми мы понимаем разного рода демонов. Птицами же мы называем тех, которые к небу поднимают уста свои, а cкотом – тех, которые, склонившись вниз и обратившись к земле, служат только чреву и тому, что находится под чревом.

Глава XLV

Иез.XLV:1–8. (Вульгата: по жребию), тогда отделите начаток Господу, священный участок (sanctificatum) земли в двадцать пять тысяч длины и в десять тысяч ширины он будет священным во всех пределах его вокруг. Из него будет для святилища четырехугольник по пятисот кругом и предместье его в пятьдесят локтей кругом. Из этой меры отмерь двадцать пять тысяч в длину и десять тысяч в ширину, и здесь будет храм (или святилище) и святое святых. Эта священная часть земли будет принадлежать священникам, служащим в святилище, приступающим к служению Господу; она будет им местом для домов и святилищем святости. Двадцать пять тысяч в длину и десять тысяч в ширину. Левиты же, служащие при доме, они получат во владение двадцать сокровищниц (вместо этого LXX перевели: они получат город для обитания). И во владение городу дайте пять тысяч ширины и двадцать пять тысяч длины, соответственно отделенному для святилища, для всего дома Израилева. Также и князю [дайте долю] по ту и другую сторону отделенного [или начатков] для святилища и городского владения, насупротив отделенного для святилища и насупротив городского владения, к морю со стороны моря и к востоку с восточной стороны, длиною же наравне с каждым из уделов от западного предела до восточного предела; эта земля будет его владением в Израиле. И пусть князья более не притесняют (или не разоряют) народа Моего, но пусть предоставят дому Израилеву землю по коленам его.

Вслед [за постановлениями о] священнодействиях священников и об одежде их, и о пище, которую они должны принимать и которой избегать, Он делает теперь распределение святой земли и прежде, чем разделить всю ее по коленам, повелевает из всех колен избрать место, которое имело бы в длину двадцать пять тысяч и в ширину десять тысяч. Так как не указано локтей или пядей, то дается понять, что разумеется трость, бывшая в руке мужа и имевшая меры шесть локтей и шестую часть одного локтя, то есть παλαιστη’ν (пядь). Пусть ревностный читатель вычислит, сколько тростей составляет тысячу шагов и сколько тысяч их было в длину и ширину. После этого распределения снова повелевает из священной земли, избранной из всех колен Израилевых, то есть из двадцати пяти тысяч тростей в длину и десяти тысяч в ширину, избрать для построения святилища, то есть храма Господня, другой участок земли на ней по пятьсот тростей со всех сторон, то есть в две тысячи. А чтобы к зданию храма не примыкали другие строения, Он повелевает, чтобы на пятьдесят локтей с каждой стороны земля оставалась пустой, как предместье или, по переводу Симмаха, Феодотиона и LXX, как граница и как промежуточное, пограничное пространство. По окончании этого распределения, снова предписывается другое измерение земли, которая должна быть выделена, как священная: отмерить, после предшествующего измерения, в длину двадцать пять тысяч и в ширину десять тысяч тростей другой земли, на которой будет не храм, то есть святилище (sanctum), но святилище и святое святых, и на которой будут жить священники, приступающие к служению Господу. Они будут жить на ней тогда, когда будут исполнять священнические обязанности; владение же их будет состоять, как мы сказали, из двадцати пяти тысяч тростей в длину и десяти тысяч в ширину. Далее, левиты, прислуживающие священникам и имеющие особое служение, получат место для построения двадцати сокровищниц, по Акиле комнат (exedras), по Симмаху келлий (thalamos), по Феодотиону отделений (gazeras), или, как перевели LXX, города. Отсюда мы видим, что некое место, отделенное для обитания левитов, называется городом, каковое место имеет пять тысяч тростей в ширину и двадцать пять тысяч в длину. Все же это, то есть святилище, и другое святилище, и святое святых, и жилища священников, и дом левитов, прислуживающих священникам, называется местами, отделенными и освященными для служения и освящения дома Израилева. После четырекратного распределения святой земли, предлагается пятое деление. Князь или вождь народа должен получить отсюда и оттуда, то есть с той и другой стороны святилища, [часть] в свое владение и жить в городе, и владение его должно быть обращено передней стороной к месту, отделенному для храма, и к городу и находиться от берега моря, то есть с запада до другого берега моря, и иметь такую ширину, какую пророк определяет ниже при распределении каждого из колен. Наконец следует: длиной же наравне с каждым из уделов, полученным каждым из уделов, от западного предела, то есть от моря, до восточного предела, а где он оканчивается, это мы узнаем при распределении колен. И это будет владением вождя или князя в земле Израилевой. Мы ограничимcя пока тем, что сказано нами, для ознакомления с простым, историческим смыслом речи. Но если бы мы захотели сравнивать духовное с духовным и подняться выше по примеру некиих толкователей, утверждающих, что настоящее еcть образ будущего и все, что говорится, относится к небесному Иерусалиму, служащему матерью всех нас и Церковью первенцев; то, хотя и не трудно было бы изложить то, что было сказано другими, но мы опасаемся, что мудрый читатель не примет подобного рода объяснения. Поэтому все к настоящему времени и к Церкви, трудящейся теперь в мире и спешащей достигнуть неба, следует относить в том смысле, что одни избираются из всего мира в владение Божие и получают святилище (sanctum), другие же, оказавшие большее преуспеяние, достигают святого святых. Также среди служителей различается чин священников и левитов, из которых одни своими молитвами и добродетелями ежедневно приносят жертву Богу, другие занимают вторую и низшую ступень, чтобы служить им и чрез тех, кои взошли на верх добродетелей. Наконец, есть еще вождь или князь, имеющий столько владения, сколько каждое колено получает во владение, и заслугу одного вознаграждают заслуги многих. Находясь в мире, он сперва получает владение шириной от моря до моря, потом от запада или моря до востока, чтобы, оставив настоящее, стремился к будущему и имел свое определенное владение, и чтобы князья не желали чужого, и каждое колено имело бы свой удел. Это может относитьcя, в частности, к епископам и пресвитерам, которым говорится, чтобы они более не расхищали и не разоряли народа Божия и не владели, как наследием, землей Израилевой, но чтобы каждый имел свое владение, назначенное соответcтвенно его степени. Двадцать же пять тысяч относится к чувствам, взятым в квадрате (quater), затем, десять тысяч – к совершенному ведению, так что в одном удерживается простой исторический смысл, а в другом идет речь о богословии и высших добродетелях, потому что десять есть число совершенное. Также на то должно обратить внимание, что священники, поставленные на высшей ступени, получают во владение двадцать пять тысяч в длину и десять тысяч в ширину. Левиты же, то есть низшая степень, хотя в длину получают тоже число, то есть двадцать пять тысяч, но ширина у них ограничивается пятеричным числом. Поэтому они и двадцать только сокровищниц занимают, в каковом числе приносятся дары Исаву (Быт. 32:14). Князь же, служащий истинным князем для народа и заслуживающий получить имя вождя, получает владение с той и другой стороны святилища, то есть от всех, охотно подчиняющихся ему, и живет в городе и спасение многих делает своей наградой. Для первого храма, который называется святилищем, назначается по пятьсот тростей с каждой стороны и затем пятьдесят локтей, которыми отделяется все священническое владение. Во втором же святилище, где находится святое святых, ширина храма и промежуточное пространство не определяются, но число остается неопределенным. То же мы встречаем и относительно владения князя, который без всякого числа имеет владение у народа Израилева, так как преуспеяние всех обращается на князя и спасение учеников служит наградою для учителей.

Иез.XLIV:9. Так говорит Господь Бог: довольно вам, князья Израилевы! отложите неправду и хищения, и творите суд и правду и отделите границы ваши от народа Моего.

Вместо хищений LXX перевели бедствия (miserias) и вместо границ (confinia) – угнетение. Смысл же следующий: так как вы, князья, получили долю вашу согласно с словами Писания: также князю по ту и другую сторону отделенного для святилища и городского владения, подразумевается: дайте долю, и ваша власть столь велика, что вы получили во владение долю одного колена; то Я повелеваю и увещеваю вас: довольно с вас того, что вы доселе совершали неправду и хищения, нападая на чужое и расхищая его. И так как написано: уклонися от зла и сотвори благо (Пс. 36:27), то, напротив того, творите суд и правду, разбирая тяжбу сироты и оправдывая вдову; отделите границы ваши от народа Моего, то есть не нарушайте границ. И так как само соседство может вредить низшему, не могущему переносить высокомерия со стороны высшего и сильнейшего; то чрез Исаию говорится: горе совокупляющим дом к дому и село к селу приближающим до самой границы места (Ис. 5:8). Сказанным нами мы ограничимся по отношению к народу того времени. Но это повеление может быть применимо и к нашим князьям, которые, подобно фараону и египтянам, силой угнетают сынов Израилевых и не памятуют написанного: старейшину ли тя поставиша, не возносися, но буди в них, яко един от них (Сир. 32:1), и того, что Господь говорит в Евангелии от Луки (κατα’ Λουκᾶν): аще речет раб той в сердцы своем: коснит господин мой приити, и начнет бити рабы и рабыни, ясти же и пити и упиватися. Приидет господин раба того в день, в он же не чает, и в час, в оньже не весть, и растешет его и часть его с неверными положит (Лк. 12:45–46). Также в Евангелии от (sеcundum) Матфея Он в следующих наставлениях учит Своих учеников: весте, яко князи язык господствуют ими и велицыи обладают ими. Не тако же будет в вас: но иже аще хощет в вас первый быти, да будет всем слуга. Сын человеческий не прииде, да послужат Ему, но послужити и дати душу Свою избавление за многих (Мф. 20:25–28). Если бы я захотел, то многое мог бы привести из Священных Писаний, где обуздывается высокомерие высших и где все призываются к смирению Господа, говорящего: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф 11:29).

Книга четырнадцатая

Что я должен был бы сказать в начале [объяснения] храма Иезекиилева, это, изменив порядок, скажу в конце, памятуя следующий стих: «Это тот дом, что полон труда, с беcконечным блужданьем»^[91], о котором и в другом месте тот же поэт говорит:

Точно как лабиринт, на высоком острове Крите,

Множеством темных путей, говорят, был чудно запутан;

Тысячи разных дорог представляли обманчивый выход,

Тысячи признаков тех же вводили в обман беспрерывно^[92].

Так и я, вступив в океан этих Писаний и тайн Божиих и, так сказать, в лабиринт, о котором написано: положи тму за кров Свой и: «облака вокруг Его» (Пс. 17:12–13), хотя не дерзаю присвоять себе полное знание истины, однако могу представить желающим некоторые свидетельства учения не чрез свои силы, а по щедротам Христа, который Сам открывает нам, блуждающим, обманчивые и запутанные пути храма, направляя чрез Духа Святого стопы во мраке. Следуя за Ним, мы можем достигнуть гавани толкований на пророка Иезекииля, которых последней книгой служит эта, то есть четырнадцатая. Если я, по твоим молитвам, девственница Христова Евстохия, доведу ее до конца и если Господь продлит эту жизнь; то перейду к Иеремии, который один из пророков остается для нас. Толкование же это будет результатом не столько моего труда и твоих молитв, сколько щедрот Христовых.

Глава ХLV

Иез.XLV:10–12. Да будут у вас правильные весы и правильная ефа и правильный бат. Ефа и бат должны быть равные и одинаковой меры, так чтобы бат вмещал в себе десятую часть кора и ефа десятую часть кора; мера их должна определяться по кору. В сикле же должно быть двадцать оболов; а двадцать сиклей, двадцать пять сиклей и пятнадцать сиклей будут составлять у вас мину.

LXX: Да будут у вас правильные весы и правильная мера и правильный хиникс для меры и одинаковой же вместимости хиникс. Хиникс должен составлять десятую часть гомора и ефа десятую часть гомора. Гомор должен быть одинаковый [и сикль] соответствовать весу двадцати оболов. Двадцать сиклей, двадцать пять сиклей и пятнадцать сиклей будут составлять у вас мину.

Это место у LXX бессвязно и совсем непонятно, так как они смешали не только числа мер, но даже и названия. Ибо вместо ефы они перевели мера, – общее название вместо частного, – и вместо бата – хиникс; также вместо еврейского homer (хомер), который по-гречески называется κο’ρος (кор), они перевели гомор, и опять вместо бата – хиникс. Поэтому мы будем говорить применительно к еврейскому тексту и буквальному смыслу, и изложим свой взгляд чрез изъяснение частностей. Под весами, которые по-еврейски называются mozene, разумеется то, что употребляется для взвешивания. Ефа же, которая на греческом языке неправильно называется ἐφι, употребляется для измерения разного рода плодов, например пшеницы, овса, овощей. Далее бат, по-еврейски bath, имеет одинаковую меру с ефой и употребляетcя только для жидких тел, вина, масла и т. под. Кор заключает в себе тридцать модиев^[93] и употребляется в том и другом измерении, т. е. как для твердых, так для жидких тел. Десятая часть кора, то есть три модия, относительно того, что измеряется модием, называется ефой, составляющею три модия, а десятая часть кора относительно жидких тел называется батом или вадом (vаdus), так что ефа и бат имеют одинаковую меру. Далее сикль, который по-гречески называется στατη’ρ, заключает в себе двадцать оболов. Мина же, которая называется Мина, заключает в себе шестьдесят сиклей, которые составляют тысячу двести оболов. Что же касается слов: двадцать сиклей, двадцать пять сиклей и пятнадцать сиклей составляют мину, то они не должны смущать читателя. Ибо затруднение в числах ставится для того, чтобы возбудить внимание слушателя. Поэтому также многое говорится в притчах и загадочно, чтобы слышал тот, кто имеет уши слышать (Лк. 8:15). И во всяком пророчестве истина прикрывается темнотой, чтобы слышали ближайшие ученики и чтобы простой и отдаленный народ не знал, о чем говорится. Итак, божественное Писание повелевает, чтобы были правильные весы, говоря: да не будет во влагалищи твоем мерило великое и малое. «Весы должны быть у вас точные и правильные и мера должна быть у вас точная и правильная» (Втор. 25:13–15). И в Притчах говорится (Притч. 11): «весы большие и меньшие, – то и другое мерзость пред Господом». Мы не только должны соблюдать это в торговле и в практике повседневной жизни, но и во всем наблюдать правильность, как говорит Писание: словесем твоим сотвори вес и меру (Сир. 28:29), чтобы и в словах, и в делах, и в мыслях все у нас было взвешанным и обдуманным. Об оболе же, то есть о двадцатой части сикля, мы в другом месте читаем, как о самой малейшей частице: верному весь мир богатство, неверному же ниже обол (Притч. 17:6); иначе говоря: неверный ничем в мире не будет владеть, не будет иметь даже и малейшей части. То же другими словами говорится в Евангелии: не изыдет оттуду, дóндеже воздаст последний кодрант (Мф. 5:26), то есть даже последнюю малую монету. Читаем мы о десяти минах, данных каждому из рабов для употребления в оборот (Лк. 19:13), и в другой притче о талантах, разделенных между рабами, и о должнике, который был должен пятьсот и пятьдесят динариев (Лк. 7:41), и о работавших в винограднике, получающих по динарию (Мф. 20:10), и о вдовой женщине, которая потеряла драхму и едва нашла ее, зажегши свечу (Лк. 15:8). Какой смысл все это имеет, об этом теперь не время рассуждать.

Иез.XLV:13–14. И вот начатки, которые вы будете приносить: шестую часть ефы от кора пшеницы и шестую часть ефы от кора ячменя. Мерою же для масла [должен быть] бат масла, составляющий десятую часть кора, а десять батов составляют кор, потому что в коре десять батов.

LXX. И вот начатки, которые вы будете отделять: шестую часть меры от гомора пшеницы и шестую часть ефы от кора ячменя; и постановление о масле: котилу^[94], то есть киаф, от десяти котил масла, потому что десять котил составляют гомор.

И здесь в издании LXX изменены названия мер и все перепутано, так что нельзя понять, о чем говорится. Ибо, как выше они вместо ефы назвали меру, и вместо бата хиникс, и вместо кора гомор, вместо сикля вес (арреndiculum): так и здесь вместо ефы они поставили меру, вместо кора то гомор, то самый кор, и относительно меры масла вместо бата котилу, (κοτ’λην), то есть киаф. Итак, скажем сначала применительно к буквальному смыслу. Десятину (δεχα’δα), то есть десятую часть всех плодов, народ по закону должен был давать колену Левиину. Затем из этих десятин левиты, то есть низшая степень слушателей, давали десятины священникам; это есть так называемая вторая десятина (δευτεροδεχα’η). Были также и другие десятины, которые каждый из народа Израильского отделял в своих житницах, чтобы есть их тогда, когда ходил к храму в городе Иерусалиме и в притворе храма, с приглашенными к трапезе священниками и левитами. Были и иные десятины, которые собирали для бедных и которые на греческом языке называются πτωχοδεχα’δαι (десятины бедных). Но те начатки, которые приносили от плодов, не были ограничиваемы определенным числом, а предоставлялись усмотрению приносящих. Нам известно также предание евреев, не предписанное законом, а утвердившееся по воле учителей: по нему, как самая большая часть давалась священникам сороковая, а самая меньшая – шестидесятая; в пределах же между сороковой и шестидесятой частью каждый мог приносить, сколько хотел. Таким образом то, что осталось неопределенным в Пятикнижии, здесь, в частности, определяется по причине корыстолюбия священников, чтобы они при принесении даров не требовали от народа более [должного], то есть приношения более шестидесятой части из того, что родит земля. Ибо если кор, который по-еврейски называется homer, а у LXX гомор, заключает в себе тридцать модиев в отношении как к твердым, так к жидким телам, а ефа и бат, как мы выше сказали, составляет десятую часть кора, и если заповедуется, чтобы при приношении начатков давалась священникам шестая часть как ефы, так кора, что из трех модиев составляет половину модия; то из этого вычисления ясно, что священники должны получать шестидесятую часть начатков. Пока достаточно это узнать и выслушать применительно к еврейскому тексту и буквальному смыслу. Теперь обратимся к духовному смыслу, причем прежде всего возникает вопрос; каким образом говорится: чти Господа от праведных твоих трудов и начатки давай Ему от твоих плодов правды, да исполнятся житницы твоя множеством пшеницы, вино же точила твоя да источают (Притч. 3:9, 10), чтобы, принесши начатки от трудов и сил твоих и сказав: се принесох Тебе начатки от плодов земли, которые дал ми еси, Господи (Втор. 26:10), ты удостоился услышать: благословен ты во граде и благословен ты на селе; благословена исчадия чрева твоего и плоды земли твоея и плоды волов твоих (Втор. 28:3–4) и прочее, и чтобы ты обладал всяким духовным благословением на небесах во Христе (Еф. 1:3), между тем как, все, что имеешь, ты считаешь результатом не твоей силы, а щедрот того, кто дал плоды. Если мы настолько обладаем знанием Писаний, что раскрываем все тайны и научаем людей, то есть разумное существо, то мы даем начатки от пшеницы нашей. Если же после таинственного смысла мы следуем одной только истории, которая может питать простецов, согласно с написанным: человеки и скоты спасеши Господи (Пс. 85:7); то даем начатки от ячменя нашего, каковый ячмень посеял Исаак, но в земле иноплеменников, и взошло ему во сто крат (Быт. 26:12). Кто дает начатки от ячменя, тот может сказать: Господь пасет мя, и ничтоже мя лишит; на месте злачне, тамо всели мя; на воде покойне воспита мя (Пс. 22:1–2). Кто же питает разумных существ, тот изменяет суждение и говорит: уготовал еси предо мною трапезу сопротив стужающих мне (там же, Пс. 22:5). А когда принесет начатки от масла и вина, то присововупляет и говорит: умастил еси елеом главу мою, и чаша Твоя упоявающи мя, яко державна (Пс. 22:5), – тем чистым и не дающим отстоя елеем, который приготовляется для светильника Господня. У приготовившего его возвеселится лицо от елея, – от елея радости, которым помазан Христос более соучастников Своих, и, соделавшись маслиной, он воспоет с пророком: аз же яко маслина плодовита в дому Божии (Пс. 51:10), и от того вина, которое источается из истинной лозы в точилах Спасителя, как говорит Господь: Аз есмь лоза, вы же рождие. Отец Мой делатель есть (Ин. 15:1–5). Об этих точилах мы читаем в трех псалмах: восьмом, восьмидесятом и восемьдесят третьем, которые все относятся к таинствам Церкви. В ветхозаветном законе начатки были без меры и числа, потому что Бог не дал Духа по мере. При втором же построении храма, о котором идет речь в пророчестве Иезекииля, является определенная мера, то есть шестидесятое число, которое исполняется на мире, как говорится нам: в нюже меру мерите, возмерится вам (Мф. 7:2).

Иез.XLV:15–17. И одного овна от стада в двести [овнов] из того, что пасет Израиль; [это] для [мучной жертвы (sacrificium), и для всесожжения, и для мирной жертвы, в очищение их, говорит Господь Бог. Весь народ обязан [приносить] эти начатки князю в Израиле. И на обязанности князя будут лежать (super рrincipe еrunt) всесожжения, и [мучное] приношение и возлияния в праздники, и в календы, и в субботы и во все торжества дома Израилева. Он совершит жертву за грех, [мучное] приношение, и всесожжение, и мирную жертву для очищения дома Израилева.

Выше сказано, какая часть веса и меры как твердых тел, так и жидкостей должна приноситься князю; теперь тот же порядок соблюдается по отношению к начаткам из животных: повелевается приносить одного [овна] из стада в двести овнов, которых пас Израиль, для приношения (sacrifiсium), и всесожжения и мирной жертвы в очищение дома Израилева, говорит Господь Бог. Вместо переведенного нами: из того, что пасет Израиль, в еврейском написано: memmasce, что Акила и Симмах переводят ἀπὸ τῶν υ’δατων, LXX и Феодотион α’πὸ τῶν ποτιστηρι’ων, из которых одно означает напояемые водой местности, а другое водяные рвы и водоемы, то есть – что начатки князя должны пастись только на обильных водой местностях. И как выше мы читали, что должно приносить князю шестидесятую часть из того, что определяется весом и мерой; так теперь повелевается приносить двухсотую часть из животных, и постановлениям этого закона должен подчиняться весь народ относительно приношений вождю или князю, так как чрез него должны приноситься за народ всесожжения, и [мучные] жертвы и возлияния во все праздники и очищаться дом Божий. Из этого следует видеть, что как народ должен приносить начатки князю, так князь должен приносить за народ жертвы, под которым (князем) мы в иносказательном смысле не можем понимать никого другого, как только Господа Спасителя. Это Он берет овна из двухсот животных или, как выразительнее говорится в еврейском тексте, βο’σκημα, что́ можно относить ко всем животным, а не к одному овну только, и берет животное или овна, который пасся на местах напояемых, – то есть Священными Писаниями, и может сказать: Господь пасет мя, и ничтоже мя лишит; на месте злачне, тамо всели мя, на воде покойне воспита мя (Пс. 22:1–2). Это были те напоенные места или те водопои, к которым и Иаков водил овец своих, чтобы пили в них и зачинали и, сообразно с цветом прутьев, приносили плоды Господу (Быт. 30:37–39). Вместо sacrificium, то есть θυσι’α, Акила и Симмах переводят дар, что́ в еврейском тексте называется manaa и собственно относится не к животной жертве, а к тому, что приносится в жертву из пшеничной муки, ячной крупы и масла. Всесожжение же означает то, что в целом виде приносится Богу и потребляется священным огнем. Мирная жертва приносится для примирения с Богом, и о нас апостол говорит: молим по Христе, примиритеся с Богом (2Кор. 5:20), и в другом месте: Бог бе во Христе, мир примиряя Себе (там же, 2Кор. 5:19). Князь же этот, которому приносятся начатки от животных, есть вместе и царь, как обозначено также в надписи на кресте буквами еврейскими, греческими и латинскими. И когда иудеи домогались снять торжественную надпись, то Пилат в толпе язычников ответил: еже писах, писах (Ин. 19:22). На обязанности князя, говорит, будут лежать. Прекрасно напоминается священническому чину, какую обязанность он должен исполнить, – чтобы он знал, что он должен совершать жертвоприношения и возлияния, приносимые от вина, за народ во все праздники, как в календы, то есть в новомесячии, так в субботы, – когда при покрывающей все темноте бывает начало лунного света и при покое субботнем, – чтобы он совершал именно жертвы за грех и для очищения дома Израилева, который есть Церковь Бога живого, столп и утверждение истины. Ибо она именно и есть дом Бога живого и дом Израилев, нуждающийся в очищении своих грехов.

Иез.XLV:18–25. Так говорит Господь Бог: в первом месяце, в первый [день] месяца возьми из стада волов тельца без порока и очисти святилище. И пусть священник возьмет крови от этой жертвы за грех и возложит на вереи дома и на четыре угла площадки у жертвенника и на вереи ворот внутреннего двора. То же сделай и в седьмый [день] месяца за каждого согрешающего по неведению и соблазну, и так очищайте дом. В первом месяце, в четырнадцатый день месяца должен быть у вас праздник пасхи: семь дней должно будет есть опресноки. В этот день князь за себя и за весь народ земли принесет тельца в жертву за грех. И [в этот] семидневный праздник он должен приносит во всесожжение Господу ежедневно в течение семи дней по семи тельцов и семи овнов без порока и в жертву за грех ежедневно по козлу из коз, и [мучное] приношение совершит по ефе на тельца и по ефе на овна и по гину масла на каждую ефу. В седьмом месяце, в пятнадцатый день месяца, в праздник, в течение семи дней он должен приносит таким же образом, как выше сказано, как жертву за грех, так всесожжение, и мучную жертву и масло.

Я изложил целый отдел, чтобы раздробление его на части не смущало читателя. Но прежде всего следует сказать о разностях перевода. Где мы перевели: на четыре угла площадки у жертвенника, там LXX перевели: и на четыре угла храма и на жертвенник. А где мы сказали: за каждого согрешающего по неведению и соблазну, там они поставили: за неведущего и младенца. Также там, где мы сказали: и [мучное] приношение совершит по ефе на тельца и по ефе на овна и по гину масла на каждую ефу, там в их издании стоит: и дашь мучное приношение и печенье для тельца и печенье для овна и гин масла для печенья. Также в последнем стихе, где мы сказали: мучную жертву и масло, там они сказали: как манаа, так масло. В первом, говорит, месяце и в первый день месяца (это, без сомнения, означает нисан) ты должен взять тельца из стада волов, который не был выкормлен дома, но который находился в стаде волов, то есть из стада и из числа многих. Тоже [сделай] в седьмой день того же месяца. Этих двух праздников, то есть в первый день первого месяца и в седьмый [день] того же месяца, нет в Моисеевом законе. Четырнадцатый же день того месяца, в который совершается пасха, когда мы в течение семи дней едим опресноки, и Моисей заповедует соблюдать. А четвертый праздник, о котором говорит: в седьмом месяце, в пятнадцатый день месяца, в праздник и проч., означает, как мне кажется, праздник кущей, поставленный здесь без названия. Перейдем теперь к частностям и кратко изложим свое мнение. О духовных праздниках учит и апостол: да никтоже убо вас осуждает о ядении или о питии, или о части праздника или о новомесячиях или о субботах, яже суть стен грядущих (Кол. 2:16–17). И Бог так говорит чрез Исаию: новомесячий ваших, и суббот ваших и дне великого не потерплю: поста, и праздности, и новомесячий и праздников ваших ненавидит душа Моя (Ис. 1:13–14). Очевидно, что Кто ненавидит праздники иудеев, Тот любит свои, то есть субботу, оставленную для народа Божия, чтобы мы видели, что дано нам Богом, и говорили не в наученых человеческие премудрости словесех, но в наученых Духа, духовная духовными срассуждающе (1Кор.2:13). Ибо в настоящем веке, который во зле лежит, мы не можем видеть благих дней, а в новом, о каковых днях Дух Святый вещает в песни Моисеевой: помяни дни древние, разумей лета рода родов (Втор. 32:7). Об этом и святой говорил в Псалме: нощию сердцем моим размышлях (Пс. 76:7). И опять: и лета вечная помянух и поучахся (там же, Пс. 76:6). Кто не принимает такого толкования, тот пусть ответит: как можно объяснить то, что Исаия предвозвещает относительно будущего, нового века: будет месяц от месяца и суббота от субботы и приидет всяка плоть поклонитися пред Богом (Ис. 66:23), когда истинные поклонники будут покланяться не на горе Гаризинской и не в Иерусалиме, а в духе и истине (Ин. 4:21–23), когда будет новое небо и новая земля и вся тварь будет освобождена от рабства тлению в свободу детей Божиих, и свет солнца будет светлее всемеро, а свет луны будет как свет солнца (Рим. 8:21; Ис.30:26)? Ибо мы приступили к горе Сиону, означающему в переводе сторожевую башню, и ко граду Бога живого, Иерусалиму небесному, и тмам ангелов, торжеству (Евр. 12:22). Об этом торжестве и другой пророк говорит: что сотворите во днех торжества и в дни праздника Господня (Ос. 9:5)? Тоже и в другом месте говорится: празднуй, Иудо, праздники твоя, воздай обеты твоя (Наум. 1:15). Итак, если мы знаем о духовных праздниках, то должны признать и духовные жертвы. Берется телец из стада или, как перевел Симмах, вол, свободный и не находившийся под гнетом никакого ярма, то есть бремени грехов, и без порока, иже греха не сотвори ниже обретеся лесть во устех его (1Петр. 2:22), молодой телец, поднимающий рога и копыта (Пс. 68:32), чтобы чрез него очищалось и освящалось святилище. И пусть, говорит, возьмет священник крови от этой жертвы за грех. Он другими словами называется в Исходе и Евангелии агнцем, как говорит Иоанн Креститель: се агнец Божий, вземляй грехи мира (Ин. 1:29). Драгоценной кровью его мы искупляемся в страдании Господа Спасителя; мы вкушаем его плоть и пьем его кровь, ею окропляются четыре угла площадки у жертвенника, вместо чего Феодотион поставил само слово еврейское аzara, или храма, как перевели LXX, для освящения дома и жертвенника. Ибо все стихии мира освящаются этой кровью, чтобы тот, кто будет очищен и освящен, вошел в ворота, внутреннего двора и мог познать тайны Господа и таким образом достигнуть седьмого дня первого месяца и покоя и приносить Господу жертву, как за неведение, о котором Давид говорит: грехи юности моея и неведения моего не помяни (Пс. 24:7), так за младенца, который, cделавшись мужем, оcтавит младенческое и с уверенностью скажет: егда бех младенец, яко младенец глаголах, яко младенец мудрствовах (1Кор. 13:11), или же за того, кто был увлечен заблуждением и грешил не столько умышленно, сколько вследствие ложного понятия о добре. По окончании же двух праздников первого месяца, то есть первого и седьмого дня его, он достигает четырнадцатого дня месяца, в который бывает праздник пасхи, о котором написано: ибо пасха наша пожрен бысть Христос (1Кор. 5:7). Тогда мы, при полном покое и безмятежности, едим в течение семи дней опресноки, когда, оставив закваску порока и лукавства, вкушаем опресноки чистоты и истины при приношении всего этого нашим князем за нас и прежде всего за себя самого, ибо Он принял тело человеческое и чрез грех истребил грех; Он болезнует о нас и несет наши немощи, – затем за дом свой, что написано у LXX, но чего нет в еврейском тексте, то есть за Церковь, и за весь народ земли, то есть за весь род человеческий. Ибо Он есть Спаситель всех людей и в особенности верных, и также служит очищением за грехи наши, и не только за нас, но и за весь мир. По принесении же тельца за весь народ земли, в течение остальных семи дней страдания Господня ежедневно приносятся семь тельцов и семь овнов без порока во всесожжение и для потребления их огнем Господним. Семь же тельцов и семь овнов сообразуются страданию Господню, чтобы, подобно истинному тельцу и истинному овну, кровью мучеников в семь дней очищать грехи всего мира. Также козел из коз приносится в жертву за грех ежедневно, то есть в течение семи дней. Нужно обратить особое внимание на то, что законом предписывается приносить [мучного] приношения по ефе на тельца и по ефе на овна и по гину масла. При приношении же козла не полагается ни ефы, ни печенья, как перевели LXX, переведшие вместо ефы πε’μμα то есть печенье. Гин же, составляющий известную меру масла, о которой мы уже прежде сказали, берется при приношении в жертву тельца и овна, чтобы, по примирении грехов, мы могли достигнуть отрадного вечного света, и успокоения от труда и исцеления от утомления. Также в седьмом месяце, в пятнадцатый день месяца, то есть кущей, должен соблюдаться тот же порядок приношения и жертв, как относительно жертвы за грех, так относительно всесожжения, и [мучного] приношения и масла, чтобы, по удалении тьмы и по восходе света масла, мы достигли праздника Господня и имели более светлые праздники, в которые прощаются все грехи.

Глава ХLVІ

Иез.XLVI:1–7. Так говорит Господь Бог: ворота внутреннего двора, обращенные лицом к востоку, должны быт заперты в продолжение шести дней, в которые совершается работа, а в субботний день они должны быт отворены, и в день календ должны быть отворены. И войдет князь чрез притвор ворот совне, и станет на пороге ворот, и священники совершат всесожжение его и мирные жертвы его, и поклонится он [Господу] на пороге ворот и выйдет; а ворота останутся не запертыми до вечера. И народ земли будет поклоняться пред Господем при входе в те ворота в субботы и в календы. Всесожжение же следующее должен приносит князь Господу в день субботний: шесть агнцев без порока, и овна без порока, и [мучного] приношения ефу на овна, а [мучного] приношения на агнца сколько даст рука его, и масла гин на каждую ефу. А в день календ – тельца из стада волов без порока, и будут заколаемы шесть агнцев и овны без порока. И [мучное] приношение совершит по ефе на тельца и по ефе на овна, а на агнца сколько найдет рука его, и по гину масла на каждую ефу.

Где мы перевели ефа, которая составляет десятую часть кора, там LXX перевели πε’μμα, что на нашем языке означает печенье. А где мы сказали [мучное] приношение (sacrificium), там они поставили само слово еврейское manaa, которое Акила перевел чрез дар или приношение (sacrificium), а Феодотион чрез приношение. Прежде, чем изъяснять это, нам следует изложить самые слова Писания παραφραστικῶς; (в перифразе). Ворота внутреннего двора, говорит, будут заперты в течение шести дней, о которых написано: шесть дней делай, и сотвориши вся дела твоя (Исх. 20:9), и не всякие ворота, а те, которые обращены лицом к востоку, откуда восходит солнце правды. Затем, в день субботний, то есть в седьмой, когда бывает покой, они должны отворяться еженедельно, и через тридцать дней, когда бывает конец одного месяца и начало другого, то есть новомесячие, именно в день календ, снова отворяться, чтобы то же преимущество было для начала месяца, какое преимущество имеет субботний день в неделе. А почему в седьмой день и в день календ отворяются ворота внутреннего двора, обращенные лицом к востоку, это будет видно из следующих затем слов. И войдет, говорит, князь чрез притвор ворот совне, то есть внешнего двора, и станет на пороге ворот внутреннего двора обращенных лицом к востоку, а не войдет во внутренний двор, но когда он будет стоять, другие священники будут совершать за него всесожжение, которое Симмах перевел чрез приношение, и мирные жертвы или те, которые относятся к спасению, чтобы после сожжения жертвы князя священным огнем и по примирении вождя с Богом он мог поклоняться на пороге ворот внутреннего двора, на котором стоял, и выйти. Что же? Запираются ли ворота тотчас по выходе князя? Нет, но будут отворены до вечера, чтобы, после князя, весь народ земли поклонялся при входе в те ворота, поклонялся же в субботы и в календы, когда отворяются ворота. И так как выше сказал: священники совершать всесожжение его и мирные жертвы его и не обозначил числа всесожжений, то теперь прибавляет: всесожжение же следующее будет приносить князь Господу в день субботний. Приносить же будет не сам, а чрез священников, о которых написано: священники совершать всесожжение его и мирные жертвы его: шесть, говорит, агнцев без порока и овна без порока, так, чтобы мерой (мучного) приношения на овна была ефа, которая по-еврейски называется ерha, а на шесть агнцев столько (мучного) приношения, сколько может принести рука приносящего, и чтобы на каждую ефу была мера масла, называемая гин. День же календ, то есть новомесячий, будет иметь ту еще особенность пред днем субботним, что будет заколаться телец из стада волов или вол без порока. Прочее же, то есть шесть агнцев без порока и овен без порока и (мучные) приношения при них должны быть по установлению о субботе, но так, чтобы, как на овна приносится ефа (мучного) приношения, то есть пшеничной муки, и гин масла, так приносились бы и на тельца. Это нужно было изложить ради ясности. Теперь мы, по дару Господа раскроем духовный смысл. В течение шести дней, в которые мы работаем в мире, восточные ворота внутреннего двора бывают заперты для нас. Но когда мы достигнем седьмого дня, то есть дня субботы, в который бывает вечный покой, или дня календ, когда, после темной ночи и страшного мрака, начинается свет, то нам отворяются восточные ворота, и если кто из нас чрез добродетели получит имя и достоинство вождя, тот чрез притвор ворот совне, то есть чрез труды мира сего, и ворота Церкви, которые находятся еще в земных пределах, войдет не во внутренний двор, – ибо так пишется в настоящем месте, – а к порогу внутренних ворот и станет в них. Если же князь в настоящем Писании не входит во внутренний двор, а стоит на пороге его, то нет никакого сомнения, что мы теперь отчасти видим и отчасти знаем и не взираем еще открытым лицом на славу Господню. Наконец, когда князь будет стоять на пороге ворот внутреннего двора, то прочие священники, на которых возложена эта обязанность (под ними мы можем разуметь силы ангельские), будут совершать за него всесожжение и мирные жертвы. Ибо мы нуждаемся в милосердии Божием и всякое творение, сравнительно с Творцом, нечисто и должно быть очищаемо божественным огнем, которым были очищены и уста пророка Исаии, чтобы, достигши мира чрез жертву и ставши на пороге, преклониться пред всемогуществом Божиим и сознать себя недостойным вхождения во внутренний двор и тотчас затем войти^[95]. По выходе же первенствующего, самые ворота внутреннего двора не будут запираться до вечера века сего, но останутся отворенными, чтобы также народ земли был при входе и поклонялся пред Ним, и не во всякое время, а когда успокоится от грехов и, по удалении тьмы веры, получит свет знания. Само же всесожжение, которое приносит князь в день субботний чрез священников, определяется числом шести агнцев без порока, то есть соответственно шести дням, в течение которых мы работаем в мире, и овном беспорочным, который служит князем стада, но так, чтобы на каждого овна приносилась ефа (мучного) приношения, то есть десятая часть кора. На шесть же агнцев не указывается определенная мера (мучного) приношения, но сколько даст рука приноcящего, то есть соответственно качеству и мере дел. И масла гин будет приноситься на каждую ефу, то есть того масла, которое приготовили себе пять дев, чтобы умащать муку или смешивать с нею, и чтобы всякое приношение Богу исполнялось света истины и возвеселялось лицо приноcящего масло. А в день календ, то есть в тридцатый день, когда, кроме всего Израиля, исчисляются но закону первенцы и левиты, о чем мы выше сказали, приносится телец без порока из стада волов, о чем подробно мы сказали в первом отделе, и шесть агнцев и овны без порока и прочее, что приносится по субботам, чтобы мы достигли вечного покоя и удостоились услышать: добре, рабе благий, о мале был еси верен, над многими тя поставлю: вниди в покой господа твоего (Мф. 25:21), и могли не только достигнуть ворот внутреннего двора, но войти и внутрь его, и чтобы над нами пополнились следующие слова: насаждени в дому Господни во дворех Бога нашего процветут (Пс. 91:14).

Иез.XLVI:8–11. И когда входит будет князь, то должен входит чрез притвор ворот и тем же путем выходить. А когда народ земли будет приходить пред лице Господне в праздники, то вошедший северными воротами для поклонения должен выходить воротами южными, а вошедший южными воротами должен выходить воротами северными. Он не должен возвращаться теми же воротами, какими вошел, а должен выходит противоположными. А князь должен (находиться) среди них, вместе с входящими входить и вместе с выходящими выходить. И в праздники (in nundinis) и торжественные дни (мучного) приношения (от него) должно быть по ефе на тельца и по ефе на овна, а мучного приношения на агнца должно быть столько, сколько найдет рука его, и по гину масла на каждую ефу.

Это тот князь, о котором написано: и войдет князь чрез притвор ворот совне и чрез одни и те же ворота войдет и выйдет, ибо он обладает свободой выбора и имеет власть отдать жизнь свою и снова принять ее, и как приходя в нам, так возносясь на небеса, пользуется тою же свободой, свойственною его величию. Он не имеет нужды в праздниках и торжествах и не наблюдает никакого различия в днях, потому что всякое время для него служит празднеством. Но народ только в праздники и торжественные дни входит и выходит и не одним и тем же путем, но то одним, то другим. Ибо написано: а когда народ земли будет приходить пред лице Господа в праздники, то вошедший северными воротами для поклонения должен выходит южными воротами, а вошедший южными воротами должен выходит северными воротами. Он не должен возвращаться теми же воротами, какими вошел, а должен выходит противоположными. Это не только тем заповедуется, которые выходят из Содома и которым говорится: не озирайся вспять (Быт. 19:17), и не только возлагающим руку на орало, которые не должны озираться назад, но и находящимся в дому Господнем повелевается, чтобы они не озирались назад, и не возвращались к бедным и немощным вещественным началам и чтобы, начав духом, не оканчивали плотью, но в области духа все более и более преуспевали и могли сказать с апостолом: задняя забывая, в предняя же простираяся (Флп. 3:13), чтобы не отчасти знали и не отчасти пророчествовали, но достигли совершенства, – такого совершенства, какого может достигнуть человеческая природа согласно с смыслом евангельских слов: егда сотворите вся, глаголите: раби неключими есмы, еже должны бехом сотворити, сотворихом (Лк. 17:10). Поэтому и апостол в том же послании говорит о двух совершенствах; ибо, как несовершенный, он пишет не зане уже достигох или уже совершихся; гоню же, аще и постигну, о немже и постижен бых от Христа (Флп. 3:12). И тотчас затем, как совершенный, говорит: едино же задняя забывая, в предняя же простираяся, к намеренному теку, к почести вышнего звания. Елицы убо совершенни, сие да мудрствуим (там же, Флп. 3:13–15). Но как можно согласовать между собою то, что сказавший: не зане уже достигох или уже совершихся, решается сказать: елицы убо совершенни, сие да мудрствуим? Отсюда ясно, что всякий человек и всякое творение, хотя бы и достигли совершенства, однако нуждаются в милосердии Божием и что полное совершенство они получают по благодати, а не по заслугам. Итак, народу земли повелевается, что если он войдет для поклонения чрез северные ворота, то должен выйти воротами южными. Какому же народу это повелевается? Именно язычникам, которые, оставив ворота с севера, от которого возгорается зло на землю, и вошедши в храм, должны выходить не иначе, как только воротами южными, к воротам света, к воротам теплоты, к вратам, при которых жених почивает в полдень (Песн. 1:6). Поэтому в той же Песни Песней говорится: востани севере и гряди юже (Песн. 4:16) А входящий воротами южными будет выходить воротами северными. Какой это народ? Именно иудеи, которые, оставив ворота света, идут к воротам севера, о котором говорится: «северный ветер самый жестокий» (Притч. 25:24). Ибо и котел у Иеремии (Иер. 1:13) возжигается со стороны севера. Можем сказать и иначе: северными воротами входит тот, кто оставляет грехи, а выходит южными воротами тот, кто следует добродетелям, и наоборот, если праведник впадет в грехи, то хотя он входит южными воротами, но выходит воротами северными. Князь же, говорит, будет находиться среди них, то есть входящих и выходящих, согласно с написанным: посреде вас стоит, егоже вы не весте (Ин. 1:26). И апостол (говорит): или не знаете, яко Христос в вас есть (2Кор 13:5)? Если же не знающим говорится, что среди них стоит Христос, то во сколько более знающим? Но когда Христос будет стоять среди знающих тогда тело будет мертвым для греха, а дух будет живым для правды. Входит же князь вместе с входящими и выходит с выходящими, как свидетель добродетели и греха тех и других. Таким образом, в праздники и торжественные дни, то есть в субботы, и в календы и при всяком празднестве, о котором мы выше сказали, приносится по ефе (мучного) приношения на каждого тельца и овна. Относительно же агнцев не определяется число, но и не предоставляется произволу каждого, но кто пользуется силами и доброю совестью, тот должен приносить не сколько хочет, а сколько может, и сверх того по гину масла на каждую ефу, чтобы умащалась мука и возжигался светильник пред Господом и чтобы пользующийся им мог сказать: аз же яко маслина плодовита в дому Божии (Пс. 51:10).

Иез.XLVI:12–15. А когда князь будет приносить добровольное всесожжение или доброхотные мирные жертвы Господу, то откроются для него ворота, обращенные к востоку, и он совершит всесожжение свое и мирные жертвы свои так же, как обыкновенно бывает в день субботний, и выйдет, и запрутся ворота по выходе его. И будет он ежедневно приносить однолетнего агнца без порока во всесожжение Господу; утром и утром будет приносить его. И (мучного) приношения (или манаа) при нем будет приносить утром, утром шестую часть ефы (или меры) и елея третью часть гина, чтобы растворить (или по Симмаху: облить) мучное приношение (или манаа); (таково) постоянное и вечное постановление Господне. Пусть приносят агнца, и (мучную) жертву, и елей утром, утром во всесожжение постоянно.

Где мы читаем без порока и где в еврейском написано thamim, там Акила переводит совершенного. А где LXX [перевели] манаа, там Феодотион переводит приношение (sacrificium), Акила и Симмах дар. Вместо же сказанного нами добровольное перевели δμολογε’αν, то есть исповедание, а вместо князя – вождь ибо это значение имееть nasi. Доселе речь идет о князе, о котором Исаия говорит: се свидетельство во языцех дах его князя, и повелителя языком (Ис. 55:4). И Иезекииль: Аз же Господь буду им в Бога и раб Мой Давид князь среде их (Иез. 34:24) Итак, когда тот князь принесет добровольную жертву, то скажет: вольная или доброхотное уст моих благоволи, Господи (Пс. 118:108), всесожжение же добровольное, чтобы всего себя принести (в жертву) Богу, и мирные жертвы доброхотные, чего в предшествующей речи нет, ибо написано: и священники совершат всесожжение его и мирные жертвы его (Иез. 46:2), а о доброхотных и добровольных [жертвах], о которых теперь говорится, совсем умалчивается, чтобы они приносились не по необходимости, а добровольно, и чтобы после всесожжения приносил он мирные жертвы и примирялся с Богом. Поэтому и девство выше брака (1Кор. 7), ибо оно не требуется и не воздается, но (добровольно) приносится (оffertur). Вместо мирных жертв, которые по-еврейски называются selamim, LXX переводят спасительные, чтобы само примирение мирных жертв служило во спасение для приносящего. Итак, когда князь совершит это, то отопрутся для него ворота, или, по LXX, отопрет для себя ворота, обращенные к востоку, именно те ворота, о которых написано: сия врата Господни, праведнии внидут в ня (Пс. 117:20) и откуда восходит солнце правды. И будет приносить, говорить, всесожжение свое и мирные жертвы свои, о которых теперь мы сказали. Будет же приносить он, ибо эта жертва добровольная, а не другие, не священники будут приносить за него, то есть как обыкновенно бывает в день субботний. Таким образом во всякое время всесожжение и мирная жертва, приносимая добровольно, открывают врата Господни, и он не наблюдает субботы, но все дни считаются у него покоем. Ибо тотчас после приношения всесожжения и мирных жертв он выходит и запирается за ним дверь, или он запирает дверь, чтобы сохранять для князя преимущество его и чтобы его жертвы не смешивались с жертвами народа. И так как он вообще назвал добровольное всесожжение или доброхотные мирные жертвы, и не присоединил вола, или тельца, и овна или овцу и козла за грех, то сообщает, в чем состояло это всесожжение, говоря: он будет приносить агнца однолетнего без порока во всесожжение, и не в определенные дни, а ежедневно, и не во всякое время, а утром, утром будет приносить его, то есть каждое утро, когда, по восхождении солнца, бывает начало света. Об этом утре Давид говорит в псалме: заутра услыши глас мой заутра предстану Ти и узрю (Пс. 5:4). И в другом месте: вечер водворится плач и заутра радость (Пс. 29:6). И еще: Боже, Боже мой, к Тебе утренюю (Пс. 62:2). А кто этот агнец безпорочный или совершенный и однолетний, это подробнее сообщает Исаия: яко овча на заколение ведеся и яко агнец пред стригущим его безгласен и не отверзает уст своих Ис.53:7). И Иеремия: аз же яко агня незлобивое, ведомое на заколение, не разумех (Иер. 11:19). И Иоанн Креститель: се агнец Божий, вземляй грехи мира (Ин. 1:29). Это тот агнец, который заколался в Египте и кровью которого ограждались двери веры (или верных) и удалялся губитель (Исх. 12:7). Однолетний же потому, что он проповедовал лето Господне благоприятное и день воздаяния (Ис. 61:2). И пусть не удивляется читатель, что один и тот же называется и князем, и священников, и тельцом, и овном и агнцем, потому что в Священном Писании при различных обстоятельствах мы читаем о нем, как о Господе, и Боге, и человеке, и пророке, и жезле, и корне, и цвете, и князе, и судье, и царе, праведнике и правде, апостоле и епископе, мышце, рабе, помазании, пастыре, сыне и отроке, единородном и первородном, двери, пути, ангеле, стреле и премудрости и многое другое, и если бы я захотел представить свидетельства о всем этом, то потребовалась бы особая книга. Итак, при всесожжении этого агнца беспорочного и однолетнего, приносимого каждое утро, сам князь будет совершать приношение или манаа и (приносить) муку или дар утром, утром шестую часть ефы, подразумевается – муки. Шестая же часть ефы составляет половину модия. Ибо, если ефа составляет десятую часть кора, то есть три модия, то без всякого сомнения, шестая часть ефы составляет половину модия. Также из елея приносится третья часть меры гин, чтобы растворялось или обливалось мучное приношение Богу, – это вечное и постоянное постановление, которое не опускается ни в какой день, но всегда, во всякое время по восходе солнца совершается приношение, чтобы исполнялось то, что стоит в конце этого отдела: пусть приносит агнца в жертву и елей утром, утром во всесожжение постоянно.

Иез.XLVI:16–18. Так говорит Господь Бог: если князь (или вождь) даст кому-либо из сыновей своих подарок, то это пойдет в наследство его детям; они будут владеть этим по наследству. Если же он даст по завещанию (lеgаtum) из наследства своего одному из рабов своих; то это будет принадлежать ему до года освобождения (вместо чего Феодотион поcтавил само слово еврейское deror), а [потом] возвратится к князю; наследство же его должно принадлежать сыну его. Но князь не должен брать из наследия народа и из владения их насильственно; а только из своего владения давать наследство детям своим, чтобы никто из народа Моего не был изгоняем из владения своего.

Доселе речь была о князе, теперь даются предписания о наследниках его или, скорее, о подарках, наследстве и завещанных имуществах, кому он должен давать и кому должно принадлежать владение временно или вечно. Если, говорит, даст он сыновьям своим подарок или наследство, то они будут владеть им, потому что им принадлежит это по праву наследования и владение не может переходить от одного к другому. Если же даст под именем завещанного одному из рабов своих, то до тех пор тот будет владеть этим, пока не наступит или седьмой год освобождения, который называется deror, или юбилейный, то есть пятидесятый, когда все проданное опять возвращается в прежним владетелям, так что раб имеет временное пользование, а собственно владение принадлежит сыну князя. Чрез следующее же затем: но князь не должен брать из наследия народа насильственно или, как перевели LXX, притесняя их, или же, как Акила и Симмах, угнетая и огорчая их, а из своего владения давать наследство детям своим внушается священникам и князьям не только того времени, но также и нашего, которые обогащаются чрез сан священнический и насильственно берут от бедных более того, что им следует по определению Господню, или под благовидным предлогом обирают богатых, – что они также и детям своим, которым принадлежит отцовское наследие, ничего не должны оставлять кроме того, что им самим осталось от родителей. Поэтому если какой-либо священник стал более богатым, нежели каким был до получения священства, то все приумножение должен передавать не детям, а бедным и святым братьям и своим по вере, которые имеют более значения, чем дети, и возвращать Господу своему то, что принадлежит Господу, который говорит в Евангелии: все, что сотвористе единому сих, Мне сотвористе (Мф. 25:40). Ибо Он в лице бедных принимается гостеприимно, посещается в темнице, одевается ногой, пьет жаждущий, насыщается алчущий, чтобы не был изгоняем, говорит, народ Мой из владения своего. Ибо если князь своевольно будет или брать или похищать, или под благовидным предлогом удерживать то, что не принадлежит ему, то народ, собранный во имя Божие, рассеется по частям и разорится или, по закону, чтобы наследие не переходило постепенно от одного к другому и чтобы не исчез тот путь (funiculus divisionis), которым к каждому переходит наследство. Таким образом изгоняет народ Божий и отнимает у него вечное владение веры тот, кто чрез хищение, или чрез лесть, или чрез ласкательство или под видом благочестия оставляет чужие дары или имущество детям или братьям и родственникам.

Иез.XLVI:19–24. И ввел меня тем входом, который был с боку (или сзади) ворот в сокровищницы святилища для священников (или в комнаты и покои), обращенные к северу, и вот там было место, обращенное к западу (или к морю и, как перевели LXX, отделенное). И сказал мне: это место, где священники должны варить жертвы за вину и за грех (или за неведение и потому), где должны печь [мучное] приношение (или маннаа и дар), чтобы не выносить на внешний двор и чтобы не освящался народ. И вывел меня на внешний двор, и обвел меня по четырем углам двора, и вот в углу двора был дворик, по дворику в каждом углу двора. По четырем углам двора были расположены дворики в сорок локтей длины и в тридцать ширины; [все] четыре были одной меры. И вокруг четырех двориков шла стена и были устроены под галереями печи вокруг или близ обеденных лож (ассubita), которые Акила перевел στιβα’δας (постели), Симмах περιφρα’γματα (ограды), Феодотион поставил само слово еврейское turorh (обводная стена). И сказал, говорит, мне: это дом поварен, в котором служители дома варят жертвы народа (или жертву, ибо это означает еврейское слово zeba).

Муж, державший в руке трость и вервь каменщика, чтобы измерить здание, ввел, говорит, меня тем входом, который был сбоку или сзади ворот. И не поставил: каких ворот, – с востока, юга или с другой стороны, но оставил неопределенным, – (ввел меня), чтобы я пошел к месту святилища и в сокровищницы или в покои священников, обращенные к северу и к морю, то есть к северу и к западу, потому что Священное Писание, соответственно положению иудейской страны, обыкновенно всегда называет запад морем. Нужно обратить внимание на то, что место священников, где варятся жертвы за вину или неведение и за грех, чтобы не быть приносимыми в сыром виде, находится во внешнем дворе с севера и запада, откуда начинается самый холодный ветер и где заходит свет солнца. Чрез это дается знать, что все, относящееся к пище, требует жертвы за проступок или за грех. Если же и за неведение приносится жертва, то во сколько более за сознательную вину! Поэтому и Иов ежедневно утром приносил жертву за сыновей своих, опасаясь, не согрешили ли они по неведению (Иов. 1:5). Следующее же за тем: чтобы не выносить во внешний двор и чтобы не освящался народ, ее приготовленный к освящению, означает то, что не следует легкомысленно давать святыни неосвященным и бросать, по Евангелию, жемчуг пред свиньями и давать святыню псам (Мф. 7:6). Поэтому Моисей требует, чтобы народ в течение трех дней освятился от всякой нечистоты и от общения с женами, чтобы приступить к горе Синаю и по освящении принять святыни (Исх. 19:15). Если же готовящимся приступить к слушанию и восприятию слов Божиих повелевается освятиться от жен, то, очевидно, в законе заключается следующее апостольское [наставление]: не лишайте себе друг друга, точию по согласию до времени, да пребываете в молитве (1Кор. 7:5) и что по согласию следует воздерживаться от жен для упражнения в молитве. Вслед за тем написано: и вывел меня во внешний двор, и обвел меня по четырем углам двора, и вот в углу двора был дворик, по дворику в каждом углу двора; по четырем углам двора были расположены дворики. Тот муж, о котором он часто упоминает, вывел его из места для священников, которое было обращено к северу или которое отделено, где священники варят жертвы за грех или за неведение; вывел же его во внешний двор. Отсюда мы видим, что тот двор, из которого он вышел, был внутри и что в Священном Писания есть много дворов, о которых мы читаем: стоящии во храме Господни, во дворех дому Бога нашего (Пс. 134:2). И у Иоанна: и ины овцы имам, яже не суть от двора сего, и тыя Ми подобает привести, и глас Мой услышат, и будет едино стадо и един пастырь (Ин. 10:16), ибо греческое αὑλη’ (двор) означает то, что по-латыни просто переведено оfficio (овчарня или двор овчий). Сказав же от двора сего, дает знать, что есть и другой, который указывается в сонме язычников в отличие от Израиля, или на небесах в отличие от земного двора, и соответственно качеству заслуг дли каждого состояния (оffiсiо) назначаетcя двор, о чем выше было подробно сказано. Тот же двор, о котором теперь идет речь, в каждом из четырех углов имел по дворику, которые LXX называют меньшими, а мы для удобопонятности ὑποκοριστικῶς (уменьшительно) назвали их двориками (аtriola). Они были в сорок локтей длины и в тридцать ширины. Относительно этих чисел, помнится, в [толковании на] этого же самого пророка я сказал, что одно относится к скорбям и злоключениям, а другое к совершенному возрасту. Посему Моисей, и Илия, и Господь и Спаситель сорок дней постились в пустыне (Исх. 34:28; 3Цар. 19:8; Мф.4:2; Лк. 4:2), и к званию священническому приступают не после двадцать пятого года жизни, а после тридцатого. Поэтому же и Господь был тридцати лет, когда пришел креститься, и в начале этого же самого пророка стоит тридцатый год. Итак, где пища, там и скорбь и искушение, с которыми снискивается пища. А когда мы достигаем возраста мужа совершенного, то должно все попирать и говорить: имеюще пищу и одеяние, сими довольни будем (1Тим. 6:8), и; аще даст ми Господь хлеб ясти и ризы облещися (Быт. 28:20), или следующее: брашна чреву и чрево брашном; Бог же и сие и сия упразднит (1Кор. 6:13). Ибо в будущем мы не будем есть и пить, а питаться тем хлебом, который сходит с неба и о котором в Псалтири поется: хлеб ангельский яде человек (Пс. 77:25) и: Мое брашно есть, да сотворю волю пославшего Мя (Ин. 4:34). Что же касается того, что четыре дворика, занимавшие углы бо́льшего двора, были одинаковой меры, то это означает четыре страны света и то, что в поте лица нашего мы должны есть хлеб и что всякий труд совершается для чрева и сора. Эти четыре дворика или окружала одна стена и были устроены печи под галереями вокруг, или они были вблизи обеденных лож, так что где пища, там и предуготовление мер^[96]. И, может быть, для того, чтобы пророк знал то, что видел, ему сказано: это дом поварен, в котором служители Господни варят жертвы народа. Жертвы же народа, приносимые за вину или грех и неведение, служат пищей, подкреплением для священников, чтобы они помнили, что ничего другого не должны домогаться, когда даже в храме приготовляется мясо для подкрепления их.

Глава ХLVІІ

Иез.XLVIІ:1–5. И привел он меня обратно к воротам дома, и вот воды выходили из-под порога дома к востоку. Ибо храм стоял лицом на восток. Воды же нисходили с правого бока дома, по южную сторону жертвенника. И вывел меня чрез северные ворота и внешним путем обвел меня к внешним воротам, путем, обращенным к востоку, и вот воды выступают с правой стороны, когда на восток выходил муж, имевший вервь в руке своей, и отмерил он тысячу локтей, и провел меня по воде по лодыжки (или прошел по воде водою отпущения). И опять отмерил тысячу, и провел меня по воде по колена (или прошел по воде водою по ляшки). И [еще] отмерил тысячу, и провел меня по воде по поясницу (или и прошел по воде водою по чресла). И [еще] отмерил тысячу [до] потока, который я не мог перейти, потому что воздымались глубокие воды потоки, который нельзя было переходить.

Вместо сего LXX перевели: и отмерил он тысячу, и не мог он перейти, потому что вода неслась подобно стремительному потоку, чрез который нельзя переходить. Эти воды, которые выходили из-под порога дома, то есть храма, текли не на север и на запад, а на восток и с правого бока храма, то есть по южную сторону, и притом по южную сторону не другого какого-либо места, а жертвенника. Отсюда ясно, что это воды священные и что они означают учение нашего Спасителя согласно с написанным: от Cиона изыдет закон и слово Господне от Иерусалима (Ис. 2:3). И в другом месте: все наполнися ведения Господня, аки вода многа покры море (там же, Ис. 11:9). Об этих водах и пророк Захария пророчествовал, говоря: в день он изыдет вода жива из Иерусалима, пол ея в море первое и пол ея в море последнее (Зах. 14:8). Об этих водах и cамарянке Господь говорил: аще бы ведала еси, кто есть глаголяй ти: даждь Ми пити, ты бы просила у Него, и дал бы ти воду живу (Ин. 4:10). И еще: всяк, пияй от воды сея, вжаждется паки, а иже пиет от воды, юже Аз дам ему, не вжаждется во веки (там же, Ин. 4:13). И в храме Он возглашал и говорил: аще кто жаждет, да приидет ко Мне и пиет. Веруяй в Мя, якоже рече Писание, реки от чрева его истекут воды живы. Сие же рече о Дусе, егоже хотяху приимати верующии в Него (Ин. 7:37–39). Это те воды, о которых пророк говорил в псалме: на воде покойне воспита мя (Пс. 22:2). И Иезекииль: возму вы от язык и земель, и воскроплю на вы воду чисту, и очиститеся от всех нечистот ваших (Иез. 36:24–25). Ибо явившася источницы воднии (Пс. 17:16). И в девяносто втором псалме поется: воздвигоша реки, Господи, воздвигоша реки гласы своя от гласов вод многих. Дивны высоты морския (Пс. 92:3–4). Это те воды силоамские, которые тихо текут и о которых Исаия говорит: почерпите воду от источник Спасителя (Ис. 12:3). И Псалмопевец: благословите Господа от источник Исраилевых (Пс. 67:27). И тот же Исаия о Господе Спасителе говорит: сей вселится в высоце пещере камене крепкого. Хлеб ему дастся и вода его верна (Ис. 33:16). Яко проторжеся вода в пустыни и дебрь в земли жаждущей (Ис. 35:6). И верующим говорится: не бойся, яко избавих тя; мой еси ты, и аще преходиши сквозе воду, с тобою есмь (Ис. 43:1–2). И еще: жаждущии идите на воду (там же, Ис. 55:1). И чрез Иеремию Бог говорит: два зла сотвориша людие Мои. Мене оставиша, источника воды живы, и ископаша себе кладенцы, иже не возмогут воды содержати (Иер. 2:13). Как мы читаем о водах с хорошей стороны, выходящих из-под порога храма и относящихся к учению Церкви, так есть воды горькие и воды наихудшие, от обращения к которым удерживает нас пророк Иеремия, говоря: что вам и пути Египетскому, еже пити воду Геонскую (там же, Иер. 2:18), которая по-еврейcки называется sior, то есть мутной и грязной. Вследствие сего, прогневавшись на еретиков, Бог говорит: се Аз напитаю их теснотами и в питие дам им воду желчную (Иер. 9:15), в которой царствует дракон египетский, говорящий: моя суть реки и аз сотворих я (Иез. 29:3), смотрящий на все высокомерно и служащий царем тех, которые на водах. Поэтому муж церковный молит Господа и говорит: спаси мя, Господи, яко внидоша воды до души моея. Углебох в тимении глубины и несть постояния, и буря потопи мя (Пс. 68:1–3). И еще: спаси мя от ненавидящих мя и от глубоких вод, да не потопит мене буря водная, ниже да пожрет мене глубина ниже сведет о мне ровенник уст своих (там же, Пс. 68:15–16). И в другом псалме: яко аще не Господь бы был в нас, да речет убо Исраиль: яко аще не Господь бы был в нас, внегда востати человеком на ны, убо живых пожерли быша нас. Внегда прогневатися ярости их на ны, убо вода потопила бы нас (Пс. 123:1–3). И невеста в Песни Песней: вода многа не может угасити любве и реки не потопят ея (Песн. 8:7) Это та вода, о которой говорит Осия: презре мя Галаад град, делаяй суетная, мутящий воду и крепость его мужа разбойника (Ос. 6:7–9). Эта вода другим именем называется mаrа, то есть горечь в нее опускается древо крестное, и горькое превращается в сладкое. Рассмотри закон Моисеев, как он горек, если понимать его в плотском смысле иудеев, когда он вырывает око за око, зуб за зуб (Исх. 21:24); посмотри на блудодеяние с Фамарью (2Цар. 13:4–16), на соединение Осии с блудницей (Ос. 1), на περι’ζωμα (пояс) Иеремии (Иер. 13:1–7), на жену Моисея ефиоплянку и на умерщвление египтянина (Исх. 2:12, 21) и на тысячу другого, что́ если понимать по убивающей букве, а не по духу животворящему, то это будет горьким, и будет не столько назидать, сколько совращать читателя. Таковы те воды, которые выходят из храма Господня и текут на восток и нисходят в правый бок храма, по южную сторону жертвенника, где жених насыщает сотрапезников своих и почивает. Следующее же затем: и вывел меня чрез северные ворота и внешним путем обвел меня к внешним воротам, путем, обращенным к востоку, прикровенно указывает на то, что мы не можем тотчас же достигнуть восточных ворот, если не пройдем к ним длинным обходом чрез северные ворота. Ибо если мы не победим самый холодный ветер теплотой веры и не будем попирать страны его, чтобы над нами исполнились слова апостола: Бог же сокрушит сатану под ноги ваши вскоре (Рим. 16:20); то не будем в состоянии войти в ворота, чрез которые выходят воды и которые находятся с правой стороны. И заметь, что воды эти, текущие чрез восточные ворота, настолько удаляются от левых сторон, что изображаются текущими с правой стороны жертвенника на юг. Когда же, говорит, муж, имевший вервь в руке, провел меня чрез северные ворота наружу путем, обращенным к востоку, и сам также был в том же месте, то отмерил тысячу локтей той же воды и провел меня по воде по лодыжки, которые Акила, Симмах и Феодотион перевели ἀστραγ’λους, вместо чего LXX перевели: прошел по воде водою отпущения, что́ мы можем относить к первым грехам людей, которые отпускаются нам при вступлении в воды Господни; эти [воды] указывают также на спасительную благодать крещения и означают начало преуспеяния, и притом высокого. Поэтому они достигают до лодыжек, которые близки к ступне и пяте, открытой для уязвлений змея по словам Господа: «ты подстережешь его голову, а он будет подстерегать твою пяту» (Быт. 3:15). И в Псалтыри говорится об Иуде предателе: ядый хлебы моя возвеличе на мя запинание (Пс. 40:10), или пяту, ибо это означает греческое πτε’ρνη. После же тысячи локтей, доходящих до лодыжки, он отмерил в воде другую тысячу локтей и провел меня по колена. Ибо после отпущения грехов и пути преуспеяний, стараясь мало-помалу восходить от земного к более высокому, мы преклоняем колена пред Господом, как говорит апостол: да вcяко колено поклонится, небесных, земных и преисподних, и всяк язык исповесть, яко Господь Иисус Христос в славу Бога Отца (Флп. 2:8–11). В третий раз отмерил он в воде еще тысячу локтей и провел меня, говорит, по воде по поясницу. Ибо этими ступенями мы достигаем высоты: однако эта самая высота доходит до чресл и поясницы, чтобы умерщвлялась в нас всякая постыдная похоть и чтобы мы получали освящение тела, без чего никто не может видеть Бога. Посему и у этого самого пророка (Иез. 8:2) Бог был видим в огне от ног до чресл. Ибо нуждаются в огне и очищении дела чресл, согласно со словами праведного: яко лядвия моя наполнишася поруганий (Пс. 37:8), при посредстве которых (лядвий) враг и днем и в ночных призраках издевается над нами. От чресл же до головы и выше сияет блеск драгоценнейшего металла, электра, чтобы не было здесь ничего презренного. Поэтому теперь в четвертый раз говорится и отмерил он тысячу, – подразумевается: локтей, – до потока (этого LXX не перевели), которого я не мог перейти. Это гораздо лучше, нежели то, что сказали LXX: и не мог он перейти. Ибо пророк и всякое человеческое естество после чресл не может перейти чрез поток помышлений и зарождающихся в сердце пороков. Но, без сомнения, перешел тот муж, который был одет в baddim и который водил пророка, – тот, который беззакония не сотвори, ниже обретеся лесть в устех его (Ис. 53:9). Пророк указывает и причины, почему он не мог перейти четвертую тысячу локтей: потому что, говорит, воздымались глубокие воды потока, который нельзя перейти. Каким же образом пророк написал, ставя себе в похвалу: поток прейде душа наша (Пс. 123:5)? Но это легко решается, если мы знаем, что в еврейском вместо сего написано: поток прошел над душой нашей. Об этом потоке и Иcаия говорит: се Аз уклоняю на ня, аки реку мира, и аки поток наводняемый, славу (Ис. 66:12). И в тридцать пятом псалме о святых говорится: в крове крылу Твоею надеятися имуть. Упиются от тука дому Твоего, и потоком сладости Твоея напоиши я. Яко у тебе источник живота (Пс. 35:8–10). И в сто двадцать пятом: возврати, Господи, пленение наше, яко потоки югом (Пс. 125:4). И о Спасителе: от потока на пути пиет (Пс. 109, 7). Ибо кто из людей может похвалиться, что он имеет сердце чистое (Притч. 20:9), или в чью душу чрез окна очей не проникала смерть вожделения и (выражаясь слабее) увлечение духа (Иер. 9)? Ибо мир во зле лежит (1Ин. 5:19), и с детства сердце человеческое склоняется к злу, так что с самого своего рождения человек ни одного дня не бывает без греха (Иов. 14:4). Поэтому и Давид исповедует в псалме: се бо в беззакониих зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя (Пс. 50:7). В беззакониях не матери моей или моих, но в беззакониях, свойственных человечеству. Посему и апостол говорит: царствова смерть от Адама даже до Моисея и над несогрешившими по подобию преступления Адамова (Рим. 5:14). Что мы называем локти в мужеском роде – сubitus, а не в среднем – сubita, по правилу грамматиков, об этом я уже выше говорил, что мы делаем это не по незнанию, а обыкновенно ради всех простых и необразованных людей, из которых состоит большинство церковного собрания.

Иез.XLVIІ:6–12. И сказал мне: видел ли ты, cын человеческий? И вывел меня и пошел обратно к берегу потока (или реки). Когда же я пришел (или он меня привел) назад, то вот на берегу потока (или реки) весьма много дерев с той и другой стороны. И сказал мне: эти воды, которые текут к песчаным холмам востока и нисходят в пустынные равнины (или эта вода, которая течет в Галилею, обращенную к востоку, и нисходит в Аравию), войдут в море и выйдут, и воды сделаются здоровыми. И всякое живущее (или одушевленное) существо, пресмыкающееся там, где пройдет поток (или река), будет живо, и рыбы будет весьма много, когда войдут туда эти воды, и все исцелится и оживет там, куда войдет [этот] поток (или река). И будут стоять при них рыболовы от Энгадди до Энгаллима, будут сушить сети. Весьма многие виды рыбы будут там; как в большом море, рыбы будет весьма много. В тех же [частях], которые выступают из берегов и составляют болота, они не сделаются здоровыми, но будут назначены для соли. У потока (или реки), по берегам его с той и другой стороны будет расти всякое дерево плодовое (или плодоносное); лист с него не опадет (или не устареет) и плод его не истощится. Каждый месяц оно будет приносить начатки (или все будет обновляться), потому что воды его будут течь из святилища, и плод его будет служит в пищу, а листья его для врачеванья (или и восхождение его для исцеления).

Весь этот отдел, хотя он длинен, я решил изложить вместе, чтобы не прерывать мысли читателя, и чтобы порядок чтения, разделенного на части, не запутывал понимание слушателя. Прежде всего следует сказать, что вместо потока, который по-еврейски называется nehel, а на греческом языке называется χειμα’ῤῥους, LXX перевели река. Затем вместо Галилеи, которая по-еврейски называется Galila, Акила перевел θίνα, что́ означает песчаные холмы, Симмах μεθο’ριον, что́ мы можем перевесть чрез сопредельную страну (соnfinium); также вместо Аравии Симмах перевел: необитаемая, Акила низменность или равнина, Феодотион; Араба (Araba). Теперь скажем, что считаем нужным, о частностях. Тот муж, который вел Иезекииля, внушает пророку тщательно всматриваться и обзирать и умственными очами внимать сокровенным тайнам. Называет же его сыном человеческим или во образ Господа Спасителя, ибо и Иезекииль означает силу или повеление Божие, или же для напоминания о бренности человеческой, чтобы он не забывал своего состояния, когда ему показываются великие [тайны]. После [этого] напоминания, муж ведет его и приводит назад к берегу потока, чтобы, не могши пройти чрез глубину, он, по крайней мере, познал то, что находится на берегах. Когда я, говорит, пришел, или тот меня привел назад, кто был руководителем и советником, то вот на берегу потока или реки много дерев или весьма много деревьев с той и другой стороны. Этот поток, который вследствие обилия вод несется подобно потоку и принимает в себя небесные дожди и о котором мы говорили в предшествующем чтении, у LXX называется рекой, потому что он имеет постоянную воду и притом ее собирающуюся отовсюду из дождей, а текущую из живого и постоянного источника. Об этой реке мы многое читаем в Священных Писаниях, но в настоящее время следует сказать немногое, и прежде всего следующее: речная устремления веселят град Божий (Пс. 45:5). И в другом месте: река Божия наполнися вод; уготовал еси пищу им, яко тако ест уготование Твое (Пс. 64:10). И еще во множественном чиcле: воздвигоша реки, Господи, воздвигоша реки гласы своя, от гласов вод многих; дивны высоты морския (Пс. 92:3–4). И у Исаии: сотворю в пустыни путь и в безводней реки (Ис. 43:19). И в другом месте его же яснее: «явится в Сионе река, со славою протекающая в земле жаждущей» (Ис. 44:3). При этой реке было весьма много деревьев с той и другой стороны берега, чтобы река текла, будучи заключена между двумя заветами, ветхим и новым. Многие же дерева, или весьма многие деревья означают те деревья, которые, по сообщению Писания, в раю изобиловали разнообразными плодами. Шедший впереди пророка руководитель и учитель сообщает также ему и говорит: эти воды, которые текут в Галилею языков по LXX или (как правильнее стоит в еврейском) к песчаным холмам восточным и нисходят в пустынные равнины или в Аравию, войдут в море или в выходы моря, и воды сделаются здоровыми. Мы уже говорили, что воды означают или благодать крещения, или евангельское учение. Если они истекают из-под порога храма Господня и содержат апостольское учение, то делают плодородными песчаные холмы, бывшие прежде бесплодными и неплодоносными, и все пустынные равнины так наполняются, что проявляют в себе таинство Иерихонской реки (4Цар. 2:21), которую Елисей посредством евангельской и апостольской соли сделал столь здоровой, что где прежде было бесплодие и смерть, там явилось плодородие и жизнь. И они не только сделали здоровыми пустыни, но входят в восточное море, то есть в Мертвое море, в котором ничего не могло быть живого, и море весьма горькое, которое по-гречески называют λι’μνην ἀσφαλτῖτιν, то есть асфальтовым озером. И чудесным образом посредством евангельских вод исцеляются мертвые воды, получившие имя от смерти потому, что не имели в себе ничего живого. Ибо они не познали Того, Кто говорит: Аз есмь живот и истина (Ин. 14:6). И действительно, согласно с буквальным смыслом доселе ничего такого, что дышит и может двигаться, нельзя найти в этом море вследствие чрезвычайной горечи его, – [даже нельзя найти] улиток, маленьких червячков, угрей и прочих родов животных или пресмыкающихся, которых более тельца, нежели названия мы можем знать. Поэтому если Иордан, увеличившись вследствие дождей, вливается туда и заносит рыб, то они тотчас умирают и плавают по поверхности густых вод. Хотя по буквальному смыслу они никакой пользы не могут представлять даже в том случае, если бы исполнилось то, во что верует неразумное суеверие иудеев; но в духовном смысле, будучи исцелены потоком Господним, они будут иметь весьма много рыбы, и все оживет там, куда достигнет этот поток; так что рыболовы будут располагаться на берегах от Энгадди до Энгаллима, из которых первый означает источник или глаз козла, а второй – источник и глаз тельцов. Ибо Энгаллим находится при начале Мертвого моря, где река вступает в него, а Энгадди при его конце и завершении. Морем же мертвым я считаю то, о котором Захария говорит: в день он изыдет вода жива из Иерусалима и пол ее в море первое (Зах. 14:8). Согласно с этим Даниил говорит в следующих словах: я видел, и се четыри ветри небеснии налегоша на море великое (Дан. 7:2). И Давид: дивны высоты морские (Пс. 92:4). И от лица Спасителя в псалме: приидох во глубины морския, и буря потопи мя (Пс. 68:3). Также царь египетский у этого же Иезекииля (Иез. 32:2) называется драконом, живущим в море и потрясающим реками, как бы рогами своими. И еще: сие море великое и пространное (Пс. 103:25). Пока оно не принимает в себя воды реки или потока, до тех пор оно умерщвляет все, заключающееся в нем; но Господь, о котором сказано: уязвит и исцелит ны по двою дню, в день третий воскреснем, и живи будем пред Ним (Ос. 6:3), Сам говорит в том же пророке Осии: Аз связах Ефрема, взях его на мышцу Мою, и не разумеша, яко исцелих я во истлении человечесте (Ос. 11:3–4). Той язвен бысть за грехи наша и мучен бысть за беззакония наша; наказание мира нашего на Нем, язвою Его мы исцелехом (Ис. 53:5). Также и это весьма соленое и мертвое, вследствие своей чрезвычайной горечи, море исцелил Тот, Кто говорит чрез Исаию: Дух Господень на Мне, Его же ради помаза Мя, благовести нищим посла Мя, исцелити сокрушенныя сердцем (Ис. 61:1). Посему и чрез Иеремию Он взывает: возвратитеся, сынове возвращающиися, и исцеляю сокрушения ваша (Иер. 3:22). Ибо народ нетерпеливый, не будучи в состоянии более переносить боль ран своих, сказал: мимоиде лето, пройде жатва, и мы несмы спасени (Иер. 8:20). Посему Господь ответил им: или ритины [целебной смолы] несть в Галааде или врачей несть тамо? Чесо ради несть исцелена рана дщере людей Моих (там же, Иер. 8:22). И сам Иеремия взывает и говорит: исцели мя, Господи, и исцелею; спаси мя и спасен буду (Иер. 17:14). Поэтому и ангелы, охранявшие народ иудейский, в то время, когда безумная толпа закричала и сказала: кровь Его на нас и на чадех наших (Мф. 27:25), и завеса в храме раздралась и все таинства евреев открылись, – ответили на повеление Господне и сказали: врачевахом Вавилона, и не исцеле: оставим его (Иер. 51:9), то есть город смешения и пороков. Посему и Иосиф в своей Истории повествует, что когда Господь был распят и завеса в храме раздралась или порог (liminare) храма разбился и обрушился, то услышан был голос внутри храма небесных добродетелей: «выйдем из этих мест». Все это не излишне, но необходимо нужно было сказать, потому что говорится, что Мертвое море сделалось здоровым, когда влилась в него река Господня. При этом море от Энгадди, глаза и источника козла, всегда приносимого в жертву за грех, до Энгаллима, источника тельцов, которые приносятся в жертву Господу и уподобляются тельцу, поднимающему рога и копыта и заколаемому на жертвеннике во образ Спасителя, будут рыболовы, которым говорит Господь Иисус: грядита по Мне, и сотворю вы ловца человеком (Мф. 4:19) и о которых Иеремия говорит: се Аз послю рыбари (Иер. 16:16). И весьма много видов или родов рыб будет в море, которое прежде было мертвым. Этих рыб по правую сторону по повелению Господа вытащил Петр, и было их сто пятьдесят три, так что от множества их разрывались сети (Ин. 21:11). Те, которые писали о природе и свойствах животных и изучили ἁλιευτικὰ (сочинения о рыбах) как на латинском, так на греческом языке, к числу которых принадлежит Оппиан Киликийский, весьма ученый поэт, говорят, что есть сто пятьдесят три рода рыб, которые все были пойманы апостолами и ничего не осталось не пойманным, когда из моря века сего извлекались для спасения и знатные и незнатные, богатые и бедные и весь род человеческий. Следующее затем: на берегах его и в болотах или в тех [частях], которые выступают из берегов, воды не сделаются здоровыми, прикровенно указывает на то, что кто не будет в ковчеге Ноя, тот погибнет от господствующего потопа, и до кого не дойдет та река, те не получат исцеления, но будут назначены для соли согласно с написанным: губителю раны приемлющу, безумный благоразумнее будет (Притч. 19:25). Ибо примеры худших научают хороших. Или же они будут назначены для соли согласно с написанным: добро соль, аще же соль обуяет, ни во чтоже будет ктому (Мк. 9:50; Мф. 5:13), так что никогда не будут иметь плодов и зелени. Это показывает и обсыпание города солью после разрушения. У потока же или реки по берегам его с той и другой стороны будет расти всякое дерево плодовое или, как все согласно перевели, βρω’σιμον (съедобное), которое дает пищу и корм и то, что можно есть, и называющееся на еврейском языке mасhal. И ничто, по Семидесяти, не устареет на нем, но ежедневно будут возобновляться плоды его или лист с него не опадет и плод его не истощится согласно с написанным в первом псалме: и будет яко древо, насажденное при исходищих вод, еже плод свой даст во время свое, и лист его не отпадет (Пс. 1:3). Каждый месяц, говорит, оно будет приносить начатки или как написано у LXX: плод его при возобновлении будет давать начатки, чтобы все плоды верующих были начатками и чтобы каждый месяц относился нами к одному из апостолов. Произойдет же это потому, что воды его будут течь из святилища. А чтобы мы не думали, что такое обилие плодов зависит от берегов, дерев или месяцев, он указывает причины обилия, добавляя: потому что воды его будут из святилища. Таким образом это есть дело ни хотящего, ни текущего, но милующего Бога (Рим. 9:16). Первое место среди этих деревьев занимает древо жизни, означающее мудрость, о которой написано: древо живота есть всем держащимся ея (Притч. 3:18). Слова же; и плоды его будут служить в пищу, а лист его для врачевания означают таинства божественных Писаний; из них одно относится к букве, а другое к духу, так что под листьями нужно понимать простые слова, а под плодами сокрытый в них смысл. Ибо, как знание Писаний ведет к царствию небесному и дает нам хлеб, говорящий: Аз есмь хлеб сшедый с небесе (Ин. 6, 41); так листья его заключают нравcтвенное учение и дают здоровье, иcцеляя раны согрешающих. Вместо листьев, называющихся по-еврейски ale, LXX, вследствие сходства слова и звуков, перевели восхождение, что́ также можно объяснять в том смысле, что после пищи из плодов мы чрез словесные наставления восходим к небу.

Иез.XLVIІ:13–14. Так говорит Господь Бог: вот распределение, по которому вы будете владеть землею, по двенадцати коленам. Ибо Иосиф имеет двойной удел; а из вас каждый будет владеть в ней поровну с братом своим. Подняв руку Мою [Я клялся] о ней отдать ее отцам вашим; и выпадет земля эта вам во владение.

Вместо сказанного нами: ибо Иосиф имеет двойной удел, LXX, приняв имя за нарицательное и смущая дух читателя, перевели увеличение удела, потому что Иосиф означает увеличение. Ибо за исключением колена Левиина, назначенного для священнодевствий храма, оставалось одиннадцать колен. Из них колено Иосиф было разделено на два: Ефрема и Манассии, которые сказали Иисусу, сыну Нуна^[97]: почто наследствовал еси меня жребием и ужем единым? аз же люд мног есмь и благослови мя Господь. И рече им Иисус: аще люд мног еси, взыди в дубраву и отреби себе тамо место в земли Ферезеа и Рафаима, аще утесняет тя гора Ефремля (Нав. 17:13–14). И еще: «и сказал Иисус дому Ефрема и Манассии: ты многолюден и сила у тебя велика; не один жребий будет у тебя, но ты перейдешь на гору и вырубишь себе и расчистишь место для жительства и будешь в состоянии далее идти, когда истребишь Хананея, о котором ты говоришь, что у него железные колесницы и что он весьма силен« (там же, Нав. 17:17–18). Это я счел нужным сказать потому, что теперь Писание упоминает о получении двойного удела Иосифом, то есть Ефремом и Манассией. Каждое же из [других] колен получает, соответственно своему объему, по одинаковому пространству земли и не по произволу производящего раздел, а по жребию, который стоит во власти Господа. Поэтому и сам Иисус, бывший делителем земли, не отделил для Себя особой земли, чтобы не казалось, что он выбрал лучшую [для себя], но получил от старейшин всех колен Фамнафсарет на горе Ефремовой.

Иез.XLVIІ:15–17. И вот предел земли: с северной стороны, начиная от великого моря чрез Ефалон по дороге в Сададу, Емаф, Берота, Саварим, находящийся между областью Дамаска и областью Емафа, двор Тикон, который находится на границах Аврана (или Аврантиды). И будет граница от моря до двора Енон (или Сераранан) граница с Дамаском и от севера до севера предел Емафа; [это] северный край.

Между разделением святой земли двенадцати коленам Иисусом, сыном Нуна, и тем, которое теперь чрез Иезекииля повелевается произвести, то различие, что там земля разделяется между коленами по жребию, а здесь назначается волею повелевающего Господа. Так, в книге Числ, в которой вся обетованная земля коротко делится по четырем сторонам, с севера, то есть с северной стороны идет такое распределение: «далее с северной стороны будут границы от великого моря, достигающие до горы весьма высокой, от которой пойдешь (или пойдут) в Емаф до пределов Садады, [оттуда] пойдут границы до Зефрона и города Енама или Асер-Енона». Евреи говорят, что северная сторона начинается от великого моря, которое прилегает к берегам Палестины, Финикии и Сирии, называемой Целе, и Киликии и чрез Египет простирается до Ливии. Слова же: достигнут пределы до горы весьма высокой указывают, по мнению тех же евреев, или на гору Аман или на Тавр, что́, по нашему мнению, вернее. От которой, говорит, пойдешь в Емаф, называющийся теперь Епифанией вследствие переименования по имени жесточайшего из тиранов, Антиоха, имевшего прозвание Επιφανη’ς. До пределов, говорит, Садады, каковое место стоит и в настоящем чтении Иезекииля, пойдут границы до Зефрона, каковый город теперь называют Зефиром, городом Киликийским. Следующее затем: и города Енама, вместо чего в еврейском написано Асер-Енон или Енан, находится и в настоящем месте. Пока достаточно будет вкратце сказанного нами применительно к буквальному смыслу и сделанного нами сопоставления распределения [земли] по книге Числ и Иезекиилю, чтобы благоразумный читатель мог видеть, где изложение их тожественно, или близко одно к другому, или же различно. Теперь истолкуем каждое из имен, следуя таинственному смыслу, и при помощи Господа изъясним в частности то, что считаем нужным. Ефалон означает колыбель скорби, Садада – бок (latus) его, – разумей а latere (от слова бок), а не а latitudine (от слова широкий); Емаф – ярость, которая по-гречески называется χο’λος; Берота – колодези; Саварим – обход гор, Дамаск – кровь вретища и целования или чаши. Дом же или двор Тикон Симмах переводит двор средний, который простирается до границ Аврана, следовательно Тикон означает средину; Авран, который LXX на греческий язык перевели чрез Аврантиду, – гнев. Асер же Енон, составляющий границу с Дамаском, на нашем языке называется двор источника. Таким образом, северная сторона начинается от моря великого чрез Ефалон, означающий колыбель скорби, и чрез покаяние достигает Садады, где происходит уклонение сбоку [то есть в стороны]. Ибо мы понимаем грозящий нам Емаф, то есть гнев Божий, или, когда мы познаем Емаф, как истину, то открываются для нас колодези Берота, ископанные праотцами (рrincipes), Авраамом, Исааком и Иаковом, и чрез долгий обход достигаем гор Саварим, находящихся между Дамаском, то есть кровью власяницы, и границей Емафа, [то есть], как выше мы сказали, истины. Ибо, как чрез скорбь мы отвращаем грозящие нам бедствия и уклоняемcя в сторону; так после крови и власяницы кровавой жизни, прежде чем достигнуть границ Емафа, мы делаем обход и достигаем гор, о которых написано: горы окрест его и Господь окрест людей Своих (Пс. 124:2). Это место называется двор Тикон, то есть двор средний, как перевел Симмах, на границах Аврана, что́ означает гнев, и вместе с пророком мы можем сказать: гнев Господень стерплю, яко согреших Ему (Мих. 7:9). И от моря до границ Дамаска, в котором и апостол Павел после иудейской ярости и пролития церковной крови узрел при слепоте свете и, приняв власяницу старого преследования, проповедал евангелие, чтобы прибыть во двор вечного источника и, быв прежде на севере, достигнуть области истины.

Иез.XLVIІ:18. Далее восточная сторона между Авраном, и между Дамаском, и между Галаадом и между землею Израильскою; Иордан разграничивает [ее]; до моря восточного измерьте восточную сторону.

Вместо сего в книге Числ находим написанным следующее: «затем пусть будут отмерены границы с восточной стороны от города Енана, то есть Асер-Енона, до Сефама, и от Сефама пойдут границы до Реблы к источнику, потом они пойдут на восток к морю Хенерет и дойдут до Иордана и, наконец, преградятся морем» (Чис. 34:10–11). Выше сказал: и будет граница от моря до Асер-Енона, граница с Дамаском. Таким образом, от конца северной стороны, то есть двора Енан, идут границы по книге Числ до Сефама, который евреи называют Апамией, а от Апамии границы идут к Ребле, которая теперь называется Антиохией Сирийской. А чтобы мы знали, что Ребла означает этот город, самый знаменитый теперь в Целе-Сирии, то далее следует: к источнику, очевидно, означающему Дафну, из какового источника вышеназванный город в большом изобилии пользуется водой. Место это при помощи войска было застроено Гнеем Помпеем, который первый подчинил Иудею римской власти; от него же, по баснословию поэтов, получила название Дафна по причине лавровых и кипарисовых деревьев, которых весьма много в этом месте. Потом, говорит, пойдут границы к восточной стороне до моря Хенерет, до Тивериадского озера. Хотя оно имеет пресную воду, но называется морем сообразно с той особенностью Писаний, что в них собрания вод называются морями. И пойдут, говорит, границы до Иордана и наконец преградятся морем, – или Мертвым морем или, как полагают другие, заливом Красного моря, на берегу которого расположена Агила, где теперь находится легион и гарнизон римский. Это сказано применительно к книге Чис. По Иезекиилю же граница [восточной стороны идет] между городом Авраном, находящимся в Дамасской пустыне, и между горой Галаадской, которая соединяется с холмами Ливана и досталась в удел Рувиму и Гаду и половине колена Манассиина, и находится позади Финикии и Аравии. До этой горы достиг Иаков, отправившись из Харриса, и был настигнут Лаваном (Быт.31:25). О ней и Иеремия говорит: Галаад, ты мне глава Ливанская (Иер. 22:6). Ее взял в стране Аморреев Галаад, сын Махира, сына Манассиина. Пределом же этой стороны служит река Иордан, разграничивающая ее и восточное море, под которым в настоящем месте разумеют Мертвое море, а не залив Красного моря. Скажем применительно к иносказательному смыслу. После северной стороны длинным обходом чрез Ефалон и Сададу, и Бероту, также Саварим, Тикон и Авран, и Дамаск, и двор Енон до Емафа идет восточная сторона между гневом Аврана и между кровью Дамаска, то есть покаяния, и между Галаадом, означающим откровение или холм свидетельства, чтобы после гнева и покаяния указать надежду спасения, и между землей Израильской, содержащей в себе видение мира, достигая до самых сладких вод Иордана; будучи на далеком расстоянии от моря, она достигает света с востока, так что оканчивается рекой Иорданом, означающим ручей суда, и восточной границей. Сказанного же Семьюдесятью: φοινικῶνος, то есть пальм, в еврейском нет; вместо сего мы перевели измерьте, потому что это явная ошибка, происшедшая вследствие того, что они, обманутые сходством букв далет и реш, читали thamorru вместо thamoddu.

Иез.XLVIІ:19. А южная сторона к полудню от Тамара до вод пререкания (или до вод Марибот, ибо это означает пререкание или διαδικασμο’ς, то есть спор). Также Кадес, и поток до моря великого, – это южная сторона к полудню.

Вместо сего в книге Числ так написано: «она будет начинаться от пустыни Син подле Едома и будет иметь границами с востока море; они обойдут южную сторону чрез восхождение Скорпиона, так что пройдут через Сенну и пойдут на юг до Кадесварне, откуда пойдут границы к городу, называемому Аддар, и достигнут до Асемона, и там поворотит граница от Асемона к потоку Египетскому, и окончится берегом моря великого» (Чис. 34:3–5). Это коротко означает то (говорим коротко, чтобы не казалось, что мы по поводу Иезекииля переходим к подробному толкованию Числ), что граница от пустыни Син, находящейся подле Едома, и от Красного моря и чрез восхождение Скорпиона, и чрез Сенну и Кадесварне, и двор Аддар и от Асемона доходит до потока Египетского, впадающего при городе Ринокоруре в море. Эта граница южной, то есть полуденной стороны, начинается от города Тамара, который находится в пустыне, в котором и Соломон воздвиг прекрасные здания, и который теперь называется Пальмирой, а на еврейском языке называется Тамар, что на нашем языке означает пальму, – до вод пререкания Кадес, находящегося без сомнения в пустыне, и до потока, впадающего в великое море, которое прилегает к берегам Египта и Палестины, и это южная сторона к полудню. Таким образом после северной и восточной стороны, когда у нас восходит солнце правды, мы достигаем полуденной стороны, когда распространяется над нами свет, и мы вместе с Авраамом участвуем в трапезе, и с Иосифом и братьями его упояемся вином, веселящим сердце человека (Пс. 103:15). Начинается же это владение от Тамара, то есть от пальмы и победы пороков, [и простирается] до вод пререкания. Ибо добродетели всегда подвергаются пререканиям. Поэтому и при проповеди евангельской иудеи, разноглася с Павлом, по всему миру производили пререкания (Деян. 15). И в Евангелии читаем, что Симеон сказал: се лежит Сей на падение и на восстание многим и в знамение пререкаемо (Лк. 2:34). Всякому же пререканию подвергается святость, что́ означает Кадес, как говорит псалмопевец: стрясет Господь пустыню Каддийскую (Пс. 28:8); конечно, потому, что она сперва не имела святости, но она была потрясена и поколеблена, чтобы принять Бога, как гостя, который говорит: «на ком упокоится Дух Мой? только на смиренном, и кротком и трепещущем пред словами Моими» (Ис. 66:2). После пустыни Кадес до великого моря к полудню, на северной стороне находится поток, о котором мы выше сказали и который имеет дожди не земные, а небесные, собирающиеся с различных добродетелей.

Иез.XLVIІ:20. А морская^[98] сторона – великое море от границы прямо до входа в Емаф; это морская сторона.

О ней яснее и кратче написано в книге Числ: «а западная сторона будет начинаться от великого моря и этой же границей окончится», то есть будет от моря до моря, именно от (или до) потока Ринокуруры, впадающего в море, до того места, которое находится против сирийского города Емафа, о котором мы выше сказали. Запад же по законам иносказательной речи всегда находится на море, всегда в открытом море и волнах, где ежедневно происходят кораблекрушения и умерщвление несчастных, и потеря богатств и товаров; но если мы все это преодолеем посредством терпения, то прямо достигаем Емафа, то есть истины Господа, который обещал вечные награды тем из нас, которые выйдут победителями из преследований.

Иез.XLVIІ:21–23. И разделите себе землю эту по коленам Израилевым и возьмете (или измеряете) ее в наследие себе и пришельцам, которые пришли к вам и родили детей среди вас, и пусть они будут для вас, как природные жители среди сынов Израилевых, и пусть разделят с вами владение среди колен Израилевых. В каком колене будет жить пришелец, в том и дайте ему владение, говорит Господь Бог.

Этот отдел дает нам знать (и ниспровергает гордость иудеев), что нет ничего разделенного между Израилем и народом языческим. Ибо если земля разделяется пришельцам и иноплеменникам вместе с теми, кои принадлежат к народу Израильскому, то есть с природными жителями, то не подлежит никакому сомнению, что одно и тоже наследие принадлежит народу языческому и народу иудейскому, если, впрочем, они обратятся к служению Богу Израилеву, которое собственно принадлежит христианам, потому что иудеи имеют букву закона, а мы дух, и они держатся книг, а мы того, что написано в книгах. Также Моисея земля разделяется по жребию, а здесь, как мы сказали, назначается по определению Господа; притом каждое владение принадлежит пришельцам и Израилю и в каждом из колен дается наследие [им] по повелению Господа Бога.

Глава ХLVIII

Иез.XLVIII:1–7. Вот имена колен: с северных границ по дороге в Ефалон в направлении к Емафу, двор Енон, граница Дамаска с севера подле Емафа, и будет от восточной стороны [до] моря Дану один [удел]. И от границы Дана от восточной стороны до стороны моря^[99] Асиру один [удел]. И за границею Асира от восточной стороны до стороны моря Неффалиму один [удел]. И за границею Неффалима от восточной стороны до стороны моря Манассии один [удел]. И за границею Манасии от восточной сторопы до стороны моря Ефрему один [удел]. И за границею Ефрема от восточной стороны до стороны моря Рувиму один [удел]. И за границею Рувима от восточной стороны до стороны моря Иуде один [удел].

После описания владения святой земли, как по настоящему пророчеству Иезекииля, так по книге Числ, теперь описывается владение каждого из колен с восточной стороны до западной стороны, то есть до [стороны] моря, и прежде всего, определяются границы с севера по дороге в Ефалон в направлении к Емафу, к двору или Асер – Еному и границе Дамаска с севера подле Емафа, о которых мы прежде уже сказали. Начинается же прежде всего с колена Данова, вторым [стоит] Асирово, третьим Неффалимово, четвертым Манассиино, пятым Ефремово, шестым Рувимово, седьмым Иудино, то есть с левой стороны, и получается полное число семь. Затем [следует] начаток священников и левитов, и святилище Господне в средине и святое святых. Описывается и самый город, имеющий с каждой из четырех сторон по четыре тысячи пятьсот тростей. Также описываются по порядку предместья священников и левитов и владение князя. Затем с правой стороны следуют пять колен подобным же образом – с восточной стороны до западной стороны, из которых первое место занимает Вениаминово, второе Симеоново, имеющее свое особое владение, а не вместе с Иудиным, как прежде, третье Иссахарово, четвертое Завулоново, пятое Гадово, и по трое ворот с каждой стороны города и имя самого города, заключающееся на золотой дощечке, находящейся на челе первосвященника. Обо всем этом мы будем говорить в своем месте. Нужно также то заметить, что здесь умалчивается об именах сорока восьми городов, которые по книге Числ были даны вместе с предместьями их для жительства колену Левиину, и о городах для беглых, из которых три, именно Восор, и Рамоф и Гавлон были даны за Иорданом в двух с половиною коленах, а три по сю сторону Иордана, именно: Кадес, Сихем и Кариафарбе. Ибо при таинственном изображении и вместе с жилищем святых и жизнью совершенной не следовало описывать того, что служило ко спасению беглецов и в чем нуждался Израиль, находясь еще на земле и среди многих трудов и опасностей спеша достигнуть этого города и говоря чрез каждого из святых: преселник аз есмь и пришлец, якоже вси отцы мои (Пс. 38:13). И в другом месте: вселихся с селении Кидарскими, много пришельствова душа моя (Пс. 119:5–6).

Иез.XLVIII:8–9. И за границею Иуды от восточной стороны моря будет начаток^[100], который вы отделите, шириною в двадцать пять тысяч [тростей], а длиною наравне с каждым из уделов с восточной стороны до стороны моря и среди его будет святилище. Начаток, который вы отделите для Господа, длиною будет в двадцать пять тысяч, а шириною в десять тысяч [тростей].

Излишне было бы разъяснять объясненное и снова заниматься тем, чем выше мы занимались, как будто бы не было у нас речи об этом. После границ семи колен описывается с востока до запада начаток, который в ширину имеет двадцать пять тысяч тростей, а в длину наравне с каждым из колен с востока до моря, размер длины которых неизвестен. Ибо и при описании каждого колена размер ее не указан. Но если он в ширину имеет двадцать пять тысяч тростей, то можно предполагать, что размер длины был гораздо более, потому что она всегда бывает более ширины. В средине же стоит святилище подле начатка, отделенного для Господа, длиною в двадцать пять тысяч тростей и шириною в десять тысяч. Читая это, я ничего другого не могу сказать, кроме сказанного апостолом: о глубина богатства премудрости и разума Божия! Яко неиспытани судове Его и неисследовани путие Его (Рим. 11:33)! И в другом месте: да возможете разумети со всеми святыми, что широта и долгота, и глубина и высота; разумети же преспевающую разум любовь Христову, да исполнится во всякого исполнение Божие (Еф. 3:18–19). Что число двадцать пять относится к чувствам, о которых написано: «будете обладать божественным чувством», а десять тысяч к полной и совершенной добродетели, достигающей чрез десятословие ветхого завета до евангельского таинства, об этом мы и прежде вкратце говорили и здесь отчасти напомним. Ибо, если путем приложения дойдешь от единицы до числа четыре; то получишь полное число десять^[101], и таким образом происходит то, что Ветхий Завет сокращается (соnsrtingаtur) чрез Новый, а Новый расширяется чрез Ветхий.

Иез.XLVIII:10–12. И этот будет начаток священного места (primitiae sanctuarii) для священников: к северу в длину двадцать пять тысяч и к морю в ширину десять тысяч, также к востоку в ширину десять тысяч и к полудню в длину двадцать пять тысяч [тростей], и среди его будет святилище Господне. Священное место будет для священников из сынов Садока, которые исполняли службы Мои и не блуждали во время блуждания сынов Израилевых, как блуждали левиты. И будет принадлежат им начаток из начатков земли, святыня из святынь, подле предела левитов.

Описываются четыре стороны начатка священного места, который не к народу, и не к черни, и не к левитам, как к низшей степени, но, собственно, относится к служению священников, именно северная, и западная, и восточная, и южная, и описание идет в порядке постепенного преуспеяния, чтобы, оставив холод севера, мы шли к западу, то есть чтобы у нас были на закате и исчезали пороки, и чтобы затем мы переходили к востоку, и по восходе у нас солнца правды приходили к полудню, при котором бывает самый ясный и совершенный свет, и как от севера до моря, так от востока до полудня в длину двадцать пять тысяч, и в ширину десять тысяч [тростей], чтобы везде соблюдалась одна и та же мера длины и ширины. Святилище же, то есть храм Господень, будет в средине начатка священнического и будет иметь равные бока со всех сторон. И так как сказал: этот будет начаток священного места для священников, то, чтобы вследствие этого общего наименования все священники не присвояли себе обладание этим местом и исполнение служб, говорит частнее, добавив: священное место будет для священников из сынов Садока, означающего праведный, о котором говорится: праведен Господь и правды возлюби, правоты виде лице Его (Пс. 10:7). Вместо сего Садока LXX пишут Саддук. Этот Садок говорит в Евангелии: Отец бо не судит никомуже, но суд весь даде Сынове (Ин. 5:22). О нем же под именем Соломона таинственно поет пророк: Боже, суд Твой цареви даждь и правду Твою сыну цареву (Пс. 71:1). Будут же обладать святилищем Господа и исполнять службы Его те священники, которые не блуждали во время блуждания сынов Израилевых и левитов, о которых выше было сказано, и которые не приносят жертв, но, довольствуясь преимуществом имени и уничижением за свое заблуждение, всегда говорят в сердце: беззаконие мое аз знаю, и грех мой предо мною есть выну (Пс. 50:4). Пусть внемлет сему священнический сан, и, быв увлечен арианским гонением, а после того истинной верой, пусть не чуждается дел, но покорно склонив могучие выи и довольствуясь тем, что он не изгоняется из храма и удерживает некоторую тень и образ прежнего имени, пусть он, с гордостью изблевывая то, что доставляет ему услаждения, и будучи как бы незапятнанным и чистым, не изрыгает нам с высокого трона блевотину своего невежества и варварской болтливости. Будет, говорит, принадлежать им начаток из начатков земли, то есть священникам, и именно тем, которые не блуждали во время блуждания сынов Израилевых и левитов. Начаток же из начатков, так же как десятина из десятин и святыня из святынь, находится подле предела левитов, так что левиты хотя занимают предел смежный с священническим, но центр (umbilicum), то есть средину его и само владение [их] не могут занимать.

Иез.XLVIII:13–15. И левитам будет [принадлежать] также подле священнических пределов двадцать пять тысяч в длину и десять тысяч [тростей] в ширину; вся длина двадцать пять тысяч и ширина десять тысяч [тростей]. И не будут из этой [части] ни продавать, ни променивать (или измеряться), и начаток земли не будет передаваться (или отбираться), потому что он посвящен Господу. Остальные же пять тысяч в ширину с двадцатью тысячами [в длину] будут несвященным [местом] для заселения города и для предместий, и город будет в средине ее^[102].

Вместо переведенного нами несвященное (profanum), вместо чего Акила перевел βὲβλον (несвященное), Симмах и Феодотион λαϊκὸν (мирское), LXX сказали: προτει’χισμα, что́ мы можем выразить чрез antemurale (предстение). Несвященным же и мирским, то есть общенародным (vulgare), называется то, что повсеместно весь народ может заселять. Сказанное же Семьюдесятью: не будет измеряться и отбираться, вместо чего мы перевели: не будет промениваться и передаваться, очевидно, не имеет смысла. Описывается также владение левитов, которое, хотя находится в смежности с пределами священников и имеет столько же протяжения в длину и в ширину соответственно многочисленности левитов, сколько занимают немногочисленные священники, однако имеет свои особые пределы, чтобы дать знать, что оно отделено от священнического чина, для устранения высокомерия тех служителей, которые, не сознавая низкого положения своего, гордятся более священников, то есть пресвитеров, и судят о достоинстве не по заслугам, а по богатству. Кто был первым из служителей, тот вследствие того, что он иногда проповедовал публично и не отходил от епископа (а роntificis latere), считает обидой для себя, если его поставляют в пресвитера, и служитель трапез и вдов не памятует о том, что он назначен для повиновения и прислуживания не только священникам, но также вдовам и бедным. И не будут, говорит, из этой [части] ни продавать, ни променивать, чтобы участок левитов оставался в вечном владении, чтобы никому не оказывалось предпочтения пред заслуженным достоинством, и чтобы он не переходил от одного к другому; ибо что посвящено Господу, то принадлежит не тем, которым это дано, а тому, от имени которого владеют. Остальные же пять тысяч в ширину с двадцатью пятью тысячами, – подразумевается: в длину, – будут несвященным местом города, чтобы можно было селиться здесь всем израильтянам и каждому из народа, – не потому, чтобы оно было нечистым или чтобы в селениях святой земли что-либо признавалось оскверненным, гнусным и грязным, а потому, что всем, кроме священников, дозволено жить здесь. Отсюда мы видим, что все, относящееся к чувствам, то есть к телесным наслаждениям, воспринимаемым зрением и слухом, осязанием, обонянием и вкусом, не составляет чего либо священного, и не имеет святости храма и не служит преимуществом cвященников, но свойственно низкому мирскому состоянию. В средине же будет тот город, о котором написано: речная устремления веселят град Божий (Пс. 45:5), и: не может град укрытися, верху горы стол (Мф. 5:14). Какой смысл в этом месте имеет προτει’χισμα, то есть предстение, и δια’στημα, то есть расстояние, как перевели LXX, вместо предместий, этого мы не знаем.

Иез.XLVIII:16. И вот размеры его: с северной стороны четыре тысячи пятьсот, и с южной стороны четыре тысячи пятьсот, и с восточной стороны четыре тысячи пятьсот и с западной стороны четыре тысячи пятьсот.

В словах: и вот измерение его должно подразумевать: города. Ибо в конце предшествующего отдела поставлено: и город будет в средине ея, то есть земли. Прежде всего начинает с северной стороны и противупоставляет ей южную сторону. И снова присодиняет равное к равному, противупоставляя восточной стороне западную, то есть море. И каждая из сторон города имеет по четыре тыcячи пятьсот тростей, что́ по вычислению составляет одиннадцать тысяч восемьдесят пять шагов, так что весь город, как пишется в конце этой книги, вокруг имеет восемнадцать тысяч тростей, составляющих сорок четыре тысячи триста сорок шагов. Посему и сорок четвертый псалом, надписывающийся в конец, о том, что будет изменено, и относящийся к Идиду, то есть возлюбленному Господа или, как перевел Акила, о лилиях и Симмах: о цветах, содержит в себе таинства Церкви, которая служит градом Господним и о которой в том же псалме пишется: предста царица одесную тебе, в ризах позлащенных одеяна преиспещрена (Пс. 44:10), и еще: вся слава дщере царевы внутрь (Пс. 44:14), чтобы не уподобляться гробам, побеленным снаружи, но чтобы омывать всю внутренноcть и внешность блюда (Мф. 23:25–26). И когда мы оставим север, самый холодный ветер, то переходим к югу и, по восхождении в нас света знания, страшимся упадка сил, обращая взор не к прошедшему, а к будущему, и не имея уверенности в обладании добродетелью, но ежедневно говоря в молитве: не введи нас во искушение, которого мы не можем вынести (Лк. 11:4).

Иез.XLVIII:17. А предместья города будут к северу в двести пятьдесят, к югу в двести пятьдесят и к востоку в двести пятьдесят и к морю в двести пятьдесят.

Вместо предместий, которые по-еврейски называются magras, LXX опять перевели δια’στημα, то есть расстояние. В словах же двести пятьдесят с каждой стороны подразумевается тростей, которые имеют по шести локтей и по одной пяди, что с каждой стороны составляет около шестисот семнадцати шагов, а в общем тысячу тростей, составляющих две тысячи четыреста шестьдесят восемь шагов. Этими местами окружаются со всех сторон городские стены, чтобы отделять город от остального [пространства]. Отсюда ясно, что ни на одной из этих мест не могут исполняться городские работы и получаться плоды, но они остаются без употребления и свободными от человеческих работ, чтобы окружающее городские стены пространство представляло прелесть произвольно растущих кустарников и трав и прочих произведений земли.

Иез.XLVIII:18–20. А что остается из длины подле священного начатка, десять тысяч к востоку и десять тысяч к западу, это будем, как священный начаток, и будут произведения этой [части земли] служить для пищи (или для хлебов) служащим (или работающим) в городе. Cлужить (или работать) же будут служители (или работники) из всех колен Израилевых. Весь начаток в двадцать пять тысяч [длины] при двадцати пяти тысячах [ширины], четыреугольный, будет выделен в священный начаток и во владение города.

После опиcания святого города и предместий его, хочет остальную часть священного начатка, простирающуюся на десять тысяч тростей к востоку и на другие десять тысяч в западу, назначить для тех, которые исполняют работы в городе для разных нужд города, чтобы она засевалась и чтобы произведениями с этой части земли питались рабочие, строящие стены города, или восстанавливающие развалившиеся и обрушившиеся, чтобы город имел приличный вид и чтобы починенные кровли, в случае нужды, возобновлялись. И это не только среди Израиля или во владении святой земли духовно совершается в таинстве Церкви, но, как мы знаем, делается также в римской империи, так что существуют некоторые дачи (villae), перешедшие во владение городов, или по царской щедрости, или по наследству и как дар от многих, именно с той целью, чтобы мало-помалу не разрушались строения и чтобы общественные здания, служащие украшением города, не портились от долговременного нерадения. Работники же, говорит, или служащие на городских работах будут из всех колен Израилевых, чтобы никто не считал себя свободным от городских работ, но чтобы все ревностно созидали Церковь. То же, как мы читаем, делалось и относительно скинии, так что, смотря по различию сил, один приносил золото и серебро, шафран, виссон, пурпур и разного рода разноцветные ткани, другие приносили кожи и козью шерсть, и хотя дары по своему существу были различны, однако награда была одинаковая для приносящих; но, напротив того, высшая награда была для тех, кои хотя принесли немногое, но большее, нежели сколько соответствовало их силам, подобно бедной вдове, которая, положив в сокровищницу дар в две лепты, была восхвалена суждением Господа, сказавшего: воистину глаголю вам, яко вдовица сия убогая множае всех вверже. Вси бо сии от избытка своего ввергоша в дары Богови; сия же от лишения своего все житие, еже име, вверже (Лк. 21:3–4). Как сказано нами о работах в городе, так вкратце следует сказать и о том, что весь священный участок и владение города по вычислению с четырех сторон заключают в себе двести сорок шесть тысяч и одну треть [шагов]. Ибо если двадцать пять тысяч тростей, заключающих в себе по шести локтей и одной пяди, составляют шестьдесят одну тысячу шестьсот шестьдесят семь наших, то есть римских шагов, то никакому сомнению не подлежит, что при умножении этого [числа] на четыре получается выше приведенное число. Отсюда мы видим, что все должно быть понимаемо в духовном смысле, что владение Церкви гораздо обширнее, нежели бывшее некогда в Иудее [у священников и левитов], которые даже не получили уделов в святой земле, но от каждого колена получили сорок восемь городов не в полное владение, но для жительства и для убежищ (hospitia), чтобы также и те, которые хотя кажутcя мирянами и не достигшими степени священcтва и левитства, однако, работая во граде Господнем, питались от святой земли, земли кротких и земли верующих, один из которых говорил: верую видети благая Господня на земли живых (Пс. 26:13).

Иез.XLVIII:21–22. А что останется, это будет принадлежать князю, со всех сторон, с той и другой стороны священного начатка и владения города против двадцати пяти тысяч [тростей] начатка до восточной границы, и со стороны моря против двадцати пяти тысяч до морской границы будет удел князю, и будут священный начаток и святилище храма в средине его. И от владения левитов и от владения города, в средине частей, принадлежащих князю, часть между границею Иуды и между границею Вениамина будет принадлежать князю.Выше мы подробно говорили об этом князе и о том, что он один столько получил, сколько одно колено. Теперь же мы узнаем другое, именно – что все то, что останется от всех колен, он один получит, что нет ни одного колена, которое не приносило бы даров князю, – не с другого какого-либо места, но из начатков, назначенных для храма и святилища и избранных частей города. Ибо это означают слова: против двадцати пяти тысяч начатка до восточной границы или до морской границы так что начаток находится между семью и пятью коленами и на самом начатке город и предместья его, а в средине города святилище храма. Также от владения левитов и от владения города все, что останется, будет отчислено для князя, и будет крайняя часть семи колен смежной с начатком и городом и храмом в колене Иудином, и крайняя часть пяти колен такой же будет в колене Вениаминовом, а самый край будет принадлежать князю. Поэтому таинства Священного Писания должны более вызывать удивление и размышление, нежели излагаться словесно. Ибо при первом делении земель за Иорданом чрез Моисея земля была разделена двум коленам – Рувимову и Гадову и половине колена Манассиина (Нав. 13:8); по эту же сторону Иордана Иуда получил от Иисуса, сына Нунова, и Елеазара, сына Ааронова, южную часть (там же, Нав. 15), а Ефрем и половина колена Мавассиина северную (там же, Нав. 18). Впоследствии же, когда из Силома были посланы соглядатаи от каждого колена и когда было принесено описание земли Иисусу и Елеазару, то Вениамин получил удел подле Иуды с юга и подле Ефрема и половины колена Манассиина. Второе колено, Симеоново, получило наследие среди колена Иудина, чтобы исполнилось написанное о Левии и Симеоне: разделю их во Иакове и рассею их во Исраили (Быт. 49:7). Третье, Завулоново, получило Галилею, в которой находится гора Фавор. Четвертое, Исахарово – там, где находится Изреель, до Иордана. Пятое, Асирово, до горы Кармила, склоняющегося к великому морю, и до Тира и Сидона. Шестое, Неффалимово, в Галилее, до Иордана, где находится Тивериада, называвшаяся некогда Хенереф. Седьмое, Даново, до Иоппии, где находятся башни Аилона, и Селеби, и Емаус, называющийся теперь Никополем, хотя впоследствии, как мы читаем, [сыны Дановы], перешедши другие колена, взяли себе город Лесем в колене Дановом, который теперь называется Панеей. Если это так, и если между первым распределением колен и тем, которое теперь имеем, встречается столь значительное различие, то должно обратить внимание на то, каким образом и при прежнем распределении и при настоящем город и храм помещаются между коленом Иудиным и Вениаминовым. И именно, по прежнему распределению Иуда был с юга, а Вениамин с севера; здесь же, наоборот, Иуда с севера, а Вениамин с юга; за ним вторым следует Симеон, третьим Иссахар, четвертым Завулон и пятым Гад, то есть пять колен, как далее говорится, ибо написано:

Иез.XLVIII:23–29. И остальным коленам: от восточного края до западного края Вениамину один. За границею Вениамина от восточного края до западного края Симеону один. За границею Симеона от восточного края до западного края Иссахару один. За границею Иссахара от восточного края до западного края Завулону один. За границею Завулона от восточного края до края от моря Гаду один. За границею Гада до южного края на полдень будет граница от Тамары до вод пререкания Кадеса, наследие против моря великого. Вот земля, которую вы (по жребию) распределите коленам Израилевым, и вот участки их, говорит Господь Бог.

При слове один (una), которое постоянно ставится в конце при пяти и семи коленах, подразумевается или удел, или владение или наследие, хотя Акила и Симмах переводят в среднем роде τὸ δριον, что́ означает предел. Также то следует вкратце заметить, что последнее из пяти колен, колено Гадово, которое при прежнем распределении было за Иорданом, помещается в той части, которую прежде занимал Иуда, то есть до южного края на полдень, и граница идет от Тамары до вод пререкания Кадеса, наследия против моря великого. Это та самая Тамара, о которой мы уже говорили, которую теперь называют Пальмирой и которая некогда была построена Соломоном; ибо пальма по-еврейски называется thamаr и от нее, как полагают некоторые, было дано это название, потому что там весьма много пальмовых рощ. Относительно следующих затем слов: до вод пререкания Кадеса, наследие против моря великого, вместо чего LXX перевели: от Фемана и от вод Маривоф-Кадиса, наследие до моря великого, нужно заметить, что в еврейском одно и тоже слово nehela, как двусмысленное, означает и наследие и поток, и что здесь скорее следует понимать поток, нежели наследие. Ибо это тот поток, который впадает в великое море при Ринокуруре, как мы уже прежде сказали. Кадес, называющийся в книге Иисуса Навина Кадес-Варни, находится в пустыне, простирающейся до города Петры. Маривоф же, означающий пререкание, есть название не места, как многие полагают, а вод, при которых народ прекословил Господу и Моисей оскорбил Бога, по словам псалма: прогневаша Его на воде пререкания и озлоблен бысть Моисей их ради (Пс. 105:32). И все наследие святой земли с южной стороны оканчивается подле границ Египта Ринокуророй и потоком. И, так как Гад означает искушение, то в владении его от пальмовых рощ мы приходим к водам пререкания до Кадеса, означающего святое, чтобы мы могли понять, что даже после победы в мире мы постоянно должны быть в тревоге и страхе, и помнить следующий стих: искушение житие человеку на земли (Иов. 7:1), и при противоборстве врагов достигать святости и таким образом одерживать победу, чтобы вблизи созерцать поток, полный дождей.

Иез.XLVIII:30–35. И [вот] выходы города: с северной стороны отмеряешь четыре тысячи пятьсот. И ворота города по людям (или по именам) колен Израилевых. С севера трое ворот: ворота Рувимовы одни, ворота Иудины одни, ворота Левиины одни. И с восточной стороны [миры] четыре тысячи пятьсот, и трое ворот: ворота Иосифовы одни, ворота Вениаминовы одни, ворота Дановы одни. И с южной стороны измеряешь четыре тысячи пять сот, и трое ворот: ворота Симеоновы одни, ворота Иссахаровы одни, ворота Завулоновы одни. И с западной стороны четыре тысячи пятьсот и трое ворот на них: ворота Гадовы одни, ворота Асировы одни, ворота Неффалимовы одни. [Всего] кругом восемнадцать тысяч. А имя городу с того дня: Господь там же.

Об объеме города в предшествующей речи было сказано, что с каждой из четырех сторон он имел четыре тысячи пятьсот тростей, которые составляют восемнадцать тысяч тростей, как поставлено также в настоящем отделе, то есть сорок четыре тысячи шагов и триста сорок шагов. Теперь пишется, что с каждой стороны, то есть при одиннадцати тысячах шагов и при восьмидесяти пяти шагах было по трое ворот, которые Акила, Симмах и Феодотион называют διεξο’διυς, LXX διεκβολα’ς (проходы), мы перевели выходы (egressus et exitus) города. Прежде всего следует вкратце напомнить о том, что те же самые колена так располагали станы вокруг скинии, что к востоку были Иуда, Иссахар и Завулон, сыновья Лии, а к югу Рувим, Семеон, Гад, два сына Лии и третий сын Зелфы, служанки Лии. К западу Ефрем, и Манассия и Вениамин, то есть два сына Рахили, потому что Иосифово колено, вместо Левиина, назначенного для жертвоприношений, было разделено на два колена: Ефремово и Манассиино. К северу же Дан, и Асир и Неффалим, из которых первый и третий, как сыновья Валы, служанки Рахили, а второй, как сын Зелфы, служанки Лии, низкого происхождения и помещены с севера, потому что они родились от потомства служанок, находившихся в ссоре между собою. Так по книге Числ и по описанию скинии, которое, по повелению Божию, изречено было устами Моисея. Наш же город, город великого царя, устроителем и созидателем которого служит Бог и о котором псалмопевец поет: не Сион ли, речет человек, и человек родися в нем, и той основа и Вышний (Пс. 86:5), имеет другое распределение колен в святой земле, и размеры города, и порядок владения и стороны каждого из колен. Ибо, сначала стоят против северной стороны трое ворот, или три выхода из города, при которых находятся первородный Рувим, и Иуда, основатель царского рода, и Левий, об имени которого при описании скинии и святилища (sacrorum) ничего не сказано, чтобы мы, обладая первородством, как царский и священнический род, презирали холод севера. Затем, к востоку находятся Иосиф, Вениамин и Дан, два сына Рахили и один служанки ее, Валы. К югу же Симеон, Иссахар и Завулон, все трое – сыновья Лии. Далее, к западу – Гад, Асир и Нефеалим, из которых первые двое сыновья Зелфы, служанки Лии, а третий сын Валы, служанки Рахили. Кто премудр, и уразумеет сия? и смыслен, и увесть сия? Яко правы путие Господни и праведнии пойдут в них, а нечестивии изнемогут в них (Ос. 14:10). Эти двенадцать ворот или выходов, как я полагаю, назначены, соответственно качеству заслуг и добродетелей, каждому из колен под именами апостолов и патриархов, о чем яснее написано в Откровении Иоанна, где также заключаются свидетельства о многих тайнах божественных Писаний (Откр. 21). Необходимо также, чтобы такой город имел в окружности восемнадцать тысяч тростей, под каковым числом и в восемнадцатом псалме написано о естественном законе и благодати евангельской, на которых была воздвигнута Церковь, то есть град Спасителя. Также и имя этого города не будет, как прежде, Иерусалим, что́ означает видение мира, но Adonai sama, что́ на латинский язык переводится чрез Dominus ibidem (Господь там же), который никогда не оставит его, как Он прежде оставил народ, сказав ученикам: востаните, идем отсюду (Ин. 14:31), и иудеям: оставляется вам дом ваш пуст (Мф. 23:38), но будет и иметь в нем вечное владение и Сам будет владением для него, согласно с обетованием Его тем же ученикам: се Аз с вами есмь до скончания века (Мф. 28:20).