I. Великому господину, Архиерею Божию, Преосвященнейшему Иову Митрополиту святейшие Митрополии Великоновгородской
Архипастырю и Богомудрому учителю смиренный
Архиерей Ростовский и Господе радоваться.
Прием в руки мои грешные пречестное Apxиерейство вашего к моей худости писание, и прочитав, любезно лобзал его, радуясь духом, яко в милости вашей святительской незабвен есть, и изволите присетити мя любовью своею отеческой в писании изъясненною, еяже потолику благодарен есмь, поскольку кто нечаемую от незнающих его получив пребогатую милость, благодарствует и покланяется.
Не знаемый есмь преосвященству вашему лицезрительством, обаче любви твоея сподобляеши мя и одолжаеши благодеяинием твоим, за что благодарствуя смиренно челом бью.
Соболезную же святыне вашей в скорбях ваших, в них же да утешит вы Бог и Отец Господа нашего Иисуса Христа (с Апостолом глаголю); Отец шедротам и Бог всякие утехи, утешаяй нас о всякой скорби нашей, той скорбения ваши и печали в радость да претворит. Слышащи же наченьшееся в славу Божию у преосвященства вашего еллиногреческое учение тщанием вашим архиерейским, трудолюбием же премудрейших учителей Ионникия и Софрония Ликудиевых (quos fraterna charitate amplector, vеnеrоr, et amabiliter Ialuto), зело о том радуюсь и молю Бога, да поспешит преосвященству вашему и пречеснейшим учителем в том благопотребном деле; что бо человека вразумляет аще не учение? Вразуми мя, рече, и научуся заповедям твоим. И Христос Господь, хотя ученики своя сотворил учителями всей вселенной и теми весь мир просветили, первее отверз им ум разумети писания.
Подобишися преосвященство ваше Господу своему, егда в пастве своей хотя имети людей учительных разумных, собрал еси не малое учеников число, и предложил еси им то учение, еже начало есть и источник всему любомудрию, еллино-греческий язык, от того бо вся премудрая учения во вся языки произыдоша.
И аз грешный волею Господнею на престол Ростовский паствы пришел, начал был прилагати тщание о учениях и завел был училище греческое и латинское, и поучилися были ученики лета два не больше, иже начали были грамматику разумети не зле, но попущением Божиим сотворишаяся дому apxиepeйcкому скудость сотвори препятиe, и остановиша учения: понеже вознегодоваша питающие нас, аки бы многая исходить на учители и ученики издержка, и уже вся та, чем дому apxиерейскому питатися, от нас отняты суть, не только отчины, но и церковные дани и вечной памяти, и прочая, и прочая; оскудeвшие убо во всем, оскудейхом и во учениях.
Но да не продолжу писания, умалчиваю о прочих поведениях наших, sat sapienti. Преосвященству вашему паки и паки челом бью, и молю, да и впредь милость и любовь ваша отческая к моей худости не оскудеет.
На подлинном письме собственною преосвященнейшего митрополита Димитрия рукою написано:
Illustrissimo Archipraesuli ас celsitudini vestrae cunctorum bonorum fautor et ad omnia obsequia promtissimus et addictissimus servus, et exorator humilis Demetrius Metropolita Roslowiensis et Idroslaviensis.
Rostowiae, An. 1706 decembris 10.
____________________________________________
2. Честному господину Феологу, любезному ми
Спасет Бог любовь твою, яко вся моя желания и прошения исполняеши.– Катихизис еретический приняв посмотрел и паки послал к вам. Видел я его давно, когда еще в Литве бых, токмо гворцов его забых. Недолжно мне о нем упражняться; дал бы Бог коего иного охотника: аз изнемогаю.
Вопрошаеши мя, возлюбленне, о моем здравии. По истине возвещаю ти, яко немоществую. Прежде бывало мое здравие по полам, полуздрав и полунедужен: а ныне недугование превозмогает и едва третья доля здравия остается. Обаче будто мужаюся и движуся о Господе моем, в Его же руку живот мой. Дела ныне никакого не делаю: до чего ни примусь, все из рук падает; дни мне стали темны, очи мало видят, в нощи свет свещной мало пособствует, паче же вредит, егда долго в письмо смотрюся; а недугование заставляет лежать да стонать. В таковом моем нездравом здравии не вем, что чаяти, живот или смерть? В том воля Господня да будет! На смерть не готов, обаче по воли; и по повелению Господню должен готов быти; силен же есть Владыка мой еще укрепити мою немощь. Есень сия для меня тяжела; воздух ростовский зело худ, а воды весьма нездоровы.
Прости, возлюбленне. Не могу много писать. Tем челом бью
Грешный Димитрий.
Замечание переписчика: таковое писано за один день до кончины его.