Брань твою, Деметриан, и часто изрыгаемые из святотатственных уст твоих нечестивые хулы на Бога, Который есть один и истинный, я презирал, почитая более приличным и лучшим отклонить молчанием невежество заблуждающего, чем, отвечая безумному, вызывать наглость. И делал это я не без повеления Божественного. В Писании сказано: «во ушию безумнаго ничтоже глаголи, да не когда поругает разумная словеса твоя» (Притч. 23, 9). И еще: «не отвещай безумному по безумию его, да не подобен ему будеши» (Притч. 26, 4). Да и повелено нам хранить святыню внутри своего сознания, а не предлагать ее свиньям и псам для попрания. Вот что Господь говорит о том: «не дадите святая псом, ни пометайте бисер ваших пред свиниями, да не поперут их ногами своими, и вращшеся расторгнут вы» (Мф. 7, 6). Когда ты часто приходил ко мне более – по страсти спорить, чем с намерением поучиться и, подняв шум и крик, хотел бывало скорее с бесстыдством втолковать свое, чем терпеливо выслушать наше, – я находил нелепым вступать с тобою в спор; потому что было бы удобнее и легче отразить криком возмущенные волны бурного моря, чем укротить твое бешенство рассуждениями. Согласись, что светить слепому, говорить глухому, вразумлять бессмысленного – труд напрасный и не поведет ни к чему; потому что ни уразуметь не может бессмысленный, ни слепой увидеть, ни глухой услышать. Принимая это в соображение, я часто молчал и нетерпение побеждал терпением, потому что не в силах был бы ни научить неспособного к учению, ни сдержать нечестивого чувством уважения к святому, ни обуздать кротостью неистового. Но так как ты говоришь теперь, будто весьма многие жалуются и винят нас в том, что чаще поднимаются войны, что язвы и голод свирепствуют, что дожди и росы останавливаются долгим ведром: то молчать долее не следует; иначе наше молчание станет признаком уже не скромности, а сомнения, и в ту пору, когда мы не будем опровергать ложных обвинений по пренебрежению к ним, подумают, что мы признаем свою в том виновность. Итак, я отвечаю, Деметриан, как тебе, так равно и другим, которых, быть может, ты же подстрекнул и, сея ненависть против нас своими клеветами, сделал, во множестве, отростками одного с собою корня, детьми одного с собою вывода. Я думаю, впрочем, что эти убедятся нашею речью: тот, кого искусно прикрытая ложь успела склонить на дурное, тем скорее обратится к доброму, когда побудит его к тому истина.
Ты сказал, что чрез нас бывает и нам должно быть вменено в вину все то, что потрясает и изнуряет мир; потому что мы не почитаем ваших богов. Так как твои сведения в Божественном очень недалеки и истина не по твоей части: то на этот счет, прежде всего, ты должен знать, что мир уже устарел, что он не держится теми силами, какими держался прежде, и нет уже в нем той крепости и устойчивости, какими был он богат когда-то. Даже когда мы молчим и не заявляем никаких доказательств на это из Священных Писаний и Божественных предсказаний – мир уже говорит об этом сам и в разрушающихся вещах представляет явное доказательство своей преходимости. Нет уже зимою такого обилия дождей для питания семян, – летом такого солнечного жара для созревания плодов; не столько уже веселы посевы в весеннюю пору, не столь обильна осень древесными плодами. Меньше извлекается мраморных глыб из гор, изрытых и истощенных; исчерпанные рудники в меньшем уже обилии доставляют золото и серебро, и бедные жилы сокращаются и убывают со дня на день; на полях не достает земледельца, на море матроса, в лагерях солдата; нет невинности на торжище, правды в суде, единодушия между друзьями, знания в искусствах, благочиния в нравах. Думаешь ли ты, что сущность состаревающейся вещи может держаться столько же, сколько могла прежде, когда была нова и сильна юностью? Малится по необходимости то, что с приближением кончины, склоняется к дряхлости и истощанию. Так, солнце, пред своим закатом, бросает уже менее ясный и горячий свет; так к концу своего течения утончается луна в своих тощих рогах! Дерево, бывшее прежде зеленым и плодородным, потом становится безобразным, когда засохнут ветви и наступит бесплодная старость; источник, протекавший пышно, пока жилы были переполнены водою, ослабевая при старости, едва выступает каплями, в виде пота. Таков приговор дан миру, таков закон Бога: все взошедшее должно зайти, возросшее постареть, сильное ослабеть, великое умалиться, а ослабевши и умалившись окончиться.
Ты винишь христиан в том, что со старостью мира все уменьшается. Что, если и старики станут винить христиан же в том, что в старости слабеют здоровьем, что не настолько уже, как прежде, пользуются тонкостью слуха, быстротою ног, остротою зрения, крепостью сил, обилием внутренних соков, деятельностью членов, и что в настоящее время жизнь человеческая едва может продлиться до столетия, тогда как в древности, долговечная, она заходила за восемьсот и девятьсот лет? Мы видим седые волосы на детях; волосы падают прежде, чем отрастают; век не старостью оканчивается, а начинается со старости. Такое рождение от самого начала спешит уже к концу! Так все, рождающееся теперь, вырождается по причине старости самого мира. Потому никто не должен удивляться, что в мире стало недоставать того-другого, когда сам мир находится уже в расслаблении и при конце.
То, что чаще и продолжительнее становятся войны, что неурожай и голод увеличивают беспокойство, что свирепствующие болезни расстраивают здоровье, что язвы производят опустошения в роде человеческом, – знай, что все это предсказано; – предсказано, что в последние времена зло умножится и бедствия разнообразятся и что, с приближением дня судного, суд разгневанного Бога более и более усилится на поражение рода человеческого. А все это происходит не оттого (как ты ложно жалуешься и, по невежественному непониманию истины, разглашаешь), что мы не почитаем ваших богов, а оттого, что вы не почитаете Бога. Так как Он есть владыка и правитель мира, и все делается по Его воле и манию, и ничего не может произойти кроме того, что сделает или чему быть позволит Он Сам; то, конечно, когда бывает что-либо, показывающее гнев негодующего Бога, – оно бывает не чрез нас, которые почитают Бога, а вызывается великими грехами и действиями, вызывается тем, что вы не ищете и не боитесь Бога и не стараетесь, оставив пустые суеверия, познать истинной религии, чтобы таким образом все почитали и молили единого Бога, Который и есть один для всех. Послушай Его Самого, как Божественным словом Своим наставляет нас и увещевает: «поклонишися Господу Богу твоему, и Тому единому послужиши» (Лк. 4, 8; сн. Втор. 6, 13). И еще: «да не будут тебе бози инии разве Мене» (Исх. 20, 3). И опять: «не ходите в след богов чуждих, еже служити им, и покланятися им, да не прогневаете Мя в делех рук ваших, еже озлобити вас» (Иер. 25, 6). Пророк, исполненный Духа Святого, тоже свидетельствует и, возвещая гнев Божий, говорит: «сице глаголет Господь Вседержитель: зане храм Мой есть пуст, вы же течете кийждо в дом свой, сего ради удержится небо от росы, и земля оскудит изношения своя, и наведу мечь на землю, и на горы, и на пшеницу, и на вино, и на елей... и на человеки, и на скоты, и на вся труды рук их» (Агг. 1, 9–11). Тоже повторяет и говорит другой пророк: «и надождю на един град, а на другий не надождю; и часть едина надождится и часть, на нюже не надождю, изсохнет; и соберутся два и три грады во град един пити воду, и не насытятся; и не обратистеся ко Мне, глаголет Господь» (Ам. 4, 7–8).
И вот Господь негодует, гневается и угрожает за то, что вы не обращаетесь к Нему. А ты, при таком вашем упорстве и пренебрежении, еще удивляешься и жалуешься, если редко падает дождь с неба, если земля засорена едкою пылью, если бесплодная глыба едва производит тощие и бледные травы, – падающий град побивает виноградники, – разрушительный вихрь вырывает с корнем оливковое дерево, – засуха останавливает источник, если заразительный ветер портит воздух, – болезненное состояние изнуряет человека; – тогда как все это приходит, будучи вызвано грехами вашими, и Бог огорчается еще более, когда все подобное и в таком множестве не приносит пользы! Тот же Бог объявляет в Священном Писании, что все это бывает или для вразумления упорных, или для наказания злых. Он говорит: «всуе поразих чада ваша, наказания не приясте» (Иер. 2, 30). И на это благочестивый и преданный Богу пророк как бы отвечает: «бил еси их, и не поболеша; сокрушил еси их, и не восхотеша прияти наказания» (Иер. 5, 3). Вот определяются свыше удары, а нет страха Божия! Вот сыплются оттуда бичи и розги, а не заметно никакого трепета, никакой боязни! Что, если бы в дела человеческие не вмешивалась хоть такая расправа? Насколько бы еще в людях было больше дерзости, самоуверенной от безнаказанности злодеяний?
Ты жалуешься, что обильные источники, благорастворенный воздух, частые дожди и плодоносная земля в настоящее время не повинуются тебе; жалуешься, что стихии не столько уже служат твоим пользам и наслаждениям. Да ты раб Богу, чрез Которого все служит тебе: ты находишься в услужении Того, манием Коего все отдается в твое распоряжение. Между тем от своего раба ты требуешь безусловной покорности; будучи человеком сам – принуждаешь повиноваться тебе и выполнять твою волю человека же. У вас обоих один жребий при рождении, одни и те же условия смерти, одинаков телесный состав, одинаково происхождение душ; с равным правом и по одинаковому закону как входите вы в этот мир, так и исходите из него. Но если он не служит твоему произволу, если не повинуется твоему свободному распоряжению, – ты, властолюбивый и слишком требовательный по отношению к рабу, бьешь его, сечешь, изнуряешь и мучишь голодом, жаждою, наготою, а часто цепями и даже тюрьмою. Почему же сам выказывая так свое господство, ты, несчастный, не узнаешь своего Господа Бога? Так, недаром нет недостатка в розгах и бичах Божиих для нанесения ударов! А если бы они нисколько не помогли здесь и не обратили каждого к Богу великим страхом поражения, то в будущем есть вечная темница, неугасимый огонь, нескончаемая мука. Оттуда не будут услышаны Богом стоны умоляющих, так как и здесь не были услышаны ими угрозы разгневанного Бога, Который взывает и говорит чрез пророка: «слышите слово Господне, сынове Израилевы, – яко суд Господеви к живущим на земли; зане несть истины, ни милости, ни ведения Божия на земли. Клятва и лжа, и убийство, и татьба, и любодеяние разлияся по земли, и кровь и с кровми мешают. Сего ради восплачется земля, и умалится со всеми вселившимися на ней, со зверьми польскими, и с гады земными, и со птицами небесными, и рыбы морския оскудеют; яко да никто же не прится, ни обличается никтоже» (Ос. 4, 1–4). Бог выражает Свое негодование и гнев за то, что на земле нет Богопознания; и все же Бога не познают и не боятся! Бог порицает и осуждает пороки лжи, похотей, обманов, жестокости, нечестия, неистовства; и все же никто не обращается к непорочности! Вот происходит то, что предсказано было прежде словом Божиим, но верностию настоящего никто не побуждается позаботиться о будущем. Во время самых несчастий, от которых с трудом успокоивается стесненная и сдавленная душа, достает еще досуга быть злыми и, при таких опасностях, судить более о других, чем о себе. Негодуете, что Бог негодует. Как будто, живя худо, вы заслужили что-либо доброе? Как будто все то, что случается, не гораздо еще меньше и легче, чем ваши грехи?
Ты, который судишь других, будь иногда и собственным судьею; всмотрись в тайные изгибы своей совести. Так как уже нет ни боязни, ни стыда за преступления и грешат так, как будто чрез самые грехи еще больше угодить можно: то ты, который насквозь виден для всех и для всех наг, осмотрись и сам на себя. В одно время ты бываешь надут гордостью, в другое – грабишь из корыстолюбия; то бываешь ожесточен гневом, то расточителен в игре, то отуманен пьянством, то завистлив от злости; то в распутстве – кровосмеситель, то свиреп в ожесточении. И ты удивляешься, что гнев Божий растет на казнь рода человеческого, когда ежедневно возрастает то, что заслуживает наказания? Жалуешься, что восстает враг: как будто, если бы врага не было, мир был бы возможен среди самого мира? Жалуешься, что восстает враг: как будто, если бы внешние оружия и опасности со стороны варваров были отвращены, не жесточе и не опаснее стало действовать внутреннее оружие домашнего нападения, в виде ложных обвинений и обид со стороны более могущественных граждан? Жалуешься на бесплодие и голод: да разве засуха производит больший голод, чем грабительство? разве жгучий пламень бедности не возрастает, когда отбирают приращения запасов, а цены возвышаются? Жалуешься, что небо заключено для дождей, а на земле так запираются житницы! Жалуешься, что теперь менее родится: да разве то, что родилось, ссужается неимущим? Винишь заразу и мор; а между тем зараза и мор только разоблачили или увеличили преступления каждого, обнаружив, что больным не оказывается сострадания и что корыстолюбие и хищничество только и рассчитывает на покойников. Те самые, которые робки на благочестивую услужливость, отважны до дерзости, когда дело идет о нечестивом прибытке; те самые, которые убегают погребения умирающих, питают в себе сильное желание ограбить умерших, так что, кажется, они, быть может, и оставляют несчастных без призрения в болезни, для того, чтобы, при уходе за ними, те не могли выздороветь. Тот, конечно, хотел смерти больного, кто завладевает имуществом умирающего.
И такой ужас казней не может научить непорочности! И среди народа, умирающего от чистого поражения, никто не думает о себе, что и он смертен! Повсюду суетятся, грабят, завладевают. Каждый так торопится грабить, как будто так и должно, как будто тот, кто не грабит, чувствует личную потерю и убыток! У разбойников есть хотя какая-нибудь скромность в злодеянии: они выбирают непроходимые трущобы и необитаемые пустыни, и там злодействуют так, что дело преступных прикрывается, по крайней мере, темнотою и ночью. А тут корыстолюбие свирепствует явно, и безопасное по самой дерзости своей выставляет публично, на открытом месте, оружия своей неудержимой жадности. Отсюда подделыватели фальшивых бумаг; отсюда отравители; отсюда убийцы внутри самого города, тем более готовые на преступление, что злодействуют безнаказанно. От виновного принимаются ложные обвинения, и не находится невинного, который бы отмстил. Нет никакого страха ни к обвинителю, ни к судье. Злые достигают безнаказанности оттого, что скромные молчат, свидетели боятся, имеющие судить подкупаются. Истина дела и на этот раз, по вдохновению и внушению Божественному, открыта пророком; он определенно и ясно объявляет, что Бог может отвратить несчастия, но что преступления согрешающих удерживают Его от оказания Своей помощи: «еда не может», – говорит он, – «рука Господня спасти? Или отягчил есть слух Свой, еже не услышати? Но греси ваши разлучают между вами и между Богом, и грех ради ваших отврати лице Свое от вас, еже не помиловати» (Ис. 59, 1–2). Итак, пусть приймутся в расчет грехи и преступления; пусть обсудятся раны совести: тогда каждый перестанет жаловаться на Бога или на нас, что Он заслужил то, что терпит.
Вот каково хоть бы и то самое, из-за чего у нас преимущественно речь с вами, – то, что вы нападаете на нас безвинно, в поношение Богу, преследуете и притесняете рабов Божиих? Мало того, что вы грязните свою жизнь разнообразием неистовых пороков, неправотою уголовных преступлений, присвоением себе добычи, запятнанных кровию; мало того, что истинная религия ниспровергается ложными суевериями, что вовсе не ищут и не боятся Бога: рабов Бога, преданных Его величию и имени, вы изнуряете еще несправедливыми преследованиями! Недовольно того, что сам ты не почитаешь Бога: ты святотатственными нападками преследуешь тех, которые почитают Его! Не почитаешь Бога и не позволяешь вовсе почитать; и тогда, как все, поклоняющиеся не только нелепым идолам и сделанным руками человеческими изваяниям, но и каким-то чудовищам и страшилищам, тебе нравятся, – не нравится тебе только один поклонник Бога. Дымятся повсюду в ваших храмах жертвенные алтари и костры для скота: только для Бога или нет никаких алтарей, или они скрыты. Крокодилы, обезьяны, камни, змеи обожаются вами; один Бог на земле или не почитается, или почитается не безнаказанно. Безвинных, праведных, любезных Богу – ты лишаешь дома, отнимаешь у них наследственное имущество, отягчаешь цепями, заключаешь в темницы, отдаешь на казнь зверям, мечу, огням и при этом ты недоволен, если страдания наши непродолжительны и казнь совершается просто и быстро: ты прибегаешь к томительным пыткам для измождения тела, увеличиваешь и без того многочисленные истязания для терзания внутренностей; твоя свирепость, твое зверство не довольствуются употребительными пытками – остроумная жестокость изобретает новые казни. Что же это за ненасытимое бешенство в истязаниях? Что за чрезмерная страсть в жестокости? Чего лучше? Избери для себя одно из двух: быть христианином – преступление или нет? Если преступление, то отчего не предаешь смерти того, кто сознается в этом? Если же не преступление – зачем преследуешь невинного? Меня следовало бы подвергнуть пытке, если бы я запирался. Если бы, опасаясь казни и думая обмануть тебя ложью, я утаил то, чем был прежде и что не почитал твоих богов: то тогда меня следовало бы подвергнуть пытке, тогда следовало бы вынудить силою страданий признание в преступлении. Так, при всякого рода допросах, виновных подвергают пытке, если они отказываются от преступления, в котором обвиняют их; подвергают для того, чтобы подлинность злодеяния, которая не подтверждается словесными показаниями, была вымучена страданиями тела. Но когда я сознаюсь добровольно и кричу, и неоднократно повторенными словами свидетельствую сам, что я христианин, – зачем тогда подвергаешь пыткам того, кто сознается и отвергает твоих богов не в темных и тайных местах, а открыто, публично, на самой площади, в слух судей и правителей? Хотя бы прежнее твое обвинение было маловажно; однако теперь то, что ты должен ненавидеть и наказать, возросло; потому что я называю себя христианином в торжественном месте, окруженный народом, и публичною проповедию привожу в замешательство вас и богов ваших. Зачем же ты обращаешься к слабости тела? Зачем воюешь с немощью земной плоти? Вступи в борьбу с крепостью духа; сокруши силу мнения; сломи веру; спором, если можешь, победи, – победи разум.
При этом, если боги твои имеют сколько-нибудь Божественной силы и власти, то пусть сами мстят за себя, пусть сами защитят себя собственным величием. Иначе, что могут доставить своим чтителям те, которые не могут отмстить за себя своим непочитателям? Так как мститель более того, за кого мстит, то ты больше своих богов. Если же ты больше тех, кому поклоняешься, то не ты должен поклоняться им, а скорее они должны тебе поклоняться и бояться тебя, как господина. А то ваша месть защищает их от оскорблений, так же как и ваша стража бережет их взаперти, чтобы не пропали! Стыдись почитать тех, кого сам защищаешь; стыдись ждать покровительства от тех, кого сам охраняешь. О, если бы ты захотел увидеть и услышать их в ту пору, когда мы, терзая их духовными бичами, заклинаем и мучительными для них словами изгоняем из одержимых ими тел; когда рыдая и стеня человеческим голосом и ощущая бичи и удары Божественного могущества, они исповедуют имеющий прийти суд! Приди и узнай истину наших слов. Если ты так почитаешь богов, как говоришь, то поверь тем самим, кого чтишь. А если захочешь верить и себе, то тот, кто теперь владеет твоею душою, кто в настоящее время ослепил твой разум тьмою невежества, будет говорить о тебе самом в слух тебе же. Увидишь, что нас будут умолять те, кому ты молишься; будут бояться те, кого ты боишься и кого обижаешь. Увидишь, что под нашею рукою станут, как связанные, и задрожат, как пленные, те, пред кем ты благоговеешь и кого почитаешь как владык. В самом деле, тебя и таким образом можно будет изобличить в твоих заблуждениях, когда ты увидишь и услышишь, как твои боги на наши вопросы объявят, что они такое, и даже в вашем присутствии не в силах будут утаить известных своих обманов и обольщений!
После этого, как велико невежество, как слепо и глупо безумие тех, которые не хотят прийти от тьмы к свету и, будучи связаны узами вечной смерти, не желают восприять надежды бессмертия и не боятся Бога, угрожающего следующими словами: «иже жертву приносит богом, смертию да потребится, но точию Господу единому» (Исх. 22, 20). И еще: «поклонишася тем, яже сотвориша персты их; и преклонися человек, и смирися муж, и не претерплю им» (Ис. 2, 8–9). Зачем ты унижаешься и преклоняешься пред ложными богами? Зачем раболепно нагибаешь тело пред нелепыми истуканами и глиняными изваяниями? Тебя Бог создал прямым; и между тем как прочие животные уничижены наклоненным и пригнутым к земле строением тела, ты имеешь стан возвышенный, лицо, направленное к небу и еще выше – к Богу. Туда смотри, туда направляй взоры, в вышних ищи Бога. К высокому и небесному возноси открытое для всех сердце, чтобы тебе избавиться от преисподних. Зачем со змием, почитаемым тобою, ты повергаешься на землю для смерти? Зачем губишь себя гибелью диавола, чрез него же и вместе с ним? Сохраняй ту прямоту, с которою ты рожден. Пребудь таким, каким создал тебя Бог. Притом, давай и духу своему такое направление, которое соответствовало бы положению твоего лица и тела. Познай прежде себя, чтобы мог познать Бога. Оставь идолов, изобретенных человеческим заблуждением. Обратись к Богу: Он придет на помощь, если ты станешь молить Его. Верь Христу, Которого послал Отец для нашего оживотворения и восстановления. Перестань мучить своими преследованиями рабов Бога и Христа: за обиду их мстит Бог. Оттого-то никто из наших не сопротивляется, когда его берут, и сам не мстит за несправедливое с вашей стороны насилие; хотя народ наш весьма значителен и многочислен: нас делает терпеливыми уверенность в имеющем последовать отмщении. Невинные уступают виновным; беспорочные спокойно переносят казни и страдания: мы не сомневаемся и уверены, что не останется без отмщения все, что мы терпим: даже, чем более будет несправедливости в преследованиях, тем справедливее и тяжелее будет возмездие за преследования, и никогда преступное восстание нечестия против нашего имени не останется без того, чтобы за ним тотчас же не последовало мщение свыше. Не будем напоминать о давнем и пересказывать часто повторявшихся примеров отмщения за поклонников Божиих; достаточно и недавнего доказательства на то, что защита последовала так быстро и при быстроте – так величественно, – в расстройстве дел, в потерях имуществ, в убытке солдат, в уменьшении лагерей. Да не подумает кто-либо, что зависит это не от указанной нами причины; да не придет также к мысли, что все это произошло случайно; в Божественном Писании уже давно постановлено и сказано: «Мне отмщение, Аз воздам, глаголет Господь» (Рим. 12, 19); и опять Дух Святой предупреждая говорит: «не рцы: отмщу врагу; но потерпи Господа, да ти поможет» (Притч. 20, 22).
Отсюда ясно открывается, что не чрез нас, а за нас бывает все то, что ниспосылается гневом Божиим. И пусть никто не думает, будто не в возмездие за христиан случается все это, на том основании, что и их самих, по-видимому, поражают случающиеся бедствия. От несчастий мира тот испытывает казнь, для кого в мире вся радость и слава. Тот скорбит и плачет, если ему худо в этом веке, кому не может быть хорошо после этого века, кто здесь исчерпывает все наслаждения жизни, для кого здесь оканчивается всякое утешение, для кого непрочная и короткая жизнь еще доставляет здесь некоторую приятность и удовольствие, и для кого, по отшествии отсюда, остается уже одна мучительная казнь. Между тем, страдание от настоящих бедствий совершенно ничтожно для тех, кто надеется на будущие блага. Оттого-то мы в несчастиях не впадаем в уныние, не сокрушаемся, не скорбим; оттого никакое расстройство состояния, никакая болезнь телесная не приводит нас к ропоту. Живя более духом, чем телом, мы побеждаем слабость тела силою духа. Мы знаем и верим, что все страдания и томления, претерпеваемые нами, служат к нашему испытанию и укреплению. Вы думаете, что мы одинаково с вами терпим несчастия, тогда как видите, что одни и те же несчастия нами и вами переносятся неодинаково? У вас – нетерпение, всегда громко высказываемое и полное жалоб; у нас – крепкое и благочестивое терпение, всегда спокойное и всегда благодарное Богу; оно не требует для себя здесь радости или счастья, но скромное, кроткое, стойкое против всех бурь волнующегося мира, ждет обетованного от Бога времени. А до тех пор, пока это тело остается здесь, – оно по необходимости будет одинаково с другими и будет подчиняться общим телесным условиям; потому что роду человеческому не дано быть во взаимной раздельности, и если это будет, – то уже по отходе из этого мира. Теперь же как добрые, так и злые, мы живем вместе внутри одного дома. Все, что ни случится в доме, мы будем переносить одинаково, пока, по скончании временного века, не разделимся по обителям вечной смерти или бессмертия. Итак, мы не подобны и не равны вам, из-за того только, что, пребывая еще в этом мире и в этом теле, мы подвергаемся одинаковым неудобствам мира и тела. Ведь всякое заключается наказание в ощущении страдания; поэтому ясно, что тот не разделяет с тобою наказания, кто, как ты видишь, не страдает одинаково с тобою. У нас сильна твердость надежды и крепость веры; посреди самых развалин разрушающегося века наш ум бодр, доблесть непоколебима, терпение всегда благодушно и душа всегда покойна в Боге, – как это в наше поощрение говорит Дух Святой чрез пророка, подкрепляя небесным голосом твердость нашей веры и надежды: «смоков не плодопринесет, и не будет рода в лозах; солжет дело маслинное, и поля не сотворят яди; оскудеша овцы от пищи, и не будет волов при яслех. Аз же о Господе возрадуюся, возвеселюся о Бозе Спасе моем» (Авв. 3, 17–18). Дух Святой не допускает, чтобы человек Божий и почитатель Бога, опирающийся на истину надежды и укрепившийся твердостию веры, мог поколебаться вследствие невзгод сего мира и века. Пусть обманывает виноградник; пусть лжет оливковое дерево; пусть, во время засухи, опаленное поле с замершими травами окаменяется: что все это для христиан, для рабов Божиих, которых призывает рай, которых ждет всякая благодать и довольство в Царстве Небесном? Торжествуют они всегда в Господе, радуются и веселятся в Боге своем; мужественно переносят они зло и бедствия мира, провидя будущие дары и блага. Ибо отложивши земное рождение, воссозданные и возрожденные Духом, – и потому живущие уже не для мира, а для Бога, – только тогда перейдем к Богу и достигнем Божиих даров и обетований. При всем том мы всегда воссылаем прошения и моления об избавлении от врагов, о ниспослании дождей, об отклонении или умерении бедствий; постоянно и неотступно, днем и ночью, просим Бога и о вашем мире и спасении, умоляя и преклоняя Его на милость.
Итак, пусть никто не обольщается тем, что по одинаковости плоти и тела отношение наше к мирским скорбям общее пока у нас, почитателей Бога, с теми, которые не ведают Бога и противятся Ему; пусть никто не заключает из этого, будто все беды, происходящие теперь, определены не вам. Проповедию Самого Бога и свидетельством пророческим задолго предсказано, что имеет прийти гнев Божий на нечестивых, – предсказано, что откроются и преследования, которые будут вредить нам по человечеству, но что затем имеют последовать и возмездия, как защита обиженных, ниспосылаемая свыше. И сколько случается там, между вами, такого, что бывает в отмщение за нас? Посылается кое-что для примера, чтобы познали гнев Бога мстителя. Впрочем, день суда уже близок; Священное Писание так возвещает о нем: «рыдайте, близь бо день Господень, и сокрушение от Бога приидет... Се бо, день Господень грядет неисцельный ярости и гнева, положити вселенную пусту и грешники погубити от нея» (Ис. 13, 6, Ис. 13,9). И еще: «Яко се, день (Господень) грядет горящ яко пещь, и попалит я, и будут вси иноплеменницы, и вси творящии беззаконная яко стеблие; и возжжет я день Господень грядый, глаголет Господь» (Мал. 4, 1). Господь предвозвещает, что воспламенятся и сгорят иноплеменники, то есть не принадлежащие к Божественному роду и непросвещенные, – те, которые не возрождены духовно, не сделались сынами Божиими. А о том, что спастись могут только возрожденные и запечатленные знамением Христовым, говорит Бог в другом месте, когда, посылая Ангелов Своих на разрушение мира и истребление рода человеческого, высказывает напоследок следующую страшную угрозу: «идите..., изсецыте, и не пощадите очима вашима, и не помилуйте; старца и юношу и деву, и младенцы и жены избийте в потребление; а ко всем, на нихже есть знамение, не прикасайтеся» (Иез. 9, 5–6). Какое же это знамение и на какой части тела будет оно положено, – Бог открывает в другом месте, говоря: «пройди среде града Иерусалима и даждь знамения на лица мужей стенящих и болезнующих о всех беззакониих, бывающих среде их» (Иез. 9, 4). То, что это знамение имеет отношение к страданиям и Крови Христа и что только тот останется здравым и невредимым, кто окажется имеющим это знамение, – подтверждается также свидетельством Бога; Он говорит: «и будет кровь вам в знамение на домех, в нихже вы будете тамо; и узрю кровь, и покрыю вы, и не будет в вас язвы, еже погибнути, егда поражу землю Египетскую» (Исх. 12, 13). Что прежде закланием агнца предпосылается в образе, то потом, за пришествием истины, исполняется во Христе. Как там, когда поражаем был Египет, народ иудейский мог спастись только кровию и знамением агнца, так и в ту пору, когда станет опустошаться и поражаться мир, спасется только тот, кто найден будет запечатленным Кровию и знамением Христовым.
Позаботьтесь же, пока есть время, об истинном и вечном спасении, – и так как день суда уже близок, – обратите в страхе Божием умы ваши к Богу. Пусть вас не тешит бессильное и пустое господство в этом веке над праведными и кроткими; ведь и в поле над возделываемыми и плодоносными растениями господствует куколь и кистер! Не говорите, будто несчастия случаются оттого, что мы не почитаем богов ваших; знайте, что такое испытание посылает разгневанный Бог с тою целью, чтобы не вразумившийся благодеяниями был вразумлен, по крайней мере, бичами. Ищите, хотя поздно, Бога; тем более, что Он, предостерегая, давно уже увещевает чрез пророка и говорит: «взыщите Мене, и поживете» (Ам. 5, 4). Познайте, хотя поздно, Бога; тем более, что пришедший Христос предлагает то же увещание и учение, говоря: «се же есть живот вечный, да знают Тебе единаго истиннаго Бога, и егоже послал еси Иисус Христа» (Ин. 17, 3). Верьте Тому, Кто вовсе не обманывает. Верьте Тому, Кто предсказал, что все это будет. Верьте Тому, Кто верующим дает в награду вечную жизнь. Верьте Тому, Кто осудит неверующих на вечную казнь в пламени геенны. Какая слава будет вере и какая казнь неверию, когда настанет день суда? Какая радость для верных, и какая скорбь для неверных – что не хотели верить прежде, а вернуться к тому, чтобы верить, уже нельзя? Осужденные будут вечно гореть в геенском огне, мучимые поядающим пламенем, и ничто ни остановит, ни окончит их мучений. Души со своими делами сохранятся для страдания в нескончаемых истязаниях. И будет там на всегдашнем позорище у нас тот, кто здесь, на время, выставлял на свое позорище нас, и короткое наслаждение зверских глаз, во время гонений, будет вознаграждено постоянным зрелищем, по уверению Священного Писания, которое говорит: «червь бо их не скончается, и огнь их не угаснет, и будут в позоре всяцей плоти» (Ис. 66, 24). И в другом месте: «тогда станет во дерзновении мнозе праведник пред лицем оскорбивших его, и отметающих труды его. Видящии смятутся страхом тяжким, и ужаснутся о преславнем спасении его. И рекут в себе кающеся, и в тесноте духа воздыхающе: сей бе, егоже имехом некогда в посмех, и в притчу поношения. Безумнии, житие его вменихом неистово, и кончину его безчестну. Како вменися в сынех Божиих, и во святых жребий его есть? Убо заблудихом от пути истиннаго и правды свет не облиста нам, и солнце не возсия нам. Беззаконных исполнихомся стезь и погибели, и ходихом в пустыни непроходимыя, пути же Господня не уведехом. Что пользова нам гордыня? И богатство с величанием что воздаде нам? Преидоша вся она яко сень» (Прем. 5, 1–9). Мука казни будет тогда без плода покаяния, слезы напрасны, мольба недействительна. Поздно поверят в вечную казнь те, которые не хотели верить в вечную жизнь.
Позаботьтесь же, пока можно, о своей безопасности и жизни. От души подаем спасительный совет. Так как нам непозволительно ненавидеть, и мы тем самым угождаем Богу, что ничем не воздаем взаимно за обиды: то убеждаем вас, пока есть еще возможность, пока остается еще несколько века, – принесите удовлетворение Богу, изыдите из глубины мрачного суеверия на чистый свет истинной религии. Мы не завидуем вашим выгодам и не скрываем от вас благодеяний Божественных. За ненависть вашу мы платим доброжелательством и за пытки и мучения, которым вы нас подвергаете, показываем вам пути спасения. Верьте, и живите; радуйтесь с нами вечно вы, которые преследуете нас временно. Когда настанет исход отсюда, не будет уже никакого места покаянию, никакого действительного удовлетворения. Здесь жизнь или теряется, или сберегается. Здесь обеспечивается вечное спасение почитанием Бога и делами веры. И пусть никого не задерживают на пути ко спасению грехи его или лета. Для того, кто живет еще в этом мире, никакое покаяние не поздно. Вход к снисхождению Божию открыт, и ищущим и разумеющим истину доступ удобен. Молись о грехах хотя бы то при конце и исходе временной жизни; умоляй Бога, единого и истинного, исповеданием Его и с сознанною верою: исповедающему Его даруется прощение; верующему Божественная любовь оказывает спасительное снисхождение, и в самой смерти совершается переход к бессмертию.
Такую милость оказывает нам Христос; такой дар милосердия Своего приготовил Он нам, покоряя смерть победою креста, искупая верующего ценою Своей Крови, примиряя человека с Богом Отцом, оживотворяя смертного возрождением небесным! Последуем за Ним, если можно, все; поклянемся Ему и зачислимся под Его знамя: Он открывает нам путь жизни, Он возвращает нам рай, Он введет нас в Царство Небесное. И мы всегда будем жить вместе с Ним, сделавшись чрез Него сынами Божиими. Мы будем торжествовать с Ним вечно, восстановленные пролитою Им Кровию. Мы, христиане, будем прославленными вместе со Христом, блаженными в Боге Отце, радующимися от непрестанного наслаждения всегдашним созерцанием Бога, будем вечно приносить благодарение Богу. Да и невозможно, чтобы не радовался вечно и не был благодарен тот, кто обеспечен бессмертием, тогда как был повинен смерти.