О истинномъ хрістіанствѣ. Книга 1 #3

Глава 5. О узкомъ пути

Внидите узкими враты: яко пространная врата и широкій путь вводяй въ пагубу, и мнози суть входящіи имъ. Что узкая врата и тѣсный путь вводяй въ животъ, и мало ихъ есть, иже обрѣтаютъ его, глаголетъ Хрістосъ ^[1298].

Въ мірѣ скорбни будете, глаголетъ Хрістосъ ^[1299].

Многими скорбьми подобаетъ намъ внити въ царствіе небесное, глаголетъ апостолъ ^[1300].

Вси, хотящіи благочестно жити о Хрістѣ Іисусѣ, гоними будутъ. Лукавіи же человѣцы и чародѣи преуспѣютъ на горшее, прельщающе и прельщаеми ^[1301].

§ 203. Житіе человѣческое есть путь отъ самаго часа рожденія до часа окончанія. Сей путь двоякій – тѣсный и пространный. Тѣсный путь предѣломъ закона Божія огражденъ, и не попущающій намъ ни на десно, ни на шуее уклоняться, и по своей воли скитаться: пространный путь есть, который ограду закона Божія разрушилъ и даетъ свободу по своему изволенію бродить идущимъ по нему. Тѣсный путь окружаютъ скорби, бѣды, изгнанія, безчестія и поруганія: пространный вся сія отвергаетъ, и распространяетъ себе веселостьми міра сего. На тѣсномъ пути при самомъ входѣ стоитъ крестъ, и съ нимъ смиреніе, самаго себе отверженіе, терпѣніе, кротость и всякая добродѣтель, внѣ презрѣнна и умаленна, но внутрь великолѣпна, какъ царица ризою позлащенною одѣта: на пространномъ самолюбіе, и при немъ славолюбіе, любочестіе, сребролюбіе, злоба и всякій грѣхъ, внѣ сладокъ и надменъ, но внутрь горекъ и смраденъ. «На тѣсномъ пути, глаголетъ Василій великій, умерщвленіе плоти: на пространномъ угожденіе плоти. На тѣсномъ постъ: на пространномъ піянство. На тѣсномъ слезы: на пространномъ смѣхъ неумѣренный. На тѣсномъ молитва: на пространномъ танцованіе. На тѣсномъ воздыханіе: на пространномъ веселіе и лики. На тѣсномъ чистота: на пространномъ блудъ» ^[1302].

§ 204. На тѣсномъ пути предводитель Самъ Хрістосъ, Сынъ Божій, кресть понесшій и на крестѣ распятый, Который глаголетъ всѣмъ хотящимъ быть хрістіанами: иже хощетъ по мнѣ ити, да отвержется себе и возметъ крестъ свой и послѣдуетъ Ми ^[1303]. Но сему пути идутъ и послѣдуютъ Ему вѣрніи Его, міра сего и его похотей отрекшіися, и крестъ свой вземшіи, и Ему, яко вождю своему и Начальнику, смиреніемъ, любовію, терпѣніемъ, кротостію и послушаніемъ послѣдующіи. На пространномъ міродержецъ, князь міра сего и тмы, по которому гуляютъ міру сему работающіи, и ему послѣдуютъ гордостію и величаніемъ.

§ 205. Причины, ради которыхъ благочестивые, идучи по пути Хрістову, скорби терпятъ, примѣчаются сіи: 1) Сатана, котораго ига благодатію Божіею свободились, брань на нихъ возставляетъ, различнымъ образомъ искушаетъ ихъ, и такъ хощетъ отъ Хріста отторгнути, и паки подъ свою власть темную покорити; и когда не можетъ того учинить, озлобляетъ ихъ чрезъ своихъ служителей – злыхъ людей. Противу сихъ змій оный великiй, змій древній, подвизается, иже заповѣди Божіи соблюдаютъ, имѣютъ свидѣтельство Іисусъ Хрістово ^[1304]. – 2) Сатана паки, не могучи сдѣлать ничего Хрісту, Который царство его темное разрушилъ, устремляется на рабовъ Его, и въ рабахъ Господа хощетъ озлобить. «Діаволъ, глаголетъ Василій великій, не могучи Богу Самому обиды сдѣлать, на образъ Его, то-есть, человѣка, ненависть свою обратилъ» ^[1305]. – 3) Тойжде злый духъ завидуетъ вѣчному благочестивыхъ блаженству *и великой славѣ*, и тщится ихъ отъ того отторгнуть всякими напастьми, якоже прародителей нашихъ благополучію позавидѣлъ и низринулъ въ бѣдственное состояніе ^[1306]. – 4) Паки тойжде лукавый духъ, не могучи душъ благочестивыхъ искушеніемъ повредить, тщится хотя тѣло ихъ озлобить: ибо ему, яко злобному духу, радость бываетъ, какъ нибудь человѣка, а паче вѣрнаго озлобить. – 5) Благочестивые не суть отъ міра сего, но отечество ихъ небо: того ради міръ ихъ ненавидитъ и гонитъ, яко не своихъ. Аще отъ міра бысте были, глаголетъ Хрістосъ, міръ убо свое любилъ бы: якоже отъ міра нѣсте, но Азъ избрахъ вы отъ міра, сего ради ненавидитъ васъ міръ ^[1307]. Якоже море умершихъ животныхъ вонъ извергаетъ: тако міръ сей, который, какъ море, бѣдами и напастьми волнуется, всякаго умершаго похоти плотской, похоти очесъ и гордости житейской, еже все въ мірѣ есть, изгоняетъ. – 6) Добрые злымъ не сообщаются, но злобу ихъ обличаютъ святымъ своимъ житіемъ: того ради злые добрыхъ гонятъ. Отсюду бываетъ, что въ единомъ дому злый мужъ добрую жену, злый отецъ добраго сына, злый братъ добраго брата, злая сестра добрую сестру ненавидитъ и гонитъ. И сіе-то есть, что Хрістосъ глаголетъ: мните ли, яко мира пріидохъ дати на землю? ни, глаголю вамъ, но раздѣленіе. Будутъ бо отселѣ пять во единомъ дому раздѣлены, тріе на два, и два на три. Раздѣлится отецъ на сына, и сынъ на отца, мать на дщерь, и дщерь на матерь, свекры на невѣсту свою, и невѣста на свекровь свою ^[1308]. – 7) Богъ попускаетъ на нихъ напасти, чтобы они памятовали, что они здѣ странники суть и пришельцы (отечество же ихъ не въ мірѣ семъ, но на небеси), и тако бы отъ суеты удалялися. Егоже бо любитъ Господь, наказуетъ ^[1309]. – 8) Сими бѣдами они смиряются, познаютъ немощь свою. Какъ бо счастіе возноситъ, такъ бѣда смиряетъ человѣка и въ познаніе себе приводитъ. – 9) Тако научаются изрядной добродѣтели терпѣнія, которая вѣнецъ есть благочестія, и которой безъ искушенія и скорби научиться намъ невозможно. Скорбь бо терпѣніе содѣловаетъ, терпѣніе же искусство, искусство же упованіе; упованіе же не посрамитъ, глаголетъ апостолъ ^[1310]. «Смотри, глаголетъ Василій великій, къ чему скорбь приводитъ? Къ упованію, еже не посрамитъ. Немоществуешь? радуйся, понеже егоже любитъ Господь, наказуетъ. Нищъ еси? веселися, яко съ Лазаремъ благая наслѣдиши. Ради Хрістова имени поношеніе терпишь? Блаженъ еси, яко сіе тебѣ поношеніе въ ангельскую славу обратится» ^[1311]. – 10) Чѣмъ болѣе люди благочестивые здѣсь бѣдъ и искушеній терпятъ, тѣмъ болѣе въ вѣчномъ животѣ прославятся. Вмалѣ наказани бывше, великими благодѣтельствовани будутъ: яко Богъ искуси ихъ, и обрѣте ихъ достойны Себѣ. Яко злато въ горниле искуси ихъ, яко всеплодіе жертвенное пріятъ я. И во время посѣщенія ихъ возсіяютъ, и яко искры по стеблію потекутъ ^[1312]. Тогда они вознепщуютъ, что недостойны страсти нынѣшняго вѣка къ хотящей явитися славѣ ^[1313]. – 11) Тако они сообразны дѣлаются Хрісту Сыну Божію, яко духовніи уды Главѣ, Который всякія бѣды, скорби и страданія претерпѣлъ нашего ради спасенія. – 12) Тако познаютъ силу грѣха, жало оное смерти познаютъ, коль великое зло грѣхъ есть, который толико бѣдъ и напастей міру навелъ, да отъ него берещися тщатся. – 13) Тако познаютъ гнѣвъ Божій противу грѣха и исповѣдаютъ правду Божію, якоже Давидъ глаголетъ: праведенъ еси, Господи, и прави суди Твои ^[1314]! – 14) Тако научаются познавать самымъ дѣломъ страданіе Хрістово и его дорого и высоко почитать. Какъ сладость меда тогда познаемъ добрѣ, когда его вкушаемъ; и горесть бѣдствій тогда наипаче чувствуемъ, когда сами ими искусимся: тако горесть страданій Хрістовыхъ тогда лучше познаемъ, когда сами горести бѣдъ и напастей вкусимъ. А отъ сего научаемся вкуситъ и видѣтъ, коль благъ Господь есть ^[1315], Который толикую горести чашу испилъ за непотребныя рабы своя! – 15) Бѣды и скорби подвигаютъ и возбуждаютъ насъ къ истинному покаянію, къ отвращенію отъ прелести міра и исканію истиннаго благополучія отъ Бога, которое никакими бѣдами отъятися не можетъ; подвигаютъ къ истинной молитвѣ, и проч.

§ 206. Тѣсный путь, понеже тѣсенъ есть и скорбенъ, того ради мало такихъ есть, по словеси Хрістову, которые обрѣтаютъ его. Ибо сласти и веселости міра сего чувствамъ нашимъ подлежатъ и плоти нашей угодны суть: вѣчное же блаженство, къ которому тѣсный путь ведетъ, понеже не плотскими, но душевныма очима, вѣрою просвѣщенными, зрится, того ради не всякъ видитъ его, развѣ вѣрою просвѣщенный. А кто не видитъ его, тотъ и не ищетъ его. И скорби терпѣть плоти нашей горестно. Почему многіе, послѣдуя плоти страстной и похотствующей, оставляютъ путь тѣсный, и на пространный всходятъ, и идутъ по нему, какъ плоти угодно.

§ 207. Тѣсный путь, хотя и тѣсенъ и немногіе по нему идутъ, но въ пространство вѣчнаго веселія и утѣхи приводитъ: пространный, хотя и широкъ и многіе по нему идутъ, но въ тѣсноту вѣчныхъ скорбей, печалей и воздыханій вводитъ. Лазарь, во Евангеліи упоминаемый, тѣснымъ болѣзни и нищеты путемъ шелъ; но по смерти несенъ бысть ангелы на лоно Авраамле: напротивъ того богачъ, таможде положенный, облачашеся въ порфиру и виссонъ, веселяся на вся дни свѣтло, и нищему и многоболѣзненному Лазарю не хотѣлъ милости показать; но погребенный во адѣ возводитъ очи свои, сый въ мукахъ, и по многихъ веселостяхъ многую скорбь терпитъ, и по драгихъ винахъ капли воды проситъ, но не получаетъ ^[1316]. Чего ради Хрістосъ глаголетъ: внидите узкими враты: яко пространная врата и широкій путь вводяй въ пагубу, и мнози суть входящіи имъ. Что узкая врата и тѣсный путь вводяй въ животъ, и мало ихъ есть, иже обрѣтаютъ его.

§ 208. Страшенъ путь сей плоти нашей. Ибо она хощетъ въ пространствѣ и во всякихъ веселостяхъ, чувствамъ подлежащихъ, быть; она любитъ отъ всѣхъ почитаема, похваляема и покланяема быть; она ищетъ во всемъ по воли своей жить. Хотящему же на путь сей взойти, должно отрещися всего сего: должно отсѣщи волю свою; должно оставить прихоти свои; должно не ужасаться безчестія, руганія, нищеты, изгнанія и прочіихъ противностей; не должно помышлять объ отмщеніи, и проч. На вся сія она смотритъ, а того не видитъ, чего чувства понять и разумъ постигнуть не можетъ. Какъ немощный не искусившійся боится лѣкарства принимать, не зная въ немъ крыющіяся пользы; или какъ младенцы убѣгаютъ отъ бани и плачутъ, когда матери ихъ омываютъ, понеже видятъ только настоящее, а дальняго не усматриваютъ: тако немощная плоть наша на тое только смотритъ, что чувствамъ подлежитъ, но не видитъ того, что отъ чувствъ удаленное есть. Видитъ крестъ и горесть его, но пользы и утѣшенія, горесть тую услаждающія, не видитъ: того ради смущается и ужасается. Но чтобы смущеніе и страхъ сей уничтожился, или умалился, хотящему узкими вратами внити и тѣснымъ путемъ итить должно не токмо на видимыя, но и на невидимыя его обстоятельства смотрѣть; не токмо на едины скорби и бѣды, которыя показуютъ чувства и тѣми смущаютъ насъ, но и на тое, что представляетъ вѣра хрістіанская, обращать разсужденіе и вниманіе. Она представляетъ намъ Бога, яко Отца, Который чадамъ Своимъ налагаетъ крестъ отъ единой любви, а не отъ гнѣва. Егоже любитъ Господь, наказуетъ; біетъ же всякаго сына, егоже пріемлетъ. Аще наказаніе терпите, якоже сыновомъ обрѣтается вамъ Богъ ^[1317]. Она утѣшаетъ, что тойжде милосердый Отецъ присутствуетъ и помогаетъ чадомъ Своимъ, подъ крестомъ находящимся и воздыхающимъ. Съ нимъ есмь въ скорби и изму его ^[1318]. Аще преходиши сквозѣ воду, съ тобою есмь, и рѣки не покрыютъ тебе, и аще сквозѣ огнь пройдеши, не сожжешися, и пламень не опалитъ тебе ^[1319]. Она указуетъ на Начальника и Предводителя Іисуса Хріста Сына Божія, Который путемъ крестнымъ предшелъ, и Своими прекрасными ногами жестокость его умягчилъ, и слѣдующимъ по Себѣ удобнымъ сотворилъ. Она показуетъ желаемый конецъ, къ которому крестный путь приводитъ; она утверждаетъ, что по сей горести послѣдуетъ вѣчная сладость, *по временной скорби настанетъ вѣчная радость* и веселіе, по временномъ безчестіи и поношеніи воспріиметъ вѣчная слава, по временной смерти будетъ вѣчная блаженная жизнь – и тако горесть креста услаждаетъ или растворяетъ. Надежда бо и самые неудобные облегчеваетъ труды, и горькое услаждаетъ. Сіе примѣчаемъ и въ надеждѣ временныхъ благъ. Воина надежда побѣды и славы вызываетъ на подвигъ противу непріятеля; купца надежда богатства поощряетъ скитаться по чужимъ странамъ и принимать всякія бѣды; земледѣльца надежда плодовъ нелѣностнымъ дѣлаетъ въ поднятіи трудовъ; больнаго надежда здравія ободряетъ горькое и жестокое принимать врачевство. Кольми паче твердая вѣчныхъ благъ надежда подвигнетъ сердце къ подъятію всякаго бѣдствія и злополучія; а притомъ и всесильную обѣщаетъ Божію помощь. (О семъ смотри пространнѣе въ слѣдующемъ параграфѣ).

Глава 6. О терпѣніи

Въ терпѣніи вашемъ стяжите души ваша ^[1320].

Се есть угодно предъ Богомъ, аще совѣсти ради Божія терпитъ кто скорби, стражда безъ правды. Кая бо похвала, аще согрѣшающе мучими терпите? Но аще добро творяще и страждуще терпите, сіе угодно предъ Богомъ. На сіе бо и звани бысте ^[1321].

Долготерпите убо, братіе моя, до пришествія Господня. Се земледѣлецъ ждетъ честнаго плода отъ земли, долготерпя о немъ, дóндеже пріиметъ дождь ранъ и позденъ. Долготерпите убо и вы, утвердите сердца ваша: яко пришествіе Господне приближися. Не воздыхайте другъ на друга, братіе, да не осуждени будете: се Судія предъ дверьми стоитъ! Образъ пріимите, братіе моя, злостраданія и долготерпѣнія – пророки, иже глаголаша именемъ Господнимъ. Се блажимъ терпящія! Терпѣніе Іовле слышасте, и кончину Господню видѣсте, яко многомилостивъ есть Господь и щедръ ^[1322].

Терпѣніемъ да течемъ на предлежащій намъ подвигъ, взирающе на Начальника вѣры и Совершителя Іисуса, Иже, вмѣсто предлежащія Ему радости, претерпѣ крестъ, о срамотѣ нерадивъ, одесную же престола Божія сѣдѣ ^[1323].

§ 209. Житіе человѣческое отъ самаго рожденія до окончанія всякими бѣдами исполнено: раждаемся со слезами; живемъ въ бѣдахъ и слезахъ; окончиваемъ житіе съ воздыханіемъ и страхомъ. И хотя многіе, по мнѣнію нашему, въ благополучіи живутъ, однакожъ нѣтъ такого благополучія, которое бы горестію неблагополучія не растворено было. Противу всякаго бѣдствія есть изрядное врачевство – терпѣніе.

§ 210. Какъ храбрость воина не познается, какъ только во время сраженія, такъ истиннаго терпѣнія не познаемъ, какъ во время приключившихся бѣдъ и противностей. Многіе мнятъ о себѣ, аки бы имѣютъ терпѣніе; но приключившееся бѣдствіе показываетъ, терпѣливы ли они суть. Не тотъ искусенъ навклиръ, который во время тишины и благополучнаго вѣтра добрѣ управляетъ кораблемъ; но тотъ, который во время непогоды и бури дѣло свое добрѣ исправляетъ: тако не тотъ терпѣливъ, который во время благополучія тихо и кротко себе ведетъ; но тотъ, который во время бѣдствія сердце свое, аки кораблецъ, бѣдствіемъ возмущаемъ, укрощаетъ и усмиряетъ. Терпѣніе бо бѣдствія терпѣніе есть, а не благополучія.

§ 211. Терпѣніе не въ томъ состоитъ, чтобы много дознавать и терпѣть бѣдъ; но въ томъ, чтобы ихъ великодушно срѣтать и не ропотно, но терпѣливно сносить, и гнѣвъ востающій укрощать, усмирять и побѣждать, отъ роптанія, негодованія и гнѣва сердце свое удерживать, и сдаваться во всемъ на волю Божію. Бѣды бо и благочестивымъ и нечестивымъ приключаются; но едины только благочестивые терпѣливо и великодушно сносятъ ихъ. Добрые и злые лишаются имѣній; – добрые съ Іовомъ глаголютъ: Господь даде, Господь и отъятъ: буди воля Господня! ^[1324]: злые ропщутъ и негодуютъ, а часто и хулятъ. Добрые и злые пріемлютъ обиды отъ другихъ; – добрые обидѣвшимъ прощаютъ, и, хотя могутъ мстить, не отмщеваютъ и не хотятъ отмщевать: злые не терпятъ того, но обиду обидою тщатся отвратить, и, когда не могутъ дѣломъ, словомъ язвительнымъ и клеветою отмщеваютъ. Терпѣніе бо истинное есть – не токмо не отмщевать, но и не хотѣть отмщевать обидѣвшему, хотя бы сердце и поощряло къ тому. Большее и высочайшее терпѣніе есть не чувствовать обиды и болѣзни въ сердцѣ своемъ. Таковый подлинно міру, плоти и грѣху умре, а живетъ Хрісту. Таковый ни похвалою возносится, ни поношеніемъ оскорбляется; какъ въ благополучіи, такъ и въ злополучіи равенъ, постояненъ, тихъ и кротокъ. Преблагополучное есть такое сердца состояніе! Лучшее есть отъ всѣхъ міра сего увеселеній! Сладкая есть сія тишина! Преблагопріятный покой, въ которомъ такъ сердце упокоевается! Къ сему покою призываетъ насъ Хрістосъ: возмите иго Мое на себе, и научитеся отъ Мене, яко кротокъ есмь и смиренъ сердцемъ: и обрящете покой душамъ вашимъ ^[1325].

§ 212. Истинное терпѣніе хрістіанское отъ вѣры происходитъ, и безъ вѣры быть не можетъ. Понеже плоть наша всегда хощетъ воли своей послѣдовать, въ пріятностяхъ и увеселеніяхъ міра сего быть: почему всякой противности ужасается и, когда приключится, смущается и негодуетъ. Но вѣра, въ сердцѣ живущая, сіе ея смущеніе укрощаетъ и усмиряетъ, представляя, что все по Божію промыслу бываетъ; что Богъ посылаетъ наказаніе не отъ гнѣва, но отъ любви: егоже бо любитъ Господь, наказуетъ ^[1326]; что скоро сему бѣдствію конецъ будетъ; что временной скорби послѣдуетъ радость вѣчная; что нетерпѣніемъ и негодованіемъ благость Божія оскорбляется, – и тако смущаемое и волнующееся сердце укрощаетъ и утѣшаетъ. Тако Давидъ святый въ печали и скорби душу свою вѣрою утѣшалъ. Вскую прискорбна еси, душе моя? и Вскую смущаеши мя? Уповай на Бога, яко исповѣмся Ему, спасеніе лица моего и Богъ мой ^[1327].

§ 213. Терпѣніе убо есть добродѣтель, которая во всякой противности, печали и скорби приключающейся, предается воли Божіей, и изволяетъ все страдати паче, нежели предъ Богомъ согрѣшити. Или, терпѣніе есть добродѣтель, укрѣпляющая сердце въ подвигѣ крестномъ, и сохраняющая отъ негодованія и роптанія, и научающая на волю Божію во всемъ предаватися; и не иное что есть, какъ самая вѣра, подвизающаяся противу самолюбія плоти и покоряющая ее въ послушаніе воли Божіей. И хотя вѣрный, немощію плоти убѣждаемый, молится, и проситъ избавленія отъ скорби: духъ бо бодръ, плоть же немощна ^[1328]; однакожъ, послѣдуя Начальнику вѣры и Совершителю Іисусу Сыну Божію, прилагаетъ слово: не моя воля, но Твоя да будетъ, Отче ^[1329]. Тако Давидъ святый, отецъ Хрістовъ по плоти, въ гоненіи и печали своей глаголаше: аще обрящу благодать предъ очима Господнима, и возвратитъ мя, и покажетъ ми его (кивотъ Божій) и лѣпоту его. И аще тако речетъ: не благоволихъ въ тебѣ: се азъ есмь, да сотворитъ ми по благому предъ очима Своима ^[1330]?

§ 214. Причины, къ терпѣнію возбуждающія: 1) Все, что ни бываетъ, по Божію святому промыслу бываетъ. Благая и злая, животъ и смерть, нищета и богатство отъ Господа суть, глаголетъ Сирахъ ^[1331]. Убо тѣмъ должно удоволяться и укрѣплять себе въ терпѣніи, что все отъ Господа происходитъ, и тако святой Его воли предаваться, и въ бѣдахъ глаголати съ Іовомъ: аще благая пріяхомъ отъ руки Господни, злыхъ ли не стерпимъ ^[1332]? Отъ Бога бо, яко благаго и Источника благихъ, ничтоже произойти можетъ, токмо благое. И хотя плотскому нашему разсужденію бѣдствіе кажется быти зло: но, понеже отъ Бога благаго посылается ради пользы нашей, благое есть, ибо оно хощетъ насъ духовно благополучными сдѣлать. – 2) Наказаніе, чрезъ бѣды и напасти бываемое, есть знаменіе Божія милосердія къ намъ. Егоже бо любитъ Господь, наказуетъ, апостолъ глаголетъ. – 3) Грѣхи наши, которыми мы благость Божію оскорбили, далеко большіе, нежели Божіе наказаніе, какое бы оно ни было; всегда бо Богъ, по велицѣй Своей милости, менѣе насъ наказуетъ, нежели мы заслужили. – 4) Богъ, по богатству благости и кротости и долготерпѣнія, на покаяніе насъ ведущаго, терпитъ намъ, ожидая насъ на покаяніе ^[1333]. Убо и намъ должно терпѣть, когда наказуетъ насъ за грѣхи, и благодарить Ему за отеческое наказаніе, яко тѣмъ наказаніемъ ищетъ спасенія нашего, и терпя милости Его ожидать, и что насъ во грѣхахъ нашихъ не погубилъ. – 5) Аще бы кто обѣщалъ тебѣ великое богатство и славу въ мірѣ семъ, и повелѣлъ бы все терпѣть, что ни приключится скорбное: уповаю, что все терпѣливо и великодушно понесешь, ежели обѣщанное желаешь получить. Тако пріемлютъ больные жестокое врачевство, и терпятъ, взирая на обѣщанное отъ лѣкарей здравіе; тако подвизаются воины, и подвергаютъ себе въ великія опасности, надеждою обѣщаннаго сана поощряеми; тако и прочіе сынове вѣка страждутъ приключенія жестокая ради надежды временныхъ благъ, хотя часто и обманываются. Богъ обѣщаетъ намъ не временное богатство, но вѣчное, не земную славу, но небесную; и обѣщаетъ неложно, и велитъ терпѣть приключающаяся злая: какъ убо не терпѣть, когда хощемъ получить обѣщанная? Онъ обѣщаетъ печаль нашу въ радость обратить намъ: сѣющіи слезами радостію пожнутъ; ходящіи хождаху и плакахуся, метающе сѣмена своя; грядуще же пріидутъ радостію, вземлюще рукояти своя ^[1334]. Скорбнымъ путемъ и терпѣніемъ доходятъ до вѣчной радости: яко многими скорбьми подобаетъ намъ внити въ царствіе небесное, глаголетъ апостолъ ^[1335]. Сіи суть, иже пріидоша отъ скорби великія, глаголетъ гласъ небесный о избранныхъ Божіихъ святыхъ ^[1336]. – 6) Требуетъ Божія честь того, чтобы мы ради ея всякое приключающееся бѣдствіе терпѣли. Тріе отроки въ Вавилонѣ разжженной пещи не убоялися, когда отъ нечестиваго царя образу златому повелѣно было имъ кланятися, и тако изволили лучше жертвою огня быть, нежели жертву истукану принести, и честь Творца воздать твари ^[1337]. Тоежъ сотворили и святіи мученицы въ новой благодати. Разжигаетъ и нынѣ міродержецъ, князь тьмы, пещь искушенія, и устрашаетъ ею воли его злочестивой не повинующихся, но, ради Божіей чести, лучше намъ въ пещь тую вверженнымъ быть и терпѣть, нежели, оставивше волю Божію, его злому хотѣнію повиноваться. И сіе-то есть отрещися себе, душу свою возненавидѣть. Тако терпящему и страждущему приспѣетъ Божія помощь, прохлаждающая и ликовати научающая ^[1338]. – 7) Требуетъ того Хріста Сына Божія любовь въ намъ, чтобы мы случающееся бѣдствіе ради любви Его безропотно, паче же съ радостію претерпѣвали. За кого Хрістосъ такъ ужасное мученіе претерпѣлъ? За тебе и за мене. Что Его понудило къ тому? Едина любовь къ тебѣ и мнѣ. Для чего? Чтобы мы спасеніе получили. О, коль неблагодарни явимся раби, когда Господь нашъ ради насъ толико страдалъ, а мы не хочемъ и мало ради Его потерпѣть, паче же ради себе! Ибо и терпѣніе наше намъ, а не Ему пользуетъ, и нетерпѣніе наше намъ, а не Ему вредитъ. – 8) Требуетъ того правда Божія, дабы грѣшникъ за грѣхи наказанъ былъ. Аще убо нужно есть грѣшнику наказаннымъ быть, лучше здѣ наказаннымъ быть, и съ благодареніемъ терпѣть и съ пророкомъ правду Божію исповѣдовать и прославлять: праведенъ еси, Господи, и прави суди Твои ^[1339], нежели нетерпѣть, и во ономъ вѣцѣ безъ конца мучиму быть: къ тому бо нетерпѣніе приводитъ. Здѣ наказуетъ Богъ, и утѣшаетъ, а тамо нѣтъ утѣшенія. Здѣ наказаніе легкое, отеческое, а тамо жестокое; здѣ маловременное, а тамо вѣчное. Ибо сто лѣтъ здѣ всякое страданіе терпѣть – ничтоже есть противу онаго. Смотри, куды богача евангельскаго пространный путь довелъ, который облачашеся въ порфиру и виссонъ, веселяся на вся дни свѣтло? До ада!.. Изъ ада возводитъ очи свои, сый въ мукахъ, изъ пламени геенскаго вопіетъ: отче Аврааме! помилуй мя, яко стражду во пламени семъ ^[1340]. Вопіетъ, но безполезно, и вовѣки вопить будетъ. О, коль великое Божіе милосердіе къ тѣмъ, которыхъ здѣ наказуетъ, да тамо помилуетъ! Коль блаженніи суть, кои сіе отеческое наказаніе терпятъ! Судими, отъ Господа наказуются, да не съ міромъ осудятся ^[1341]. Коль окаянніи, кои сего наказанія убѣгаютъ! Они подобны дѣтямъ несмысленнымъ, которыя личинъ малеванныхъ боятся, а за горячее уголье руками хватать не боятся. Убѣгай, или не убѣгай, какъ хощешь, человѣче: надобно или здѣ, или тамо терпѣть. Нѣтъ инаго пути къ небу, кромѣ пути крестнаго, пути тѣснаго, а пространный путь вводяй въ пагубу, по словеси Хрістову ^[1342]. Лучше убо намъ молить Бога о томъ, чтобы здѣ насъ наказалъ, а тамо помиловалъ: накажи насъ, Господи, обаче въ судѣ, а не въ ярости, глаголетъ пророкъ ^[1343], и здѣ Его наказаніе съ благодареніемъ и съ пользою нашею терпѣть, нежели тамо съ вѣчнымъ воздыханіемъ и безполезно страдать. Ежели, любезный хрістіанине, разсудишь добрѣ: что то есть вѣчность, и вообразишь въ умѣ, коль тяжко есть лишиться славы вѣчной и попасться во огнь геенскій, котораго и демони трепещутъ: изберешь всякое бѣдствіе и страданіе здѣ терпѣть, и благодарить будешь Богу за милостивое Его отеческое наказаніе. – 9) Терпѣть, или не терпѣть въ страданіи, однакожъ не миновать того, и нетерпѣніемъ страданія не отвратить, которое промыслъ Божій намъ опредѣлилъ. А отъ нетерпѣнія не иное что, какъ вредъ и пагуба послѣдуетъ. – 10) Терпѣніемъ облегчается всякое страданіе. Посмотри на тѣхъ, которые въ долговременной находятся болѣзни, или которые долговременно сидятъ въ темницѣ; такъ они къ тому бѣдствію терпѣніемъ привыкли, что аки бы не чувствовали того. Скорбь бо терпѣніе содѣловатъ ^[1344]. Напротивъ того, нетерпѣніемъ умножается болѣзнь, какъ самая вещь показуетъ, и къ тому приводитъ, что многіе сами себе смерти предаютъ, и тако временной и вѣчной жизни лишаются. – 11) Всякое страданіе жестокое, или легкое есть: ежели жестокое, скоро прекратится смертію, ежели легкое, сносно есть и удобно можно терпѣть. И жестокое убо и легкое должно терпѣть: первое, что скоро окончится; другое, что легкое и удобное. – 12) Кто страждетъ что нибудь, такъ можно въ себѣ помышлять: «До сего времени терпѣлъ я, убо и далѣе такожде могу терпѣть. Вчера терпѣлъ, убо и сегодня и утро можно терпѣть». Такое размышленіе утвердитъ въ терпѣніи съ помощію Божіею. Кто въ прошедшіе дни терпѣлъ, тотъ и въ слѣдующіе можетъ терпѣть. Вчера и третьяго дня болѣзнь, печаль и иную бѣду несъ, убо и далѣе нести можно. Когда несъ бѣду, и не исчезнулъ, убо сносная бѣда, убо стерпима, убо можно терпѣть. Хотящему бо и укрѣпившему сердце свое ничто невозможно, наипаче, когда Богъ тщащимся помогаетъ ^[1345]. – 13) Нетерпѣніе и роптаніе въ напастяхъ не иное что, какъ хуленіе. Ибо ропщущій непремѣнно думаетъ, что онъ неправедно напасти терпитъ, которыя на него посылаются отъ Бога, хотя бы онъ устами того и не произносилъ. Сынъ, наказуемый отъ отца, когда ропщетъ и негодуетъ противу отца, показуетъ тѣмъ негодованіемъ, что отецъ его или неправедно, или не по мѣрѣ согрѣшенія біетъ, и тако болѣе отца на гнѣвъ подвигаетъ. Такъ, когда въ бѣдахъ, отъ Бога намъ посылаемыхъ, негодуемъ, тѣмъ самымъ показуемъ, что неправедно страждемъ, – что благости и правдѣ Божіей весьма противно; и того ради болѣе Его раздражаемъ, и тако большимъ бѣдамъ себе подвергаемъ. «Которые наказанія Божія, глаголетъ Златоусть, пріемлютъ не съ благодареніемъ, но со гнѣвомъ и негодованіемъ, тіи превеликимъ себе подвергаютъ бѣдамъ» ^[1346]. Кто бо безгрѣшенъ, и кто оправдится предъ Нимъ? Часто бываетъ, что предъ человѣкомъ, который гонитъ насъ, не согрѣшили мы, но предъ Богомъ согрѣшили, и часто въ томъ, въ чемъ поносятъ намъ, не виноваты, но въ другомъ виноваты, и такъ во всемъ вина наша. Аще бы грѣховъ не было, не было бы и бѣдъ, вси бо бѣды отъ грѣховъ произошли. Чего ради въ бѣдствіяхъ правду Божію, а нашу винность признавать, и благодарно терпѣть наносимое бѣдствіе должно. – 14) Міръ сей подобенъ морю. Море всегда вѣтромъ волнуется: житіе наше всегда бѣдами смущается. На морѣ волна волнѣ послѣдуетъ: въ житіи нашемъ бѣда за бѣдою идетъ; едина прошла, другая наступаетъ, и такъ безпрестанно кораблецъ нашъ то къ верху, то къ низу бросаетъ. Терпѣніе же есть, какъ якорь, который, во глубину Божія милосердія съ надеждою поверженный, не попуститъ кораблецу нашему разрушитися; или какъ тихое пристанище, въ которое убѣгаемъ отъ потопленія. «Терпѣніе, глаголетъ Златоустъ святый, есть радости пристанище» ^[1347]. – 15) Чѣмъ болѣе приближается день послѣднiй, тѣмъ болѣе умножаются злобы, и, умножающуся беззаконію, исчезаетъ любовь ^[1348]. Въ такихъ обстоятельствахъ нечего ожидать, кромѣ насилія и озлобленія. Слѣдственно всякому, хотящему благочестно жить о Хрістѣ Іисусѣ, должно себе терпѣніемъ, какъ мечемъ духовнымъ, вооружать и защищать противу нападенія злобы. Злоба бо не инымъ чимъ, какъ только терпѣніемъ, побѣждается. – 16) Существо и сила подвига хрістіанскаго не въ иномъ состоитъ, какъ въ постоянномъ терпѣніи искушеній и бѣдъ. Подвигъ сыновъ вѣка сего состоитъ въ храбромъ сопротивленіи противу непріятеля, и побѣда въ прогнаніи и покореніи его: но хрістіане тогда добрѣ подвизаются, когда находящія бѣды терпѣливно, благодарно и великодушно сносятъ; и тогда преславно побѣждаютъ, когда гонящимъ ихъ уступаютъ, и благимъ злое побѣждаютъ, за ненависть любовь и за клятву благословеніе воздаютъ. О, коль знатная есть сія побѣда! воистину знатнѣйшая есть, нежели покорять народы! Гнѣвъ бо свой побѣдить и негодованіе – нѣтъ большей побѣды. Лучше мужъ долготерпѣливъ паче крѣпкаго, удержаваяй же гнѣвъ паче вземлющаго градъ, глаголетъ Соломонъ ^[1349]. – 17) Сколько Богъ Самъ долготерпитъ беззаконникамъ сего міра, Который во мгновеніе всѣхъ погубить можетъ! Сколько имѣется страшныхъ хульниковъ, которые на имя Его святое страшныя отрыгаютъ хулы? Сколько идолопоклонниковъ, которые честь Его восписуютъ бездушной твари! Сколько безбожниковъ, которые отвергаютъ присносущное Его бытіе! Сколько гонителей и еретиковъ, которые церковь Его истребить тщатся! Сколько прочіихъ грѣшниковъ, которые явно и безстрашно законъ Его святый нарушать не опасаются! Но благость Божія всѣмъ терпитъ. Симъ великимъ долготерпѣніемъ Его научаемся и мы врагамъ нашимъ терпѣть. Всѣмъ бо будетъ конецъ; вси свое воспріимутъ, озлобляющіи и озлобляеміи: се Судія предъ дверьми стоитъ ^[1350]! уготова на судъ престолъ Свой ^[1351]. Явны предъ Нимъ и насилующіи и насилуемые, гонящіи и гонимые, лишающіи и лишаемые, поношающіи и поношаемые, біющіи и біемые, изгоняющіи и изгоняемые; изочтены у Него слезы плачущихъ и воздыханія убогихъ: все тогда въ явленіе пріидетъ. Всѣмъ бо явитися намъ подобаетъ предъ судищемъ Хрістовымъ, да пріиметъ кійждо, яже съ тѣломъ содѣла, или блага, или зла ^[1352]. – 18) Терпѣніе истинное есть такая добродѣтель, на которую милосердый Богъ благопріятно смотритъ, и благодать Свою на сердце терпѣливаго низпосылаетъ. На кого воззрю? токмо на кроткаго и молчаливаго и трепещущаго словесъ Моихъ, глаголетъ Господь ^[1353]. – 19) Терпѣніе мужественнымъ и непобѣдимымъ дѣлаетъ человѣка. Можетъ терпѣливый лишенъ быти всего, можетъ изгнанъ быти, можетъ біенъ быти, можетъ въ темницѣ заключенъ быти, можетъ убіенъ быти, но побѣдимъ быть не можетъ. Ибо крѣпость его не тѣлесная, но духовная есть: тѣломъ побѣждается, но духомъ непобѣдимъ бываетъ; на тѣлѣ пріемлетъ раны, *но духомъ не пріемлетъ ранъ*; тѣломъ заключается, но духомъ свободенъ; тѣломъ умерщвляется, но духомъ умертвитися не можетъ, и тако надъ всѣми своими врагами духомъ торжествуетъ. Тако побѣждали мученицы святіи, которыхъ ни узы, ни темницы, ни раны, ни огнь, ни вода, ни зубы звѣрей, ни смерть, ни животъ, побѣдить не могли, но надъ всѣми свободнымъ торжествовали духомъ. Чего не дѣлали мучители имъ? Какого мученій рода не изобрѣтали? Но отходили съ позорища посрамленны и побѣжденны отъ нихъ, хотя плоть ихъ, какъ звѣри, терзали. Діоклитіанъ мучитель, когда ничего не успѣлъ святому Виту мученику своимъ мучительствомъ сотворить, побѣжалъ съ позорища, бія себе по лицу, и взывая: горе мнѣ, яко отъ такого отрока мала побѣжденъ есмь ^[1354]! – 20) Страждущій, смотри на тѣхъ, кои большую имѣютъ скорбь, и болѣзнь терпятъ. Ежели находишься въ долговременной болѣзни, и имѣешь какое нибудь утѣшеніе отъ служащихъ тебѣ: посмотри на тѣхъ, кои большую твоей имѣютъ болѣзнь, кои внутрь огнемъ скорби и печали жегомы суть, извнѣ вси ранами осыпаны, ктомужъ не имѣютъ, кто бы имъ послужилъ, кто бы ихъ накормилъ, напоилъ, поднялъ, омылъ отъ ранъ; но терпятъ. Ежели терпишь изгнаніе: приведи на умъ каторжныхъ, которые въ кандалахъ, въ рубищахъ, полунаги, отъ дома и отечества удаленные, по всякъ день біеніе и раны пріемлющіи, днемъ на тяжкой работѣ, нощію въ темницахъ, нечистоты и смрада наполненныхъ, заключенные, безъ всякаго утѣшенія пребываютъ, коимъ смерть пріятнѣйшая, нежели животъ; но терпятъ. Ежели терпишь нищету: помысли о тѣхъ, которые прежде были богаты и славны, но до того пришли, что они ни себе, ни жену, ни дѣтей не имѣютъ чимъ питать, одѣвать, гдѣ главы приклонить, скитаются по чужимъ дворамъ; ктомужъ долгами обремененные, отвсюду тѣсноту, печаль, скорбь несносную имѣютъ, такъ какъ въ пещи горятъ. Ты, хотя своего къ потребѣ не имѣешь, можешь испросить именемъ Хрістовымъ; а они и просить стыдятся ради того, что прежде славны и богаты были. Посмотри еще на бѣдныхъ крестьянъ, нищихъ, полунагихъ, больныхъ, движенія неимѣющихъ, съ которыхъ подати и оброки требуются; а они не токмо дать, но и сами требуютъ, кто бы имъ далъ, да еще и послужилъ ради крайней нищеты и болѣзни. – Ежели терпишь поношеніе и клевету: приведи на память на высокомъ мѣстѣ сидящихъ, сколько они отъ подкомандныхъ роптанія, поношенія, злословія, руганія, навѣтовъ, коварствъ, лукавствія, проклинанія, насмѣшекъ, язвительныхъ укореній терпятъ, по подобію древа, на высокомъ мѣстѣ стоящаго, которое отъ всякаго и малѣйшаго вѣтра колеблемо бываетъ. Такъ и отъ прочіихъ пріемли себѣ подкрѣпленіе терпѣнія. Они большая и жесточайшая терпятъ: тебѣ ли малаго не терпѣть? – 21) Низходи умомъ твоимъ во адъ, разсуди, какъ-то осужденники мучатся, и во вѣки будутъ мучитися, которые, ежели бы можно было, желали бы здѣ хотя до скончанія міра во огнѣ горѣть, только бы отъ вѣчнаго свободиться мученія; но не дается имъ. – 22) Возведи умныя очи въ небесныя селенія, и осмотри тамо всѣхъ жителей: ни единаго не сыщешь, кто бы терпѣнія путемъ отсюду не пришелъ туды. – 23) Недостойны страсти нынѣшняю вѣка къ хотящей славѣ явитися въ насъ, глаголетъ апостолъ Павелъ ^[1355]. Убо какую бѣду ни будешь терпѣть здѣ, однакожъ терпѣніе тое недостойно будущія славы, которая терпящимъ уготована: ибо око не видѣ, и ухо не слыша, и на сердце человѣку не взыдоша, яже уготова Богъ любящимъ Его ^[1356]. – 24) Въ страданіи своемъ помяни о ужасномъ страданіи мучениковъ святыхъ. Отъ нихъ иные палицами біени, инымъ зубы и глаза исторжены, у иныхъ языкъ, руки, ноги и сосцы отсѣчены, иные почти всѣ раздроблены, ко крестамъ пригвождаемы были, иные на снѣденіе звѣрямъ бросаемы, иные въ водѣ потопляемы, иные огнемъ сожигаемы, иные живы въ землю зарываемы, иные въ раскаленныхъ мѣдныхъ волахъ затворяемы были, съ иныхъ кожа и плоть до костей сдираема была, инымъ смола, олово растопленное въ уста вливаемы были, и прочая несказанная мученія терпѣли; но вся такъ великодушно терпѣли, что и смѣялись и ругались мучителямъ. Правда, что они терпѣли вся сія помощію Хрістовою: но таяжде помощь Хрістова и нынѣ всѣмъ готова терпящимъ: Іисусъ Хрістосъ вчера и днесь, Тойже и во вѣки ^[1357]. Хрістосъ, Сынъ Божій, безгрѣшный, неповинно ради насъ терпѣлъ ужасныя и умомъ непостижимыя страданія, и всѣмъ намъ во образъ себе представляетъ: аще кто хощетъ по Мнѣ ити, да отвержется себе и возметъ крестъ свой, и послѣдуетъ Мнѣ ^[1358]. На сей образъ вѣрою издалеча взирали пророцы, и изволяли паче страдать, нежели временную грѣха имѣти сладость ^[1359]. Сему послѣдовали святіи апостоли, мученицы и прочіи святіи, иже проидоша сквозѣ огнь и воду всякихъ искушеній, и внидоша въ покой вѣчный ^[1360]. – Тѣмже убо и мы, толикъ имуще облежащь насъ облакъ свидѣтелей, гордость всяку отложше и удобь обстоятельный грѣхъ, терпѣніемъ да течемъ на предлежащiй намъ подвигъ, взирающе на Начальника вѣры и Совершителя Іисуса, Иже, вмѣсто предлежащія Ему радости, претерпѣ крестъ, о срамотѣ нерадивъ, одесную же престола Божія сѣде. Помыслите убо таковое Пострадавшаго отъ грѣшникъ на Себе прекословіе, да не стужаете, душами своими ослабляеми. Тако увѣщаваетъ апостолъ святый всѣхъ страждущихъ ^[1361]! Хрістосъ глаголетъ: Азъ есмь путь и истина и животъ ^[1362]. Аще хощемъ къ Богу пріити, симъ путемъ вѣрою ити должно намъ. Аще не хощемъ прельститися, сей Истинѣ вѣровать должно намъ, Которая глаголетъ: аще кто Мнѣ служитъ, Мнѣ да послѣдствуетъ ^[1363], то есть, Моему смиренію, терпѣнію и кротости. Аще хощемъ вѣчный получити животъ, сему Животу, кромѣ Котораго нѣтъ живота, вѣрою и любовію прилѣплятися должно намъ. Сей есть Путь, приводящій къ Богу! Сія есть Истина, прельстити не знающая! Сей есть Животъ, оживляющій тѣхъ, которые Ему вѣрою прилѣпляются! Аще убо кто симъ Путемъ не идетъ, сей заблуждаетъ. Аще кто сей Истинѣ не вѣруетъ, сей прельщается. Аще кто сего Живота не держится, сей мертвъ есть, и во вѣки мертвъ будетъ. Плоть, какъ ни ласкаетъ, обманетъ; міръ прельститъ насъ, и къ тому приведетъ, что каяться и жалѣть будемъ безполезно: но сія Истина прельстить не можетъ. – 25) Истиннымъ терпѣніемъ сообразными дѣлаемся Хрісту Сыну Божію, яко уды Главѣ, Который толико скорбей и страданій насъ ради претерпѣлъ. А кто въ терпѣніи сообразенъ Ему есть, тотъ и славы Его причастится въ воскресеніи. Понеже съ Нимъ страждемъ, глаголетъ апостолъ, да и съ Нимъ прославимся ^[1364]. Колико же есть Божію Сыну быть сообразнымъ въ терпѣніи и славѣ, и преблагословенной оной Главы быть истиннымъ духовнымъ удомъ, – не токмо языкъ сказать, но и умъ нашъ того постигнуть не можетъ. – 26) Требуетъ того Божія любовь, чтобы мы безропотно, паче же благодарно крестъ, намъ отъ Него налагаемый, понесли. Онъ насъ отъ любви, а не отъ гнѣва наказуетъ, какъ сказано выше: убо и намъ должно не съ гнѣвомъ и роптаніемъ, хотя бы сердце и смущалося, но съ любовію и благодареніемъ отеческое Его наказаніе терпѣть. Ничто бо такъ не показуетъ любве Божія, какъ благодарное бѣдъ и скорбей терпѣніе. Многіе мнятъ о себѣ, что Бога любятъ; но нашедшая противность показуетъ, истинное ли мнѣніе ихъ. Въ благоденствіи и злые мнятся Богу благодарить, но въ злоденствіи ропщутъ. Въ благополучіи же и злополучіи быть Богу благодарнымъ, единаго боголюбиваго сердца дѣло есть. – 27) Коль великую пользу терпѣніе приноситъ въ обществѣ и всякомъ званіи! Терпѣніемъ сохраняется любовь и согласіе между властями и подвластными, между родителями и дѣтьми, между господами и рабами, между братьями, между другами, между сосѣдами, между купующими и продающими, такъ что безъ терпѣнія никакого добра быть не можетъ. Отъ нетерпѣнія мужъ съ женою, братъ съ братомъ, другъ съ другомъ, гдѣ должно миру и согласію быть, ссорится и враждуетъ. Отъ нетерпѣнія господинъ раба, отецъ сына, мужъ жену, властелинъ подвластнаго мучительски біетъ. Отъ нетерпѣнія въ біемыхъ возстаетъ злое умышленіе на біющихъ: отсюду бываетъ, что рабъ господина, жена мужа, подвластный властелина, сынъ злаго отца ищетъ умертвить, и умерщвляетъ, якоже сего зла много случается. Терпѣніе же все сіе зло пресѣкаетъ. Нетерпѣніе разоряетъ домы, села, грады и государства, ибо отъ нетерпѣнія несогласіе, отъ несогласія ссора и брань, отъ брани кровопролитіе и убійство въ людяхъ, которые общество составляютъ. Терпѣніе все сіе зло отвращаетъ. Ибо гдѣ терпѣніе, тамо нѣтъ ссоры и брани. Какой быть тамо ссорѣ, когда единъ обидѣлъ, а другій уступилъ и простилъ обидѣвшему? Отъ нетерпѣнія человѣческаго и самое неповинное естество страждетъ. Такъ злобные сжигаютъ домы, житницы, лавки, убиваютъ или вредять скотъ. Отъ нетерпѣнія самъ себе человѣкъ біетъ, свои власы терзаетъ, и дѣлается подобнымъ бѣсноватому, и страшнѣйшимъ звѣря; часто и себе убиваетъ, и тако душею и тѣломъ умираетъ. Терпѣніе же сему бѣдствію быти не допускаетъ. О! блажени тѣ домы, грады, веси, села и общества, въ которыхъ терпѣніе обитаетъ: оно бо болѣе сохраняетъ общество, нежели оружіе, болѣе защищаетъ градъ, нежели стѣны. О! любезное видѣніе и слышаніе терпѣнія – пристанище обуреваемыхъ, источникъ мира, крѣпость, дружество, забрало и хранилище добродѣтелей, вѣнецъ благочестія, извѣстное знаменіе вѣры, истинныя радости вина, плодъ смиренія, покой совѣсти, гербъ хрістіанскій, знамя Хрістовыхъ воиновъ, печать избранныхъ Божіихъ, путь къ вѣчному животу, лѣствица къ небеси, предтеча къ вѣчной славѣ, побѣда на враговъ, язва діаволу и аггеломъ его, міру поруганіе, торжество надъ самимъ собою, и проч.

§ 215. Терпѣніе укрѣпляется: 1) молитвою, которая помощь Божію испрашиваетъ въ понесеніи наложеннаго креста. Какъ бо дѣти страждущіи объявляютъ печаль свою родителямъ, и тако отъ нихъ утѣшеніе получаютъ; или какъ другъ вѣрному своему другу сообщаетъ скорбь сердца, и такъ нѣкую отраду чувствуетъ на сердцѣ: тако наипаче облегченіе печали нашей чувствуемъ, когда Богу, иже есть Отецъ щедротъ и Богъ всякія утѣхи ^[1365], печаль нашу чрезъ молитву сообщаемъ. – 2) Укрѣпляется исповѣданіемъ грѣховъ. Ибо въ исповѣданіи грѣховъ познаетъ человѣкъ, что онъ чрезъ собственные свои грѣхи въ такое бѣдствіе пришелъ, и потому ни на кого не жалуется, какъ токмо на себе и на свои грѣхи. Тако исповѣдующемуся и кающемуся посылается Божіе утѣшеніе. – 3) Облегчается скорбь и печаль духовными пѣснями. Тако путники скуку и тугу отгоняютъ пѣснями различными; тако мастеровые люди растворяютъ печаль и скуку пѣніемъ. Пѣніе бо печальному, какъ пластырь ранѣ приложенный, или какъ жаждущему студеная вода. – 4) Укрѣпляется терпѣніе ожиданіемъ избавленія, которое, хотя не до смерти, то съ смертію послѣдуетъ. Смертію бо всякое бѣдствіе сокращается. – 5) Воззрѣніемъ на образъ страданія Хрістова, святыхъ мучениковъ и прочіихъ святыхъ, такожде и тѣхъ, кои нынѣ всякое бѣдствіе терпятъ, какъ сказано. – 6) Ожиданіемъ будущія славы утѣшеніе пріобрѣтается. Тако утѣшаются земледѣльцы надеждою плодовъ, путники надеждою покоя, воины надеждою побѣды и славы, купцы надеждою пріобрѣтенія богатства. Аще сихъ временныхъ благъ надежда ободряетъ, кольми паче вѣрныхъ и неизреченныхъ благъ надежда ободритъ и поощритъ къ терпѣнію бѣдствія и печали. – 7) Святое Писаніе различно подаетъ утѣшеніе скорбящимъ и сѣтующимъ душамъ. Какъ въ богатой и изобильной аптекѣ различныя имѣются лѣкарства, которыми различныя исцѣляются тѣлесныя болѣзни: такъ въ священномъ Писаніи различныя предлагаются намъ посредствія, которыми можемъ въ терпѣніи утѣшитися и укрѣпитися. На сіе бо и дано оно отъ Бога, да терпѣніемъ и утѣшеніемъ Писаній упованіе имамы ^[1366].

Глава 7. О благодареніи Богу

О всемъ благодарите: сія бо есть воля Божія о Хрістѣ Іисусѣ въ васъ, глаголетъ апостолъ ^[1367].

Благодарни бывайте. Слово Хрістово да вселяется въ васъ богатно, во всякой премудрости учаще и вразумляюще себе самѣхъ, во псалмѣхъ и пѣніихъ и пѣснехъ духовныхъ во благодати поюще въ сердцахъ вашихъ Господеви ^[1368].

§ 216. Благодареніе Богу есть внутреннее, сердечное и радостное чувствованіе благости Его и милости, намъ недостойнымъ отъ Него туне показанныя и показуемыя, – и сердцемъ и устами засвидѣтельствованіе. Сердечнаго сего благодаренія образъ показалъ намъ Самъ Хрістосъ Сынъ Божій, егда возрадовася духомъ и рече: исповѣдаютися, Отче, Господи небесе и земли! и проч. ^[1369] Показала пресвятая Матерь Его пречистая Дѣва Марія, егда радостнымъ духомъ воспѣла пѣснь сію: величитъ душа моя Господа, и возрадовася духъ мой о Бозѣ Спасѣ моемъ; яко призрѣ на смиреніе рабы Своея, и проч. ^[1370] Давидъ святый во многихъ псалмахъ радостнымъ духомъ и благодарнымъ сердцемъ и устами поетъ благость Божію, и другихъ къ пресладкому тому ликованію созываетъ: возвеличите Господа со мною, и вознесемъ имя Его вкупѣ. И паки: вкусите и видите, яко благъ Господь ^[1371]. Благодарнаго бо сердца есть, не только самому благодѣтеля своего прославлять, но тщаться, чтобы и другіе славили его.

§ 217. Раждается сіе чувствованіе отъ размышленія благодѣяній Божіихъ, которыя намъ показалъ и показуетъ. Благодѣянія Божія къ намъ не только неисчислимы, но и умомъ непостижимы суть. 1) Изъ небытія въ бытіе привелъ насъ, за что едино никто не доволенъ возблагодарити. 2) Душею разумною и образомъ Своимъ божественнымъ насъ почтилъ. 3) Плодъ земный въ снѣдь намъ подалъ. 4) Всякое животное на службу намъ опредѣлилъ. 5) Солнце, луну и звѣзды къ освѣщенію нашему на небеси устроилъ. 6) Воздухъ проліялъ ради сохраненія живота нашего. 7) Облакамъ повелѣлъ орошать воздухъ ради прохлажденія нашего, землю для прозябенія и плодотворенія, дабы мы и скоты наши имѣли пищу. 8) Древеса и травы различныя насадилъ къ различной нашей потребѣ и нуждѣ. 9) Птицы различныя, аки музыку пресладкую, насъ увеселяющую, произвелъ. 10) Огнь ради согрѣянія и освѣщенія въ нощномъ времени даровалъ намъ. 11) Воды, моря, озера, источники и рѣки съ различными рыбами и прочіими животными къ пользѣ нашей и нуждѣ проліялъ. 12) Показалъ путь плаванія по морямъ, дабы одна страна съ другою, востокъ съ западомъ, сѣверъ съ югомъ, имѣли удобнѣйшее сообщеніе, и благая его между собою сообщали. 13) День и нощь, зиму и лѣто, весну и осень устроилъ ради насъ. 14) Ангеламъ Своимъ окрестъ насъ ополчатися, и, аки стражамъ, хранити насъ повелѣлъ ^[1372]. 15) Согрѣшающихъ насъ не абіе казнитъ, но ожидаетъ, призываетъ и увѣщаваетъ къ обращенію и покаянію. 16) Предостерегаетъ и сохраняетъ насъ отъ навѣтовъ и козней врага нашего діавола. 17) Но всѣхъ благодѣяній верхъ есть, что чрезъ Сына Своего, Господа нашего Іисуса Хріста, устроилъ намъ путь къ вѣчному блаженству. Иже во образѣ Божіи сый, не восхищеніемъ непщева быти равенъ Богу, но себе умалилъ, зракъ раба пріимъ, въ подобіи человѣчестѣмъ бывъ, и образомъ обрѣтеся якоже человѣкъ. Смирилъ Себе, послушливъ бывъ даже до смерти, смерти же крестныя, якоже учитъ апостолъ ^[1373]. И горстію содержай вселенную, пеленами въ яслехъ повился ^[1374]. И размѣряяй пядію небо, не имѣлъ гдѣ главы подклонити ^[1375]. И богатъ сый обнища, да мы нищетою Его обогатимся ^[1376]. И хотяй пріити на облацѣхъ судити живыхъ и мертвыхъ, неправедно отъ беззаконныхъ судимъ былъ ^[1377]. И на Негоже не смѣютъ чини ангельстіи взирати, заушаемъ и оплеваемъ былъ ^[1378]. И Одѣваяй небо облаки, въ ризу поруганія облеченъ былъ ^[1379]. И Одѣяйся свѣтомъ, яко ризою, обнаженъ былъ ^[1380]. И Емуже служатъ херувими и серафими человѣкамъ служити изволилъ ^[1381]. И руцѣ, которыми чудеса сотворилъ, пригвоздити ко кресту попустилъ ^[1382]. И Иже никому никакого зла не сотворилъ, біенъ былъ ^[1383]. И Иже маніемъ мертвыя воскресилъ, волею Своею смерть крестную претерпѣлъ ^[1384]. Вся же сія ради вѣчнаго нашего спасенія благій Владыка нашъ пострадалъ. Но когда толь многая и великая благодѣянія показалъ намъ, не требуетъ отъ насъ ничего инаго, какъ только единаго благодарнаго сердца. Туне бо, отъ единыя къ намъ недостойнымъ любве сія сотворилъ благодѣянія Благодѣтель нашъ Господь. Ибо естествомъ благъ есть, и не можетъ не благотворити. Благости бо свойство есть себе другимъ сообщать и удѣлять. Вся убо сія благодѣянія Божія: бытіе наше, которое мы пріяли отъ Него; душа разумная, которою мы почтены отъ Него; земля, которая держитъ и питаетъ насъ; вода, которая напаяетъ и омываетъ насъ; скоты, звѣри, рыбы, древеса и травы, которыя служатъ нуждамъ нашимъ; птицы, которыя увеселяютъ насъ; солнце, луна и звѣзды, которыя освѣщаютъ насъ; воздухъ, который сохраняетъ жизнь нашу; огнь, который согрѣваетъ насъ; облака, которыя дождятъ на насъ и на нивы наши; день, который для дѣланія нашего свѣтитъ намъ; нощь, которая ради упокоенія немощной плоти нашей устроена намъ; несумнѣнная будущаго живота надежда, такъ чуднымъ образомъ устроенная, надежда – всѣхъ благихъ забрало и конецъ, которую о Хрістѣ Іисусѣ Господѣ нашемъ имѣемъ мы, – вся сія, глаголю, и прочая недовѣдомая Его благодѣянія возбуждаютъ и аки понуждаютъ насъ со усердіемъ Богу Благодѣтелю благодарить и благодарными быть.

§ 218. Обдолжаютъ насъ неизреченныя Божія благодѣянія Богу благодѣтелю, и весьма благодарнаго сердца требуютъ отъ насъ: но что воздамы Господеви о всѣхъ, яже воздаде намъ ^[1385]? За тое едино, что отъ Него созданы, изъ небытія въ бытіе приведены и разумною душею почтены мы, по образу и по подобію сотворены, – всѣхъ себе, то-есть, душу и тѣло, отдать Ему должны мы. А что уже дать за тое сыщемъ, что согрѣшившіе помилованы, погибшіе взысканы, падшіе возставлены такъ чуднымъ образомъ? Что за тое, что ради насъ зракъ раба пріялъ, на земли пожилъ, алкалъ, жаждалъ, трудился, плакалъ, болѣзновалъ, печалился, безчестіе, поруганіе, оклеветаніе, осужденіе, оплеваніе, заушеніе, біеніе, раны, распятіе и смерть поносную пріялъ? Что, глаголю, за сію такъ чудную любовь воздадимъ? Ничего сыскать не можемъ! Что за тое, что чадами Божіими быти даде область вѣрующимъ во имя Его ^[1386], гражданами вышняго Іерусалима быть, лику святыхъ ангелъ причтенными быть, вѣчнаго и небеснаго царствія участниками быть? Ничего! – Помяни, хрістіанине, колико ты сверхъ того Господу Богу одолженъ! Разсуди, колико кратъ отъ юности твоея предъ Господомъ Богомъ согрѣшилъ ты; колико крать по крещеніи законъ Его святый нарушилъ ты; колико кратъ обѣты твои, которые при вступленіи въ хрістіанство учинилъ, разорилъ ты; колико кратъ отъ Господа твоего сердцемъ уклонился! Всякое преступленіе чинилъ ты предъ лицемъ Божіимъ; всевидящее Его око смотрѣло на преступленія твоя. Богъ бо вездѣ есть, и что ни дѣлаемъ – предъ Богомъ дѣлаемъ. Грѣшилъ ты, и Богъ смотрѣлъ на тебе; смотрѣлъ и видѣлъ, но терпѣлъ тебѣ по богатству благости Своея ^[1387]. Который царь такъ благъ, такъ кротокъ, такъ милостивъ можетъ быть, который бы видѣлъ раба своего предъ глазами своими преступающа законъ свой, и кротко терпѣлъ ему? Скоро человѣческая кротость въ гнѣвъ обращается, и терпѣніе въ негодованіе претворяется. Но царь такойжде человѣкъ, какъ подданные его, часто и самъ законъ преступаетъ, какъ человѣкъ: однакожъ не терпитъ, когда видитъ законъ свой отъ подданнаго разоряемый. Богъ, единъ безгрѣшный, Богъ Царь небесе и земли, единъ праведный и вѣчная правда, не тако. Хотя и видитъ грѣхъ человѣка, но по богатству благости Своея терпитъ ему, не казнитъ его, не воздаетъ ему тогда по дѣломъ его; и не токмо терпитъ, но и хранитъ согрѣшившаго, дабы не погиблъ, ожидая покаянія его. Помяни апостольское слово, яко супостатъ нашъ діаволъ, яко левъ рыкая ходитъ, искій кого поглотити ^[1388]. Сей врагъ нашъ, сколько кратъ отъ юности твоея согрѣшилъ ты столько кратъ готовъ былъ погубить тебе; столько кратъ, яко исполинъ, устремлялся на тя, яко левъ готовъ на ловъ, хотѣлъ похитить душу твою и свести во адъ: но благость Божія возбраняла ему тое. Ты заповѣдь Божію разорялъ, но Богъ милости Своея не разорилъ отъ тебе. Ты Бога прогнѣвлялъ, но благость Божія защищала тебе отъ врага твоего, который стоялъ при тебѣ согрѣшающемъ, и хотѣлъ погубити тебе. Ты отъ Бога отступалъ сердцемъ своимъ, и приступалъ ко врагу твоему; но благость Божія возбраняла ему и запрещала, да не похититъ душу твою. Сколько времени, согрѣшивши, въ непокаяніи пребывалъ ты, чрезъ все то время подкладалъ онъ сѣти ногамъ твоимъ, искалъ способа умертвить тя и вѣчной погибели предать душу твою; но благость Божія пресѣкала злыя умышленія его. Помяни, колико такихъ есть, которые въ любодѣяніи, въ разбоѣ, въ хищеніи, воровствѣ, въ пьянствѣ и снѣ погруженные, похищены безъ покаянія; но тебе благость Божія сохранила отъ того. О, колико въ сей части благости Божіей долженъ ты! Что живешь, что еще не погиблъ, что не низринутъ во адъ, что можеши покаятися и спастися, – все тое благости Божіей благодарно приписать долженъ ты. Въ чувство ли пришелъ ты, и пребываешь въ истинномъ покаяніи? Благодати Божіей дѣло есть сіе. Пребываеши ли въ нераскаяніи и неисправленіи? Благость Божія есть, что ты еще не погиблъ. Сатана наблюдаетъ всѣ стези твои, входы и исходы твои, хощетъ запять тя, и душу твою неисправную восхитити отъ тебе и свести во адъ; но благость Божія еще не дозволяетъ ему погубити тя, еще терпитъ тебѣ, еще ожидаетъ обращенія твоего, ведетъ на покаяніе тебе. Но слыши, что апостолъ къ нерадивому и неисправному глаголетъ: или о богатствѣ благости Его и кротости и долготерпѣніи нерадиши, невѣдый, яко благость Божія на покаяніе тя ведетъ? По жестокости же твоей и непокаянному сердцу, собираеши себѣ гнѣвъ въ день гнѣва и откровенія праведнаго суда Божія ^[1389]. Видиши ли, возлюбленный хрістіанине, коль удивительная есть благость Божія къ намъ, которая не токмо создала насъ, и создала не такъ, какъ прочія вещи несмысленны и безчувственны, но чувствами и разумомъ почтила насъ, созданныхъ питаетъ, одѣваетъ, согрѣваетъ, сохраняетъ и освѣщаетъ не токмо согрѣшившихъ помиловала насъ, но и согрѣшающимъ терпитъ намъ; и не токмо терпитъ, но и сохраняетъ насъ отъ козней врага нашего, погибели нашей ищущаго, какъ выше видѣлъ ты. Но сколь великая Божія благость къ намъ, сколь великая любовь Его къ намъ, сколько мы одолжены Ему. Умъ нашъ, какъ постигнуть сея Божія къ намъ любве, о человѣцы, такъ и изобрѣсти, чимъ бы воздать, не доволенъ. Едино сіе можемъ знать и признать отъ сердца, что ничего не можемъ воздать, что бы ради Его ни дѣлали мы. Что воздамы Господеви о всѣхъ, яже воздаде намъ? Тако всегда съ пророкомъ исповѣдаться со смиреніемъ должно. Все бо, что ни дѣлалъ или дѣлаетъ намъ Господь нашъ, туне, отъ единыя любве, дѣлаетъ. Но хотя и недостаетъ въ насъ силъ къ достойному благодаренію, однакожъ намъ должно, сколько силъ нашихъ есть, о томъ тщаться, чтобы всегда сердцемъ и устами благодарными Ему быть.

§ 219. Долгъ любве ничимъ инымъ, какъ любовію платится. Любовь бо ничимъ инымъ, какъ взаимною любовію удоволяется. Ибо любителю ничто не пріятно, что бы ни дѣлалъ, что бы ни приносилъ ему любимый, когда взаимной отъ него не видитъ любви. Кольми паче Богу, Любителю и Благодѣтелю нашему, Господу нашему, Который благихъ нашихъ не требуетъ ^[1390], и Котораго благая суть, какія мы ни имѣемъ, ничто не пріятно, что ни принесемъ, когда любовнаго и благодарнаго сердца не принесемъ. За долгъ убо любве Божія, которою мы несказанно отъ Него обязаны, ничего принести не можемъ, какъ взаимную любовь и благодарное сердце. Сей долгъ всегда и всякимъ образомъ должны мы платить, но никакъ и ничимъ не можемъ заплатить. Сей долгъ требуетъ отъ насъ, чтобы мы всякое Ему показывали послушаніе, и не свою, но Его волю исполняли. Сей долгъ требуетъ отъ насъ, чтобы мы, когда Ему не можемъ ничего дать, рабамъ Его, требующимъ ради имени Его, давали, алчущихъ питали, нагихъ одѣвали, безкровныхъ въ домы наши вводили, печальныхъ утѣшали, странствующихъ упокоевали, болящихъ и въ темницахъ сѣдящихъ посѣщали, и въ прочіихъ требованіяхъ и нуждахъ имъ служили ^[1391]. Сей долгъ требуетъ отъ насъ, чтобы мы согрѣшившей братіи нашей отъ сердца оставляли согрѣшенія ихъ ^[1392]. Сей долгъ требуетъ отъ насъ, чтобы мы любили враги наша, благословили кленущія насъ, и молилися за творящихъ намъ напасть, и изгонящія насъ ^[1393]. Сей долгъ требуетъ отъ насъ, чтобы мы представляли тѣлеса наша жертву живу, святу, благоугодну Богови, словесное служеніе наше ^[1394]; умерщвляли уды наша сущія на земли, блудъ, нечистоту, страсть, похоть злую, лихоиманіе, еже есть идолослуженіе ^[1395]. Сей долгъ требуетъ, чтобы мы благость сію Божію на сердцахъ нашихъ написали, устами свидѣтельствовали, со другами нашими бесѣдовали, предъ врагами не молчали о ней. Сей долгъ требуетъ, чтобы и душъ нашихъ не щадили, гдѣ честь имене Его требуетъ, – словомъ: все, что волѣ Его святой угодно, со усердіемъ и радостію творить не отрицалися ^[1396].

§ 220. И въ противностяхъ, которыя намъ посылаются, должно Богу и паче благодарить, къ чему слѣдующія причины возбуждаютъ: 1) Отъ благаго Бога не можетъ быть намъ ничего кромѣ блага, хотя намъ кажется и противно. Часто бо, по неразумію и слѣпотѣ нашей, вмѣняемъ тое быть добро, что намъ зло; и что намъ истинное добро, почитаемъ за зло. Но преблагій и премудрый Отецъ небесный иначе усматриваетъ, и вмѣсто хлѣба камня, и вмѣсто рыбы зміи подать не хощетъ просящимъ у Него ^[1397]. – 2) Отъятіемъ благихъ научаемся познавать благая и благихъ Дателя – Бога. Ибо доколь имѣемъ добро и насыщаемся добромъ, не познаемъ добра, а тако и Бога, добра всякаго Дателя, забываемъ: но тогда истинно познаемъ добро, когда его лишимся. Коль великое добро здравіе, въ болѣзни познаемъ; коль великое дарованіе Божіе хлѣбъ, во время глада примѣчаемъ; пользу свѣта во тьмѣ или въ слѣпотѣ, пользу мира и покоя во время нашествія враговъ, пользу дождя во время суши, пользу сіянія солнечнаго во время безведрія, пользу свободы въ неволѣ, пользу воды во время жажды, пользу огня во время хлада и зимы узнаемъ. А добро узнавше, отчасти вкушаемъ и видимъ, коль благъ Господь, Который благая намъ даруетъ. – 3) Когда отнимаетъ Богъ добро тѣлесное отъ насъ, хощетъ подать добро душевное. Когда отнимаетъ богатство тѣлесное, хощетъ подать душевное; когда отнимаетъ здравіе тѣлесное, хощетъ подать здравіе душевное; когда лишаетъ славы временныя, хощетъ подать славу вѣчную. А что дѣлаетъ такъ, то знать усмотрѣлъ, что добро тѣлесное съ душевнымъ не можетъ въ насъ помѣститься. И потому дѣлаетъ какъ искусный врачъ, который едину часть тѣла отсѣкаетъ, чтобы все тѣло сохранить: такъ и премудрый Врачъ душъ нашихъ, Господь, отсѣкаетъ тѣлесное добро, чтобы обоя, и душа и тѣло, въ вѣчномъ животѣ сохранилися. На лѣкаря не гнѣваемся, когда такое о насъ тщаніе являетъ, но паче благодаримъ ему, любимъ его и мзду ему даемъ: много паче Богу, такъ милостивно и человѣколюбиво о насъ промышляющему, должно благодарить. Ибо егоже любитъ Господь, наказуетъ ^[1398]. Егда бо подаетъ намъ благополучіе преблагій Богъ, и тѣмъ насъ къ Себѣ привлекаетъ: растлѣнное наше естество тѣмъ возносится паче, нежели къ любви Божіей возбуждается. Того ради отеческій Божій промыслъ попущеніемъ бѣдъ смиряетъ насъ, и тѣмъ исправляетъ. И тако, что намъ кажется быть неблагополучіемъ, тое намъ истинное, прямое, и какого должно желать, есть благополучіе; плоти нашей есть бѣда, но духу счастіе; плоти изнеможеніе, но духу подкрѣпленіе; плоть увядаетъ, но духъ процвѣтаетъ. Бѣды убо и наказанія суть, какъ посланники Божіи, которые возвѣщаютъ намъ, благодарно терпящимъ ихъ, послѣдующую Божію благодать. Ибо бѣды къ Богу приводятъ насъ. Въ скорби своей утреневати будутъ ко Мнѣ, глаголюще: идемъ, и обратимся ко Господу Богу нашему; яко Той поби ны, и исцѣлитъ ны, уязвитъ и уврачуетъ ны, глаголетъ пророкъ ^[1399] и проч. – 4) Когда тѣлесное добро отнимаетъ Богъ, не все отнимаетъ, но оставляетъ нѣкая, смотря на силу духа нашего. Вѣдаетъ бо премудрый и преблагій Создатель нашъ немощь нашу, а потому, когда одного лишаетъ насъ, другое оставляетъ, чтобы возмогли искушеніе понести безъ изнеможенія; а притомъ искушаемымъ руку помощи подаетъ. Такъ, когда отнимаетъ богатство, оставляетъ здравіе; отнимая здравіе, оставляетъ другое какое утѣшеніе. И тако, ежели терпишь нищету, а здоровъ, благодари, что здравіе имѣешь и можешь трудами себѣ снискать хлѣбъ. Ежели нищъ и нездоровъ еси, благодари, что имя Хрістово питаетъ тя. Ежели терпишь болѣзнь, а имѣешь богатство, благодари, что имѣешь утѣшеніе отъ довольствія. Ежели пожитки похищены, благодари, что домъ цѣлъ и есть гдѣ покой имѣть. Ежели имѣніе и домъ сгорѣлъ, благодари, что самъ цѣлъ остался; ибо многіе и сами съ домами и имѣніемъ сгараютъ. Ежели терпишь злословіе и клевету, благодари, что еще не біютъ, въ ссылку не посылаютъ, не заключаютъ въ темницу. Ежели въ темницѣ сидишь просто, благодари, что не окованъ. Ежели окованъ, благодари что видишь свѣтъ, имѣешь пищу, и проч. Ежели чести лишился, благодари, что съ нею многихъ хлопотъ, суетъ, зависти, проклинанія, злословія, негодованія, злобы, навѣтовъ и прочіихъ золъ, окружающихъ честь, свободился, и что еще имѣнія не лишился. Ежели чести и имѣнія лишенъ, благодари, что въ заточеніе не посланъ. Ежели въ заточеніе посланъ, благодари, что смерти не преданъ. Ежели на смерть осужденъ, глаголетъ Василій Великій, и неправедно: благодари, что тебѣ за тое вѣнецъ преславный на небеси уготованъ; – ежели праведно, глаголетъ тойжде отецъ, благодари, что временною смертію отъ вѣчныя избавишися смерти ^[1400]. Тако по примѣру сему и въ прочей противности поступай. А притомъ знай, что мы никакого добра у Бога не заслужили, но напротивъ того всякаго наказанія достойны; и какое бы наказаніе ни было, грѣхи наши большаго еще достойны.

§ 221. Какимъ образомъ преблагому Богу, Благодателю нашему и Промыслителю, за вся Его къ намъ благодѣянія должно намъ благодарить, здѣ представляется. Куды ни посмотримъ, куды ни обратимъ очи и умъ нашъ, вездѣ имѣемъ довольные случаи благость Божію прославлять. Въ нощи смотришь на небо чистое, звѣздами аки бисеромъ украшенное, и между звѣздъ луну сіяющую, – тебѣ сія служатъ: благодари Сотворшему луну и звѣзды во область нощи ^[1401]. Возсіялъ день; солнце лучи свои по всей вселенной распустило, – тебѣ свѣтъ его сіяетъ: благодари Сотворшему солнце во область дне ^[1402]. Облака дождь кропятъ, – тебѣ кропять: благодари Одѣвающему небо облаки и Уготовляющему земли дождь ^[1403]. Возсталъ вѣтръ и началъ облака прогонять и очищать небо, – тебѣ онъ служитъ: благодари Изводящему вѣтры отъ сокровищъ Своихъ ^[1404]. Видишь поля, различными плодами исполненныя, луга и лѣса зеленѣющіеся, садовная древеса изобилующая плодами, – благости Божіей тое дѣло есть; тебѣ тое отъ Бога посылается: благодари Даровавшему, глаголя: благослови, душе моя, Господа ^[1405]. Пришла зима, одѣялась земля снѣгомъ, мразъ связалъ озера, рѣки и болота, и такъ вездѣ свободный учинился путь, нѣтъ нужды въ мостахъ и прочіихъ къ переправамъ надобностяхъ, – Божіе то благодѣяніе есть; твоей потребѣ служитъ сіе: благослови Дающаго снѣгъ Свой яко волну ^[1406]. Проходитъ зима, и весна наступаетъ, – тѣмъ тебѣ возвѣщается приближающееся какъ бы нѣкое воскресеніе всея твари, мразомъ умершія: благослови Благоволившаго тако. Наступила весна; тутъ новое открывается Божіихъ дарованій сокровище: солнце благопріятно сіяетъ и грѣетъ, чувствуется благорастворенный воздухъ, земля изъ нѣдръ своихъ издаетъ сокровища своя, сѣменъ и кореней плоды являются, и всѣмъ себе подаютъ въ употребленіе; луга, нивы, поля, лѣса одѣваются и зеленѣютъ, украшаются цвѣтами и издаютъ всякое благоуханіе, протекаютъ источники и рѣчная устремленія не токмо видѣніе, но и слухъ веселятъ; всюду слышится различный различныхъ птицъ гласъ, какъ сладкая нѣкая музыка; расходятся по полямъ и степямъ скоты, не требуютъ отъ насъ корма, питаются и насыщаются съ довольствіемъ, что рука Божія отверзла имъ, довольствуются, ядятъ и играютъ, и тако какъ бы благости Божіей благодарятъ; словомъ: вся поднебесная въ новый прекрасный и веселый премѣняется видъ; безчувственная и чувствомъ одаренная тварь какъ бы вновь раждается. Тебѣ, разумной твари, сіе все богатство благости Божіей открылося: глаголи благодарно: благослови, душе моя, Господа ^[1407]. Принесла земля различные плоды къ насыщенію и утѣшенію твоему: благодари Устроившему тако, глаголя радостнымъ духомъ со пророкомъ: возвеселилъ мя еси, Господи, въ твореніи Твоемъ ^[1408]. Вкушаешь пищу: *благодари Дающему пищу всякой плоти. Одѣваешися одеждою: благость Божія одѣваетъ тя*: благодари Благодателю. Грѣется покой твой или варится пища огнемъ, – Божій даръ огнь есть, который тебѣ работаетъ и служитъ: благослови Сотворшаго его. День прешедъ, пой благодарно, яко сподобилъ тя Господь безъ вреда и погибели проводити его; пой сердцемъ и устнами: пѣснословлю Тя, Господи! Уснулъ въ нощи, и спавъ восталъ, – глаголи: благословлю Тя, Господи! глаголи со пророкомъ: азъ уснухъ и спахъ, востахъ, яко Господь заступитъ мя ^[1409]. Чувствуешь удареніе совѣсти за грѣхи: благодареніе Богу принеси, потерпѣвшему согрѣшенія твоя и не предавшему тя въ руки врага твоего; исповѣдайся благодарно со пророкомъ: исповѣмся Тебѣ, Господи, всѣмъ сердцемъ моимъ, и прославлю имя Твое во вѣкъ: яко милость Твоя велія на мнѣ, и избавилъ еси душу мою отъ ада преисподнѣйшаго ^[1410]. Ощущаешь страхъ суда Божія, или желаніе вѣчнаго живота Божія, – то благодать зоветъ тя на покаяніе, – глаголи: благословенъ Господь, Иже хощетъ всѣмъ спастися и въ разумъ истины пріити ^[1411]; повинися званію Божія благодати, дóндеже время благопріятно и день спасенія, дóндеже слушаетъ и помогаетъ Господь. Глаголетъ бо: во время благопріятно послушахъ тебе, и въ день спасенія помогохъ тебѣ: се нынѣ время благопріятно! се нынѣ день спасенія ^[1412]! Пришла скорбь, печаль, болѣзнь или иная какая противность, – спасенія твоего тако ищетъ Господь твой: благодари Хотящему и Ищущему спасенія твоего; глаголи со псаломникомъ: благо мнѣ, яко смирилъ мя еси, яко да научуся оправданіемъ Твоимъ ^[1413]. Помышляешь о спасительномъ Сына Божія къ роду человѣческому смотреніи (всегда же долженъ помышлять о такъ великомъ и важномъ дѣлѣ): съ радостію и глубокимъ смиреніемъ воспой: благослови, душе моя, Господа, и вся внутренняя моя имя святое Его! благослови, душе моя, Господа, и не забывай всѣхъ воздаяній Его ^[1414] и проч.; или тако съ пророкомъ Захаріею благослови Господа: благословенъ Господь Богъ Израилевъ! яко посѣти и сотвори избавленіе людемъ Своимъ, и воздвиже рогъ спасенія намъ въ дому Давида отрока Своего ^[1415]. Слышишь гласы пророческіе и апостольскіе, слышишь проповѣдающихъ Божіе слово, разумѣй, яко тебѣ сіи посланники Божіи служатъ, иже благовѣствуютъ миръ, благовѣствуютъ благая ^[1416], проповѣдуютъ отпущеніе грѣховъ, приближившееся царствіе небесное, научаютъ правдѣ, наставляютъ на путь правый, ведутъ къ вѣчному блаженству: глаголи благодарнымъ духомъ: слава Богу, Благодѣтелю нашему, во вѣки, аминь! – Отъ вышереченныхъ слѣдуетъ, что какъ въ благоденствіи, такъ и злоденствіи должны мы Богу благодарить. Въ благоденствіи: яко благая Его недостойные туне получаемъ отъ Него, и тѣми утѣшаемся. Въ злоденствіи: яко исправляемся отъ Него, въ чувство приходимъ, познаемъ себе, свою подлость, недостоинство и окаянство, научаемся благая Божія за велико имѣть и благихъ Дателя почитать.

§ 222. Благодарность, понеже благопріятна есть, большихъ и множайшихъ благодѣяній сподобляется отъ Бога. И сіе, кажется, являетъ Хрістосъ, когда глаголетъ: иже имать, дастся ему и преизбудетъ ему ^[1417]; и паки: имущему вездѣ дано будетъ, и преизбудетъ ^[1418]. Благодарность бо въ даръ Себѣ поставляетъ преблагій Владыка нашъ, и за сей даръ новыя воздастъ радованія. «Благодарность, глаголетъ Василій Великій, пріемлющихъ въ благодѣяніе вмѣняетъ Богъ; и Который имѣнія тебѣ даетъ, Той проситъ отъ тебе милостыни чрезъ руки нищихъ; и хотя Свое пріемлетъ отъ тебе, обаче, какъ за собственное твое добро, воздаетъ тебѣ истинную Свою благодать» ^[1419]. Тоежде и Хрістосъ къ сущимъ одесную на судѣ Своемъ праведномъ глаголетъ: понеже сотвористе единому сихъ братій Моихъ меньшихъ, Мнѣ сотвористе ^[1420]. Что бо имѣемъ свое, кромѣ грѣховъ? и что можемъ дать Тому, отъ Котораго все имѣемъ, какъ выше сказано? Но съ благодареніемъ къ Богу Божіе добро дающій ближнему, какъ бы свое даетъ; и Богъ тое дарованіе Себѣ вмѣняетъ, и потому новымъ благодѣяніемъ, яко богатъ сый въ милости и щедротахъ, дающаго награждаетъ, и благодать за благодать воздаетъ.

§ 223. Неблагодарность человѣческую на многихъ мѣстахъ Божіе слово обличаетъ, изъ которыхъ нѣкоторыя здѣсь предлагаю ради того, чтобы показать, какъ-то тяжкій есть грѣхъ неблагодарность. Святый пророкъ Моисей, хотя обличить неблагодарность людей Израилевыхъ, небо и землю призываетъ во свидѣтельство словесъ своихъ, глаголя: вонми небо, и возглаголю, и да слышитъ земля глаголы устъ моихъ. Да чается яко дождь вѣщаніе мое, и да снидутъ яко роса глаголи мои, яко туча на троскотъ, и яко иней на сѣно. Яко имя Господне призвахъ, дадите величіе Богу нашему. Богъ, истинна дѣла Его, и вси путіе Его, судъ: Богъ вѣренъ, и нѣсть неправды въ Немъ; праведенъ и преподобенъ Господь. Согрѣшиша, не Того чада порочная: роде строптивый и развращенный! сія ли Господеви воздаете? сіи людіе буіи и немудри! не Самъ ли Сей отецъ твой стяжа тя, и сотвори тя, и созда тя? Помяните дни вѣчныя, разумѣйте лѣта рода родовъ; вопроси отца твоего и возвѣститъ тебѣ, старцы твоя, и рекутъ тебѣ. Егда раздѣляше Вышній языки, яко разсѣя сыны Адамовы, постави предѣлы языковъ по числу ангелъ Божіихъ. И бысть часть Господня, людіе Его Іаковъ, уже наслѣдія Его Израиль. Удовли его въ пустыни, въ жажди зноя въ безводнѣ, обыде его, и наказа его, и сохрани его яко зѣницу ока. Яко орелъ покры гнѣздо свое, и на птенцы своя возжелѣ: простеръ крылѣ свои, и пріятъ ихъ, и подъятъ ихъ на раму Своею. Господь единъ вождаше ихъ, и не бѣ съ ними богъ чуждь. Возведе я на силу земли, насыти ихъ житъ сельныхъ; ссаша медъ изъ камене, и елей отъ тверда камене. Масло кравіе, и млеко овчее, съ тукомъ агнчимъ и овнимъ, сыновъ юнчихъ и козлихъ, съ тукомъ пшеничнымъ и кровь гроздову піяху вино. И яде Іаковъ, и насытися, и отвержеся возлюбленный; уты, утолстѣ, разширѣ: и остави Бога сотворшаго его, и отступи отъ Бога Спаса своего. Прогнѣваша Мя о чуждихъ, и въ мерзостехъ своихъ преогорчиша Мя: пожроша бѣсовомъ, а не Богу, богомъ, ихже не вѣдѣша, нови и секрати (недавни) пріидоша, ихже не вѣдѣша отцы ихъ. Бога рождшаго тя оставилъ еси, и забылъ еси Бога питающаго тя ^[1421], – и проч. Исаія пророкъ такожде призываетъ небо и землю во свидѣтельство жалобы Божіей на неблагодарность людей Израилевыхъ: слыши небо, и внуши земле, яко Господь возглагола: сыны родихъ и возвысихъ, тіи же отвергошася Мене. Позна волъ стяжавшаго его, и оселъ ясли господина своего: Израиль же Мене не позна, и людіе Мои не разумѣша Мене. А далѣе пророкъ, съ великою по Бозѣ ревностію укоряя ихъ, глаголетъ: увы языкъ грѣшный, людіе исполнени грѣховъ, сѣмя лукавое, сынове беззаконніи, остависте Господа, и разгнѣвасте Святаго Израилева: отвратистеся вспять, и прочая ^[1422]. Чрезъ Малахію пророка глаголетъ Господь о непочитающихъ и небоящихся Его, чего корень есть неблагодарность: сынъ славитъ отца, и рабъ господина своего убоится: и аще Отецъ есмь Азъ, то гдѣ слава Моя? и аще Господь есмь Азъ, то гдѣ есть страхъ Мой? глаголетъ Господь Вседержитель ^[1423]. Псаломникъ на неблагодарность людей Израилевыхъ жалуется, глаголя: забыша благодѣянія Его, и чудеса Его, яже сотвори имъ; и паки: возлюбиша Его усты своими, и языкомъ своимъ солгаша Ему: сердце же ихъ не бѣ право съ Нимъ, ниже увѣришася въ завѣтѣ Его ^[1424]. Хрістосъ, когда десять прокаженныхъ очистилъ, а единъ только отъ тѣхъ очистившихся, Самарянинъ, возвратился къ Нему со благодареніемъ, глаголетъ: не десять ли очистишася, да девять гдѣ? како не обрѣтошася, возвращшеся, дати славу Богу, токмо иноплеменникъ сей ^[1425]. И ко Іудѣ, предателю своему, обличая его неблагодарность, глаголетъ: Іудо! лобзаніемъ ли Сына человѣческаго предаеши ^[1426]? – Отъ сихъ приведенныхъ и прочіихъ святаго Писанія мѣстъ можемъ видѣть: 1) Коль тяжкая есть предъ Богомъ неблагодарность. Тяжко людямъ терпѣть неблагодарность тѣхъ, коимъ благодѣяніе какое либо сдѣлали; кольми паче Богу. Люди бо какое ни дѣлаютъ добро ближнимъ своимъ, Божіе есть добро, а не ихъ собственное; отъ Бога имѣютъ, а не отъ себе, добро всякое. Ибо что ни имѣемъ, кромѣ грѣховъ, Божіе есть, а не наше, и потому, когда дѣлаемъ кому добро, Божія добра, намъ даннаго, удѣляемъ. Однакожъ, хотя и не своимъ добромъ пользуютъ кого и отъ него не видятъ благодарности, не безъ болѣзни претерпѣваютъ тое, какъ сіе всякому безсумнительно. Какъ несравненно тягчайшая есть наша неблагодарность предъ Богомъ, Который не чужая, но Своя благая, благая безчисленная, умомъ непостижимая, вѣдомая намъ и невѣдомая, показуетъ намъ, какъ сказано выше, и показуетъ не токмо на всякій день, но и на всякій часъ и минуту, такъ что и минуты безъ благихъ Его жить не можемъ! – 2) Чимъ кто большихъ благихъ сподобляется отъ Бога, тѣмъ болѣе и тяжчае грѣшитъ, когда Ему не показуетъ благодарности. Тягчайшая неблагодарность предъ Богомъ была неблагодарныхъ Іудеевъ, нежели язычниковъ, незнающихъ Его. Ибо Іудеи, кромѣ общихъ благодѣяній Божіихъ, которыя изливаются благимъ и злымъ, праведнымъ и неправеднымъ, какъ-то суть временная и земная благая, особливыя милости паче язычниковъ отъ Бога сподобилися. И бысть часть Господня, людіе Его Іаковъ, уже наслѣдія Его Израиль. Удовли его въ пустыни, и прочая ^[1427]. Ихъ всыновленіе и слава, и завѣти и законоположеніе, и служеніе и обѣтованія; ихъ отцы, и отъ нихже Хрістосъ по плоти, сый надъ всѣми Богъ, благословенъ во вѣки, аминь, воздыхаетъ о нихъ Павелъ ^[1428]. Не сотвори тако всякому языку, и судьбы Своя не яви имъ, глаголетъ пророкъ, то-есть, какъ сотворилъ Іудеямъ ^[1429]. Потому и неблагодарствіе ихъ предъ Богомъ тягчайшее есть паче язычниковъ, якоже они на многихъ мѣстахъ святаго Писанія обличаются. Согрѣшиша, не Того чада порочная: роде строптивый и развращенный, сія ли Господеви воздаете? глаголетъ Моѵсей святый къ нимъ въ Пѣсни своей. Сыны родихъ и возвысихъ, тіи же отвергошася Мене, глаголетъ Богъ чрезъ пророка. И забыша благодѣянія и чудеса Его, яже показа имъ. – Великая и тяжкая была неблагодарность неблагодарныхъ Іудеевъ; но большая еще и тягчайшая неблагодарность есть неблагодарныхъ хрістіанъ. Ибо Іудеи оные не видѣли Бога во плоти: хрістіане видятъ. Не видѣли они ходяща по земли во образѣ раба; не видѣли *проповѣдующа, не видѣли* чудодѣйствующа; не видѣли плотію страждуща, плотію умирающа за грѣшниковъ, плотію востающа отъ мертвыхъ, возносящася на небо, и съ прославленною плотію сѣдяща одесную Отца: хрістіане видятъ. Іудеи не видѣли Духа Святаго, сшедшаго во огненныхъ языцѣхъ: хрістіане видятъ. Іудеи не слышали приближившагося царствія небеснаго: хрістіане слышатъ. Іудеи избавлени отъ работы Египетскія: хрістіане отъ работы и мученія адскаго. Іудеевъ Моѵсей избавилъ: хрістіанъ Сынъ Божій. Іудеи введены въ землю обѣтованную: хрістіанамъ отверста дверь царствія небеснаго. Іудеи не причащалися тѣла и крови Хрістовой: хрістіане причащаются. Іудеи не слышали Бога съ небесе глаголюща: Сей есть Сынъ Мой возлюбленный, о Немже благоволихъ ^[1430]: хрістіане слышать. Мнози пророцы и праведницы вожделѣша видѣти, яже видятъ хрістіане, и не видѣша, и слышати, яже слышатъ, и не слышаша ^[1431]: хрістіане видятъ и слышатъ. Большія убо милости, чести и преимущества сподобилися отъ Бога хрістіане, нежели Іудеи. Ради того болѣе благость Божію огорчаютъ, когда являются неблагодарными, нежели Іудеи. Чимъ бо большее благодѣяніе есть, тѣмъ болѣе обдолжаетъ къ благодаренію, тѣмъ безстуднѣйшій бываетъ благодѣтельствуемый, когда благодарнаго почтенія не воздаетъ благодѣтелю своему. Іудеевъ неблагодарныхъ обличали пророки: хрістіанъ неблагодарныхъ обличитъ Самъ Хрістосъ, праведный Судія, въ страшномъ Своемъ пришествіи: взалкахся, и не дасте Ми ясти; возжадахся, и не напоисте Мене; страненъ бѣхъ, и не введосте Мене; нагъ, и не одѣясте Мене; боленъ, и въ темницѣ, и не посѣтисте Мене ^[1432]. Хотя то и всѣмъ грѣшникамъ страшенъ будетъ громъ сей, но паче хрістіанамъ неблагодарнымъ, познавшимъ истину, и во истинѣ не ходившимъ. Весьма стыдно и страшно будетъ выговоръ сей слышать неблагодарнымъ грѣшникамъ; слышать предъ всѣмъ свѣтомъ, предъ святыми ангелами и избранными Божіими; слышать отъ Хріста, ради всѣхъ сшедшаго съ небесъ и воплотившагося, ради всѣхъ пожившаго на земли, ради всѣхъ страдавшаго, распеншагося, умершаго, погребеннаго и изъ мертвыхъ воскресшаго, такъ всѣхъ возлюбившаго, – страшно: яко лишатся всея Божія милости на вѣки безконечныя.

§ 224. Знаки неблагодарности примѣчаются сіи: 1) Благодѣяніе Божіе забывать. И забыша благодѣянія и чудеса Его, яже показа имъ, о Іудеяхъ неблагодарныхъ пишется. Благодарный бо всегда поминаетъ благодѣяніе, и, смотря умомъ на благодѣяніе, благодаритъ благодѣтелю. Тако Давидъ святый всегда помнилъ и благословилъ благодѣтеля своего Господа: благословлю Господа на всякое время, выну хвала Его во устѣхъ моихъ ^[1433], – и къ тому душу свою возбуждалъ: благослови, душе моя, Господа, и не забывай всѣхъ воздаяній Его; – но и другихъ къ тому возбуждалъ: возвеличите Господа со мною, и вознесемъ имя Его вкупѣ ^[1434]. Тако тріе отроки, спасшіися въ пещи Халдейстѣй, не токмо сами пѣли спасшаго Господа, но и всю тварь къ пѣнію созывали: благословите вся дѣла Господня Господа, пойте и превозносите Его во вѣки ^[1435]. Неблагодарный не тако: но тогда только помнитъ, когда получаетъ благодѣяніе; тогда только хвалитъ благодѣтеля, когда утѣшается благодѣяніемъ его; а какъ утѣшеніе отъидетъ, забываетъ благодѣяніе и благодѣтеля. Тако Іудеи, изшедшіе изъ Египта, какъ только чрезъ Чермное море перешли и воспѣли хвалу Божію, вскорѣ забыли такъ великое Божіе дѣло, якоже объявляетъ о нихъ псаломникъ: и воспѣша хвалу Его, ускориша, забыша дѣла Его ^[1436]. Тако и нынѣ многіе хрістіане, или отъ болѣзни, или отъ смерти, или отъ темницы, или отъ иной какой бѣды избавившеся, забываютъ сіе Божіе благодѣяніе. Такожде питаются, одѣваются и прочіимъ добромъ Божіимъ снабдѣваются; но притомъ не поминаютъ благодѣтеля. Чаютъ воскресенія мертвыхъ и жизни будущаго вѣка, но Умершему за нихъ и Воскресшему отъ сердца не благодарятъ, и дѣла сего великаго не тщатся въ памяти содержать, и такъ являются Богу, Благодѣтелю своему, неблагодарни. – 2) Знакъ великія неблагодарности есть Божіе благодѣяніе себѣ приписывать и тѣмъ хвалитися, или немощной твари: какую неблагодарность показали Израильтяне оные, которые великое оное своего изъ Египта избавленія Божіе дѣло тельцу златому приписали: се бози твои, Израилю, изведшіи тя изъ земли Егѵпетскія ^[1437]?! Тако и нынѣ многіе, хотя не приписуютъ дѣла Божiя бездушному идолу, но себе вмѣсто идола поставляютъ; и что Богу единому приличествуетъ, себѣ приписуютъ: я-де тое и тое сдѣлалъ; я того и того научилъ; я того и того исцѣлилъ, того и того отъ смерти избавилъ; я того и того обогатилъ, – и прочія безумныя рѣчи. Что глаголешь, о человѣче суетный? Что ты можешь добра сдѣлать безъ Бога? Откуду ты взялъ разумъ? Откуду богатство, *откуду искусство*? Что имѣешь свое собственное, кромѣ грѣховъ? Что имаши, егоже нѣси пріялъ? Аще же и пріялъ еси, что хвалишися, яко не пріемъ ^[1438]? Како можешь другихъ научить добру, самъ золъ и невѣжда? Како можешь другихъ просвѣтить, самъ слѣпъ? Како можешь другихъ обогатить, самъ нищъ? Како можешь другихъ избавить, самъ на всякую минуту помощи требуяй? Богъ единъ всѣхъ просвѣщаетъ, единъ научаетъ, единъ обогащаетъ, единъ избавляетъ; отъ Того единаго разумъ, помощь, избавленіе, богатство, исцѣленіе; Тому единому подобаетъ честь и похвала о всемъ. Разумъ твой, искусство, богатство, крѣпость Божіе дарованіе есть: почто убо тое, что Божіе есть, себѣ, человѣку немощному, скудному, бѣдному и ничтоже сущему, присвояешь? Какъ отъиметъ Богъ Свое, то останутся тебѣ только твои грѣхи, которые тебе должны смирять, а не дарованіе Божіе возносить? – 3) Знаменіе неблагодарности есть дарованіе Божіе скрывать, или употреблять не въ славу Божію, но на свою корысть и прихоти. Таковые суть, которые имѣютъ разумъ, но не пользуютъ имъ ближнихъ своихъ, или, что хуждшее, употребляютъ разумъ на вредъ братіи своей; составляютъ язвительныя писанія, ложныя клеветы, которыми тщатся истину низложить, ложь поставить. Коль же сіе великое зло, всякъ можетъ видѣть. Такожде, которые богатство міра сего имѣютъ и сокрываютъ его, или на непотребные расходы употребляютъ, а требующихъ ради Хрістова имени презираютъ. Такожде которые, на чести будучи, не ищутъ чести и славы Божіей и пользы ближнихъ, – ради чего на честь всякъ зовется, – а своего сквернаго прибытка. Злоупотребленіе же дарованія Божія потому за неблагодарствіе признается, понеже дарованіе ради того намъ дается, дабы мы и сами имъ пользовалися, и благодарили Бога, и другихъ тѣмъ пользовали въ честь давшаго намъ добро Свое. Люди бо, пользуяся добромъ Божіимъ, отъ насъ подаемымъ, убѣждаются прославлять Бога, всѣхъ благъ Дателя. Злоупотребляющій же дарованіе пресѣкаетъ прославленіе сіе, и отворяетъ путь къ негодованію и хуленію. Сіе-то значитъ выговоръ оный Хрістовъ къ сущимъ ошуюю Его на страшномъ судѣ: взалкахся, и не дасте Ми ясти; возжадахся, и не напоисте Мене; страненъ бѣхъ, и не введосте Мене; нагъ, и не одѣясте Мене; боленъ, и въ темницѣ, и не посѣтисте Мене. «Я вамъ далъ благая Моя ради вашей и ближнихъ вашихъ пользы; а вы не хотѣли ради имене Моего требующимъ ихъ сообщать, но ими прихотямъ и страстямъ своимъ работали. Не требовалъ Я отъ васъ Себѣ пищи, одежды, покрова, посѣщенія, утѣшенія, но требовали братія Моя меньшая, и понеже имъ не сотвористе ради Мене, то ни Мнѣ сотвористе» ^[1439]. – 4) Знаменіе неблагодарности есть нетерпѣніе и роптаніе въ бѣдахъ, потому что бѣдами насъ хощетъ Богъ исправить и къ Себѣ привлещи, – за что подобало бы отъ сердца благодарити Богу, такъ милостивно о насъ промышляющему. Сколько такихъ есть, которые бѣдами подвиглися къ истинному покаянію, и такъ къ Богу возвратилися, не токмо святое Писаніе, но и церковная исторія свидѣтельствуетъ. Ниневитяне слѣдующею бѣдою обратилися отъ злыхъ своихъ дѣлъ и начали каятися ^[1440]. Манассія, царь Іудинъ, бѣдами подвигнулся, и взыскалъ Господа смиреніемъ и покаяніемъ ^[1441]. Бѣдами Израильтяне подвигшеся, обращалися къ Богу, какъ о томъ наипаче книга Судей свидѣтельствуетъ. Бѣдою понуждаема, жена хананейская вопіетъ Хрісту: помилуй мя, Господи Сыне Давидовъ ^[1442], и проч. Павелъ апостолъ согрѣшившаго въ Коринѳѣ предаетъ сатанѣ во изможденіе плоти, да духъ спасется въ день Господа нашего Іисуса Хрiста ^[1443]. О коль многіе и нынѣ въ бѣдахъ ищутъ Бога, которые въ благополучіи оставляли Его! Коль многихъ нищета смиряетъ, которыхъ богатство возносило! Коль многихъ скорбь и печаль подвигаетъ къ истинной молитвѣ и сердечному воздыханію, которые въ мірской радости не поминали Бога! Коль многихъ болѣзнь убѣждаетъ презирать славу, честь, богатство, сладость міра сего, которые здоровые въ тѣхъ утѣшались, – и искать царствіе Божіе и правду Его, которые въ здравіи не думали о томъ! Искусивыйся вѣсть сія. О, противность – горькое вкусомъ врачевство, но спасительное, жезлъ отеческаго Божія наказанія, отъ сна грѣховнаго возбуждающій, искорененіе плотскаго пристрастія, возбужденіе къ духовному житію, низложеніе гордости, училище терпѣнія, воспитаніе смиренія, начало духовныя мудрости, вождь къ молитвѣ, приведеніе къ Богу, ходатай упованія, которое не посрамитъ! Скорбь бо терпѣніе содѣловаетъ, терпѣніе же искусство, искусство же упованіе, упованіе же не посрамитъ ^[1444]. Благословенъ еси Господи Боже отецъ нашихъ, яко различнымъ образомъ приводиши насъ къ Себѣ и вѣчному Твоему блаженству. Явный убо знакъ, возлюбленный хрістіанине, неблагодарности къ Богу, кто въ бѣдахъ не имѣетъ терпѣнія: бѣдами бо какъ бы убѣждаетъ насъ Богъ входити въ блаженство Его вѣчное. Помяни, сколько погибло пожившихъ въ благополучіи и веселостяхъ міра сего. Лучше убо намъ молить Бога, чтобы отеческимъ Своимъ жезломъ наказывалъ, и милости Своя не разорялъ отъ насъ: накажи насъ, Господи, обаче въ судѣ, а не въ ярости, съ пророкомъ глаголати ^[1445], нежели съ роптаніемъ и негодованіемъ наказаніе Его пріимати, – что и Его благости противно, и намъ вредно. Всѣ вѣрные Его отъ начала міра съ благодареніемъ наказаніе Его пріимали и ожидали милости отъ Него, и получили. Тоежъ и намъ должно дѣлать, когда хочемъ милость Его получить. – 5) Знакъ неблагодарности есть немилосердіе и суровость къ ближнему, когда человѣкъ по всякъ день и часъ отъ Бога великія милости сподобляется, а самъ не хощетъ ради Бога подобнаго себѣ человѣка помиловать. Ибо ради милосердія Божія, которое человѣку по всякъ день дѣлается, сколько бы обиды ни принялъ отъ ближняго, вси отпустить отъ сердца долженъ, такъ что хотя бы нѣсколько разъ убитъ былъ и ожилъ (ежели бы тое могло статься), простить долженъ убившему. Понеже какая бы обида ни сдѣлалась человѣку отъ человѣка, и сколько бы ни сдѣлалось обиды, то ничтоже есть противу обиды, которою величество Божіе подлый человѣкъ, земля и пепелъ, оскорбляетъ, преступая законъ Его, и милости Его не лишается. Тогда сію, такъ великую Божію милость, не помнитъ человѣкъ, когда ближнему согрѣшившему не хощетъ оставить. И сіе есть великое человѣческое самолюбіе и лукавство, что самъ онъ отъ Бога получаетъ милость, а ближняго не хощетъ миловать. Такъ поступилъ съ клевретомъ своимъ жестокосердый оный должникъ, въ притчѣ евангельской упоминаемый, которому царь, по милости своей, тму талантовъ (десять тысящь) отпустилъ, а онъ самъ клеврету своему не хотѣлъ и ста пѣнязей, такъ малаго числа, отпустить. Чего ради и милости, которой сподобился-было отъ милостиваго господина своего, лишился; и гнѣвъ отъ него съ выговоромъ почувствовалъ: рабе лукавый! весь долгъ оный отпустихъ тебѣ, понеже умолилъ мя еси: не подобаше ли и тебѣ помиловати клеврета твоего, якоже азъ тя помиловахъ? И разгнѣвася господь его, предаде его мучителемъ, дóндеже воздастъ весь долгъ свой ^[1446]. Такойжде гнѣвъ отъ Бога, Царя небесе и земли, почувствуютъ и вси тѣ, которые отъ Него всегда толикія милости сподобляются, толико Его оскорбляя не пріемлютъ казни; а и сами малѣйшія милости ближнему явить не хотятъ, но за малое поносное слово влекутъ на судъ и предаютъ темницѣ. Тако и Отецъ Мой небесный сотворитъ вамъ, аще не отпустите кійждо брату своему отъ сердецъ вашихъ прегрѣшенія ихъ, заключаетъ Хрістосъ притчу оную ^[1447]. Сію немилость являютъ господа рабамъ своимъ и командиры подкоманднымъ, когда или за свою обиду, или не по мѣрѣ преступленія съ гнѣву жестоко мучатъ ихъ; такожде прочіе, которые за обиду и погрѣшеніе или судомъ, или инымъ образомъ отмщеніе дѣлаютъ ближнимъ своимъ, не взирая на тое, какъ милосердо съ ними Богъ поступаетъ, Который аще бы беззаконія назрилъ, кто бы постоялъ ^[1448]? – 6) Знакъ неблагодарности есть устами Богу благодарить, но сердце съ устами несогласное имѣть, устами почитать, но сердцемъ и житіемъ своимъ безчестить Его. О таковыхъ глаголетъ псаломникъ: возлюбиша Его усты своими, и языкомъ своимъ солгаша Ему: сердце же ихъ не бѣ право съ Нимъ, ниже увѣришася въ завѣтѣ Его. И индѣ Богъ глаголетъ: приближаются Мнѣ людіе сіи усты своими, и устнами чтутъ мя: сердце же ихъ далече отстоитъ отъ Мене ^[1449]. Таковые суть, которые въ церковь на славословіе ходятъ, но дѣлами хулятъ Бога; языкомъ поютъ, но преступленіемъ святаго закона Его безчестятъ. Таковые суть, которые созидаютъ храмы Божіи каменные или деревянные, но разоряютъ храмы Божіи одушевленные; украшаютъ образъ Хрістовъ и святыхъ Его, но человѣки, по образу Божію и по подобію бывшіе, обнажаютъ; облагаютъ святое Евангеліе сребромъ, златомъ и драгимъ, по мнѣнію человѣческому, каменіемъ, но написаннаго въ Евангеліи и коснуться не хотятъ. Таковые паки суть, которые строятъ богадѣльни, обильныя раздаютъ милостыни, но съ другихъ, подобной себѣ братіи, сдираютъ, – что не милость есть, но безчеловѣчіе, не жертва, но мерзость есть предъ Богомъ. Якоже жряй сына предъ отцемъ его: тако приносяй жертвы отъ имѣнія убогихъ, глаголетъ Писаніе ^[1450]. Коль пріятно смотрѣть отцу, когда сынъ предъ нимъ закалается, толь пріятна Богу жертва твоя, которую ты приносишь отъ слезъ убогихъ! Да развѣ ты хочешь утаить предъ Богомъ, что чужое приносишь, и толико слезъ проливъ приносишь! Но Насаждей ухо, не слышитъ ли плача рабовъ Своихъ? И Создавый око, не сматрятъ ли слезъ ихъ, которыя ты пролилъ ^[1451]? Ты приносишь имѣнія ихъ, а они плачъ и слезы проливаютъ предъ Богомъ: и обоихъ дѣла, твоя неправда, а ихъ стенаніе, до Бога доходятъ. И такъ Онъ и твою неправду видитъ, и ихъ плачъ и стенаніе слышитъ, и воздастъ тебѣ и имъ свое. И ты, что приносишь, то не твое, но бѣдныхъ, тобою обиженныхъ. Что ты озлобилъ ихъ, то твое собственное, и вошло уже во уши Господа Саваоѳа, и уже записано въ книзѣ Его, и объявитъ тебѣ въ день суда Своего. И тако какъ осмотришься, то увидишь, что жертва твоя не иное что, какъ грѣхъ предъ Богомъ тяжкій, къ Нему вопіющій и отмщенія на тя просящій, и потому мерзость есть. А хотя кто и безъ обиды ближняго созидаетъ и украшаетъ храмы, даетъ милостыню и прочая подобная сімъ дѣлаетъ, но хощетъ прославитися отъ человѣкъ, – къ вышеписанному же числу людей принадлежитъ. Ибо не съ благодарностію Богу, но со тщеславіемъ дѣлаетъ; не Божіей славы ищетъ, но своея корысти; не Бога почитаетъ, но себе; не Бога любитъ, но себе. Безъ любви бо къ Богу и почитанія, отъ любви происходящаго, благодарность быть не можетъ. Ибо и человѣку благодѣтелю безъ любви и истиннаго почтенія ничто непріятно. Любовь бо ничимъ инымъ довольствоваться не можетъ, какъ любовію взаимною. – 7) Превеликія неблагодарности знаменіе есть хула, когда человѣкъ или не признаетъ бытія Божія, или другія какія на имя Его святое и страшное отрыгаетъ хулы. Сего рода люди, или паче выродки рода человѣческаго, и, какъ правду признать, чудовища всего свѣта, послѣднюю разума искру погасили, хотя бы они и звѣзды считали, или землю размѣряли. Они подобно дѣлаютъ тому, который отца, отъ котораго рожденъ, не признает: я-де не имѣю отца. Они хуждше самыхъ скотовъ, которые хозяевъ своихъ и питающихъ ихъ познаютъ и почитаютъ. Они на зданія, домы, мастерства смотрятъ, а архитектора и хозяина не признаютъ; они пищу сваренную ядятъ, а повара не признаютъ; они письма читаютъ, а писателя не признаютъ, и думаютъ, что то само собою дѣлается. Когда бы кто заключилъ таковыхъ въ темницѣ и не далъ бы куска хлѣба имъ, пусть бы тогда самобытнымъ своимъ довольствовалися хлѣбомъ и свѣтомъ, которыхъ Дателя не хотятъ признавать и почитать. – 8) Наконецъ всякое беззаконное житіе и вѣрѣ хрістіанской противное знакъ есть неблагодарности. Ибо къ Богу благодарность быть не можетъ безъ любви Божіей, которая познается отъ соблюденія заповѣдей Божіихъ, якоже глаголетъ Хрістосъ: имѣяй заповѣди Моя, и соблюдаяй ихъ, той есть любяй Мя ^[1452].

Глава 8. О надеждѣ

Сія глаголетъ Господь: проклятъ человѣкъ, иже надѣется на человѣка, и утвердитъ плоть мышцы своея на немъ, и отъ Господа отступитъ сердце его. И благословенъ человѣкъ, иже надѣется на Господа, и будетъ Господь упованіе его: и будетъ яко древо насажденное при водахъ, и во влагѣ пуститъ кореніе свое: не убоится, егда пріидетъ зной, и будетъ на немъ стебліе зелено, и во время бездождія не устрашится, и не престанетъ творити плода ^[1453].

Не надѣйтеся на князи, на сыны человѣческія, въ нихже нѣсть спасенія ^[1454].

Благо есть надѣятися на Господа, нежели надѣятися на человѣка. Благо есть уповати на Господа, нежели уповати на князи ^[1455].

Надѣющійся на Господа, яко гора Сіонъ ^[1456].

§ 225. Не вси едину имѣютъ надежду: иной надѣется на князей и сыновъ человѣческихъ, иной на богатство, иной на честь, иной на разумъ свой, иной на силу свою, иной на другое. Едины истинные хрістіане, все прочее оставивше, на единаго Бога надежду свою полагаютъ. И какъ сіи едины истинную надежду имѣютъ, такъ прочіе ложную, и потому заблуждаютъ. Какъ бо кто съ истиннаго пути совратится, заблуждаетъ по различнымъ стезямъ: такъ кто отъ Бога отстанетъ, принужденъ бываетъ искать себѣ помощи отъ различныхъ вещей; но не меньше заблуждаетъ, какъ тотъ, который истинный путь потерялъ, или кто, свѣта очесъ своихъ лишився, не видитъ, куды идетъ.

§ 226. Какъ терпѣніе, такъ и надежда въ бѣдствіи познается. Многіе думаютъ, что они на Бога надежду имѣютъ, но бѣда пришедшая открываетъ надежду ихъ и показуетъ, на кого они надѣются. Отъ кого кто ищетъ въ напасти помощи и избавленiя, въ томъ и надежду свою полагаетъ. Кто къ человѣку и прочему созданію въ бѣдствіи прибѣгаетъ, тотъ на человѣка и надѣется. Кто ни къ чему иному, какъ только къ Богу единому возводитъ очи свои и помощи отъ Него единаго неуклонно ожидаетъ, хотя и медлитъ помощь Его, тотъ показуетъ, что онъ и въ счастіи и въ несчастіи на единаго Бога имѣетъ упованіе.

§ 227. Причины, которыя возбраняютъ на человѣка и прочее созданіе надежду полагать, сіи суть: 1) Надѣющійся на созданіе грѣшитъ противу заповѣди первой: Азъ есмь Господь Богъ твой, которая заповѣдь повелѣваетъ, чтобы мы единаго Бога знали, почитали, любили, боялися, на Него надѣялися, къ Нему въ нуждахъ нашихъ прибѣгали и помощи просили. Ибо таковый отступилъ сердцемъ своимъ отъ Бога, какъ пророкъ глаголетъ: и отъ Господа отступитъ сердце его, – и не вѣруетъ Богу, хотя устами и исповѣдуетъ Его. Вѣровать бо Богу и на созданіе Его надѣятъся невозможно. Ибо надежда съ вѣрою совокупна, и одна безъ другой быть не можетъ. Того ради, кто надеждою отступилъ отъ Бога и приложился къ созданію, тотъ и вѣрою отступилъ отъ Бога. Вѣра же здѣ разумѣется живая, а не мертвая, которая не токмо на языкѣ, но и на сердцѣ имѣется. Таковая вѣра къ единому Богу, какъ малое отроча къ матери своей прилѣпляется, на Него единаго надѣется, отъ Него единаго помощи и избавленія чаетъ. – 2) Подъ клятвою таковые находятся, какъ пророкъ святый глаголетъ: проклятъ человѣкъ, иже надѣется на человѣка, и утвердитъ плоть мышцы своея на немъ. Напротивъ того, благословенъ человѣкъ, иже надѣется на Господа, и будетъ Господь упованіе его, какъ тойжде пророкъ глаголетъ въ приведенномъ Писаніи. Коль же страшно есть быть подъ проклятіемъ! Что въ такомъ случаѣ пользуетъ имя хрістіанское? весьма ничего! Коль блаженно быть отъ Бога благословенну! Къ оному состоянію надежда на человѣка и всякое созданіе: къ сему упованіе на Бога приводитъ. – 3) Таковому, который надѣется на созданіе, и молиться правильно невозможно. Вѣра и надежда весьма нужна къ молитвѣ; и безъ вѣры и надежды молиться неможно. Како и съ какою надеждою возведешь очи свои къ Богу, а самъ надеждою отъ Него отторгнулся и приложился къ человѣку, или другому созданію? Молитва бо истинная духомъ и истиною совершается, а не токмо языкомъ и словомъ. И Богъ половины сердца, которое и къ созданію и къ Богу хощетъ прилѣпляться, и потому на двое раздѣляется, не пріемлетъ; но всего сердца отъ насъ требуетъ. Како убо простретъ руки своя къ Богу той, который простираетъ къ человѣку? Како безъ зазрѣнія совѣсти скажетъ: Господи, помилуй; а самъ у человѣка немощнаго милости ищетъ? Како исповѣсть: на Тя, Господи уповахъ, спаси мя; а самъ уповаетъ на князей и на сыновъ человѣческихъ? Лицемѣрная у такого молитва, а не истинная, понеже иное на языкѣ, иное на сердцѣ имѣетъ. – 4) Такой человѣкъ въ покоѣ быть не можетъ. Ибо всегда будетъ боятися, скорбь и печаль имѣть, не постояннымъ быть, туды и сюды колебаться и всего опасаться, по подобію дома, который не на твердомъ основаніи, но на пескѣ созданъ, всякаго вѣтра боится. Ибо всякое созданіе премѣненію подлежитъ, и потому непостоянно, того ради и надѣющійся на него не можетъ быть безъ боязни противнаго случая. Такъ надѣющійся на князя боится, чтобы его милости не лишиться (ибо скоро милость человѣческая обращается въ жестокость), или самому ему смерти или другаго несчастія не приключилося. Богатый опасается, чтобы богатства не потерять. Едина надежда на Бога ничего не боится. Ибо Богъ непремѣненъ и во вѣки пребываетъ. Надѣющійся на Господа, яко гора Сіонъ, не подвижится во вѣкъ, глаголетъ Псаломникъ. – 5) Никакой надежды не имѣетъ, кто надеждою возлагается на созданіе. Понеже всякое созданіе само помощи, подкрѣпленія, храненія Божія требуетъ: въ Немъ живемъ, движемся и есмы ^[1457]. Убо надежда на всякое созданіе есть суетная и прелестная. – 6) На кого хощемъ надѣятися въ день смерти нашея, на того и нынѣ во время живота нашего должно всю надежду полагать, къ нему прибѣгать и прилѣпляться. Тогда насъ все оставитъ: честь, богатство въ мірѣ останется; тогда исчезнетъ сила, разумъ, хитрость и премудрость; тогда ни друзи, ни братія, ни пріятели наши не помогутъ намъ; вси оставятъ насъ тогда. Единъ Хрістосъ, Искупитель нашъ, ежели въ Него нынѣ истинно вѣруемъ и надѣемся на Него, не оставитъ насъ тогда. Онъ сохранитъ насъ тогда; Онъ ангеламъ Своимъ повелитъ спутешествовать намъ, нести души наши въ лоно Авраамле, и тамо упокоитъ насъ. Къ сему убо единому Помощнику вѣрою нынѣ прилѣпляться, и на Него единаго все упованіе возлагать должно намъ, и тако сіе упованіе и во время смерти и по смерти не посрамитъ. Сего ради и святое Писаніе такъ сильно запрещаетъ намъ надѣятися на князи и на сыны человѣческія и прочее созданіе, понеже надежда сія отъ Бога отвращаетъ и прельщаетъ человѣка, къ пагубѣ ведетъ, хотя того онъ и не примѣчаетъ.

§ 228. Понеже всякому человѣку природна немощь сія и слѣпота, что, чего сими глазами не усматриваетъ, того и не надѣется; и что чувства показываютъ, къ тому и стремится; и врагъ не спитъ, но мечтанія въ мысли наши влагаетъ различныя, и такъ отъ Бога тщится отвести насъ: того ради не неприлично надежда назватися можетъ такая добродѣтель, которая подвизается противъ діавольскихъ козней, мечтаній, противу упованія на самого себе, на свою силу, разумъ, благочестіе, честь, богатство, предстателей, князей, сыновъ человѣческихъ, словомъ: противу упованія на все тое, что кромѣ Бога есть, – и въ единомъ токмо человѣколюбіи, всемогуществѣ, истинѣ Божіей утверждаться тщится; или есть вѣра, отводящая сердце наше отъ надежды на насъ самихъ и на прочія созданія, и къ единому Богу приводящая, и отъ Него терпѣливо ожидать милости насъ наставляющая и убѣждающая.

§ 229. Хотящему убо истинную и непоколебимую имѣть надежду должно отъ всего созданія сердце свое отвратить, и ни на что тое не надѣяться; но на единаго Бога все упованіе возложить въ счастіи и несчастіи, и отъ Него единаго искать и ожидать безъ сумнѣнія милости, – къ чему сіи причины, отъ Божіихъ свойствъ взятыя возбуждаютъ: 1) Богъ есть вѣчный и непремѣнный, живый и безсмертный, убо и надежда на Него тверда и непоколебима. 2) Богъ есть всемогущій, Который какъ изъ ничего все создалъ, такъ и все можетъ сдѣлать, хотя чего разумъ нашъ и не понимаетъ. 3) Богъ есть премудрый, Который знаетъ какъ помощи, избавить и спасти. Гдѣ способа спасенія нѣтъ, тамо Богъ способъ находитъ, и гдѣ пути нѣтъ, тамо путь обрѣтаетъ. 4) Богъ есть преблагій и милосердый, Который не можетъ не благотворить намъ, и хощетъ насъ помиловать и избавить. 5) Богъ есть истинный, Который солгать не можетъ въ Своемъ обѣщаніи. Обѣщался же призывающимъ Его помощи и спасати, якоже о томъ на многихъ святаго Писанія мѣстахъ обрѣтается. Убо безсумнительно надежда на Него тверда и извѣстна, и не можетъ пасти, хотя бы вѣтры и рѣки ей приразилися, ибо основана на камени ^[1458].

§ 230. Надежда сія питается, укрѣпляется съ Божіею помощію: 1) Чтеніемъ, или слушаніемъ прилѣжнымъ святаго Писанія. Елика бо преднаписана быша, въ наше наказаніе преднаписашася, да терпѣніемъ и утѣшеніемъ писаній упованіе имамы, глаголетъ апостолъ ^[1459]. – 2) Размышленіемъ прежде бывшихъ Божіихъ благодѣяній, отцамъ нашимъ показанныхъ. Пріими во умъ всѣхъ, отъ начала міра бывшихъ отцевъ, которые на Бога уповали, и получили милость. Уповалъ Ной, Авраамъ, Ісаакъ, Іаковъ, и избавилъ ихъ. Уповалъ Іосифъ, и избавленъ бысть. Уповалъ Израиль во Египтѣ, и чудесно отъ работы египетскія свободился, и проч. На тя уповаша отцы наши: уповаша, и избавилъ еси я. Къ Тебѣ воззваша, и спасошася; на Тя уповаша, и не постыдѣшася ^[1460], воспоминаетъ псаломникъ Богу благодѣянія Его, и тѣмъ свою укрѣпляетъ надежду. И паки, прежнюю Божію милость воспоминая, молится: благоволилъ еси, Господи, землю Твою, возвратилъ еси плѣнъ Іаковль. Оставилъ еси беззаконія людей Твоихъ, покрылъ еси вся грѣхи ихъ. Укротилъ еси весь гнѣвъ Твой, возвратился еси отъ гнѣва ярости Твоея. Возврати насъ, Боже спасеній нашихъ ^[1461], и проч. И симъ воспоминаніемъ укрѣпляетъ себе въ надеждѣ: услышу, что речетъ о мнѣ Господь Богъ: яко речетъ миръ на люди Своя, и на преподобныя Своя, и на обращающія сердца къ нему ^[1462]. Тако, воспоминая прежде бывшія Божія благодѣянія, и намъ должно надежду нашу укрѣплять и не отлагать дерзновенія. Ихъ молящихся помиловалъ Богъ: и насъ помилуетъ. Они на Бога уповали, и избавилъ ихъ: и насъ уповающихъ избавитъ. Ихъ упованіе не посрамило: и насъ не посрамитъ. Нѣсть бо на лица зрѣнія у Бога ^[1463]; всѣхъ равно милуетъ Онъ, которые милости ищутъ у Него, всѣхъ равно пріемлетъ, приходящихъ къ Нему.

§ 231. Надежда сія безъ терпѣнія быть не можетъ. И гдѣ истинная надежда, тамо и терпѣніе, и гдѣ терпѣніе, тамо и надежда. Понеже надежда подвержена многому искушенію, якоже и вѣра. Искушается отъятіемъ временныхъ благъ, когда лишаемся здравія, чести, богатства, благопріятія человѣческаго, мира, тишины, покоя, и попадаемся во всякое неблагополучіе. Въ семъ бѣдственномъ состояніи потребно есть терпѣніе, чтобы непозволеннымъ образомъ не искать отъ бѣдъ избавленія, но паче сдаться на волю Божію, и ожидать отъ Него милости или помогающей въ терпѣніи, или избавляющей отъ бѣдъ, якоже вѣсть Самъ. Нѣтъ большаго искушенія надеждѣ, какъ когда помыслы возстающіи въ совѣсти глаголютъ: нѣсть спасенія ему въ Бозѣ его ^[1464], когда страхъ суда Божія, ужасъ геенны и отчаяніе смущаютъ и колеблютъ душу и утѣсняютъ совѣсть. Удобнѣе человѣку всякое претерпѣвати внѣшнее искушеніе, нежели сіе совѣсти утѣсненіе. Отъ сего бываетъ, что человѣкъ никогда не можетъ веселитися, всегда мракомъ печали покровенъ; и что прочіихъ веселитъ, тое ему большую къ печали причину подаетъ. Въ такъ тяжкомъ искушеніи паче прочіихъ потребно есть терпѣніе, молчаніе, изъ глубины сердца воздыханіе, донелѣже сильная сія непогода пройдетъ или облегчится. Здѣ нужно есть надѣятися паче надежды, и уповати паче упованія, якоже о Авраамѣ пишется: иже паче упованія во упованіе вѣрова ^[1465]. Не слушать, что помыслъ глаголетъ, но что Богъ обѣщаетъ: хотѣніемъ не хощу смерти грѣшника ^[1466], и паки: идѣже умножися грѣхъ, преизбыточествуетъ благодать ^[1467], – и прочіимъ утѣшительнымъ Божіимъ обѣщаніямъ внимать. Къ сему подвигу и терпѣливой надеждѣ увѣщаваетъ пророкъ: потерпи Господа, мужайся, и да крѣпится сердце твое, и потерпи Господа ^[1468], и милостію Божіею обнадеживаетъ: терпѣніе убогихъ не погибнетъ до конца ^[1469], а себе во образъ представляетъ: терпя потерпѣхъ Господа, и внятъ ми, и услыша молитву мою ^[1470], и паки: вѣрую видѣти благая Господня на земли живыхъ ^[1471].

§ 232. При семъ должно примѣчать оное псаломника слово: уповай на Господа, и твори благостыню ^[1472], которое слово показуетъ намъ, что уповающему на Бога должно благое творить, послѣдовать воли Божіей, а не своей. Напрасно тотъ надѣется на Бога, который противится Богу; напрасно чаетъ отъ Бога милости, который не престаетъ Его раздражать нераскаяннымъ нравомъ; напрасно руки простираетъ и очи возводитъ къ Богу, который сердцемъ отъ Него отвращается и обращается къ мамонѣ, сребру и злату, нечистотѣ и прочіимъ бездушнымъ божкамъ. Богъ бо есть Избавитель своимъ, а не чужимъ, то-есть, противникамъ Своимъ. Господь крѣпость людемъ Своимъ дастъ, глаголетъ псаломникъ, а не чужимъ ^[1473], волю боящихся Его сотворитъ, а не небоящихся, и молитву ихъ услышитъ боящихся, и спасетъ я, а не небоящихся ^[1474]. Не боятся же Бога, которые безстрашно законъ Его нарушать дерзаютъ. Таковыхъ воли не сотворитъ, понеже сами они воли Его не творятъ; и молитвы не услышитъ, понеже сами Его не хотятъ слушать и каяться: но паче лице Господне на творящія злая, еже потребити отъ земли память ихъ ^[1475]. Услышалъ въ Вавилонѣ тріехъ отроковъ, и от огня избавилъ, но почитающихъ Его и не отдавшихъ чести Его образу златому. Слушаетъ и нынѣ, но тѣхъ, которые почитаютъ Его устами и сердцемъ, и не покланяются гордости міра сего, какъ высокому и позлащенному идолу, котораго князь тмы и міра сего поставляетъ къ безчестію имене Божія и погибели человѣческой. Таковыхъ, глаголю, которые не страсти своя, ни злато и сребро, созданіе Божіе, но Создателя почитаютъ и покланяются, слушаетъ и въ разжженной искушенія пещи прохлаждаетъ, утѣшаетъ и увеселяетъ благодатію Своею; влагаетъ во уста ихъ пресладкую благодаренія пѣснь: благословенъ еси, Господи Боже отецъ нашихъ, и препѣтый и превозносимый во вѣки ^[1476]! и проч.

§ 233. Слушаетъ и грѣшниковъ, но престающихъ грѣшить и кающихся. Услышалъ Манассію царя Іудина, но со смиреніемъ исповѣдующаго грѣхи своя и оставившаго мерзости своя ^[1477]. Услышалѣ Ниневитянъ, но проповѣдію Іониною покаявшихся ^[1478]. Услышалъ Закхея, но смирившагося и кающагося ^[1479]. Услышалъ блудницу, но плакавшую и омывшую слезами нозѣ Его ^[1480]. Принялъ блуднаго сына, но оставившаго чуждую беззаконную страну и возвратившагося къ Нему со смиреніемъ и покаяніемъ: Отче, согрѣшихъ на небо и предъ Тобою, и уже нѣсмь достоинъ нарещися сынъ Твой; сотвори мя, яко единаго отъ наемникъ Твоихъ ^[1481]. Грѣшникъ бо дотоль грѣшникъ есть, доколь грѣшить не престаетъ и живетъ въ безстрашіи; а когда отстанетъ отъ грѣховъ и о грѣхахъ кается, уже Божіею благодатію къ числу праведныхъ присоединяется. Чего ради и грѣшникамъ таковымъ не должно упованія своего отлагать, но безъ сумнѣнія ожидать милости Божіей о Хрістѣ Іисусѣ, который пріиде въ міръ грѣшныя спасти ^[1482].

Глава 9. О молитвѣ

Азъ вамъ глаголю, просите, и дастся вам, ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вамъ. Всякъ бо просяй пріемлетъ, и ищай обрѣтаетъ, и толкущему отверзется. Котораго же васъ отца воспроситъ сынъ хлѣба, еда камень подастъ ему? Или рыбы, еда въ рыбы мѣсто змію подастъ ему? Или аще попроситъ яица, еда подастъ ему скорпію? Аще убо вы, зли суще, умѣете даянія блага даяти чадомъ вашимъ, кольми паче Отецъ, Иже съ небесе, дастъ Духа Святаго просящимъ у Него, глаголетъ Хрістосъ ^[1483].

Молю прежде всѣхъ творити молитвы, моленія, прошенія, благодаренія, за вся человѣки, за царя и за вся, иже во власти суть: да тихое и безмолвное житіе поживемъ во всякомъ благочестіи и чистотѣ ^[1484].

§ 234. Молитва истинная отъ надежды происходитъ. Какъ бо отъ человѣка ничего не просимъ, когда не надѣемся отъ него желаемаго получить; напр. отъ нищаго и скупаго милостыни, отъ скудоумнаго совѣта, отъ немощнаго вспоможенія не просимъ, вѣдая, что не могутъ намъ дать, чего желаемъ: такъ кто не надѣется отъ Бога желаемаго получить, не прибѣгаетъ къ Нему съ прошеніемъ, но уклоняется къ немощной твари. Напротивъ того, какъ къ доброму и щедрому мужу многіе прибѣгаютъ, понеже надѣются отъ него помощь въ нуждѣ своей получить: такъ кто твердую и непоколебимую имѣетъ надежду на Бога, богатаго въ милости и щедротахъ, проситъ отъ Него милости и помощи. И отъ сего видно: 1) Что кто на созданіе надѣется и отъ него помощи и избавленія ищетъ: показуется, что сердце его отъ Бога отступило, милости и помощи Его отчаялось, и приложилось къ созданію, – что грѣхъ есть тяжкій, подобный идолопоклоненію, хотя бы устами и исповѣдалъ Бога таковый человѣкъ. – 2) Хотя не устами, но сердцемъ хулитъ таковый Бога, ибо мнитъ Его немилосерда, или не всемогуща, или неистинна въ обѣщаніяхъ Своихъ, или иное что противное благости Божіей въ сердцѣ имѣетъ.

§ 235. Молитва есть прошеніе добра, отъ благочестивыхъ людей къ Богу бываемое. Такъ описуетъ святый Василій великій молитву въ словѣ о Іулиттѣ мученицѣ.

§ 236. Понеже молитва есть прошеніе добра у Бога, благихъ Источника и Подателя просящимъ у Него; и всякое даяніе благо и всякъ даръ совершенъ свыше есть, сходяй отъ Отца свѣтовъ, *какъ апостолъ учитъ ^[1485]: молитва убо есть всякаго добра*, какъ душевнаго, такъ тѣлеснаго и временнаго виновна, и показуетъ истиннаго хрістіанина. 1) Молитвою исповѣдуемъ тое, что Богъ Самъ глаголетъ: Азъ есмь Господь Богъ твой, то-есть, показуемъ молитвою о себѣ, что мы инаго Бога не знаемъ, кромѣ Его, и на Него единаго всю надежду нашу полагаемъ, Ему единому покланяемся, Его единаго почитаемъ, отъ Него единаго милости ищемъ; и тѣмъ исповѣдуемъ, что Онъ есть Богъ живый, вѣчный, вездѣсущій, всевѣдущій, всемогущій, о всѣхъ промышляющій и единъ всякое добро подающій, и есть Богъ нашъ, Господь нашъ, Промыслитель нашъ, и мы людіе Его и овцы пажити Его ^[1486]. – 2) Молитвою показуемъ, что мы Божіе обѣщаніе за велико почитаемъ, и подаемъ извѣстіе, что мы вѣримъ тому, что Богъ обѣщалъ, и что Богъ есть истинный, неложный въ Своихъ обѣщаніяхъ, ибо Онъ самъ велѣлъ намъ молитися, и обѣщалъ услышати насъ. – 3) Молитвою утверждается и умножается вѣра, по подобію древа, которое чѣмъ болѣе орошается, тѣмъ болѣе растетъ. Божія бо благодать, какъ дождь тихій, снисходитъ на молящагося, и орошаетъ сердце его, и плодоноснымъ творитъ къ творенію добрыхъ дѣлъ. – 4) Молитвою убѣгаемъ безстрашія. Молитвою бо исповѣдуемъ Бога вездѣсущаго, вся назирающаго, Котораго, яко вездѣсущаго, должно боятися и почитать. – 5) Молитвою вооружаемся противу искушенія діавола, грѣха и всякаго неблагополучія. Молитва бо есть оружіе хрістіанское, которымъ противимся діаволу и служителямъ его, и сохраняемъ себе и градъ нашъ душевный. – 6) Молитвою прогоняемъ печаль и скорбь. Какъ бо отраду получаемъ нѣкую, когда вѣрному нашему другу сообщаемъ нашу скорбь: такъ, или много болѣе получаемъ утѣшеніе, когда скорбь нашу преблагому и милосердому Богу объявляемъ, и просимъ отъ Него утѣшенія. Тако молитвою Давидъ святый скорбь и печаль свою сообщалъ Богу и получалъ утѣшеніе, какъ о томъ во многихъ псалмахъ показуется. – 7) Молитва есть бесѣда съ Богомъ. Коль же великое дѣло есть человѣку тлѣнному съ Богомъ великимъ и безсмертнымъ бесѣдовать! За велико почитаемъ съ царемъ земнымъ бесѣдовать, кольми паче съ Царемъ небеснымъ и вѣчнымъ бесѣдовать великое и желаемое дѣло есть! – 8) Отъ оставленія молитвы все противное послѣдуетъ. Въ оставляющемъ молитву оскудѣваетъ вѣра и исчезаетъ; ибо человѣкъ самъ собою не можетъ противитися искушенію, и такъ падаетъ въ безстрашіе и всякій грѣхъ: отъ сего послѣдуетъ развращенное и безбожное житіе, а далѣе отчаяніе, наконецъ явная погибель.

§ 237. Причины, которыя подаютъ надежду къ молитвѣ: 1) Богъ всѣхъ возбуждаетъ къ молитвѣ и призываетъ, какъ о томъ на многихъ святаго Писанія мѣстахъ обрѣтается. 2) Молящагося услышати милостивно обѣщалъ: просите, и дастся вамъ ^[1487]. 3) Самъ Богъ научилъ, какъ и молитися *намъ, якоже молитва*: Отче нашъ ^[1488] и псалмы и прочія молитвы пророческія показуютъ, ибо мы сами отъ себе не знаемъ, какъ и о чемъ молитися, того ради милосердый Богъ и тому насъ научилъ.

§ 238. Понеже Богъ на всякомъ мѣстѣ есть, – Богъ нашъ на небеси и на земли, глаголетъ псаломникъ ^[1489], – убо на всякомъ мѣстѣ и молитву слушаетъ. Того ради на всякомъ мѣстѣ молитися возможно. Къ царемъ и княземъ надобно далеко итить, трудиться ради нужды, а къ Богу не тако. Гдѣ имѣешься, тамо и Богъ съ тобою; тамо и молись Ему; тамо и слышитъ тебе. Тако апостолъ святый хощетъ, да молитвы творятъ мужіе на всякомъ мѣстѣ ^[1490]. И Хрістосъ глаголетъ: яко пріидетъ часъ, егда ни въ горѣ сей, ни во Іерусалимѣ поклонитеся Отцу, но на всякомъ мѣстѣ ^[1491].

§ 239. Всякое время къ молитвѣ удобное есть, день и нощь, утро и вечеръ, полдень и полночь. Къ человѣку съ прошеніемъ не всегда можно приступать, понеже или нуждами, или немощію, или сномъ, или инымъ чимъ занять *бываетъ*, а къ Богу не тако, но всегда, и всякое время свободное есть; всегда двери отверсты намъ, когда хощемъ приступать къ Нему, пока въ семъ вѣцѣ живемъ; всегда готовъ слушать прошеніе наше ^[1492]; всегда готовъ, яко благъ, благодать подать просящимъ ^[1493].

§ 240. Понеже Богъ Сердцевѣдецъ есть, то и сердечное наше желаніе, воздыханіе слышитъ и знаетъ, хотя бы уста и молчали. Желаніе убогихъ услышалъ еси, Господи, уготованію сердца ихъ внятъ ухо Твое ^[1494]. Богъ бо не требуетъ отъ насъ словъ. Человѣкъ человѣку не можетъ прошенія своего иначе объявить, какъ только устами и посредствомъ словъ: а Богъ безъ слова и самое помышленіе наше знаетъ; и равно предъ Нимъ какъ слово, такъ и помышленіе наше. Но еще и тое, что имѣемъ помышлять, знаетъ. Ты разумѣлъ еси помышленія моя издалеча, глаголетъ псаломникъ ^[1495]. Убо молитва самымъ умомъ и безъ словъ можетъ совершатися. Тако молилася святая Анна, мати Самуилова, какъ о ней Писаніе глаголетъ: и та глаголаше въ сердцѣ своемъ, токмо устнѣ ея двизастѣся, а гласъ ея не слышашеся ^[1496].

§ 241. Какъ сердечная молитва безъ гласа и словъ можетъ быть, такъ уста безъ сердца, и слова безъ разума, и гласъ внѣшній безъ внутренняго сердечнаго усердія ничего не пользуетъ. Ибо гласъ внѣшній и слово должно быть согласно съ внутреннимъ помышленіемъ; и слово не иное что, какъ извѣщеніе внутренняго состоянія. Богъ же проницаетъ сердце наше, и смотритъ на сердце, а не на слова ^[1497]. Слѣдственно слова безъ сердечнаго согласія ничтоже суть. Тогда же сіе бываетъ, когда иное глаголетъ языкъ, иное помышляетъ умъ. Сего ради должно тщаться, чтобы и сердце молилося, когда молится языкъ, и умъ помышлялъ тое, что уста глаголютъ; чтобы сердце согласно было слову, и слово сердцу, и помышленіе въ томъ упражнялося, что гласомъ произносится.

§ 242. Какъ праведнику, не смотря на свою правду, должно молитися: такъ и грѣшнику, ради грѣховъ сотворенныхъ, не должно оставлять молитвы, но всякому со смиреніемъ на едино милосердіе Божіе взирать. Какъ бо праведникъ отъ Бога, а не отъ себе, имѣетъ правду: такъ и грѣшнику должно тояжде правды отъ Бога молитвою, прошеніемъ, сокрушеніемъ сердца и истиннымъ покаяніемъ и вѣрою о Хрістѣ Іисусѣ искать. Фарисей, понеже на правду свою взиралъ въ молитвѣ, отверженъ: а мытарь, обремененный грѣхами, понеже едино милосердіе Божіе полагалъ предъ собою въ молитвѣ, услышанъ. И сниде сей оправданъ въ домъ свой паче онаго, глаголетъ Хрістосъ ^[1498].

§ 243. Какъ прилѣжно должно намъ молитися, Хрістосъ научаетъ насъ притчею о другѣ, который въ полунощи пришелъ къ другу своему просить хлѣба ^[1499], – притчею о вдовицѣ, которая неотступно приходила къ судіи нечестивому и просила отмщенія отъ соперника своего ^[1500]. И паки: просите, и дастся вамъ; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вамъ ^[1501]. Должно бо не токмо просить, но искать; не токмо искать, но и толкать, то-есть, неотступно просить и очи свои душевныя къ милосердію Божію возводить, по примѣру псаломника: къ Тебѣ возведохъ очи мои, живущему на небеси. Се яко очи рабъ въ руку господій своихъ, яко очи рабыни въ руку госпожи своея, тако очи наши ко Господу Богу нашему, дóндеже ущедритъ ны ^[1502].

§ 244. Молитва прилѣжная съ вѣрою все получаетъ, чему примѣръ подаетъ жена оная хананейская, во Евангеліи упоминаемая: Помилуй мя Господи, Сыне Давидовъ, вопіетъ ко Хрісту: дщи моя злѣ бѣснуется. Хрістосъ отвѣта ей не даетъ. Апостоли, приступивше, моляху Его глаголюще: отпусти ю, яко вопіетъ въ слѣдъ насъ. Но Хрістосъ отвѣщаетъ: нѣсмь посланъ, токмо ко овцамъ погибшимъ дому Израилева. Жена не отступаетъ, но большее усугубляетъ моленіе, кланяется, показуя смиреніе, и вопіетъ паки: Господи, помози ми! Хрістосъ же отвѣщавъ рече: нѣсть добро отъяти хлѣба чадомъ и поврещи псомъ. Жена и симъ, такъ жестокимъ отвѣтомъ не отходитъ; но, о псахъ услышавъ, за благо пріемля то и призная себе псомъ, паки сердечное желаніе и горячесть показуетъ: ей, Господи! ибо и пси ядятъ отъ крупицъ, падающихъ отъ трапезы господей своихъ. Тогда видя жены постоянную и твердую вѣру и неотступное прошеніе, отвѣщавъ Іисусъ рече ей: о жено! велія вѣра твоя: буди тебѣ, якоже хощеши ^[1503]. Вотъ что молитва прилѣжная, вѣрою подкрѣпляемая, получила: буди тебѣ, якоже хощеши! И не токмо желаемое получила, но и похвалу вѣры своея услышала отъ Господа, сердца и утробы испытующаго. «Что же такъ не скоро учинилъ Хрістосъ по прошенію жены тоя? Хотѣлъ показать великую ея вѣру». Тако Златоустъ святый (въ Бесѣдѣ 38-й на Быт.) учитъ. – По подобію жены тоя, должно и намъ съ вѣрою толкать въ двери милосердія Божія, и вмѣнять себе аки псовъ, которые ядятъ отъ крупицъ, падающихъ отъ трапезы господей своихъ, да тако призритъ и на наше смиреніе Іисусъ Хрістосъ Господь нашъ, Который призрѣлъ на смиренную и вѣрную молитву жены хананейскія. Ибо Іисусъ Хрістосъ вчера и днесь, Тойжде и во вѣки ^[1504]. Аще бо нынѣ и невидимъ есть нами, но Духомъ пребываетъ неотступно съ вѣрными Своими ^[1505], милуетъ съ вѣрою вопіющихъ къ Нему, и исполняетъ прошеніе просящихъ.

§ 245. Понеже не пользуетъ тая молитва, въ который языкъ молится, а умъ празденъ; языкъ глаголетъ, а умъ молчитъ; языкъ Бога призываетъ, а умъ разсѣвается по созданіямъ, какъ сказано: того ради должно съ помощію Божіею о томъ стараться, дабы и умъ тое помышлялъ и дѣлалъ, что языкъ глаголетъ, и словеса въ молитвѣ не иное что были бы, какъ толкованіе и свидѣтельство совѣта и желанія сердечнаго; отъ избытка бы сердца уста глаголали, а не токмо отъ памяти; и что сердце зачнетъ и породитъ, тое бы на устахъ являлось, по подобію воды въ котлѣ кипящей, которая на верхъ издаетъ пузыри, когда на днѣ котла горячѣетъ и кипитъ. Къ сему пособствуетъ: 1) Тщаться о томъ, что псаломникъ глаголетъ: предзрѣхъ Господа предо мною выну ^[1506], дабы хотя и всегда, но наипаче въ молитвѣ Бога предъ собою зрѣть, вѣрою предъ Нимъ съ раболѣпнымъ смиреніемъ стоять, Ему нужды свои предлагать, и съ сердечнымъ преклоненіемъ главу и колѣна преклонять, и тако ожидать милости отъ Него: якоже дѣлаемъ, егда предстоимъ земному монарху и отъ него милости просимъ. Такое устроеніе не попуститъ уму нашему разсѣваться въ молитвѣ. Того ради, когда хочемъ молитися, прежде начала молитвы помышлять и въ умѣ положить должны мы тое, что предъ Богомъ хочемъ стать и о своей нуждѣ Его просить. – 2) Истинная молитва отъ размышленія бываетъ, того ради молитву съ размышленіемъ и начинать и творить должно. 3) Понеже истиною и духомъ молитися должно, и того сами отъ себе чинить не можемъ мы ради немощи нашей: того ради должно и о томъ молитися *Богу, чтобы научилъ насъ молитися* и призывати имя Его духомъ и истиною. О чесомъ бо помолимся, якоже подобаетъ, не вѣмы, глаголетъ апостолъ ^[1507]. Должно и намъ просити Хріста: Господи, научи насъ молитися ^[1508].

§ 246. Молитися должно не токмо самому за себе, но 1) другъ за друга; Ибо всѣ вѣрные, по всему міру разсѣянные, суть едино духовное тѣло, едину преблагословенную Главу имѣющіи – Хріста, и единымъ Духомъ Божіимъ просвѣщаемые и наставляемые ^[1509]. Убо, какъ духовные уды, едино духовное тѣло составляющіе, должны другъ другу помогать молитвою. Якоже въ вещественномъ тѣлѣ члены другъ о другѣ пекутся, такъ и мы, другъ за друга молящеся, аки единъ гласъ къ небесному Отцу должны испущати съ вѣрою и любовію: Отче нашъ, Иже еси на небесѣхъ! и проч. – 2) Подданнымъ молитися за царя и за всѣхъ, иже во власти суть: да тихое и безмолвное житіе поживемъ во всякомъ благочестіи и чистотѣ, якоже апостолъ учитъ ^[1510]. 3) За пастырей, людямъ въ паству имъ порученнымъ, и пастырямъ за людей своихъ. 4) Должно, по словеси Хрістову, молитися и за творящихъ намъ напасть и изгонящихъ насъ ^[1511].

§ 247. Молитвѣ препятствіе чинятъ слѣдующая: 1) Грѣхъ содѣваемый, когда кто отъ грѣха отстать не хощетъ; напр., прелюбодѣяніе и всякая нечистота, хищеніе, мздоимство, пьянство и проч. Егда прострете руки ваша ко Мнѣ, отвращу очи Мои отъ васъ; и аще умножите моленіе, не услышу васъ: руки бо ваши исполнены крове, глаголетъ Богъ чрезъ пророка Исаію ^[1512]. И паки: грѣси ваши разлучаютъ между вами и между Богомъ, и грѣхъ ради вашихъ отврати лице Свое отъ васъ, еже не помиловати, и проч. ^[1513] Апостолъ глаголетъ: да отступитъ отъ неправды всякъ именуяй имя Господне ^[1514]. Сего ради должно оставить грѣхъ содѣваемый и примиритися съ Богомъ хотящему молитися, и тако съ надеждою приступати къ Богу. – 2) Гнѣвъ и злоба, на ближняго въ сердцѣ питаемая. Егда стоите молящеся, отпущайте, аще что имате на кого: да и Отецъ вашъ, Иже есть на небесѣхъ, отпуститъ вамъ согрѣшенія ваша. Аще ли же вы не отпущаете, ни Отецъ вашъ, Иже есть на небесѣхъ, отпуститъ вамъ согрѣшеній вашихъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1515]. – 3) Немилосердіе къ ближнему. Иже затыкаетъ ушеса своя, еже не послушати немощнаго, и той призоветъ, и не будетъ послушающаго его, глаголетъ Писаніе ^[1516]. «Безъ милостыни безплодна есть молитва», глаголетъ Златоустъ ^[1517]. Убо должно самимъ намъ милость съ ближнимъ дѣлать, когда хощемъ милость у Бога получить. – 4) Препятствуетъ обида ближнему сотворенная и ненагражденная. Аще принесеши даръ твой ко олтарю, и ту помянеши, яко братъ твой имать нѣчто на тя: остави ту даръ твой предъ олтаремъ, и шедъ прежде смирися съ братомъ твоимъ, и тогда пришедъ принеси даръ твой, глаголетъ Хрістосъ ^[1518]. Убо должно съ обиженнымъ ближнимъ примиритися хотящему молитися. Единому молящуся, а другому проклинающу, коего гласъ услышитъ Владыка? глаголетъ Писаніе ^[1519]. Ты молишься, а братъ твой, обиженный тобою, плачетъ; Хрістосъ же глаголетъ къ тебѣ: шедъ прежде смирися съ братомъ твоимъ. Сего ради должно смиритися съ братомъ, и тако молитися.

§ 248. Здѣ прилично и нужно воспомянуть о беззаконныхъ и богопротивныхъ имене Божія призываніяхъ, которыя не ино что суть, какъ діавольскія козни и вымыслы, къ безчестію имене Божія и погибели человѣческой ухищренно изобрѣтенныя. 1) Многимъ обычай есть во всякихъ разговорахъ о подлыхъ вещахъ и ко всякому почти слову приговаривать: ей Богу! или, на то Богъ! или, на то Хрістосъ! или, свидѣтель Богъ! или, видитъ Богъ! и прочее. Страшное и съ глубокимъ смиреніемъ отъ самыхъ ангелъ почитаемое имя Богъ, при воспоминаніи Котораго трепетать и главу съ сердцемъ преклонять должно! Но безстрашное сердце того не разсуждаетъ, и языкомъ злымъ, какъ подлой (что и говорить страшно) вещи, касается. Монарха земнаго, человѣка, имя почитается отъ своихъ подкомандныхъ, какъ и должно, и съ почтеніемъ въ нужныхъ случаяхъ поминается; а имя Божіе, великое и превознесенное, отъ хрістіанъ и такого почтенія не имѣетъ! Странное и жалости достойное дѣло! Такъ сатана ослѣпляетъ бѣднаго человѣка! Но что страшнѣе и горше, многіе въ шуткахъ, многіе для прельщенія и обмана ближняго, поминаютъ великое и страшное имя Божіе. О долготерпѣнія Твоего, преблагій Владыко нашъ! Благословенъ еси, Господи Боже отецъ нашихъ, и благословено имя славы Твоея святое и препѣтое и превозносимое во вѣки ^[1520]! О, когда бы симъ людямъ открылися внутреннія очи, и увидѣли бы, что Богъ есть существо тое, у Котораго въ руцѣ весь свѣтъ, и они сами, и смерть и животъ ихъ: увидѣли бы, какъ въ бѣдственномъ и опасномъ состояніи находятся, и впредь опасалися бы поминать Божіе имя безъ почтенія и страха! – 2) У многихъ обычай есть къ суду Божію отсылати обидѣвшаго: судитъ-де ему Богъ! А за что? обидѣлъ-де меня онъ. – Что говоришь, несмысленный человѣче, судитъ ему Богъ? Ты говоришь: судитъ ему Богъ; а Хрістосъ глаголетъ: молитеся за творящихъ вамъ напасть. Такъ разсуди, какимъ ты духомъ здѣ имя Божіе призываешь и суда просишь у Бога на брата твоего? Онъ тебе обидѣлъ вчера, а ты его сегодня, а можетъ быть и прежде, какъ случается часто въ обществѣ живущимъ; ты на него суда просишь, а онъ на тебе. И что было бы, когда бы по желанію нашему дѣлалъ Богъ? Едва бы кто на свѣтѣ остался въ живыхъ; ибо много другъ другу и предъ Богомъ согрѣшаемъ. Такъ-то несмысленно дѣлаемъ мы, когда другъ друга къ суду Божію позываемъ! – 3) Сюды принадлежатъ, которые псалмы святые и прочія молитвы писанныя скоро и, какъ можетъ исправиться языкъ, читаютъ, что бываетъ и въ церковныхъ собраніяхъ отъ клириковъ. Всякъ можетъ разсудить, что сія молитва не молитва есть, но чтеніе словъ писанныхъ, или паче шумъ и звукъ, въ воздухъ ударяющій, и потому какъ чтецы, такъ и слышащіи чтенія таковыя безплодны бываютъ; и каковыми приходятъ, таковыми, и когда бы еще не горшими, отходятъ отъ молитвы. – 4) Хуждше еще того дѣлаютъ, которые въ два голоса отправляютъ чтенія свои, когда иные поютъ, а другіе читаютъ вмѣстѣ, въ одномъ собраніи единъ тое, другій другое читаетъ вслухъ вмѣстѣ. Отъ таковаго чтенія и пѣнія не иное что послѣдуетъ, какъ токмо шумъ, которымъ храмы и слухи слышащихъ наполняются, – лѣнивымъ угожденіе, добрымъ печаль сердечная и воздыханіе, всѣмъ приходящимъ соблазнъ и вредъ. Что въ такомъ шумѣ понять можетъ пришедшій въ церковь человѣкъ? Что онъ будетъ слушать: пѣніе или чтеніе? Того, или другаго чтеца? Хотя два уха имѣемъ, но единъ слухъ, едину душу, которая слушаетъ; единъ умъ, который разсуждаетъ; едино сердце, которое чтеніемъ должно пользоватися. Но на два голоса раздѣленный слухъ ни того, ни другаго добрѣ слушать, понять и въ сердце допустить не можетъ, и тако стоитъ всякъ празденъ, ничимъ отъ чтенія таковаго не пользуется, какъ сіе всякъ можетъ видѣть. Жалости достойная вещь! Народъ простый, которые сами читать не знаютъ, приходятъ въ церковь ради того, чтобы послушать душеполезнаго чтенія и пѣнія, но обманываются бѣдные, лишаются желаемаго, и тако возвращаются въ домы свои. Всему тому причиною есть лѣность неисправныхъ поповъ и клириковъ, которые сами, закрывше глаза, спѣшно идутъ во адъ, и порученныхъ себѣ за собою тудыже влекутъ – 5) Есть нѣкоторымъ обычай изъ святыхъ псалмовъ пѣть между бокалами и поздравленіями. Но коль неприлично, или паче богопротивно есть священную пѣснь къ плотоугодію присовокуплять, сами они видѣть могутъ. Псалмы святые суть дѣло Духа Святаго, и содержатъ высокія и великія тайны Божія, и преданы намъ къ душевной нашей пользѣ, которые должно пѣть трезвеннымъ и цѣломудреннымъ духомъ, сердцемъ и устами: піянство же есть діавольское дѣло, и многихъ соблазновъ виновно, которое отъ повтореній бокаловъ и поздравленій бываетъ. Кое убо общеніе свѣту ко тмѣ? Кое же согласіе Хрісту съ веліаромъ ^[1521]? Грѣшнику бо рече Богъ: Вскую ты повѣдаеши оправданія Моя, и воспріемлеши завѣтъ Мой усты твоими? Ты же возненавидѣлъ еси наказаніе, и отверглъ еси словеса Моя вспять ^[1522]. Должно таковымъ опасаться, чтобы не быть подражателями Валтасару, царю вавилонскому, который приказалъ священные церковные сосуды на піянственный пиръ принести, и съ своими вельможами и наложницами пилъ ими ^[1523]. Тамо сосуды были Богу посвященные: здѣ псалмы суть органы духовные, которыми пророкъ Божій, Духомъ Святымъ движимый, Божію хвалу воспѣлъ. Можно пѣть хрістіанамъ и при столѣ, и кромѣ стола, и вездѣ и на всякомъ мѣстѣ псалмы и прочія пѣсни Божіи; и долгъ хрістіанскій того требуетъ, чтобы вездѣ и на всякомъ мѣстѣ благость Божію хвалить и благодарить, – но съ трезвостію и цѣломудріемъ. Псалмы бо святые, какъ и прочее святое Писаніе, яко Божіе слово, требуютъ высокаго почтенія.

Глава 10. О любви къ ближнему

Возлюбиши искренняго твоего, яко самъ себе ^[1524].

Якоже хощете, да творятъ вамъ человѣцы, и вы творите имъ такожде ^[1525].

Заповѣдь новую даю вамъ, да любите другъ друга: якоже возлюбихъ вы, да и вы любите себе. О семъ разумѣютъ вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою, глаголетъ Хрістосъ ^[1526].

Любы долготерпитъ, милосердствуетъ; любы не завидитъ; любы не превозносится, не гордится, не безчинствуетъ, не ищетъ своихъ си, не раздражается, не мыслитъ зла; не радуется о неправдѣ, радуется же о истинѣ; вся любитъ, всему вѣру емлетъ, вся уповаетъ, вся терпитъ. Любы николиже отпадаетъ ^[1527].

§ 249. Всякій человѣкъ другъ другу есть ближній: я тебѣ, а ты мнѣ ближній. Когда я помощи отъ тебе требую, то ты мнѣ ближній долженъ быть; а когда ты помощи отъ мене требуешь, то я тебѣ ближній долженъ быть. Тако богатый убогому, разумный невѣждѣ, молодый и здоровый старому, здоровый немощному, сильный беззаступному, свободный заключенному въ темницѣ, имѣющій домъ странному ближній долженъ быть. Тако впадшему въ разбойники и отъ нихъ уязвленному ближній былъ милосердый оный, во Евангеліи упоминаемый, самарянинъ, который сотворилъ милость съ нимъ, и приступивъ обвяза струпы его, возливая масло и вино, и проч. ^[1528] Слѣдственно 1) не родство, но нужда и бѣдность, не близость крове и плоти, но союзъ любве и милосердіе дѣлаетъ насъ ближними. И тако мы съ помощію нашею близкими должны быть, гдѣ бѣдность какая нибудь есть, – будетъ ли сродникъ нашъ по плоти или несродникъ, знаемый или незнаемый, любитель нашъ или нелюбитель, единоплеменникъ или иноплеменникъ, требующій помощи. Тако, когда сатана, яко разбойникъ, обнажилъ насъ и смертоносными беззаконій ранами уязвилъ, Хрістосъ сынъ Божій, видя нашу бѣдность, сотворился ближнимъ нашимъ; сошедъ съ небесе, приступилъ къ намъ; Вышній, великій, всякія чести большій къ намъ нижнимъ, подлымъ, безчестнымъ, отверженнымъ, склонился, не смотря на то, что мы иноплеменники, самовольно отлучившіися отъ Него, враги Его были. Наша бѣдность и окаянство были причиною, Ему высокому смиритися, Богу человѣкомъ стать, Господу рабій зракъ принять, духу плотію быть, невидимому видимымъ, неосязаемому осязаемымъ, сильному немощнымъ быть, Господу славы обезчеститися, поругатися, Судіи живыхъ и мертвыхъ судитися, праведному со беззаконными вмѣнитися, безсмертному умрети. Тако ближнимъ нашимъ сдѣлавшися, обвязалъ струпы наши, возливая масло и вино, и такимъ образомъ исцѣлилъ насъ, и отходя на небо, предалъ насъ гостинникамъ – апостоламъ и преемникамъ ихъ пастырямъ, дабы прилѣжали намъ. Тако научилъ преблагій Господь нашъ насъ, рабовъ Своихъ, къ подобнымъ намъ быть ближними. – 2) Имени сего – ближній – отрекаются тѣ, которые, видя бѣдность человѣка, хладно, или паче безстыдно говорятъ: что мнѣ до его нужды? И тако мимоидутъ, никакой не дѣлая ему помощи, какъ учинили оные упоминаемые священникъ и левитъ, которые впадшему въ разбойники и уязвленному, не подавше руки помощи, мимоидоша. – 3) Не токмо имени сего – ближній – отрекаются, но и уподобляются разбойникамъ тѣ, которые не токмо не помогаютъ бѣднымъ, но и безчеловѣчно ихъ послѣдняго лишаютъ, и тако къ слезамъ слезы, къ бѣдности бѣдствіе придаютъ. Таковые суть вси грабители, насильники, мздоимцы, судіи, хищники, господа, крестьянъ своихъ излишне обременяющіи, удерживающіи мзду наемничу, съ пожара похищающіи и прочіе симъ подобные.

§ 250. Плоды любве хрістіанскія: 1) Терпѣніе. Кто любитъ ближняго, тотъ не отмщеваетъ ему за обиду нанесенную, но великодушно сноситъ; и не токмо не отмщеваетъ и сноситъ, но и молится за обидѣвшаго, причитая тую обиду главной причинѣ – общему врагу діаволу, который подстрекаетъ насъ другъ друга обижать, – а о человѣкѣ соболѣзнуетъ, видя его неисправность. Въ семъ онъ подражаетъ Хрісту молящемуся: Отче! отпусти имъ: не вѣдятъ бо что творятъ ^[1529]. Къ сему апостолъ увѣщаваетъ: не побѣжденъ бывай отъ зла, но побѣждай благимъ злое ^[1530]. – 2) Милосердіе. Любовь, видя неблагополучіе ближняго, соболѣзнуетъ ему и аки свое вмѣняетъ, страждущему состраждетъ, съ бѣдствующимъ бѣдствуетъ и тщится помощи бѣдствію его, не щадитъ себе, чтобы ближняго бѣдствію пособить, и такъ бѣдствіе его, а свое благополучіе, съ нимъ пополамъ дѣлитъ. Такъ дѣлаютъ тѣ, которые убогимъ свое истощаютъ богатство, нищихъ награждаютъ, отъ себе отнижая, и такъ своего временнаго благополучія убавляютъ, а тѣмъ у бѣдныхъ бѣдствія убавляютъ. Таковыхъ ублажаетъ Хрістосъ: блажени милостивіи, яко тіи помиловани будутъ; и къ сему всѣхъ насъ увѣщаваетъ: будите милосерди, якоже Отецъ вашъ небесный милосердъ есть ^[1531]. – 3) Любовь не завидитъ. Зависти дѣло есть о благополучіи ближняго скорбѣти и о радости унывати. Въ любви язва сія душевная не имѣетъ мѣста: она счастіе ближняго и несчастіе за свое вмѣняетъ, и потому какъ о несчастіи ближняго болѣзнуетъ, такъ о счастіи радуется; съ плачущими плачетъ, съ радующимися радуется. Тако радоватися съ радующимися и плакати съ плачущими увѣщаваетъ апостолъ Павелъ ^[1532]. – 4) Любовь не превозносится, ни гордится. Гордости дѣло есть ближняго презирать, уничтожать, себе возвышать. Любы не тако: она себе уничтожаетъ, другихъ выше себе ставитъ, всѣхъ почитаетъ, предъ всѣми смиряется, высшимъ покорна и послушна, равнымъ учтива и благопріятна, низшимъ снисходительна и сообщительна; прежде себе, нежели другихъ, осуждаетъ, себе укоряетъ, а не другихъ; всякому мѣсто уступаетъ. Къ сему апостолъ насъ поощряетъ: другъ друга честію больша себе творите ^[1533]. – 5) Любы не безчинствуетъ; но и срама не боится ради любимаго. «Не вѣсть любовь, глаголетъ святый Златоустъ, что когда есть срамъ» ^[1534]. Гдѣ прочіимъ стыдъ, тамо ей стыда нѣтъ; гдѣ прочіе гнушаются, тамо она не гнушается; гдѣ прочіе отвращаются и убѣгаютъ, тамо она приступаетъ и пристаетъ. Въ семъ дѣлѣ она уподобляется слѣпому, который думаетъ, что какъ онъ самъ не видитъ, такъ и другіе его не видятъ: такъ она помышляетъ, что какъ ей, такъ и прочіимъ нѣтъ тамо стыда и срама, гдѣ нужда и бѣдность ближняго помощи требуетъ. Тако она не стыдится одѣяннаго въ рубище, хотя сама порфирою и виссономъ украшена; тако не стыдится лежащему на гноищѣ склоняться, хотя сама высокою честію почтенна; тако не стыдится въ темницу смрадную войтить, хотя сама въ чертогахъ обитаетъ; не стыдится въ домъ свой ввести страннаго и упокоить, хотя бы нищій и ранами смердѣлъ; не стыдится утѣшать печальнаго, хотя бы онъ и весьма подлый былъ: она тамо отлагаетъ преимущество титула своего, гдѣ нужда бѣднаго требуетъ. Тако Хрістосъ, Сынъ Божій, сокрылъ величество Божества Своего подъ плотію человѣческою, чтобы тако удобнѣе моглъ бѣдствію нашему помощи; не устыдѣлся нищеты нашея, чтобы насъ обогатить; не устыдѣлся въ дѣвическомъ чревѣ обитати, имѣяй престолъ небо и подножіе землю; не устыдѣлся пеленами младенческими повитися и въ убогомъ вертепѣ положитися, одѣяйся свѣтомъ яко ризою; не устыдѣлся въ рабіемъ образѣ и съ рабами на земли пожити, Господь и Царь небесе; не постыдѣлся съ мытарями ясти, съ блудницами бесѣдовати и съ прочіими грѣшниками обращатися, безконечная святыня и правда; не постыдѣлся на судѣ стоять и судимъ быти, Судія всѣхъ; не постыдѣлся безчестіе, поруганіе, заплеваніе пріяти, обнажитися, между разбойниками повѣшенъ быти, Которому серафими со страхомъ и трепетомъ предстоятъ. А такъ глубоко смиритися не ино что Его убѣдило, какъ любовь Его къ намъ, не постижимая нами, чтобы тако насъ отъ бѣды избавить. Такимъ образомъ и насъ научилъ не стыдитися тамо, гдѣ ближняго нужда требуетъ отъ насъ помощи. На сей любве образъ должны смотрѣть начальники, и съ подлыми своими подкомандными обходитися любовно, не гнушаться ими, слушать предложенія ихъ, исполнять и помогать нуждамъ ихъ; пастыри – не стыдиться ходить въ слѣдъ погибшихъ и погибающихъ словесныхъ овецъ, и искать ихъ; богатые и славные – не стыдиться въ домы свои вводить убогихъ, учреждать и упокоевать ихъ: господа – не стыдиться рабовъ своихъ братіею называть; вси хрістіане – не стыдиться посѣщать сѣдящихъ въ темницѣ, окованныхъ кандалами, посѣщать лежащихъ на одрѣ болѣзни, помогать немощнымъ и престарѣлымъ и прочіимъ бѣднымъ. – 6) Любовь не ищетъ своихъ. Истинная любовь тщится съ радостію и веселіемъ любимому благотворить, и благотворить безъ всякія своея пользы. Она въ семъ уподобляется плодовитому древу, которое плодами своими не себе, но другихъ питаетъ, уподобляется землѣ, которая не ради себе, но ради насъ плоды прозябаетъ; уподобляется солнцу, которое не себѣ, но намъ свѣтитъ и насъ согрѣваетъ; или паче послѣдуетъ вѣчной оной и несозданной любви и благости, которая вся благая намъ подаетъ безъ всякія Своея корысти. Тако Моисей святый отвержеся нарицатися сынъ дщере Фараоновы; паче же изволи страдати съ людьми Божіими, нежели имѣти временную грѣха сладость ^[1535]. Тако Павелъ святый о себѣ написалъ: сего ради вся терплю избранныхъ ради, да и тіи спасеніе улучатъ, еже о Хрістѣ Іисусѣ, со славою вѣчною ^[1536]. Тако благочестивые царіе не себѣ, но отечеству своему царствуютъ; тако добрые судіи не себѣ, но людямъ судятъ; тако хрістолюбивые пастыри не ради себе, но ради овецъ Хрістовыхъ митрою покрываются и жезлъ въ рукахъ носятъ; тако боголюбивые воины не ради себе, но ради вѣры святой и отечества противу врага подвизаются: тако любовь не ищетъ своихъ, но ближняго. Къ сей должности увѣщаваетъ Павелъ: никтоже своего си да ищетъ, но еже ближняго кійждо ^[1537]. – 7) Истинная любовь не раздражается, ни гнѣвается на ближняго, хотя отъ него и обиду пріиметъ. Прочіе обиду за обиду воздать и злословіе за злословіе учинить тщатся: она не токмо того не дѣлаетъ, но и въ сердцѣ гнѣва не имѣетъ на обидѣвшаго ^[1538]. И такъ не токмо не дѣлаетъ, но ниже мыслитъ зла. И хотя иногда и являетъ гнѣвъ свой, но гнѣвъ тотъ стремится на грѣхи, а не на человѣка; грѣхи гонитъ и тщится искоренить, а не согрѣшившихъ: каковъ гнѣвъ бываетъ наипаче отъ благочестивыхъ начальниковъ и пастырей. Таковъ гнѣвъ есть праведный, и великую любовь въ сердцѣ гнѣвающагося тако являетъ, которая всякимъ образомъ ищетъ спасенія братняго. Таковые подражаютъ доброму и искусному лѣкарю, который иногда даетъ жестокое лѣкарство немощному, чтобы тако удобнѣе выгнать изъ него немощь. Таковый гнѣвъ показалъ Павелъ святый, любовію къ Богу и ближнему горящая душа, когда тако къ Галатамъ согрѣшившимъ написалъ: о несмысленніи Галате! кто васъ прельстилъ есть не покоритися истинѣ ^[1539]? Таковый гнѣвъ пастырямъ и начальникамъ есть нужный, которымъ злость и злонравіе подчиненныхъ, какъ моровую язву огнемъ, прогонять и искоренять должно. Ихъ дѣло есть собственную свою обиду кротко претерпѣвать: а когда законъ Божій нарушается и ближнему обида наносится, за тое крѣпко стоять, не молчать, и насильниковъ усмирять. – 8) Любовь не радуется, но болѣзнуетъ, о неправдѣ, когда ближнему обида дѣлается. Понеже она ближняго благополучіе и злополучіе за свое вмѣняетъ, то и обидою, ближнему наносимою, не менѣе, какъ своимъ неблагополучіемъ, трогается. Тако болѣзнуетъ другъ, когда другъ его неправду терпитъ; болѣзнуетъ мать и отецъ чадолюбивый, когда сынъ ихъ насиліе страждетъ. «Любовь, глаголетъ святый Златоустъ на сіе слово, не услаждается злостраждущими». – 9) Любовь радуется о истинѣ, когда все благочинно и въ благомъ состояніи видитъ. Тако радуются ангели святіи и вси угодники Божіи, когда грѣшники каются о грѣхахъ своихъ, и добрая дѣла творятъ ^[1540]. – 10) Любовь вся любитъ, добрыхъ и злыхъ не выключаетъ отъ благоволенія и благотворенія своего. Въ чемъ подражаетъ она небесному Отцу, Иже солнце Свое сіяетъ на злыя и благія, и дождитъ на праведныя, и на неправедныя ^[1541]; подобится солнцу, которое и хулящія и хвалящія его освѣщаетъ и согрѣваетъ; подобится плодовитому древу, которое и хозяина своего и чуждаго питаетъ плодами своими; подобится источнику, который и засоряющихъ и вычищающихъ его напаяетъ; подобится скоту, который и кормящихъ его и біющихъ возитъ; подобится землѣ, которая и дѣлающимъ ее и плюющимъ на ню подаетъ плоды своя. Таковъ нравъ любве есть. Она не смотритъ на лица, не разбираетъ чина и родства, близости и дальности, пріязни и непріязни; не спрашиваетъ, кто онъ есть, братъ или не братъ, сродникъ или несродникъ, одноземецъ или иноземецъ, пріятель или непріятель, добрый или злый, кто требуетъ любве плода; тому являетъ дѣйствіе теплоты своея, кто хощетъ и требуетъ того; тотъ ей и сродникъ, кто бѣденъ; тамо она близко приступаетъ, гдѣ нужда. Бѣдствіе и нужда человѣческая, какъ родство ей есть, и ее къ себѣ привлекаетъ. Такъ учинилъ упомянутый оный милостивый самарянинъ. – 11) Любовь всему вѣру емлетъ. Какъ сама простосердечна, такъ и о прочіихъ мнитъ; и какъ сама никого не обманываетъ, такъ и о прочіихъ думаетъ и потому всякому вѣруетъ. Любовь бо есть чистосердечна, не лукава, не лестна, и ради того, какова сама, тако и о прочіихъ надѣется и подозрѣнія не имѣетъ. Отъ сего-то бываетъ, что добрые часто отъ лукавыхъ обманываются и много бѣдъ претерпѣваютъ, понеже со всѣми чистосердечно обходятся. Сихъ людей нынѣшній свѣтъ дураками безумно называетъ, потому что съ нимъ лукавновать не знаютъ. – 12) Любовь вся уповаетъ, вся терпитъ. О чемъ тако святый Златоустъ: «Что есть – вся уповаетъ? Всѣхъ благихъ, рече, не отчаевается любимаго; но, аще и золъ будетъ, пребываетъ исправляющи, промышляющи, прилѣжащи; аще и не сбудутся по упованію благая сія, но и еще тяжчайшій онъ будетъ, и сія терпитъ» ^[1542]. – 12) Любы николиже отпадаетъ. «Вѣра и надежда, глаголетъ Златоустъ святый, когда вѣруемая и надѣемая благая пріидутъ, престаетъ: любы же тогда наипаче возгарается и бываетъ зѣльнѣйшая» ^[1543]. Нынѣ вѣрные вѣруютъ, надѣются и любятъ, но въ будущемъ вѣцѣ только будутъ любить. Увидятъ бо, что вѣруютъ; получатъ, чего надѣются, и для того вѣра и надежда престанетъ, но любовь во вѣки непрестанетъ. Ибо Бога будутъ видѣть во вѣки, Котораго будутъ любить; и другъ съ другомъ совокупно будутъ во вѣки, и такъ другъ друга будутъ любить. Паче же тогда совершится любовь, ибо лицемъ къ лицу увидятъ Бога ^[1544], Котораго нынѣ вѣрою видятъ; и увидятъ другъ въ другѣ совершенную взаимную любовь, другъ въ другѣ совершенный образъ Божій сіяющій и совершенное блаженство, о которомъ будутъ радоватися. – Сими плодами Бога и ближняго любящая душа изобилуетъ! Сею утварію, аки дщерь царская, украшается! Въ себѣ смиренна, но отъ Бога превознесенна, внѣ убога, но внутрь богата; внѣ подла, но внутрь благородна; внѣ презрѣнна, но внутрь почтенна; отъ міра умаленна, но отъ Бога возвеличена!

§ 251. Образъ любве къ ближнему объявляетъ святое Писаніе: возлюбиши искренняго твоего яко самъ себе. Какъ любиши себе, такъ и ближняго твоего люби. Какъ не хощешь, чтобы кто тебе обидѣлъ, отнялъ что у тебе, оклеветалъ, оболгалъ, прельстилъ, обманулъ, опорочилъ, похитилъ что, осудилъ тебе, укорилъ и прочее зло сдѣлалъ, такъ не желай и не твори того и ближнему. Какъ не хощешь, чтобы кто тебе въ нуждѣ оставилъ, такъ не оставляй и искренняго твоего. Какъ хощешь, чтобы кто тебѣ въ бѣдности помоглъ, такъ желай и помогай самъ бѣдствующему. Какъ хощешь, чтобы кто тебе алчущаго напиталъ, жаждущаго напоилъ, нагаго одѣлъ, страннаго въ домъ ввелъ и упокоилъ, въ темницѣ сѣдящаго и болящаго посѣтилъ, печальнаго утѣшилъ, сумнящагося вразумилъ, незнающаго научилъ, заключеннаго свободилъ, плѣннаго искупилъ, немощному послужилъ и прочія дѣла любве дѣлалъ, такъ желай и твори самъ ближнему. Якоже хощете, да творятъ вамъ человѣцы и вы творите имъ такожде, глаголетъ Хрістосъ. А богословъ святый, любимый Хрістомъ и любитель Хріста и ближняго своего, еще придаетъ къ любви сей: Онъ (Хрістосъ) по насъ душу Свою положилъ: и мы должни есмы по братіи души полагати ^[1545]. Хотя всѣмъ, которые хотятъ Хрісту, такъ насъ возлюбившему, подражать, должность сія предлежитъ; однакожъ наипаче тѣмъ, которымъ поручилъ пасти словесныхъ Своихъ овецъ стадо. Они тогда наипаче съ жезломъ своимъ выходить и предъ овцами своими стать должны, когда видятъ находящихъ волковъ и хотящихъ расхитити и распудити стадо Хрістово, и тако отгонять или поражать ихъ, или души своя полагать, а не бѣжать, якоже наемники дѣлаютъ ^[1546].

§ 252. Причины, поощряющія насъ къ любви взаимной: 1) Вси есмы братія между собою. Отъ единаго Бога созданы, вѣрные и невѣрные, добрые и злые. Единаго Господа на небесѣхъ имѣемъ Бога, Который есть Царь небесе и земли, Который всѣми добрыми и злыми, мертвыми и живыми, обладаетъ. Единаго имѣемъ Промыслителя Бога, Который всѣхъ питаетъ, одѣваетъ и сохраняетъ; солнце Свое сіяетъ на злыя и благія, и дождитъ на праведныя и на неправедныя. Единаго Отца имѣемъ Бога, Который тако возлюбилъ насъ, яко и Сына Своего единороднаго далъ есть, да всякъ, вѣруяй въ Онь, не погибнетъ, но имать животъ вѣчный ^[1547]. Единаго имѣемъ Законоположника Бога, Который велитъ намъ другъ друга любить, мнѣ тебе, а тебѣ мене: возлюбиши искренняго твоего яко самъ себе. Единаго наконецъ имѣемъ Судію тогожде Бога, Который всѣмъ будетъ судить и воздастъ всѣмъ по дѣломъ. Сей убо союзъ единости да увѣщаваетъ насъ къ любви взаимной. – 2) Единаго родителя по плоти признаемъ Адама, отъ котораго вси начало свое и поколѣніе ведемъ; единымъ образомъ вси раждаемся; едино естество вси имѣемъ; единою душею вси оживляемся; единою плотію обложени есмы; вси единымъ и тѣмжде немощамъ подлежимъ и другъ отъ друга взаимнаго вспоможенія требуемъ. Сіе убо братство убѣждаетъ насъ другъ друга любить. – 3) Въ единомъ государствѣ живущіи еще большее братство имѣютъ, и потому важнѣйшую причину къ любви взаимной. Въ единомъ отечествѣ, какъ въ лонѣ матернемъ, почиваютъ, упокоеваются и сохраняются; единаго на землѣ монарха, какъ уды главу, управляющаго, повелѣвающаго, промышляющаго признаютъ; единымъ законамъ подчинены, и ими, какъ союзомъ какимъ, связаны; едино общество, яко части цѣлость тѣла, составляютъ; едино имя отъ единости отечества имѣютъ, напр. въ нашемъ отечествѣ живущіи Россіане, въ Италіи – Италіане, въ Греціи – Греки, такъ и о прочіихъ. Потому цѣлость общества и союзъ состава его союзомъ любве соблюдать должны, безъ котораго союза оно паденію подлежитъ. – 4) Хрістіане, кромѣ вышеписанныхъ причинъ, еще важнѣйшія имѣютъ къ любви взаимной. Единаго Отца имѣютъ Бога, отъ Котораго духовно рождены, въ Котораго вѣруютъ, Котораго призываютъ, благодарятъ, славятъ и поютъ; единаго Хріста, Сына Божія, избавителя и Спасителя своего, надежду и упованіе свое, – единаго Духа Святаго просвѣтителя, наставника, оживотворителя и освятителя имѣютъ; единаго Тріѵпостаснаго Бога помощника, защитителя, сохранителя и промыслителя почитаютъ. Единымъ Тайнамъ причащаются; къ единой таинственной трапезѣ тѣла и крови Хрістовой приступаютъ; единаго Божія слова слушаютъ; къ единому вѣчному животу на велію оную вечерю позваны. Въ единой церкви святой, какъ въ домѣ Божіемъ, вѣрномъ Сіонѣ и градѣ Царя небеснаго, живутъ. Едину главу, какъ духовные уды, Хріста признаютъ, и отъ Нея управляются. Видиши ли, любезный хрістіанине, коль крѣпко мы другъ съ другомъ связаны. А отъ сего признать должно, коль крѣпокъ союзъ любве между нами долженъ быть, – такъ крѣпокъ, какъ въ естественномъ и вещественномъ тѣлѣ между членами. – 5) Апостолъ глаголетъ: пребываяй въ любви, въ Бозѣ пребываетъ ^[1548]. О коль великое сіе дѣло есть – въ Бозѣ пребывати, – что истинная хрістіанская любовь получаетъ. – 6) Кто любитъ нелицемѣрно ближняго, тотъ истинный Хрістовъ ученикъ есть, какъ Самъ Хрістосъ свидѣтельствуетъ: о семъ разумѣютъ вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою ^[1549]. Истинный хрістіанинъ есть, кто истинно, а не ложно Хрістово имя носитъ, кто ближняго любитъ. Коль же великое есть достоинство истиннымъ быть хрістіаниномъ!.. – 7) Кто любитъ ближняго, тотъ во свѣтѣ пребываетъ, какъ глаголетъ апостолъ: любяй брата своего, во свѣтѣ пребываетъ ^[1550]. Свѣть же здѣ разумѣется душевный, а не тѣлесный. Вси бо въ свѣтѣ тѣлесномъ, то-есть чувственномъ, пребываютъ, – вси, глаголю, то-есть, праведные и грѣшные, любящіи и нелюбящіи; но въ душевномъ свѣтѣ едины любящіи пребываютъ, едины любящіи того наслаждаются. Какъ бо ненавидящихъ тма грѣховная ослѣпляетъ очи душевныя, и не вѣдятъ, камо идутъ, не вѣдятъ, яко въ ровъ погибели имѣютъ впасти ^[1551]: такъ хрістіанскую имѣющіи любовь свѣтомъ Божіей благодати просвѣщаются, и тако все предусматриваютъ и остерегаются. Въ семъ свѣтѣ они зрятъ Свѣтъ вѣчный и незаходимый, Котораго нынѣ отчасти наслаждаются, но тогда узрятъ Его, якоже есть ^[1552], егда еже отчасти упразднится ^[1553]. – 8) Истинная хрістіанская любовь есть предвкушеніе вѣчнаго живота, въ которомъ едина только другъ къ другу любовь будетъ, едина другъ о другѣ радость и веселіе. – 9) Прочія дарованія, какъ-то: языки глаголати, чудеса творити и прочая, безъ любви не пользуютъ намъ, какъ апостолъ учитъ: аще языки человѣческими глаголю и ангельскими, любве же не имамъ, быхъ яко мѣдь звѣнящи или кѵмвалъ звяцаяй. И аще имамъ пророчество, и вѣмъ тайны вся, и весь разумъ, и аще имамъ всю вѣру, яко и горы преставляти, любве же не имамъ, ничтоже есмь ^[1554]. И Хрістосъ глаголетъ: мнози рекутъ Мнѣ въ день онъ: Господи, Господи! не въ Твое ли имя пророчествовахомъ, и Твоимъ именемъ бѣсы изгонихомъ, и Твоимъ именемъ силы многи сотворихомъ? И тогда исповѣмъ имъ: яко николиже знахъ васъ; отъидите отъ Мене дѣлающіи беззаконіе ^[1555]. И Златоустъ святый глаголетъ: «безъ любви всѣ дарованія не пользуютъ тѣмъ, которые имѣютъ ихъ» ^[1556]. – 10) «Любовь болѣе всѣхъ жертвъ и приношеній, и никакой жертвы не пріемлетъ Богъ безъ любви», глаголетъ тойжде учитель святый ^[1557]. Шедше, глаголетъ Хрістосъ, научитеся, что есть: милости хощу, а не жертвы ^[1558]. Такъ высоко почитаетъ Богъ любовь къ ближнему, что и жертвы безъ любви не хощетъ: милости хощу, а не жертвы. Милость бо есть плодъ любве. Что пользуетъ молитва безъ любви? что славословіе и пѣніе? что созиданіе и украшеніе храмовъ? что умерщвленіе плоти, когда ближній не любится? Весьма ничтоже!.. Къ такимъ Хрістосъ съ высоты отвѣщаетъ: шедше научитеся, что есть: милости хощу, а не жертвы. – 11) Не любитъ тотъ и Бога, кто ближняго не любитъ. Аще кто речетъ, яко люблю Бога, а брата своего ненавидитъ, ложь есть, глаголетъ апостолъ Іоаннъ ^[1559]. Ближній бо нашъ представленъ есть намъ ко испытанію и искушенію любве Божія. Аще ближняго любимъ, то и Бога любимъ: аще ближняго ненавидимъ, то и Бога не любимъ. – 12) Ненавидяй брата своего, человѣкоубійца есть, глаголетъ апостолъ святый Іоаннъ ^[1560]. Отъ ненависти бо послѣдуетъ убійство. Какъ бо любители ближнихъ сохраняютъ ихъ животъ, когда не токмо не вредятъ имъ, но и отъ вреда предостерегаютъ ихъ, и въ нуждахъ помогаютъ имъ: такъ ненавистники противнымъ образомъ или явный вредъ наносятъ имъ, или отнимаютъ нужное, чѣмъ животъ сохраняется, или не помогаютъ въ бѣдствіи, которымъ животъ отнимается, или опечаляютъ ихъ, что животу вредительно, и тако животъ ихъ сокращаютъ. Не токмо бо тотъ убійца, который руками, мечемъ, или какимъ другимъ оружіемъ убиваетъ, но и который путь къ смерти стелетъ, или не избавляетъ отъ смерти, когда можетъ. Не помогаешь утопающему въ водѣ, когда можешь: убійца еси. Не избавляешь отъ рукъ убійцъ брата твоего, когда можешь: убійца еси. Не пущаешь въ домъ твой отъ мраза трясущагося: убійца еси. Презираешь уязвленнаго и лежащаго на пути: убійца еси. Отнимаешь у ближняго твоего одежду, которою одѣвается; отнимаешь пищу, которою насыщается: убійца еси. Не питаешь гладомъ погибающаго: убійца еси. Не одѣваешь отъ хлада трясущагося: убійца еси. Опечаляешь брата своего злобою своею: убійца еси. Клевещешь и злословишь блажняго твоего: какъ мечемъ, уязвляешь его языкомъ своимъ. Слыши, что псаломникъ поетъ: сынове человѣчестіи, зубы ихъ оружія и стрѣлы, и языкъ ихъ мечь остръ ^[1561]. Словомъ сказать, отнимаешь у ближняго нужныя къ житію: убиваешь его. Не помогаешь бѣдствуюшему, а можешь: убиваешь брата твоего, ибо не отнимаешь способа, чрезъ который смерть приходитъ. Ты не помогаешь ему, другой того отрицается, и тако безъ помощи оставшійся братъ погибаетъ. Ты и другій и третій, не помогши ему въ бѣдствіи его, погибели его виновны, ибо могли отвратить погибель его помощію своею, но не хотѣли; не хотѣли, понеже любви не имѣли. – 13) Не любяй брата, пребываетъ въ смерти, глаголетъ апостолъ ^[1562]. Таковый хотя тѣломъ и живетъ, но душею мертвъ есть. Ибо какъ тѣло душею, такъ душа Духомъ Хрістовымъ оживляется. А гдѣ нѣтъ хрістіанской братской любви, тамо нѣтъ Духа Хрістова. Яко всякъ, не творяй правды, нѣсть отъ Бога, и не любяй брата своего ^[1563]. Но тамо, вмѣсто того, духъ непріязни: ибо душа или находится въ благодати Божіей, и благодатію оживляется; или не имѣетъ благодати, и лишается жизни духовныя. Едино бо изъ сихъ двухъ непремѣнно послѣдуетъ: гдѣ нѣтъ живота духовнаго, тамо смерть *духовная, какъ гдѣ нѣтъ живота тѣлеснаго, тамо смерть тѣлесная*. Смерти духовной послѣдуетъ смерть вѣчная, когда душа покаяніемъ истиннымъ не воскреснетъ. – 14) Общее благополучіе отъ взаимной любви процвѣтаетъ. О, коль благополучное имѣли бы житіе вси, ежели бы взаимно другъ друга любили! Не было бы тогда браней, и такъ ужаснаго и воистину плача достойнаго кровопролитія; не было бы такъ много въ едино малое время плачущихъ вдовъ по своихъ мужахъ, сиротъ по своихъ отцахъ, отцевъ и матерей по своихъ дѣтяхъ, которыхъ толь много въ краткое время оружіе бранное поражаетъ: ссора бо и брань есть знаменіе разорванной любви. Не было бы разбоевъ, воровства, хищенія, убійства, насилія, грабленія, лукавства, льсти, укоренія, злословія, поношенія, ругательства и прочіихъ смертоносныхъ хрістіанства язвъ, отъ которыхъ о коль многіе страждутъ, плачутъ и безвременно живота лишаются! Вся бо сія суть извѣстнѣйшіе знаки далеко прогнанной любве. Не укрѣпляемы бы были клѣти, лавки, житницы; не потребны бы были сторожи, запоры, замки; не было бы плачущихъ и кровавыя слезы проливающихъ, насилованныхъ людей; не слышалися бы жалобные гласы вдовъ, сиротъ и прочіихъ беззаступныхъ на небо вопіющихъ; не скиталися бы по улицамъ и стогнамъ алчущая братія; не тряслися бы отъ хлада и мраза полунагіе уды Хрістовы; не были бы наполнены темницы за долги, недоимки и вексели сѣдящими узниками: ибо любовь не допустила бы до сихъ и подобныхъ бѣдствій. Не было бы нища и убога: ибо любовь требуетъ, чтобы все общее было всѣмъ, нищему богатство богатаго, а богатому недостатки нищаго, и тако изобиліемъ богатаго недостатки нищаго исполнены бы были. Откуду пишется въ Дѣяніяхъ Апостольскихъ, что въ то время въ хрістіанехъ не бяше нищъ ни единъ: понеже, какъ таможде пишется, народу вѣровавшему бѣ сердце и душа едина; и ни единъ же что отъ имѣній своихъ глаголаше свое быти, но бяху имъ вся обща ^[1564]. Сказать невозможно, коль великое благополучіе любовь приноситъ во всякомъ чинѣ, между начальникомъ и подначальными, между родителями и дѣтьми; между мужемъ и женою, между братіею, сестрами, между рабами и господами; въ сосѣдствѣ между гражданами, между поселянами, между мастеровыми людьми, между воинами; въ духовенствѣ между іереями и клириками и прочіими. Безъ любви нѣтъ нигдѣ радости и утѣхи: гдѣ любовь, тамо всегдашній духовный пиръ и ликованіе. Любовію связаннымъ душамъ и въ темницѣ сидѣть пріятно, слезы другъ о другѣ проливать сладостно; безъ любви и красные чертоги не разнствуютъ отъ темницы. Съ любовію хлѣбъ и вода сладко вкушается; безъ любви и сладкая пища горькою бываетъ. Съ любовію и неволя пріятнѣйшая свободы; безъ любви и свобода горчайшая неволи. Любовію домы, грады, государства стоятъ: безъ любви падаютъ. Любовію присутственныя мѣста украшаются, совѣты во благое успѣваютъ. Любовь воинство укрѣпляетъ, врагу страшнымъ и непобѣдимымъ дѣлаетъ. О, блаженно тое общество, тотъ градъ, тотъ домъ, въ которомъ взаимная процвѣтаетъ любовь! Раю земному, радости и сладости исполненному, подобно мѣсто, въ которомъ любовь, какъ древо сладкими плодами обилующее, пребываетъ. О любы – любы, неоцѣненное сокровище, любы! всѣхъ благъ мати, любы! извѣстное живыя вѣры знаменіе хрістіанскія, любы! Коль много бѣдъ, напастей и золъ претерпѣваемъ, понеже не имѣемъ любве! Подтверждаетъ сіе святый Златоусть, златымъ своимъ языкомъ тако глаголя: «Ежели бы вси въ свѣтѣ другъ друга взаимно любили, не надобно бы было ни законовъ, ни судовъ, ни казней, и ничего симъ подобнаго: понеже всякое бы зло такъ удаленно было, что и самое имя грѣха неизвѣстно бы было» ^[1565].

§ 253. Когда человѣкъ тую любовь, которую ближнему долженъ оказывать, къ себѣ обращаетъ, тогда сіе его дѣло называется самолюбіе. Самолюбія, которое противится любви ближняго, знаки сіи суть: 1) Самъ хощетъ отъ прочіихъ любимъ быть; а другимъ того самъ не дѣлаетъ, и не хощетъ дѣлать. – 2) Самъ хощетъ всякое добро имѣть и отъ всякаго зла и злополучія избыть, а о прочіихъ нерадитъ. – 3) Хотя кто и дѣлаетъ кому добро, однакожъ не туне, но ради своей корысти. Таковые суть, которые на обѣдъ зовутъ ближнихъ, чтобы или самимъ отъ нихъ позванными быть, или отъ нихъ любимыми и почитаемыми быть; такожде которые подаютъ бѣднымъ помощь, чтобы отъ нихъ какое нибудь услуженіе имѣть. Сюды принадлежатъ и тѣ, которые ради того даютъ милостыню, чтобы пріемлющіи Богу о нихъ молилися. Любовь бо истинная туне и доброхотно дѣлаетъ добро, туне надъ всякимъ бѣднымъ умилостивляется. – 4) Самолюбецъ обиды нанесенныя не терпитъ, но отмщеваетъ, или хощетъ отмщевати. Самолюбецъ же есть таковый потому, что самъ хощетъ прощеніе согрѣшеній отъ Бога получить, и хощетъ, чтобы ближній ему обиду оставилъ (никто бо не хощетъ, чтобы обиженный отъ него на него злобился и отмщевалъ); но самъ того не хощетъ ближнему дѣлать, и такъ любитъ себе болѣе, нежели Бога и ближняго. – 5) Сюды принадлежатъ богачи, которые или домы богатые и прочія увеселенія созидаютъ, или богатые столы набираютъ, или богатыми одеждами украшаются и прочія роскоши чинятъ; а ближнихъ бѣдныхъ презираютъ, или подаютъ имъ, но мало, чимъ нужда требующихъ не исправится. Таковый былъ евангельскій богачъ, который облачашеся въ порфиру и виссонъ, на вся дни веселяся свѣтло, а Лазаря нищаго и немощнаго презиралъ ^[1566]. Такожде которые богатое наслѣдіе сынамъ, или богатое приданое дочерямъ готовятъ; а ближнимъ бѣднымъ или ничего не даютъ, или копѣйкою и деньгою награждаютъ: ибо плоть свою и кровь таковые любятъ, а не ближнихъ своихъ. Должно не оставлять и своихъ сродниковъ по плоти; но истинная любовь и не надъ сродниками, какъ надъ сродниками, умилостивляется. – 6) Тягчайшее самолюбіе есть, когда кто ищетъ своей корысти съ обидою ближняго. Таковые суть, которые крадутъ, похищаютъ отнимаютъ чужое добро. Сюды принадлежатъ мздоимцы и неправедные судіи, которые правду за сребро продаютъ ради своего сквернаго прибытка; богачи, которые сребро свое даютъ въ лихву; удерживающіи мзду наемничу и прочіи, чужимъ добромъ неправедно обогащающіися. – 7) Тяжкое паки самолюбіе есть, когда ради какой нибудь корысти не хощемъ научить ближняго, что сами знаемъ. Такъ многіе дѣлаютъ люди мастеровые, какъ-то: живописцы, портные, сапожники и прочіи, которые ради того не хотятъ скорѣе учениковъ своихъ научить мастерству, чтобы имъ долѣе работали и служили. – 8) Тяжкое паки самолюбіе есть, когда кто не хощетъ и тщится не допустить, чтобы ближній его имѣлъ такое благополучіе, пользу, похвалу, славу и честь, каковыя онъ имѣетъ. И сіе есть зависть злая. Тако дѣлаютъ такожде люди мастеровые, которые ради того не показуютъ мастерства ученикамъ своимъ, чтобы они такую честь и похвалу не получили, сдѣлавшеся искусными въ мастерствѣ, какую они имѣютъ. Тако мудрецы вѣка сего, которые ради того не открываютъ тайнъ естества учащимся у нихъ, чтобы они въ славу и честь не произошли, въ какой они находятся; такожде и прочіи, которые не хотятъ ближняго вразумлять, чтобы не былъ равенъ имъ въ благополучіи. – 9) Тяжкое паки самолюбіе есть, когда кто ради того ближняго предъ людьми порочитъ, чтобы люди думали, что онъ такихъ пороковъ на себѣ не имѣетъ. И сіе есть великое и несносное человѣческаго сердца лукавство и хитрость, хотѣть отъ бѣды ближняго себѣ благополучіе сыскать, отъ поношенія его прославиться. Тако дѣлаютъ всѣ тѣ, которые ближняго тайно или явно осуждаютъ, а о себѣ или молчатъ, или безстыдно велерѣчатъ и злость языка своего тако прикрываютъ: я-де не къ осужденію его говорю. Когда не къ осужденію зло о ближнемъ проносишь, то ради чего о себѣ ничего не къ осужденію не говоришь? развѣ никакого грѣха не имѣешь? Такое-то зло, лукавство и слѣпота въ сердцѣ человѣческомъ крыется. Самъ золъ, а другихъ судитъ. – 10) Весьма тяжкаго самолюбія знаменіе – за любовь ненависть и за благодѣяніе злодѣніе воздавать благодѣтелю. Таковые суть, которые, забывше благодѣяніе благодѣтелей своихъ, поносятъ ихъ, клевещутъ на нихъ и ищутъ надъ ними злобу свою совершить. Сіи люди горшіи самыхъ скотовъ и звѣрей, которые своихъ кормителей знаютъ и никакого зла имъ не дѣлаютъ.

§ 254. Отъ вышереченныхъ видно, что какъ любовь къ ближнему всякихъ благъ духовныхъ и временнаго благополучія источникъ есть, такъ самолюбіе всякихъ золъ, грѣховъ и бѣдствія въ свѣтѣ бываемаго виновно. 1) Отъ самолюбія не терпѣніе, но злоба и мщеніе; ибо любы долготерпитъ. 2) Отъ самолюбія жестокосердіе, немилосердіе, мучительство, лютость; ибо любы милосердствуетъ. 3) Отъ самолюбія зависть мучительная, и смѣха достойная о блаженствѣ ближняго печаль; понеже любы не завидитъ. 4) Самолюбіе кичливо, возносливо, гордо, презорчиво; ибо любы не превозносится, ни гордится. 5) При самолюбіи гнѣвъ и ярость, кличь и хула; ибо любы не раздражается. 6) Самолюбію сопряженно злопомнѣніе; любовь бо не мыслитъ зла. 7) Въ самолюбіи заключается всякая неправда, всякая ложь; понеже любовь не токмо не дѣлаетъ неправды, но и не радуется о неправдѣ, радуется же о истинѣ. 8) Словомъ сказать, сколько ни есть согрѣшеній, обидъ, которыя мы ближнему показуемъ, всѣ отъ самолюбія, какъ отъ корня злаго вѣтви прорастаютъ. 9) Отъ самолюбія всякое въ мірѣ бѣдствіе. Отъ самолюбія брани, отъ самолюбія толико человѣческой проливается крове, толико остается вдовъ плачущихъ по мужахъ своихъ, толико матерей по сынѣхъ своихъ, толико дѣтей по отцахъ своихъ сѣтующихъ, толико запустѣваетъ государствъ и градовъ, толико иждивается казны, толико дѣлается безпокойствія, смятенія, страха въ обоихъ сражающихся государствахъ. Самолюбіе производитъ разбои, и тѣмъ послѣдующія убійства, насилія и грабленія. Самолюбіе дѣлаетъ судебныя мѣста торжищемъ, научаетъ попирать правду, и неповинною кровію обагрять судейскіе мечи. Самолюбіе наполняетъ темницы праведными и неправедными узниками. Самолюбію приписать должно, что много скитается бѣдныхъ безъ призрѣнія, покрова, одежды, пропитанія; ибо вмѣсто того, чтобы другъ друга снабдѣвать отъ избытка, самолюбіе иныхъ отнимать и послѣднее у ближнихъ, иныхъ хранить у себе богатство отъ Бога данное и не смотрѣть на требованія братіи, иныхъ роскоши чинить неумѣренныя научаетъ. И тако, когда иной на чужое добро руку свою беззаконно простираетъ, иной добро, отъ Бога данное на общую пользу, своимъ называетъ и при себѣ держитъ, не сообщая требующимъ, или на непотребные расходы употребляетъ: оттуду многіе нищіе и убогіе являются. Отъ самолюбія убо нищета и убожество. Тотъ домы богатые, увеселительныя галлереи, сады, пруды, мызы, статуи строитъ и украшаетъ; другій столы съ винами и прочіими снѣдьми богато набираетъ; третій кареты, кони и слуги великолѣпно убираетъ; иной себе, жену, дочерей и сыновъ драгоцѣнными утварьми украшаетъ; иной иныя увеселенія затѣваетъ; и такъ, что должно было нуждѣ и требованію ближняго служить, тое роскошь пожираетъ; и чимъ ближній долженъ былъ довольствоваться, тое самолюбивая душа къ себѣ привлекаетъ. Тако самолюбіе виною есть, что иной нищетствуетъ, иной преизлишне изобилуетъ, иной гладствуетъ, иной пресыщается. Отъ самолюбія и прочія въ мірѣ бѣдствія происходятъ, которыхъ и исчислить невозможно. Плоды убо самолюбія, да вкратцѣ скажу, сіи суть: 1) всякъ грѣхъ и беззаконіе; 2) всякое бѣдствіе и злополучіе, въ мірѣ семъ случающееся; 3) самолюбцу самому злая совѣсть, печаль и отчаяніе вѣчныя Божія милости; 4) по смерти въ ономъ вѣцѣ вѣчное во адѣ и огнѣ геенскомъ мученіе. Тогда онъ безмѣрно себе возненавидитъ, который себе нынѣ безмѣрно любилъ, самъ собою возгнушается, омерзѣетъ, который себе здѣ безмѣрно почиталъ; возжелаетъ ни во что обратитися, который себе здѣ за велико имѣлъ. Тако самолюбіе всякаго зла виновно.

§ 255. Понеже любовь къ ближнему съ любовію Божіею сопряженна: не можетъ любовь къ ближнему разоритися безъ нарушенія любве Божіей. Слѣдственно 1) кто грѣшитъ противу ближняго, тотъ грѣшитъ и противу Бога, и потому таковый дважды грѣшитъ: противу Бога, заповѣдавшаго: возлюбиши искренняго твоего, яко самъ себе, – и противу ближняго, котораго ненавидитъ. 2) Кто хощетъ покаяться и примириться съ Богомъ, Котораго законъ разорилъ, тому первѣе должно примириться съ ближнимъ, котораго обидѣлъ. Тако бо научаетъ Хрістосъ: аще принесеши даръ твой ко олтарю, и ту помянеши, яко братъ твой имать нѣчто на тя: остави ту даръ твой предъ олтаремъ, и шедъ прежде смирися съ братомъ твоимъ, и тогда пришедъ принеси даръ твой ^[1567].

Глава 11. О милости къ ближнему

Раздробляй алчущимъ хлѣбъ твой, и нищя безкровныя введи въ домъ твой: аще видиши нага, одѣй, и отъ свойственныхъ племене твоего не презри. Тогда разверзется рано свѣтъ твой, и исцѣленія твоя скоро возсіяютъ: и предъидетъ предъ тобою правда твоя, и слава Божія объиметъ тя. Тогда воззовеши, и Богъ услышитъ тя, и еще глаголющу ти, речетъ: се пріидохъ ^[1568].

§ 256. Истинная милость есть плодъ хрістіанскія любве. Коль же высоко милость превозносится въ святомъ Писаніи, и какъ ублажаются милостивые и творящіе дѣла милости, и тѣмъ самымъ какъ сильно къ сей добродѣтели поощряемся, читающему Писаніе святое видно, такъ что и Хрістосъ, праведный Судія, добродѣтели сея плоды превознесетъ на всемірномъ ономъ судѣ, и какъ сокровища драгая, въ избранныхъ Своихъ сокровенная, всему міру въ явленіе произнесетъ, глаголя къ нимъ: пріидите, благословенніи Отца Моего, наслѣдуйте уготованное вамъ царствіе отъ сложенія міра. Взалкахся бо, и дасте Ми ясти; возжадахся, и напоисте мя; страненъ быхъ, и введосте Мене; нагъ, и одѣясте Мя; боленъ, и посѣтисте Мене; въ темницѣ бѣхъ, и пріидосте ко Мнѣ ^[1569]. Ибо какую милость во имя Хрістово дѣлаемъ нищимъ, тую Хрістосъ Себѣ приписуетъ ^[1570].

§ 257. Какъ человѣкъ изъ двухъ частей, тѣла и души, состоитъ, такъ и дѣла милости, которыя ближнему являются, двоякія суть: душевныя и тѣлесныя. Дѣла милости, которыя тѣлу показуемъ, суть: алчущаго напитать, жаждущаго напоить, нагаго одѣть, и проч. Дѣла милости душевныя суть: скорбящаго утѣшить, заблуждшаго на путь истины наставить, сумнящагося вразумить, и проч. И къ той и другой милости одолжаетъ и поощряетъ насъ святое Божіе Слово.

§ 258. Причины, поощряющія насъ къ душевной милости: 1) Требуетъ того отъ насъ Хріста Бога нашего спасительная воля, и какъ бы жажда спасенія нашего, чтобы мы какъ своего, такъ и ближняго спасенія искали, и другъ друга къ покаянію и богоугожденію поощряли. Аще убо кто хощетъ со Хрістомъ едино мыслить, долженъ какъ о своемъ, такъ и о ближняго спасеніи пещися. – 2) Требуетъ того честь Хрістова, чтобы мы другъ друга исправляли. Братъ брата по плоти увѣщаваетъ, когда видитъ его безчинствующаго, дабы безчестія отцу и дому ихъ не было: тако должно и духовнымъ братіямъ, то-есть хрістіанамъ, другъ друга увѣщавать и отводить отъ безчиннаго житія, чтобы имя Божіе и хрістіанское ученіе не терпѣло поношенія отъ язычниковъ. Коль бо добрымъ хрістіанъ житіемъ славится ^[1571], такъ злымъ безчестится имя Его ^[1572]. Слыши, что апостолъ пишетъ къ Тимоѳею: елицы суть подъ игомъ раби, своихъ господій всякія чести да сподобляютъ, да имя Божіе не хулится и ученіе ^[1573]. 3) Требуетъ того братская любовь, дабы братъ заблуждающій не погиблъ, но на путь истины обратился, въ покаяніе пришелъ, и тако бы спасеніе получилъ. – 4) Отъ того и любовь ко Хрісту познается, когда не токмо о своемъ, но и о ближняго спасеніи печемся. Когда Хрістосъ по воскресеніи вопрошалъ Петра святаго: Симоне Іонинъ, любиши ли Мя паче сихъ? и отвѣщалъ Ему Петръ: ей, Господи, Ты вѣси, яко люблю Тя, – придалъ Хрістосъ: паси овцы Моя ^[1574]. Отъ сего видѣть всякъ можетъ, какъ хощетъ Хрістосъ, чтобы другъ о другѣ старалися и другъ другу спасеніе искали; что, когда хощемъ любить Хріста, должны какъ себѣ, такъ и ближнему желать спасенія. И хотя вышереченное слово до пастырей касается, однакожъ кровь Хрістова, за грѣшниковъ изліянная, ко всѣмъ вопіетъ, чтобы не туне какъ ради насъ, такъ и ради братіи нашей проліянна была, но плодъ бы свой спасеніе наше возымѣло. Алчетъ и жаждетъ Онъ спасенія нашего безъ сумнѣнія; но кто какъ себе, такъ и ближняго исправляетъ и къ покаянію приводитъ, тотъ какъ бы алчущаго Его питаетъ и жаждущаго напояетъ. Не малую любовь ко Хрісту показуетъ, кто во имя Его милость тѣлесную ближнему дѣлаетъ; но большая любовь есть, когда духовно ближняго созидаетъ. Чимъ бо большая есть душа отъ тѣла, тѣмъ большая милость къ ближнему и ко Хрісту любовь, когда душа созидается. Хрістосъ бо весьма души человѣческія любитъ, такъ что и умереть за нихъ благоизволилъ. И потому ничто не можетъ благопріятнѣе Ему быть, какъ спасеніе человѣческое; и никто не можетъ болѣе Его любить, какъ тотъ, который спасенія ближняго ищетъ. – 5) Когда въ вещественномъ тѣлѣ единъ удъ немоществуетъ, тогда другій немощному помогаетъ; напр. рука другую руку или ногу больную врачуетъ: такъ и въ духовномъ тѣлѣ, то-есть, хрістіанствѣ, единъ здоровый другаго немощнаго долженъ лѣчить и тщаться о здравіи его. – 6) Общество хрістіанское или церковь, странствующая на земли, подобна есть воинству, подвизающемуся противу непріятеля. На брани міра сего единъ воинъ другаго изнемогающаго поощряетъ и подкрѣпляетъ: тако и въ брани хрістіанской, которая не есть къ крови и плоти, но къ началомъ и ко властемъ и къ міродержителемъ тмы вѣка сего, къ духовомъ злобы поднебеснымъ ^[1575], должно единому другаго изнемогающаго и падающаго укрѣплять и возставлять. Діаволъ и аггели его единодушно на хрістіанъ вооружаются и погибели ихъ ищутъ: такъ должно и хрістіанамъ съ помощію Божіею противу ихъ стоять и другъ друга побуждать. – Пастырское, говоришь, дѣло есть исправлять и къ покаянію приводить людей? – Отвѣтъ. Пастырское дѣло есть публично и вездѣ слово Божіе проповѣдывать, настоять благовременнѣ и безвременнѣ, обличать, запрещать, умолять ^[1576]; а твое не публично, но тайно, дружески между тобою и братомъ, гдѣ благодать Божія подастъ тебе случай. – Иный отвѣщаетъ: я-де невѣжда; какъ мнѣ ближняго увѣщавать и учить? – Отвѣтъ. Любовь сыщетъ слова, коими можешь созидать ближняго; она представитъ тебѣ способъ, и умъ и языкъ твой направитъ. И дѣло сіе не требуетъ красныхъ рѣчей; единаго напоминанія требуетъ. Часто грубое слово, благодатію Божіею и любовію растворенное, тое дѣлаетъ, чего многіе краснорѣчивые риторы не могутъ сдѣлать. Когда сына, или друга твоего уговаривать хощешь, – не ищешь краснорѣчія: такъ поступай съ ближнимъ твоимъ, который требуетъ того. А когда такъ скудоуменъ ты, что подлинно не можешь ближнему совѣта подать полезнаго: можешь другій употребить способъ. Когда отецъ твой, или мать, или жена, или сынъ, или братъ по плоти болитъ – ищешь такого человѣка, ктобъ имъ въ болѣзни помоглъ: такъ поступай съ духовнымъ твоимъ братомъ, который душею немоществуетъ. Поищи такого, который бы моглъ ему пособить; объяви ему болѣзнь брата твоего; болѣзнь объяви, а не оклеветай его, – съ сожалѣніемъ и любовію къ нему, а не съ ненавистію и злобою, какъ многіе обыкли дѣлать, чтобы онъ, узнавши немощь его, приличное немощи лѣкарство подалъ. Тако пріобрящешь брата твоего; а когда не пріобрящешь, самъ благодатію Божіею лучшій будеши. Ибо Богъ какъ дѣло, такъ и намѣреніе и тщаніе доброе милостиво пріемлетъ и вѣнчаетъ. – Иный отзывается: я-де самъ грѣшникъ: какъ мнѣ другихъ увѣщавать? – Правда, никто безъ грѣха; но ты въ такомъ случаѣ подражай доброму лѣкарю, который иногда самъ недомогаетъ, но другаго больнаго лѣчитъ. А когда такую любовь и милость покажешь ближнему твоему, то и самъ отъ Бога получишь, по оному: блажени милостивіи: яко тіи помиловани будутъ ^[1577]. – Иный думаетъ: мнѣ-де стыдно ближняго обличать? – Отвѣтъ. Любовь стыда и срама не знаетъ. Да и стыдиться тамо худо и неполезно, гдѣ погибель явная. Грѣшить стыдно, а не грѣхъ обличать и отъ грѣха отвращать. – Иный помышляетъ: я бы-де и хотѣлъ ближняго обличить, но боюсь гнѣва и вражды его, ибо не всякому обличеніе пріятно. – Правда, что не вси обличеніе любятъ, что и Соломонъ означаетъ, глаголя: не обличай злыхъ, да не возненавидятъ тебе: обличай премудра, и возлюбитъ тя ^[1578]. На сіе тако отвѣщаю: 1) Неизвѣстно тебѣ, золъ ли онъ, котораго хощешь обличить, или доброе и благосклонное сердце имѣетъ, потому и вражда его отъ обличенія неизвѣстна. – 2) Часто бываетъ, что Божія благодать и злаго въ добраго премѣняетъ чрезъ полезное и любовное совѣтованіе и представленіе, о чемъ многіе примѣры въ церковной исторіи имѣются. – 3) Любы вся уповаетъ, какъ сказано ^[1579]. Она и тамо надѣется, гдѣ нѣтъ надежды. «Любы, глаголетъ Златоустъ святый, не отчаявается любимаго; но аще и золъ будетъ, пребываетъ исправляющи, промышляющи, прилѣжащи» ^[1580]. Сколько труждаешься около сына своего неисправнаго, котораго любишь и хощешь исправить; колико способовъ къ тому употребляешь, колико роптанія и негодованія отъ него терпишь, – и хотя видишь неисправна, однакожъ не оставляешь его увѣщавать, и паки новыхъ способовъ къ исправленію ищешь, ибо любовь не отчаявается, хотя и надежды нѣтъ: тако и ты, когда любишь ближняго твоего, не оставишь никакого способа, чтобы исправить его, хотя и непреклоненъ является; ибо любы вся уповаетъ, – и хотя гнѣваться будетъ, за благо пріимешь, ибо любы вся терпитъ. – 4) Подобаетъ паче боятися Божія гнѣва, нежели человѣческаго. Ибо Богъ Который повелѣваетъ намъ любить ближняго какъ себе, Тойжде велитъ намъ и о спасеніи его пещися, какъ о своемъ. Любовь бо не токмо состоитъ въ томъ, чтобы о тѣлесной брата пользѣ промышлять, но въ томъ паче, чтобы о души его пещися. Ибо тѣло и польза тѣлесная престаетъ, а душевное спасеніе во вѣки пребываетъ, и ради того болѣе о души какъ нашей, такъ и ближняго попеченіе имѣть должны мы, когда хощемъ ближняго нашего любить, какъ себе. – 5) Пріиметъ ли онъ твой совѣть, или не пріиметъ, возлюбитъ ли онъ тебе за обличеніе, или возненавидитъ: что къ тебѣ? ты свою должность исполни. Когда ему не воспользуетъ совѣтъ твой: тебѣ пользу принесетъ; понеже любве долгъ брату покажешь. Но любовь и въ семъ случаѣ не престаетъ: она другій способъ къ исправленію ближняго находитъ. Она тогда теплыя проливаетъ молитвы къ человѣколюбцу Богу, чтобы, какими вѣсть, судьбами обратилъ заблуждающаго брата. – Суть еще люди такіе, которые, видя погибель ближняго, говорятъ: что мнѣ до него нужды? – Сіи рѣчи не любительнаго, ниже хрістіанскаго духа суть. Таковые да слышатъ, что Златоустъ о семъ дѣлѣ глаголетъ: «Не могу вѣрить, чтобы тотъ спасеніе получилъ, кто о спасеніи ближняго нерадитъ» ^[1581]. Когда ты отрицаешься брата твоего, за котораго Хрістосъ умеръ: берегись, чтобы Хрістосъ тебе самаго не отреклся. Ибо, когда говоришь: что мнѣ до него нужды? – показуешь, что ни малѣйшей искры любве и сожалѣнія не имѣешь, безъ чего хрістіанинъ быть не можетъ.

§ 259. Причины, къ тѣлесной милости возбуждающія. 1) Созданіе Божіе повелѣніемъ Божіимъ всѣмъ равно служитъ. Солнце, мѣсяцъ, звѣзды богатому и нищему равно сіяютъ; облака богатому и нищему равно дождятъ; воздухъ богатаго и нищаго жизнь равно сохраняетъ; огнь богатаго и нищаго равно грѣетъ; вода богатаго и нищаго равно напаяетъ; земля богатому и нищему равно плодъ подаетъ. Убо тѣмъ научаемся, что благими міра сего равно богатые и нищіе довольствоваться должны. Слѣдственно худо дѣлаютъ, которые богатствомъ міра сего сами довольствуются, а нищимъ не сообщаютъ его; хуже того дѣлаютъ тѣ, которые не токмо не сообщаютъ своего, но и отнимаютъ у другихъ и къ себѣ привлекаютъ. – 2) Какое ни имѣемъ добро, не свое имѣемъ, но отъ Бога данное намъ имѣемъ, которое дано намъ не ради насъ единыхъ, но и ради ближнихъ нашихъ: чего ради ввѣренное намъ добро не должны мы при себѣ удерживать, но вѣрной братіи нашей требующей въ славу Божію раздѣлять. Слѣдственно воздадятъ Богу отвѣтъ, которые данное отъ Бога добро не раздѣляютъ въ честь Даровавшаго, но или при себѣ удерживаютъ, или расточаютъ на роскоши и прочіе непотребные расходы. – 3) Требуетъ того хрістіанская любовь, чтобы надъ бѣднымъ умилосердитися, и брату въ нуждѣ помощь подать, нагаго одѣть и алчущаго напитать, жаждущаго напоить, и проч. ^[1582] – 4) Милостивые помилованы будутъ, по Хрістову обѣщанію. «Нищій, глаголетъ Василій Великій, который проситъ у тебе, взаимъ проситъ, представляя тебѣ Богатаго на небесѣхъ, Который отдастъ тебѣ долгъ. Милуяй бо, рече, нищаго, взаимъ даетъ Богу» ^[1583]. – 5) Судъ безъ милости не сотворшему милости ^[1584]. И немилостивые во огнь вѣчный отсылаются, какъ глаголетъ Хрістосъ: идите отъ Мене проклятiи во огнь вѣчный, уготованный діаволу и аггеломъ его. Взалкахся бо, и не дасте Ми ясти; возжадахся, и не напоисте Мене; страненъ бѣхъ, и не введосте Мене; нагъ, и не одѣясте Мене; боленъ, и въ темницѣ, и не посѣтисте Мене ^[1585]. – 6) Требуетъ того законъ естественный, чтобы дѣлать ближнему нашему тое, чего хощемъ себѣ. Сами хощемъ ѣсть, пить, одѣваться, упокоеваться: убо должны и братіи нашей тоежъ дѣлать. Тоеждо бо естество, плоть и немощь имѣютъ, какую и мы; такожде хотятъ ясти, пить, одѣваться, какъ и мы, и жить безъ того не могутъ. Аще убо кто требующему въ нуждѣ отрицаетъ, а имѣетъ, сей и послѣднюю закона естественнаго искру потерялъ, ибо никакого къ подобному себѣ естеству сожалѣнія не имѣетъ, и есть не человѣкъ, но точію внѣшній образъ человѣческій носитъ, самою же вещію какъ звѣрь, или какъ камень, который никому никакого плода не приноситъ, и ни жалостію, ни гласомъ плачевнымъ не подвигается. Понеже самые язычники, естественнымъ закономъ движимые, надъ бѣдными милосердствуютъ: хрістіанъ же не токмо родство естественное, то-есть, что вси человѣцы есмы, но и родство духовное къ сожалѣнію и милосердію подвигнуть должно, а паче всего имя Хрістово, которое какъ велико, почтенно и сладко знающимъ Его должно быть, хрістіанамъ не безъизвѣстно, – имя, глаголю, Хрістово, отъ бѣднаго упоминаемое и къ умилостивленію предлагаемое, всякую милость и помощь отъ хрістіанъ просящему получить должно. Аще бо ради имени любимаго друга или благодѣтеля упоминаемаго не щадимъ ничего, но прошенія исполняемъ, кольми паче ради Хріста, Котораго не можетъ быть большій благодѣтель намъ, всякое прошеніе, только бы непротивное было воли Его, исполнять должны. Разсуди всякъ, велико ли есть неимущему покрова хижину соорудить, или нагаго одѣть, или изъ плѣна выкупить, или долгами обремененнаго отъ той тягости свободить, или за подати и оброки мучимаго искупить, или въ темницѣ сѣдящему, или болящему послужить, или иному какому бѣдствующему руку помощи подать тебѣ ради Того, Который, такъ великъ будучи, что никто Ему не равенъ, восхотѣлъ такъ смиритися и горчайшую страданія и смерти чашу ради тебе и твоего ради спасенія испить? Не токмо имѣній нашихъ о Хрістѣ, но и насъ самихъ ради имени Его щадить не должно намъ. Вѣдущимъ, что есть имя Хрістово, говорю здѣ. – 7) Съ какою надеждою молитися будешь Богу, когда самъ молитвы подобныхъ тебѣ людей не слушаешь? Какъ скажешь: Господи помилуй, когда самъ не милуешь? Какъ будешь просить съ прочіими: подай Господи, когда самъ не подаешь, а можешь подать? Какими устами скажешь: услыши мя, Господи, когда самъ не слышишь бѣднаго или паче въ бѣдномъ Самаго Хріста вопіющаго къ тебѣ? Съ какимъ упованіемъ прострешь руцѣ твои къ Создателю твоему, когда самъ подобнаго себѣ простирающаго руцѣ отвращаешися? Милостивъ Богъ и преклоняется естественнымъ милосердіемъ на молитву, но на молитву милостивыхъ. Ибо таковыми жертвами, то-есть страннолюбіемъ и общеніемъ, благоугождается Богъ, глаголетъ апостолъ ^[1586]. – 8) Нынѣ время благопріятно благотворити въ честь и славу благаго Бога, расточати, давати убогимъ, творити други себѣ отъ мамоны неправды, да, егда оскудѣемъ, пріимутъ насъ въ вѣчныя кровы ^[1587]. Нынѣ сіи добрыя сѣмена сѣяти благопріятно, да въ воскресеніе общее пожнемъ съ радостію, несравненно множайшій и лучшій и во вѣки пребывающій плодъ. Егда тлѣнное сіе облечется въ нетлѣніе, и смертное сіе облечется въ безсмертіе ^[1588]: тогда всякъ увидитъ своихъ добрыхъ трудовъ плодъ; и что нынѣ сѣялъ съ надеждою, тогда съ веселіемъ неизреченнымъ пожнетъ; тогда увидитъ свое сокровище, собранное на небеси, сокровище нетлѣнное, котораго ни червь, ни тля тлитъ, ни татіе подкопываютъ, ни крадутъ ^[1589], которое здѣсь на земли во имя Хрістово расточи, даде убогимъ ^[1590]. – 9) Какъ любезно, желательно и радостно будетъ явитися милостивому предъ лицемъ милостиваго и кроткаго Сына Божія со многою братіею Его, которыхъ во имя Его здѣ питалъ, напоялъ, одѣвалъ, упокоевалъ, болящихъ и въ темницѣ сѣдящихъ посѣщалъ! Какъ преславно будетъ тамо нарицатися отцемъ многихъ бѣдныхъ, здѣ помилованныхъ и снабдѣнныхъ! – 10) Коль желательнѣе того еще слышать отъ Судіи праведнаго благопріятный гласъ оный: пріидите, благословенніи Отца моего, наслѣдуйте уготованное вамъ царствіе отъ сложенія міра. Взалкахся бо, и дасте Ми ясти; возжадахся, и напоисте Мя; страненъ бѣхъ введосте Мене; нагъ, и одѣясте Мя; боленъ, и посѣтисте Мене; въ темницѣ бѣхъ, и пріидосте ко мнѣ! – 11) Напротивъ того, какъ ужасно будетъ немилостивымъ слышать страшный оный праведнаго Судіи гласъ: отъидите отъ Мене проклятіи во огнь вѣчный, уготованный діаволу и аггеломъ его. Взалкахся бо, и не дасте Ми ясти; возжадахся, и не напоисте Мене; страненъ бѣхъ, и не введосте Мене; нагъ, и не одѣясте Мене; боленъ и въ темницѣ, и не посѣтисте Мене! – 12) Богатства никто съ собою не возметъ, отходя отсюда, но какъ нагъ пришелъ въ міръ, такъ и отъидетъ нагъ, единою душею. Ничтоже внесохомъ въ міръ сей, явѣ, яко ниже изнести что можемъ, глаголетъ апостолъ ^[1591]. Богатство же, которое здѣ оставляемъ, по смерти погибаетъ и намъ никакой пользы не принесетъ; а которое здѣ во имя Хрістово расточится, тое на небесѣхъ съ великимъ ростомъ обрящется. Ибо вмѣсто тлѣннаго нетлѣнное, вмѣсто земнаго небесное, вмѣсто временнаго вѣчное, вмѣсто малаго несравненно большее сокровище отъ щедрой руки Господни воспріиметъ расточаяй и даяй убогимъ имѣніе во имя Его: милуяй бо нищаго, взаимъ даетъ Богови, по даянію же воздастся ему, глаголетъ Соломонъ ^[1592]. Тако бо милостивъ и щедръ Господь нашъ, что и тотъ, который чашу студеныя воды подастъ во имя Его, не погубитъ мзды своея ^[1593].

§ 260. Вызывается богачъ и представляетъ резонъ, что убогимъ отказываетъ: я-де имѣю дѣтей; надобно дѣтямъ оставитъ наслѣдіе. – Правда, не должно дѣтей оставлять. Требуетъ того естественная къ дѣтямъ отеческая любовь. Ближайшія суть дѣти твои тебѣ, нежели другіе. И худо и безчеловѣчно дѣлаетъ тотъ, который, оставивши домашнихъ безъ хлѣба, питаетъ другихъ. Не оставляй убо дѣтей, но не оставляй и убогихъ, которые просятъ у тебе милости ради Хріста, за всѣхъ и за тебе умершаго. Люби дѣтей, но Хріста не токмо болѣе дѣтей, но и болѣе себе люби, Который у тебе чрезъ убогихъ проситъ. Но притомъ внимай слѣдующему предложенію: 1) Когда хощешь оставить наслѣдіе дѣтямъ, – неизвѣстно, дѣтямъ ли оно достанется, или врагамъ твоимъ. Ибо часто бываетъ, что имѣніе чужимъ достается по смерти, а не тѣмъ, которымъ желаемъ при животѣ нашемъ. – 2) «Неизвѣстно, глаголетъ Василій Великій, будетъ ли имъ полезно оставленное богатство твое» ^[1594]. Понеже многія дѣти отеческимъ имѣніемъ оставльшимся развращаются и погибаютъ временно и вѣчно. – 3) Душа твоя ближайшая тебѣ и дражайшая должна быть, нежели дѣти твои: должно тебѣ болѣе о ней пещися, нежели о дѣтяхъ. Ибо съ нею ты во вѣки будешь, или въ животѣ вѣчномъ, или въ мукѣ вѣчной: а дѣти твои дотоль твои, доколь въ свѣтѣ семъ съ ними живешь, хотя-то и при животѣ твоемъ Божіи суть паче, нежели твои, какъ и самъ ты. – 4) Дѣти, и безъ наслѣдія оставшеся, могутъ нажить имѣніе, какъ и ты нажилъ. Ибо Богъ, Который тебѣ далъ, можетъ и имъ дать: а душа, отъ тебе оставленная, у кого сыщетъ милость, когда и заповѣдь Божію презираешь, и милости къ ближнему не показуешь? – 5) Дѣти твои имѣютъ Промыслителя общаго – Бога, Который о всѣхъ промышляетъ. Его промыслу какъ себѣ, такъ и дѣтей ввѣряй, а не на богатство погибающее надѣйся, отъ чего апостолъ отвращаетъ, и дѣтей тогожде учи, чтобы уповали не на богатство погибающее, но на Бога живаго, дающаго намъ вся обильно въ наслажденіе ^[1595]. – 6) Нѣтъ лучшаго наслѣдія, какъ чтобы дѣти твои наслѣдили твою добродѣтель и нравы добрые, чтобы отъ тебе – отца научились милость творить ближнему; видя тебе, родителя своего милостиваго, и сами бы милостивы были. Сіе наслѣдіе тщись имъ оставить. Потщись ихъ воспитать въ наказаніи и ученіи Господни, какъ апостолъ учить ^[1596]. А когда безъ наказанія сего оставишь ихъ, то и богатство твое, имъ въ наслѣдіе оставленное, мечь паки будетъ, которымъ сами себе погубятъ, и самъ ты предъ судомъ Божіимъ повиненъ явишися. – 7) Когда дѣтямъ оставить хощешь имѣніе, а убогихъ презираешь: никакой любви хрістіанской не имѣешь, кромѣ плотской; ибо хрістіанская любовь всѣхъ объятіями своими объемлетъ. Съ какою убо надеждою безъ хрістіанской любви умирать будешь? Ибо гдѣ любви хрістіанской нѣтъ, тамо и вѣры нѣтъ, безъ которой спастися невозможно ^[1597]: вѣра бо, любовію поспѣшествуема, спасаетъ ^[1598]; и вѣра безъ дѣлъ мертва есть, глаголетъ святое Писаніе ^[1599]. – Иный отзывается: я-де при смерти имѣніе роздамъ. – Отвѣтъ. 1) Неизвѣстно, какъ скончаешь житіе; неизвѣстно, возможешили слово сказать въ день смерти твоея; а хотя и напишешь духовную о имѣніи своемъ, но учинится ли по духовной твоей, такожде неизвѣстно. – 2) «Тако смерти твоей, глаголетъ Василій Великій, приписуется милость, а не тебѣ» ^[1600]. Ибо ежели бы смерть не побудила тебе къ тому, не дѣлалъ бы ты милости. – 3) Тогда ли хощешь раздавать богатство, когда уже и не можешь болѣе его имѣть, и не въ твоей власти остается? – 4) Тогда ли хощешь милостивымъ и щедрымъ быть, когда престаешь жить и отъ людей отлучаешься? Тогда ли добро дѣлать, когда жизнь, дыханіе, движеніе престаетъ и всякое дѣйствіе кончится, и время испытанія и суда настоитъ? – 5) «Ежели не дерзаешь знатныхъ людей останками трапезы твоея подчивать, глаголетъ Василій великій: како дерзаешь Бога останками твоими на милость преклонять?» ^[1601] Отложи убо всѣ сіи мысли, которыя тебе отвлекаютъ отъ добродѣтели, и связуютъ сердце твое скупостію и сребролюбіемъ; пресѣки узы сіи мечемъ вѣры и упованія на Бога, и отдай имѣніе твое руками убогихъ въ руки Хрісту, Который, богатъ сый, насъ ради обнища, да мы нищетою Его обогатимся ^[1602]. – Иный объявляетъ: я-де въ своемъ имѣніи воленъ. – Отвѣтъ. Ничего, кромѣ грѣховъ, своего не имѣешь, который нагъ изъ чрева матери твоея изшелъ, нагъ и отъидешь ^[1603]. Скупость и лакомство – твое, а имѣніе – Божіе добро есть, котораго расходъ долженъ ты чинить по воли Божіей, а не твоей. А когда по своей воли и своимъ прихотямъ Божіе добро будешь расточать, или при себѣ держать, не употребляя на законные и богоугодные расходы: непремѣнно, какъ невѣрный и лукавый рабъ, суда Божія не избѣжишь ^[1604]. – Иный думаетъ и говоритъ: я-де хощу на свѣтѣ жить, и ради того имѣніе запасаю и берегу. – Отвѣтъ. Такъ-то думалъ и евангельскій богачъ жити на свѣтѣ, ясти, пити и веселитися; но слыши, что рече ему Богъ: безумне! въ сію нощь душу твою истяжутъ отъ тебе: а яже уготовалъ еси, кому будутъ ^[1605]? Тако и ты обѣщаешь себѣ тое, что не въ твоей власти состоитъ, жить хощешь на свѣтѣ, но смерть предъ тобою невидимо стоитъ, судъ Божій при дверехъ, и Богъ съ небесе глаголетъ: безумне! въ сію нощь душу твою истяжутъ отъ тебе, а яже уготовалъ еси, кому будутъ? – Иный мыслитъ: ежели де мнѣ отъ имѣнія убогимъ даватъ, то чимъ мнѣ жить? – Отвѣтъ. Не жить тебѣ нечѣмъ будетъ, но нечѣмъ будетъ роскошно жить; нечѣмъ будетъ расширять и украшать зданій, палатъ, стѣнъ; нечѣмъ набирать богатыхъ столовъ, нечѣмъ запасать драгихъ винъ, нечѣмъ принимать частыхъ гостей; нечѣмъ шить различной и драгой одежды; не на что покупать бисера, алмазовъ, яхонтовъ и прочей прелести и суеты; нечѣмъ доставать, украшать и содержать избранныхъ коней, имъ приличныхъ наборовъ и каретъ, богато одѣтыхъ слугъ; нечѣмъ въ карты играть, нечѣмъ собачью охоту содержатъ, нечѣмъ увеселительныхъ галлерей строить и прочіихъ прихотей исполнять: понеже на всѣ сіи суетные и непотребные расходы много иждивенія потребно. Не до милостыни, не до нищихъ, когда такъ пространно себе хочешь содержать. А когда отъимется излишество, прекратится роскошь, то и тебѣ и требующимъ у тебе довольно будетъ, ибо естество немногимъ довольствуется; а прихоть и роскошь пагубная и всѣмъ свѣтомъ недовольна. – Наконецъ, самолюбіе, скупость, сребролюбіе и немилосердіе много вымышляетъ причинъ и извиненій, которыхъ и исчислить невозможно. Сихъ-то ради причинъ не удобно богатые входятъ въ царствіе небесное ^[1606]. Понеже 1) уповаютъ на богатство свое, а не на Бога живаго, что есть идолослуженіе; 2) въ богатыхъ скупость и сребролюбіе гнѣздится; 3) гордость, и тоя дщерь – презрѣніе бѣдныхъ и убогихъ; 4) немилосердіе къ страждущей подобной братіи; 5) пагубная роскошь и проч. А всему корень самолюбіе. Не богатство погибели богатыхъ виновно бываетъ, – ибо богатство Божіе есть дарованіе, и многіе богатые были, но были благочестивые, какъ-то: Авраамъ, Исаакъ, Іаковъ и прочіи праотцы наши, якоже и нынѣ многіе суть, – но чтожъ? Сердце самолюбивое и прилѣпляющееся къ богатству и отъ Бога живаго отвращающееся. Чего ради псаломникъ глаголетъ: богатство аще течетъ, не прилагайте сердца ^[1607]. Примѣчай здѣ, любезный читатель, что здѣ предлагается о богатствѣ праведномъ, а не о томъ, которое собрано неправдою, хищеніемъ, беззаконною лихвою, лестію и коварствомъ. Сіе бо богатство есть пагубное, и стяжателя своего вѣчно погубитъ, когда злѣ собраннаго добрѣ не расточитъ, и истиннаго покаянія и плодовъ его не сотворить (о чемъ выше въ статьѣ первой части сея сказано).

§ 261. Здѣ прилично и нужно воспомянуть о словахъ многихъ хрістіанъ, которыя слова не токмо хладныя и удаленныя отъ любви, но и пустыя и, какъ истину сказать, безчеловѣчныя. 1) Многіе, видя бѣдность ближняго и не хотя помощи ему подать, отрицаются безчеловѣчно и въ сердцѣ крыющееся немилосердіе объявляютъ: что-де мнѣ до него нужды? Язычники естественнымъ закономъ преклоняются на бѣдность, бѣдному состраждутъ и милосердіе показуютъ, какъ довольно исторіи о томъ повѣствуютъ; а хрістіане, исповѣдающіи Хріста, Хріста – Человѣколюбца и милость ублажающа, законъ богописанный и Евангеліе слышащіи, и чающіи воскресенія мертвыхъ и жизни будущаго вѣка, отрицаются сроднаго своего естества, и отрыгаютъ слова: что мнѣ до него нужды!.. Хрістосъ, Котораго исповѣдаешь, до тебе и до всѣхъ насъ нужду возъимѣлъ, видя насъ въ великомъ бѣдствіи, и тако надъ всѣми нами умилосердился, и такъ чудно отъ бѣдствія избавилъ: а ты о подобномъ себѣ ближнемъ, котораго Онъ повелѣлъ тебѣ любить и милость показывать, – ближнемъ бѣдствующемъ, произносишь безчеловѣчныя слова: что мнѣ до него нужды?! Богъ на всякъ день о тебѣ промышляетъ, питаетъ и одѣваетъ тя, даетъ тебѣ здравіе и крѣпость, силу и прочая благая, чтобы ты и самъ тѣми довольствовался и требующей братіи служилъ; а ты бѣдствующему отказываешь: что мнѣ до него нужды?! Самъ милости сподобляешься, но другихъ миловать не хощешь и безстыдно отрицаешь: что мнѣ до него нужды! Не токмо ослѣпленнаго, но и неблагодарнаго и лукаваго сердца слово есть: что мнѣ до него нужды? Брать въ бѣдствіи погибаетъ, а ты помощи ему не подаешь, въ бѣдствіи погибающаго оставляешь, отъ погибели не избавляешь: нѣтъ сожалѣнія о сродномъ страждущемъ естествѣ! Самъ, уповаю, многократно отъ ближняго въ нуждахъ помощь дозналъ, и нынѣ требуешь, ибо никто на свѣтѣ не живетъ безъ помощи другаго. Вси другъ отъ друга помощи требуютъ: нищій отъ богатаго, невѣжда отъ разумнаго, немощный отъ здороваго, въ темницѣ заключенный отъ свободнаго, странствующій отъ имущаго домъ ищетъ милости. Сея-то ради причины и Богъ, милосердуя о насъ, заповѣдалъ намъ: возлюбиши искренняго твоего, яко самъ себе ^[1608]. Вся, елика аще хощете, да творятъ вамъ человѣцы, и вы творите имъ такожде: се бо есть законъ и пророцы, глаголетъ Хрістосъ ^[1609]. Хощешь, чтобы тебѣ ближній помогалъ въ нуждѣ твоей: безспорно сіе. А когда и хощешь, и дозналъ и дознаешь помощь себѣ отъ другаго, какъ сказано, и впредь безъ того не можешь жить: такъ самъ разсуди, какъ безумно отказываешь требующему у тебе вспоможенія, самъ отъ другаго получая помощь! Видишь, какъ лукаво сердце твое, которое отрыгаетъ слово: что мнѣ до него нужды! Притомъ внимай, что изъ того слѣдуетъ, когда въ нуждѣ отказываешь ближнему? Тебѣ до него нужды нѣтъ; другій подобный тебѣ тоежде скажетъ; третій такожде отречется; а онъ въ томъ бѣдствіи погибнетъ: чтожъ оттуду? Берегись, чтобы какъ тебѣ, такъ и другимъ, отрекшимся его, погибель его праведнымъ судомъ Божіимъ не причтена была. О сколько на свѣтѣ убійцъ, которые не руками, но своимъ немилосердіемъ, жестокосердіемъ и такъ безчеловѣчнымъ отказываніемъ убиваютъ людей, но думаютъ о себѣ, что они чисты въ томъ! Не токмо бо тотъ убійца судится, кто какъ нибудь ближняго убиваетъ, но и тотъ, кто бѣдствующаго отъ смерти не избавляетъ, а можетъ избавить: понеже ежели бы онъ подалъ руку помощи бѣдствующему, не постигла бы его смерть. Ибо когда запрещается не убивать намъ брата нашего, то тѣмъ самымъ повелѣвается сохранять животъ его, который сохраняется помощію нашею. Бѣдствуешь убо самъ душею, когда брату бѣдствующему не подаешь помощи, а можешь. Но притомъ еще осмотрись, надлежишь ли до духовнаго онаго и благословеннаго тѣла Хрістова, которое есть церковь святая, когда такое о себѣ и ближнемъ мнѣніе имѣешь, хотя устами и исповѣдуешь Хріста? Въ единомъ тѣлѣ членъ члену помогаетъ: рука руку моетъ, глазъ глазу, ухо уху, нога ногѣ и прочіи другъ другу помогаютъ и охраняютъ: тако и хрістіанамъ, которые духовное Хрістово тѣло составляютъ, должно не токмо другъ друга не отрицаться, но и другъ другу помогать. – 2) Есть многимъ обычай просящаго отсылать къ Богу: Богъ-де дастъ. Сіе, по видимому, кажется, не противно, понеже Богъ все даетъ, и даетъ туне. Но какъ возмешь, хрістіанине, въ разсужденіе слово сіе, то увидишь, что оно тоежъ значитъ, что и вышепомянутое слово: что мнѣ до него нужды? Ибо отсылаешь просящаго къ Богу не ради того, чтобы Богъ ему подалъ, но ради того, что самъ не хощешь подать, и потому отъ себе отсылаешь, а не къ Богу посылаешь. А хотя и подлинно отсылаешь къ Богу, то и тогда неправильно дѣлаешь, ибо Богъ его посылаетъ къ тебѣ, и тебѣ велитъ ему подать: просящему у тебе дай ^[1610]; а ты обратно его отсылаешь къ Богу: Богъ дастъ, и тако заповѣдь Божію преступаешь. Богъ благая Своя подалъ тебѣ, чтобы ты и самъ нужды свои исправлялъ и требующимъ удѣлялъ во славу Его. Но ты, самъ только довольствуяся, требующихъ отсылаешь: Богъ дастъ. И такъ Богу, благихъ Дателю, неблагодарнымъ себе показуешь. – Ежели бы кто сказалъ: я бы-де подалъ просящему, да самъ не имѣю. – Таковому отвѣщаю: 1) Имѣешь ли что подать, или не имѣешь, о томъ Богъ сердцевѣдецъ знаетъ, предъ Которымъ имѣніе твое и неимѣніе извѣстно. 2) Здѣ рѣчь о такихъ, которые имѣютъ что подать, но отсылаютъ отъ себе требующихъ праздныхъ, а не о такихъ, кои сами нищи. 3) Милостыня, какъ любве плодъ, не токмо въ дѣйствительномъ подаяніи состоитъ, но и въ святомъ къ подаянію желаніи, сердечномъ сожалѣніи и состраданіи бѣдному (какъ въ параграфѣ слѣдующемъ увидишь), и во всякомъ служеніи, какъ-то: во введеніи страннаго въ домъ, въ посѣщеніи больнаго и въ темницѣ сидящаго, и въ послуженіи имъ, и проч. Наконецъ заключаю сіе мое разсужденіе ученіемъ святаго Василія великаго, который тако о немилостивыхъ глаголетъ: «Знаю я нѣкоторыхъ, которые постились, молились, воздыхали и прочую добродѣтель показали, но ни единаго пѣнязя нищимъ не подали: какая отъ того польза?» ^[1611].

§ 262. Что есть милость, и какъ ее должно дѣлать? – 1) Милость есть, когда дѣлается добро недостойнымъ, то-есть, тѣмъ, которые никакъ у насъ того не заслужили: иначе не милость, но воздаяніе будетъ. Тако не называемъ милостію того, что дается наемникамъ за трудъ, но мздою, развѣ что сверхъ заслуженнаго дается; напр., трудъ наемника недостоинъ болѣе какъ пятидесяти копѣекъ, а дастся сто копѣекъ: тогда такое даяніе милость есть. – 2) Когда дѣлается добро безъ всякія чаемыя корысти отъ того, кто пріемлетъ оное. Ибо любы, которыя есть плодъ милость, не ищетъ своихъ ^[1612]: иначе будетъ торгъ, или взаимодаяніе. Отдаяніе бо не въ томъ только состоитъ, чтобы тѣмъ самымъ возвратилъ должникъ заимодавцу, чѣмъ отъ него взялъ, но и въ томъ, чѣмъ бы ни возвращено было взятое. Такъ, когда кто дѣлаетъ кому добро, а чаетъ отъ него чего нибудь, тѣмъ самымъ какъ бы взаимъ ему даетъ. – 3) Милость есть истинная, которая дѣлается не съ принужденія, но отъ любовнаго произволенія, усердія и сердечнаго сожалѣнія надъ требующимъ милости. Доброхотна бо дателя любитъ Богъ, глаголетъ апостолъ ^[1613]. Тако не почитается за милость хозяину, у котораго солдатъ квартирою въ силу указа монаршаго упокоевается, ибо указъ ему даетъ квартиру, а не самъ онъ добровольно; понеже ежели бы онъ указа не боялся, то можетъ быть и не допустилъ бы его въ домъ свой. Кто отъ добраго произволенія пріемлетъ странныя, тотъ, хотя бы и указа не было, доброхотно принялъ бы, что называется страннолюбіе и истинная милость. – 4) Милость судится не отъ количества подаваемыхъ, но отъ качества дающаго, то-есть, съ какимъ кто усердіемъ и произволеніемъ подаетъ. «Не мѣрою даемыхъ, но силою и произволеніемъ дающихъ, глаголетъ Златоустъ святый, судится милостыни величество» ^[1614]. И паки тойжде отецъ: «Не сущу усердію, ниже тмы талантъ злата сіе возмутъ, еже двѣ лептѣ со усердіемъ» ^[1615]. – 5) За милость почитается не токмо дѣло милости сотворенное или творимое, но и самое усердіе и желаніе къ творенію милости. Милость бо, какъ и всякая добродѣтель, на сердцѣ имѣетъ мѣсто, и потому хотя въ дѣло и не производится, однакожъ почитается такъ, какъ бы дѣломъ самымъ исполнена была. Какъ бо не токмо тотъ только хищникъ, который самымъ дѣломъ похищаетъ; но и тотъ, который хощетъ похитить, но не можетъ: такъ не токмо тотъ милостивъ, который дѣлаетъ милость, но и тотъ, который хощетъ дѣлать милости, но не можетъ, – хощетъ подать просящему, но не имѣетъ что дать, – хощетъ помощи бѣдствующему, но не можетъ. По сердцу бо и намѣренію всякое дѣло судится. «Аще и ничесоже имаши, глаголетъ Златоустъ святый, соболѣзнующую же имаши душу: и се тебѣ мзда соблюдена будетъ. Сего ради и Павелъ, завѣщая плакати съ плачущими, и съ юзниками аки связаннымъ быти повелѣлъ». И ниже: «и Хрістосъ, егда ублажаетъ милостивыя, не точію имѣніями милующія, но и произволеніемъ, то творящія ублажаетъ и похваляетъ. Иже бо человѣколюбивъ нравъ имѣяй и милостивъ, аще имѣнія имать, произнесетъ; аще въ напастехъ увидитъ кого, восплачется и возрыдаетъ; аще обидимаго повидитъ, заступитъ», и проч. ^[1616] Милость бо, какъ сказано, есть плодъ любве неотлучный и всегда съ нею сопряженный, какъ теплота съ огнемъ, и какъ огонь теплоту, такъ любовь милость издаетъ. Сія теплота любве въ случаяхъ себе оказываетъ. Милостивый не отречется бѣдствующему помощи, когда можетъ; когда не можетъ, соболѣзнуетъ бѣдствію его. Милостивый не отречется нагаго одѣть, когда имѣетъ чимъ; не отречется страннаго въ домъ пріять и удовольствовать, печальнаго утѣшить, больнаго посѣтить, бѣдствующему руку помощи подать; а когда не силенъ того учинить, сердечное желаніе и усердіе къ тому имѣетъ. Не всякъ бо все можетъ. Кто можетъ помощи, но не хощетъ, тотъ подлинно милости не имѣетъ; можетъ просящему дать, но не хощетъ дать, и проч.; тутъ милость мѣста своего не имѣетъ, но немилосердіе. – 6) Милость должно дѣлать не ради того, чтобы похвалу отъ человѣкъ имѣть, но во имя Хрістово, во славу Божію и пользы ради ближняго, чтобы имя Божіе, а не подающаго славилося, и ближній требующій милости созидался. Сіе намѣреніе должно быть дающаго милостыню. – 7) Милостыню должно подавать не отъ похищенія и неправды, но отъ своихъ имѣній, Богомъ данныхъ намъ. Ибо у единаго отнимать и другому давать не милость есть, но безчеловѣчіе и прельщеніе совѣсти или умягченіе, которая, неправдою раздраженна, не престаетъ обличать хищника. Такая милостыня есть мерзость предъ Богомъ: якоже жряй сына предъ отцемъ его, тако приносяй жертвы отъ имѣнiя убогихъ, глаголетъ Сирахъ ^[1617]. Таковому должно учинить, что Закхей мытарь кающійся обѣщался предъ Хрістомъ учинить ^[1618]. То-есть: что злѣ собралъ, добрѣ расточить, обиженныхъ наградить, впредь неправды не дѣлать, и что неправдовалъ и законъ Божій разорялъ, каяться и впредь благословенными трудами питаться. – 8) Милость должно дѣлать всѣмъ, то-есть, сродникамъ и несродникамъ, другамъ и врагамъ, всякому, кто ни требуетъ милости. Истинная бо любовь и надъ врагами бѣдствующими умилостивляется: она не на лице, но на бѣдность смотритъ. – 9) Милость должно дѣлать, смотря на нужду требующаго. У кого большая нужда, большую должно и милость показать: алчущаго напитать копѣйка или двѣ могутъ: нагаго одѣть, хижину построить неимущему гдѣ главу подклонить – не двухъ копѣекъ требуется. Однакожъ кто сколько можетъ, смотря по своимъ достаткамъ. У кого болѣе прихода и достатка, болѣе долженъ и удѣлять требующимъ. – 10) Милостію сотворенною не должно возноситься. Понеже, что ни имѣемъ, не свое имѣемъ, но Божіе, и ради того, что даемъ, Божіе даемъ, а не наше собственное. Строители бо есмы, которые повѣреннаго отъ Него намъ добра по воли Его должны расходъ чинить; раби есмы, которые должны дѣлать тое, что Господь нашъ хощетъ и повелѣваетъ. Горе же намъ, когда не слушаемъ Господа нашего и не дѣлаемъ повелѣннаго! Тако рогъ высокоумія можетъ сломиться. – 11) Сдѣланное добро, сколько возможно, забывать должно, дабы не восхитила шуица, что творила десница. Ибо едина о грѣхахъ память намъ полезна, понеже смиряетъ насъ. А добродѣтелей память не полезна, яко въ высокоуміе фарисейское приводитъ, что показуетъ притча о мытарѣ и фарисеѣ ^[1619]. Призываетъ Хрістосъ въ вѣчное Свое царствіе благословенныхъ Своихъ, и ублажаетъ ихъ, глаголя: взалкахся, и дасте Ми ясти, и проч.; но они добродѣтелей своихъ не помнятъ и признаются, какъ бы ихъ и не дѣлали: Господи, когда Тя видѣхомъ алчуща, и напитахомъ; или жаждуща, и напоихомъ? когда же Тя видѣхомъ странна, и введохомъ; или нага, и одѣяхомъ? когда же Тя видѣхомъ боляща, или въ темницѣ, и пріидохомъ къ Тебѣ ^[1620]? Тѣмъ показуется, что и намъ добрая дѣла должно дѣлать, но содѣланныя забывать. Ктомужъ должно твердо держать, что мы сами собою безъ Хрістова Духа не можемъ никакого добра дѣлать: безъ Мене, глаголетъ Хрістосъ, не можете творити ничесоже ^[1621]. Почему всякое добро истинное отъ Бога происходитъ, и доброе дѣло есть Божіе дѣло, Богу его и приписывать должно: Тому единому, какъ благихъ Источнику и Дателю благодареніе, честь и слава подобаетъ.

§ 263. Понеже нищета немалую скорбь наипаче тѣмъ, которые съ женами и дѣтьми въ нищетѣ живутъ и подушныя и оброки платятъ, приноситъ: того ради должно имъ въ семъ бѣдствіи не инымъ чимъ, какъ терпѣніемъ себе укрѣпить, на волю Божію отдаться, и тако милости Его ожидать. Однакожъ да внимаютъ слѣдующему предложенію: 1) Утѣшеніе нищимъ можетъ быть отъ сравненія богатаго съ нищимъ. Хотя сыны вѣка сего и полагаютъ блаженство въ богатствѣ; но когда на состояніе богатаго и нищаго посмотримъ, то увидимъ, что сей блаженнѣшій есть паче онаго. Блаженство бо состоитъ не во многомъ стяжаніи, но въ покоѣ душевномъ; не въ томъ, чтобы много имѣть, но въ томъ, чтобы тѣмъ довольствоваться, что имѣемъ. Смотри на богатаго и нищаго: богатый проживетъ дни свои, и нищій проживетъ. Богатый живетъ въ богатыхъ покояхъ, богатымъ столомъ насыщается, богатою одеждою одѣвается: нищій въ хижинѣ, хлѣбомъ съ водою питается, въ рубищахъ ходитъ, но такожде дни проводитъ, какъ и богатый. У богатаго и нищаго вчерашній день прошелъ, тоежъ и впредь будетъ. Богатый имѣетъ сокровище, но съ сокровищемъ имѣетъ и попеченіе, страхъ и боязнь, чтобы его не лишиться: нищій не имѣетъ сокровища, но не имѣетъ и страха. Богатый боится воровъ и разбойниковъ: нищій отъ того свободенъ. Богатый съ богатствомъ часто и живота отъ злодѣевъ лишается: нищій того не боится, ибо на нищаго не нападаетъ разбойникъ. Богатому многіе завидятъ, какъ самое дѣло показуетъ; а кому завидятъ многіе, тому много и навѣтовъ бываетъ, зависть бо безъ того не бываетъ: нищій того не опасается; кто бо нищетѣ позавидитъ? Богатый осужденію и злословію подлежитъ ради скупости и немилосердія: нищій того не знаетъ; ибо кто чего не имѣетъ, того и не даетъ. Богатый долженъ расходъ богатства по воли Божіей чинить, иначе предъ судомъ Божіимъ будетъ виноватъ: нищій отъ того свободенъ. При богатствѣ почти всегда неотлучна гордость, начало всякаго грѣха: нищета учитъ смиренію. Богатство или скупостію связуетъ, или роскошію и сластолюбіемъ разслабляетъ сердца богатыхъ: въ нищетѣ того нѣтъ; что бо нищему давать, когда ничего самъ не имѣетъ? или чимъ роскошно жить, когда не достаетъ? Богатому слѣдуетъ отвѣтъ дать предъ Богомъ о расходѣ богатства: нищій о томъ не думаетъ. Богатый предъ смертію разсуждаетъ, кому и какъ оставить богатство: нищій о томъ не печется. Богатый, умирая, оставляетъ богатство: нищій какъ не имѣлъ, такъ и не оставляетъ. Богатому и при смерти не попускаетъ богатство пещися о души своей: но нищій о единой душе своей подвизается. О богатыхъ глаголетъ Хрістосъ: аминь глаголю вамъ, яко неудобь богатый внидетъ въ царствіе небесное ^[1622]. О нищихъ не тое; но что? Слышите, глаголетъ апостолъ, братія моя возлюбленная, не Богъ ли избра нищія міра сего, богаты въ вѣрѣ и наслѣдники царствiя, еже обѣща любящимъ Его ^[1623]. – 2). Да не помыслитъ кто, что богатство само собою погубляетъ, и нищета сама собою спасаетъ! Но какъ невѣріе съ плодами своими къ пагубѣ приводитъ, такъ вѣра, любовію поспѣшествуема, дверь къ вѣчному животу отворяетъ. Всѣмъ Богъ хощетъ спастися, богатымъ и нищимъ; но по большей части нищіе сей спасительной Божіей воли повинуются; а богатые, прилѣпившеся суетѣ міра сего, отрицаются ея. Отсюду слышимъ, что званніи на вечерю велію начаша вкупѣ отрицатися, вси житейскими попеченіями запутанніи. Иной сказалъ: село купихъ, и имамъ нужду изыти и видѣти е: молютися, имѣй мя отречена. Другій рече: супругъ воловъ купихъ пять, и гряду искусити ихъ: молю тя, имѣй мя отречена. И другій рече: жену пояхъ, и сего ради не могу пріити ^[1624]. Чѣмъ не иное что означается, какъ пристрастіе къ земнымъ и тлѣннымъ вещамъ, презрѣніе слова Божія и преслушаніе воли Божіей, хотящія всѣмъ спастися. Напротивъ того, нищіи хотя и воспящаются отъ спасительнаго пути отъ общихъ враговъ, діавола, плоти и міра, но много имъ нищета противу ихъ помогаетъ, какъ выше сказано. Видиши, коль блаженнѣйшая нищета отъ богатства, хотя люди за симъ гоняются, а оныя убѣгаютъ! – 2) Утѣшеніе нищіе въ нищетѣ своей получаютъ отъ имени Хрістова, которое, хотя многіе богатые, скупостію плѣненные, презираютъ, однакожъ многіе съ радостію и усердіемъ въ слухъ и сердце пріемлютъ, и тако отворяютъ утробы щедротъ просящимъ ради Его. Сіе имя имъ паче всякаго сокровища міра сего; сіе имя ихъ питаетъ, одѣваетъ, напояетъ и упокоеваетъ; съ симъ именемъ вездѣ имъ домъ, трапеза, одежда, утѣшеніе, гдѣ только ни имѣются хрістолюбивыя сердца. Богатый часто приходитъ въ скудость; но нищій съ именемъ Хрістовымъ всегда равенъ, доволенъ и богатъ. На сіе дражайшее сокровище надѣятися, симъ утѣшатися должны нищіи. – 3) Хотя Богъ, яко щедръ и милостивъ, о всѣхъ промышляетъ, но о нищихъ, яко безпомощныхъ, наипаче. Ибо называется Отецъ сирыхъ и Судія вдовицъ ^[1625]. И паки: сира и вдову пріиметъ ^[1626]. Почему на многихъ Писанія мѣстахъ читаемъ, что о нихъ намъ пещися, имъ помогать, имъ просящимъ подавать повелѣваетъ, и вмѣняетъ тое Себѣ, что нищимъ доброхотно подается. Милуяй нищаго взаимъ даетъ Богови ^[1627]. И Хрістосъ глаголетъ: понеже сотвористе единому сихъ братій Моихъ меншихъ, Мнѣ сотвористе ^[1628]. – 4) Хрістосъ Сынъ Божій, богатъ сый, обнища, да мы нищетою Его обогатимся ^[1629]. Отъ сего великое утѣшеніе нищимъ проистекаетъ, что Хрістосъ, у Котораго весь міръ въ руцѣ, Царь небесе и земли, волею обнища, такъ что Сынъ человѣческій, какъ Самъ о Себѣ сказалъ, не имѣлъ гдѣ главы подклонити ^[1630]. Ибо нищетою своею Ему сообразуются, когда ее съ благодареніемъ терпятъ. – 5) Какъ богатые, такъ и нищіе не по случаю бываютъ, но какъ богатство, такъ и нищета отъ Господа суть ^[1631]. Убо, что отъ Бога есть, не можетъ быть зло, но добро. – 6) Какъ всякое бѣдствіе, такъ и нищету можетъ Богъ Своимъ человѣколюбіемъ или прекратить, или облегчить, – что и самымъ дѣломъ бываетъ, когда воздвизаетъ отъ земли нища, и отъ гноища возвышаетъ убога, посадити его съ князи, съ князи людей Своихъ ^[1632]. Тако воздвиглъ Іосифа изъ темницы, и посадилъ выше князей египетскихъ. Тако избра Давида раба Своего, и восприятъ его отъ стадъ овчихъ ^[1633]. – 7) Наконецъ какъ всякое бѣдствіе, такъ и нищета смертію окончается. Всему конецъ смерть – богатству и нищетѣ; и богатыхъ утѣшеніе, и нищихъ терпѣніе смертію заключается.

§ 264. Когда здѣ предлагается утѣшеніе нищимъ, то тѣ только разумѣются нищіи, которые подлинно нищетствуютъ по Божію, вся намъ на пользу строящему, промыслу; или которые расточаютъ имѣнія и даютъ убогимъ, и тако самопроизвольно изволяютъ ради имени Хрістова нищету терпѣть, и въ слѣдъ Хріста обнищавшаго насъ ради ходить. Сего ради отъ сего утѣшенія выключаются: 1) Тѣ нищіи, которые могутъ трудитися и трудами себе съ домашними питать, но не хотятъ, и тако въ праздности и лѣности живучи, не имѣютъ чимъ себе довольствовать, и хотятъ чужими трудами питаться. Сіи сами своей нищетѣ виновны; сіи не утѣшенія, но суда Божія, яко тунеядцы, ожидать должны, когда не покаются: ибо противу заповѣди Божіей дѣлаютъ, которою повелѣвается намъ въ потѣ лица нашего искать хлѣба себѣ ^[1634]. – 2) Которые, имѣя чимъ довольствоваться, притворяютъ себѣ нищету, въ рубища одѣваются, чтобы человѣколюбіе къ себѣ привлещи. Сіи обманщики, воры и хищники суть, а не нищіи; понеже и подающихъ обманываютъ, и подлинно нищихъ окрадываютъ; ибо которая милостыня истинно нищетствующимъ имѣла быть подана, тую они ухищреннымъ вымысломъ похищаютъ. Погрѣшаютъ они противу заповѣди Божіей: не укради, и тако, яко татіе, суду Божію подлежатъ, когда не исправятся. – 3) Которые поданную ради имени Хрістова милостыню издерживаютъ на піянство и прочіе пагубные расходы. Сіи такожде, какъ обманщики и воры и піяницы, суда Божія не избѣгнутъ, когда не очувствуются. – 4) Сюды надлежатъ и тѣ нищіи, которые, не терпя нищеты, устремляются на воровство, хищеніе, разбой и прочія, закономъ Божіимъ запрещенныя, дѣла. – 5) Въ семъ числѣ заключаются и тѣ нищіи, которые, не терпя, ропщутъ противу Бога и хулятъ. И прочіе симъ подобные отъ вышеписаннаго утѣшенія исключаются.

Глава 12. О отпущеніи согрѣшеній ближнему

Отпущайте, и отпустятъ вамъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1635].

Аще отпущаете человѣкомъ согрѣшенія ихъ, отпуститъ и вамъ Отецъ вашъ небесный. Аще ли не отпущаете человѣкомъ согрѣшенія ихъ, ни Отецъ вашъ отпуститъ вамъ согрѣшеній вашихъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1636].

§ 265. Живущимъ въ обществѣ трудно другъ къ другу не согрѣшить какъ нибудь, или словомъ, или дѣломъ или инымъ какимъ образомъ. Ибо сатана всегда и вездѣ плевелы свои пагубныя сѣетъ, и подстрекаетъ насъ другъ на друга, и тщится миръ и любовь братскую между нами нарушить, а ненависть и вражду всѣять. Сего ради нужно есть намъ другъ другу оставлять согрѣшенія.

§ 266. Причины, возбуждающія къ отпущенію согрѣшеній ближнему. 1) Богъ повелѣваетъ оставлять ближнему обиды; убо одолжаемся, по повелѣнію Божію, чинить тое. Иначе грѣшимъ противу повелѣвающаго Бога, яко не слушаемъ Его и противимся Ему, что тяжко и страшно. – 2) Требуетъ того хрістіанская любовь, дабы брату нашему, который немощію естественною убѣжденъ, и діавольскимъ дѣйствомъ поощренъ, согрѣшилъ намъ, – не мстить, но умилосердившися простить, чтобы отъ мщенія зла не пострадалъ, и мы бы о томъ послѣ не жалѣли, что брату бѣду причинили. Ибо часто бываетъ, что какъ обидѣвшій, такъ и отмстившій жалѣетъ о содѣянномъ дѣлѣ, но уже содѣяннаго не возвратитъ. Чего ради напредь тое предусматривать должно, и не попущать гнѣву въ ненависть и злобу возрастать; но тотчасъ начинающее куриться зло угашать духомъ кротости и человѣколюбія. – 3) Да подвигнетъ насъ ко взаимному прощенію и другъ друга помилованію милосердіе Божіе, которое на всякъ часъ намъ согрѣшающимъ является, которое такъ велико мы въ себѣ дознаемъ, что, хотя бы на всякій день и часъ ближній нашъ какъ ни согрѣшилъ намъ, должны мы ему оставлять ради того человѣколюбія Божія, намъ показуемаго. Ибо какое бы ни было согрѣшеніе ближняго нашего къ намъ, то какъ капля противу моря, или ничто въ сравненіи съ нашимъ предъ Богомъ согрѣшеніемъ, которымъ мы всякій день и часъ предъ Нимъ виновны находимся. Вси бо мы, кто бы ни были, человѣцы есмы, грѣшницы есмы, земля и пепелъ есмы; въ сравненіи предъ Богомъ, предъ Которымъ весь свѣтъ какъ капля, мы аки ничтоже есмы. Велико ли убо есть, когда человѣкъ человѣку согрѣшаетъ, и грѣшникъ грѣшнику прощаетъ? Велико воистину и страшно дѣло есть человѣку, рабу, грѣшнику, персти, предъ великимъ, безконечнымъ, святымъ и праведнымъ Богомъ согрѣшать, и отъ Него прощеніе кающемуся получать, *и не токмо прощеніе получать*, но и милости несказанныя сподобляться! Сего милосердія Божія не токмо слово изрещи, но и умъ понять не можетъ. Да постыдится убо и умолкнетъ гордость и злоба человѣческая, за слово поносное брата погубить ищущая, когда Богъ великій и святый такъ кротокъ, долготерпѣливъ и милостивъ согрѣшающимъ намъ! – 4) Да подвигнетъ къ тому насъ великая польза наша, которую оставляющіи ближнему обиды пріобрѣтаютъ. Ибо кто оставляетъ согрѣшенія ближнему, тому удобный приступъ къ благости Божіей открывается просить во имя Хрістово своимъ согрѣшеніямъ прощенія: аще отпущаете, глаголетъ Хрістосъ, человѣкомъ согрѣшенiя ихъ, отпуститъ и вамъ Отецъ вашъ небесный. Напротивъ того, заключается тому дверь къ полученію милосердія Божія и прощенія своихъ согрѣшеній, кто ближнему согрѣшеній не оставляетъ, какъ Хрістосъ Господь нашъ явно о семъ объявляетъ: аще не отпущаете человѣкомъ согрѣшенія ихъ, ни Отецъ вашъ отпуститъ вамъ согрѣшеній вашихъ. А что отсюду послѣдуетъ тому, кому грѣхи не отпустятся? Не иное что, какъ строгій Божій судъ и праведный, вѣчное осужденіе, вѣчное во адѣ мученіе, которымъ за преступленіе закона Божія безъ конца будутъ платить осужденные, но никогда не заплатятъ правосудію Божію. Читай притчу у Мф.ея въ главѣ 18-й. Что дѣлается тамо съ тѣмъ неблагодарнымъ и лукавымъ рабомъ, которому царь его тму талантовъ отпустилъ, а онъ клеврету своему и ста пѣнязей отпустить не хотѣлъ? Тогда, призвавъ его господинъ его, глагола ему: рабе лукавый! весь долгъ оный отпустихъ тебѣ; понеже умолилъ мя еси: не подобаше ли и тебѣ помиловати клеврета твоего, якоже азъ тя помиловахъ? И разгнѣвався господь его, предаде его мучителемъ, дóндеже воздастъ весь долгъ свой ^[1637]. Такое воспослѣдуетъ отъ правды Божіей опредѣленіе и тѣмъ лукавымъ людемъ, которые, Богу безчисленнымъ согрѣшеній долгомъ виноваты, ближнему не хотятъ оставить и малаго. Тако и Отецъ Мой небесный, заключаетъ Господь притчу, сотворитъ вамъ, аще не отпустите кійждо брату своему отъ сердецъ вашихъ прегрѣшенія ихъ ^[1638]. А какъ тако? Вотъ какимъ образомъ: не оставляешь ты брату твоему, то-есть, всякому человѣку, малаго долга согрѣшеній, какъ ста пѣнязей: не оставитъ и тебѣ Богъ тмы, то-есть, десяти тысящей талантовъ, противу котораго долга сто пѣнязей долгъ, какъ ничто; то-есть, согрѣшенія, которыми ближній твой тебе оскорбилъ, въ сравненіи съ грѣхами, которыми ты величество Божіе прогнѣвалъ, за ничто вмѣняться должны. Ибо ты въ сравненіи съ величествомъ Божіимъ какъ ничто; и не токмо единъ ты, но и весь свѣтъ предъ Нимъ, какъ капля воды противу океана: потому и оскорбленіе твое въ сравненіи съ оскорбленіемъ Божіимъ какъ ничтоже. Аще убо ты такъ малаго долга должнику твоему не отпущаешь: не отпуститъ и тебѣ Богъ великаго твоего долга. Ты человѣкъ человѣку подобному не прощаешь: и какого прощенія отъ великаго и праведнаго Бога чаешь? Ближній твой тебе, подобнаго себѣ, оскорбилъ, и ты не прощаешь: ты безконечное величество Божіе грѣхами оскорбилъ и оскорбляешь, и хощешь получить прощеніе? Влечешь на судъ ближняго твоего: будетъ судить и тебе Богъ. Мстишь ты ближнему твоему: будетъ мститъ и тебѣ Богъ. Предаешь въ темницу клеврета твоего за малый его долгъ: предастъ Богъ и тебе за великій твой долгъ въ темницу, гдѣ чрезъ всю вѣчность будешь платить долгъ грѣховъ твоихъ, но никогда не заплатишь. Откуду святый Златоустъ глаголетъ: «Нѣтъ ничего безопаснѣйшаго, какъ врагу простить; и нѣтъ ничего опаснѣйшаго, какъ оному мстить» ^[1639]. Страшно убо злобиться на ближняго, страшно мстить, страшно суду предавать! Разбойникамъ, убійцамъ, блудникамъ, мытарямъ и всякимъ грѣшникамъ кающимся отворяются двери Божія милосердія, а злобнымъ заключаются: ибо нѣтъ въ нихъ истиннаго покаянія, безъ котораго къ престолу благодати приступу нѣтъ. Злоба бо есть великій грѣхъ, который ими обладаетъ и покаяніе ихъ недѣйствительнымъ дѣлаетъ. Понеже покаяніе не есть истинное, но притворное, ложное, и не иное что, какъ прельщеніе, или паче умягченіе грызущія совѣсти, когда отъ грѣха кающійся чистосердечно отстать не хощетъ. – 5) Не можно тому и молиться Богу, кто ближнему не оставляетъ согрѣшеній. Какъ бо скажетъ: Отче! остави намъ долги наша, якоже и мы оставляемъ должникомъ нашимъ, – что въ молитвѣ Господней заключается, а самъ не оставляетъ? Богъ бо знаетъ сердце человѣческое и на сердце смотритъ, а не на слова. И тако какое сердце, такая и молитва его. Когда сердце злобы исполнено, убо и молитва есть пустая. Паче же таковый, хотя просить Бога устами, чтобы оставилъ ему согрѣшенія, но сердцемъ не хощетъ того оставленія, ибо самъ не оставляетъ. Богъ бо сердца слушаетъ, а не словъ. И потому злобный съ тѣмижде грѣхами отходитъ отъ молитвы, съ каковыми приходитъ къ молитвѣ, и когда еще не съ множайшими. Ибо пишется: и молитва его да будетъ въ грѣхъ ^[1640]. Устрашить сіе должно тѣхъ, которые въ церковь на молитву ходятъ, которые къ олтарю приступаютъ и даръ приносятъ, и мнятся не токмо о себѣ, но и о другихъ молитвы возсылать, а злобы на ближняго оставить не хотятъ. Должно имъ опасаться, чтобы приносы ихъ и молитвы не были имъ въ грѣхъ, – 6) Другъ другу согрѣшаемъ вси. Тебѣ сегодня или вчера согрѣшилъ братъ твой; а ты ему заутра или уже и прежде согрѣшилъ, что въ обществѣ живущимъ удобно приключается. Ради того другъ другу должны и прощать, яко другъ другу согрѣшающіи, а тако вражды не будетъ, и миръ нерушимъ будетъ. – 7) Ежели бы вси другъ другу мстили, общество бы стоять не могло, ибо вси бы другъ друга погубили. Отъ взаимной бо вражды слѣдуетъ взаимная злоба и мщеніе, а отъ мщенія взаимная пагуба, какъ то на брани бываетъ. Аще другъ друга угрызаете и снѣдаете, блюдитеся, да не другъ отъ друга истреблени будете, глаголетъ апостолъ ^[1641]. И тако злобные вредятъ и погубляютъ общество: кроткіе же пользуютъ и сохраняютъ своимъ терпѣніемъ. – 8) Оскорбленія сдѣланнаго не возвратить, а мстить не малаго труда требуетъ; да и то можетъ быть не удастся. Ибо часто бываетъ, что хотящіи мстить не токмо желаемаго не получаютъ, но и въ большія бѣды впадаютъ, и въ которую яму ближняго хотятъ вринуть, въ тую сами нечаянно падаютъ. Тако Аманъ на томъ древѣ самъ погиблъ, которое неповинному Мардохею приготовилъ-было ^[1642]. (Смотри еще главу о злобѣ и терпѣніи).

Глава 13. О любви ко врагамъ

Аще алчетъ врагъ твой, ухлѣби его; аще ли жаждетъ, напой его: сіе бо творя, угліе огненное собираеши на главу его; Господь же воздастъ тебѣ благая ^[1643].

Тоежде и апостолъ: не побѣжденъ бывай отъ зла, но побѣждай благимъ злое ^[1644].

Азъ глаголю вамъ: любите враги ваша, благословите кленущія вы, добро творите ненавидящимъ васъ, и молитеся за творящихъ вамъ напасть и изгонящія вы: яко да будете сынове Отца вашего, Иже есть на небесѣхъ, яко солнце Свое сіяетъ на злыя и благія, и дождитъ на праведныя и на неправедныя. Аще бо любите любящихъ васъ, кую мзду имате? не и мытари ли тожде творятъ? И аще цѣлуете други ваша токмо, что лишше творите? не и язычницы ли такожде творятъ? Будите убо вы совершени, якоже и Отецъ вашъ небесный совершенъ есть, глаголетъ Хрістосъ ^[1645].

§ 267. Враги здѣ разумѣются тѣ люди, которые намъ словомъ или дѣломъ какія либо являютъ озлобленія, которые кленутъ насъ, ненавидятъ насъ, творятъ намъ напасти и изгоняютъ насъ. Сихъ намъ Хрістосъ велитъ любить.

Понеже въ главѣ о любви къ ближнему, то-есть всякому человѣку, сказано, что есть любовь хрістіанская , и какіе ея плоды, того ради здѣ о томъ не предлагается; тамо смотри, читатель. Ибо между ближними нашими не токмо пріятели и други наши, но и враги наши разумѣются, которыхъ Хрістосъ намъ повелѣваетъ любить: любите враги ваша. Но предлагаются здѣ токмо причины, которыя возбуждаютъ насъ къ любленію враговъ нашихъ: 1) Хотя бы мы и не знали другой какой причины, для коей любить намъ враговъ нашихъ, однакожъ сіе едино, что Хрістосъ повелѣваетъ намъ любить ихъ, возбудить къ тому должно насъ, – что и о всякой Его святой заповѣди разумѣть должно. Хрістосъ хощетъ и велитъ намъ любить враговъ нашихъ. Хрістосъ – вѣчная Истина, волю небеснаго Отца намъ открывшая, Котораго небесный Отецъ повелѣваетъ намъ слушать: Того послушайте ^[1646]. Убо, что Хрістосъ Сынъ Божій повелѣваетъ, того воля небеснаго Отца отъ насъ хощетъ, вѣчная Божія правда требуетъ, тое намъ полезно. – 2) Ежели возмемъ въ разсужденіе, что-то есть Хрістосъ, Который намъ глаголетъ: любите враги ваша; то не токмо на сіе Его повелѣніе, но и на самую смерть за имя Его готовыхъ себе всеохотно показать должны мы. Хрістіанамъ должно знать, что Хрістосъ есть высочайшій Любитель нашъ, какого большій быть не можетъ, Избавитель, Искупитель, Ходатай и Примиритель нашъ къ Богу, вѣчная надежда и упованіе наше. Сей нашъ такъ высокій Благодѣтель повелѣваетъ: любите враги ваша. Ежели бы ты попался въ такое несчастіе, что по законамъ и монаршему опредѣленію слѣдовала тебѣ смертная казнь; а сыскался бы такой добрый человѣкъ, который бы тебе не токмо отъ той казни избавилъ своимъ ходатайствомъ и различнымъ своимъ бѣдствіемъ, но и въ высокую монаршую милость привелъ: ты бы все, что тебѣ ни повелѣно отъ него было, по воли его безъ сумнѣнія исполнялъ; развѣ бы крайне неблагодарнымъ восхотѣлъ явитися къ такъ великому благодѣтелю. Но сія любовь, сіе благодѣяніе, хотя и великое есть, однакожъ въ сравненіи съ Хрістовою любовію, которую намъ показалъ, какъ ничтоже есть, яко временное, и смерти сей по естественному закону никому миновать невозможно. Ибо Хрістосъ не отъ временной, но отъ вѣчной смерти избавилъ насъ: не истлѣннымъ сребромъ или златомъ, но честною Своею кровію искупилъ насъ отъ той вѣчной горести ^[1647]. Хрістосъ умре грѣхъ ради нашихъ ^[1648]. И не токмо отъ того бѣдствія избавилъ, но елицы пріяша Его, даде имъ область чадомъ Божіимъ быти, вѣрующимъ во имя Его ^[1649], и наслѣдіе вѣчнаго царствія отворилъ. Сія высочайшая Его къ намъ любовь требуетъ отъ насъ, чтобы не токмо друговъ, но и враговъ нашихъ по заповѣди Его любить тщались, когда хощемъ Ему благодарны быть. Открый Евангеліе Его святое, и тое представитъ тебе любовь Его сію. Оно покажетъ тебѣ, что Онъ насъ ради зракъ раба принялъ, обнищалъ, не имѣлъ гдѣ главы подклонить, трудился, отъ града во градъ, отъ веси въ весь ходилъ, проповѣдуя Евангеліе царствія, плакалъ, болѣзновалъ, гоненіе, поношеніе, хулы, заушеніе, оплеваніе, посмѣяніе, терновое вѣнчаніе претерпѣлъ, страдалъ, умеръ и погребенъ былъ. Вся сія неповинно и ради единой къ намъ любви претерпѣлъ, и тако насъ отъ смерти, ада и діавола искупилъ, и небесному Своему Отцу въ милость привелъ. Сія Его толикая любовь можетъ и должна умягчить и убѣдить сердце наше къ любленію враговъ нашихъ. Человѣка-благодѣтеля, ежели бы отъ временной смерти избавилъ насъ, во всемъ бы слушали мы, ежели бы хотѣли ему благодарни быть: не много ли паче достоинъ того Сынъ Божій, Который насъ смертію Своею отъ вѣчной смерти искупилъ и къ вѣчному блаженству дверь намъ отворилъ? Кто любить хощетъ Хріста, Искупителя своего, тотъ слово Его соблюдать будетъ. Аще кто любитъ Мя, глаголетъ Онъ, слово Мое соблюдетъ ^[1650]. Иначе никакой любви ко Хрісту не имѣетъ, что бы ни дѣлалъ и исповѣдывалъ о себѣ. Аще убо любви ко Хрісту не имѣетъ, кто враговъ своихъ не любитъ: что уже сказать о тѣхъ, которые не любятъ никакого зла недѣлающихъ имъ? О какъ далеко отстоятъ отъ хрістіанства и Хріста таковые! – 3) Самъ Онъ насъ, враговъ Своихъ, такъ возлюбилъ, что и умеръ за насъ, чтобы тако небесному Отцу насъ примирить и въ вѣчное блаженство привести. Посмотри въ книгу святаго Евангелія, и увидишь, что Хрістосъ за грѣшниковъ и нечестивыхъ умре. Составляетъ Свою любовь къ намъ Богъ яко, еще грѣшникомъ сущимъ намъ, Хрістосъ за ны умре. И паки: врази бывше, примирихомся Богу смертію Сына Его ^[1651]. Убо и намъ должно, по примѣру Его, враговъ нашихъ любить, когда хощемъ учениками Его, то-есть, хрістіанами быть. Хрістіанинъ бо не иное что есть, какъ ученикъ Хрістовъ. – 4) Кто любитъ не токмо друговъ, но и враговъ, тѣмъ показуетъ, что онъ есть сынъ Божій по благодати. Ибо таковый нравъ небеснаго Отца на себѣ изобразуетъ, Который солнце Свое сіяетъ на злыя и благія, и дождитъ на праведныя и на неправедныя, то-есть, всѣмъ благодѣтельствуетъ отъ единой любви Своей, добрымъ и злымъ, всѣмъ хощетъ спастися, праведнымъ и грѣшнымъ. Коль же великое дѣло есть быть сыномъ Божіимъ, слово изъяснить и умъ понять того не можетъ человѣческій. Аще убо кто любитъ друговъ и враговъ, сей послѣдуетъ Богу нравомъ своимъ, яко сынъ отцу своему; бываетъ подражатель Богу, якоже чадо возлюбленное ^[1652]. – 5) Единыя хрістіанскія души свойство есть враговъ любить. Любящихъ бо себе любятъ грѣшницы, мытари и язычницы. Хрістіанамъ же въ высшій любве степень должно восходить, то-есть, не токмо любящихъ любить, но и ненавидящихъ; не токмо благотворящимъ благодарить, но и злотворящимъ; не токмо благословящихъ, но и кленущихъ благословлять; не токмо молитися за добро творящихъ, но и за творящихъ напасть и изгонящихъ. Аще убо кто любящихъ себе любитъ токмо, сей не хрістіанское дѣло показуетъ, но дѣлаетъ тое, что и язычникамъ, незнающимъ Хріста, и великимъ грѣшникамъ общее есть, и въ томъ отъ нихъ не разнствуетъ. Ибо истинная хрістіанская любовь не ищетъ своихъ, но любитъ всякаго безъ своея пользы ^[1653]. А кто любящаго себе любитъ, сей равное воздаетъ, и добрымъ за добро платитъ, и любитъ себе паче, нежели ближняго. Ибо любитъ его ради того, что отъ него любится, добро и пользу пріемлетъ, и потому пользу и корысть свою любитъ паче, нежели ближняго; иначе, когда бы пользы и корысти отъ него не видѣлъ, не любилъ бы его, – что язычники и прочіи грѣшники творятъ. Откуду и Хрістосъ глаголетъ: аще любите любящихъ васъ, кую мзду имате? Не и мытари ли тожде творятъ? И аще цѣлуете други ваша токмо, что лишше творите? Не и язычницы ли такожде творятъ? Хрістіанская убо добродѣтель не въ томъ состоитъ, чтобы токмо любящихъ любить, но всѣхъ безъ своея пользы. Любящихъ себе не любить есть грѣхъ такой, которымъ и язычники гнушаются. Ибо таковыхъ любить и природный разумъ велитъ; и большій грѣхъ творитъ, который любящихъ не любитъ, нежели тотъ, который враговъ не любитъ. Таковый бо и естественнаго лишился разума, и горшій невѣрнаго, который, закономъ естественнымъ наставляемъ, любящихъ себе любитъ: аще кто о своихъ, паче же о домашнихъ, не промышляетъ, вѣры отвергся, и невѣрнаго горшій есть, глаголетъ апостолъ ^[1654]. О таковомъ глаголется: иже воздаетъ злая за благая, не подвигнутся злая изъ дому его ^[1655]. – 6) Высокая есть добродѣтель любить враговъ и добро творить ненавидящимъ. Тако бо человѣкъ самого себе побѣждаетъ, которая побѣда преславная и славнѣйшая есть, нежели грады и государства побѣждать. Тако духомъ смиренія духъ гордости низлагается; тако благостыня и кротость злобу гонитъ; тако ветхій Адамъ новому уступаетъ; тако міръ и міродержецъ попирается; тако хрістіанинъ подвигомъ добрымъ подвизается. На сей подвигъ подвигоположішкъ Іисусъ благопріятно съ небесе взираетъ, и подвизающемуся неувядаемый вѣнецъ готовитъ. Знатная побѣда – благимъ злое побѣждать! Преславное торжество – надъ самимъ собою торжествовать! Благопріятное позорище – ненавидящихъ любовію объимать, зло творящимъ благотворить! – 7) Какъ огнь огнемъ не гасится, тако гнѣвъ гнѣвомъ не побѣждается, но паче разжигается. Отсюду возстаютъ ссоры, брани, драки, кровопролитія, убійства и прочая злая. А кротостію и любовію часто и самые свирѣпые враги преклоняются и примиряются. Извѣстно изъ первой книги Царствъ, како гналъ Саулъ кроткаго Давида. Но когда Давидъ въ пустынѣ взялъ копіе отъ возглавія спящаго его, и не простерлъ руки своея на него, – слыши, что пробудившійся Саулъ къ нему глаголетъ, како признаетъ свою винность предъ нимъ: и рече Саулъ: согрѣшихъ, возвратися, чадо Давиде, яко ктому не сотворю ти зла: зане честна душа моя предъ очима твоима въ день сей: безумно сотворихъ, и погрѣшихъ много зѣло ^[1656]. Тако любовь и кротость и лютыхъ враговъ въ сокрушеніе приводитъ. – 8) Любовь ко врагамъ дѣлаетъ дерзновеніе въ молитвѣ. Ибо когда съ любовію оставляемъ имъ обиды, безъ зазрѣнія совѣсти глаголемъ небесному Отцу: остави намъ долги наша, якоже и мы оставляемъ должникомъ нашимъ, – чему напротивъ вражда препятствуетъ. – 9) Враги наши насъ смиряютъ, гордость, тщеславіе и самомнѣніе наше низлагаютъ, приводятъ насъ въ познаніе себе самихъ и немощи нашея, возбуждаютъ насъ къ молитвѣ усердной, и тако, хотя не съ симъ добрымъ намѣреніемъ гонятъ насъ, душевными благими обогащаютъ насъ, когда злобу ихъ любовію побѣждаемъ. Тако гонимый отъ враговъ своихъ Давидъ и отъ нихъ озлобляемый къ Богу, какъ елень отъ ловцовъ утружденный съ жаждою къ источнику водному, съ воздыханіемъ и молитвою прибѣгалъ. Любить убо ихъ, а не гнѣваться на нихъ должно намъ, что они, хотя и не съ добрымъ намѣреніемъ, дѣлаютъ сіе добро намъ. Тако любящимъ Бога и, по заповѣди Его, враговъ своихъ, вся поспѣшествуютъ во благое ^[1657]. Имъ и вражда, злоба, гоненіе враговъ великую приноситъ пользу, хотя они сами не знаютъ и не желаютъ тоя пользы имъ. – 10) Хрістосъ глаголетъ: якоже хощете, да творятъ вамъ человѣцы, и вы творите имъ такожде ^[1658]. Никто не хощетъ отъ враговъ ненавидимъ быть: и самъ не долженъ ихъ ненавидѣть. Но паче хощетъ всякъ въ нужномъ случаѣ и отъ враговъ помощь получить. Напр. попался бы кто или разбойникамъ въ руки, или самымъ врагомъ своимъ, или въ водѣ погрязлъ: въ такой тѣснотѣ непремѣнно и отъ враговъ своихъ искалъ бы милости, – что дѣлается во время сраженія воинскаго, когда единъ воинъ противной стороны, побѣжденный отъ другаго, у побѣдителя милости и живота проситъ. А когда самъ отъ враговъ своихъ въ нужномъ случаѣ милости желаетъ, того и имъ желать и самымъ дѣломъ показывать, по закону естественному, самъ долженъ. Тако Давидъ святый Саула, врага своего, который искалъ души его, пощадѣлъ и не отнялъ живота его; почему и Саулъ приписать принужденъ былъ похвалу Давиду, и признать любовь его къ себѣ: честна, рече, душа моя предъ очима твоима въ день сей, какъ выше сказано. – 11) Врагъ нашъ истинный есть діаволъ, который какъ душу, такъ и тѣло наше ищетъ и тщится озлобить и погубить. Сей лукавый и враждебный духъ и людей научаетъ, чтобы насъ гнали и озлобляли. И такъ по большей части онъ нашего озлобленія причиною. Онъ насъ чрезъ людей гонитъ, и тѣмъ тщится отвести отъ терпѣнія и любви Божіей, привести насъ во вражду и ссору, о чемъ онъ, яко духъ злобы, радуется. На него убо должно намъ всю вражду нашу обратить, яко истаго и всегдашняго врага, ему противитися твердою вѣрою, воли его не попущать надъ нами совершатися, – что терпѣніемъ и кротостію бываетъ, не возданіемъ зла за зло и досажденія за досажденіе, но любовію за ненавидѣніе и благотвореніемъ за злодѣяніе; а людямъ, которые хитростію его прельщаеми гонятъ, духомъ любве соболѣзновать, что его слушаютъ, злый и пагубный совѣтъ его исполняютъ и злой его воли повинуются. Ибо отъ сего ихъ озлобленія познаемъ, что подъ темною его находятся властію, работаютъ ему какъ плѣнники. Всякъ бо ненавидяй брата своего (всякаго человѣка), человѣкоубійца есть: и творяй грѣхъ отъ діавола есть, яко діаволъ исперва согрѣшаетъ, глаголетъ апостолъ Хрістовъ ^[1659]. Ктомужъ часто бываетъ, что враги наши жалѣютъ и каются о семъ, что гнали и озлобляли насъ. Тако вышепомянутый Саулъ каялся и признавалъ грѣхъ свой, что гналъ Давида: безумно сотворихъ, и погрѣшихъ много зѣло. Ибо Богъ, яко человѣколюбецъ и милосердый, Своею благодатію преклоняетъ и умягчаетъ человѣческія сердца, о чемъ многія свидѣтельствуютъ исторіи. Жалѣть убо должно о врагахъ, а не гнѣваться на нихъ. Ибо болѣе гонятъ себе, а не насъ, болѣе губятъ себе, нежели насъ. Понеже наше тѣло озлобляютъ, а свою душу, которая далеко честнѣйшая и дражайшая есть паче тѣла. Не можетъ бо человѣкъ ближняго своего обидѣть безъ собственной своей душевной пагубы, яко заповѣди Божіей нарушитель, и потому предъ судомъ Божіимъ повинный. – 12) Поощряютъ насъ къ тому примѣры святыхъ Божіихъ. Хрістосъ, Сынъ Божій, во днехъ плоти Своея и сожитія съ человѣки, какъ враговъ Своихъ любилъ, Евангеліе святое свидѣтельствуетъ. Сколько Его фарисеи хулили, гнали, но Онъ имъ усердно желалъ обращенія и спасенія. Горячія пролилъ слезы надъ враждебнымъ Ему и нераскаяннымъ Іерусалимомъ ^[1660], провидя его погибель имѣющую быть. О погибели бо вражіей плакать всякъ признаетъ за извѣстнѣйшій ко врагамъ любве знакъ: якоже о погибели ихъ радоватися есть доказательство ненависти. О распинателяхъ Своихъ молился: Отче! отпусти имъ: не вѣдятъ бо, что творятъ ^[1661]. Святый Стефанъ первомученикъ, каменіемъ побиваемый, за побивающихъ молился: преклонь колѣна, возопи гласомъ веліимъ: Господи! не постави имъ грѣха сего ^[1662]. Давидъ святый плакалъ и рыдалъ не токмо о сынѣ своемъ Авессаломѣ погибшемъ, который искалъ живота отца своего ^[1663], но и о Саулѣ, врагѣ своемъ, убіенномъ ^[1664]. Плачъ бо по врагѣ погибшемъ показуетъ плачущаго любовь ко врагу. Милосерды бо, сострадательны и любительны суть святіи Божіи, яко любительнымъ Духомъ Божіимъ водимые, и не о своей обидѣ, но о погибели гонителей своихъ разсуждаютъ и болѣзнуютъ. Тоежде учинили апостоли, которые, свидѣтельствуя о себѣ, и намъ примѣръ представляютъ: укоряеми благословляемъ ^[1665], и тако всю вселенную не оружіемъ, но любовнымъ терпѣніемъ и словомъ Божіимъ Хрісту покорили, Господу поспѣшствующу, и слово утверждающу послѣдствующими знаменьми ^[1666]. Тоежъ показали мученицы святіи, которые злобу гонителей своихъ любовію побѣждали и за мучителей своихъ молились, и тако многихъ съ помощію Божіею въ вѣру привели. – 13) Послушаемъ еще, какъ Златоустъ святый златымъ языкомъ о любви ко врагамъ бесѣдуетъ намъ: «можетъ быть, глаголетъ, мстить хощеши и озлобившему тебе равная или большая воздать тщишися. И что тебѣ въ томъ нужды, когда никакой послѣ не будетъ пользы? А притомъ и на страшномъ судѣ ономъ муку терпѣть будешь, яко данныхъ отъ него законовъ преступникъ. Скажи мнѣ, ежели бы царь нѣкій земный законъ тебѣ положилъ, дабы или о врагахъ твоихъ попеченіе имѣлъ, или смертію казненъ былъ: не всѣ ли, боясь тѣлесныя сея смерти, прибѣжали бы къ исполненію закона онаго? Коликаго убо осужденія достоинъ тотъ, который, тѣлесныя боясь смерти (а смерти и безъ того самый естества долгъ требуетъ отъ насъ), все терпѣти готовъ; а не боясь такія смерти, въ которой никакого невозможно найдти утѣшенія, нерадитъ о законѣ, данномъ отъ Владыки всяческихъ!» ^[1667]

§ 268. Слѣдственно 1) противу заповѣди сей Хрістовой погрѣшаютъ, которые отъ враговъ своихъ любовь отъемлютъ; которые не благословятъ, но кленутъ кленущихъ себе; не добро, но зло творятъ ненавидящимъ ихъ, молятся не за творящихъ имъ напасть, но на творящихъ: суди-де имъ Богъ, или судитъ-де имъ или ему Богъ, – а только любятъ тѣхъ, отъ которыхъ любовь къ себѣ дознаютъ, – въ чемъ они отъ язычниковъ, мытарей и грѣшниковъ ничимъ не разнствуютъ, какъ Хрістосъ учитъ, яко и тіи любящихъ себе любятъ. – 2) Симъ показуютъ, что они къ числу сыновъ Божіихъ не надлежатъ, которые послѣдуютъ Отцу своему небесному, и, какъ Онъ солнце Свое сіяетъ на злыя и благія, и дождитъ на праведныя и на неправедныя, объятіемъ любве своея обымать тщатся не токмо друговъ, но и враговъ своихъ, и благотворить не токмо благотворящимъ, но и злотворящимъ. – 3) Ежели отъ язычниковъ, мытарей и грѣшниковъ не разнствуютъ, которые только любящихъ себе любятъ: въ какомъ классѣ уже находятся тѣ, которые любящихъ себе не любятъ, которые проливаютъ слезы неповинныхъ, которыя отирать должны, озлобляютъ никакого зла имъ не сотворшихъ, которыхъ заступать должны; обнажаютъ вдовицъ, сиротъ и прочіихъ бѣдныхъ, отъ которыхъ никакой напасти не пріемлютъ, и которыхъ ради бѣдности ихъ покрывать одолжаются? Кажется, да и всякъ можетъ изъ вышереченныхъ примѣтить, что они и самыхъ язычниковъ горшіи, которые сими безчеловѣчными пороками гнушаются и законами своими казнятъ, – и потому послѣднюю разума искру погасили, и звѣрскій, а не человѣческій нравъ имѣютъ, хотя бы они какъ ни показывались предъ людьми. – 4) Которые благодѣтелямъ своимъ злодѣяніе за благодѣяніе воздаютъ, и вмѣсто благодарности, которую имъ должны воздавать, имя ихъ ядовитымъ языкомъ терзаютъ и самихъ ихъ попрать и погубить умышляютъ, и самыхъ безразумныхъ скотовъ *кажется* хуждшіи. Ибо скотъ познаетъ господина своего питающаго, служитъ и работаетъ ему, песъ ласкается предъ кормителемъ своимъ, охраняетъ и въ случаѣ защищаетъ его, сохраняетъ стадо овчее отъ находящихъ звѣрей; неблагодарные же сея должности не показуютъ своимъ благодѣтелямъ, и для того въ сей части безумнѣйшіи суть отъ скотовъ. Къ сему числу надлежатъ всѣ тѣ, которые не воздаютъ чести должныя монарху своему, о цѣлости общества, въ которомъ и они заключаются, пекущемуся; которые злословятъ и поносятъ пастырей своихъ, о стадѣ своемъ, въ которомъ и они мнятся быть, пекущихся; которые учителей своихъ и наставниковъ, у которыхъ слово истины слышали, имя помрачаютъ, или инако озлобляютъ; сыны, которые родителей своихъ не чтутъ, оставляютъ ихъ, и, что горше есть, ругаютъ, озлобляютъ и біютъ; и прочіи, благодѣяніе получившіи, но благодѣтелей ненавидящіи и злая за благая воздающіи. Таковые всѣ да внимаютъ, что Соломонъ глаголетъ: иже воздастъ злая за благая, не подвигнутся злая изъ дому его.

§ 269. Какъ-де мнѣ враговъ любить? – Отвѣтъ. 1) Знаю я, что любить враговъ плоти нашей есть горестно; но того должность хрістіанская отъ насъ требуетъ, чтобы намъ не тое дѣлать, что сердце наше хощетъ, но что законъ Божій повелѣваетъ. Въ семъ бо и подвигъ хрістіанскій состоитъ, чтобы намъ противу себе самихъ, то-есть, противу страстей плоти нашей подвизаться, распинать ее со страстьми и похотьми, и покоряти духу ^[1668]. Что убо? Плоти ли хощемъ повиноватися, которая хощетъ насъ погубить, не повинуяся закону Божію, – или заповѣди Хрістовой, которая хощетъ оживить? Аще по плоти живете, имате умрети: аще ли духомъ дѣянія плотская умерщвляете, живи будете, глаголетъ апостолъ ^[1669]. – 2) Понеже сердце наше не хощетъ дѣлать того, что заповѣдь Хрістова повелѣваетъ, тѣмъ самымъ обличается немощь наша, и какъ бы убѣждаемся молиться Самому Тому, Который бы далъ намъ сердце новое и духъ новъ, дабы мы усердно и съ любовію заповѣдь Его исполнять, хотѣть и дѣлать благое возмогли. – 3) Разсуждай ученіе святаго Златоустаго о семъ и прочія причины прописанныя, когда злоба на врага твоего подстрекаетъ тя. – 4) Вражда и злоба во врагѣ твоемъ достойна ненависти, яко діавольское дѣло; а онъ самъ, поскольку человѣкъ и созданіе Божіе, якоже и ты, самъ тогожде рода, естества, достоинъ любве. Устремляйся убо на ненависть его, а не на него самого; и гони злобу его, которая, какъ хладъ огнемъ, любовію и благосклонностію изгоняется, – и тако или его лучшимъ сдѣлаешь, или когда не то, то самъ лучшимъ будеши.

Заключенія книги сея

Первое заключеніе. О концѣ добрыхъ дѣлъ

Тако да просвѣтится свѣтъ вашъ предъ человѣки, яко да видятъ ваша добрая дѣла, и прославятъ Отца вашего, Иже на небесѣхъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1670].

Кая польза, братіе моя, аще вѣру глаголетъ кто имѣти, дѣлъ же не имать? Еда можетъ вѣра спасти его? и проч. Якоже бо тѣло безъ души мертво есть: тако и вѣра безъ дѣлъ мертва есть ^[1671].

Молю убо васъ азъ юзникъ о Господѣ, достойно ходити званія, въ неже звани бысте, со всякимъ смиренномудріемъ и кротостію, съ долготерпѣнiемъ, терпяще другъ друга любовiю, и проч. ^[1672]

§ 270. Не все то доброе дѣло, что очесамъ человѣческимъ кажется доброе быть. Доброе дѣло отъ добраго конца быть судится. Почему, хотя и добро дѣлается, но не на добрый конецъ, доброе быть не можетъ. Творятъ часто и лицемѣры добрыя своя дѣла; часто молятся, воздыхаютъ, еще и плачутъ, даютъ обильныя милостыни, показуютъ знаки смиренія, облекаются въ рубища, преклоняютъ главы свои, тихо говорятъ, грѣшниками себе называютъ и, по видимому образу, благочестіе показуютъ: но силы его отвергаются. Ибо творятъ дѣла свои, да видимы будутъ отъ человѣкъ; почему дѣла ихъ отвергаются отъ Бога, Который сердце и намѣреніе всякаго знаетъ, и по тому всякое дѣло судитъ. Сего ради тое только дѣло доброе, подлинно доброе, которое добрѣ дѣлается. Добрѣ же дѣлается тогда, когда отъ вѣры и на добрый конецъ дѣлается (какъ въ слѣдующемъ параграфѣ увидимъ). Злое бо древо плода добраго творити не можетъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1673]. Чего ради не токмо доброе дѣлать должно, но и добрѣ. Откуду Василій Великій глаголетъ: «не токмо тое, что заповѣдано, но и такъ, какъ заповѣдано, должно дѣлать» ^[1674].

§ 271. Конецъ добрыхъ дѣлъ: 1) Должно намъ творить добрыя дѣла, да покажемъ повиновеніе и послушаніе Богу нашему, Который намъ глаголетъ: уклонися отъ зла, и сотвори благо ^[1675]. Аще бо Его называемъ Отцемъ: Отче нашъ, Иже еси на небесѣхъ, якоже въ Господней молитвѣ на всякій день молимся, то, какъ сынамъ, отъ любви сыновнее Ему послушаніе должно показывать. Аще Онъ Господь нашъ есть, то, какъ раби, должны мы Ему со страхомъ работать, и не быть рабами грѣха, не попущать, дабы онъ нами обладалъ. Который сынъ отца своего, какій рабъ господина своего не слушаетъ? Когда сынъ отцу плотскому, рабъ господину своему – подобнымъ себѣ человѣкамъ, повинуются, кольми паче Богу сіе повиновеніе должно показывать, Который отцевъ и дѣтей, господъ и рабовъ есть Верховнѣйшій Господь. И хотя мы, ради немощи нашей, и не можемъ таковаго повиновенія Ему показывать, каковаго святый и праведный Его законъ отъ насъ требуетъ, потому что плоть похотствуетъ на духа ^[1676], однакожъ должно намъ о томъ отъ всего сердца тщаться, чтобы не попущать плоти надъ нами господствовать, но паче плоть духу покорять, и духомъ дѣянія плотская умерщвлять, какъ учитъ апостолъ ^[1677]. Сіе повиновеніе или послушаніе обѣщались мы показывать Богу, Господу и Отцу нашему, при вступленіи въ хрістіанство, когда отрекались сатаны и всѣхъ дѣлъ его, и обѣщались служить Ему преподобіемъ и правдою предъ Нимъ вся дни живота нашего ^[1678]. А чтобы сіе послушаніе наше отъ усердія и свободнаго духа происходило, обѣщалъ Онъ Самъ въ томъ намъ помогать; чего ради и молиться повелѣлъ: просите, и дастся вамъ ^[1679]. Обѣщанное послушаніе наше столько разъ повторяемъ мы, сколько разъ каемся предъ Нимъ о согрѣшеніяхъ нашихъ. Слѣдственно, кто не тщится послушанія сего Богу показывать, напрасно Ему глаголетъ: Господи, Господи! якоже Хрістосъ таковымъ отвѣщаетъ: что Мя зовете: Господи, Господи, и не творите, яже глаголю? ^[1680]; ибо имѣетъ другаго господа, которому работаетъ, то-есть мамонѣ, или похоти злой и нечистой, или иному подобному симъ. Такожде напрасно съ сынами Божіими сообщаетъ гласъ свой къ Богу: Отче нашъ, Иже еси на небесѣхъ; понеже имѣетъ другаго отца, котораго нравами своими изображаетъ и волю творитъ. Хвалились нѣкогда Іудеи злобствующіи на Хріста: единаго Отца имамы Бога; но услышали отъ Него страшный отвѣтъ: вы отца вашего діавола есте, и похоти отца вашего хощете творити ^[1681]. Надобно опасаться и хрістіанамъ, которые Бога исповѣдуютъ, но дѣлы отмещутся Его ^[1682], чтобы сего человѣкоубійцы и отца лжи не быть истыми сынами. Страшно сіе всякому слово, но, какъ взять въ разсужденіе свойства сына и отца, должно признать за истину. Сынъ бо отцу непремѣнно подобится, ибо каково сѣмя, таковъ и плодъ его. И апостолъ глаголетъ: творяй грѣхъ, отъ діавола есть, яко исперва діаволъ согрѣшаетъ ^[1683]. Сей страшный титулъ приличествуетъ тѣмъ, которые не отъ немощи, но отъ произволенія согрѣшаютъ, и за мало, или, что горше того, за ничто ставятъ законъ Божій нарушать. И дотоль они отъ сего не избавятся, доколь чистосердечно не обратятся къ Богу, и истиннымъ покаяніемъ не очистятъ себе. – 2) Одолжаемся уклоняться отъ зла и творить благое къ прославленію святаго имене Божія. Не такъ должно хрістіанамъ творить добрыя дѣла, какъ язычники нѣкогда и нынѣ лицемѣры творятъ – къ похвалѣ и славѣ своей, – но къ похвалѣ и славѣ Того, отъ Котораго они происходятъ, то-есть Божіей. Ибо безъ Бога ничего добраго сдѣлать не можемъ ^[1684]. Убо какъ добро отъ Бога происходитъ, такъ отъ насъ въ Божію славу и обращаться должно, по Хрістову словеси: тако да просвѣтится свѣтъ вашъ предъ человѣки, яко да видятъ ваша добрая дѣла, и прославятъ Отца вашего, Иже есть на небесѣхъ. Имя Божіе какъ свято, такъ и славно есть само въ себѣ, и не требуетъ прославленія: но отъ насъ или прославляется, когда Его исповѣдуемъ такъ, какъ святое Его Слово открыло, и живемъ такъ, какъ рабомъ Его, имя Его нарицающимъ и Его за Господа своего признающимъ, должно, – или безчестится и хулится, когда не такъ Его исповѣдуемъ, какъ откровенно, и не такъ обращаемся и обходимся, какъ рабамъ Божіимъ прилично, якоже апостолъ приводитъ изъ пророковъ о Іудеяхъ: имя Божіе вами хулится во языцѣхъ ^[1685]. Слава бо отцу бываетъ, когда сыны его постоянно живутъ, и господина похвала, когда раби его въ своемъ званіи исправны. Истина сія безспорна. Такъ слава Отцу небесному бываетъ, когда хрістіане, которые Его за Отца и Господа своего признаютъ, живутъ по правилу святаго Божія Слова, и какъ сынамъ такъ великаго и благаго Отца, и рабамъ такъ страшнаго Господа прилично. Къ прославленію имене Божія подаетъ намъ случай божественныхъ свойствъ познаніе, и о нихъ прилѣжное размышленіе. Имя Божіе заключаетъ въ себѣ божественныя его свойства, въ святомъ Писаніи откровенныя, яже суть: святый, праведный, присносущный, вездѣсущій, великій, всемогущій, благій, щедрый, милостивый, истинный, и прочая. Тако прославляемъ присносущное бытіе Его, когда отъ сердца признаемъ и исповѣдуемъ, что Онъ есть, есть единъ, и конца и начала не имѣетъ. Прославляемъ истину Его, когда вѣруемъ сердечно неложнымъ обѣщаніямъ Его. Тако Авраамъ, праотецъ нашъ, далъ славу Богу, якоже апостолъ учитъ, когда во обѣтованіи Божiи не усумнѣся невѣрованіемъ, но возможе вѣрою ^[1686]. Прославляемъ правду Его, которая всѣмъ воздаетъ по дѣломъ, когда признаемъ въ наказаніи съ пророкомъ: праведенъ еси, Господи, и прави суди Твои ^[1687]! – и грѣхи наши исповѣдуемъ и каемся, и глаголемъ тако: Тебѣ, Господи, правда, намъ же стыдѣніе лица ^[1688]. Прославляемъ величество Его и всемогущество, когда, позная и призная подлость иничтожество наше, смиряемся предъ Нимъ. Прославляемъ высочайшее господство и власть Его, когда воли и повелѣнію Его со усердіемъ повинуемся. Прославляемъ вездѣсущіе Его и всевѣдѣніе, когда вездѣ и на всякомъ мѣстѣ уклоняемся отъ зла и творимъ благое; отдаемъ Ему, яко вездѣсущему, Который слово наше слышитъ, дѣло и помышленіе видитъ, замыслъ и намѣреніе проницаетъ, – отдаемъ Ему, глаголю, словомъ, дѣломъ и помышленіемъ почтеніе высокое, яко высочайшему Господину и Царю, не токмо не дѣлая, но ни помышляя и не произнося ничего, святѣйшимъ Его очесамъ и ушесамъ непристойнаго. Прославляемъ святость Его, когда сами тщимся хранить святыню, хранимся отъ всякія скверны плоти и духа ^[1689], по словеси Его: будете святи, якоже Азъ святъ есмь ^[1690]. Прославляемъ премудрость Его, когда вѣримъ чудному Его промыслу, которымъ все къ надлежащему концу порядочно управляетъ, хотя нашему слѣпому уму и непонятно, и высшихъ себе не испытуемъ, но со смиреніемъ и молчаніемъ тое оставляемъ премудрости Его и всемогуществу, что намъ не дано знать и понять. Прославляемъ благость Его, когда Его единаго, яко высочайшее добро, любимъ и благодаримъ Ему. Прославляемъ милость и щедроты Его, которыя на насъ всегда обильно изливаетъ, когда усердно отъ сердца благодаримъ Ему, и, въ знакъ благодарности, сами милостивыми и щедрыми къ ближнимъ нашимъ тщимся быть. Прославляемъ невещественное и духовное Его существо, когда почитаемъ Его духомъ и истиною ^[1691]; не полагаемъ того почитанія во внѣшнихъ только обрядахъ, но въ сердечномъ усердіи, страсѣ и любви; и что сердцемъ вѣруемъ, тое и усты небоязненно, гдѣ должно, исповѣдуемъ. И сіе не токмо сами дѣлаемъ, но и другихъ къ тому словомъ и дѣломъ возбуждаемъ. Тако святится и славится въ насъ святое и страшное имя Божіе. А понеже сея должности, ради слабости нашей, исполнять сами не можемъ, то, когда исполняемъ, благодати Его, дѣйствующей въ насъ, должно восписывать, дабы Тому похвала и слава была, отъ Кого добро происходитъ. И тако прославляемъ Бога въ сей части, когда себе не прославляемъ въ дѣлахъ, не нашему имени чести и похвалы, но Божіему ищемъ, по оному: не намъ, Господи, не намъ, но имени Твоему даждь славу о милости Твоей и истинѣ Твоей ^[1692]! Прославляемъ правду Его, когда нашу неправду предъ Нимъ исповѣдуемъ съ пророкомъ: Тебѣ Господи, правда, намъ же стыдѣніе лица, – и отъ Него просимъ, вѣруемъ и надѣемся оправдатися правдою единороднаго Сына Его, за грѣшниковъ умершаго ^[1693]. Прославляемъ святость Его, когда нашу предъ Нимъ исповѣдуемъ нечистоту, и Его святыни ищемъ пріобщитися ^[1694]. Прославляемъ истину Его, когда предъ Нимъ нашу признаемъ лжу, яко всякъ человѣкъ ложь ^[1695]. Прославляемъ благость, милость, долготерпѣніе, премудрость и крѣпость Его, когда предъ Нимъ нашу злость, немилосердіе, нетерпѣніе, слѣпоту и немощь чистосердечно признаемъ, и себѣ отъ Него просимъ сихъ Его благихъ. Тако имя Божіе прославляется въ насъ, когда имя наше, слава и похвала увядаетъ, яко да не похвалится всяка плоть предъ Богомъ ^[1696], когда сладцѣ хвалимся со апостоломъ въ немощехъ нашихъ, яко да вселится и въ насъ сила Хрістова ^[1697], вся дѣйствующая, и немощная укрѣпляющая и оскудѣвающая восполняющая, – да егоже сила и крѣпость въ насъ дѣйствуетъ, Тому похвала и слава отъ насъ будетъ. Слѣдственно, которые въ своихъ добрыхъ дѣлахъ славы Божіей не ищутъ, но своей, и которые соблазнительно и слову Божію противно житіе свое провождаютъ, славы Богу не отдаютъ; того ради и сами той славы, которою обѣщается прославляющихъ Его милостивно прославить ^[1698], не сподобятся; но услышатъ, что сказано отъ пророка: да возмется нечестивый, да не видитъ славы Господни ^[1699]. – 3) Одолжаемся добрыя дѣла творить, да засвидѣтельствуемъ Богу, Благодѣтелю нашему, сердечную нашу благодарность (о семъ смотри главу о благодареніи Богу). Благодарность истинная требуетъ не токмо устнаго исповѣданія и прославленія благодѣтеля, но и сердечныя къ нему любве. Любовь же познается отъ творенія заповѣдей Его святыхъ. Аще кто любитъ Мя, глаголетъ Хрістосъ, слово Мое соблюдетъ ^[1700]. И благодареніе устное безъ сердечнаго любленія не иное что, какъ лицемѣріе есть, о каковыхъ Богъ чрезъ пророка глаголетъ: приближаются Мнѣ людіе сіи усты своими, и устнами чтутъ Мя, сердце же ихъ далече отстоитъ отъ Мене ^[1701]. Сего ради не токмо устами, но и сердцемъ и дѣлами добрыми, отъ сердца происходящими, благодарность Богу оказывать должно. Слѣдственно сея должности не исполняющіи хрістіане къ Богу, Благодѣтелю своему, суть неблагодарни, хотя устами своими и приближаются Ему, ибо дѣлы отмещутся Его. А понеже они Бога оставляютъ, то и сами судомъ праведнымъ отъ Него оставляются. Откуду бываетъ, что таковые люди во всякое заблужденіе и отъ грѣха въ грѣхъ падаютъ. Таковый человѣкъ, яко безъ Божіей благодати находящійся, есть какъ свирѣпый конь безъ узды, которому слѣдуетъ самовольная пагуба. Отсюду именующимся хрістiанами нѣтъ грѣха ближняго обидѣть, клятву преступить, судъ Божій превращать, судебное мѣсто торжищемъ и корчемницею дѣлать, сиру и вдовицѣ насиліе дѣлать, оправдать нечестиваго и неповиннаго осуждать, лгать, обманывать, прельщать и прочія беззаконныя дѣла, каковыми язычники гнушаются, дѣлать. Сіи суть истинныя безбожнаго сердца примѣты, хотя и исповѣдуютъ устами имя Его. Должно сего всякому хрістіанину опасаться, и благодарность свою любовію и послушаніемъ оказывать Богу, чтобы въ вышереченное не пріитить заблужденіе. – 4) Требуетъ того отъ насъ вѣра, которую имѣемъ въ Бога и Сына Его Іисуса Хріста, да покажемъ вѣру нашу отъ дѣлъ нашихъ, якоже апостолъ глаголетъ: покажи ми вѣру твою отъ дѣлъ твоихъ ^[1702]. И хотя едина вѣра во Хріста Сына Божія, умершаго за насъ и воскресшаго, оправдаетъ насъ безъ взгляду дѣлъ нашихъ, однакожъ вѣра сія праздна быть не можетъ, но любовь себѣ сопряженну имѣетъ. Любовь же есть добрыхъ дѣлъ источникъ. Откуду апостоли святіи, проповѣдуя Хріста всей твари, въ основаніе полагаютъ вѣру во Хріста; но тую вѣру засвидѣтельствовать любовію и прочіими добрыми дѣлами поучаютъ насъ и увѣщаваютъ, якоже изъ посланій ихъ видно. Подадите въ вѣрѣ вашей добродѣтель, въ добродѣтели же разумъ, въ разумѣ же воздержаніе, въ воздержаніи же терпѣніе, въ терпѣніи же благочестіе, въ благочестіи же братолюбіе, въ братолюбіи же любовь, глаголетъ Петръ святый ^[1703]. Вѣра бо истинная есть какъ искра, отъ Духа Святаго въ сердцѣ человѣческомъ возжженная, которая теплоту любве издаетъ. Сія божественная искра возгрѣвается и раздувается съ Божіею помощію чтеніемъ или слушаніемъ Божія слова, размышленіемъ прежде бывшихъ дѣлъ Божіихъ, молитвою, причащеніемъ святыхъ Хрістовыхъ Таинъ; и внѣ оказываетъ себе, какъ доброе древо, сладкими любве плодами: терпѣніемъ, кротостію, милосердіемъ, вѣрностію, воздержаніемъ, братолюбіемъ, миролюбіемъ и прочіими хрістіанскими добродѣтелями. Сіи суть добраго древа плоды, сіи суть добраго сердца, вѣрою Хрістовою очищеннаго, примѣты; сіи суть свидѣтели не по плоти ходящаго, но по духу ^[1704]. Сіи свидѣтели предстанутъ на всемірномъ судѣ Хрістовомъ и засвидѣтельствуютъ въ избранныхъ Божіихъ истинную и нелицемѣрную вѣру, которою оправданы, и которою сіи прекрасные прозябли плоды. Сихъ, аки сокровища нѣкая, произнесетъ Самъ Судія оный праведный, и объявитъ ихъ предъ всѣмъ свѣтомъ: взалкахся, и дасте Ми ясти; возжадахся, и напоисте Мя; страненъ бѣхъ, и введосте Мене; нагъ, и одѣясте Мя; боленъ, и посѣтисте Мене; въ темницѣ бѣхъ, и пріидосте ко Мнѣ. Якоже невѣрнымъ свидѣтели будутъ невѣрствія ихъ злая ихъ дѣла: взалкахся, и не дасте Ми ясти; возжадахся, и не напоисте Мене; страненъ бѣхъ, и не введосте Мене; нагъ, и не одѣясте Мене; боленъ, и въ темницѣ, и не посѣтисте Мене ^[1705]; – и паки: обличу тя, и представлю предъ лицемъ твоимъ грѣхи твоя ^[1706]. Сего ради искушай себе, возлюбленный хрістіанине, находишься ли въ вѣрѣ, хотя Бога Хріста Сына Божія устами исповѣдуешь. Къ сему искушенію увѣщаваетъ апостолъ: себе искушайте, аще есте въ вѣрѣ, себе искушайте ^[1707]. Знай точно, что вѣры спасающей въ томъ нѣтъ, въ комъ нѣтъ добрыхъ дѣлъ, но есть нѣкая устная, лицемѣрная, или, какъ апостолъ учитъ, мертвая: якоже бо тѣло безъ духа мертво есть, тако и вѣра безъ дѣлъ мертва есть ^[1708]. Сего ради и Хрістосъ глаголетъ: не всякъ, глаголяй Ми: Господи Господи, внидетъ въ царствіе небесное, но творяй волю Отца Моего, Иже есть на небесѣхъ ^[1709]. Воля же небеснаго Отца въ томъ состоитъ, дабы намъ о грѣхахъ каяться, вѣровать во Хріста и слушать святаго ученія Его, какъ Самъ Онъ объявляетъ: Сей есть Сынъ Мой возлюбленный, о Немже благоволихъ: Того послушайте ^[1710]. А чему учитъ насъ сей небесный и всему міру проповѣданный Учитель, святое Его Евангеліе представляетъ намъ. – 5) Должно намъ уклонятися отъ зла и творить благое, да не порочимъ и безчестимъ высокаго хрістіанскаго званія и имене. Хрістіанамъ должно разсуждать и помнить, что апостолъ пишетъ: не призва насъ Богъ на нечистоту, но во святость ^[1711]; помнить и внимать, что Петръ святый имъ приписуетъ: вы родъ избранъ, царское священіе, языкъ святъ, люди обновленія, яко да добродѣтели возвѣстите изъ тмы васъ Призвавшаго въ чудный Свой свѣтъ, иже иногда не людіе, нынѣ же людіе Божіи, и проч. ^[1712]; помнить, что они Бога небеснаго призываютъ, чтутъ и молятся: Отче нашъ, Иже еси на небесѣхъ ^[1713]; прилѣжно внимать тому, что Богословъ пишетъ: видите, какову любовь далъ есть Отецъ намъ, да чада Божія наречемся, и есмы ^[1714]; и паки: общеніе наше со Отцемъ и съ Сыномъ Его Іисусомъ Хрістомъ ^[1715]; помнить и размышлять, что они, по апостолу, храмъ Божій суть, и Духъ Божій живетъ въ нихъ; храмъ бо Божій святъ есть ^[1716]. Великое, высокое и совсѣмъ небесное есть званіе хрістіанское, почему должно быть отъ земныхъ и мірскихъ сквернъ и нечистотъ удаленное. Царская міра сего фамилія въ рубищахъ не терпитъ ходить, и отъ пороковъ, помрачающихъ славу ея, бережется, но покрывается порфирою и виссономъ и прочею утварію, царству земному приличною. Хрістіанство есть фамилія небеснаго Царя, который рубища мірскаго смрада и скверны грѣховныя крайне неприличны; но какъ одѣяна порфирою и чистымъ виссономъ правды Хрістовой, такъ и ходить въ томъ царскомъ украшеніи должна, и благодатію Божіею украшать себе утварію добродѣтелей хрістіанскихъ. Сего ради апостоли святіи, разсуждая сіе высокое хрістіанское достоинство, вездѣ въ посланіяхъ своихъ сіе намъ предъ душевныя очи полагаютъ и поучаютъ насъ достойно того жительствовать и увѣщаваютъ: молю вы азъ, юзникъ о Господѣ, достойно ходити званія, въ неже звани бысте, и проч. ^[1717] И паки: явися благодать Божія спасительная всѣмъ человѣкомъ, наказующи насъ, да, отвергшеся нечестія и мірскихъ похотей, цѣломудренно и праведно и благочестно поживемъ въ нынѣшнемъ вѣцѣ ^[1718]. Сюды надлежитъ, что поучаютъ насъ распинать плоть нашу, которая похотствуетъ на духа, распинать со страстьми и похотьми, совлекаться ветхаго человѣка и облекаться въ новаго ^[1719], и проч. О, коль убо много званіе сіе небесное безчестятъ, которые не токмо достойныхъ того дѣлъ не творятъ, но и пороками грѣховными, какъ смрадными рубищами, себе оскверняютъ! Тако они явно показуютъ, что отъ того удалились и обратились въ тую тму, изъ которой благодатію Божіею призваны были въ чудный свѣтъ. Сего ради должно имъ, пока время благопріятно пока день спасенія есть, признавши свое заблужденіе, паки возвратиться съ чистымъ сердцемъ къ позвавшему ихъ и нынѣ всѣхъ зовущему Богу, и молить Его, чтобы пріялъ въ первую Свою милость. – 6) Должно хрістіанамъ примѣчать и помнить и тое, что Хрістосъ глаголетъ: всяко древо, еже не творитъ плода добра, посѣкаютъ е, и во огнь вметаютъ ^[1720], – и что апостолъ: аще по плоти живете, имате умрети ^[1721]. Древо есть человѣкъ, духовно разсуждаемый, который, хотя имя Хрістово исповѣдуетъ, и тѣмъ исповѣданіемъ, якоже листвіемъ древо, красится и величается, но исповѣданія своего достойныхъ плодовъ, то-есть, добрыхъ дѣлъ, не творитъ: почему не иному чему, какъ вѣчному геенскому огню, якоже древо безплодное на сожженіе, праведнымъ судомъ Божіимъ предастся. Почему и апостолъ глаголетъ: аще по плоти живете, то-есть, плотскимъ похотямъ послѣдуете, имате умрети, – гдѣ смерть не временная, но вѣчная разумѣется, ибо и праведные и грѣшные временною смертію умираютъ: но тіи воскреснутъ въ воскрешеніе живота (вѣчнаго), а сіи въ воскрешеніе суда (вѣчнаго осужденія) ^[1722]. Сей страшный конецъ да устрашитъ насъ отъ злыхъ и горькихъ плодовъ грѣховныхъ, которые вѣчному огню предаютъ, и да подвигнетъ къ покаянію и плодамъ его сладкимъ. – Но когда и на временное бѣдствіе посмотримъ, увидимъ, что не отъинуды, какъ отъ беззаконнаго и нераскаяннаго житія человѣческаго происходитъ. Отсюду пожары, глады, оскудѣнія хлѣба и прочіихъ житейскихъ благихъ; отсюду моровыя язвы, трясенія земли; отсюду брани, ужасныя сраженія, кровопролитія, многотысящныхъ людей паденія, и отъ того послѣдующіе женъ, родителей, дѣтей плачевные вопли, разоренія и опустошенія градовъ и государствъ, и проч. Тако правда Божія, беззаконіями человѣческими раздраженная, посылаетъ страшный суда Своего мечъ и поражаетъ беззаконниковъ! Да убоимся убо страшнаго меча сего, и сотворимъ плоды достойные покаянiя ^[1723]. – 7) Апостолъ глаголетъ: благочестіе на все полезно есть, обѣтованіе имѣюще живота нынѣшняго и грядущаго ^[1724]. Благочестіе Богъ обѣщаетъ милостивно и благодатно не токмо въ будущемъ, но и въ нынѣшнемъ вѣцѣ наградить Своимъ благословеніемъ. Аще въ повелѣніихъ Моихъ ходите, и заповѣди Моя сохраните, и сотворите я: и дамъ дождь вамъ во время свое, и земля дастъ плоды своя, и древеса сельная отдадятъ плодъ свой; и постигнетъ вамъ млаченіе житъ, обраніе вина, и обранiе вина постигнетъ сѣятву, и снѣсте хлѣбъ вашъ въ сытость, и вселитеся съ твердостію на земли вашей, и рать не пройдетъ сквозѣ землю вашу; и дамъ миръ въ земли вашей, и уснете, и не будетъ устрашаяй васъ: и погублю звѣри лютыя отъ земли вашея, и проч. ^[1725] Изрядно представляетъ очесамъ нашимъ псаломъ 36-й благословеніе Божіе, которое благочестивымъ подается: якоже нечестивые хотя и возносятся и высятся, яко кедры Ливанстіи, однакожъ такъ исчезаютъ, что и мѣсто ихъ не обрѣтается, хотя и поищеши. Благочестіе и въ день смерти благочестивому помогаетъ. Боящемуся Господа благо будетъ, и въ день скончанія своего обрящетъ благодать ^[1726]. Въ будущемъ же вѣцѣ вся благая, ихже око не видѣ, и ухо не слыша, и на сердце человѣку не взыдоша, любящихъ Бога ожидаютъ, по неложному обѣщанію Его ^[1727]. Однакожъ сіе не такъ должно разумѣть, что аки бы дѣла наши заслужили что у Бога; понеже и дѣла наши добрыя Богу должно приписывать, Который въ насъ благодатію Своею дѣйствуетъ тая; наши же называются того ради, что мы благодати Божіей зовущей и дѣйствующей повинуемся, и, тою благодатію просвѣщаеми и укрѣпляеми, дѣянія плотская умерщвляемъ, и плоды вѣры, яже есть даръ Божій, творимъ, боимся и любимъ Бога, и ближнему дѣла любве показуемъ. Богъ бо никому не долженъ, и, что намъ благое даетъ, туне даетъ, по единой Своей благости. Того ради, какъ обѣщаетъ благая Своя, которымъ обѣщаніемъ возбуждаетъ вѣру въ насъ и охоту къ благочестію, такъ и обѣщанная послушавшимъ Его и вѣрующимъ даетъ туне, по единой Своей благости. Надобно помнить въ семъ случаѣ намъ Хрістово слово: егда сотворите вся повелѣнная вамъ, глаголите, яко раби неключими есмы: яко, еже должни бѣхомъ сотворити, сотворихомъ ^[1728]. Но кто есть, который бы вся повелѣнная исполнилъ? Единъ Хрістосъ, исполненіе закона и пророковъ, вся исполнилъ и заслужилъ всѣмъ благодать и славу у Бога, небеснаго Своего Отца. Тому слава и похвала подобаетъ, намъ же достоитъ всегда признаватися со смиреніемъ: Тебѣ, Господи, правда, намъ же стыдѣніе лица ^[1729], и молитися: не намъ, Господи, не намъ, но имени Твоему даждь славу о милости Твоей и истинѣ Твоей ^[1730]. Однакожъ отсюду не должно заключать по плотскому мудрованію, что когда туне единою вѣрою, а не добрыми дѣлами, получаются благая отъ Бога, то непотребны и дѣла добрыя. Мнѣніе такое погрѣшительно. Кто такое мнѣніе имѣетъ, въ томъ и вѣры нѣтъ, понеже гдѣ добрыхъ дѣлъ нѣтъ, тамо и вѣры нѣтъ, которая отъ добрыхъ дѣлъ, какъ древо отъ плодовъ, познается (якоже сказано подъ числомъ 4-мъ сего параграфа, и ниже во второй книгѣ предложится). Того ради должно имѣть вѣру, и тую добрыми дѣлами засвидѣтельствовать, да вѣрою получимъ Божіе обѣщаніе. – 8) Требуетъ того братская хрістіанская любовь, дабы мы ближнему нашему въ нуждахъ его помогали, какъ сказано о томъ въ главахъ о любви, милости и прочіихъ, и духовно его созидали примѣромъ хрістіанскаго житія и благочиннаго обращенія. Сіе глаголется паки не на такій конецъ, дабы мы добрыя дѣла дѣлали того ради, да видимы будемъ отъ человѣкъ (сей конецъ и намѣреніе, яко фарисейское лицемѣріе, святымъ Божіимъ словомъ охуждается), но что доброе единаго житіе можетъ другому подать случай или къ ревнительнѣйшему въ хрістіанскомъ дѣлѣ подвигу, или къ востанію отъ унынія и пренемоганія изнемогающимъ. Ибо истинное благочестіе есть какъ свѣтъ, въ нощи міра сего сіяющій, который хотя и таится, однакожъ сокрытися не можетъ, но издалеча видится. Симъ благочестиваго житія примѣромъ не менѣе люди созидаются, какъ и словомъ. И хотя сей благочестія примѣръ необходимо нуженъ родителямъ ради дѣтей, пастырямъ, то есть, епископамъ и іереямъ ради словесныхъ Хрістовыхъ овецъ, которыхъ словомъ Божіимъ пасутъ, властямъ ради подвластныхъ, учителямъ ради учениковъ, старымъ всѣмъ ради юныхъ; однакожъ и всѣмъ хрістіанамъ не должно о томъ пренебрегать, но другъ другу въ подвигѣ хрістіанскомъ противу плоти и діавола примѣромъ своимъ помогать и поощрять. Коль силенъ добраго обращенія примѣръ, видимъ изъ исторіи о древнихъ хрістіанахъ. Во время гоненій на хрістіанъ, какъ хрістіане другъ другу послѣдовали въ небоязненномъ предъ мучителями исповѣданіи имене Хрістова, и какъ другъ друга взаимнымъ примѣромъ поощряли къ страданію за Хріста, – церковная исторія свидѣтельствуетъ, такъ что не токмо мужи и жены, совершенные въ возрастѣ, но и самые отроки и отроковицы, и самый почти младенческій вѣкъ (возрастъ) усердно за Хріста подклоняли свои главы подъ мечь. И хотя благочестивая оная ревность была даръ Божій, однакожъ спасительный тотъ огонь силу и дѣйствіе свое большее воспріялъ отъ взаимнаго примѣра, не иначе, какъ естественный возженный огонь въ большій пламень обращается, когда ему другій приложится и присоединится огонь и отъ вѣтра раздувается. – 9) Къ благочестивому житію и благочинному обращенію долженъ насъ возбуждать злый конецъ непостояннаго житія, то-есть, соблазнъ. Добрыхъ дѣлъ правило есть Божіе слово. Свѣтильникъ ногама моима законъ Твой, Господи, и свѣтъ стезямъ моимъ, глаголетъ псаломникъ ^[1731]. Сей свѣтильникъ свѣтитъ намъ, во тмѣ міра сего ходящимъ, и показуетъ, какъ ходить, жить и обращаться, что дѣлать, и отъ чего уклоняться. Почему соблазнъ двоякимъ наипаче образомъ бываетъ: первое, развращеннымъ и слову Божію противнымъ ученіемъ, какъ то дѣлаютъ еретики и прочіи суевѣры; второе, подаетъ соблазнъ и тотъ, который противно слову Божію живетъ и развращенно между братіею своею обходится. Ибо какъ добрый, такъ и злый примѣръ единаго ударяетъ въ сердце, другаго чрезъ слухѣ, или видѣніе; оный къ добру, а сей къ злу побуждаетъ видящаго, или слышащаго. Соблазнъ подобенъ язвѣ моровой, которая, заченшися въ одномъ человѣкѣ, многихъ близъ живущихъ заражаетъ и умерщвляетъ: такъ и развращенное ученіе въ единомъ ересеначальникѣ зачинается, но безчисленный народъ поражаетъ и погубляетъ; такъ и развращениое единое житіе часто подаетъ случай многимъ беззаконновать, и тое, что видѣли или слышали, дѣлать, и не иначе, какъ домъ отъ сосѣдняго дома горащаго загорается, беззаконнымъ нечестиваго примѣра пламенемъ разжигаться и загараться. Отсюду видимъ, что иный градъ и село тѣмъ, иный другимъ беззаконіемъ изобилуетъ паче другаго; инымъ мамона и сребролюбіе наипаче обладаетъ; въ иномъ роскошь и всякое плотское угодіе преизобильно разливается, въ другомъ гордость житейская паче прочіихъ себе оказываетъ. Тоежъ примѣчается по домамъ и фамиліямъ: ибо единъ отъ другаго видитъ, или слышитъ зло и перенимаетъ, и такъ развращается; а отъ того другій тогожде научается, и такъ расширяется смрадный беззаконнаго житія запахъ и поядаетъ души, по подобію язвы усилившейся. Хотя и всякъ другъ другу можетъ подать соблазнъ, однакожъ наипаче подаютъ родители дѣтямъ, пастыри людямъ, начальники подвластнымъ, господа рабамъ своимъ, учители ученикамъ, старые младымъ. Ибо высшихъ житіе и примѣръ низшимъ есть какъ правило, или какъ зерцало, въ которое смотрятъ, и по тому себе исправляютъ. Къ разсѣянію соблазновъ много служатъ и помогаютъ клеветники, которые разсѣваютъ чужіе грѣхи и беззаконія, и тѣми слухи слушателей своихъ наполняютъ. Горе міру отъ соблазнъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1732]. Горе же тому, егоже ради приходитъ! Уне ему было бы аще жерновъ осельскій облежалъ бы о выи его, и вверженъ въ море, неже да соблазнитъ малыхъ сихъ единаго ^[1733]. Изъ сего видимъ, коль великое зло соблазнъ, который, какъ язва, разливается и многихъ умерщвляетъ. Сіе зло да убѣдитъ насъ уклоняться отъ беззаконія и тщаться о добродѣтельномъ житіи, дабы насъ тое горе, которое соблазняющимъ, по словеси Хрістову, слѣдуетъ, не постигло. – 10) О добродѣтельномъ житіи и того ради должно намъ тщаться, да заградимъ уста противникамъ нашимъ и врагамъ, которые изощряютъ ядовитый языкъ свой на поношеніе и злословіе наше, и назираютъ, да обрящутъ рѣчь на насъ: тако они, увидѣвше житіе наше не таково, каково мнятъ и разносятъ, посрамятся и заградятъ уста свои и умолкнутъ. И хотя свойство клеветниковъ есть и тамо находить причину порицанія и злословія, гдѣ нѣтъ причины; однакожъ клевета ихъ, яко ложная и неправедная, тщетна будетъ, егда изведетъ Господь, яко свѣтъ, правду неповинныхъ, и судьбу ихъ яко полудне, и тогда мечъ ихъ, который противу неповинныхъ извлекаютъ, внидетъ въ сердца ихъ ^[1734]. – 11) Житіе наше благочестиво должно проводить намъ на такій конецъ, да, видѣвше житіе наше доброе, незнающіи и неисповѣдающіи имени Хрістова обратятся ко Хрісту, и съ нами едино будутъ, и прославятъ Отца нашего, Иже есть на небесѣхъ ^[1735]. Тако древніе хрістіане многихъ пріобрѣтали Хрісту, какъ читаемъ въ исторіи церковной.

§ 272. Разсужденіе о добрыхъ дѣлахъ подаетъ случай воспомянуть о древнiхъ хрістіанахъ (о которыхъ мало въ параграфѣ прешедшемъ сказано) и о состояніи нынѣшняго вѣка хрістіанъ, на такій конецъ, дабы представить всякому предъ умныя очи, коль далеко нынѣшніи хрістіане отъ хрістіанской должности отступили. Сіе можетъ читатель примѣтить и отъ разсужденія, въ которомъ предлагалось о плодахъ вѣры, о послушаніи усердномъ Богу, о прославленіи имени Его, о благодарности къ Нему, и о прочемъ. На такій бо конецъ и предложено оно, да искушаетъ себе всякъ, аще есть въ вѣрѣ ^[1736]. Въ Апокалипсисѣ глаголетъ Хрістосъ ангелу (епископу) Ефесскія церкви: имамъ на тя, яко любовь твою первую оставилъ еси. Помяни убо, откуду спалъ еси, и покайся; и первая дѣла сотвори. Аще ли ни, гряду ти скоро, и прочая ^[1737]. Сіе увѣщательное Хріста Господа нашего слово хрістіанамъ нынѣшняго вѣка приличествуетъ и ихъ касается, яко любовь, которую первые оные хрістіане имѣли, оставили. У древнихъ хрістіанъ сердце и душа бѣ едина, какъ апостолъ свидѣтельствуетъ: народу вѣровавшему бѣ сердце и душа едина ^[1738], то-есть, былъ между ними миръ, согласіе и любовь, всѣхъ благихъ мати. Сіе есть знакъ истиннаго хрістіанства, какъ о семъ блаженномъ согласіи пророкъ предвозвѣстилъ: раскуютъ мечи своя на орала, и копія своя на серпы, и не возметъ языкъ на языкъ меча, и не навыкнутъ ктому ратоватися ^[1739]; – и Хрістосъ глаголеть: о семъ разумѣютъ вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою ^[1740]. У нынѣшнихъ того нѣтъ, но сердце противу сердца и душа противу души востаетъ; другъ на друга умышляютъ злая въ сердцахъ своихъ и душахъ. А что въ сердцахъ крыется, тое и внѣ является чрезъ ссоры, проклинанія, злословія, клеветы, ябеды коварныя, брани, біенія и прочіе злые плоды. Истины сея не токмо всякій градъ, село, мѣсто и страна, но и всякій почти домъ свидѣтель есть. Едва бо сыщемъ какій домъ, въ которомъ бы жалобы другъ на друга не происходило. Но, что дивнѣе, или паче сожалительнѣе, братъ съ братомъ, сестра съ сестрою, мужъ съ женою, которыхъ естественная любовь должна соединять, въ несогласіи и ссорѣ пребываютъ. – У древнихъ хрістіанъ не былъ нищъ ни единъ въ нихъ ^[1741], понеже были человѣколюбивы, милостивы и щедры, подражая Отцу своему, Иже есть на небесѣхъ. У нынѣшнихъ не тако; но нищими наполнены улицы, домы; наполнены темницы обнищавшихъ должниковъ, сидящихъ за долги, недоимки оброчныя, за вексели и прочія нужды; многіе скитаются отъ пожарныхъ случаевъ безъ домовъ съ женами и малыми дѣтьми; многіе лишаются дневныя пищи, многіе ходять въ рубищахъ, многіе полунаги. Причина тому самолюбіе и скупость богатыхъ, которые сами хотятъ довольно и преизлишно насыщаться, упокоеваться, украшаться шелками и виссонами, жить въ богатыхъ палатахъ, представлять богатые столы, пить дорогія вина, довольно имѣть слугъ, проѣзжаться цугами на избранныхъ коняхъ, держать собачью охоту, играть въ карты и прочія забавы; а о своей, подобной себѣ братіи, бѣдствующей небрегутъ и смотрѣть не хотятъ. – Древніи хрістіане продавали села и домы, и цѣну продаемыхъ приносили во едино на общую *вѣрныхъ* пользу ^[1742]. Нынѣшніи не тако; но другъ у друга отнимаютъ села, земли, поля, нивы, суды и прочія житейскія потребности; изгоняютъ изъ домовъ, проливаютъ слезы бѣдныхъ, вдовицъ, сиротъ и прочіихъ беззаступныхъ людей. – Древніи хрістіане были простосердечны, другъ друга не обманывали, но истину другъ ко другу объявляли, и потому другъ другу вѣрили. Нынѣшніи не тако; самая вещь показуетъ противное, когда другъ другу льстятъ, ласкаютъ, но въ сердцахъ помышляютъ злая. Языкомъ глаголютъ, какъ Іуда Хрісту: радуйся! а въ сердцѣ на преданіе и убіеніе поучаются. Устами ласкаютъ: братецъ, а въ сердцѣ какъ врага имѣютъ. Словомъ обѣщаютъ, а сердцемъ иное думаютъ. – У древнихъ хрістіанъ цѣломудріе и воздержаніе процвѣтало. Нынѣ не тако: піянство, роскошь, похоть плотская, и симъ послѣдующія неподобныя игры, пѣсни, кличи, вездѣ почти оказываются. Древніи хрістіане были кротки, другъ другу прощали отъ сердца погрѣшности. У нынѣшнихъ не то; но за противное слово, или малую обиду, хотятъ обидѣвшаго искоренить. Свидѣтельствуютъ о семъ судебныя мѣста, которыя язвительными другъ на друга клеветами преисполнены. – У древнихъ хрістіанъ коликое усердіе было къ славословію Божію, къ молитвѣ, къ слушанію Божія слова, отсюду видно, что пока не имѣли храмовъ Божіихъ молитвенныхъ ради гоненія, собирались по домамъ ради того богоугоднаго дѣла, и тако домы ихъ были какъ церкви; инымъ пустыни и вертепы были молитвенные домы. Нынѣ не тако, но хотя храмы и суть, и всегда отверзаются, и всегда звономъ колокольнымъ, какъ гласомъ благопріятнымъ, церковь зоветъ хрістіанъ на славословіе Божіе и молитву общую, однакожъ мало кто спѣшитъ. Многіе хотя и приходятъ, но ради церемоніи, а иные, что горше того, на единый соблазнъ, со смѣхами, разговорами, и прочіими непотребными забавами. Многіе изволяютъ по улицамъ скитаться, по домамъ питейнымъ и шинкамъ шумѣть и безчинствовать, нежели на славословіе Божіе и молитву въ храмы итить. О словѣ Божіемъ и объявлять нечего, которое хотя мало проповѣдуется и рѣдко, однакожъ, какъ насыщенные, или паче, какъ лихорадкою немоществующіи пищу пріемлютъ, премногіе изволяютъ забавными и соблазнительными книжками утѣшать *и увеселять* плоть свою, нежели отъ слова Божія пользы душевной, на что оно дано, искать. – У древнихъ хрістіанъ какая любовь и усердіе ко Хрісту было, оттуду явно, что мужи, жены, отроки, отроковицы и недорослый юношескій вѣкъ съ радостію предавали себе на смерть за имя Его: нынѣ того нѣтъ. Оныхъ мучители – цари и князи жесточайшими орудіями не могли отвратить отъ Хріста: нынѣшнихъ сребро, злато, похоть плотская, роскошь, пьянство и прочія страсти отвращаютъ. – Древніи хрістіане часто пріобщались Хрістовыхъ Таинъ, яко безсмертія виновныя пищи; откуду и нынѣ повседневно призываетъ церковь святая: со страхомъ Божіимъ и вѣрою приступите! У нынѣшнихъ нѣтъ того, какъ самое дѣло показуетъ; но въ годъ единожды, и то почти съ принужденіемъ, приступаютъ къ безсмертной той трапезѣ, а многіе до болѣзни, иные до самой почти смерти отлагаютъ. Жалости достойная вещь! На банкеты съ радостію спѣшатъ люди, но къ духовной оной и святѣйшей трапезѣ, къ которой Хрістосъ призываетъ, почти съ нуждою идутъ! – У древнихъ хрістіанъ страннолюбіе такъ сильно было, что другъ друга предваряли въ пріятіи странныхъ, послѣдуя вѣрѣ и любви праотца своего Авраама. У нынѣшнихъ не видно того; но или совсѣмъ не отворяютъ дверей странствующимъ, или отворяютъ, но съ договоромъ мзды. – У древнихъ хрістіанъ лжи, лукавства не слышно было: у нынѣшнихъ солгать, обмануть, прельстить за грѣхъ не почитается. – Древнихъ хрістіанъ пастыри какое попеченіе и тщаніе о стадѣ Хрістовомъ имѣли, дивиться должно: о нынѣшнихъ не говорю; вси о томъ знаютъ (пастырей разумѣю епископовъ и священниковъ). – Древніи хрістіане, засѣдающіи въ судебныхъ мѣстахъ, какъ усердно наблюдали правду, и отирали бѣдныхъ слезы! Нынѣ не слышится тое: но вмѣсто того клятвопреступленіе, попраніе правды, или паче, выгнана она вонъ, и судебныя мѣста торжищами и корчемницами сдѣлались: вмѣсто Божія суда купля дѣлается; вмѣсто Бога мамона почитается, и вмѣсто правды злато и сребро голосъ свой издаетъ. Всякъ сію истину узнаеть, когда безъ денегъ къ суду пріидетъ. – Древніи хрістіане дѣтей своихъ обучали въ законѣ Господни, страсѣ Божіи и всякомъ благочестіи: у нынѣшнихъ нѣтъ того; но вмѣсто того обучаютъ дѣтей танцамъ, политикѣ свѣтской и прочей суетѣ. Откуду бываетъ, что въ отцахъ нѣтъ, а въ дѣтяхъ и внукахъ и искать благочестія нечего. Тако нынѣшніи хрістіане первыхъ любовь оставили, и съ любовію вѣру и благочестіе истинное. И хотя многіе отъ хрістіанъ нынѣшнихъ созидають храмы Божіи, какъ видимъ, каменные или деревянные, но одушевленные разоряютъ. Украшаютъ Евангеліе златомъ и сребромъ, но, что Евангеліе учитъ, того и перстомъ коснуться не хотятъ, или паче, и не знаютъ. Иные даютъ милостыню, но у другихъ отнимаютъ. И какая изъ того польза? Ибо сіе не богоугодное, но богопротивное дѣло есть. И тако въ хрістіанство нынѣшнее языческое состояніе вошло. Ибо хотя не устами, но дѣлами отъ нынѣшнихъ хрістіанъ отвергается Хрістосъ, Котораго древніи хрістіане, и муками принуждаеми, не хотѣли отрещись. Бога исповѣдуютъ вѣдѣти, а дѣлы отмещутся Его, глаголетъ апостолъ ^[1743]; – и паки Хрістосъ: приближаются Мнѣ людіе сіи усты своими, и устнами чтутъ Мя: сердце же ихъ далече отстоитъ отъ Мене ^[1744].

§ 273. Сего ради внимать намъ должно, что далѣе Хрістосъ Ефесскія церкви епископу глаголетъ: помяни, откуду спалъ еси, и покайся. Сей сладкій милосердаго нашего Избавителя гласъ во уши всѣхъ ударяетъ. О, да ударитъ и въ сердца божественною своею крѣпостію, и возбудитъ души, тяжкимъ грѣха сномъ уснувшія! Ударяетъ пастырей: помяните званіе ваше, и пасите еже въ васъ стадо Божіе (Мое), посѣщающе не нуждею, но волею, и по Бозѣ; ниже неправедными прибытки, но усердно; не яко обладающе причту, но образи бывайте стаду, еже стяжахъ кровію Моею ^[1745]. Ударяютъ судей: помяните, на какомъ сѣдите мѣстѣ; Азъ рѣхъ: бози есте. Доколѣ судите неправду, и лица грѣшниковъ пріемлете ^[1746]? Ударяеть родителей: помяните о чадѣхъ вашихъ; воспитовайте ихъ въ наказаніи и ученіи Господни ^[1747]. Ударяеть всѣхъ вообще и всякаго чина людей: помяните, откуду спали вы, и покайтеся! Духъ же Святый во псалмѣ глаголетъ: днесь, аще гласъ Его услышите, не ожесточите сердецъ вашихъ ^[1748]. Блюдите, братіе, глаголетъ апостолъ, да не когда будетъ въ нѣкоемъ отъ васъ сердце лукаво, исполнено невѣрія, во еже отступити отъ Бога жива. Но утѣшайте себе на всякъ день, дóндеже днесь нарицается, да не ожесточится нѣкто отъ васъ лестію грѣховною. Причастницы бо быхомъ Хрісту, аще точію начатокъ состава даже до конца извѣстенъ удержимъ ^[1749]. Аще же ожесточимъ сердца наша, то послушаемъ еще, что паки глаголетъ Хрістосъ помянутому епископу: гряду ти скоро, и прочая. Сіе уже и приходитъ къ намъ различными наказаніями, нашествіемъ иноплеменниковъ, враговъ нашихъ, моровою язвою, частыми пожарами, отъятіемъ благоплодія отъ нивъ нашихъ, болѣзнями и скорбьми и различными напастьми, и какъ бы убѣждаетъ насъ послушати своего гласа и покаятися. Аще же и тако не послушаемъ: се уготова на судъ престолъ Свой ^[1750]. Се грядетъ Господь во тмахъ святыхъ ангелъ Своихъ, сотворити судъ о всѣхъ и изобличити всѣхъ нечестивыхъ о всѣхъ дѣлѣхъ нечестія ихъ, и проч. ^[1751] Се, глаголеть Самъ, гряду яко тать: блаженъ бдяй и блюдый ризы своя, да Не нагъ ходитъ, и узрятъ срамоту его ^[1752]. Якоже бо бѣху во дни прежде потопа, ядуще и піюще, женящеся и посягающе, до негоже дне вниде Ное въ ковчегъ, и не увѣдѣша, дóндеже пріиде вода и взятъ вся: тако будетъ и пришествіе Сына человѣческаго ^[1753]. Сего ради пріидите, пока день оный, страшный грѣшникамъ, не пріидетъ. Пріидите вси. Возвратимся къ пастырю и посѣтителю душъ нашихъ, Хрісту Сыну Божію. Зоветъ Онъ насъ, какъ слышали мы, и ожидаетъ; готовъ святѣйшими любве Своея объятіями пріяти всѣхъ, какъ отецъ блуднаго сына. Никого да не смущаетъ множество и величество грѣховъ! Всѣхъ Онъ, малыхъ и великихъ, грѣшниковъ призываетъ, и обѣщаетъ вѣчный душамъ покой: пріидите ко мнѣ вси труждающіися и обремененніи, и Азъ упокою вы ^[1754]. Никто да не усумнѣвается о превосходящей сей милости и человѣколюбіи Его! Евангеліе Его святое и въ немъ человѣколюбіе Его изображенное, которое грѣшникамъ, въ святѣйшей плоти странствуя на земли, показалъ, крѣпко увѣряетъ насъ. Какъ усердно привлекаетъ жену Самаряныню, блудницу бывшую! Обѣщаетъ ей источникъ воды текущія въ животъ вѣчный ^[1755]. Какъ благопріятнымъ лицемъ зритъ на грѣшницу, омывающую слезами нозѣ Его, и любезный и утѣшительный гласъ испущаеть ей: отпущаются тебѣ грѣси ^[1756]. Какъ человѣколюбно разрѣшаетъ прелюбодѣйцу! Ни тебе осуждаю; иди, и отселѣ ктому не согрѣшай ^[1757]. Какъ благосклонно и милостиво пріемлетъ всѣхъ приближающихся Ему мытарей и грѣшниковъ ^[1758]. Какъ живо изображаетъ Свое тщательное и усердное ко взысканію грѣшниковъ милосердіе во образѣ хозяина, который, имый сто овецъ, и погубль едину отъ нихъ, не оставитъ ли девятидесяти и девяти въ пустыни, и идетъ въ слѣдъ погибшія, дóндеже обрящетъ ю? И обрѣтъ возлагаетъ на рамѣ свои радуяся, и прочая ^[1759]. Какъ милостивый Свой взоръ въ самомъ страданіи обращаетъ на ученика отвергшагося ^[1760], и со взоромъ милость и благодать Свою подаетъ ему въ утѣшеніе и укрѣпленіе его, да не оскудѣетъ вѣра его ^[1761]! Какъ милостивую руку помощи, уже на крестѣ висящь, подаетъ разбойнику, и почти изъ самыхъ адовыхъ вратъ восхищаетъ его, и отверзаетъ двери небеснаго царствія! Аминь глаголю тебѣ, днесь со Мною будеши въ раи ^[1762]. Како наконецъ съ высоты славы Своея милостивымъ и человѣколюбнымъ гласомъ ударяетъ во уши и сердце Савла, бывшаго хульника и гонителя и досадителя! Савле, Савле, что Мя гониши ^[1763]? И изъ гонителя проповѣдникомъ имене Своего, и всея вселенныя учителемъ дѣлаетъ ^[1764]. Такъ кротко, такъ милостиво, такъ человѣколюбиво поступаетъ со грѣшниками Господь нашъ! Яко хотѣніемъ не хощетъ смерти грѣшника, но обратитися ему отъ пути зла, и живу быти ему ^[1765]. Когда убо такъ милосердаго имѣемъ Господа нашего: пріидите, отложимъ темный противныхъ помышленій облакъ, который покрываетъ сердца наша, и, отложивше дѣла темная, облечемся во оружiе свѣта ^[1766], воспомянемъ, откуду спали мы, и воспомянувше восплачемся предъ Господемъ, сотворшимъ насъ и искупившимъ кровію Своею, яко Той есть Богъ нашъ, и мы людіе Его и овцы руки Его ^[1767]. Возвысимъ вси единодушно отъ сердца гласъ нашъ: скоро да предварятъ ны щедроты Твоя, Господи, яко обнищахомъ зѣло! Помози намъ, Боже Спасителю нашъ, славы ради имене Твоего. Господи, избави ны, и очисти грѣхи наша, имене ради Твоего ^[1768]. И паки: Господи Боже силъ! обрати ны, и просвѣти лице Твое и спасемся ^[1769]. И паки: возврати насъ, Боже спасеній нашихъ, и отврати ярость Твою отъ насъ. Еда во вѣки прогнѣваешися на ны? или простреши гнѣвъ Твой отъ рода въ родъ? Боже! Ты обращся оживиши ны, и людіе Твои возвеселятся о Тебѣ. Яви намъ, Господи, милость Твою, и спасеніе Твое даждь намъ ^[1770]. И паки: услыши ны, Боже Спасителю нашъ, упованіе всѣхъ концевъ земли, и сущихъ въ мори далече ^[1771]. И паки: помяни насъ, Господи, во благоволеніи людей Твоихъ, посѣти насъ спасеніемъ Твоимъ, видѣти во благости избранныя Твоя, возвеселитися въ веселіи языка Твоего, хвалитися съ достояніемъ Твоимъ. Согрѣшихомъ со отцы нашими, беззаконновахомъ, неправдовахомъ ^[1772].

Сіе мое разсужденіе не касается тѣхъ, которые благодатію Божіею состоятъ неподвижно въ вѣрѣ, и вѣры плоды показуютъ. Знаю я и твердо держу, что имѣетъ Господь Своихъ рабовъ почитающихъ Его, и знаетъ ихъ. Твердое основаніе Божіе стоитъ, имущее печать сію: позна Господь сущія Его, глаголетъ апостолъ ^[1773]. Онъ знаетъ Своихъ, и Его знаютъ сущіи Его ^[1774]. Тѣмъ желаю въ той благодати Божіей пребывать, и день отъ дне успѣвать, отъ силы въ силу приходить, и до конца въ томъ подвигѣ подвизаться, и своей братіи, забывшей и забывающей хрістіанскую должность, усердною молитвою помоществовать. Таковымъ глаголетъ Хрістосъ: буди вѣренъ даже до смерти, и дамъ ти вѣнецъ живота ^[1775]. А только здѣсь слово мое до тѣхъ надлежитъ, которые благочестіемъ хвалятся, но силы его, которая состоитъ въ вѣрѣ, страсѣ и любви Божіей, отвергаются ^[1776], Бога исповѣдуютъ вѣдѣти, но дѣлы отмещутся Его ^[1777], на языкѣ вѣру, а въ сердцѣ невѣріе и безбожіе имѣютъ ^[1778].

Заключеніе второе. О постоянствѣ и конечномъ пребываніи въ вѣрѣ

Претерпѣвый до конца, той спасенъ будетъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1779].

Никтоже возложь руку свою на рало и зря вспять, управленъ есть въ царствіи Божіи, глаголетъ Хрістосъ ^[1780]

Буди вѣренъ даже до смерти, и дамъ ти вѣнецъ живота ^[1781].

Аще совратится праведникъ отъ правды своея, и сотворитъ неправду, по всѣмъ беззаконіямъ, яже сотворилъ беззаконникъ, вся правды его, яже сотворилъ есть, не помянутся: въ преступленіи своемъ, имъже преступи, и во грѣсѣхъ своихъ, имиже согрѣши, въ нихъ умретъ ^[1782].

Не вѣсте ли, яко текущіи въ позорищи, вси убо текутъ, единъ же пріемлетъ почесть? Тако тецыте, да постигнете ^[1783].

§ 274. Не довольно ко спасенію начать благочестіе, но должно и кончать житіе въ подвигѣ благочестія. Многіе начинаютъ, но не вси кончаютъ, какъ самая показываетъ вещь. Таковый подобенъ есть наченшему путь отъ единаго мѣста къ другому, и взадъ паки съ пути возвращающемуся; подобенъ наченшему строить храмину, но оставляющему безъ совершенія; подобенъ есть наченшему созидати столпъ, и не совершающему. Таковый отдаетъ себе въ посмѣяніе и поруганіе врагамъ своимъ, діаволу и слугамъ его, которые, видѣвше, начнутъ ругатися ему, глаюлюще: яко сей человѣкъ начатъ здати, и не може совершити ^[1784]. Откуду святое Божіе слово тѣмъ только вѣрнымъ приписуетъ спасенiе, которые до конца въ вѣрѣ пребываютъ, до конца претерпѣваютъ ^[1785]; которые начатокъ состава даже до конца извѣстенъ удерживаютъ ^[1786], не возвращаются вспять отъ преданныя святыя заповѣди ^[1787], до конца подвигомъ добрымъ подвизаться будутъ, теченiе скончаютъ, вѣру соблюдутъ ^[1788]. Симъ соблюдается вѣнецъ правды ^[1789]. Сего ради наченшему добрѣ, добрѣ должно и окончать, чтобы обѣтованіе Божіе – вѣчный животъ получить.

§ 275. Препятствія къ совершенному спасенію и полученію вѣчнаго блаженства. 1) Сатана, врагъ душъ нашихъ, со ангелами злыми различныя подлагаетъ намъ козни. Нѣсть наша брань къ крови и плоти, но къ началомъ, и ко властемъ, и къ міродержителем, тмы вѣка сего, къ духовомъ злобы поднебеснымъ, глаголетъ апостолъ ^[1790]. И паки: супостатъ вашъ діаволъ, яко левъ рыкая, ходитъ, искій кого поглотити, глаголетъ Петръ святый ^[1791]. – 2) Плоть наша со страстьми и похотьми возстаетъ противу насъ: плоть бо похотствуетъ на духа, глаголетъ апостолъ ^[1792]. Чувствуемъ инъ законъ во удѣхъ нашихъ, противу воюющь закону ума нашего, и плѣняющь насъ закономъ грѣховнымъ, сущимъ во удѣхъ нашихъ ^[1793]. – 3) Многія прелести и соблазны міра сего, которыми немощная плоть наша разжизается и часто біется совѣсть наша, такъ что часто и нехотя принуждаемся видѣти ихъ, или слышати. Горе міру отъ соблазнъ: нужда бо есть пріити соблазномъ, глаголетъ Хрістосъ ^[1794]. И чѣмъ болѣе приближается кончина вѣка, тѣмъ болѣе умножается ихъ. Сіе вѣждь, глаголетъ апостолъ Павелъ къ Тимоѳею, яко въ послѣднія дни настанутъ времена люта. Будутъ бо человѣцы самолюбцы, сребролюбцы, величавы, горди, хульницы, родителемъ противящіися, неблагодарни, неправедни, нелюбовни, непримирительни, продерзиви, возносливи, прелагатае, клеветницы, невоздержницы, некротцы, неблаголюбцы, предателе, нагли, напыщени, сластолюбцы паче, нежели боголюбцы ^[1795]. – Сіи суть благочестія запинатели! Съ сими врагами хрістіанамъ всегдашняя предлежитъ брань! Противу сихъ вѣрные всегда, днемъ и нощію, бодрымъ духомъ и неусыпнымъ тщаніемъ подвизаться имѣютъ нужду! Сіи супостаты часто отвлекаютъ душу отъ пути благочестивыхъ и при концѣ. Съ плачемъ уподобляетъ святый Василій Великій хрістіаннна купцу, который по морю міра сего, волнами искушеній смущаемому, пловеть, и часто при самомъ пристанищѣ корабль свой разбиваемый видить ^[1796]. Сія на такій конецъ здѣ предлагаются, да, хотящіи вѣчное спасеніе получить, оттрясутъ сонъ лѣности, не смотрятъ на начало, но на конецъ, – конецъ бо всякое совершаетъ дѣло, – да не надѣются на свою силу, благочестіе, труды подъятые, но на Бога, начинающаго и совершающаго. Сея ради причины святое Божіе слово вездѣ насъ къ тщанію, осторожности и бдѣнію поощряетъ. Поминайте жену Лотову, глаголетъ Хрістосъ ^[1797], которая озрѣся вспять, и бысть столпъ сланъ ^[1798]. Буди вѣренъ даже до смерти ^[1799]. Мняйся стояти, да блюдется, да не падетъ ^[1800]. Со страхомъ и трепетомъ свое спасеніе содѣвайте ^[1801]. Трезвитеся, бодрствуйте ^[1802].

§ 276. Тщаніе человѣческое само собою ничего не можетъ; ни начать, ни дѣлать, ни совершить не можетъ человѣкъ безъ Бога. Безъ Мене не можете творити ничесоже, глаголетъ Хрістосъ ^[1803]. Богъ начинаетъ дѣло спасенія нашего, дѣлаеть и совершаеть, когда Ему не противимся и дѣлаемъ тое, что благодать Его дѣйствуетъ. Вездѣ убо нужна есть намъ Божія помощь. Обѣщается же Божія помощь тѣмъ, которые вѣрою просятъ отъ Него: просите, и дастся вамъ; ищите, и обрящете; толцыте, и отверзется вамъ ^[1804]. И которые вѣрою просятъ, ищутъ и толкутъ въ двери небесе, всегда вѣрою просящимъ отверстыя, тѣ по обѣщанію пріемлютъ, обрѣтаютъ тое, и отверзается имъ. Всякъ бо просяй пріемлетъ, и ищай обрѣтаетъ, и толкущему отверзается, глаголетъ Хрістосъ ^[1805]. Аще бо человѣцы, зли суще, умѣютъ даянія благая даяти чадомъ своимъ, кольми паче Отецъ, Иже съ небесе, естествомъ благъ и источникъ благостыни, дастъ Духа Святаго просящимъ у Него ^[1806]. И родители, хотя желаютъ помощи чадамъ своимъ, но часто бываеть, что не могутъ, ибо не все человѣкъ можетъ что хощеть. Богъ же не тако, но все можетъ. Все хощетъ подать намъ, яко благъ; и все можетъ, яко всемогущій. Сего ради должно намъ въ такъ тѣсныхъ обстоятельствахъ, въ такъ трудномъ и опасномъ подвигѣ нашемъ противу враговъ нашихъ не унывать, не отчаяваться, но къ Нему, яко многомилостивому Отцу, поборнику, защитнику и помощнику нашему, прибѣгать съ вѣрою, просить Его, искать у Него, всегда толкать воздыханіемъ и вѣрою въ двери милосердія Его: да начный дѣло благое въ насъ, совершитъ е, даже до дне Іисусъ Хрістова ^[1807]; да силою Своею божественною соблюдетъ насъ вѣрою во спасеніе, готовое явитися во время послѣднее ^[1808]; да призвавый насъ въ вѣчную Свою славу о Хрiстѣ Іисусѣ, мало пострадавшія, Той совершитъ насъ, да утвердитъ, да укрѣпитъ, да оснуетъ ^[1809]; да утвердитъ насъ и сохранитъ отъ лукаваго ^[1810]; да не оставитъ насъ искуситися паче, еже можемъ, но сотворитъ со искушеніемъ и избытіе, яко возмощи намъ понести ^[1811]. «Обычай есть, глаголетъ Василій Великій, плавающимъ по морю на небо смотрѣть, и оттуду плаванія теченіе пріимать, дни отъ солнца, нощію же отъ сѣверныя или иныя какія являющіяся звѣзды, и отъ сихъ всегда правое теченіе плаванія примѣчать. И ты убо, то есть, по морю міра сего плавая, очеса на небо возведи, по примѣру рекшаго: къ Тебѣ возведохъ очи мои, живущему на небеси ^[1812]. Смотри на Солнце правды, то-есть, Хріста, и, аки звѣздамъ нѣкіимъ свѣтлымъ, заповѣдямъ Господнимъ въ правленіе себе отдай, и бодрствующее око имѣй. Не даждь сна очима твоима, и вѣждома твоима дреманія, да всегдашнее возъимѣешь отъ заповѣдей теченіе. Свѣтильникъ бо, рече, ногама моима законъ Твой и свѣтъ стезямъ моимъ ^[1813]. Аще бо никогда не будешь дремать при кормилѣ, пока въ семъ житіи находишься: помощь Духа содѣйствующаго получишь, Который тебе всегда далѣе будетъ вести, и легкимъ и тихимъ дыханіемъ даже до спасительнаго, тихаго и веселаго пристанища онаго доведетъ» ^[1814].

Отцу и Сыну и Святому Духу, Единому Тріѵпостасному Богу, Творцу, Спасителю и Промыслителю нашему, честь и слава во вѣки вѣковъ. Аминь!