Номоканон константинопольского патриарха Фотия с толкованием Вальсамона. Часть 1

Часть 2 →

«Nullus est per totam Graecorum jurisprudentiam liber, qui Photii nomocanone diutius in manibus virorum doctorum fuerit, tum propter summam ejus libri praestantiam, tum propter singularem ipsius Photii in ecclesiae Graecae disciplina et formanda et ad veteres canones instituenda vim et auctoritatem».

(G. E. Heimbach. Anecdota t. I. 1838. p. LII.).

«Der Nomocanon in 14 Titeln mit dem Commentar des Balsamon ist zu ausserordentlichem Ansehen gelangt, und besitzt dasselbe noch heute in der griechischen Kirche».

(Zachariae v. Lingenthal. – Die griechischen Nomokanones. Mémoires de l’Académie іmрérіаl des Sciences de st-Pétersbourg. VІІ-е série. Tome XXIII, №7. 1877. p. 17).

«Der Nomocanon des Photius blieb nebst der Canonensammlung bis jetzt eines der vorzüglichsten Rechtsbiicher der griechischen Kirche».

(Hergenröther. Photius Patr. v. Constant. B. 3. 1869. p. 108).

«Φώτιος – τὸ μέγα ὄνομα»

– Слова новогреческого писателя Константина Икономоса в сборнике новогреческого же писателя Валетты – «Φωτίου Ἐπιστολαί». London. 1864. Prolegomena, σελ. 108.

– «Benedictus Deus, quod optima fama sanctissimi Photii patriarchae non solum in nostram regionem, sed etiam in universam orbem pervenit, non tantum sermonibus confirmata, quantum factis attigit fines terrae.......; idque testantur non ii solum, qui linguam graecam profitentur, sed ipsum etiam barbaricum et agreste genus, non esse similem et sapientia et scientia».

– Слова римских легатов на Констант. соборе держанном Фотием в 879–880 г. Harduini. Acta Conciliorum. Tomus VI, pars I p. 339.

«Патриарх Фотий справедливо считается светилом учености и образованности..... Во все продолжение существования греческого царства, от Юстиниана до падения Византии, никто не принес столько услуг наукам, как патр. Фотий».

– Слова русского историка Забелина в его «Истории русской жизни». Москва. 1879. ч. II. стр. 1–2.

«Ὁ σοφὸς νομοφύλαξ.... Βαλσαμών, ὁ ἐν νόμοις τε ϰαὶ ϰανόσι μάλιστα πολυμαθέστατος ϰαὶ σοφώτατος».

– Отзыв ο Вальсамоне патр. Филофея (Freherus. Iur. graecorom. I p. 288. Σύνταγμα. Ράλλης V. 128), Марка Эфесского и патр. Геннадия Схолария (Τόμος ἀγάπης. 583. 264).

«Βαλσαμών..... – λύχνος τῆς τῶν νόμων τηλαυγίας πάμφωτος».

(Niceta Chon. de Isaac. Ang. lib. II p. 531).

«Βαλσαμών.... – ἄνὴρ ὑπὲρ τοὺς πάντας νομοτριβής».

(Ibid.).

«Вальсамон – совершенный законоискусник».

– Отзыв о Вальсамонe Преосв. Иоанна. Опыт курса церков. законовeдeния. I. стр. 102.

Предисловие

Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона, русский перевод которого предлагается в настоящем нашем издании (ч. 2) читателям, принадлежит к числу выдающихся памятников в истории византийского права. Важное значение этого памятника не только в области церковного права, но и в области средневекового гражданско-византийского права, с одной стороны, и отсутствие его в русском переводе, с другой, служит достаточным мотивом, почему мы взяли на себя труд перевести на русский язык этот знаменитый памятник византийской канонической и гражданской юриспруденции, до сих пор имеющий не только научное значение – для науки гражданского и церковного права, как исторический источник права, но до некоторой степени и практическое значение для русской православной Церкви, как памятник, всегда пользовавшийся авторитетом в русской Церкви и неоднократно получавший одобрение высшей церковной власти православной русской Церкви в качестве руководства при решении разных возникающих на практике канонико-юридических вопросов.

Своему переводу номоканона Фотия с толкованием Вальсамона мы считаем нужным предпослать, в интересах читателей самого памятника, краткое историко-каноническое исследование этого памятника (ч.1)

Номоканон патр. Фотия, нужно заметить, должен быть отнесён к числу очень трудных вопросов в области исторических источников церковного права, – как по массе разноречивых мнений в канонической литературе относительно тех или других вопросов касательно данного памятника, так и по отсутствию документальных данных, необходимых для положительного решения разных касающихся этого памятника вопросов. Нельзя сказать, чтобы литература по данному предмету была очень обширна; – наиболее важные сочинения, более близкое отношение имеющие к нашему предмету, легко перечесть (см. ниже). Но дело здесь не в количественном отношении, а в качественном: эта не особенно обширная литература по нашему предмету исполнена множества противоречий, разобраться в которых очень нелегко. Разноречия замечаются в решении разных вопросов – и касательно автора, и времени происхождения, и источников, и первоначального состава памятника, и тех добавлений, какие сделаны потом Фотием и т. под. Даже у одного и того же автора (напр. у Цахариэ) в разных сочинениях решаются различно одни и те же вопросы касательно этого памятника. Поэтому подвести только итоги такой разноречивой литературы – и то, по нашему мнению, задача не лёгкая и в то же время далеко не бесполезная; мы же поставили себе несколько более широкую задачу – показать в своём исследовании, каких результатов в новейшее время достигла наука церковного права в решении тех или других вопросов касательно данного памятника и, где можно, высказать своё собственное суждение или, по крайней мере, мнения мало обоснованные подтвердить и твёрже обосновать документальными данными, добытыми путём непосредственного изучения самого памятника, так чтобы читатель данного памятника мог найти в нашем исследовании, если не положительное, то, по крайней мере, более вероятное решение тех или других вопросов относительно этого памятника.

Предпослание такого исследования русскому переводу данного памятника, нам кажется, не только уместно, но даже необходимо в интересах читателей самого памятника.

При этом мы считаем нужным заметить здесь, что так как главная цель настоящего нашего издания – представить русский перевод вышеупомянутого знаменитого канонико-юридического памятника, поэтому мы в своём исследовании (ч. 1), предпосылаемом переводу данного памятника (ч. 2), старались по возможности быть краткими, давая в тексте положительное решение наиболее главных вопросов, интересное прежде всего для читателей этого памятника, подробности же и отрицательные взгляды некоторых канонистов на те же вопросы, небезынтересные для специалистов, сообщая в подстрочных примечаниях; причём в своём исследовании мы главным образом выдвигали на первый план вопрос о значении этого памятника как для церковного права, так и для права гражданского, и при том не только византийского, но и русского, чтобы таким образом показать важность этого памятника и оправдать этим издание его в русском переводе, так как чтение его в подлиннике при трудности средневекового греческого текста и по крайней по местам сжатости изложения может быть доступно разве только самому ограниченному меньшинству.

Затем, сравнительная краткость нашего исследования объясняется и самым приложением здесь (2 ч.) русского перевода этого памятника, так как некоторые вопросы (например, о мотиве к написанию комментария Вальсамона, о задачах этого комментария, об источниках, характеристика самих приёмов толкований Вальсамона и друг.) находят своё полное прояснение в самом памятнике, а потому подробный разбор этих вопросов с буквальной выпиской соответствующих мест из самого памятника, вполне уместный в самостоятельном исследовании, в данном случае, по нашему мнению, является излишним.

Наконец, сравнительная краткость нашего исследования объясняется и тем, что многие из вопросов касательно комментария Вальсамона довольно подробно и документально исследованы нами в другом нашем сочинении: «Толкование Вальсамона на номоканон Фотия» (1889 г.), поэтому при исследовании этих вопросов мы, естественно, чтобы не повторяться, старались здесь быть краткими, отсылая желающих читателей за подробностями к названному сочинению, находя в тоже время неуместным в данном случае, в интересах читателей памятника и по требованию заглавия, и совершенно опускать эти вопросы. При этом считаем нужным сделать здесь некоторую оговорку. В настоящем нашем исследовании мы опускаем подробное рассмотрение только тех вопросов касательно комментария Вальсамона из рассмотренных в нашем прежнем сочинении («Толкование Вальсамона на номоканон Фотия»), которые не требуют ни исправлений, ни дополнений. Если же известный вопрос, имеющий прямое отношение к нашему памятнику, по нашему мнению, нуждается в некоторых исправлениях и дополнениях сравнительно с прежним нашим исследованием, то мы трактуем его со всею подробностью и в настоящем исследовании, так что на подробный разбор подобных вопросов нельзя смотреть, как на излишнее повторение. К числу таких вопросов относится, например, вопрос об употреблении Комментария Вальсамона в позднейших памятниках канонической и гражданской юриспруденции. Таким образом, настоящее наше исследование и вышеупомянутое взаимно восполняют одно другое.

Насколько удачно мы разрешили намеченные нами вопросы и вообще насколько удовлетворительно исполнили взятую на себя работу, – судить не наше дело.

* * *

Как при написании своего исследования, так и при составлении примечаний к русскому переводу мы пользовались следующими первоисточниками и пособиями.

Первоисточники:

G. Voelli et Н. Iustelli. Bibliothecae juris canonici veteris t. II. 1661.

Ῥάλλης ϰαὶ Πότλης. Σύνταγμα τῶν θείων ϰαὶ ἱερῶν κανόνων τ. Ι–VΙ. 1852–1859.

Pitra. Iuris ecclesiastici graec. historia et monumenta, t. II. 1868. Corpus juris civilis, t. I–III. Старое стереотипное издание 1833. – 1844 г. и новое изд. 1895.

Codex Iustinianus. Р. Krüeger. 1877.

Basilicorum libri LX. t. I – V. C. Heimbach. 1833–1850. Supplementum editionis Basilicorum Heimbachianae lib. XV – XIX. Zachariae a Lingenthal. 1846.

Basilicorum libri LX. Vol. VII. Editionis Basilic. Heimbachianae Supplementum alterum. E. C. Ferrini I. Mercati. 1897.

Paralipomena ad Basilica. Zachariae. 1893.

Jus graeco-romanum. Zachariae a Lingenthal. t. III, 1857. t. VI. 1870.

Bonefidius. Ius orientale, t. I – III.

Leunclavius. Ius graeco-romanum. t. I – II. 1596.

Ἱεροσολυμιτικὴ βιβλιοθήκη. Παπαδοπούλου Κεραμέως. τ. I. 1891. τ. ΙΙΙ. 1897.

Πηδάλιον. 1864. ἐν Ζακύνθῳ.

Θέμις. Σγούτα. τ. VІІ. 1856.

Constantini Harmenopuli Manuale legum sive Hexabiblos. G. E. Heimbach. 1851.

Epitome canonum Const. Harmenopuli. Patrol. curs. completus. Migne. ser. gr. t. 150.

Analecta sacra et classica. Pitra. t. 7 1891.

Gustav Ernst Heimbach. Anecdota. t. I. 1838, t. II. 1840.

Zachariae. Anecdota. 1843.

Печатная слав. Кормчая ч. 1 и 2 1787.

Книга Правил. 1839.

Правила св. Апостолов, вселенских и поместных соборов и св. отцов с толкованиями Зонары, Аристина и Вальсамона в русском переводе. 1876–1884.

Пособия:

а) иностpанные:

Biener Friedrich. Geschichte der Novellen Iustinian’s 1824.

– De collectionibus canonum ecclesiae graecae. 1827.

– Beiträge z. Revision d. Iustinian. Codex. 1833.

– Das kanon. Recht. (Kritisch. Zcitschr. f. Rechtswiss. und Gesetzgeb. d. Ausland. 1856. B. XXVIII).

– Zeitschrift f. geschichtl. Rechtswissenschaft, von Savigny. 1830. B. VII.

Heimbach Gustav Ernst. Anecdota. t. I. 1838. Prolegomena.

Heimbach Carl Wilhelm Ernst. Basilicorum libri LX. t. VI. Prolegomena. 1870.

Mortreuil Jean Anselm Bernard. Histoire du droit byzant. t. I–III. 1843–1846.

Pitra. Des canons et des collect. canoniques de l’eglise greque. Paris. 1858.

– Iuris eccles. graec. historia et monumenta, t. II. prolegom. 1868.

Witte Karl. Die leges restitutae d. Iustin. Codex. 1830.

Zachariae v. Lingenthal. – Historiae juris gr.–rom. delineatio. 1839.

– Anecdota. Prolegomena. 1843.

– Beiträge z. Kritik und Restit. d. Basiliken. (Memoires de l’Academ. impér. des sciences de st. – Pétersb. VII-е serie, t. XXIII. № 6. 1877).

– Die griechischen Nomokanones. – (Memoires de l’Acad. impér. d. sciences d. st.–Pétersb. VII-c serie t. ХХІІI. № 7. 1877).

– Die Handbiicher d. geistl. Rechts. (Memoires. d. l’Acad. impér. d. sciences d. st.–Péter. VII-е serie, t. XXVIII № 7. 1881).

– Über d. Verfass. ind d. Quellen d. (Pseudo – Phot.) Nomokan. in XIV Tit. (Memoires de l’Acad. impér. d. sciences d. st. – Pétersb. VII-е serie, t. XXXII № 16. 1885).

Hergenröther Joseph. Photius patr. v. Constant. B. III. 1869.

Zhishman Joseph von. Das Eherecht d. oriental. Kirche. 1864.

Tschedomili Mitrovits. Nomokanon der slavischen morgenländischen Kirche oder die Kormtschaja Kniga. 1898.

Beveregius William. Συνοδικόν sive Pandectae canon. Prolegomena. 1672.

Fabricii Bibliotheca graeca. 1790–1793.

Corpus scriptorum historiae byzantinae. t. 35. Nicetas Choniata de Isaacio Angelo.

– t. 47. Codinus curopalates. De officiis magnae ecclesiae et de officialibus palatii Constant.

– t. 19. Constantinus Porphyrogenitus. De ceremoniis aulae byzantinae.

– t. 20. Iac. Reiskii commentarii ad Constant. Porphyrogen. de ceremon. aulae byzant.

Charles Du-Cange. Glossarium ad scriptores graecitatis. t. I – II. 1688.

– Glossarium ad scriptores latinitatis t. I – III. 1681.

Georges’a Латинско-немецкий словарь.

Passov. – Греческо-немецкий словарь.

Aug. Wannowski, – Antiquitates Romanae e graecis fontibus explicatae. 1846.

б) на русском языке:

Розенкампф Г.А. Обозрение Кормчей книги. 1829

Архимандрит Иоанн (Соколов), Опыты курса церковного законоведения т. I–II. 1851

[Неизвестный автор.] Номоканон патриарха Фотия. Духовный Вестник ч. XIV. 1866.

Соколов Н. К. Из лекций по церковному праву. 1874.

Павлов А. С. Первоначальный славяно-русский номоканон. 1869.

– Номоканон при Большом Требнике изд. 1872 г. и изд. 1897 г. ,

– 50-я глава Кормчей книги. 1887.

– Подложная дарственная грамота Конст. вел. папе Сильвестру. – Визант. Временник т. III. вып. I. 1896.

Горчаков И. М. О тайне супружества. 1880

Бердников И. С. Краткий курс церковного права. 1888.

– Разбор сочинения проф. свящ. М. Горчакова: о тайне супружества. 1884.

– Несколько слов по поводу рецензии на исследование проф. A. С. Павлова ο 50 гл. Кормчей книги. – 1891. –

Заозерский Н. А. – Синтагма в 14 титулах. Чтения в обществе любителей духовного просвещения. 1883. Март – апр.

– К истории номоканона в Византии и древней Руси.

Прибавление к Творчеству святых Отцов. ч. 37. 1886.

– О Церковной власти. 1894.

Суворов Н. С. Курс церковного права. 1689.

Остроумов М. А. – Введение в православное церковное право. 1893,

Иванцов-Платонов А. М. – К исследованиям о Фотии, патриархе Константинопольском 1892.

Красножен М.Е. – Толкователи канонического кодекса восточной церкви. 1892.

Ильинский Н. И. – Алфавитная Синтагма М. Властаря. Исследование и русский перевод. 1892.

Никольский И. Греческая Кормчая. – Чтения в обществе любителей духовного просвещения 1883–1884 и 1887–1887.

Азаревич Д. И. История византийского права. ч. 1–2. 1876–1877.

– Система римского права. т. I и II. 1887–1889. Митюков. Курс римского права: 1883.

Победоносцев К. П. Курс гражданского права. 1871

Боголепов Н.П. Учебник истории римского права. М. 1896.

Паделлетти Гвидо. Учебник истории римского права. Перевод Д. И. Азаревича. 1883

Протасов А. П. Обозрение истории римского права. 1809.

Обозрение греко-рим. законов в отнош. к церкви. Статьи первая и вторая (из журнала Министерства Народного Просвещения за 1850 г.).

Дыдынский Ф.М. Латинско-русский словарь к источникам римского права. 1890.

Ивановский И.А. Словарь юридической терминологии к источникам римского права. К. 1894.

Беляев Д. Ф. Byzantina. – Очерки, материалы и заметки по византийским древностям. кн. 1. 1891 и кн. 2. 1893.

И некоторые журнальные статьи и рецензии, которые будут указаны при самом исследовании в соответствующих местах в подстрочных примечаниях с толкованием Вальсамона.

История номоканона Фотия c толкованием Вальсамона

Общее понятие о номоканоне Фотия, как предмете исследования. Синтагма в 14 титулов, как первая фаза в истории образования номоканона Фотия. Первоначальный состав Синтагмы в 14 титулов. Место и время составления этой Синтагмы и её автор. Преобразование Синтагмы в Номоканон в 14 титулов. Номоканон в 14 титулов, как 2-я фаза в истории образования номоканона Фотия. Время происхождения номоканона в 14 титулов. Состав канонической и гражданской части этого номоканона. Источники гражданской части номоканона в 14 титулов, в частности, отношение номоканона в 14 титулов к трём частям Collectio constitutionum ecclesiasticarum. Автор этого номоканона. Употребление этого номоканона в греческой и русской церкви. Обработка номоканона в 14 титулов патр. Фотием, как 3-я фаза в истории образования номоканона. Значение этой обработки в греческой и русской церкви. Составление в 12 в. Вальсамоном комментария на номоканон Фотия; повод к составлению этого комментария, его задача и характеристика. Историко-каноническое и научно-юридическое значение номоканона Фотия с толкованием Вальсамона. Рукописи и печатные издания.

* * *

Именем номоканона константинопольского патриарха Фотия в настоящее время называется собственно первая часть цельного Фотиева сборника, известного в прежнее время под общим названием «Канонической Синтагмы» (Σύνταγμα ϰανονικόν)^[1] или просто «Синтагмы»^[2] или «Синтагмы в 14 титулов»^[3], хотя теперь название синтагмы обыкновенно прилагается собственно ко второй части Фотиева сборника^[4], заключающей в себе текст церковных правил, изложенных в хронологическом порядке. Итак, предметом настоящего нашего исследования служит собственно 1-я часть Фотиева сборника, известная в настоящее время под именем номоканона^[5].

Номоканон^[6] константинопольского патриарха Фотия, понимаемый в вышеуказанном нами узком смысле, как первая часть цельного Фотиева сборника, или иначе называемый «Номоканон в 14 титулов», только пересмотренный и дополненный Фотием, есть канонико-юридический сборник, заключающий в себе вместе с церковными правилами и соответствующие им гражданские постановления в систематическом порядке, причём церковные правила только цитируются цифровыми знаками, а гражданские постановления приводятся в самом тексте ^[7].

Весь номоканон разделяется на 14 титулов (или отделов), из которых каждый делится на главы. Каждый титул имеет свою надпись. В каждой главе под рубрикой, указывающей содержание главы, на первом месте цитируются цифровыми знаками церковные правила, соответствующие по своему содержанию вышеозначенной рубрике. Затем – на втором месте – под правилами – под заглавием «ὁ νόμος»^[8] приводятся в извлечении соответствующие церковным правилам гражданские постановления.

Номоканон этот, как видно из предпосылаемого ему предисловия, имеет разновременное происхождение^[9]. Во первых, номоканон в 14 тит. дошёл до нас не в первоначальном своём виде, а уже в позднейшей переработке знаменитого патриарха Фотия, а во вторых, и в первоначальной своей редакции этот номоканон, по новейшему мнению учёных канонистов^[10], основанному на точнейшем изучении предисловия, не сразу появился в форме номоканона, т. е. с цитатами и извлечениями из светских законов, как думали на основании неправильного чтения одного места в первом предисловии^[11] многие исследователи раньше и даже теперь некоторые^[12], а представляет собою уже дальнейшую обработку сборника, известного под названием „Синтагмы в 14 титулов», который в своей истории претерпел несколько изменений, из коих, между прочим, первое и состояло в том, что сборник этот спустя некоторое время после своего появления был преобразован в номоканон, а именно в первую часть сборника, заключавшую в себе сначала только Repertorium канонов в 14 титулов, внесены были потом извлечения из светских законов, следовательно, номоканон в 14 титулов и в своей первоначальной редакции представляет собою уже вторую фазу в истории образования Синтагмы в 14 титулов.

* * *

Итак, из чего же состояла на первых порах Синтагма в 14 титулов, как первая фаза в истории образования нашего номоканона? Первоначальный состав Синтагмы, за отсутствием рукописей, представляющих этот памятник в его первоначальном виде^[13], определяется на основании сохранившихся предисловий, оглавлений содержания Синтагмы и некоторых данных в тексте самого памятника. Синтагма в 14 титулов, судя по предисловию, состояла из 3-х частей. Первая часть Синтагмы, как видно из первого предисловия, принадлежащего, по общепринятому мнению ученых канонистов, первому составителю синтагмы, представляла собою нечто в роде систематического указателя предметов, содержащихся во 2-й части. Разделялась она на 14 титулов с особыми заглавиями, а титулы на главы. В каждой главе под рубрикой, указывающей содержание главы, обозначены были цифровыми цитатами^[14] соответствующие данной рубрике церковные правила – в противоположность Собранию Иоанна Схоластика, где церковные правила приведены в тексте. Извлечений же из гражданских законов, как думают некоторые на основании неправильного чтения предисловия, здесь, т. е. в 1-й части Синтагмы, – не было. За это говорит, во первых, текст первого предисловия во всех греческих изданиях^[15]; во вторых, довольно значительное число древних греческих и славяно-русских рукописей, не имеющих извлечений из светских законов в титулах^[16]; в – третьих, древний славянский перевод Номоканона в нашей печатной Кормчей, представляющий собою систематический указатель одних канонов без всяких извлечений из светских законов; наконец, такой состав I-й части Синтагмы без светских законов представляется и наиболее естественным, потому что в противном случае, как видно из предисловия, 3-я часть, представлявшая собою систематический свод гражданских законов касательно церкви, была бы совершенно излишней при изложении тех же законов в I-й части^[17]; следовательно, нужно признать, что светские законы внесены в I-ю часть Синтагмы впоследствии, после чего особое приложение светских законов, как излишнее, естественно, отпало, о чём и свидетельствуют сохранившиеся рукописи Номоканона и Синтагмы (см. Pitra. Iuris eccles. graec. historia et monumenta, t. II p. 442–444). Таким образом, I-я часть Синтагмы в своей первоначальной редакции заключала в себе только цифровые цитаты церковных правил^[18], распределённых систематически на главы – с особыми надписями – в 14 титулах. Этот Repertorium канонов, составлявший первую часть Синтагмы, предполагает существование в этом сборнике особого собрания правил в тексте, которое, судя по дошедшим до нас рукописям, составляло вторую часть Синтагмы. Вторая часть Синтагмы, к которой главным образом и прилагается в настоящее время название Синтагмы, содержала текст церковных правил, расположенных в хронологическом порядке; – сюда входили, как видно из первого предисловия и из перечня содержания 2-й части Синтагмы в древних рукописях (см. Pitra II p.450), 85 правил апостольских^[19] , правила десяти соборов, как обще сказано в предисловии (разумеются правила 4-х вселенских и 6-ти поместных соборов, а именно: Никейского, Анкирского, Неокесарийского, Гангрского, Антиохийского, Лаодикийского, Константинопольского 381 г., т.е второго вселенского, Эфесского, или третьего вселенского, Халкидонского, или четвёртого вселенского и Сардикийского)^[20] правила Карфагенского собора (419 г.)^[21] , правило поместного Константинопольского собора 394 г.^[22] и правила святых отцов (Дионисия и Петра Александрийских, Григория Неокесарийского, Василия Великого, Григория Нисского, правила Тимофея, Феофила и Кирилла Александрийских^[23] и правила Афанасия Александрийского, Григория Богослова, Амфилохия Иконийского и Геннадия Константинопольского)^[24]. Третью часть Синтагмы, как видно из того же предисловия, составлял систематический сборник церковно-гражданских постановлений, заключающихся в «постановлениях императоров и в толкованиях мудрых», т. е. в Дигестах. Это приложение гражданских законов, неизвестное нам в своём первоначальном виде, по общепринятому мнению учёных канонистов^[25], дошло до нас в позднейшей переделке в сборнике, известном со времени Бинера (Geschichte d. Nov. Just. P. 179) под именем Collectio constitutionum ecclesiasticarum (см. изд. Велля и Юстелля II p. 1217 – 1376) или под именем Collectio tripartita^[26])(см. изд. Питры – Jur. Eccl. gr. hist. Et monum. II p. 410 – 416), или же Paratitla (см. изд. Ленкулавия 1596 г.), или же под именем Pseudo-Balsamonis^[27]. В доказательство того, что 3-ю часть первоначальной редакции Синтагмы в 14-ти титулах составлял именно этот сборник – Collectio constitutionum ecclesiasticarum, можно привести следующие основания: во-первых, по предисловию, это приложение представляло краткое изложение, сделанное в виде свода (σύντομον ἐν συναγωγῇ ποιησάμενος ἔϰθεσιν), а так и озаглавливается по – гречески этот, именно, сборник церковных постановлений (Συναγωγὴ τῶν εἰρημένων ἐν τῷ ϰώδιϰι ϰαὶ τοῖς διγέστοις ϰαὶ νεαραῖς διατάξεσιν....); во 2-х, в предисловии сказано, что в этом приложении сделано было краткое извлечение из толкований мудрых, т. е. из Дигест, между тем как Collectio constitutionum ecclesiasticarum, это – единственный сборник, в котором встречаются извлечения из Дигест; в 3-х, при преобразовании 1-й части Синтагмы в номоканон, как известно, главным источником для гражданской части послужил этот сборник, что указывает на особенную близость этого сборника к Синтагме; в 4-х, этот сборник – Collectio constitutionum ecclesiasticarum мы, действительно, почти постоянно встречаем в рукописях в качестве приложения к позднейшим обработкам Синтагмы в 14 тит. (см. напр. Κωδ. Иерусалимской патриаршей библиотеке – Παπαδ. Κεραμ. т. 3 № 2. σ. 17–18). – (Zachariae. Die griech. Nomok. p. 7. Остроумов М. А. Введение в православное церковное право. стр. 289)^[28]. Составлена была первоначальная Синтагма, по всей вероятности, в Константинополе, так как те места Кодекса в 1-й части Collectio constitutionum ecclesiasticarum (составлявшего 3-ю часть Синтагмы), где Константинополь представлен словом «здесь» (ἐνταῦθα), оставлены без изменения^[29].

Время составления этого сборника можно определить только приблизительно – с некоторой вероятностью. Прежде всего положительно можно сказать, что первоначальная Синтагма 14 титулов, с одной стороны, моложе сборника Иоанна III Схоластика (540–550)^[30], который, судя по предисловию Синтагмы, известен был уже её автору, с другой стороны, Синтагма старше Трулльского Собора (692г.)^[31], 2 – е правило которого, очевидно, не известно было ещё её автору, так как о некоторых утверждённых Трулльским Собором правилах автор Синтагмы отзывается ещё с сомнением, но которое, судя по многому, имело уже в виду эту Синтагму, так как правила, «запечатлеваемые» со стороны Собора согласием, перечисляются в этом правиле в том самом порядке, в каком они помещены в Синтагме. Итак, Синтагма составлена позднее сборника Иоанна III Схоластика (550 г.) и раньше Трулльского Собора (692 г.). Время составления Синтагмы можно определить и ещё точнее: составлена она, по всей вероятности, между 578 и 610 г., так как, с одной стороны, автор Синтагмы для 3-й части сборника пользуется комментарием на новеллы Афанасия, который писал с 569 по 578 г.^[32], и с другой стороны, при Ираклии (610–641), как нам известно, имела место уже первая обработка Синтагмы в Номоканон, следовательно, первоначальная Синтагма, по всей вероятности, появилась раньше Ираклия, что подтверждается, между прочим, и тем, что новеллы Ираклия, есть основание думать, были ещё неизвестны автору Синтагмы, так как новеллы эти, как помещённые в конце 3-й части – после заключительной приписки – τέλος, очевидно, составляют здесь уже позднейшую прибавку^[33], новейшие же процитированные в этом сборнике новеллы принадлежат Юстиниану II (565–578 г.) Следовательно, сборник этот составлен после 578 года и раньше 610 года (год воцарения Ираклия). Если же мы обратим внимание на константинопольское происхождение этого сборника, то можно утверждать, что он составлен раньше Brevarium’а нов. Феодора (ок. 582 г.), потому что, в противном случае, автор Синтагмы, по мнению Цахариэ^[34], воспользовался бы им, а не Epitome Афанасия. Таким образом, в заключение можно сказать, что Синтагма в 14 титулов составлена позднее 578 года и раньше 582 года или, приблизительно, около 580 года^[35]. Автор этой первоначальной версии Синтагмы неизвестен^[36].

* * *

Итак, вышеописанная нами Синтагма в 14 титулов составлена неизвестным автором в конце VI в. В VII же веке, или, точнее, по мнению Цахариэ, в конце царствования Ираклия – между 629 и 640 г.^[37]. 1-я часть Синтагмы, или систематический свод церковных правил. – была преобразована в Номоканон. Основания для своего мнения Цахариэ выставляет следующие: во-первых, в 30 главе I титула Номоканона есть ссылка на новеллы Ираклия от 612 года, определяющую часть клира в великой Константинопольской церкви, в таких словах: «По норме же (Ἀπὸ δὲ τύπου) государя Ираклия в той же великой церкви определено и т.д. По мнению Цахариэ, с которым согласен и Бинер (Das kanonische Recht der griechischen Kirche. – Krit. Zeitschr. f. Rechtswiss. und Gesetzged. d. Ausland. B. 28 p. 188–190), эта новелла внесена в Номоканон самим составителем этого труда. Питра же считает эту ссылку позднейшей вставкой^[38] на основании одной встречающейся во многих рукописях после этой ссылки схолии^[39], которая, по его мнению, не объяснима, если не допустить, что Номоканон сначала молчал о новелле Ираклия, и что будто бы только эта схолия и подала повод внести в Номоканон ссылку на Ираклия. Между тем, эта схолия словами: ὁ τύπος οὗτος прямо указывает на существование этой ссылки в Номоканоне и, следовательно, никак не может служить основанием считать эту ссылку позднейшей вставкой, тем более что эта новелла относится к первоначальному составу Номоканона и по Cod. Bodlej. 715, сохранившему, как мы заметили выше, первоначальную редакцию Номоканона с самыми незначительными изменениями^[40]. Итак, приписывая эту ссылку самому составителю Номоканона, мы должны признать, сто Номоканон в 14–ти титулах составлен никак не раньше 612 года. Во – вторых, Цахариэ ссылается на схолию к I главе IX титула Номоканона – в некоторых рукописях, указывающую на новеллу императоров Ираклия и Константина от 629 г., где императоры Ираклий и Константин представляются царствующими^[41]. Эту схолию Цахариэ приписывает самому составителю Номоканона^[42] и происхождение её относится к царствованию Ираклия, а потому и составление Номоканона относит к последним годам царствования Ираклия (629–640)^[43].

Обработка 1-й части Синтагмы в Номоканон состояла в том, что под церковные правила, процитованные здесь только цифровыми знаками, подставлены потом гражданские законы, из коих одни только процитованы, большинство же приведено в сокращённом тексте. Таким образом 1-я часть Синтагмы в первой полов. VII в. получила вид Номоканона, т. е. сборника церковных и гражданских постановлений^[44], после чего 3-я часть, послужившая, как увидим ниже, главным источником для гражданской части Номоканона, естественно, должна была отпасть, о чём и свидетельствуют сохранившиеся рукописи, заключающие в себе Номоканон и Синтагму (Pitra. – Iuris eccles. graec. historia et monumenta, t. II p. 442–444).

Каноническую часть первоначального Номоканона в 14 тит. составляли цифровые цитаты тех самых церковных правил, которые, как мы указали выше, входили во 2-ю часть первоначальной Синтагмы, а именно: правила апостольские, правила 10-ти соборов (4 вселенских и 6 – поместных), правила собора Карфагенского (419 г.), правило поместного Константинопольского собора 394 г. и правила св. отцев. – Словом, каноническая часть при преобразовании Синтагмы в Номоканон осталась без изменения, а именно – она состояла из того самого систематического указателя канонов, сходных по содержанию, который составлял I–ю часть первоначальной Синтагмы. Новое в Номоканоне сравнительно с первоначальной Синтагмой, это – приложение гражданских законов.

Гражданскую часть Номоканона, как это можно судить по древним рукописям Номоканона, составляли извлечения из Юстинианова законодательства – его Кодекса^[45], Дигест^[46], Институций^[47] и Новелл^[48], заимствованных главным образом, по общепринятому мнению учёных канонистов и юристов^[49], из Collectio constitutionum ecclesiasticarum, причем эти извлечения из Coll. с. е. автор Номоканона дополнял вставками из других сочинений профессоров – юрисконсультов VI в. – тех самых, по исследованию Цахариэ^[50] и Мортрейля^[51], которые послужили источником и для Collectio constitutionum ecclesiasticarum. Кроме заимствований из Coll. const. eccles., делая ещё разные вставки из других обработок Институций, Дигест, Кодекса и Новелл, автор номоканона в данном случае руководился следующим соображением: исходя из воззрения на Collectio const. eccles., как на реципированный церковью кодекс и, следовательно, составляющий вместе с канонами источник церковного закона, он хотел противопоставить законам, заимствованным из Coll. const. eccles., как законам церковным, закон гражданский; в этих-то добавлениях он и хотел сообщить из гражданского именно закона то, через что церковные законы подтверждаются или ограничиваются, – другими словами – этими добавлениями или вставками он хотел восполнить церковный закон законами гражданскими^[52].

– Итак, займёмся теперь исследованием вопроса об источниках ϰείμενον’ов Номоканона относительно всех 4-х частей входящего в Номоканон Юстинианова права, а именно – Институций, Дигест, Кодекса и Новелл; и при этом в отдельности касательно каждой части сначала покажем отношение κείμενον’ов к Coll. const. eccl., а потом постараемся определить и другие источники для каждой части, какими пользовался автор Номоканона для своих κείμενον’ов, помимо Coll. const. eccles. Исследование последнего вопроса, из каких источников автор Номоканона почерпнул свои добавления, в виду тесной связи, существующей между Номоканоном и Coll. const. eccles., необходимо будет вести в связи с вопросом, из каких источников произошли отдельные части Collectio const. eccles., так как этим именно путём и можно доискаться некоторых источников гражданской части Номоканона, потому что, по совершенно справедливому мнению учёных исследователей^[53], как мы заметили выше, и как увидим потом, источником этих дополнительных извлечений в Номоканоне послужили те самые обработки Юстинианова права, которые послужили источником и для Collectio const. ecclesiasticarum.

Итак, первый вопрос: в каком же отношении извлечения из Институций в κείμενον Номоканона стоят к извлечениям из той же части Юстинианова права в Collectio const. eccles. lib. II.?

В Номоканоне всего 10 раз цитуются Институции (см. наш Указатель в конце книги – во 2 ч.) и при этом в 8 случаях извлечения из Институций приводятся – одни буквально, другие почти буквально по Coll., const. eccles^[54] (см. наш Указатель), – оттуда, следовательно, они и заимствованы, и только в 2-х местах Номоканона приводятся такие извлечения из Институций, каких нет в Coll. const. eccles. (тит. IV номок. гл. 13 – Кн. Инстит. I тит. XXII рг. и тит. IX ном. гл. 36 – Кн. IV Инст. т. 4 § 10). Для решения вопроса об источнике этих последних извлечений нужно обратить внимание на то, какой обработкой Институций пользовался автор Coll. const eccles. В Coll. const. eccles. lib. II (Biblioth. Voelli. II p. 1308–1310) содержится 13 извлечений из Институций, и эти извлечения, по исследованию Цахариэ^[55], не имеют ничего общего с т. н. Парафразою Феофила, которая послужила источником, что касается Институций, для текста Василик^[56], а заимствованы они, по мнению Цахариэ^[57], из какой-то неизвестной Summa Jnstitutionum. Из этой ли Summa Jnstit. заимствованы вышеуказанные 2 извлечения из Институций в Номоканоне или из другой какой-нибудь обработки Институций, положительно сказать нельзя^[58], потому что эти места такого рода, что на основании их никак нельзя определить, из какой обработки они заимствованы, потому что здесь не буквально приводятся выдержки из обработки Институций, а словами автора Номоканона вкратце передаётся только сущность постановления и при том не на основании одних только Институций, а вместе с тем и на основании Дигест и Кодекса^[59]. Но на основании, по крайней мере, аналогии, как автор Номоканона пользуется извлечениями из Новелл, цитируя их только по Coll. const. eccl., извлечения же самые приводя по другой обработке, какая была у него под руками, можно заключить, что автор Номоканона и для этих 2-х извлечений из Институций, недостающих в Coll. const. eccles., пользовался той же обработкой, которая послужила источником для Coll. const. eccl., иначе он и другие извлечения, какие есть в Coll. const. eccles., стал бы приводить, как и новеллы, не по Coll. const. eccles., а по особой обработке, если бы только у него под руками была таковая. А может быть, для этих 2-х извлечений, которых нет в Coll. const. eccl., автор Номоканона воспользовался и подлинным текстом Институций^[60].

Итак, относительно приведённых в Номоканоне извлечений из Институций нужно сказать, что автор Номоканона в данном случае воспользовался 2 – й кн. Coll. const. eccles.; для недостающих же в Coll. const. eccles. 2-х извлечений воспользовался или той же неизвестной Summa Justitutionum, которая послужила источником и для Coll. const. eccl., или же подлинным текстом Институций; – для положительного решения последнего вопроса нет определённых данных.

Теперь другой вопрос: в каком отношении извлечения из Дигест в Номоканоне стоят к извлечениям из Дигест во 2 кн. Collectio constitutionum ecclesiasticarum?

Из 87 фрагментов Дигест, содержащихся во 2 кн. Coll. const. eccles. (Biblioth. Voelli. II p. 1302–1312), в номоканоне 2 фрагмента только цитуются – без приведения содержания их (фр. 9 рг. т. 2 кн. IX Диг. в ном. т. IX гл. 25 тексте 5 и фр. ІІ т. 8 кн. XLVIII Диг. в ном. т. I гл. 14), а 56 фрагментов приводятся в извлечении (см. наш Указатель), и текст почти всех этих извлечений в Номоканоне приводится буквально по Coll. const. eccles.^[61] и некоторые фрагменты из разных титулов и разных книг Дигест в некоторых главах Номоканона, нужно заметить, приводятся даже в том самом порядке, в каком они приведены в Coll. const. eccles.^[62], причём многие из них в Coll. const. ессl. процитованы ошибочно, с этими ошибочными цитатами они так и приводятся и в Номоканоне^[63]; – все это с несомненностью свидетельствует, что автор Номоканона для своих извлечений из Дигест в Номоканон пользовался именно 2–й книгой Coll. const. ecclesiasticarum^[64].

Что касается множества приведённых в Номоканоне таких извлечений из Дигест, каких нет в Coll. const. ecclesiasticarum I. II (см. наш Указатель), то текст их везде буквально сходен с соответствующим текстом Василик, как и текст извлечений из Дигест, находящихся в Coll. const. ecclesiasticarum, что доказывает сравнение тех и других извлечений из Дигест как в Номоканоне, так и в Coll. const. eccl. с соответствующим текстом Василик^[65]; следовательно, как автор Coll. const. eccl., так и автор Номоканона пользовались одним и тем же источником или одной и той же обработкой Дигест, а так как текст Дигест, принятый в Василиках, заимствован преимущественно из Summa Digestorum Анонима старшего^[66], то, следовательно. Этой же обработкой и пользовались как автор Coll. const. eccl., так и автор Номоканона для тех извлечений из Дигест, каких нет в Coll. const. eccl.^[67]. Это подтверждается и тем, что Аноним – Энантиофан, который, как мы увидим ниже, был автором Номоканона, в Василиконских схолиях, если где приводит места из Дигест, то везде текс их заимствует из Summa Digestorum Анонима старшего, что можно видеть из сравнения, например, фр. 27 § 2 т. 14 кн. II Дигест в схолии Энантиофана в василиках (Heimb. I p. 565) с текстом Василик кн. XI т. I гл. 23 полож. 3 (Basil. Heimb. I p. 600) или фр. 8 т. 3 кн. III Диг. в схолии Энантиофана в Василиках (III p. 272) с текстом Василик – кн. VIII т. 2 гл. 8 (Basil. Heimb. I p. 362) и друг.^[68]; – отсюда естественно заключить, что Аноним – Энантиофан и в тех местах Номоканона, где приводит места из Дигест, каких нет в Coll. const. eccl., пользуется той же Summa Digestorum Анонима старшего, что, действительно, и подтверждается, как выше мы заметили, сравнением извлечений из Дигест в Номоканоне с соответствующим текстом Василик.

Итак, относительно извлечений из Дигест в Номоканон мы должны сказать, что автор Номоканона в этом случае пользовался 2–й кн. Coll. const. eccl.; для тех же извлечений из Дигест, каких нет в Coll. const. eccl., он пользовался той Summa Dig. Анонима старшего, которой воспользовался и автор Coll. const. eccl. для своих извлечений во 2–й книге.

Третий вопрос: в каком отношении извлечения из Кодекса в Номоканон стоят к извлечениям из Кодекса в Coll. const. eccl., или к I – й части Coll. const. eccl., представляющей извлечения из первых 13–ти титулов I кн. Кодекса?

Из 196 постановлений, заключающихся в первых 13–ти тиулах I кн. Кодекса, составляющих I–ю часть Coll. const. eccl. в Номоканоне в 14 тит. цитируется 111 постановлений (см. наш Указатель), и при этом только на 8 постановлений делается голая ссылка (см. наш Указатель), большинство же приводится в тексте, а именно, около 76 постановлений приводится в Номоканоне буквально по Coll. const. eccl. (см. наш Указатель)^[69], около же 27 постановлений или приводятся словами очень близкими к Coll. const. eccl. (почти буквально), или же словами автора Номоканона передаётся только сущность постановления (см. наш Указатель), но опять-таки вполне согласно с текстом Coll. const. eccl. – в том смысле, что не приводится при этом никаких новых положений, каких нет в данном постановлении в Coll. const. eccl., так что нет никаких оснований предполагать, что в этом последнем случае автор Номоканона пользовался какой-нибудь другой обработкой Кодекса, помимо Coll. с. е., тем более, что и самая форма выражения, какую в данном случае употребляет автор Номоканона, свидетельствует, что он именно и хотел передать своими словами только сущность постановления, а не приводить его буквально, как в других случаях, или из известного постановления хотел взять только нужное ему положение^[70], для чего по необходимости приходилось отступать от буквальной передачи постановлений, так что это нисколько не говорит против того, что автор номоканона в изложении постановлений первых 13-ти титулов I кн. Код. пользовался только Coll. const. eccl., а напротив, только доказывает, что автор. Номоканона, как некогда вполне справедливо заметил проф. Заозёрский^[71], есть не компилятор готовых трудов, как автор Coll. с. e., а синоптик, настолько сведущий в учёной литературной обработке Юстинианова права, что пользуется ею вполне свободно, как многознающий и опытный в своём деле мастер. Положим, в одном месте Номоканона, а именно-во 2 гл. (тек. 2) тит. 12 есть ссылка на полный текст Кодекса (ἐѵ πλάτει.), откуда он и приводит своими словами содержание постановлений 5 и 9 т. I кн. Код. без указания нумерации постановлений, что доказывает, что у автора Номоканона был под руками и полный текст Кодекса, что предполагает и Mortreui^[72]; но что касается сокращённых обработок Кодекса, то всё-таки нужно признать, принимая во внимание множество буквально сходных мест между Номоканоном и Coll. с. е., что источником для автора Номоканона, что касается первых 13-ти титулов I кн. Код., послужило Coll. с. е., или же та обработка, которой пользовался автор Coll. с. е., если только, конечно, предположить, что автор Coll. с. е. оттуда буквально заимствовал извлечения, потому что в этом только случае и будет понятно буквальное сходство между номоканоном и Соll. с. е. в отношении изложения множества постановлений Кодекса. Но, кажется, вернее будет, принимая во внимание отношение автора Номоканона к другим частям Coll. с. е., предполагать, что автор Номоканона в изложении постановлений 13-ти первых титулов I кн. Код. пользовался именно I–й частью Coll. const. eccles., а не другой какой-нибудь обработкой Кодекса^[73].

Но кроме извлечений из Кодекса, заимствованных из I–й части Coll. const. ессl., в Номоканоне мы видим массу ещё таких извлечений из Кодекса, каких нет в Collectio const. eccl. lib. I., – извлечений из других книг и титулов Кодекса, помимо первых 13 титулов I кн. Кодекса (см. наш Указатель). Из какого же источника, спрашивается, заимствованы в Номоканоне эти извлечения из Кодекса, недостающие в Coll. с. е.? Для решения этого вопроса нужно предварительно исследовать, какому автору принадлежит та Summa Кодекса, которая послужила источником для I–й части Coll. с. е., и этой ли Summa или другой воспользовался автор Номоканона для своих добавлений из других книг и титулов Код., помимо I–й части Coll. const. eccles.

Извлечения из Кодекса в I–й части Coll. с. е. вместе с паратитлами, по исследованию Цахариэ^[74], не принадлежат ни Исидору, ни Фалелею, ни Феодору. Что извлечения эти не принадлежат Исидору, это доказывает сравнение этих извлечений с извлечениями из Кодекса в Номоканоне в 50 тит., которые заимствованы, как известно, из индекса Исидора^[75]. Сравнение этих извлечений^[76] показывает, что извлечения из Кодекса в Goll. с. е. совершенно отличны от таковых извлечений в Номоканоне в 50 тит. Что извлечения из Кодекса в Соll.. с. е. не принадлежат ни Фалелею, ни Феодору, так это доказывает сличение их с соответствующими местами в индексах Фалелея и Феодора, которые сохранились до нас в Василиках и их схолиях^[77]. Из какого же в таком случае источника почерпнуты извлечения из Кодекса в I – й части Coll. с. е., если они не имеют ничего общего с индексами Исидора, Фалелея и Феодора? Цахариэ^[78] предполагает, что извлечения из Кодекса в I – й части Coll. с. е. заимствованы из сокращённого Кодекса проф. Стефана (τοῦ συντόμου ϰώδιϰος Στεφάνου ἀντικήνσορος)^[79], и это своё предложение он обосновывает в своих Anecdota (р. 176–177)^[80]· Здесь он говорит, что отрывки сокращённого Кодекса Стефана сохранились в Epitome ad Prochiron mutata (в Cod. Bodlej. 3399 и Cod. Marc. 579.). в Appendice Eclogae^[81], в Coll. const. eccl. и в Номоканоне в 14 тит. В Appendice Eclogae, по мнению Цахариэ^[82], все места Кодекса, не только те, которые надписываются именем Стефана, но и другие места без надписания автора, – словом, все места Кодекса принадлежат Стефану. Если эта догадка вероятна, а возразить против неё едва ли можно что, то следовательно, справедливо заключает отсюда Цахариэ, все извлечения из Кодекса в Coll. с. e. 1. I заимствованы из сокращённого Кодекса Стефана^[83], потому что все места, какие находятся в Appendice Eclogae из I кн. Код., точно так же излагаются и в Collectio const. ecclesiasticarum.^[84] Итак источником извлечений из Кодекса в I – й части Coll. с. е. послужил сокращённый Кодекс проф. Стефана.

Теперь исследуем вопрос, откуда заимствованы извлечения из Кодекса, приведённые в Номоканоне сверх Coll. const. eccles. lib. I. Если мы сравним эти извлечения с соответствующими местами в индексах Фалелея и Феодора, сохранившихся в отрывках в Василиках и их схолиях^[85], то увидим, что извлечения в Номоканоне мало имеют общего с извлечениями Фалелея и Феодора. Если же сравним извлечения из Кодекса в Номоканоне с соответствующими извлечениями в Номоканоне в 50 тит., заимствованными, как выше мы заметили, из индекса Исидора, то увидим, что извлечения из Кодекса в Номоканоне совершенно отличны и от извлечений Исидора. Что извлечения из Кодекса в Номоканоне не заимствованы и из Кодекса Анатолия, так это можно видеть, как мы раньше заметили (в примечании), из сравнения опубликованных в первый раз Ferrini (в 1884 г.) и приведённых затем у Цахариэ (Über d. Verfass. und d. Quell. d. (Pseudo – Phot.) Nomok. p. 35–36) отрывков из Код. Анатолия с соответствующими извлечениями из Кодекса в Номоканоне и в схолиях того же автора (Анонима – Энантиофана) в Василиках^[86].

Если таким образом извлечения из Кодекса в Номоканоне, недостающие в Coll. с. е., не заимствованы ни из Фалелея, ни из Феодора, ни из Исидора, ни из Анатолия, значит, автор Номоканона для этих извлечений пользовался какой-то иной Summa Кодекса. Какой же? В ответ на этот вопрос мы приведём несколько косвенных данных в пользу того предположения, что источником для автора Номоканона в данном случае послужила та самая обработка Кодекса, которой пользовался автор Coll. с. е., – другими словами, что для того и другого автора источником послужила одна и таже Summa Кодекса^[87].

За единство источника как для автора Номоканона в 14 тит., так и для автора Coll. с. е. – в отношении извлечений из Кодекса говорят следующие данные:

1). Единство источника обнаруживается прежде всего из того, что в 13 гл. XII т. автор Номоканона приводит 12 и 18 пост. 5 т. I кн. Код. и 6 пост. 9 тит. той же книги буквально так, как в I–й части Coll. с. е., и между этими постановлениями приводит 5 пост. т. V кн. Код., как предписания гражданского закона, и при этом, нужно заметить, он не делает ни малейшего намёка на то, что приведённые здесь извлечения заимствованы из различных обработок, каковое замечание не только было бы вполне уместно здесь, но даже требовалось бы, если бы автор Номоканона постановление V кн. Кодекса заимствовал не из той обработки, которая послужила источником для I–й части Соll.. с. е., откуда он заимствовал другие приведённые здесь постановления Кодекса.

2) Нужно заметить, что характеристическую особенность той Summa Кодекса, которая сохранилась в I–й части Collectio const. eccles., составляет тο, что под каждым титулом приводятся паратитлы, т. е. извлечения параллельных мест или из других титулов и книг Кодекса или из Новелл. На паратитлы к 16 тит. 9 кн. Код. указывает и автор Номоканона в 26 гл. IX тит. Номоканона, значит и он пользовался для извлечений из других титулов и книг Кодекса, кроме I–й части Coll. с. е., такой обработкой Кодекса, в которой были паратитлы. Следовательно, если автор Номоканона указывает на паратитлы к Кодексу, то значит имеет в виду ту самую обработку Кодекса, отрывок которой сохранился в I–й части Coll. const. eccles., потому что из всех комментариев на Кодекс мы находим один только с паратитлами, это – комментарий на Кодекс Стефана^[88], который, как мы заметили выше, послужил источником для I–й части Coll. const. eccles.^[89].

2) Наконец, высказанное выше положение о единстве источника для извлечений из других книг и титулов Кодекса в Номоканоне, сверх первых 13 титулов I кн. Код., и для I – й части Coll. с. е. подтверждается и той манерой, как автор Номоканона приводит Новеллы. Сокращённые извлечения из Новелл. которые находятся в 3-й части Coll. с. е., автор Номоканона, как мы увидим ниже, цитирует по титулам и нумерам Epitome nov. Афанасия или что тоже – по 3-й части Coll. с. е.^[90], но приводит их не словами этого Epitome, а вместо этого дает извлечения из совсем другого Epitome. По аналогии с этим нужно допустить, что, если бы у автора Номоканона была под руками другая Summa Кодекса, а не та, которая вошла в I – ю часть Coll. с. е., то он стал бы приводить постановления и первых 13-ти титулов I кн. Код. по той Summa, а не no Coll. с. е. Между тем как он, если где приводит в Номоканоне постановления первых 13-ти титулов I кн. Код., то почти везде, как мы заметили выше, приводит их буквально no Coll. с. е., что с убедительностию доказывает, что как I – я часть Coll. с. е., так и извлечения из Кодекса, приведённые автором Номоканона из других титулов и книг Кодекса (кроме Coll. с. е.), заимствованы из одной и той же Summa Кодекса^[91].

Итак, вышеприведённые основания показывают, что автор Номоканона для своих извлечений из Кодекса, недостающих в I–й части Coll. с. е., пользовался той же обработкой, как и автор Coll. с. е. Для I – й части Coll. с. е., как мы указали выше, источником послужил сокращённый Кодекс Стефана; он же, значит, послужил источником и для автора Номоканона для извлечений из Кодекса сверх первых 13 титулов I кн. Кодекса.

Итак, на основании всего вышеизложенного относительно источника приведённых в Номоканоне извлечений из Кодекса нужно сказать, что для извлечений из первых 13-ти титулов первой кн. Код. автор Номоканона воспользовался I–й части Coll. с. е., для извлечений же из постановлений Кодекса, недостающих в Coll. с. е., он, по всей вероятности, пользовался той самой обработкой Кодекса, которая послужила источником и для Coll. c. e., а именно – сокращённым Кодексом проф. Стефана^[92].

Что в отношении постановлений первых 13-ти титулов I кн. Код. автор Номоканона пользовался именно только I–й частью Coll. c. e., а не Кодексом Стефана, так это, помимо буквального сходства извлечений из первых 13-ти титулов I кн. Код. в номоканоне и в Coll. c. е, с убедительностью доказывает и тщательное сравнение между собою тех постановлений Кодекса, которые приводятся в Номоканоне, в Coll. с. е. и в сокращённом Код. проф. Стефана, отрывки которого, как мы заметили выше, сохранились в Appendice Eclogae и изданы у Zachariae в Anecdota р. 184–194. Во I–х, где известное постановление Кодекса изложено в Номоканоне буквально согласно с изложением его в Кодексе Стефана^[93], там непременно оно буквально согласно и с изложением его в Соll. с. е., следовательно, это сходство с Код. Стефана нисколько не говорит за исключительное пользование автора Номоканона Кодексом Стефана, хотя и не отрицает возможности пользования им наряду с Coll. с. е. Но, с другой стороны, есть и такие места, где изложение постановления в Номоканоне буквально сходно с изложением в Coll. с. е. и не имеет такого сходства с изложением в Код. Стефана^[94]; – это обстоятельство уже прямо говорит, что автор Номоканона в данном случае пользовался только Coll. c. e., a не Кодексом Стефана. Есть, наконец, доказательства и отрицательного свойства, а именно, нет ни одного постановления в Номоканоне, которое было бы изложено буквально согласно с Код. Стефана и отлично от Coll. с. е., следовательно, нет данных, которые бы говорили за пользование автора Номоканона Кодексом Стефана в изложении постановлений первых 13 титулов I кн. Кодекса, помимо Coll. с. е.

Итак, можно признать за факт, что автор Номоканона в изложении постановлений первых 13 титулов I кн. Код. пользовался именно I–й частью Coll. c. e., а не Кодексом Стефана. Что же касается остальных титулов I кн. Код. и других книг Код., то, принимая во внимание единство источника как для Номоканона, так и для Coll. const. eccl., что доказано Цахариэ^[95], и болышое число буквально сходных мест в Coll. с. е. и в Код. Стефана (в Append. Ecl. – Zachariae. Anecdota p. 189–193), нужно предположить, что в данном случае автор Номоканона, как и автор Coll. с. е., по всей вероятности, пользовался сокращённым Кодексом проф. Стефана.

К сожалению, в отрывках из сокращённого Кодекса Стефана, изданных Цахариэ (в Anecdota p. 181–194), нет ни одного постановления из тех, какие приведены в Номоканоне из книг и титулов Код. сверх I–й части Coll. с. е., – в противном случае вопрос об отношении Номоканона к Кодексу Стефана можно было бы считать окончательно решённым. Положим, есть одно место в Номоканоне (т. IX гл. 2), где 9 пост. 20 т. IV кн. Код. приводится почти буквально так, как в Код. Стефана (Anecdota р. 187). Но это место слишком кратко, чтобы делать на основании него какое-либо решительное заключение. Между прочим, то обстоятельство, что одни и те же постановления Кодекса, приведённые в разных местах Номоканона, приводятся буквально тождественно, доказывает, что автор Номоканона пользовался одной обработкой Кодекса, а не несколькими; – эту-то обработку мы и имеем основание приписывать проф. Стефану.

Наконец, четвёртый вопрос: каким источником воспользовался автор номоканона для своих извлечений из Новелл.

На вопрос, знал ли и пользовался ли автор Номоканона первыми 3 титулами сокращения Нов. Афанасия, составляющими 3-ю часть Coll. canst. ессl., конечно, нужно дать ответ утвердительный, потому что все новеллы, входящие в состав 3-й части Coll. с. е., автор Номоканона цитирует именно по титулам и постановлениям этого сокращения Нов.^[96], – напр. нов. 123 он цитирует, как 2 пост. I тит. Нов. нов. 131-ю, как 3 пост. 2 тит. Нов., нов. 144-ю, как 3 пост. 3 тит. Нов. и т. д. Исключение составляет только нов. 37 я (– по сборн. 167 нов.), которую автор Номоканона (в 13 гл. IV т., в 10 гл. VIII т. и в 25 гл. (тек. 4) IX тит. ном.) почему-то цитирует не по сокращению Афанасия, а именно – не как 6 пост. 2 тит. Нов., а как нов. 112-ю^[97], – исключение, которое отказались объяснить даже такие корифеи-правоведы, как Бинер^[98] и Цахариэ^[99]. Кроме цитирования Новелл по сокращению Афанасия в пределах первых 3–х титулов, автор Номоканона иногда воспроизводит также и текст Афанасиева сокращения, – так в 30 гл. I т. Номок. он приводит буквально из сокращения Афанасия I пост. I тит. (по сборн. 168 нов. – нов. VI гл. 8), в 4 и 7 гл. IV тит., и в 8 гл. (тек. 2) X тит. Номок. он приводит почти буквально из сокращения Афанасия 3 пост. з тит. (по сборн. 168 нов. – нов. 144 гл. 1 и 2). Но этим только и ограничивается все пользование текстом Афанасиева сокращения. При этом последний случай, а именно заимствование некоторых извлечений из 3 пост. 3 тит. Нов. (нов. 144) объясняется тем, что этой новеллы (144), как увидим ниже, не было в том сборнике, откуда автор Номоканона почерпал извлечения Новелл; остаётся, следовательно, необъяснённым один только первый случай – буквального заимствования из сокращения Афанасия в 3 строки (из I пост. I т. Нов.), что можно, пожалуй, объяснить просто случайным совпадением текстов. За исключением вышеуказанных случаев, отношение автора Номоканона к первым трём титулам Афанасиева Сокращения, составляющим 3–ю часть Coll. с. е., можно, следовательно, определить так, что новеллы, содержащиеся в первых 3–х титулах Афанасиева Сокращения, автор Номоканона обыкновенно цитирует по титулам и постановлениям этого Сокращения, содержание же этих новелл приводит обыкновенно не в извлечении Афанасия, а по какому-то совершенно другому сокращению. Что автор Номоканона, кроме вышеотмеченных случаев, не пользовался текстом Афанасиева Сокращения, или 3-й частью Coll. с. е., так это доказывает, во I–х, несходство, замечаемое между Номоканоном и 3–й частью Coll. с. е. в изложении всех новелл, содержащихся в 3–й части Coll. с. е., за исключением 2–х вышеуказанных случаев^[100], а главным образом это доказывает то, что в Номоканоне есть немало таких мест, которые приводятся подробнее, чем соответствующие места в 3–й части Coll. c. e., а именно, приводятся иногда такие положения, каких нет в Coll. с. е.^[101] Это уже прямо доказывает, что автор Номоканона почерпал извлечения новелл не из Coll. c. e., а из какого-то другого сокращения новелл^[102].

Теперь сам собою напрашивается вопрос: пользовался ли автор Номоканона 4-м и следующими титулами Афанасиева Сокращения. Ответ на этот вопрос нужно дать безусловно отрицательный, хотя Хеймбах^[103], а за ним и Мортрейль^[104] утверждают, что автор Номоканона знал и пользовался Афанасиевым Сокращением новелл в полном его объёме. Хеймбах в обоснование своего мнения ссылается на два места в Номоканоне (т. IX гл. 2 и тит. XII гл. 2), где автор Номоканона делает указание на нов. 42-ю^[105], как 2 пост. 8 тит. Нов. (см. гл. 2 т. XII ном.), с замечанием, что эта нов. помещена между паратитл 5–го тит. Нов (см. г гл. т. IX ном.). Как бы в предупреждение предполагаемого со стороны других возражения^[106], что автор Номоканона мог заимствовать эту новеллу в паратитлах к З–му тит. Нов., на которые он здесь и указывает, Хеймбах говорит, что это место автор Номоканона не мог заимствовать из паратитл 3–го тит. Нов., потому что того положения, которое автор Номоканона приводит здесь из этой новеллы, в паратитлах нет, а есть оно во 2 пост. 8 тит. Нов., следовательно, заключает Хеймбах, оттуда оно и заимствовано, значит автор Номоканона, на этом основании утверждает Хеймбах, пользовался и остальными титулами Афанасиева Сокращения, сверх первых 3–х, входящих в 3–ю часть Coll. const. eccles. Но выставленная Хеймбахом ссылка на указанное место Номоканона, по нашему суждению, не подтверждает его мнения, которое он старается обосновать на данном месте Номоканона, будто автор Номоканона пользовался полным сокращением Новелл Афанасия. Против доводов Хеймбаха нужно сказать, что цитат этой новеллы (42 – по древн. рукоп., и 45 – по сборн. 168 н.) по сокращению Афанасия (как 2 пост. 8 тит. Нов.) автор Номоканона, естественно, мог заимствовать из паратитл 3-го тит. Нов., где он, действительно, имеется; что же касается содержания приведённого в Номоканоне постановления из этой новеллы, которого нет в указанных паратитлах, то Бинер^[107] в объяснение этого говорит, что мож. б. в указанном месте паратитл в теперешнем издании сохранился не полный текст, что здесь м. б. раньше было и то положение, которое приведено в Номоканоне; или же, говорит он, автор Номоканона м. б. ошибся в цитате, сказав, что эта новелла находится между паратитл 3–го тит. Нов., потому что нов. 45 (по сборн. 168 нов.) с соответствующим определением, продолжает он, находится в паратитлах 5 тит. I кн. Код., следовательно в I – й части Coll. с. е. (Voelli II р. 1291–1292), откуда м. б. автор Номоканона и заимствовал эту новеллу, по мнению Бинера. Но ошибки в цитатах, по нашему мнению, здесь нет, потому что эта нов., действительно, процитована в паратитлах 3-го тит. Нов. Что же касается других объяснений Бинера, то они довольно правдоподобны: действительно, автор Номоканона мог заимствовать это постановление или в паратитлах з тит. Нов., где это постановление прежде м. б. было, или же в паратитлах 5 т. Код.; хотя, по нашему мнению, ещё правдоподобнее дело представлять так, что содержание постановления 42 нов. автор Номоканона мог заимствовать и, действительно, вероятно, заимствовал из того неизвестного сокращения новелл, которым, как увидим ниже, он исключительно пользовался для своих новелльных извлечений, тем более, что и в том и другом месте Номоканона он цитирует эту новеллу по тому самому, кажется, сокращению, именно, как нов. 42-ю, как она и цитуется в древних рукописях Номоканона и у Цахариэ, который воспроизвёл нумерацию этого Сокращения новелл, послужившего источником для Номоканона^[108]. Мало правдоподобным нам представляется предположение Хеймбаха и потому, что если бы, действительно, автор Номоканона пользовался всем сборником Афанасия во всем его объёме, то едва ли бы это пользование ограничилось одним только этим случаем, – заимствованием оттуда одного только 2 пост. 8 тит. А так именно, по-видимому, – не обычно, автор Номоканона цитирует эту новеллу, как 2 пост. 8 тит. Нов., с присоединением ещё замечания, что новелла эта помещена между паратитл 3-го тит. Нов., по объяснению Цахариэ^[109], в тех видах, чтобы показать, что, хотя эта новелла, как 2 пост. 8 тит. Нов., и не принята в число новелл, входящих в 3–10 часть Coll. с. е., которые только и могут считаться за церковно – принятые, тем не менее и эту новеллу все – таки можно считать тоже за церковно – принятую, так как она, по крайней мере, приводится в извлечении в паратитлах к 3 тит. Нов. и, следовательно, входит в 3–10 часть Соll. const. eccl.

Таким образом, принимая во внимание все вышеприведённые объяснения указанных мест Номоканона, совсем нет нужды допускать, что автор Номоканона пользовался Сокращением Афанасия, как самостоятельным произведением, в его полном объёме.

Дальше нужно решить вопрос, знал ли и пользовался ли автор Номоканона каким-нибудь сборником оригинальных новелл. Бинер^[110], а за ним и Хеймбах младший^[111] дают положительный ответ на этот вопрос и утверждают, что он пользовался сборником 168 нов. Но с их мнением согласиться нельзя. Бинер и Хеймбах введены были в заблуждение встречающимися в номоканоне номерами новелл по сборнику 168 нов., между тем как эти номера, как в отрывках книги о противоречиях (περὶ ἐναντιοφανῶν), которая, как увидим ниже, принадлежит автору Номоканона, так и во многих рукописях Номоканона, по мнению Цахариэ^[112], Хеймбаха старшего^[113] и Мортрейля ^[114], представляют уже позднейшую интерполяцию. Это подтверждается, во 1-х, тем, что в самой древней известной в настояшее время рукописи Номоканона (Bodlej. 715) Юстиниановы новеллы цитуются не согласно со сборником 168 нов., – так нов. 115–я (по сборн. 168 нов.) цитуется, как нов. 102-я; нов. 117-я, как нов. 104–я; нов. 37–я^[115], как нов. 112–я^[116]; во 2–х, между номерами новелл по сборн. 168 нов. как в кн. о противоречиях, так и в Номоканоне, даже в настоящих изданиях, по местам встречаются и первоначальные номера, отличные от нумерации сборн. 168 новелл^[117]; в 3–х, рубрики новелл, которые приводит Аноним – Энантиофан – автор Номоканона, не согласны с рубриками новелл по сборн. 168 нов.^[118]; наконец, Энантиофан в Василиках (Heimbach. I р. 812)^[119] цитирует 157–ю нов.^[120]), которой, по словам Цахариэ ^[121], совсем нет в сборнике 168 нов.^[122], следовательно не может быть и речи о том, пользовался ли автор Номоканона сборником 168 новелл.

Но если автор Номоканона не пользовался сборником 168 нов., то не пользовался ли он другим каким-нибудь сборником оригинальных новелл. В ответ на этот вопрос мы должны сказать, что ни в Номоканоне, ни в отрывках из книги о противоречиях, откуда цитаты новелл собрал Хеймбах старший (в Basilic. t. VI p. 25–27), нет и следа пользования оригинальными новеллами, хотя один такой сборник и был известен ему. Так в Номоканоне тит. IV гл. 4 он цитирует нов. Юстинина 572 г., так 3 пост. 3 тит. Нов. (по сборн. 168 н. – 144 нов.) – 2-го о Самаританах, «помещённую в сборнике оригинального текста (ἐν τῷ ρητῷ)^[123] в патриаршей библиотеке под № 133»^[124]. Следовательно, автору Номоканона известно было существование такого сборника оригинального текста^[125]; но что автор Номоканона счёл нужным отметить, что эта новелла Юстина находится в сборнике патриаршей библиотеки, это, кажется, по мнению Цахариэ^[126], прямо доказывает, что этой новеллы не было в том сборнике, которым он пользовался, что, действительно, и видно из составленной Цахариэ таблицы новелл этого сборника^[127], где место 133 нов. занимает другая новелла – περὶ δωρεῶν μεταξὺ ἀνδρὸς ϰαὶ γυναικός^[128] (пο сборн. 168 новелл, – 162 новелла). Другого побуждения к такому исключительному замечанию трудно и придумать, и потому в нем можно видеть доказательство того, что если автор Номоканона и знал этот сборник оригинального текста, то всё-таки не пользовался им, потому что извлечения из этой новеллы (144) он приводит, как выше мы заметили, из Сокращения Афанасия.

Итак, если автор Номоканона не пользовался никаким сборником оригинальных новелл, не пользовался для своих извлечений и Сокращением новелл Афанасия, цитируя только по титулам и постановлениям этого сборника новеллы, входящие в состав первых 3–х его титулов или 3–й части Coll. с. е., то откуда же, спрашивается, он почерпал извлечения из новелл, приведённые в Номоканоне. Источником для него в данном случае, по исследованию Цахариэ^[129], послужило особое Epitome Novellarum, отрывки которого сохранились в Epitome ad Prochiron mutata (в Cod. Bodlej. 3399 и в Cod. Marc. 579)^[130] и в Epitome Marciana (Marc. 172), что доказывает буквальное сходство многих извлечений из новелл в Номоканоне и в Epitome ad Prochir. mutata (Cod. Bodlej. 3399), отрывки которого, как мы заметили выше, изданы у Цахариэ (в Anecdota р. 208–224)^[131], и при этом, что особенно замечательно, так это то, что все те главы новелл, какие приводятся в Номоканоне из тех, какие изданы Цахариэ из Epitome ad Proch. mutata (Cod. Bodlej. 3399), все они или буквально или почти буквально приводятся так, как в Epitome ad Proch. mutata, что прямо доказывает, что источником для автора номоканона в отношении новелл послужило именно то Epitome Novellarum, отрывки которого сохранились в Epitome ad Proch. mutata. Что в Epitome ad Proch. mutata встречаются отрывки того именно Epitome Novellarum, которым пользовался Энантиофан – автор Номоканона, так это подтверждается и тем, что некоторые постановления новелл и в Василиконских схолиях Энантиофана цитируются так же, как в Epitome ad Proch. mutata^[132]. Наконец, это подтверждается и тем, что как в Epitome Nov. в Cod. Bodlej. 3399^[133], так и в Василиконских схолиях Анонима ^[134], который признается за автора Номоканона, отдельные главы новелл обозначаются числами, идущими через всю книгу^[135]. Предполагать же, чтобы было два или более греческих сокращений новелл с таким же распределением, по мнению Цахариэ^[136], представляется невероятным.

Итак, сравнение извлечений из новелл, приведённых в Номоканоне и в Василиконских схолиях Анонима и Энантиофана, с отрывками неизвестного Epitome Nov., изд. Zachariae (в Anecdota р. 208–224), доказывает, что автор Номоканона и пользовался этим именно Epitome Nov., отрывки которого сохранились в Epit. ad Proch. mutata (Cod. Bodlej. 3399). При этом, no мнению Цахариэ^[137], это Epitome Nov. нельзя считать за произведение самого автора Номоканона, как полагают Мортрейль ^[138], Питра ^[139], Хеймбах старший ^[140] и раньше сам Цахариэ^[141], потому что, если где автор Номоканона приводит в сокращённой форме предписания отдельных новелл или отдельных глав из них, то приводит их не как сам автор этих извлечений, но заимствует их более или менее буквально из особого Epitome Nov., что подтверждается, во 1–х, тем, что известные предписания в разных местах приводятся одними и теми же словами^[142], следовательно, он просто списывал зти извлечения с лежащего перед его глазами Epit. Nov.; а во 2–х, автор Номоканона извлечения из новелл приводит большею частью с ὅτι, что прямо показывает, что потом следуют слова источника, следовательно извлечения новелл автор Номоканона списывал буквально из Epitome Nov., принадлежащего не ему, а какому-то другому лицу. Положим, 13 гл. 117 нов. излагается в двух местах номоканона – в XI тит. гл. I (тек. 2) и тит. XIII гл. 4 (тек. I) не с буквальной тождественностью, а с некоторыми изменениями, но сравнение этих мест с сохранившимися до нас в Epitome ad Proch. mutata (Anecdota p. 216) соответствующими местами подлинного Epitome Nov., no мнению Цахариэ^[143], вовсе не говорит за то, что автор Номоканона пользовался в данном случае разными источниками, а говорит только об особенно поучительной манере автора Номоканона пользоваться своими источниками для обработки Номоканона, а именно, как мы уже заметили выше при исследовании вопроса об источнике приведённых в Номоканоне извлечений из Кодекса, что автор Номоканона пользовался источниками не как грубый компилятор, а как мудрый синоптик, прекрасно знакомый с своим делом; – так иногда он излагает содержание многих постановлений. вместе и по Кодексу и по разным новеллам (см. напр. тит. I ном. гл. 24, тит. VIII гл. 8 и друг.), – в этих случаях по необходимости приходилось отступать от текста подлинника и требовалось быть не грубым компилятором, а именно опытным и искусным синоптиком. Нельзя, наконец, Анонима – Энантиофана – автора Номоканона считать за автора греч. Epitome Nov. и потому, что он очень любит выставлять себя автором монографий – περὶ ἐναντιοφανῶν и περὶ ληγάτων, а потому, если бы он же составил и то Epitome, которым так сильно воспользовался в Номоканоне, то быть не может, чтобы он не упомянул и об этом своём произведении^[144], между тем никаких упоминаний об этом с его стороны мы нигде не встречаем.

Итак, автор Номоканона для своих извлечений из новелл пользовался неизвестным Epitome Nov., принадлежащим не ему, а какому-то другому лицу.

Это Epitome Nov., которым пользовался Аноним – Энантиофан – автор Номоканона, по исследованию Цахариэ^[145], не одно и тоже с латинским Еріtome Nov. Юлиана^[146], как думал раньше сам Цахариэ^[147], потому что, во I-х, нумерация новелл в Epitome Юлиана не везде точно согласна с нумерацией этих же новелл у Анонима – Энантиофана^[148]; во 2-х, счёт отдельных summarum в том и другом Epitome не согласен^[149]; в 3-х, содержание соответствующих summarum не везде тождественно; к тому же извлечения в Epitome Анонима гораздо короче и сжатее извлечений Юлиана, так что в этом отношении Epitome Анонима, по выражению Цахариэ^[150], есть как бы Epitome Epitomae Юлиана; наконец, в 4-х, по новейшим публикациям, Epitome Анонима по числу новелл превосходит Epitome Юлиана, потому что в Epitome Юлиана было не более 125 новелл^[151], в Epitome же Анонима их было не менее 165, потому что эта новелла цитуется в отрывках, сохранившихся в Epit. ad Proch. mutata, которые изданы у Цахариэ^[152].

Итак, относительно приведённых в номоканоне извлечений из Новелл нужно сказать, что новеллы, входящие в состав 3-й части Coll. с. е., автор Номоканона обыкновенно цитирует по титулам и постановлениям этого сборника, самый же текст извлечений как из этих новелл, так и из других он заимствовал буквально из особого греческого Epitome Novellarum, отрывки которого сохранились в Epitome ad Prochiron mutata (Cod. Bodlej. 3399. и Cod. Mare. 579) и изданы y Zachariae (в Anecdota p. 208–224), и которое не принадлежит автору Номоканона и не имеет ничего общего с латинского Epitome Nov. Юлиана.

Относительно Номоканона в 14 тит. нам остаётся решить ещё один – последний вопрос, а именно – кто был автором этого Номоканона? Этот вопрос обыкновенно решается на основании одного места в Номоканоне, а именно – 10 гл. IV тит. где автор номоканона выставляет себя автором μονόβιβλος'α περὶ ἐναντιοφανῶν в таких словах «ϰαὶ ἄλλα δὲ διάφορα νόμιμα περὶ τούτου συνήγαγον ἐν τῇ γραφείσῃ μοι περὶ ἐναντιοφανειῶν μόνῃ βίβλῳ»^[153]. Следовательно, автор Номоканона и автор книги о кажущихся противоречиях, как можно заключать на основании вышеприведённого места, – одно и тоже лицо. Многочисленные извлечения из упомянутой здесь книги «о кажущихся противоречиях», как известно, встречаются в схолиях Василик (напр. Heimbach. t. I p. 64; IV p. 252) и обыкновенно надписываются: «Τοῦ Ἐναντιοφανοῦς,». Очевидно, компиляторы Василиконских схолий не знали настоящего имени автора этой книги и потому для обозначения его избрали название, заимствованное от заглавия его книги (περὶ ἐναντιοφανειῶν) или от характера её содержания. Таким образом, имя Энантиофана не есть собственное имя, а как выразился ещё Куйяций в предисловии к 6о кн. Василик, это – наименование, за недостатком другого, более личного, – для обозначения автора книги о кажущихся противоречиях^[154]. Под псевдонимом Энантиофана и стал известен впоследствии юрист, который написал как книгу о кажущихся противоречиях, так и Номоканон в XIV титулов. Что так называемый Энантиофан написал и ту и другую книгу – и книгу о кажущихся противоречиях и Номоканон в 14 т., так об этом свидетельствует и древний схолиаст^[155].

Итак, автором Номоканона в 14 т. мы признаем юриста 7-го в., известного под названием Энантиофана. Этого Энантиофана есть основания считать за одно и то же лицо с Анонимом^[156], замечания (παραγραφαί) которого к Summa Digestorum так часто встречаются в Василиконских схолиях под заглавием: «Τοῦ Ἀνωνύμου». Основания для отождествления Энантиофана с Анонимом следующие: 1) оба, как Энантиофан, так и Аноним пользуются одним и тем же Epitome Nov. – особенным, каким не пользовался никто из юристов, потому что а) оба цитируют новеллы с одинаковой нумерацией) ^[157], – так напр. новеллу 81 (по сборн. 168 нов.) оба цитируют, как нов. 75-ю, – Энантиофан в Номок. т. I гл. 36, а Аноним в Василиках (Heimb. IV р. 61); б) как Энантиофан цитирует отдельные «суммы» высокими числами, что видно из отрывков в Epit. ad Proch. mutata (изд. Zachariae в Anecdota p. 208–211), – так точно и Аноним (напр. он цитирует тему 220 в Василиках Хеймбаха I р. 395 и II р. 481, – тему 291 в Василиках III р. 473, – тему 168 в Василиках IV р. 547); в) наконец, оба приводят новеллы с одинаковым заглавием, напр. нов. 115-я (по сборн. 168 нов.) как у Энантиофана, так и у Анонима называется, как «ἡ περὶ τῶν ἐξνερεδάτων νεαρά» (см. Basilic. III p. 168); Аноним цитирует её ещё точнее, как περὶ ἐξνερεδάτων ρβ' νεαρά (Supplem. Basilic. Zachariae – p. 248 schol. 69) или ἡ μετὰ τὸν κώδιϰα περὶ ἐξνερεδάτων ρε' νεαρὰ θε'. ϰα' (Ibid. ρ. 194) ^[158] Тот и другой – как Аноним, так и Энантиофан считают себя автором одной и той же монографии – «περὶ ληγάτων ϰαὶ μόρτις ϰαῦσα δωρεῶν»^[159], следовательно, Аноним и Энантиофан – одно и тоже лицо. Кроме того, и книга «О кажущихся противоречиях», которая, как мы заметили выше, считается произведением Энантиофана, цитируется и в схолиях Анонима (напр. в схолии I к 56 гл. 3 т. XLII кн. Васил. Хеймб. IV р. 280). Наконец, 3) образ выражения, манера цитировать источники и характер замечаний в схолиях Анонима и Энантиофана – один и тот же^[160]. – Все это заставляет признать Анонима и Энантиофана за одно и тоже лицо. Следовательно, автором Номоканона, нужно признать, был некто Аноним – Энантиофан – юрист VII в.

Этот Аноним – Энантиофан – автор Номоканона, вопреки мнению позднейших византинистов^[161], – лицо, совершенно отличное от Анонима – автора Summae Digestorum, к которой он написал свои παραγραφάς. Следовательно, Аноним – автор Номоканона есть тот Аноним, который написал свои παραγραφάς к Summa Dig. другого Анонима^[162]. Цахариэ^[163] приводит следующие основания, указывающие на различие этих двух лиц: 1) Аноним – автор Номоканона – в своих παραγραφαί иногда говорит об авторе Summae Dig., как о 3-м лице (см. напр. Supplementum Basilicorum. Zachariae. p. 211. Schol. 55); 2) Аноним в своих παραγραφαί старается восполнять и прояснять Summam Digestorum, следовательно, относится к ней, как к чужому произведению (напр. см. Basilic. Heimb. I p. 328. 368; II p. 446; Supplem. Basilic. Zachariae p. 223 schol. 141); 3) Summa Digestorum представляет простую обработку оригинального текста, между тем как παραγραφαί имеют своей задачей усовершенствовать Summam Dig. через извлечения из обширного πλάτος Dig. Стефана (см. Supplem. Basilic. Zachariae. p. VII not.). Bcё это указывает на различие Анонима – автора Summae Dig., – с одной стороны, и Анонима – автора παραγραφαί – с другой стороны. За различие одного Анонима от другого говорит, наконец, в 4-х, и то, что Summa Dig. Анонима была уже ок. 580 г.^[164], так как ей воспользовался автор Collectio const. eccles. для 2-й части, Аноним – Энантиофан же – автор Номоканона, как мы доказали выше, жил и писал в половине 7-го в., следовательно, жил позднее первого Анонима. Для различения одного Анонима от другого теперь в науке византийского права принято называть Анонима – автора Summae Dig., как жившего раньше, Анонимом старшим, а Анонима – Энантиофана – автора Номоканона, написавшего παραγραφάς к Summa Dig. Анонима старшего, как жившего позднее, – Анонимом младшим^[165].

Наконец, по новейшему мнению Цахариэ^[166], Анонима – Энантиофана, автора Номоканона, никак нельзя считать и за проф. Юлиана, знаменитого правоведа, жившего во 2-й полов. VI в., как думал раньше сам Цахариэ^[167]. Помимо несходства, какое замечается между Epitome Nov. Анонима – Энантиофана и Epitome Nov. Юлиана и которое мы отметили выше, против тождества этих лиц говорит и разное время жизни того и другого, что доказывает, во 1–х, разница в манере цитирования Дигест: так Аноним – Энантиофан в своих παραγραφαί и в книге περί ἐναντιοφανῶν цитирует Дигесты просто по числу книг, между тем как современники Юлиана любят приводить их пo partes и singulares libri^[168]; а во 2-х, Аноним Энантиофан, как мы видели выше, писал после 612 г. – между 629 и 640 год., между тем как Юлиан в 556 г. был уже профессором, когда составил свое Epitome Nov.^[169] и, по некоторым данным, умер ещё при Тиверии (578–582 г.)^[170]. Итак, автора Номоканона никак нельзя отождествлять с проф. Юлианом.

Автором Номоканона, таким образом, был неизвестный юрист 7-го в. – так называемый Аноним – Энантиофан, которого не следует отождествлять ни с Анонимом старшим – автором Summae Digestorum, ни с проф. Юлианом – автором латинского Epitome Novellarum.^[171]

Этот Номоканон в 14 тит., составленный в 7 в. неизвестным юристом Анонимом – Энантиофаном, имел большое употребление в церковной практике Восточной церкви сравнительно с Номоканоном в 50 тит. и другими сборниками гражданских постановлений по делам церкви^[172], так как имел на своей стороне очевидные преимущества и в формальном и в материальном отношении. Другие известные собрания церковно-гражданских постановлений ограничиваются извлечениями из Юстинианова Кодекса и Новелл и – только. Между тем в Номоканоне в 14 тит. мы находим извлечения из всех источников гражданского права, не только из Кодекса и Новелл, но и из Дигест и Институций. В XI в. этот Номоканон в своей первоначальной т. н. до-фотиевской редакции вошёл в большое употребление и в русской церкви^[173].

В 9 в., а именно в 883 году, как видно из второго предисловия, эту первоначальную редакцию Номоканона обработал Константинопольский патриарх Фотий^[174]. Этот взгляд о дополнительной обработке Номоканона Фотием в первый раз высказал Г.А. Розенкампф^[175], и в настоящее время этот взгляд принят в науке почти единогласно^[176]. Труд патриарха Фотия по части обработки Номоканона, как видно из второго предисловия (см. Σύνταγμα Ράλλης I. 8 и наш русский перевод), состоял в дополнении преимущественно канонической части Номоканона, а именно, Фотий присоединил к этой части номоканона цифровые цитаты правил 6 и 7 Вселенских соборов и двух поместных Константинопольских – т. к. двукратного 861 г. и Софийского 879 г.^[177], включив и самый текст этих правил во 2-ю часть (теперешнюю Синтагму)^[178]. Положим, правила первых 2–х соборов, т. е. 6 и 7 вселенских соборов, есть основание думать, включены были в канонический сборник ещё раньше Фотия, о чём свидетельствует, например, описанный проф. Павловым Синодальный список № 227^[179], в котором, по словам Павлова, сохранился Номоканон в до – Фотиевской редакции^[180]. В этом списке цитируются уже правила Трулльского и 7–го вселенского соборов^[181], но нет ещё ссылок на вышеупомянутые 2 Константинопольских собора, бывшие по делу Фотия. Следовательно, правила Трулльского 7–го вселенского соборов включены были в канонический сборник раньше Фотия, хотя сравнительно с первоначальным составом Номоканона они представляют уже позднейшую прибавку^[182]. Если же Фотий, которого мы считаем за автора второго предисловия, в своём предисловии свидетельствует, что он присоединил к первоначальному составу Номоканона правила 4-х соборов, а именно – помимо двух Фотиевых соборов, и правила 6 и 7 всел. соб., то это только свидетельствует, что он имел под руками такой список Номоканона и Синтагмы, в котором не было ещё правил этих двух соборов, следовательно, список Номоканона и Синтагмы ещё в их первоначальном виде^[183], хотя уже до Фотия ещё, как мы показали выше, были и такие списки Номоканона, в которые внесены были правила 6 и 7 всел. соборов. До Фотия же, надо полагать, было внесено в Номоканон и послание Константинопольского патр. Тарасия (ум. 809 г.) к папе Адриану, о чем свидетельствует описанный Павловым Синодальный список Номоканона № 227, в котором послание Тарасия уже цитуется в Номоканоне (там же, где и у Фотия – в 24 гл. I тит.) и указывается в оглавлении Синтагмы, хотя оно почему-то и не помещено в самой Синтагме^[184]. – Итак, дополнения Фотия в канонической части Номоканона заключались в присоединении правил 4-х соборов – 6 и 7 всел. соб. и 2-х поместных Константинопольских – т. н. двукратного 861 г. и Софийского 879 г. Но, кроме церковных правил, Фотий, как видно из того же 2–го предисловия, сделал некоторые добавления и к гражданской части Номоканона^[185], но в чем состоят эти добавления, в настоящее время определить нет возможности^[186], так как до сих пор такого экземпляра, который бы представлял первоначальную редакцию Номоканона в её чистом виде, ещё не отыскано^[187]. Доселе известны только редакции белее или менее приближающиеся к первоначальной редакции^[188]. Кроме добавления некоторых извлечений из светских законов, по мнению Гергенрётера^[189], Фотием, вероятно, были исключены все законы, потерявшие практическое значение, а также сделаны были и некоторые схолии, помещённые им в самом тексте Номоканона, каковы, например, объяснения слов: σϰηνή, μίμοι, πορνοβοσκοί (тит. XIII гл. 21)^[190].

Итак, вышеуказанная нами дополнительная обработка Номоканона, по общепринятому почти мнению канонистов и византологов – юристов, как мы заметили выше, приписывается Константинопольскому патриарху Фотию. Только Цахариэ в 1877 г.^[191] в своём сочинении «Die griechischen Nomokanones» (p. 14) выразил сомнение в авторстве Фотия. Все его доводы, которые он приводит в пользу своего мнения, сводятся к следующему: во 1–х, говорит он, в предисловии нет никаких указаний на автора дополнительной обработки Номоканона; во 2–х, нигде в древних рукописях не называется автор; в з-х, он не известен и автору обработки Номоканона в 1090 г. (т. е. Феодору Весту); в 4-х, только в 12 в. и именно Вальсамоном (p. 16) обработка Номоканона 883 г. приписана патриарху Фотию, и с тех пор он вообще стал считаться автором этой обработки. Кроме этих, так сказать, отрицательных доводов, Цахариэ приводит и положительные доказательства в пользу своего мнения. Несмотря на то, что Бинер, признавая, что Номоканон приписан Фотию только в позднейшие времена, все – таки считает Фотия за автора этой дополнительной обработки Номоканона, полагая, что имя Фотия, как автора, долгое время сохранялось в предании, «тем не менее, говорит Цахариэ, авторство Фотия мне кажется более, чем сомнительным» (р. 14); и дальше приводит доказательства. Заслуга этой обработки, говорит он, «так незначительна» (ist so gering), чтобы считаться достойной такого учёного и высокопоставленного мужа, как Фотий; во 2-х, если бы такая обработка 883 г., действительно, была опубликована вселенским патриархом, то едва ли бы можно было объяснить, продолжает Цахариэ, каким образом спустя лишь 20 лет вместо нового в некотором роде официального издания мог списываться старый Номоканон, сохранившийся в Bodlej. Cod. 715; наконец, легче понять, говорит Цахариэ, что спустя 3 столетия этот Номоканон 883 г. был приписан славному Фотию, который и патриархом-то не был в 883 г., чем то, чтобы игнорировано было столь славное авторство во время, непосредственно следовавшее за обработкой Номоканона. – Вот и все доводы, какие привёл Цахариэ в своем сочинении: «Die griech. Nomokanones» против авторства Фотия. В 1885 г. в своем сочинении «Über d. Verfass. und d. Quell. d. (Pseudo – Photian.) Nomok. in XIV Lit.» Цахариэ уже категорически заявляет, что Номоканон в 14 тит. с 12 в. «ложно» (fälschlich) приписан Фотию, не приводя при этом никаких новых доказательств, и прямо уже называет Номоканон в 14 тит. «псевдо – Фотиевым»^[192]. К этому мнению Цахариэ примкнули, как мы заметили выше, архим. Никодим Милаш (о каноничким сборнипима православне цркве. 1886 г. стр. 26–28) и проф. Суворов (Курс церк. права. 1889 г. т. I стр. 257–259). С этим решительным заявлением корифея византийского права о псевдо – авторстве Фотия приходится считаться, хотя мы имеем твёрдые данные не соглашаться с этим мнением и держаться по этому вопросу мнения большинства канонистов.

На первый довод Цахариэ, что в предисловии нет никаких указаний на автора, мы должны сказать, что в этом предисловии есть хронологическая дата (883 г.), указывающая на время обработки Номоканона, которая вполне согласуется с мнением об авторстве Фотия, так как этот год (883-й) падает на второе патриаршество Фотия, когда последний был на верху своего могущества, потому что Фотий после первого своего низложения был восстановлен в 877 г. и снова низложен только в 886 г., следовательно, Цахариэ, заявляя, что в этом году Фотий и патриархом-то не был, допускает хронологическую ошибку.

Второй и четвёртый доводы, будто нигде в древних рукописях Фотий не называется, и будто в первый раз Номоканон приписан Фотию только в 12 в. Вальсамоном, решительно опровергаются существованием таких древних рукописей, очевидно, неизвестных Цахариэ, где второе предисловие надписывается именем Фотия. Во 1-х, Бинер (Das kanon. Recht d. gr. Kirche p. 196; – Beiträge z. Revis. d. Just. Cod. p. 222–223) указывает 3 таких парижских рукописи: 1319 (XIII в.), 1324 (1105 г.) и Coisl. 34 (X в.), в которых второе предисловие надписывается именем Фотия. Но если и допустить, что имя Фотия здесь надписано второй рукой и следовательно составляет позднейшую приписку, что ещё вопрос, то нельзя ли признать, что эта приписка сделана на основании других древних рукописей; по крайней мере, в первой из указанных парижских рукописей – № 1319 есть на поле против второго предисловия греческая заметка, прямо указывающая, что в других рукописях второе предисловие надписывается именем патр. Фотия^[193]. И такие рукописи, действительно, есть не только от XI в., напр. Vatiс. № 1981, о которой даёт нам сведения Питра^[194], но даже от нач. X в., как, например, недавно только – в 1897 г. изданная Пападопуло Керамевсом пергаментная рукопись Иерусалимской патриаршей библ.^[195], где во главе второго предисловия ясно стоит имя Фотия и, что особенно важно для нас, надписание это, по словам описателя этого Кодекса – Папад. Керамевса, сделано самим копиистом Кодекса, а не позднейшей рукой, следовательно, современно написанию самого Кодекса. Кодекс же этот, как мы заметили выше, написан в нач. X в., а именно между 928–930 г.^[196], следовательно менее, чем через 40 лет после смерти Фотия, когда ещё должна была быть очень свежа память о ревизии и дополнении Фотием Номоканона в 14 тит., следовательно, надписание здесь сделано под свежим ещё впечатлением, а мож. б. оно было даже скопировано с ещё более ранней рукописи. Кроме надписания второго предисловия, в этой рукописи, – как в Номоканоне, так и в Синтагме, есть несколько схолий, которые, по словам Папад. Керамевса, подробно описавшего этот Кодекс, по строю речи, по всей вероятности, принадлежат Фотию, что может служить новым доказательством принадлежности дополнительной обработки Номоканона Фотию. В этом Иерусалимском Кодексе^[197], следовательно, мы имеем против Цахариэ самое решительное доказательство авторства Фотия, потому что имя Фотия, как автора дополнительной обработки Номоканона, оказывается, судя по этому Кодексу, оказывается, было известно ещё задолго до Вальсамона, следовательно, утверждение Цахариэ, будто Вальсамон первый приписал Фотию Номоканон в 14 титулов, совершенно не справедливо. Это заявление Цахариэ опровергает, между прочим, и другая рукопись Иерусалимской патриаршей библиотеки; «Ἐξήγησις τῶν ἱερῶν ϰαὶ θείων κανόνων...» (14в.),^[198] по которой оказывается, что ещё раньше Вальсамона Зонара уже приписывал Номоканон Фотию. По этой рукописи, – Иоанн Зонара в толковании на 5 прав 4 соб. (здесь скорее нужно разуметь решение, бывшее при патр. Никифоре, – изд. у Питры – Jur. eccl. gr. II p. 342, как 157 прав. св. Никифора) замечает, что этого правила нет в 14 титулах Фотия^[199]. Да если бы и справедливо было заявление Цахариэ, что Вальсамон – первый приписал Номоканон Фотию, то и этого одного свидетельства Вальсамона, как лица в высшей степени компетентного в каноническом праве, было бы вполне достаточно для признания авторских прав за Фотием. Гергенрётер, например, в доказательство принадлежности 2-й обработки Номоканона Фотию ссылается именно на Вальсамона (толков. его на 2 пр. Трул. соб.), как на человека, особенно изучавшего номоканоны и совершенно знакомого с делом^[200]. Вальсамон, как справедливо замечает Остроумов^[201], мог заимствовать в данном случае свои сведения из схолий и надписей к предисловию.

На третий довод Цахариэ, что автор дополнительной обработки Номоканона не известен Феодору Весту, можно сказать то, что Феодору Весту м. б. попался под руки такой список Номоканона, в котором над вторым предисловием м. б. была надпись, приписывающая его Фотию, а потому ему и не было никакой нужды говорить об этом.

Таким образом отрицательные доводы Цахариэ не выдерживают критики. Не более сильны и положительные доводы, приводимые им в подтверждение своего мнения.

«Заслуга дополнительной обработки Номоканона так ничтожна», говорит Цахариэ, чтобы считаться достойной такого учёного и высокопоставленного лица, как Фотий. Согласиться с этим мнением Цахариэ нельзя. Из 2-го предисловия к Номоканону мы видим, что автор дополнительной обработки Номоканона включил в каноническую часть Номоканона правила 4-х соборов: Трулльского, VII вселенского, Двукратного и Софийского, из коих два последние лично благоприятствовали Фотию. «Правда, что количественно это дополнение незначительно, совершенно справедливо замечает проф. Заозерский (в Прибавл. к твор. св. отец. 1886 г. ч. 37. стр. 420), но стоит обратить внимание на то, какие это были соборы? Как относились они к жгучему в то время вопросу о разных нововведениях в римской церкви? Как непосредственно правила последних из этих соборов касались распри между греками и латинами, обострившейся при Фотии? – и тогда дело канонизации этих соборов, приравнение их к древним канонам Вселенской церкви – представится в свете совершенно ином». Даже Питра, при всём своём нескрываемом неблаговолении к Фотию, и тот не отрицает авторских прав Фотия, так как по поводу необычных описательных выражений, по его словам, «приторных до отвращения», которыми изображаются эти дополнительные соборы, замечает, что все это «пахнет несносным высокомерием Фотия, что ясно показывают и слова его, как их передаёт второе предисловие»^[202]. Принимая так. обр. во внимание вышеуказанное значение соборов, нужно признать, что введение в канонический свод правил Трулльского соб. (ненавистного и не признаваемого латинянами) под именем VI всел. соб. и сопричтение Фотианских поместных соборов к древним общепризнанным – было делом вовсе не маловажным, как думает Цахариэ, а напротив, в высшей степени важным, требовавшим авторитета, и именно Фотиева авторитета. Затем, кроме добавлений в канонической части Номоканона, Фотий, как известно, сделал дополнения и в светской части номоканона, которые нет никаких оснований считать незначительными.

Что касается того трудно объяснимого, по мнению Цахариэ, обстоятельства, что спустя лишь 20 лет после обработки Номоканона продолжали списывать ещё старый Номоканон, то в объяснение его нужно сказать, что Номоканон в 14 тит. и в старом своём составе был все – таки очень ценный документ, вполне достойный списывания – это во 1-х, во 2-х, в новом своём издании Номоканон в 14 тит., при отсутствии книгопечатания, не мог в короткое время достигнуть повсеместного распространения, поэтому нет ничего удивительного, что и после второго издания Номоканона продолжали переписывать старый Номоканон, тем более, что он ещё некоторое время был в употреблении в церковной практике; в 3-х, нужно обратить внимание на то, что это было время торжества противной Фотию партии, когда Номоканон с дополнениями Фотия и по этому самому не мог ещё получить широкого распространения; а наконец, нельзя не отметить и того, что подобные случаи списывания в это время старого Номоканона, как свидетельствуют сохранившиеся рукописи, были весьма редки. Таким образом и это соображение Цахариэ ничего не доказывает.

Что касается, наконец, последнего соображения Цахариэ, по которому ему представляется гораздо понятнее то, что спустя 3 столетия Номоканон приписан был Фотию, нежели то, что во время, непосредственно следовавшее за его обработкой, был игнорирован столь знаменитый автор, то и это соображение не выдерживает критики после того, что нами сказано относительно доводов – второго и четвёртого, где мы показали, что от начала X в^[203]. существует рукопись, в которой второе предисловие прямо надписывается именем Фотия, следовательно, имя Фотия, как автора, вовсе не было игнорировано^[204]. К тому же, судя по существующим данным (см. 2-е предисловие), сам Фотий не пожелал объявить своего имени; – при таких обстоятельствах нельзя и требовать от добросовестного писца – копииста каких-либо на этот счёт добавлений. Но что имя Фотия, как автора Номоканона, все-таки было известно, можно сказать, с самого раннего времени и потом сохранялось в предании, об этом свидетельствуют и сохранившиеся рукописи и голос, хотя сравнительно и позднейших, но зато наиболее сведущих и в высшей степени авторитетных канонистов, каковы: Иоанн Зонара и Феодор Вальсамон, на свидетельство которых можно в данном случае вполне положиться.

Итак, заявление Цахариэ о псевдо-авторстве Фотия не выдерживает критики, а потому должно остаться в силе господствующее в науке церковного права мнение на этот счёт, что дополнительная обработка Номоканона 883 г. принадлежит Константинопольскому патриарху Фотию.

Итак, процесс образования Номоканона патриарха Фотия на основании предисловия, текста самого Номоканона и сохранившихся рукописей можно представить в таком виде: Синтагма в 14 титулов в первоначальной редакции, образование которой можно приблизительно отнести к 580 г., состояла из 3–х частей: 1–я часть, судя по предисловию, представляла собою систематический указатель одних канонов без светских законов; 2-я часть заключала в себе самый текст процитованных в 1-й части церковных правил в хронологическом порядке 3-я часть содержала в себе свод гражданских законов по делам церкви. Потом – между 629 и 640 г. 1-я часть Синтагмы была преобразована в Номоканон, а именно – под цитаты церковных правил подставлены были соответствующие гражданские законы, заимствованные, главным образом из 3-й части Синтагмы с некоторыми добавлениями из других источников, после чего з – я часть, как уже излишняя, естественно, должна была отпасть. В 883 г.. судя по второму предисловию, Номоканон был и в канонической, и в гражданской части дополнен, по общепринятому почти мнению канонистов и византологов – юристов Константинопольским патриархом Фотием^[205]. Таким образом Номоканон Фотия представляет собою разновременное произведение собственно 3-х авторов^[206].

Авторитет Фотиева номоканона, как думает Бинер^[207], утвердился не вдруг после его издания^[208], причина чего заключается во вторичном низложении автора с кафедры, последовавшем в 886 г., и в торжестве противной ему партии. Но с X в., когда память этого патриарха была восстановлена^[209], и особенно со времени Михаила Керуллария (1043–1059)^[210], повторившего в своём синодальном акте о формальном разрыве с латинянами известную энциклику Фотия, Номоканон Фотия оттесняет на задний план все другие сборники церковного права^[211] и приобретает решительный авторитет и влияние на все другие сборники. Все сборники теперь усваивают себе церковные правила в том составе, в каком они представляются в Номоканоне Фотия. Следовательно, в канонической своей части Номоканон Фотия имел значение, так сказать, основоположное. С этого времени он получил самое широкое употребление по всему востоку – не только в церковных, но и в гражданских учреждениях византийской империи^[212], и не только в восточной церкви, но и в церквах славянских^[213]. – Словом – с X в. этот Номоканон сделался общепринятым кодексом церковного права в греческой церкви^[214] и продолжает действовать, можно сказать, до сих пор во всем православном мире, ибо состав правил церковных всюду остаётся Фотиевский^[215]. По словам Гергенрётера^[216], Номоканон Фотия до сих пор остаётся в греческой церкви одной из самых превосходных правовых книг. И причина такой широкой популярности номоканона ​Фотия ​ заключалась, помимо материальных и формальных его ​преимуществ​ сравнительно с другими каноническими сборниками, и в том громадном авторитете, каким пользовался ​Фотий ​, и в том особенном положении, какое он занимал в греческой церкви. Благодаря этим причинам номоканон Фотия​, по словам Хеймбаха Младшего^[217], является единственной книгой во всей греческой ​юриспруденции​, которая имела столь продолжительное ​обращение​ в ​руках​ ​учёных​ ​мужей​. В XI в. этот номоканон в до-фотиевской ​редакции​, как мы заметили выше, вошёл в большое ​употребление​ и в русской ​церкви​^[218] В XIII же в., со времени ​получения​ митр. Кириллом II (1262 г.) болгарской Кормчей, сделался известным у нас в славянском переводе и ​Фотиев ​ Номоканон^[219]. Второй перевод номоканона ​Фотия ​ сделан ​был​ в кон. 14 в. при митр. ​Киприане ​ (1382–1406). Третий перевод сделал в ​конце 14​ в. монах Максим Грек. Четвёртый перевод всей Синтагмы с коммен​тарием​ ​Вальсамона ​ сделал в 17 в. вызванный для этой цели в Москву патриархом Никоном Киевский монах ​Епифаний ​ ​Словеницкий^[220]. ​Славянские​ ​Кормчие​ XIII и XIV в. содержали иже в себе перевод выдержек из гражданского права, ​помещавшихся​ в греческом номоканоне в 14 тит​. вслед за ссылками на правила^[221]. Во 2-й части нашей печатной ​Кормчей​ книги (гл. 44: «от различных ​титл, рекше ​ граней Иустиниана царя, новых заповедей главы по избранию ​различньи​») также приведены извлечения из Юстинианова права в том виде, в ​каком​ они изложены в различных ​титулах​ номоканона ​патр​. Фотия ​ под заглавиями – «ϰείμενον». В Кормчих книгах эти извлечения содержат в себе различные предметы и заимствованы из разных глав почти всех 14 титулов номоканона (за исключением 3-го, 12 го и 14-го), при чём эти отрывки Юстинианова законодательства по делам ​церкви​, заимствованные в печатной Кормчей из номоканона ​Фотия​, нужно признать согласно с мнением проф. ​Павлова^[222], так сказать, ​канонизованными^[223], так как на одном из этих отрывков, между прочим, сравнительно в недавнее время основано решение св. Синода по вопросу о второбрачном причетнике (проток. св. Синода. 1864 г. Январь. 22. № 221)^[224], не говоря уже о том, что пастыри римской ​церкви​ XVIII в. признавали ​Кормчую​ во всём её составе обязательным руководством в ​церковном​ управлении и не считали себя в праве отступать от её предписаний без соборного ​рассуждения​ и дозволения^[225]; следовательно и номоканон ​Фотия ​, из которого главным образом в печатной Кормчей заимствованы ​гражданские​ постановления по делам церкви, до сих пор может ​служить​ для св. Синода ​руководством​ при решении спорных вопросов в канонической практике.

Большое практическое употребление в восточной церкви имел Номоканон Фотия ​ в X–XI вв​. сам по себе, но ещё большее практическое применение он получил потом со времени присоединения к ​нему​ в XII в. знаменитого комментария Феодора Вальсамона​^[226], благодаря которому, между прочим, и упрочилось практическое значение за Номоканоном ​Фотия ​ в греческой церкви до сих пор^[227], так как в этом комментарии ​всё​ Юстнианово законодательство, заключённое в Номоканоне, ​очищено​ от законов, потерявших к XII в. свою практическую силу, и восполнено законами последующими, изданными после появления Номоканона до XII в. почти включительно, так что Номоканон ​Фотия ​ с комментарием ​Вальсамона ​ представляет собою свод всего церковно-гражданского законодательства, действовавшего в 12 в. в Восточной Церкви. Комментарий ​ Вальсамона​, как говорится в его ​надписании​, предпринят был по повелению ​царскому​ и патриаршему^[228]· ​Поручение​, возложенное на ​Вальсамона​, состояло главным образом в том, чтобы исправить ​цитаты​ гражданских постановлений в собрании Фотия ​ по ​действующему​ гражданскому праву, чтобы таким образом определить действующее право Восточной ​церкви​ XII в. и выделить его из недействовавшего​. Дело в том, что в собрании Фотия ​цитаты​ гражданских постановлений извлечены из Юстинианова собрания законов (Corpus juris civilis). ​Между​ тем впоследствии это собрание подверглось ревизии, и ​многие​ его постановления не вошли в новый свод законов, известный под названием Василик^[229], в котором ​все ​ в Юстиниановом праве вышедшее из употребления, устарелое или просто излишнее было выпущено^[230]. Вследствие этого образовалось разноречие между цитатами гражданских законов в собрании Фотия и новым сводом законов, т.н. Василиками, за которыми к тому же, нужно заметить, к концу 12 в. Признан был уже исключительный авторитет закона, Юстиниановы же правовые книги и комментарии из них совершенно были вытеснены из употребления, так что за местами Юстинианова права, опущенными в Василиках, не признавалось уже больше никакого авторитета^[231]. Между тем некоторые из представителей высшей церковной власти продолжали ещё приписывать силу закона и Номоканона Фотия во всём его составе и ссылались на него, как на авторитет, при решении некоторых практических вопросов, признавая его, как бы «Богописанными скрижалями» и считая несправедливым «уничтожать даже черту из того, что написано в Номоканоне»^[232]. Вследствие этого иногда возникали довольно серьёзные недоразумения на практике; одно из таких недоразумений, между прочим, и послужило ближайшим поводом^[233] к возложению на Вальсамона поручения составить комментарий на Номоканон Фотия, в котором бы во избежание могущих возникнуть на практике недоразумений, было указано, что в Номоканоне Фотия имеет силу действующего закона и что утратило уже эту силу. Кроме того, ко времени Вальсамона вышло немало и новых постановлений – императорских и патриарших, которые уничтожали силу некоторых древних постановлений Юстинианова права, помещённых в Номоканоне. – Это все и заставило пересмотреть гражданскую часть Номоканона и исправить её согласно с действующим законодательством. Этот труд пересмотра Фотиева Номоканона и возложен был на Вальсамона, как весьма опытного канониста и юриста, который к тому же, будучи патриаршим хартофилаксом^[234], считавшимся «устами и оком патриарха, и его правою рукою», имел под руками и все средства к успешному выполнению этой задачи. И Вальсамон, действительно, вполне оправдал возложенные на него надежды^[235].

Главной задачей труда Вальсамона, как видно из его предисловия, согласно с возложенным на него поручением, было – выяснить отношение Номоканона Фотия к действовавшему в то время светскому кодексу, или Василикам, и особенно указать, как потерявшие всякую законную силу, места из Юстинианова права, опущенные в Василиках. Кроме сличения Юстинианова законодательства, , заключённого в Номоканоне, с Василиками, что составляло ​главную​ – так сказать – официальную его задачу, ​Вальсамон, как видно из его предисловия, поставил своей задачей также ​указать​ и примирить противоречия гражданских постановлений ​между​ собою и с правилами ​церковными​ и, наконец, дополнить номоканон извлечениями из позднейших императорских новелл и синодальных и патриарших определений. Таким образом ​Вальсамон в своём ​комментарии​ главным образом старается ​установить​ ​отношение​ между гражданскими источниками Номоканона и Василиками, с одной стороны, и между правилами и законами государственными, с ​другой​. В этом вопросе он держится такой точки зрения, что в ​случае​ коллизии ​между​ правилами ​церковными​ и законами гражданскими правила должны иметь предпочтение пред законами ​государственными​, как ​имеющие​ двойную ​санкцию​ – и церковную и ​государственною​, ​между​ тем, как законы имеют одни только государственную ​санкцию​ (см. толков. Вальсамона ​ на 2 гл. I тит. Номоканона – Σύνταγμα Ράλλη. I. a. 37.); из Юстинианова же Кодекса, Дигест​, Институций и Новелл только те постановления, заключающиеся в Номоканоне, имеют, по Вальсамону, практическую ​силу​ закона, которые приняты в ​Василиках^[236].

​После​ указания этих​ общих​ ​принципов​, какими ​руководился Вальсамон в своём толковании, мы изложим теперь частнейшие ​ приёмы толкований Вальсамона​, чтобы во всей полноте видеть, как выполнил Вальсамон ​ возложенное на него ​поручение​, и насколько важен этот его ​труд​.

Прежде всего ​нужно​ заметить, что ​Вальсамон​ даёт толкование только на те главы ​Фотиева ​ Номоканона, которые ​ содержат κείμενα – извлечения из светского права, – главы же Номоканона, не ​имеющие​ κείμενα, ​Вальсамон​ оставляет вовсе без толкований. Что касается внешней стороны толкований Вальсамона​, то здесь ​нужно​ отметить несколько особенностей: во 1-х. частое обращение к читателю в повелительном наклонении, как то: заметь (σημείωσαι), смотри (ὅρα), знай (γίγνωοϰε), ищи (ζήτει), не говори (μὴ εἰπέ), прочти (ἀνάγνωθι) и т. под.; во 2-х, частое задаванье ​ себе вопросов от ​лица​ читателей или от ​кого-нибудь. и ответы​ на эти вопросы с надписью: решение (λύσις), или без надписи; в 3-х, дополнительные толкования с надписью: «ἕτερον σχόλιον» (напр. см. толков. тит​. I гл. 2, з и 28), ​свидетельствующие​, что Вальсамон ​ впоследствии дополнял свой труд, и довольно частое отсылание​ читателей к своим толкованиям на ​другие​ места номоканона (см. толков. на тит​. I гл. 31; тит​. II гл. I тек. 1; тит​. IX гл. и ​тек​. 2, – гл. 34; тит​. XIII гл. 18 тек. 2; – гл. 23; ​тит​. XIV гл. 7 и ​друг​.) или к своим толкованиям на церковные правила (см. напр. толков. на 20, 23, 26 и 31 гл. I тит​.​ Номок​., толков. на и, 2 и 13 гл. VIII т. ​Номок​., толков. на и гл. (тек. 1) IX т. Номок​. и толк. на 18 гл. (тек. 3) XIII т. Номок​.). Наконец, нельзя не отметить ещё одну особенность, которая придаёт толкованиям ​Вальсамона ​ юридическое значение, а именно –Вальсамон в свои толкования вставляет различные ​юридические​ положения в виде афоризмов, заимствованные им большею ​частию​ у римских классических юристов, напр. «​судья​, ​постановивши​ решение, перестаёт быть ​судьёй​ (в данном деле) и не может исправлять своего приговора» (см. толков. на 39 гл. (тек. 3)тит​. IX Номок​. – Ράλλη. I. а. 23 3); – «прежде ​утверждённое​ ​последующим​ не ​упраздняется​» (см. толков. на 2 гл. XIII тит. Номок​. – Ράλλη. I. а. 279); «если какое-нибудь дело придёт в такое положение, вследствие которого в начале оно не могло состояться, оно не действительно» (см. толков. ​на​ 2 гл. XIII ​тит​. ​Номок​. Ράλλη. I. а. 279); «свидетельство одного не принимается, хотя бы это был кто из синклита» (см. толков. на 2 гл. IX т. ​Номок​. Σύνταγμα Ράλλη. I. σ. 178.) и ​друг​^[237].

Что касается самых толкований ​Вальсамона​, то здесь замечаются ​следующие​ приёмы: с каждым текстом, приведённым в номоканоне по сборникам VI в., обыкновенно соединяется замечание Вальсамона​, показывающее, вошёл ли этот текст в ​Василики или нет и, если вошёл, в ​какую​ часть. ​При​ этом, когда постановления Номоканона, принятые в Василиках​, только процитованы​ в Номоканоне ​цифровыми​ знаками, но не приведены в самом тексте, в этом случае Вальсамон​ большею частию​ приводит их ​буквально​ из ​Василик​^[238]. В тех же случаях, когда Вальсамон​ замечает некоторое различие между текстом номоканона и ​соответствующим​ текстом Василик​, он обыкновенно или ​буквально​ выписывает текст Василик​^[239], или замечает, что в Василиках​ содержится то же, что и в Номоканоне, за исключением таких-то слов, или что ​такие​-то слова или такое – то место Номоканона не принято в ​Василики^[240], или же отмечает дополнительные слова в изложении Василик ​ сравнительно с текстом Номоканона^[241], причём во всех этих ​случаях​ ​Вальсамон ​ большею частию присоединяет замечание, что ​нужно​ больше следовать тому, что в ​Василиках ​, как ​позднейшему​, а не тому, что в Номоканоне^[242]. ​Вальсамон​ советует следовать Василикам​ и в том ​случае​, когда замечается в самом Номоканоне разность ​между​ гражданскими постановлениями относительно известного вопроса, из которых одно принято в ​Василики​, а ​другое​ ​нет​; – в этих ​случаях Вальсамон​ говорит, что ​нужно​ следовать тому постановлению, которое помешено в Василиках^[243].​ Если же постановление, помещённое ​в​ Номоканоне, вошло в ​Василики​ без всякого ​изменения​, в ​этом​ случаях ​Вальсамон вовсе не приводит из ​Василик​ гражданских постановлений, соответствующих приведённым в Номоканоне, а ограничивается большею ​частию​ только ​указанием​ ​цифровой​ ​цитаты​ из Василик​ и замечанием: οὕτως ἔχον, ὡς συνοψίσθη; οὕτως ἔχον σχεδόν, ὡς ἐντὸς συνελήφθη; οὕτως ἔχον, ὡς εἰς τὸ ϰείμενον ἐγράφη; οὕτω λέγον, ϰαθὼς εἰς τὸ ϰείμενον ἐδηλώθη; οὕτως ἔχον, ὡς ϰατεστρώθη; οὕτως ἔχον ἐπὶ λεξέων, ὡς εἰς τὸ ϰείμενον ἐγράφη и ​подобн.^[244]​ Если ​гражданские постановления, приведённые в Номоканоне, вошли в Василики​, но не достаточно полно определяют предмет, тогда ​Вальсамон​ делает добавления к гражданской части номоканона или из ​церковных​ правил^[245], или из ​других​ ​мест Василик​^[246], приводя при этом или выдержки или только ссылки, иногда же в этих случаях Вальсамон ​ делает добавления и от себя^[247]; в толковании же на и гл. VIII тит​. Номоканона, чтобы точнее определить, в ​чём состоят ​привилегии​ Константинопольского патриарха, о которых упоминается в и пост. 21 ​тит​. XI кн. Код., ​помещённом​ в 6 гл. и тит. V кн. ​Василик, Вальсамон​ почти ​целиком​ выписывает подложную ​дарственную​ ​грамоту​ св. Константина к папе Сильвестру без всякого выражения с своей стороны сомнения в её подлинности^[248].

До сих пор мы трактовали о приёмах толкований ​Вальсамона в тех ​случаях​, когда постановление, приведённое или указанное в номоканоне, принято в ​Василики​. Теперь перейдём к ​указанию​ тех приёмов, какие употребляет ​Вальсамон​, когда текст постановления, приведённого или ​указанного​ в Номоканоне, не вошёл в Василики​. В подобных случаях Вальсамон​ всегда замечает, что эти предписания Номоканона, не принятые в Василики​, не имеют авторитета, и не следует на них ​обращать​ внимания^[249]. Если ни одно из гражданских постановлений Номоканона относительна известного вопроса не вошло в Василики​, в этих​ случаях ​Вальсамон​ приводит по этому вопросу ​другие​ места ​Василик^[250]. Иногда ​Вальсамон​ в подобных ​случаях​ в своих толкованиях ​указывает​ и мотивы исключения из Василик​ гражданских постановлений, помещённых в Номоканоне^[251]. Но не всегда, впрочем, Вальсамон​ в подобных случаях отдаёт предпочтение Василикам​. Так напр., когда Василики ​ расходятся с утвердившимся обычаем, в этих случаях ​Вальсамон ​ предпочитает обычай ​Василикам​^[252]. Равным образом некоторые ​гражданские​ постановления Вальсамон в своём толковании лишает практического значения, хотя они и приняты в Василики​, – если они ​противоречат ​церковным​ ​правилам​, или отменены позднейшим законодательством^[253], или ​вышли​ ​из​ употребления вследствие изменения ​обстоятель​ств​ ​времени​^[254]. С другой​ стороны, ​напротив​, Вальсамон​ в своём ​толковании​, иногда признает​ практическое значение и за такими ​постановлениями​, ​которые​ исключены из ​Василик​ и следовательно, по ​общему​ его правилу, по – ​видимому​, не должны бы иметь значения, однако, повторяю, и за такими постановлениями он иногда ​признает​ практическое значение, ​руководясь​ в данном случае согласием этих постановлений с ​церковными​ правилами^[255].

Очень часто ​Вальсамон​ в своих толкованиях, как мы заметили выше, занимается примирением противоречий между гражданскими постановлениями, изложенными в Номоканоне, и примиряет эти противоречия или на основании ​других​ гражданских постановлений, или же на ​основании​ собственных соображений^[256]; в случае же действительного противоречия ​между​ гражданскими законами ​Вальсамон​ обыкновенно отдаёт предпочтение ​позднейшим​ ​законам​ на основании юридического правила: lex posterior derogat priori^[257]. ​Вальсамон​ в своих толкованиях примиряет ​гражданские​ постановления не только между собою, но и с ​церковными​ правилами​, когда замечается ​между​ ними только ​кажущееся​ противоречие^[258]. Если же ​гражданские​ постановления ограничивают правила, или прямо ​направляются​ против правила, или ​стоят​ с ними ​в​ действительном противоречии, в таких случаях ​Вальсамон​ ​советует​ следовать больше ​церковным​ правилам, ​чем​ гражданским законам^[259], так как ​церковные​ правила, как ​имеющие​ двоякую санкцию, по мнению ​Вальсамона​, должны иметь предпочтение пред законами^[260]; в тех же ​случаях​, относительно которых в ​церковных​ правилах нет определений, Вальсамон​ говорит, что нужно следовать законам^[261].

Вальсамон​ в своих толкованиях старается примирить и противоречия между правилами ​церковными​ и гражданскими постановлениями, с одной стороны, и практикой, с другой, если, где замечает их^[262]. Одной из характеристических ​черт​ толкования ​Вальсамона​ служит, между прочим, то, что он в своём толковании входит в разные ​юридические​ изыскания, предлагая от себя разные канонические вопросы. При этом, предлагая в своём толковании разные вопросы касательно ​случаев​, могущих встретиться на практике, он решает эти вопросы то на основании церковных правил, то на основании гражданских постановлений, то постановлений патриарших и синодальных, иногда же на основании своих собственных соображений^[263]; довольно часто также в подобных случаях для решения тех или других вопросов он отсылает читателя к своим толкованиям на правила^[264], или к толкованиям на ​другие​ места Номоканона^[265]. ​Вальсамон​ в своём толковании не оставляет без разрешения и разные сомнения и ​недоумения​ относительно некоторых гражданских постановлений^[266]; приводит также и возражения, ​какие​ когда были относительно тех или ​других​ гражданских постановлений, и разрешение их^[267]; ​указывает​ и разные неправильные выводы «некоторых» из гражданских постановлений и высказывает причины, почему он считает их неправильными^[268]. Иногда в своих толкованиях ​Вальсамон​ ​приводит​ толкования и других известных ​толковников​ (​Палеоса​, Схолиаста​, ​Хумна​, ​Гобида​ (или ​Ковида​) и Стефана​) и относится к ним критически^[269]. Кроме толкований ​известных​ ​толковников​, ​Вальсамон​ приводит мнения «некоторых» по поводу ​известных​ вопросов и при этом высказывает своё собственное мнение, когда не соглашается с мнением других^[270]. Вальсамон в своих толкованиях указывает и случаи незаконного приложения на практике гражданских ​постановлений​, помещённых в Номоканоне, но ​утративших​ уже своё практическое значение вследствие ​непомещения​ в ​Василиках^[271]. Немало случаев и из судебной практики приводит ​Вальсамон​ в своих толкованиях в подтверждение тех или других своих положений^[272]. Вальсамон в своих толкованиях занимается и объяснением некоторых отдельных слов и юридических терминов^[273]. Иногда ​Вальсамон​ в своём толковании относится критически даже к самому ​Фотию​, а именно высказывает своё несогласие с ним в определении того или другого предмета, или в ссылке на те или ​другие​ места^[274], хотя в то же время в других случаях относится к нему и с большим одобрением^[275]. Много указали мы особенностей в толковании ​Вальсамона​ на Номоканон Фотия​, но едва ли не самою характеристическою чертою Вальсамонова толкования на Номоканон служит то, что он дополнил Юстинианово законодательство, заключённое в Номоканоне, постановлениями императорскими и патриаршими или синодальными из позднейшего законодательства^[276] и таким образом в своём ​комментарии​ представил свод всего действующего церковно-гражданского права XII в.

Итак, всё вышеизложенное с убедительностью доказывает, что Вальсамон поставленную себе задачу выполнил в высшей степени добросовестно с необыкновенным уменьем, как весьма опытный канонист и юрист. Он с необычайным искусством воспользовался всем бывшим под руками у него, как начальника патриаршей канцелярии, громадным каноническим и юридическим материалом для всестороннего изъяснения гражданской части Номоканона. Поэтому толкования его, как мы заметили выше, обогащены примерами из церковной практики, разрешением разных юридических вопросов, указаниями неправильностей, вкравшихся в практику вопреки церковным законам, ссылками на позднейшие императорские и патриаршие или синодальные постановления и т. под.

Но, воздавая должное уважение знаменитому канонисту греческой церкви за и достоинства его труда, в то же время, относясь беспристрастно, нельзя не заметить в его труде и некоторые слабые стороны; напр. в его толкованиях замечается отрывочность и недостаточная ясность по местам, встречаются повторения, некоторые недосмотры и даже противоречия, хотя их и весьма немного^[277].

Но самый главный недостаток, который набрасывает некоторую тень на Вальсамона, это – тенденциозность некоторых его толкований, которая выражается, во 1–х, в проведении им цезаропапистических идей в вопросе об отношении между государством и церковью – в угоду тем императорам, при которых он процветал, во 2–х, в защите особенных прав и привилегий Константинопольского патриарха, при котором он состоял хартофилаксом, и в 3-х, в отстаивании привилегий патриаршего хартофилакса, каковым он сам состоял во время написания своего комментария.

Эта тенденциозность в толкованиях Вальсамона объясняется, с одной стороны, характером Вальсамона, который, как мы заметили выше, в угоду высшему начальству, из своих корыстных расчётов, способен был иногда перетолковывать по-своему церковные правила и, вопреки своему принципу, предпочитать гражданские законы даже постановлениям вселенских соборов; а с другой стороны, тенденциозность его толкований по первому вопросу объясняется и отношением к церкви тех императоров, при которых он процветал, а именно – Мануила Комнина, при котором он занимал важную должность хартофилакса, и Исаака Ангела, при котором он был Антиохийским патриархом.

Хотя в новеллах этих императоров Мануила Комнина и Исаака Ангела высказывалась выраженная ещё в знаменитой 6-й новелле Юстиниана^[278] идея симфонии, или согласия, между императорской властью и церковною, между священством и царством, по которой императорские законы не должны противоречить церковным правилам, но должны, что касается церковных дел, следовать им, однако в действительности было не то. Эти самые императоры, которые высказывали эту идею, были и первыми её нарушителями, ибо прямо вмешивались в церковные дела, смещали патриархов, от своего имени издавали новые постановления по церковным делам и отменяли старые, изданные синодами и патриархами, не боясь вступать в несогласие с церковною властью. Фактически императоры являлись главою церкви, ставили себя выше законов и правил и рядом с Самим Богом. Так, о Мануиле Комнине Никита Хониат говорит: «Для большей части римских царей решительно невыносимо только повелевать, ходить в золоте, пользоваться общественным достоянием, как своим, раздавать его, как и кому угодно, и обращаться с людьми свободными, как с рабами. Они считают для себя крайнею обидою, если их не признают мудрецами, людьми подобными богам по виду, героями по силе, богомудрыми подобно Соломону, богодухновенными руководителями, вернейшим правилом из правил, одним словом – непогрешимыми судиями дел Божеских и человеческих. Поэтому-то, вместо того, чтобы обличать, как бы следовало, людей неразумных и дерзких, вводящих новое и неизвестное Церкви учение, или даже предоставить это тем, кто по своему призванию должен знать и проповедывать о Боге, они, отнюдь не желая и в этом случае занимать второе место, сами бывают в одно и то же время и провозвестниками догматов и их судиями и установителями, а часто и карателями тех, кто с ними не соглашается. Таким образом и этот царь, владевший красноречием и богато наделённый от природы приятным даром слова, не только писал красноречивые послания, но и сочинял огласительные слова, которые называют селенциями (σελέντια)^[279], и читал их вслух всем. А впоследствии, продолжая идти этим путём, он, мало-помалу, дошёл и до божественных догматов и начал рассуждать о Боге. Часто, прикрываясь недоумением, он предлагал вопросы из Писания, доискивался их решения, собирая и спрашивая всех, кто отличался учёностью. Но и за это его ещё можно было бы похвалить, если бы, простирая так далеко свою пытливость, он вовсе не касался непостижимых догматов, или, даже и касаясь их, не был упорен в своих мыслях и не перетолковывал во многих случаях смысла Писаний применительно к своим целям, постановляя и привнося свои толкования там, где правильное разумение определено уже отцами, – как будто бы он всецело обнял своим умом Самого Христа и от Него Самого и яснее и совершеннее наставлен во всем, что до Него касается.» – (История Никиты Хониата в рус. пер. Спб. 1860. I стр. 271–272). Об Исааке же Ангеле тот же византийский историк рассказывает: «Царь даже имел дерзость, – чтобы не сказать более, – обращать священные сосуды в обыкновенное употребление и, отнимая их у Божиих храмов, пользоваться ими за собственным столом. Он употреблял также вместо кубков для питья чашеобразные изделия из чистого золота и драгоценных камней, висевшие над царскими гробницами, как благоговейное приношение почивших Богу, – обращал в рукомойники – ненаглядно прелестные, бесподобной работы, водоливни, из которых умываются священники и левиты, приступая к совершению божественных тайн, – снимал с честных крестов, равно как с досок, заключающих в себе бессмертные Христовы изречения, драгоценные оклады и делал из них ожерелья и цепи, а после и эти цепи опять по своему произволу переделывал для другого употребления, совсем некстати прилаживая их к разным царским одеждам. Когда же кто-нибудь решался напомнить, что такие поступки не приличны ему, – боголюбезному самодержцу, наследовавшему от предков славу благочестия, – что это просто – святотатство, то он сильно и горячо вооружался против таких замечаний, находя, что они выражают явное неразумие и самое жалкое непонимание истины; потому что, с напряжением говорил он, царям все позволительно делать, и между Богом и императором в управлении земными делами отнюдь нет такого несоединимого и несъютимого расстояния, как между утверждением и отрицанием»^[280]. (История Никиты Хониата. II стр. 122–123). Таким образом, в действительных отношениях к церкви Мануила Комнина и Исаака Ангела выражался чистый цезаропапизм, столь родственный с языческим представлением о великом первосвященнике – императоре, не подлежащем никакому закону. И находились такие льстецы – канонисты, которые вопреки церковным правилам поддерживали этот цезаропапизм^[281], к числу коих. между прочим, относится и наш Вальсамон^[282]. Так напр., несмотря на строгое запрещение (со стороны 12 прав. Халкид. соб.) епископам добиваться прав митрополичьих чрез посредство императорской власти, в XII в. было весьма обычным явлением, что епископы ходатайствовали о сём пред императорами и получали удовлетворение, и Вальсамон таковые действия императоров находил, вопреки церковным правилам, вполне законными, как проистекающие из власти, данной им свыше. «Иной может сказать, читаем мы в толковании Вальсамона на І2 прав. Халкид. соб., каким же образом различные императоры возвели в митрополии разные епископии? Мне кажется, отвечает Вальсамон, что такие определения делаются царями поданной им власти свышe». И при этом Вальсамон ссылается на хрисовулл Исаака Ангела, где «заграждаются уста тем, которые когда-ниб. будут пытаться из области царского усмотрения изъять право по власти, данной им свыше, возводить епископии в митрополии». В толковании же на 38 прав. Трул. соб. Вальсамон в доказательство того, что царь имеет право епископии возводить в митрополии и делать распоряжения касательно их замещения и прочего благоустройства, ссылается на новеллу Алексея Комнина^[283]. – Здесь Вальсамон в угоду императорам отступает, таким образом, от своего основного принципа, по которому, каноны, как имеющие двоякую санкцию (от церкви и от императоров), получают, в случае коллизии преимущество пред законами (см. толков. его на 2 гл. I тит. номок., 23 гл. I т., 2 гл. VIII т. и друг.), и отдаёт предпочтение, как видим, новеллам византийских императоров даже пред постановлениями вселенских соборов. В толков. на 17 прав. Халкид. соб. Вальсамон говорит: «цари могут возводить епископию в достоинство митрополии, предписывать поставления игуменов». В толков. на 19 прав. Карфаг. соб. Вальсамон соглашается с теми, которые говорят, что «царь не подлежит ни законам, ни правилам, почему и имеет право епископию возводить в митрополию и отчуждать от их митрополий, – точно также и разделять области архиереев, и вновь поставлять епископов и митрополитов, и определять, чтобы епископы без предосуждения священнодействовали в чужих областях без ведома местных епископов и действовали некоторыми другими архиерейскими правами.» – ІІри этом Вальсамон замечает, что «они пользуются 12-м и 17-м прав. Халкид. соб. и 38 прав. Трул. соб., в которых заповедуется это самое.» «А мне кажется, продолжает Вальсамон в толков. на то же прав. (19 пр. Карф. соб.), что 4-м правилом Халкид. соб. в особенности предоставлено царю возлагать отправление мирских служений на посвящённых и монахов на основании их собственного усмотрения. Ибо если местный епископ может делать это, то тем более царь, который не принуждается следовать правилам, определяющим, что избрания епископов должны совершаться епископами, принадлежащими к той области, а не мирскими начальниками, и поэтому и без избрания назначающий и патриархов и епископов». В толковании на 12 прав. Антиохийского собора Вальсамон утверждает даже, что царь имеет право судить патриарха, хотя права этого не признавало большинство византийских императоров. «Сам патриарх,говорит он в толковании на указанное правило, может быть судим царем, как блюстителем церкви (епистимонархом), если бы, наприм., был обвиняем в святотатстве, или неправославии, или в каком-ниб. другом преступлении». Но особенно рельефно идея цезаропапизма выражена Вальсамоном в его толковании на 69 прав. Трул. соб.: «Относительно императоров, – читаем мы здесь, – некоторые говорили, держась буквы сего правила, что им не должно возбранять входить внутрь алтаря тогда, когда хотят принести дары Богу, но не тогда, когда захотели бы войти в него для одного поклонения. А мне представляется это не так: ибо православные императоры, с призыванием Св. Троицы назначая патриархов и будучи помазанниками Господа, невозбранно, когда захотят, входят во св. алтарь, и ходят и делают знамение креста трикирием, как и архиереи. Они предлагают народу и катехизическое учение, что предоставлено одним местным архиереям. В 19-м слове иудейских древностей Иосифа Флавия находится следующая императорская подпись: Тиверий Клавдий, Кесарь Август, Германик, Величайший Архиерей, Консул, во второй раз облечённый трибунскою властию. А как царствующий император есть и помазанник Господень по причине помазания на царство, то благословно и император украшается архиерейскими дарованиями (χαρίσματα).» Таким образом, по Вальсамону, царь в сущности не только царь, но и первосвященник, т. е. ему свойственна и епископская власть, за исключением власти совершать богослужение. И это епископское достоинство, по Вальсамону, принадлежит ему вследствие помазания мирром, которое он приравнивает к хиротонии архиереев. Между тем, по справедливому замечанию проф. Заозерского^[284], «его священное миропомазание и коронование не приобщает его к числу иерархов, как бы сообщая ему иерархические права над церковью, а только освящает его царские права и полномочия, сообщая ему божественную благодать, как древне-иудейское помазание на царство.»

Итак, вышеприведённые нами места показывают, что Вальсамон в своих толкованиях по вопросу об отношении между государством и церковью является проповедником цезаропапизма, – и все это, очевидно, как свидетельствует вышеприведённый нами факт из его жизни, делалось им в угоду императорам, чтобы канонически оправдать их несправедливые притязания.

Тенденциозность толкований Вальсамона, как мы заметили выше, проявляется не только в проведении им цезаропапистических идей, но и в особенно ревностной защите прав и привилегий Константинопольского патриарха. Положим, Вальсамон в своих толкованиях не придерживается теории восточного папизма, по которой Константинопольский патриарх есть на Востоке то же самое, что папа на Западе, каковая теория основывается на неправильном толковании 9, 17 и 28 прав. Халкид. соб. и проводится Аристином (в толк. на 9 и 28 прав. Халкид. соб.), Нилом Доксапатром (в соч. «о порядке патриарших престолов») и особенно Макарием Анкирским (у Алляция. De cons. p. 267)^[285]; напротив, Вальсамон придерживается теории «пяти чувств», по которой патриархи не подчинены один другому, а все вместе соподчинены одной главе церкви – Христу и вследствие того по правам дарованной им власти совершенно равны между собою^[286]. Напр. в толков. на 31 прав. апост. Вальсамон о праве ставропигии говорит, как об общем преимуществе всех пяти патриархов, и знаменательно прибавляет: «никому из патриархов не дано власти посылать ставропигии в область другого патриарха, ни брать его клириков, дабы не смешивались права церквей»^[287]. В толковании на 9 прав. Халкид. соб. и 12 прав. Антиох. соб. он высказывает общую мысль, что каждый патриарх есть крайний судья в своём диэцезе и что приговоры патриархов вообще уже не подлежат обжалованию^[288]. Но при всем том в толкованиях Вальсамона все-таки сквозит особенное пристрастие к Константинопольскому патриарху. Наприм. в только что указанном нами толковании на 12 прав. Антиох. соб., заметив, что приговоры патриархов не подлежат апелляции, Вальсамон особенно старается обосновать безапелляционность приговора именно Константинопольского патриарха. «Поскольку грамота св. Константина, данная св. Сильвестру, говорит Вальсамон, определяет, что папа имеет все императорские права, а 2–й и 4–й вселенские соборы дали патриарху Константинопольскому преимущество папы и определили, чтобы он во всем был почтен, подобно папе, то приговор его, заключает Вальсамон, по необходимости не должен подлежать апелляции, как и императорский приговор не обсуждается вновь». На грамоту Константина, выданную папе Сильвестру, ссылается Вальсамон и в толковании на Номоканон тит. VIII гл. I – в подтверждение прав и привилегий Константинопольского патриарха. Или напр. в толковании на 31 прав. апост., заметив, что никому из патриархов не дано власти брать чужих клириков, за Константинопольским патриархом и за ним одним только он, однако, признает это право в толковании на 10 прав. 7 всел. соб. – вопреки букве этого правила. «Заметь из буквального смысла настоящего правила, говорит Вальсамон в толковании на вышеуказанное правило, – что одному Константинопольскому патриарху предоставляется принимать чужих клириков и без увольнительной грамоты рукоположившего их. Почему и в праве, как мне кажется, святейший патриарх и хартофилакс^[289] его дозволить чужому клирику священнодействовать в царствующем граде и без увольнительной грамоты рукоположившего его». Между тем буквальный смысл настоящего правила, как он правильно передан Зонарой, вовсе не даёт этого права Константинопольскому патриарху, так как в этом правиле говорится, чтобы чужие клирики не переходили из города в город и не приходили в сей царствующий град, не являлись к сановникам и не служили в их домовых молитвенниках без ведома собственного епископа, которого оставили, и Константинопольского, в епархию которого пришли. Следовательно, для служения чужого клирика в Константинополе, по смыслу правила, недостаточно одного разрешения со стороны Константинопольского патриарха, а непременно при этом требуется и увольнительная грамота рукоположившего его. Таким образом, Вальсамон в своём толковании сделал отступление от смысла правила в интересах Константинопольского патриарха. Это право исключительно за Константинопольским патриархом Вальсамон признает и в толковании на Номоканон (т. I гл. 26) – на основании гражданского закона (3 нов. Юстин. гл. 2=2 гл. 2 т. III кн. Василик); положим, он делает здесь затем ссылку и на 10 прав. 7 всел. соб., но это правило, как мы сейчас показали, вовсе не даёт этого права Константинопольскому патриарху, значит, единственным основанием для признания за Константинопольским патриархом этого права остаётся только гражданский закон, которому, следовательно, здесь отдаётся предпочтение пред церковным правилом. Такое предпочтение замечается и в некоторых других местах толкования его на Номоканон, напр. в толковании на 2 гл. VIII тит. Некоторое пристрастие Вальсамона к Константинопольскому патриарху выражается и в том, что синод в Константинополе он считает больше всех синодов и его архиепископа называет вселенским. «Хотя синод в Константинополе и не вселенский собор, говорит Вальсамон в толковании на 6 прав. 2 всел. соб., так как на нем не присутствуют прочие патриархи, но он больше всех синодов, и архиепископ его называется вселенским патриархом». Или напр. в толков. на 74 прав. Василия Великого, сообщая об одном постановлении Константинопольского синода во время своего современника патр. Луки, Вальсамон как будто приписывает этому синоду непогрешимость вселенских соборов. «Св. Синод, говорит он, – рассмотрев по присущему ему божественному озарению от всесвятого Духа истинный смысл правил, снова подвергнул воина несокрушимым узам канонических епитимий».

Тенденциозность толкований Вальсамона замечается, наконец, и там, где он, вопреки прямому смыслу церковных правил, отстаивает привилегии патриарших чиновников и, в частности, патриаршего хартофилакса (см. его толков. на I гл. VIII тит. Номок., а также толков. на 36 гл. I т. Номок. и толков. на 31 гл. I т.), каковую должность сам проходил. Так 18 прав. I всел. соб. требует, чтобы лица иерархии всегда соблюдали должную субординацию, а именно, чтобы диаконы отнюдь не приобщались прежде пресвитеров и даже не сидели выше или среди них. Но в Константинопольском патриархате вошло в обычай, что великий хартофилакс, хотя бы он имел только степень диакона, в синодальных заседаниях сидел выше не только пресвитеров, но и самих епископов. И этот антиканонический обычай, несмотря на горячие протесты епископов, защищает Вальсамон (в толков. на I гл. VIII тит. Номок.), основываясь только на новелле Алексея Комнина, которую он, следовательно, здесь, как и в некоторых других местах, предпочитает церковным правилам, вопреки своему принципу^[290].

Вот эта то тенденциозность в толкованиях Вальсамона, проявляющаяся в проведении им цезаропапистических идей, в особенно ревностной защите прерогатив Константинопольского патриаршего престола и в отстаивании привиллегий патриаршаго хартофилакса, и служит до некоторой степени мрачным пятном на светлом фоне Вальсамонова комментария; но недостаток этот, можно сказать, единственный и проявляется он главным образом, как мы видели, в толкованиях Вальсамона на церковные правила и, наконец, недостаток этот нисколько все – таки не умаляет указанных нами выше достоинств его комментария^[291].

Ввиду вышеуказанных несомненных достоинств комментария Вальсамона и разностороннего состава его содержания^[292], несмотря на только что отмеченный нами недостаток, за ним все-таки нужно признать важное историко-каноническое значение и не менее важное значение научно-юридическое, что по справедливости и признается за ним.

Для оценки канонического достоинства комментария Вальсамона на Номоканон Фотия^[293], как и всякого литературного памятника, имеющего значение в ряду источников права, по справедливому замечанию проф. Горчакова^[294], «нужно иметь в виду общие начала православного церковного правоведения относительно канонического авторитета различных источников права, принимаемых и употребляемых в православной церкви». На основании этих-то общих начал о каноническом значении источников права, достоинство комментария Вальсамона может быть определено и оценено 1) отношениями его содержания к канонам вселенской церкви, – 2) степенью канонического авторитета той власти, которой он обязан своим происхождением в ряду источников права и 3) отношениями к нему высшей правительственной власти греческой и русской церкви, в пределах которых он принимался и принимается за источник права.

Итак, историко-каноническое значение этого комментария, прежде всего, определяется его содержанием, в котором указаны источники действующего права Восточной церкви XII в. Комментарий этот служит именно показателем действующего состава Номоканона в 12 в., т. е. действовавших тогда и церковно-гражданских постановлений. Вальсамон, как мы заметили выше, в этом комментарии рассмотрел все заключённое в Номоканоне Юстинианово право касательно дел церкви и исправил его согласно с действовавшим тогда правовым сборником – с Василиками, чем и придал номоканону современный практический интерес. Главным и общим правилом для определения действительности или недействительности известного закона, помещённого в Номоканоне Фотия, служить у него, как показано нами выше, то соображение, вошёл или не вошёл этот закон в Василики. Но не исключительно за всеми постановлениями, вошедшими в Василики, Вальсамон признает силу действующего закона: во 1–х, в Василики Львом Мудрым занесено было очень многое из Дигест, что было отменено ещё новеллами Юстиниана и, следовательно, тогда уже не имело силы действующего закона; во 2-х, из книг Юстинианова права в Василики занесены были многие законы, имевшие только временное или местное значение; и в 3-х, ко времени Вальсамона некоторые постановления Василик успели уж утратить свою силу вследствие некоторых изменений в праве, произведённых позднейшими узаконениями. Поэтому Вальсамон, чтобы быть верным своему принципу – показать в своём комментарии именно действующее право XII в., не только говорит, какие постановления вошли в Василики, но иногда и замечает при этом, что такое-то постановление, хотя и вошло в Василики, в настоящее время «утратило свою силу», или «вышло из употребления», или «отменено» таким-то законом, или обычаем, или по таким-то обстоятельствам. Таким образом, Вальсамон в своём комментарии занимается не только ревизией Юстинианова права согласно с Василиками, но и вопросом о практическом применении постановлений, содержащихся в Василиках, следовательно, ревизией и самых Василик! К этому Вальсамон, как показано выше, присовокупил собственные объяснения, в которых старается разъяснить встречающиеся противоречия, указывает связь постановлений гражданских с правилами церковными, разрешает разные юридические вопросы, приводит параллельные места из Василик, или из схолий на них и присоединяет новые императорские новеллы, не вошедшие в Василики, и распоряжения Константинопольских патриархов. При этом Вальсамон относится критически и к позднейшему законодательству, отмечая, какие постановления из позднейшего законодательства успели уже выйти из употребления, что давало комментарию Вальсамона еше больше прав на значение современного практического руководства. Таким образом, Вальсамон в своём комментарии рассмотрел старые законы, вошедшие в Номоканон, а именно – указал, какие из них остались в силе до XII в. и какие вышли из употребления, и привёл новые законы, изданные церковною и гражданскою властью в позднейшее уже время, с указанием, какие из них утратили уж своё значение. Но закон, как известно, не может исчерпать всей обширной области правовых человеческих отношений; более частные из этих отношений регулируются обычаем, поэтому с самых первых времён церкви Христовой в ней имели обширное применение и обычаи за отсутствием по некоторым вопросам положительного закона. Некоторые из таких обычаев, между прочим, нужно заметить, были в употреблении и в XII в., поэтому Вальсамон, чтобы до конца остаться верным своему принципу – вполне представить в своём комментарии действующее право Восточной церкви XII в., указывает здесь и те нормы, какие действовали в его время на основании обычая. Итак, Вальсамон в своём комментарии^[295] сгруппировал все действующее право Восточной церкви XII в.: показал, какие из прежних постановлений Юстинианова права, принятых в Номоканон, сохранили силу действующего закона и в XII в. и какие утратили свою силу; – указал также, какие постановления вышли из употребления из принятых уже в Василики, привёл все церковно-гражданские постановления, вышедшие в свет после издания Василик, с указанием, какие из них успели утратить свою силу, наконец, указал и те нормы, какие действовали в XII в. на основании обычая^[296]. Благодаря такому важному своему содержанию эти толкования Вальсамона всегда пользовались авторитетом в православной греческой церкви и в своё время имели обширное практическое употребление. – И это не только ради их внутреннего достоинства, как канонического кодекса, но и вследствие одобрения их высшею церковною властью, что даёт ещё больше права признавать за этим памятником каноническое значение. Вальсамон и предпринял свои толкования по повелению Константинопольского патриарха (Михаила Анхиала) и затем, когда окончил, представил их вселенскому же патриарху (Георгию Ксифилину)^[297]. Как составленные не по личной инициативе, а по поручению высшей церковной и гражданской власти, и при том лицом в высшей степени авторитетным в каноническом праве, толкования Вальсамона получили руководственное значение. Церковная практика последующего времени должна была руководиться ими и соображаться с ними. Служа превосходным руководством для понимания древних канонов и законов и приложения их к современной церковной практике, толкования эти скоро сделались как бы необходимою составною частью канонического кодекса Восточной церкви; и так как помещённые в Номоканоне законы Юстинианова права в этом комментарии Вальсамона, как мы заметили выше, были сопоставлены с Василиками, и действовавшие в XII в. законы были выделены из недействовавших, поэтому комментированный Вальсамоном Номоканон Фотия, естественно, должен был получить преимущественное значение в церковной практике пред прочими практическими руководствами (Collectio LXXXVII сар., Collectio XXV сар., Collectio constitutionum ecclesiasticarum и номоканон в 30 тит.), в которых действующие законы не были разграничены от недействовавших. Номоканон в 50 тит., равно и прочие гражданские сборники, составленные для церковного употребления, после этого стали мало-помалу терять своё прежнее практическое значение, так что уже в 1-й полов. XIII в. прежние некомментированные списки номоканона признавались устарелыми, а лица, продолжавшие пользоваться такими списками, подвергались литературному осуждению, как люди отсталые, недалёкие в церковном законоведении^[298]. В последующее время на Вальсамоновы толкования ссылались и Константинопольские патриархи для обоснования практических решений^[299]. Когда предпринято было в конце прошлого столетия издание греческой Кормчей книги (Пидалиона), издатели её составили своё толкование, держась в точности прежде всего толкований Зонары, Вальсамона и Аристина^[300]. Так как издание греческой Кормчей и помещённых в ней толкований предпринято, и печатание совершено по определению и повелению святейшего вселенского патриарха и св. Синода^[301], то в этом самом выразилось уже и одобрение толкований Зонары, Вальсамона и Аристина высшей церковной властью православной греческой церкви. Затем такое же одобрение высшей церковной власти греческой церкви толкованиям названных толкователей, в частности и Вальсамона, вновь выражено было при издании церковных правил с толкованиями этих толкователей и Номоканона Фотия с толкованиями Вальсамона – в Афинах в 1852–1854 г., совершенном также «с разрешения святой и великой Христовой церкви (Константинопольской) и священного Синода церкви Еллинской»^[302].

Итак, все вышеизложенное показывает, что толкования Вальсамона на Номоканон Фотия заключают в себе действующее право Восточной церкви XII в., составлены не по личной инициативе, а по поручению высшей церковной и гражданской власти, и притом лицом в высшей степени компетентным в церковном праве, и имеют, наконец, одобрение высшей церковной власти греческой церкви в качестве руководящих толкований.

О практическом употреблении Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона свидетельствуют, между прочим, и те многочисленные заимствования, какие сделаны из него в памятниках канонической и гражданской юриспруденции последующего времени, которые имели в своё время, а некоторые и до сих пор имеют большое практическое употребление. Эти заимствования в то же время свидетельствуют и о том важном значении, какое имел этот канонико-юридический памятник в позднейшей истории византийского права. Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона в последующее время имел довольно обширное употребление, как мы сейчас заметили, не только у канонистов, но и у юристов, а именно: им пользовались и сделали из него заимствования в свои сочинения – автор Пространного Прохирона, Матфей Властарь, Константин Арменопул, автор номоканона при Большом Требнике, Мануил Малакс, издатели Пидалиона и Преосвященный Иоанн.

Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона прежде всего послужил богатым источником для Пространного Прохирона^[303], составление которого Цахариэ относит к кон. XIII или нач. XIV в^[304]. В особенности, по свидетельству Цахариэ, в титулах о браке автор Простр. Прохирона многое заимствовал из комментария Вальсамона^[305]. По нашему же исследованию, как из Номоканона Фотия, так и из комментария Вальсамона очень много заимствований сделано и в титулах – о незаконнорождённых и благородных детях (тит. 26), о свидетелях дозволенных и запрещённых (т. 27), о наказаниях, об оскопляющих, о прибегающих к св. церкви Божией и об одержимых демоном (т. 39), причём все заимствования сделаны с буквальною точностью. Если принять во внимание, то обширное практическое употребление, каким пользовался Пространный Прохирон в Византии^[306], то можно заключить, что значит большим практическим применением пользовался в то время и Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона, если из него сделано в Пространный ГІрохирон так много заимствований^[307].

Чтобы видеть, в какой мере автор Пространного Прохирона воспользовался номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона, представим здесь перечень всех тех мест в Пространном Прохироне, которые заимствованы отсюда, с указанием соответствующих мест как Номоканона Фотия, так и комментария Вальсамона^[308], откуда сделаны эти заимствования.

Prochir. t. I. 24. (Zachariae. – Jus gr. – rom. VI p. 12) Σημείωσαι – τὸ ἰσχυρόν заимствовано из толкования Вальсамона на Номоканон Фотия т. XIII гл. 4. – стр. 300 (по изд. Ралли).

Prochir. I. 25. (VI. 12) Γίνωσκε – ἐννόμους οἴσας – из толков. Вальсамона на Номок. Фотия т. XIII гл. 4 стр. 300–301.

Prochir. II. 11. (VI. 16) Εὰν ἡ μνηστὴ – ἀναδίδοται – из Номоканона Фотия Т. XII гл. 13 – стр. 271.

Prochir. II. 15. (VI. 17) Ἐάν ὁ ἐπίτροπος – υἱοθετήσηται – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 2 – стр. 278.

Prochir. II. 16. (VI. 17–18) Ἔχων – τὸν πατέρα – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 2 стр. 279.

Prochir. II. 20. (VI. 20) Γίνωσϰε ὅτι – συναναστροφῆς – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 2 – стр. 284–289.

Prochir. II. 21. (VI. 22–24) Ὡσαύτως – εἰρχθήσονται – из толков. Вальсам. на Номок. Ф. XIII. 2. стр. 289–291.

Prochir. II. 22. (VI 24) γίνωσϰε δὲ – ἀδιάῤῥηϰτος – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 2 – стр. 292–293.

Prochir. IV. 7. (VI. 29) Οὐ δύναται – ὑπεξουσίους – из толков. Вальсам. на Номок. Ф. XIII. 9 – стр. 310.

Prochir. IV. 49· (VI 33–34) Ἐάν μετὰ – αἱμομιξίαν – из толков. Вальсам. на Номок. Ф. XIII. 2. – стр. 279.

Prochir. IV. 53. (VI 34–35) Ἐπεὶ δέ τινες– πρόσϰαιρος – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 9. – стр. 311–312.

Prochir. IV. 62. (VI 39) Ἐάν τις οἱανδήποτε – διδότω – из толк. Вальс. на номок. Ф. XIII· 2 – стр. 277–278,

Prochir. IV. 63. (VI. 39) Ὁ ἐν ἐπαρχίᾳ – λαβεῖν – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 2 – стр. 278.

Prochir. V. 5. (VI. 40) Ἐπὶ τῶν ἀθεμίτων – εἰληφώς– из толков. Вальсам. на Номок. Ф. XIII. 2. – стр. 278.

Prochir. VII. 52 (VI. 64) Ἡ γυνὴ – οὔϰ ἐστιν – из Номоканона Фотия XIII. 2 – стр. 276.

Prochir. VII. 53. (VI. 64) Ἔστι δ’ ὅτε – πενθίμῳ τέϰῃ– из Номок. Ф. XIII. 2 – стр. 276–277.

Prochir. XII. 12. (VI. 124) ἡ γηνὴ – φυλαττομένων– из Номок. Ф. XI. 1 – стр. 252.

Prochir. XII. 35. (VI. 128–129) Ταῖς δὲ εἰρημέναις – ἑλόμενος – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 4– – стр. 297.

Prochir. XII. 36. (VI. 129) Ἀλλὰ ϰαὶ – λογίζεται – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 4 – стр. 297.

Prochir. XII. 37. (VI. 129) Ἐρωτῶ δὲ – ἢ οὔ– из толков. Вальсам. на Номок. Ф. XIII. 4 – стр. 297–298.

Prochir. XII. 38 (VI. 129) Τὸ παλαιὸν – ϰαταχρηστιϰῶς– из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 4 – стр. 298.

Prochir. XII. 45. (VI.131) Ἀλλὰ ϰαὶ – αὕτη λέγει – из Номок. Ф. XIII. 4 – стр. 298.

Prochir. XII. 46. (VI. 131) Τοσοῦτον – περιέχει – из Номок. Ф. XIII. 4 – стр. 299.

Prochir. XII. 47. (VI. 131) Ὅτι οὐ ϰαλῶς – τὸν γάμον – из Номок. Φ. XIII. 4 – стр. 299

Prochir. XII. 48. (VI. 131) Τὰ αὐτὰ – ποινή – из Номок. Φ. XIII. 4. – стр. 299.

Prochir. XXVI. 2. (VI. 195) Οἱ πορνογενεῖς – ϰληρονομοῦνται – из Номок. Φ. XIII. 5 – стр. 305.

Prochir. XXVI. 3. (VI. 195) Ἡ δὲ ἰλλούστρια – τελευτῶσα – из Номок. Ф. XIII. 5 – стр. 303.

Prochir. XXVI. 4. (VI. 195) Οἱ πορνογενεῖς – πρὸς αὐτούς – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 5 – стр. 306.

Prochir. XXVI. 5. (VI. 195) Τὰ αὐτὰ – δούλης – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 3 – стр. 306.

Prochir. XXVI. 6. (VI. 193) Ἡ τοῦ πορνογενοῦς – βοήθεια – из толков. Вальс. на номок. Ф. XIII. 5. – стр. 306.

Prochir. XXVI. 7. (VI. 195–196) Εἴ τις ἔνδοξος – ϰαθιεροῦμεν – из толкования Вальсамона на Номоканон Ф. XIII. 5 – стр. 306–307.

Prochir. XXVI. 8. (VI. 196) Ὁ ἐξ ἐννόμου – ἀϰολουθεῖ – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 5. – стр. 307.

Prochir. XXVI. 9. (VI. 196) Ὁ μὴ ἀπὸ – ὁρίζει –из толков. Вальс. на Номок. Ф. – XIII. 5. стр. 307.

Prochir. XXVI. 10. (VI. 196) Ἐὰν δὲ παλλαϰὴ – φθόνος – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 5 – стр. 307.

Prochir. XXVII. 283. (VI. 244) Ἐὰν οὖν – ὑπόθεσις – из Номок. Ф. XIII. 18 – стр. 315.

Prochir. XXVII. 285. (VI. 246) Περὶ ἐπιόρϰων – ὑπόθεσις – из Номок. Ф. XIII. 18 – стр. 315.

Prochir. XXVII. 286. (VI. 246) Ὁ β' τί. τοῦ ιβ' βι. – πέμπεται – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 18 – стр. 315.

Prochir. XXVII. 287. (VI. 246) Πρόϰριμα – ὑπεξαιρεῖται – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 18 – стр. 313.

Prochir. XXVII. 288. (VI. 246) Ἔστι δὲ εὑρεῖν – ἀναδίδωσιν –из номок. Φ. XIII. 18 –стр. 316.

Prochir. XXVII. 289. (VI. 246) Ἡ δὲ περὶ – ῥοπαλίζεται – из Номок. Φ. XIII. ι8 – стр. 318.

Prochir. XXVII. 290. (VI. 247) Ἐν τῷ β' βι. – δίαλυσις – из Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 318.

Prochir. XXVII. 291. (VI. 247) Καὶ βι. δ' – ὑπόϰειται – из Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 319

Prochir. XXVII. 292. (VI. 247) Καὶ βι. τοῦ ϰώδ. – τῆς ὀργῆς – из Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 319

Prochir. XXVII. 293. (VI. 247) Λέγει δὲ – οὐϰ ἔῤῥωται – из Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 319

Prochir. XXVII. 294. (VI. 247) Ἡ δὲ περὶ – φυλάττειν – из Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 319

Prochir. XXVII. 295. (VI. 247) Τὸ μδ' ϰεφ. – συγχωρεῖται – из толков. Вальс. на Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 319

Prochir. XXVII. 296. (VI. 247) Ἡ ἐπὶ σϰηνῆς – χρυσοῦ – из толков. Вальс. на Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 320.

Prochir. XXVII. 297. (VI. 247) Σημείωσαι – ϰαινόν – из толков. Вальс. на Номок. Φ. XIII. 18 – стр. 320.

Prochir. XXVIII. 44. (VI. 256) Ὁ εἰς ϰαπηλεῖον – μοναστηρίου – из Номок. Φ. IX. 35 – стр. 227

Prochir. XXVIII. 62. (VI. 259) Ὁ θέλων – ἄρχεσθαι – из Номок. Φ. III. 14 – стр. 117.

Proehir. XXVIII. 63. (VI. 259) Ὁ ἀρξάμενος – πληρῶσαι – из Номок. Φ. III. 14 – стр. 117·

Prochir. XXXIV. 13. (VI. 297) Οἱ δοῦλοι – ἀναδουλοῦνται – из Номок. Φ. XI. 3 – стр. 254

Prochir. XXXIV. 27. (VI. 302 – З03) Δυνάμεθα – τελευτήσαντος – из Номок. Φ. XIII. 5 – стр. 308

Prochir. XXXIV. 28. (VI. 303) Καὶ πάλιν – παλλαϰεύεσθαι – из Номок. Φ. XIII. 5 – стр. 308

Prochir. XXXIV. 29. (VI. 303) Παλλαϰή – φίλη – из Номок. Φ. XIII. 5 – 308

Prochir. XXXIX. 9. (VI. 337) Ἡ ποινὴ – αὐτοῦ – из Номок. Φ. IX. 27 – стр. 204.

Prochir. XXXIX. 14. (VI. 337) Οἱ τὰς ἐφόδους – τόποις – из Номок. Φ. т. XIII. 23 – стр. 325.

Prochir. XXXIX. 17. (VI. 337 – 338) Ὁ τὸν βασιλέα – τιμωρηθῆναι– из Номок. Φ. IX. 36 – стр. 227

Prochir. XXXIX. 20. (VI. 338) Τραχεῖα ὕβρις – ἀπηλλάγη – из Номок. Φ. IX. 36 – стр. 228.

Prochir. XXXIX. 21. (VI. 338) Ὁ ϰατὰ συϰοφαντίαν – ἀποϰινεῖται – άποκινεΐται – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 36 – стр. 229.

Prochir. XXXIX. 22. (VI. ЗЗ8) Ὁ ὑποδεξάμενος – συνίδοι – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 33 – стр. 225.

Prochir. XXXIX. 23. (VI. 338) Οἱ ὑποδοχεῖς – συγϰαλίπτοντες – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 33 – стр. 225–226.

Prochir. XXXIX. 37. (VI. 340) Ἡ τοῦ ἱεροσύλου – δεπορτατεύεσθαι – из номок. Φ. II. 2 – стp. 112.

Prochir. XXXIX. 38. (VI. 340) Οἱ ἱερόσυλοι – τῷ νόμῳ – из Номок. Φ. II. 2. – стр. 112.

Prochir. XXXIX. 40. (VI. 340) Δεπορτατεύεται – τοῦ ἱεροῖ – из Номок. Φ. II. 2. – стр. 113.

Prochir. XXXIX. 41 (VI. 340) Τὸ τῆς ἱεροσυλίας – ζήτησις – из Номок. Φ.II.2 – стр. 113

Prochir. XXXIX. 50. (VI. 342) Ὁ εἰρὼν – μὴ βλάψῃ – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 36 – стр.229.

Prochir. XXXIX. 51. (VI. 342) Πᾶς ὁ εὑρίσϰων – φλυαρίαν – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 36 – стр. 229.

Prochir. XXXIX. 62. (VI. 344) Τῇ πρώτῃ – μηχανησάμενος – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 25 – стр. 192.

Prochir XXXIX. 66. (VI. 344). Οἱ διὰ μαγείας – τιμωροῦνται – из Номок. Φ. IX. 25. – стр. 188.

Prochir. XXXIX. 67. (VI. 344) Ὁ ἐπιτηδευσάμενος– τιμωρείσθω – из толков.Вальс.на Номок. Φ. IX. 25 – стр. 189.

Prochir. XXXIX. 69. (VI. 345) Μηδεὶς – ἀποτεμνέσθω – из Номок. Φ. IX. 25 – стр. 188.

Prochir. XXXIX. 96. (VI. 348) Ὁ ἁρπάζων – μεταλλίζεται – из толков. Вальс на Номок. Φ. XIII. 5 – стр. 304–305.

Prochir. XXXIX. 97. (VI. 348) Τὸ διδόμενον – πόρνην – из Номок. Φ. XIII. 5 – стр. 304.

Prochir. XXXIX. 98. (VI. 348) Ὁ ἁρπάζων – ὡς ϰλέπτης – из Номок. Φ. XIII. 5 стр. 34 и IX. 30 – стр. 218.

Prochir. XXXIX. 99. (VI. 349) Ἡ ἁρπαγὴ – τιμωρεῖται – из Номок. Φ. IX. зо – стр. 218.

Prochir. XXXIX. 100. (VI. 349) Ὁ φθείρας – τὸ δημόσιον – из Номок. Φ. IX. 30 – стр. 218.

Prochir. XXXIX. 118. (VI. 351) Ἰστέον δὲ –ἀποκεφαλίζεσθαι – из толков. Вальс. на Номок.Ф. IX. 2) – стр.190.

Prochir. XXXIX. 121. (VI. 352) Μηδεὶς – ἐξορίζεται – из Номок. Φ. XI. 12 – стр. 259

Prochir. XXXIX. 122. (VI. 352) Χριστιανὸς – ϰατηγορεῖται – из Номок. Φ. XII. 13 – стр. 271.

Prochir. XXXIX. 166. (VI. 358) Ἐὰν ὁ τοῦ τόπου – ἐνάγεται – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 27 – стр. 208.

Prochir. XXXIX. 167. (VI. 358) Ἔξεστιν – παρενοχλούμενον – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 27 – стр. 208.

Prochir. XXXIX. 168. (VI. 358) Μηδεὶς – ἕτερον τόπον – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 27 – стр. 208.

Prochir. XXXIX. 186. (VI. 360) Καὶ ἡ ἐπὶ – ἐξορίζεται – из Номок. Φ. XIII. 10. – стр. 312.

Prochir. XXXIX. 188. (VI. 360) Ὁ πόμα – δέδωϰεν – из Номок. Φ. XIII. 10. – стр. 312.

Prochir. XXXIX. 207. (VI. 362) Ὁ φόνος – πλῆξαι – из Номок. Φ. IX. 26. стр. 200.

Prochir. XXXIX. 208. (VI. 362) Ἡ δὲ τοιαύτη – ἐξορία –из Номок. Φ. IX. 26. стр. 200.

Prochir. XXXIX. 213. (VI. 363) Ὁ ποιῶν – ὑπόϰειται – из Номок. Φ. IX. 25 – стр. 199·

Prochir. XXXIX. 215. (VI. 363) Οἱ φαρμαϰοὶ – τιμωροῦνται – из Номок. Φ. IX. 25 – стр. 199

Prochir. XXXIX. 216. (VI. 363) Ὁ ποιῶν –ἐξορίζεται – из Номок. Φ. IX. 25 – стр. 197–198

Prochir. XXXIX. 219. (VI. 363) ϰαὶ ὁ πημέντα – ϰανθαρίδα – из Номок. Φ. IX. 25 – стр. 198.

Prochir. XXXIX. 235. (VI. 369) Ὁ πολιτιϰὸς νόμος – θεσπίσματι – из Номок. Φ. I. 14 – стр. 53

Prochir. XXXIX. 236. (VI. 370–371) Ἡ α' ϰαὶ β' διάτ. – ϰαταλιμπάνεσθαι – из толков. Вальс. На Номок Ф. I. 14 – стр. 53–55

Prochir. XXXIX. 251. (VI. 375) Εἴρηται ἐν βι. – συμφώνων – из Номок. Φ. XIII. 30 стр. 30

Рrochiг. XXXIX. 252. (VI. 375) Καὶ βι. ϰή – ἀπαραλλάκτως – из толков. Вальс. на Номок. Φ. XIII. 30 – стр. 331

Prochir. XXXIX. 253. (VI. 375) Aἱ μέντοι ρ'– διαλεγομένην – из толков. Вальс. на Номок. Ф. XIII. 30 – стр. 331

Prochir. XL. 6. (VI. 377) Γίνωσκε – πατριάρχαις – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 1 – стр. 163.

Prochir. XL. 7. (VI. 377–378) Τὰ αὐτὰ – ἀμφίβολον – из толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 1. – стр. 165–166.

Prochir. XL. 8. (VI. 378–379) Τοῦ δὲ τοιούτου – ἀϰρόασιν – из толков. Вальс. на Номок. Ф. IX. 1. стр. 166–167.

Prochir. XL. 49. (VI. 383–384) Ἡ (ἐ)διάταξις – συγγινώσϰονται – из Номок. Φ. VII. 1.стр. 135 – 136

Prochir. XL. 50. (VI. 384–387) Θεσπίζομεν οὖν – τὴν ϰρίσιν προέταξεν – из толков. Вальс. на Номок. Φ. VII.1. стр. 136–140.

Итак, в Пространном Прохироне мы находим сто с лишком (101) мест, которые буквально заимствованы из Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона, причём 53 места или, вернее, 53 главы заимствованы из Номоканона Фотия и 48 глав из комментария Вальсамона на Номоканон Фотия^[309]. Что все вышеуказанные нами места заимствованы именно отсюда, а не из другого какого-нибудь источника, так это, помимо буквальности заимствований, доказывает ещё и то обстоятельство, что во многих местах Пространного Прохирона по нескольку глав подряд, составленных из разных частей Юстинианова Corpus’a juris civilis, представляют дословную перепечатку целых κειμενον’ов Номоканона Фотия или схолий Вальсамона^[310]. Все эти заимствования, повторяю, свидетельствуют о большом практическом употреблении в то время (XIII–XIV вв). рассматриваемого нами памятника.

Каким авторитетом пользовался Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона у канонистов XIV в., об этом свидетельствует множество заимствований, которые сделал из этого памятника М. Властарь в свою алфавитную Синтагму, составленную в 1335 г.^[311] Вальсамон, – главный руководитель Властаря по части изъяснения церковных правил, был руководителем Властаря и по части изложения законов гражданских в его Синтагме; не только отдельные церковные правила, не только те или другие из гражданских законов, но даже почти целые главы изложены под очевидным влиянием толкований Вальсамона и по тексту Номоканона Фотия^[312]; некоторые главы имеют и оглавления одинаковые – даже иногда дословно сходные с оглавлениями соответствующих глав Номоканона^[313].

Чтобы видеть, в какой мере М. Властарь воспользовался для своей алфавитной Синтагмы Номоканоном Фотия с комментарием на него Вальсамона, укажем в Синтагме Властаря все те места, какие, по нашему мнению, заимствованы из Номоканона Фотия и толкований на него Вальсамона, насколько мы заметили их при непосредственном сличении текста указанных памятников^[314].

Места эти следующие^[315]:

Синтагма Властаря – предисл. (Ράλλη. VI р. 49) Χριστιανός ἐστιν – αἱρετιϰός ἐστιν изложено буквально по толков. Вальсамона на Номок. Φ. I. 1 (Ράλλη. I р. 35).

Синт. Власт. А. 2. § 2 и нач. 3-го (р. 74) – Ὁ μὴ δοξάζων – τῆς ὀρθοδόξου πίστεως – буквально по Номок. Φ. XII. 2. (p. 261).

Следующие законы во 2 гл. б. А (р. 74–75) изложены почти буквально по толков. Вальс. на 2 гл. XII т. Номок. (р. 262–265).

Синт. Власт. А. 8 (р. 96–97) – гражданские законы изложены по номок. Φ. VIII. 2 и по толков. Вальсамона (р. 151–157); между прочим, по Вальсамону (р. 153) приведена здесь (р. 97) нов. Мануила Комнина об отлучках епископов.

Синт. Власт. А. 13. § I (р. 102–103): Οἱ ἁρπάζοντες γυναῖϰα – ἐξοριζέστωσαν – буквально по толкованию Вальсамона на 29 гл. IX т. номок. (р. 213–214).

– § 2 (р. 103). Οἱ ἁρπάζοντες – λαμβάνουσιν – букв. по Номок. Φ. IX. 29 (р. 212) и 30 (р. 218–219).

– § 3 (p. 103) Ὁ παρθένον ἢ χήραν – τὸ ἔγϰλημα. – буквально по толкованию Вальсамона на 5 гл. (тек. 1) XIII т. (р. 303).

– §8 (р. 104): Ἡ ἁρπαγὴ – τιμωρεῖται – буквально по Номоканону Фотия. 30 гл. (тек. 3) IX т. (p. 218).

– § 9 (p. 104): Ἐὰν δοῦλος – ἀπελέγξῃ – буквально по толкованию Вальсамона на 30 гл. (тек. 2) т. IX Номок. (p. 217).

– § 10. (p. 104) Ὁ δούλην ἀλλοτρίαν – πεποίηϰε – буквально по Номоканону Фотия 30 гл. (тек. 3) IX т. (p· 218) и гл. 5 (тек. 2) XIII т. (p. 304)

Синт. Власт. A. 18 § I (p. ΙΙΙ – ΙΙ2): Πᾶσι τοῖς ἐπισϰόποις –ὑπομείνῃ – буквально по толкованию Вальсамона на 9 гл. IX т. Номок. (p. 183).

Синт. Власт. Β. 4 § 1 (p. 122) – гражданский закон изложен пο номок. Φ. IV. 7 (p. 123).

Синт. Власт. Β. 7. § 1 (p. 125): Ὁ τὸν βασιλέα – τιμωρηθῆναι – – буквально по Номоканону Фотия. IX. (ρ. 227).

– § 3 (p. 125) πᾶς ὁ εὑρίσϰων – τὴν φλυαρίαν буквально по толкованию Вальсамона. IX. 36 (p. 229).

Синт. Власт. Β. 8. (p. 128) – постановление патр. Алексея о браке в 7-й степени кровного родства приводится кратко по толкованию Вальсам. на 2 гл. XIII т. Номок. (p. 280–281); постановление патр. Луки о том же предмете приводится по толков. Вальсамона на ту же главу номок. (р. 281); сущность постановления импер. Мануила Комнина о том же предмете приводится опять по толков. Вальсам. на 2 гл. XIII т. Номок. (р. 282).

– (р. 130) – постановление патр. Сисиния о браке в 6-й степ. свойства приводится по толков. Вальсам. на 2 гл. XIII тит. номок. (р. 282).

(р. 132) – сущность постановления импер. Мануила Комнина о браке в 6-й степ. свойства приводится по толков. Вальсамона на 2 гл. XIII тит. Номоканона (р. 284).

– (p. І37) Ἐὰν δὲ ὁ ἐπίτροπος – εἰσποιήσαιτο – буквально по толкованию Вальсамона на 2 гл. XIII т. номок. (р. 278–279).

Синт. Власт. B. II. §§ І – 4. (р. 149). Τὰ ϰατὰ χριστιανῶν – χειροκοποῦνται – буквально по Номоканону Фотия. XII. 3 (p.266).

Синт. Власт. Γ. 2. § 2 (p. 153): Ὁ χειροτονῶν – ἐϰβάλλεται τοῦ ϰλήρου – буквально по Номоканону Фотия. 29 гл. (тек. 2) т. IX (p. 212).

– § 5 (p. 153) Γάμος ἐστὶν – ϰοινωνία – буквально по Номоканону Фотия XII. 13 (p. 271).

Синт. Власт. Γ. 4· § 2 (p. 157) Ἡ χήρα γυνὴ – τελευτήσαντος – буквально по Номоканону Фотия. XIII. 2. (p. 276).

§ 3 (p. 157–158): Κατὰ ϰέλευσιν δὲ βασιλέως – ἐνταυτῷ ἔχειν – буквально по толкованию Вальсамона. XIII. 2 (p. 277).

Синт. Власт. Γ. 5 § 1 (ρ. 162–163): Ἐὰν στρατιώτης – γαμετὴν – буквально по Номоканону Фотия XIII. 3 (p. 293–294)

Синт. Власт. Г. 8. (р. 164) Ἡ ὑπεξουσία – οὐ ϰεϰώλυται буквально по Номоканону Фотия. XIII. 9 (p. 310)

Синт. Власт. Γ. 9. §§ 3–5 (p. 168–169): Οἱ αἱμομίκται – πρὸς τούτῳ ϰαί τυπτέσθωσαν – буквально по толкованию Вальсамона на Номоканон Фотия. XIII. 5 (p. 303).

Синт. Власт. Г. 13 (р. 176–177) – отдел гражданских законов о причинах развода составлен почти букв. по Номок. Φ. XIII. 4. (р. 295–296).

– (р. 178) – Τηνιϰαῦτα γὰρ ϰελεύομεν – ἑλόμενος – буквально по толкованию Вальсамона на Номоканон Фотия. XIII. 4 (р. 297).

Синт. Власт. Г. 15 (р. 180–181) – приводятся выдержки из 2-х новелл Алексея Комнина об обручении буквально по толков. Вальсамона на Номок. Φ. XIII. 2 (р. 286–290).

– (р. 182) – Отдел гражданских законов «об обручении клириков» – составлен почти буквально по толков. Вальсамона на номок. Φ. XIII. 2 (р. 292).

– (р. 182). Отдел гражд. законов об осквернении с тещей составлен почти букв. по толков. Вальсам. на Номок. Φ. XIII. 2 (р. 279).

Синт. Власт. Г. 26. (р. 198): Сущность новелл Льва Филос. – 111 и 112 приводится буквально по толков. Вальсамона на Номок. Φ. XIII. 30 (р. 331); там же приводится и сущность нов. Никифора Вотаниата букв. по тому же толков. Вальсамона.

Синт. Власт. Г. 28. (р. 200) § 1: Ἡ ἐπίτηδες –ἐξορίζεται и § 3: Ὁ πόμα δεδωϰὼς – δέδωϰεν – буквально по Номоканону Фотия. XIII. 10 (p. 312)

Синт. Власт. Δ. 4. (p. 207): Ἀπαγορεύομεν – ϰεχειροτόνηται – буквально по Номоканону Фотия. X. 5 (p. 240)

Синт. Власт. Λ. 7. (p. 217): Εἰ δέ τινες – ὑπόκεινται ψήφοι – буквально по толкованию Вальсамона на Номоканон Фотия. IX. 6. (р. 181).

– § 2 (p. 218): Εἰ δέ τις – ἐπιτιθέτωσαν – буквально по Номоканону Фотия. IX. (р. 173 и 174).

– §§ 6–7 (p. 219) – Нов. Ираклия и Константина и нов. Алексея Комнина о суде клириков с мирянами приводятся буквально по толков. Вальсам. на Номок. Φ. IX. 1. (р. 165–166).

– § 10 (р. 219) Μονάστριαν – μοναστηρίων буквально по Номоканону Фотия. IX. 1 (р. 177)

Синт. Власт. Δ. 8 §§ I–4 (р. 228): Ἀξιοπίστους – συγϰλητικός ᾖ – буквально по толков. Вальсамона на номок. Φ. IX. 2. (р. 178).

Синт. Власт. Δ. 11 (12) (р. 236): Сущность нов. Льва Философа – 9, 10 и 11 и приводится почти буквально по толков. Вальсам. на номок. Φ. I. 6 (р. 77–78 и 8о). ·

Синт. Власт. Е. 1. § 2 (р. 240): Ἡ δὲ ρηθεῖσα Ἰουστ. νεαρὰ – ποιεῖν – буквально по Номоканону Фотия. IX. 34 (p. 226).

Синт. Власт. E. 4. (p. 245) Περὶ ὦν ἔγγραφος – εἴωθεν – букв. пο толков. Вальс. на номок. Φ. I. 3 (p. 39)

Синт. Власт. E. 8. (p. 250) – Часть 5-й гл. 123 нов. Юстин. изложена почти букв. пο номок. Φ. X. 1 (р. 237).

Синт. Власт. Е. 11. (р. 259–260): 130(131) Юстин. нов. изложена букв. по толков. Вальс. на Номок. Ф. I. 5. (р. 44).

– (р. 261–262) – Грамота Константина Великого папе Сильвестру изложена сокращённо по толков. Вальсам. на номок. Φ. VIII 1 (р. 145–148)

Синт. Власт. Е. І2. § 1 (р. 263): Τὸν θέλοντα – πληρῶσι – буквально по Номоканону Фотия. III. 14 (p. 117)

– § 2. (p. 263): Πᾶσα ἀγωγὴ – τὰ μ' ἔτη – буквально по толкованию Вальсамона на Номоканон Фотия. гл.1 (тек. 9) т. II. (р. 102).

Синт. Власт. Е. 15. (р. 267) – гражданский закон изложен по Номок. Φ. V. 1. (р. 131).

Синт. Власт. Е. 24 (р. 279–280): Ἡ δὲ γ´ Ἰουστ. νεαρὰ – Ἐϰϰλησίᾳ– буквально по толкованию Вальсамона на Номоканон Фотия. X. 1. (p. 237–238)

Синт. Власт. E. 32. § 5 (p. 293): Ἐν τοῖς ἀμφιβόλοις – ψηφίζεσθαι –буквально по Номоканону Фотия. гл.18 (тек. 1) т. XIII (p. 34);

– § 6 (ρ. 293) Καλῶς ἐπιφέρω – φιλάττεται– буквально по Номоканону Фотия. XIII. 19 (p. 321)

Синт. Власт. E. 34 §1 (p. 297) Κελεύομεν – πιπράσϰειν– буквально пο толков. Вальсам. на номок. Φ. I. 14 (p. 53–54); кон. § I: ἂν δέ τις – εὐνουχισθῇ – почти буквально по Номоканону Фотия. I. 14 (p. 53)

Синт. Власт. Φ. I (p. 305) Ὁ δὲ νόμος – ἄτιμος γίνεται – букв. по Номок. Φ. XIII 21. (p. 322)

Синт. Власт. I. 1 § 1–3 (p.307) Τὸ περὶ ἱεροσυλίας – ἄτοπον ϰαὶ ψευδές – буквально по номоканону Фотия. гл. 2 (тек. 3 и 4) т. II. (p. 110–111) и толков. Вальс. на гл. 2 (тек. 4) т. II номок. (p. 111–112).

Синт. Власт. I. 4. § 1 (p. 310) Οἱ Ἰουδαῖοι – ἐνάγουσιν – буквально по номоканону Фотия. VII. 4 (p. 141)

Синт. Власт. Κ. 5 (p. 316–317) 131 нов. Юстин. изложена буквально пο толков. Вальсам. на номок. Φ. I. 2 (р. 36–37)

– (p. 317) ὅσων δὲ ἁγίων Συνόδων – ὅπη παρεῖται – изложено по толков. Вальсам. на номок. Φ. I. 2 (p. 38).

Синт. Власт. Κ. 7. (p. 318) – Сущность 133 нов. Юстин. изложена почти букв. на Номок. Φ. IX. 35, (р. 227).

Синт. Власт. К. 32. (р. 343–344) – Сущность постановлений патр. Луки, Иоанна и Михаила Анхиала о запрещении клирикам заниматься мирскими общественными делами изложена по толков. Вальсам. на номок. Φ. XIII. 13 (р. 159)

Синт. Власт. К. 32. (р. 344): Ἡ δὲ πσ' νεαρὰ – οὐ ϰωλυθήσονται – почти букв. по толков. Вальсам. на Номок. Φ. VIII. 13 (p. 159–160).

Синт. Власт. Μ. I. §§ I–5 (p. 361): Ὁ διὰ θυσιῶν – ξίψει τιμωρείσθωσαν – буквально по толков. Вальсам. нa Номок. Φ. IX. 25 (p. 189. 199. 190. 192) Следующие §§ 6–11: Ἴσον ἐστιν – ἐξορίζεται παρασχών изложены буквально по номок. Ф. IX. 25 (p. 191.193. 197–198)

Синт. Власт. Μ. 14. (p. 377) – Сущность нов. 117 (нуж. чит. 134 гл. 10) изложена почти буквально пο номок. Ф. гл. 1 (тек. 4) т. XI (р. 252).

– (р. 378). – Сущность 32 нов. Льва Фил. приводится почти так же, как в толков. Вальсам. на номок. Φ. XIII. 5. (р. 302–303).

– § 8 (р. 378): Ἡ μοιχεία οὐ μόνον – πολλαϰισμοῦ – буквально по Номок. Ф. XIII. 5 (p. 301–302)

Синт. Власт. Μ. Ι5. § 1 (p. 393): Ἐϰποίησις – ἐπανάγειν σχῆμα – буквально пο Номок. Φ. XI. I (p. 248)

– § 3 (p. 393): Ὁ ἐπίσϰοπος τὸν ἀββᾶν – ἀσϰητηρίων – буквально пο Номок. Φ. XI. 3. (p. 255)

– §9 (p. 395) Προνοίᾳ – μένοντες– буквально пο Номок. Ф. XI. 4 (p. 257)

– § 10 (p. 395) Εἴ τις τῶν μοναχῶν – ἐμβαλλέσθω – почти буквально пο толков. Вальсам. на Номок. Φ. IX. 32 (p. 222).

– § 12 (p. 395): Ἐὰν μοναχὸς – ϰελεύομεν– почти буквально пο Номок. Φ. XI. 1 (p. 249)

– § 13 (p. 395): Ἀπαγορεύομεν – μοναστηρίων – буквальнο по толков. Вальсам. на Номок. Φ. IX. 32. (p. 232)

– § 14 (p. 395–396) Ὁ μέλλον – ϰύριος αὐτῶν– почти буквально пο Номок. Φ. XI. 1. (p. 248)

– §§ 15–16 (p. 396): Ὁ ἐπὶ πᾶσι – τῷ μοναστηρίῳ изложены пο Номок. Φ. XI. 1. (p. 251).

– § 19 (p. 396): Λαϊκὸς – ἐξορίζεται – почти буквально по Номок. Φ. XI. 12 (p. 259)

Синт. Власт. Π. 7. (p. 428): Τῇ πρῶτη τῶν πασχαλίων – μηχανησάμενος –изложено по Номок. Φ. VII. I. (p. 136).

Синт. Власт. Π. 17. (p. 439) Ὁ εἰδὼς – πορνοβοσϰός ἐστιν – букв. пο толков. Вальс. на Номок. Φ. XIII. 21 (p. 324)

Синт. Власт. Σ. 8. (p. 446) Ὁ ὑποδεξάμενος – ὁ διϰαστὴς συνίδῃ– буквально πο толков. Вальсам. на Номок. Φ. IX. 33 (p. 225)

Синт. Власт. Σ. 9. (p. 448–449): Ἡ δὲ ρλζ' Ἰουστ. νεαρὰ – ἐσχάτως τιμωρεῖσθαι – буквально по Номок. Φ. VIII. 8 (p. 155)

Синт. Власт. Σ. 11. (p. 449–450): Ὁ συνωμοσίαν ϰατὰ – ὑπόϰειται ἐγϰλήματι– буквально по толков. Вальсам. на Номок. Φ. IX. 37 (p. 230)

Синт. Власт. T. 2. § 3 (p. 455): Μηδεὶς σῶμα – μεταφερέτω– букв. пο толков. Вальсам. на Номок. Φ. IX. 27 (p. 208).

Синт. Власт. Τ. 4. § 2. (p. 450): ὃτι πάντες οἱ ἀξιωματιϰοί – ἀπολυθῆναι– букв. по толков. Вальс. нa Номок. Φ. I. 36 (p. 77)

Синт. Власт T. 10. § 3 (p. 476): Οἱ τυμβωρυχοῦντες – μέχρι μετάλλου – букв. по Номок. Φ. IX. 27 (p. 207).

– § 5 (p. 478): Οἱ λείψανα – πέμπονται – букв. по Номок.Ф. IX. 27 (p. 207).

– § 6 (p. 478): Οὐ δεῖ τὰ λείψανα – μεταφέρειν ἔξεστι– буквально по толков. Вальс. на Номок. Φ. IX. 27 (p. 208).

– § 7 (p. 478): Μηδεὶς σῶμα – μεταφερέτω – букв. по толков. Вальсам. на Номок. Φ. IX. 27 (p. 208).

Синт. Власт. Φ. 8. § 1 (p. 493–494): Ὁ φόνος ἀπὸ διαθέσεως – συγγνώμη δέδοται – букв. по Номок. Φ. IX 26. (p. 208).

Синт. Власт. X. 1 (p. 497–498) – Нов. 137 Юстин. изложена пο толков. Вальсам. на Номок. Ф. I. 23 (р. 59–60).

– (p. 498): Κατηγορίας δέ, – τῷ χειροτονηθέντι – изложено по Номок. Φ. IX. 1 (p. 172).

Синт. Власт. X. 28 (р. 514–515) – Хрисовулл Исаака Комнина приводится буквально по толков. Вальсам. на Номок. Φ. I. 34 (р. 75).

– (р. 515). Сущность постановл. патр. Николая приводится буквально по толков. Вальсам. на номок. Φ. I. 34 (р. 76). –

Итак, более сотни параграфов в Синтагме М. Властаря, как видно из представленного нами перечня, заимствовано из номоканона Фотия и толкований на него Вальсамона^[316], причём громадное большинство их заимствовано с буквальною точностью. Кроме заимствования множества извлечений из разных частей Юстинианова Corpus’a juris civilis, изложенных в Номоканоне Фотия с толкованием Вальсамона, Властарь из комментария Вальсамона, собственно, заимствовал, как видно из того же перечня, и много императорских новелл и патриарших постановлений, преимущественно позднейшего законодательства, а именно:

Грамоту Константина В. папе Сильвестрѵ (Σύντ. VI р. 261–262);

Нов. Ираклия и Константина о неподсудности лиц духовного звания суду светскому (р. 219);

Новеллы Льва Философа – 9. ю. и. 32. 86. 111 и 112 (р. 236. 378. 344. 198);

Нов. Никифора Вотаниата о расторжении брака в случае сумасшествия одного из супругов (р. 198);

Хрисовулл Исаака Комнина (1057–1059) – о ставленной пошлине и о пошлине, даваемой мирянами епископам (р. 514–515);

3 новеллы Алексея Комнина: 2 новеллы об обручении (1084 и 1092) – (р. 180–181) и нов. (1081) о суде клириков с мирянами (р. 219);

3 новеллы Мануила Комнина: 1) нов. о браке в 7 ст. кровного родства (1166) – (р. 128); 2) нов. об отлучках епископов (1174) – (р. 97); 3) нов. о браке в 6-й степ. свойства (р. 132).

Из патриарших же постановлений следующие 7:

Постанов. патр. Сисиния о браке в 6-й степ. свойства (p. 130).;

Пост. патр. Алексея о браке в 7 ст. кровного родства (р. 128);

Пост. патр. Иоанна Ксифилина о воспрещении клирикам быть защитниками на суде (р. 343);

Пост. патр. Николая – о ставленной пошлине (р. 515);

2 пост. патр. Луки: 1) о браке в 7 ст. кровного родства (р. 128) и 2) о запрещении клирикам заниматься мирскими общественными делами (р. 343);

Пост. патр. Михаила Анхиала – о том же (р. 343–344)

– Что все эти постановления позднейшего законодательства, как императорские, так и патриаршие, заимствованы Властарем именно у Вальсамона, а не из другого какого-ниб. источника, так это доказывает, во 1-х, почти буквальное сходство многих из этих извлечений как в Синтагме Властаря, так и в комментарии Вальсамона, а с другой стороны, это можно утверждать и на том основании, что почти все эти императорские и патриаршие постановления, которые приводит Властарь в своей Синтагме, только у Вальсамона и сохранились, значит отсюда только и мог почерпнуть их М. Властарь.

Служа очевидным доказательством, каким авторитетом пользовался Номоканон Фотия и комментарий на него Вальсамона у канонистов 14 в., все эти вышеуказанные нами заимствования, сделанные Властарем у Фотия и Вальсамона, служат также свидетельством и практического употребления номоканона у греков в то время и в последующее, так как Синтагма Властаря имела и имеет у греков обширное практическое употребление^[317].

Об употреблении Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона у греков в XIV–XVI вв. свидетельствуют также некоторые заимствования, сделанные из Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона в практические руководства, пользовавшиеся у греков в XV и XVI вв. большим практическим применением. А именно: заимствования, сделанные из рассматриваемого нами памятника 1) в Шестикнижии Константина Арменопула, 2) в схолии к Сокращению канонов того же автора и 3) в Афонский номоканон, издаваемый у нас при Большом Требнике.

Шестикнижие (Ἑξάβιβλος или Πρόχειρον τῶν νόμων – Manuale legum) Константина Арменопула (изд. немного ранее 1345 г.^[318] до последнего времени имело обширное практическое употребление в пределах древней Византийской империи, как кодекс гражданского и уголовного права^[319]. Главной основой для труда Арменопула, как это видно из его Προθεωρία, послужил Прохирон Василия, Константина и Льва^[320], который Арменопул дополнил вставками из других источников, между которыми он в том же προθεωρία упоминает большой законодательный сборник (πλάτος τῶν νόμων), императорские новеллы (νεαραί), τὰ Ῥομαϊϰὰ τοῦ μαγίστρου λεγόμενα (Πεῖρα), эдикты префектов (τὰ ἐπαρχιϰά) и лучшие руководства (τῶν προχείρων τὰ ϰάλλιστα)^[321]. Под этими – то лучшими руководствами между другими источниками, насколько это видно из рассмотрения содержания Шестикнижия, нужно разуметь и Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона, откуда, по нашему мнению, и заимствованы некоторые из новелл византийских императоров и постановлений Константинопольских патриархов. Что последние заимствованы непосредственно у Вальсамона, а не чрез посредство Властаря, как думает проф. Остроумов^[322], так это доказывает, во 1-х, то, что некоторые постановления, имеющиеся как у Вальсамона, так и у Властаря, излагаются у Арменопула буквально по Вальсамону, а не по Властарю, изложение которого несколько отлично от изложения Вальсамона; – так отрывок нов. Алексея Комнина об обручении излагается у Арменопула (кн. IV т. 1. Heimbach. р. 469) буквально по Вальсамону (толков. на XIII. 2 номок. Σύνταγμα Ράλλη. I. 285–286), а не по Властарю (Γ. 15. Σύνταγμα Ράλλη. VI. ι8ο – 181). Βο 2-х, Арменопул и Властарь были современники и писали в одно и то же время, поэтому маловероятно, чтобы Арменопул пользовался Властарем^[323], хотя, пересматривая содержание Шестикнижия, мы встретили одно место, которое буквально изложено по Властарю, а не по Вальсамону, это – дарственная грамота Константина В. папе Сильвестру^[324]. Эту грамоту, помещённую, нужно заметить, не в самом Шестикнижии, а в дополнении к нему, Арменопул изложил по Властарю, а не по Вальсамону, м. б. потому, что у Властаря она изложена сокращённо, а у Вальсамона в полном тексте. Как бы то ни было, но этот факт все-таки свидетельствует, что Арменопул при составлении Шестикнижия имел уже под руками и Синтагму Властаря. Кроме отмеченной нами выше новеллы Алексея Комнина, заимствованной Арменопулом из комментария Вальсамона на Номоканон Фотия, из того же комментария заимствованы Арменопулом и некоторые другие места, – напр.: в IV кн. тит. 7 (Heimbach. р. 503) сущность нов. Алексея Комнина относительно обручения изложена по Вальсамону (Σύντ. I р. 286–287); в кн. IV т. 7 (р. 505) сущность нов. Мануила Комнина о браке в 6 степ. свойства изложена буквально по толков. Вальсамона на 2 гл. XIII т. номок. (I р. 284); в кн. IV т. 8 (р. 515) постановления Константинопольских патриархов – Алексея и Луки и нов. Мануила Комнина о браке в 7 степ. кровного родства заимствованы, по всей вероятности, тоже у Вальсамона (толков. на 2 гл. XIII т. ном. – Σύντ. I р. 280–282), хотя могли быть заимствованы и у Властаря (VI р. 128), где они излагаются по Вальсамону; в 3 т. дополнения к Шестикнижию (р. 806) отрывок 137 нов. Юстиниана излагается почти буквально по Вальсамону (толков. на 23 гл. I т. номок. – Σύντ. I р. 59–60) и друг.

Кроме Шестикнижия – сборника собственно гражданского права, Арменопулом почти одновременно (ок. 1345 г.)^[325] составлено было, уже, собственно, по церковному праву, Сокращение канонов (Epitome саnonum), разделённое на 6 отделов и представляющее собою сокращённое изложение в систематическом порядке церковных правил. Канонические постановления, сгруппированные здесь под каждым отделом, приводятся большею частию словами самых соборов и отцев с указанием источников. Сокращение это составляло одно из приложений к Шестикнижию. Труд этот пользовался у греков всеобщим применением, как об этом свидетельствует множество сохранившихся от него списков ^[326], хотя не сам по себе, а скорее по тем схолиям, которые были потом присоединены к нему. Источником для этих-то схолий между другими источниками между прочим послужил, по нашему мнению, и Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона^[327] и при том непосредственно, а не чрез Синтагму Властаря, как мы думали раньше^[328], так как в этих схолиях приводятся некоторые такие патриаршие постановления, какие есть у Вальсамона, но нет в Синтагме Властаря; главным же образом за непосредственное пользование Вальсамоном говорит то, что в одной схолии (Patrol. Curs. compl. Migne. ser. gr. t. 150 p. 125) есть прямая ссылка на Вальсамона (ὡς ὁ Βαλσαμὼν λέγει)^[329], что доказывает, что составитель схолий имел под руками и толкования Вальсамона, откуда им и заимствованы указания на гражданские законы и постановления Константинопольских патриархов. Так в схолиях несколько раз делаются ссылки на 123 нов. Юстин., и все эти места, по нашему мнению, по всей вероятности, заимствованы из Номоканона Фотия с толкованием Вальсамона. На стр. 103 напр. (Migne. t. 150) приводится сущность (13 гл.) 123 нов., которая помещена в Номок. Фотия т. I. гл. 28 (Σύντ. I. 66). В другой схолии на той же стр. приводится сущность (13 гл.) 123 нов. Юстин., которая помещена в Номок. IX. 27 (р. 202). В 3–й схолии на той же стр. приводится сущность (42 гл.) 123 нов., помещённой в толков. Вальсамона на Номок. IX. 32 (р. 222). На стр. 119 в схолии приводится сущность 123 нов. Юстин. (гл. 38), помещённой в Номоканоне XI. 1 (р. 251), причём указано здесь (у Арменоп.) и место этой нов. в Василиках, очевидно, по толков. Вальсамона на вышеуказанную главу Номоканона (р. 252). На стр. 114 в схолии приводится содержание 13 гл. 306 тит. (нужно чит. 36) 60 кн. Василик по Номоканону Фотия IX. 36 (р. 227) и толкованию на него Вальсамона (р. 228). На стр. 139. в схолии приводится выдержка из тома единения Константина Порфирородного, который только упоминается в толков. Вальсамона на Номок. XIII. 2 (р. 280) со ссылкой на толков. Вальсамона на 4 пр. Вас. В., где этот том единения излагается буквально. В схолии на стр. 59 приводится хрисовулл Исаака Комнина о ставленной пошлине и канонической подати буквально по толков. Вальсамона на номок. Фотия I. 34 (р. 75); – отсюда же (р. 76), очевидно, заимствовано и указание в той же схолии на пост. Константинопольского патр. Николая, подтвердившее хрисовулл Исаака Комнина. В схолии на стр. 107 приводится сущность постановлений патр. Луки и Михаила Анхиала о запрещении клирикам заниматься мирскими делами, каковые постановления упоминаются в толковании Вальсамона на Номоканон Фотия VIII. 13 (р. 159) со ссылкой на толков. Вальсамона на 16 пр. Карф. соб., где постановления эти приводятся буквально^[330].

Об употреблении Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона у греков в XV–XVI вв. и позднее, кроме заимствований, сделанных отсюда Арменопулом, свидетельствуют также, как мы заметили выше, заимствования, сделанные из нашего памятника в Афонский номоканон (составлен. в перв. полов. XV в.)^[331], издаваемый у нас при Большом Требнике, который, по мнению проф. Павлова, с кон. XV в. и во все продолжение XVI, XVII и XVIII вв. до самого начала нынешнего столетия почти исключительно один употреблялся в греческой духовнической практике^[332]. По мнению проф. Павлова, во всех подробностях изучившего номоканон при Большом Требнике, Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона послужил источником для следующих статей номоканона – 80, 81, 82 б. и 130^[333]. Так в 80 ст.^[334] в подтверждение того положения, что во время искуса нужно носить мирские одежды, а кто надел монашеское одеяние, тот должен быть пострижен даже вопреки его воле, – делается ссылка на 3 гл. 11 т. царских книг, но здесь нужно читать 3 гл. 11 т. Номоканона Фотия, как справедливо замечает проф. Павлов, во 1–х, потому что там (Σύντ. Ράλλης I ρ. 254), действительно, приводится такой закон (13 пост. I тит. Нов. = 5 нов. Юстин. гл. 2 pr.), а во 2–х, потому что на это место Номоканона Фотия сделана ссылка в толков. Вальсамона на 5 пр. Двукр. соб., откуда буквально заимствовано вышеприведённое положение. Ст. 81^[335], в которой говорится, что замужняя женщина, изъявившая намерение постричься в монахини, может получить пострижение только после трёхмесячного искуса, составлена на основании толков. Вальсамона на 3 гл. I т. Номоканона Фотия (I р. 40–41), где приводится нов. Мануила Комнина, подтверждающая именно такой обычай. В ст. 82 б.^[336] говорится, чтобы родители не препятствовали детям принимать монашество или не лишали их за это наследства, и при этом делается ссылка на 10 гл. 9 т. (Номок. Фотия), только ссылка не совсем правильная: по справедливому замечанию проф. Павлова, вместо 10 гл. (9 т.) следовало бы поставить 32 гл., в которой, действительно, приводится пост. Юстин. Код. (54 пост. 3 т. 1 кн.^[337]), соответствующее настоящей статье Афонского номоканона. Из того же места Номок. Фотия (I р. 223) взята и 130 ст.^[338], совершенно сходная со ст. 82 б., но цитата здесь, указывающая на этот источник, испорчена ещё более, чем там.

В 16 в. Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона послужил источником для Номоканона Мануила Малакса (изд. в 1562 г.^[339]), который, по словам Цахариэ^[340], имел между греками обширное употребление^[341] и в 17 в. служил даже почти единственным источником права, по крайней мере, для духовенства^[342]. Источники, из которых Мануил Малакс составил свой номоканон, общё обозначены им в предисловии к номоканону^[343], а при изложении самого текста номоканона М. Малакс честнее указывает, откуда что взято. И вот здесь-то в конце параграфов мы встречаем имена: Зонары, Вальсамона, М. Властаря, Арменопула, Фотия, Григория Богослова, Василия В., Златоуста, Симеона Солунского, Льва Философа, Константина и друг. И по словам Цахариэ, который видел около 80 рукописей этого номоканона в разных библиотеках востока и запада^[344], толкования Вальсамона служат одним из важных источников для номоканона Малакса^[345]. По словам того же учёного юриста – византолога, между авторами, которыми воспользовался Малакс, особенно выделяется Фотий Константинопольский^[346], о котором М. Малакс замечает: οὗτος ἐστιν ὁ μετονομασθεὶς Ταράσιος, ὃς ἦν ἄνδρας σοφώτατος ἡγιαομένος ϰαὶ περιβόητος^[347]. Σγούτα – издатель номоканона Μ. Малакса также ставит Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона в числе источников, которыми воспользовался М. Малакс^[348]. Положим, в напечатанной части номоканона М. Малакса ^[349] Номоканон Фотия цитуется всего только 2 раза, а именно в 3 полож. 4 гл. (Θέμις VII р. 169), где приводится место из толков. Вальсамона на 3 гл. I т. номок. (I р. 39), и в I полож. 7-й гл. (Θέμις. VII ρ. І71), где приводится место из толков. Вальсамона на 8 гл. I т. Номок. (I р. 47–48), – и оба эти места приводятся почти до буквальности согласно с текстом Вальсамонова толкования^[350]. Но, кроме процитованных мест, из Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона, по всей вероятности, заимствованы и некоторые другие места, относительно которых не указан источник, а именно – некоторые новеллы византийских императоров и некоторые из постановлений Константинопольских патриархов (см. напр. Θέμις VII р. 175. 182. 196.), так как многие из них только у Вальсамона и сохранились. Во 2х, в номоканоне Малакса много мест заимствовано из Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона чрез посредство Синтагмы М. Властаря, которая для номоканона Малакса, судя по его собственным цитатам в конце параграфов номоканона, послужила богатым источником. Наконец, незначительное число ссылок на Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона можно, пожалуй, объяснить и тем, что нам ведь не известна главная чисто церковная часть номоканона М. Малакса, где, можно предполагать, немало выдержек заимствовано из нашего памятника, подтверждением чего, между прочим, могут служить и вышеприведённые нами свидетельства Zachariae и Σγούτα^[351].

Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона не только пользовался большим авторитетом в греческой церкви в прежнее время, но он не утратил здесь своего высокого значения даже и до настоящего времени^[352], о чем свидетельствует множество заимствований, сделанных как из самого Номоканона Фотия, так и из толкований на него Вальсамона – в Πηδάλιον, которым управляется в настоящее время греческая православная церковь. Изданный по одобрению Константинопольского патриаршего Синода после предварительного рассмотрения лучшими дидаскалами и канонистами греческой церкви, Пидалион с самого появления своего в свете (в 1800 г.) принят был в руководство в Константинопольской патриархии, «сопричислен, говоря словами эконома и хартофилакса этой патриархии; к древним номоканонам, из которых составлен и которыми пользовалась православная церковь и до него и после»^[353]. О современном общем употреблении Пидалиона в греческой церкви свидетельствѵет Ралли в своей Синтагме: «в тексте правил, говорит он в предисловии к I тому Синтагмы (стр. 15), мы старались не удаляться, сколько было возможно, от употребительного в нашей церкви Пидалиона». Затем – «во всех ссылках (παραπομπάς) на правила, говорит он же в другом месте (в предисловии к III т. Синтагмы – стр. 6), мы следовали счислению Пидалиона, как наиболее употребительного у нас»^[354]. О множестве заимствований, сделанных из нашего памятника в это канонизованное современное практическое руководство греческой церкви, помимо предисловия, свидетельствует, как увидим ниже, и чуть не каждая страница самого Пидалиона. «Мы позаботились, говорят в предисловии составители Пидалиона (изд. 1864 г. стр. 10 и 11), обрести книги священных Пандект и из них не только заимствовать буквально эллинский текст божественных канонов, но и переложить на простое наречие (яз. новогреческий) истинные эллинские толкования православных, свидетельствованных церковью толкователей божественных и священных канонов, прежде всего и большею частью и почти везде имеющего первое место, дивного и славного И. Зонары, потом Ф. Вальсамона, редко А. Аристина, часто неизвестного и других»^[355]. В том же предисловии – несколько дальше (стр. 12) издатели Пидалиона говорят: «Мы рассмотрели не только эти правила, но и определения и законы царские, в особенности Юстиниановы, Дигесты и Кодексы, Институции и Новеллы и вообще законы гражданские и из них заимствовали то, чтоб было в них согласного с свящ. правилами или восполняющего их; а все, что противно правилам, мы отвергли, как это самое предписывают и самые гражданские законы». В примечании же (10) к этому месту (стр. 12–13) те же составители Пидалиона говорят: «Три великие и мудрые мужа занимались сведением и сокращением царских законов: мудрейший Фотий, сведший в 14 титулах Институции, Дигесты, Кодексы и Новеллы Юстиниана, мудрый муж Михаил, проконсул и судья, по прозванию Атталиот, собравший, по повелению Михаила Дуки, гражданские законы в 95 титулах, как они находятся во 2–й кн. Juris gr. romani, и мудрый Константин Арменопул – судья Фессалоникский, представивший их в 6 книгах, каковой сборник и называется Ἑξάβιβλος. Но из этих 3-х наилучшим признается Синопсис Фотия, как составленный более тщательным образом». И, действительно, выдержки из гражданских законов, какие встречаются в Пидалионе, по нашему непосредственному исследованию, главным образом заимствованы или из номоканона Фотия, или из толкований на него Вальсамона; немало также, хотя и меньше, чем из Номоканона Фотия, сделано выдержек из Шестикнижия К. Арменопула; Синопсис же Атталиота, если не ошибаемся, в Пидалионе цитуется всего, кажется, один только раз – в примечании к 82 ап. прав. Таким образом из приведённых мест предисловия видно, что в числе источников, бывших под руками у составителей Пидалиона, одно из самых видных мест занимают – Номоканон Фотия и толкования Вальсамона, о чем свидетельствуют, между прочим, и цитаты в самом Пидалионе, хотя цитаты эти и не везде указаны.

Состав Пидалиона, нужно заметить, представляется в таком виде: на первом месте стоит κείμενον, или оригинальный текст правил^[356], а под κείμενον помещается толкование (ἑρμηνεία). Эти толкования составляют главную часть в труде издателей Пидалиона. Соответственно своей практической цели Пидалион должен был предложить только одно понимание какого – бы то ни было правила, только одно толкование, кому бы оно ни принадлежало, лучшее, сообразнейшее с текстом правила и приложимое к современной церковной жизни, которое, потом утверждённое согласием церкви, должно было получить обязательную силу правила. Таково и есть ἑρμηνεία в Пидалионе. Ἑρμηνεία не есть собственно перевод толкований того или другого из древних толкователей, но изложение мысли правила согласно с тем или другим древним толкователем или же, когда мнения древних казались им неудовлетворительными и неприложимыми к современному состоянию церкви, то по собственному пониманию его самих составителей Пидалиона. – Кроме толкования, указаны на поле против каждого объясняемого правила греческими буквами нумера всех тех правил, которые каким бы то ни было образом согласны с объясняемым. Но не довольствуясь этим, издатели представляют здесь кратко ещё и самое coдеpжание параллельных правил, предлагают т. н. симфонию (συμφωνία), которая была вызвана практическими удобствами пользования Πηδαλιον’ом, собственно желанием составителей его освободить своих читателей от неблагодарного труда перелистывания книги, чтобы отыскать в ней то или другое правило, процитованное на поле κείμενον’а цифрами. Кроме ἑρμηνεία и συμφωνία, в Пидалионе есть ещё ὑποσημειώσεις – подстрочные примечания, назначенные, так сказать, для примирения читателей Пидалиона с каноническими взглядами составителей его. В примечаниях указывают они разные понимания правил и причины, почему сами в своём отделе – ἑρμηνεία помещают то, a не другое толкование, почему напр. Зонаре предпочитают Анонима, почему неправильно, по их мнению, толкует известное правило Вальсамон и прочее. Представляя опыты соглашения противоречий в правилах древними толкователями, они указывают и другие несообразности (ἄτοπα) в правилах и устраняют их, или и те же, но своим образом, указывают иногда противоречия толкователей самим себе, – противоречия гражданских законов церковным правилам, – современной церковной практики – правилам; равным образом указывают недействительность некоторых определений гражданской и церковной власти, обличают современные отступления от правил в греческой церкви, обличают противные церковным правилам обычаи и т. под. – Здесь даются и дополнения толкований, представляющие в существе своём дальнейшее развитие их в приложении к частным случаям жизни. В примечаниях же, кроме этих канонических исследований, издатели Пидалиона представляют суждения богословские – догматические и полемические, исторические и литургические и разные филологические объяснения. Примечания эти так. обр. представляют работу мысли составителей Пидалиона, – обмышление, так сказать, κείμενоν’а и всего того, что сказано было по поводу его другими толкователями, ἑρμηνεία же – плод этого обмышления.

Для всех вышеперечисленных нами частей Пидалиона (исключая κείμενον) – ἑρμηνεία, συμφωνία и ὑποσημειώσεις, Номоканон Фотия и толкования Вальсамона послужили источником, хотя, впрочем, нельзя не заметить, что в ἑρμηνεία и συμφωνία сравнительно немного встречается ссылок на Номоканон Фотия и толкования Вальсамона. Самая большая часть заимствований в Пидалионе – в отделе толкований, нужно заметить, падает на Зонару, что объясняется самым духом его толкований, его сосредоточенностью в самых правилах, в их собственном буквальном смысле, а издатели Пидалиона собственно и предполагали изложить в ἑρμηνεία точный смысл правил; – для того же, чем главным образом занимается Вальсамон, – для соглашения напр. кажущихся противоречий между самыми правилами, или между правилами и гражданскими законами и для решения других вопросов, имеющих интерес в глазах «просвещённых и любознательных» читателей, – для всего этого издатели Пидалиона назначили примечания (ὑποσημειώσεις). – Вот в этих – то примечаниях, главным образом, и встречаются ссылки и буквальные выдержки из Номоканона Фотия с толкованием Вальсамона. Таким образом, издатели Пидалиона сделали из Номоканона Фотия с толкованием Вальсамона довольно обширное употребление. главным образом, в деле соглашения правил между собою и с гражданскими законами, – вообще в деле приложения правил к жизни. Но, делая из Номоканона Фотия многочисленные заимствования и относясь к Фотию с величайшим уважением, называя его «священным» (ἱερός- – р. 19 прим.; р. 39 – ἑρμην. р. 54 прим.; – р. 360 прим., р. 361 прим.); «святейшим» (ἁγιώτατος – рр. 343.344.361.363,718), «божественным» (θεῖος – р. 77. 360), «мудрейшим» (σοφώτατος – р. 214. 243), «величайшим критиком» (ϰριτιϰώτατος – р. 77), издатели Пидалиона все-таки не без критики относятся к его трудам и не всегда принимают его мнения. – Так напр. в примеч. (3) к 17 ап. прав. (р. 19) они говорят: «Если же сборник законов (νομιϰόν) Фотия – IX т. 29 гл. (Σύντ. I р. 211), которому следует Вальсамон, и говорит, что чтец, вступивши во 2-й брак или в брак с лицом, воспрещённым законами, остаётся в своей степени, только не возводится в высшую, то настоящее Апост. прав. и прав. Вас. В. все-таки должны иметь больше силы, чем внешние законы…священный же Фотий, продолжают они, имел в этом сочинении первою целью сокращение просто новеллы, а не свящ. правил». Равным образом, пользуясь в широких размерах толкованиями Вальсамона и относясь к нему, по их собственным словам (предисл. стр. 11 прим. 2 к стр. 10), с уважением, они в то же время вступают с ним и в полемику, исправляя его в тех случаях, где он, по их мнению, отступает от истины и где противоречит самому себе^[357], употребляя обыкновенно при этом такие выражения: «ϰαθὼς οὐϰ ὀρθῶς λέγει ὁ Βαλσαμών» (p. 28 прим.; 265 прим.) или «ὄχι ϰαθὼς οὐϰ ὀρθῶς τὸ ἐνάντιον λέγει ὁ Βαλσαμών» (p. 391 прим.) или «ϰαθὼς οὐ ϰαλῶς ἡρμήνευσεν ὁ Βαλσαμών (p. 100 – ἑρμην. к 74 ап. пр.) или «ὄχι ὡς λέγει τὸ ἐνάντιον ὁ Βαλσαμών» (p. 100 прим.), хотя нельзя не заметить, что издатели Пидалиона иногда несправедливо обвиняют Вальсамона в неправильности его толкований, потому что судят иногда о нем по одной фразе, взятой отдельно даже от ближайшей речи, и без всякого внимания к тому, что говорится им в других местах (см. напр. прим. к 28 ап. прав. или толков. на 74 пр. апост.)^[358]. Но всё-таки, повторяем, как к Фотию, так и к Вальсамону издатели Пидалиона относятся с уважением, о чем свидетельствует, между прочим, и множество заимствований, сделанных из них в Пидалион.

Чтобы не быть голословными, укажем здесь в порядке страниц Пидалиона все те места, где делаются ссылки или приводятся выдержки из Номоканона Фотия и толкований на него Вальсамона, не приводя здесь самого содержания этих мест^[359], так как это заняло бы слишком много места, и ограничимся только указанием страниц и отделов Пидалиона^[360] и тех глав и титулов номоканона, откуда сделаны эти заимствования.

Итак, в следующих местах Пидалиона цитуется рассматриваемый нами памятник:

Правила апостольские:

Πηδάλιον. р. з – 4. Ὑποσημείωσις. – Здесь сделана ссылка на Номоканон Фотия I. 31. (Σύνταγμα – р. 70) И дальше приводится маленькая выдержка из 123 нов. (гл. 19) почти буквально по толков. Вальсамона на 31 гл. I т. Номок. (р. 71).

– р. 8. Ἑρμηνεία на 6 ап. прав. – Здесь приводится сущность 2 пост. I т. Нов. и при этом делается ссылка на Номок. Фотия VIII. 13 (р. 158); здесь же потом делается ссылка на 13. 14 и 15 гл. I т. III кн. Василик и на 68 нов. Льва, очевидно, по толков. Вальсам. на вышеуказанную главу Номок. (р. 159), так как вышеупомянутые места приводятся в этом толковании Вальсамона.

– р. 18–19. Ὑποσημείωσις – ссылка на Номоканон XIII. 5 (р. 305. 308).

– р. 19. Ὑποσημ. – Ссылка на Номоканон IX. 29 (p. 211) и толкование Вальсамона, где говорится о двубрачных чтецах.

– р. 21. Ὑποσημ. – ссылка на Номок. IX. 34 (р. 226), по которому приводятся здесь постановления Код. и Нов. относительно поручительств клириков.

– р. 24. Ἑρμην. – Приводится толков. Вальсамона на Номок. IX. 25 (р. 190).

– р. 24. Ὑποσημ. – Сделана ссылка на Номоканон XIII. 18, но приводится место из толков. Вальсамона на указанную главу Номок. (р. 317).

– р. 28. Ὑποσημ. – ссылка на Номоканон IX. 6 (р. 180) в подтверждение того, что решения преторианских префектов, императора, синклита и патриарха не подлежат апелляции.

– р. 30. Συμφωνία. I гл. I т. III кн. Василик (=14 пост. 3 т. I кн. Код.) приводится по Номок. IX. 10 и толкованию Вальсамона (р. 183–184).

– р. 31. Ὑποσημ. – приводится сущность хрисовулла Исаака Комнина (1057–1059) и пост. патр. Николая Грамматика, вероятно, на основании толков. Вальсам. на Номок. I. 34 (р. 75–76), где приведены эти постановления.

– р. 35. Ἑρμην. Приводятся почти буквально по Номок. IX. 9 и толков. Вальсамона (р. 182.183) гражданские постановления о несправедливых отлучениях.

– р. 39. Ἑρμην. – ссылка на Номок. IX. II.

– р. 41–42. Ὑποσημ – приводятся гражданские постановления по номок. VIII. 8.

– р. 42–43. Συμφ. – 21 и 17 пост. 2 т. I кн. Код. приводятся по Номок. II. 2 (р. 108).

– р. 43Συμφ. 3 пост. 2 т. Нов. приводится по Номок. II. 1 (p. 104).

– p. 43 Ὑποσημ. – Ссылка на Номок. II. 2 (p. 108).

– p. 46 Ἑρμην. 3 пост. 2 т. Нов. приводится буквально пο Номок. Φ. X. 5 (p. 240)

– p. 48 Συμφ.– 34 пост. 4 т. I кн. Код. приводится почти буквально πο Номок. IX. 27 (р. 202) и 2 пост. 1 т. Нов. по Номок. IX. 39 (р. 231).

– р. 49. Ὑποσημ. –131 Ηов. (гл. 12) Юстин. приводится по толков. Вальсам. на Номок. II. 1 (р. 87); дальше делается ссылка на Номок. IX. 27. (р. 204) и толков. Вальсам. (р. 205), откуда приводятся буквальные выдержки.

– р. 72 – Ὑποσημ. – I пост. 7 т. 9 кн. Код. приводится буквально пο Номок. IX. 36 (р. 227).

– р. 77Ὑποσημ. – 3 гл. I т. I кн. Васил. (= 3 пост. I т. I кн. Код.), 22 гл. того же тит. и кн. (=6 пост. 5 т. I кн. Код.), 23 гл. (=8 пост. 5 т. I кн. Код.), последн. положение 27 гл. (16 пост. 5 т. I кн. Код.) и 5 пост. 1 тит. Нов. (нов. 42 гл. 1) приводятся буквально по Номок. XII. 3 (р. 266), цитаты же Василик взяты из толков. Вальсамона (р. 267).

– р. 79. Ἑρμην. –1 пост. I т. Нов. приводится пο Номок. I. 8 (р. 46).

– р. 79. Ὑποσημ. – 17 пост. I т. Нов. (137 Ηов.=111 кн. Вас. т. 1 гл. 8) приводится почти букв. по Номокан. I. 8 (р. 47).

– р. 85–86. – Ὑποσημ. – 3 фр. 8 т. 48 кн. Диг. и 8 фр. 2 т. IX кн. Диг. приводятся буквально по Номок. IX. 25 (р. 198).

– р. 98. – Ὑποσημ. – 16 фр. 19 т. 48 кн. Диг. приводится буквально пο Номок. II. 2 (р. 111); 8 (9) фр. 13 т. 48 кн. Диг. приводится по Номок. II. 2. (р. 112); дальше 1 и 2 пост. 2 т. Нов., 4 фр. 2 т. 10 кн. Диг., 17 пост. 2 т. I кн. Код., I фр. 4 т. 48 кн. Диг. и 1 гл. 36. т. 60 кн. Васил. приводятся почти буквально по Номок. II. 2. (р. 108–110) и по толков. Вальсамона (р. 110–111).

– р. 102. – Ὑποσημ. I гл. I т. 21 кн. Васил. приводится буквально по толков. Вальсам. на Номок. IX. (р. 178); дальше на той же стр. в том же примеч. – 21 пост. 5 т. I кн. Код. приводится букв. по Номокан. IX. 2. (р. 178).

– р. 103. Συμφ. – Ссылка на Номок. IX. 2 (р. 178).

– р. 108. Ὑποσημ. –9. 10 и 11 Нов. Львa Фил. приводятся почти буквал. по толков. Вальс. на Номок. I. 36 (р. 77)

– 36 пост. 3 Т. I кн. Код. и 2 пост. I т. Нов. приводятся буквально пο Номок. I. 36 (р. 77).

– Буквально приводится толков. Вальсам. на Номок. I. 36. (р. 81).

Правила 1-го Вселенского собора:

– p. 146. – Ὑποσημ. 4 (32) фр. 3 т. I кн. Диг. (41 гл. I т. 2 кн. Васил.) приводится буквально по Номокан. Φ. I. 3. и толков. Вальсам. (I. р. 38–39).

Правила 2-го Вселенского собора:

– p. 161Ὑποσημ. 29 пост. 4 т. I кн. Код. приводится по Номок. IX. 6. (р. 180).

Правила 4-го Вселенского собора:

– p. 188. Ὑποσημ. –7 пост. I т. Нов. (нов. 67) и 3 пост. 2 т. Нов. (нов. 131) приводятся буквал. по Номок. III. 14. (р. 117) и XI. 1 (р. 247).

– В том же примеч. сущность постан. Михаила Анхиала об обычае, не утверждённом на суде, приводится буквально по толков. Вальсам. на Номок. I. 3 (р. 41).

– p. 194. Ἑρμην.– Сущность 16 нов. Юстин. приводится, по-видимому, по толков. Вальсам. на 26 гл. I т. Номок. (р. 64).

– р. 197. Ὑποσημ. – I фр. 2 т. 23 кн. Диг., 12 пост. 5 т. 1 кн. Код. и 35 гл. (38) т. 1 кн. I Васил. приводятся буквально по Номок. XII. 13 и толков. Вальсам. (р. 271. 273).

p. 199. – Ὑποσημ. – 2 пост. I т. Нов. и 5 пост. 3 т. 1 кн. Код. приводятся буквально пο Номок. IX. 30 (р. 219. 214).

р. 200–201. – Ὑποσημ. – Небольшая выдержка приводится буквально из Номокан. IX. 37 (р. 229).

– р. 203. Ὑποσημ. – I фр. Т. 8 кн. I Диг.^[361] и тит. I (§ 8) кн. II Институций приводится буквально по Номок. II. 1 (р. 89).

– р. 204. Ὑποσημ. I пост. 2 Т. Нов. приводится буквал. по Номок. XI. 1 (р. 247–248); затем делается ссылка на Номок. X. I. (р. 236).

– В том же примеч. 73 фр. 1 т. 18 кн. Диг. приводится букв. по Номок. II. I (р. 90).

– р. 205. Ὑποσημ. 42 пост. 3 т. Нов. (нуж. чит. Код.) I кн. приводится буквал. пο Номок. X. 1 (р. 236).

Правила 6-го Вселенского собора:

– р. 224. Ὑποσημ. – 2 пост. I т. Нов. (нов. 123 гл. 14) приводится буквально пο Номок. IX. 29 (р. 212).

– Там же приводится 44 пост. 3 т. 1 кн. Код. букв. по Номок. IX. 29 (р. 210)

– р. 232. Συμφ. Нов. Юстин. 123 (гл. 13) приводится по Номок. Φ. I. 28 и толков. Вальсамона (р. 66).

– р. 232. Ὑποσημ. – Ссылка на Номок. I. 30, причём приводится сущность З нов. Юст., место которой в Василиках – гл. 1 т. 2 кн. III т., очевидно, указано по толков. Вальсам. на вышеозначенную главу Номок. (р. 69).

– р. 246. Ὑποσημ. – 3 пост. 2 т. Нов. приводится букв. по Номок. III. 14 (р. 118).

– р. 267. Ἑρμην. – Ссылка на Номок. XIII. 21 (р. 322).

– р. 273. Ὑποσημ. – 35 фр. I т. 18 кн. Диг. (след. чит. 4 фр. 2 т. 10 кн. Диг.)^[362] приводится по Номок. IX. 25. (р. 197).

– р. 275. Ὑποσημ. – 2 фр. (3) т. 8 кн. 48 Диг. приводится по Номок. IX. 25 (р. 197–198).

– р. 279. Ὑποσημ. – цитируется Фотий.

– р. 295. Ὑποσημ. – 14 гл. 2 т. XXIV кн. Васил. приводится почти буквально по толков. Вальсам. на Номок. XIII. 21 (р. 324):

– р. 300. Ὑποσημ. 117 нов. (гл. Г1) буквально приводится по Номок. XIII 3 (р. 293–294), и по толков. Вальс. на эту гл. указывается место этой новеллы в Василиках – XXVIII кн. т.7.

– р. 303. Ὑποσημ. – Ссылка на Номок. XIII. 18 и толков. Вальсамона (р. 317).

Правила 7-го Вселенского собора:

– р. 323. Ὑποσημ. – 3 пост. 2 т. Нов. приводится по Номок. I. 2 (р. 36).

– р. 338. Ὑποσημ. – 2 пост. I т. Нов. и 38 пост. 3 т. 1 кн. Код. приводятся – первое – почти букв., а второе – букв. по Номок. XI. 4 (р. 237) и гл. 1 (р. 248).

– p.340. Συμφ. 2пост. I т. Нов. приводится буквально по Номок. XI. 1 (р. 251).

Правила Собора перво – второго.

– 350. Ὑποσημ. 13 пост. I т. Нов. приводится почти букв. по Номок. XI. 3 (р. 234).

– р. 351. Ὑποσημ. – 13 пост. I т. Нов. приводится буквально по Номок. XI. 1 (р. 248).

– Там же 123 нов. (гл. 38) приводится по Номок. XI. 1 (р. 251), и по Вальсамону (р. 252) указывается её место в Василиках – IV кн. 1 тит.

– В том же примеч. сделана ссылка на 118 нов. Юстин. по толков. Вальсам. на Номок. XIII. 5 (р. 306).

– р. 359. Ὑποσημ. – I пост. I т. Нов. – (6 Юст. нов). и 7 пост. I т. Нов. (67 нов.) приводятся по Номок. VIII. 2 (р. 150–151).

– Здесь же излагается сущность нов. Мануила Комнина об отлучках епископов, вероятно, на основ. толков. Вальсам. на 2 гл. VIII т. Номок. (p.153)

Правила Неокесарийского собора:

– р. 389. Ἑρμην. 2 полож. I гл. 7 т. XXXI кн. Василик приводится по толков. Вальсам. на Номок. IV. 10 (р. 124).

– р. 389. Ὑποσημ. – сущность 10 фр. 3 т. XLI кн. Диг. и 26 фр. 26 т. L кн. Диг. приводится буквально пο Номок. IV. 10 (р. 124).

Правила Сардикийского собора.

– р. 447. Ὑποσημ. – Сущность 41 гл. I т. II кн. Васил. приводится по толков. Вальсам. на Номок. I. 3 (p. 39)

Правила Карфагенского собора:

– р. 448. Ὑποσημ. – Несколько постановлений из Василик приводятся по толков. Вальсам. на Номок. 8 (р. 245–246).

– р. 515. Ὑποσημ. – 32 пост. 3т. I кн. Код. приводится по Номок. IX. I (р. 167–168).

Правила Григория Неокесарийского:

– р. 557. Ὑποσημ. – Содержание 2 т. 6 кн. Код. и 2 т. 47 кн. Диг. приводится буквально по Номок. IX. 27 (р. 204).

– В том же прим. 1 гл. 27 т. 60 кн. Васил. приводится буквально по толков. Вальс. на Номок. IX. 33 (р. 225).

– В том же прим. 2 фр. 16 т. 47 кн. Диг. приводится буквал. пο Номок. IX. 33 (р. 225).

Правила Василия Великого:

– р. 623. Ὑποσημ. 23 т. 7 кн. (60) Васил. (=12 т. 47 кн. Диг.) приводится буквал. пο Номок. IX. 27 (р. 207).

– В том же примеч. 7 т. 11 кн. Диг. (нуж. чит. 13 т. 48 кн.) приводится буквал. пο Номок. IX. 27 (р. 207).

– Там же приводится одно замечание буквально из толков. Вальсам. на Номок. IX. 27. (р. 209).

Итак, по нашему исследованию, около сотни мест в Пидалионе приводится по Номоканону Фотия с толкованием Вальсамона, при чем более 70 мест и почти все буквально приводятся по Номоканону Фотия, и около 25 мест – по толкованию Вальсамона на Номоканон Фотия, и почти во всех этих местах цитуется, нужно заметить, Номоканон Фотия, и только сравнительно в очень немногих (р. 24. 49. 108. 303. 359 и 623) цитуется толкование Вальсамона на Номоканон, хотя во многих местах, где процитован Номоканон Фотия, не только указывается место в Василиках известного Юстинианова законоположения по толкованию Вальсамона, но даже и самый текст законоположения приводится по тому же толкованию. Следовательно, издатели Пидалиона, цитуя Номоканон Фотия, часто разумеют здесь и толкование на него Вальсамона^[363].

Кроме самого Пидалиона, ссылки на Номоканон Фотия с толков. Вальсамона составители Пидалиона делают в подтверждение разных канонических положений и в особом предисловии – «о священных правилах вообще» и в примечаниях к этому предисловию, где составители Пидалиона указывают общие свойства правил и высказывают свои канонические принципы, проводимые потом в книге. Так – в указанном предисловии (77πηδάλιον. 1864. σ. ιη'– ιθ'.) буквально по Номоканону Фотия и толкованию Вальсамона приводится несколько законоположений – «что церковные правила, изданные и утверждённые святыми 7 соборами, должны иметь силу гражданских законов, потому что учения указанных св. соборов мы принимаем, как Св. Писание, и каноны соблюдаем, как законы» ( – 2 гл. 3 т. 5 кн. Васил. буквал. по толков. Вальсам. на Номок. Φ. I. 2 р. 36 – 37), причём приводится и объяснение Вальсамона из толкования на указанную главу Номок. (р. 37), что под «утверждёнными» правилами разумеются правила поместных соборов и св. отцев, утверждённые вселенскими соборами; – далее – «что правила семи соборов должны иметь силу и учения их (дол. б. принимаемы) как св. Писание» (3 пост. 2 т. Нов. буквал. пο Номок. Φ. I. 2. р. 36); – «что прагматические санкции, противоречащие правилам, не действительны» (1 кн. Код. т. 2 пост. 12 буквал. пο Номок. Φ. I. 2 р. 36); – «что правила, изданные и утверждённые императорами и св. отцами, принимаются, как Св. Писание. Законы же приняты или составлены только императорами и поэтому не имеют преимущества ни пред Св. Писанием, ни пред правилами» (– букв. из толков. Вальсам. на 2 гл. I т. номок. Ф. – р. 38.). Равным образом и в примечаниях к этому предисловию (ΙΙηδάλιον 1864. σ. ιζ'.), как мы заметили выше, приводится несколько положений пο Номок. Ф. и толков. Вальсамона, – так 4 полож. изложено буквально по Номок. Φ. I. 4 (р. 42); полож. 7 составлено на основании толков. Вальсамона на 2 гл. I т. Номок. (р. 36–37); полож. 8 и 13 составлены на основании толков. Вальсамона на 3 гл. I т. Номок. (р. 39).

Итак, все указанные нами места Пидалиона, где сделаны заимствования из Номоканона Фотия с толкованием Вальсамона, свидетельствуют о том обширном употреблении, какое издатели Пидалиона сделали из Номоканона Фотия и толкований Вальсамона. А так как Пидалион служит в настоящее время канонизованным практическим руководством греческой церкви, куда приняты толкования, только приложимые к современной церковной жизни Греции, то указанные нами заимствования, с другой стороны, свидетельствуют и о том, что как Номоканон Фотия, так и толкования Вальсамона до сих пор, следовательно, не утратили своего практического значения в православной церкви греческой^[364], что подтверждает и письмо эконома и хартофилакса великой церкви к барону Розенкампфу. – Эконом Константинопольского патриарха, отвечая Розенкампфу на некоторые предложенные им вопросы, между прочим, пишет: «В патриархии Константинопольской принята также и эта книга (т. е. Пидалион) и причисляется к древним номоканонам, из которых она составлена и которыми пользовалась православная церковь и прежде Пидалиона и теперь. Это – номоканон Фотия с толкованиями Вальсамона и номоканон М. Властаря, которые мы называем преимущественно номоканонами и даже метафорически – πηδάλιον^[365].

Что Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона до сих пор не утратил своего значения в греческой церкви, так об этом свидетельствует, наконец, и Синтагма Ралли и Потли (изд. в 1852 г.), в которую, как в полное собрание источников Права восточной церкви, вошёл целиком и Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона. Фотий послужил авторитетом для издателей Синтагмы как относительно счисления правил, так и относительно состава канонического кодекса Восточной церкви. Так в предисловии к 3 т. Синтагмы (стр. 5–6) издатели говорят, что за главное счисление правил (в частности Карфаг. соб.) они приняли счисление Фотиево. В предисловии же к 4 т. Синтагмы (стр. 2–3) издатели говорят, что помещают в нем после канонических посланий на авторитет Фотия и его толкователей и что на авторитет Пидалиона. Так напр. на авторитет Фотия ими принято послание Тарасия, патриарха Константинопольского, так как это послание упоминается в Номоканоне (т. I гл. 24.) и помещено в Синтагме непосредственно после правил 7-го вселенского собора.

Толкования Вальсамона, пользуясь высоким авторитетом в греческой церкви до настоящего времени, не лишены этого авторитета и в русской церкви, где они всегда пользовались авторитетом, неоднократно получая одобрение высшей церковной власти православной русской церкви в качестве руководящих толкований при решении разных канонико-юридических вопросов^[366], что объясняется отчасти и близким отношением Номоканона Фотия с толкованиями Вальсамона к нашей Кормчей^[367]. Не говоря уже ο 1–й части нашей Кормчей книги, заключающей в себе текст церковных правил, составляющих каноническую часть Номоканона Фотия, – и о 44 гл. (во 2 ч. Кормчей), представляющей собою буквальный перевод многих мест из гражданской части Номоканона Фотия, наша Кормчая вообще по характеру своего содержания вполне соответствует Номоканону Фотия с комментарием Вальсамона, так как, кроме 44 гл., буквально заимствованной из Номоканона Фотия, в ней приводится также сборник в 87 глав (гл. 42), представляющий собою извлечение из 12-ти новелл Юстиниана – постановлений касательно дел церкви с удержанием подлинных выражений текста; – эклога Льва и Константина (гл. 49), составленная на основании всех 4-х частей Юстинианова законодательства; – Прохирон Василия Македонянина (гл. 48), содержание которого заимствовано из того же Юстинианова законодательства (из всех 4-х его частей); – новеллы позднейших византийских императоров (гл. 43 и 52) и постановления Константинопольских патриархов (гл. 51). – То же Юстинианово законодательство в извлечении, новеллы позднейших византийских императоров и постановления Константинопольских патриархов заключает в себе и Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона, следовательно, если признается значение Кормчей для русского канонического права и отчасти для канонической практики русской церкви^[368], то нельзя отрицать такового же значения и за Номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона.

В начале 17 в. толкования Вальсамона и Номоканон Фотия пользовались уже общеизвестно в среде людей духовного чина, управляющих делами церкви, как книги очень полезные для уразумения церковных правил. Так в предисловии ко 2-му Киевскому изданию Номоканона, печатаемого при Большом Требнике, – Захарии Копыстенского (1624 Г.), между прочим, читаем. «Есть убо Номоканон сей краткое собрание канонов и рассуждений святых отец: наставник и учитель духовником, кающым же ся есть врачебница: комуждо сия книжица есть удобостяжательна. А иже совершеннее хощут уразумитися и уведати каноны, да стяжут книги правил всех, сиреч, книгу преподобнаго Иоанна Зонара, иже соборныя и поместныя и отцов святых истолкова каноны: книгу блаженнейшаго Феодора Балсамона, патриархи антиохийского, иже совершеннее истолкова вся каноны: при сем и Номоканон правосланаго и блаженнаго Фотиа патриархи константинополского: такожде книгу преподобнаго в иеромонасех Матфея, иже по составех правила разумно собрав состави....^[369]» Приобретение и изучение Номоканона Фотия и толкований Вальсамона вместе с другими вышеупомянутыми книгами – толкованиями на правила Зонары, – Синтагмой М. Властаря и др. поставляемо было в XVII в. даже в непременную обязанность кандидатов епископства и священства: «и да не поставляется епископ или иерей, паче же духовный отец, читаем далее в предисловии к номоканону – Захарии Копыстенского, – аще сих книг (вышеперечисленных) не стяжет, и от них уразумлен не обретается^[370].» Об употреблении у нас на Руси в XVII в. Номоканона Фотия с толкованиями Вальсамона свидетельствует, между прочим, сохранившийся от того времени рукописный переводный славянский экземпляр этого памятника, хранящийся теперь в Московской Синодальной библиотеке под 226^[371]; – в настоящем случае для нас особенно важно то, что перевод этот имел характер официальный, так как предпринят был «по благословению великого господина, святейшаго Кир Адриана Архиепископа и всея Руси и всех северных стран патриарха^[372].» Вновь переведённая книга положена была «во святой велицей первопрестольной патриаршестей Церкви того ради, да еже бы печатным тиснением издати^[373].» Следовательно, намерение издать перевод Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона служит показателем и пели этого перевода; – цель, очевидно, преследовалась та, чтобы книга, могущая служить важным практическим руководством в решении разных церковных вопросов, имела как можно большее распространение.

Об употреблении Номоканона Фотия с толкованиями Вальсамона в русской церкви в 18 и даже в нынешнем столетии свидетельствуют указы Св. Синода, из которых видно, что в частных случаях Св. Синод обращается к толкованиям Вальсамона на Номоканон Фотия. – Так в 1765 г. (Авг. 17 проток. № 47) Св. Синод ссылается на. Вальсамона (толков. на 2 гл. XIII τ. номок. Σύντ. Ράλλης I. 279) по вопросу о нерасторжении брака в том случае, когда свёкор по насилию учинил кровосмешение со своей невесткой, – женой сына^[374]. А в 1864 г. Св. Синод разрешает в положительном смысле вопрос о дозволительности второбрачным или женатым на вдовице оставаться в низших церковно-служительских должностях на основании толкования Вальсамона на 18 ап. прав.^[375] (проток. Св. Синода 1864 г. Янв. 22. № 221)^[376]. На Вальсамоновом мнении здесь основывается решение и епархиальным начальством (Преосвященным Казанским Афанасием) и Св. Синодом. Итак, представленные случаи ^[377] показывают, что толкования Вальсамона на Номоканон Фотия имеют одобрение высшей церковной Власти, не только греческой, но и русской церкви в качестве руководящих толкований. «Может быть ныне, скажем словами проф. А. Лаврова (впоследствии Архиеп. Литовского Алексия – теперь уже покойного), практики Св. Синода обращаются к толкователям (здесь разумеются, между прочим, и толкования Вальсамона) и к печатной Кормчей и не столь часто, как было прежде до издания «Книги Правил» и как желательно и нужно было бы это и после издания этой книги. Но делается это едва ли без ущерба для истинно-канонической фундаментировки решений и определений высшей церковной Власти, место которой нередко занимают тексты светских кодексов или не фундаментированные мнения»^[378]. Что Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона может иметь значение для русской церковной практики и в настоящее время, так об этом до некоторой степени свидетельствует, между прочим, и то обстоятельство, что Номоканон Фотия с толкованиями Вальсамона послужил, по исследованию проф. Павлова^[379], как мы уже замечали об этом выше, одним из источников для Номоканона при Большом Требнике. Номоканон же этот, по словам того же Павлова^[380], относится к числу практических источников русского канонического права. Он служит, говорит Павлов^[381], у нас как бы дополнением к Кормчей книге, нередко составляет исключительное основание для решения дел по синодальному и епархиальному ведомству и даже до сих пор не потерял практического значения, по крайней мере, – формально и в целом своём составе ^[382].

О значении Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона для русской канонической практики свидетельствуют также и заимствования, сделанные из данного памятника в толкования Преосв. Иоанна, которые хотя и не имеют канонического достоинства, тем не менее считаются весьма полезным руководством в церковной практике.

Между многочисленными источниками, которыми пользовался Иоанн при своих толкованиях церковных правил, номоканон Фотия с толкованием Вальсамона занимает далеко не последнее место. Преосв. Иоанн в своих толкованиях, нужно заметить, помимо объяснения самых правил, довольно часто по разным вопросам приводит и гражданские законы или из Юстиниановых сборников или из Василик, или же из позднейшего византийского законодательства; – и главным источником для него в этом отношении, судя по его собственным цитатам, послужил именно Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона, откуда он, кроме постановлений гражданского законодательства, заимствует иногда и постановления Константинопольских патриархов (см. напр. толков. на 54 пр. Трул. соб.). Заимствованные им отсюда законы Преосв. Иоанн, за редкими исключениями, излагает в довольно свободном перифразе и в очень сокращённом виде, отсылая иногда читателя за подробностями к бывшему у него под руками источнику (Номоканон Фотия с толков. Вальсамона). Буквально же по Номоканону Фотия с толков. Вальсамона приводятся в его толкованиях законы всего только, кажется, в 5 местах^[383]. Иногда же, нужно заметить, – в очень редких случаях, Преосв. Иоанн делает только голые ссылки на Номоканон Фотия, не приводя оттуда содержания самых законов, и ограничиваясь только подобным замечанием, что такое-то церковное постановление подтверждается и гражданским законом, изложенным там-то; – или по такому-то вопросу смотри гражданские законы там-то. Но случаи эти, повторяем, довольно редки.

Чтобы видеть, в какой мере Преосв. Иоанн воспользовался для своих толкований Номоканоном Фотия с толкованием Вальсамона, укажем здесь все те места в его толкованиях, где он делает заимствования или ссылки на наш памятник.

Правила Апостольские

Толков. на 20 пр. (т. I стр. 164). – Приводится сущность гражданских законов со ссылкой на ном. Φ. IX. 27 и 34.

– 82 пр. (I. 233). – Приводится содержание гражданских законов и делается ссылка на Номок. I. 36.

Правила Анкирского собора

– 11 пр. (I. 339). – Ссылка на Номок. IX. 30, откуда приводится одно положение (1 гл.) 58 т. 6о кн. Васил. (=9 кн. Код. т. 13 пост. 1).

– 15 пр. (I. 345). – Ссылка на Номок. X, где приводятся гражд. законы о церковной собственности.

Правила Неокесарийского собора

– 3 пр. (I. 361). – Ссылка на Номок. XIII. 2.

– 6 пр. (I. 363). – Толкование Иоанна составлено, по-видимому, под влиянием толков. Вальсам. на Номок. IV.10.

Правила Гангрского собора

– 14 пр. (I. 382). – Ссылка на Номок. XIII. 14. (нуж. чит. 4) с толков. Вальсам., где приводятся греко-рим. законы о разводах.

Правила Сардикийского собора

– 10 пр. (I. 483). – Приводится выдержка из 137 нов. гл. 1 (нуж. чит. 2) или 7 гл. з т. (нуж. чит. 1) III кн. Васил. и делается ссылка на Номок.

I.23, откуда это взято.

Правила 2-го Вселенского собора

– 6 пр. (I. 508). – Приводятся разные гражд. законоположения со ссылкой на толков. Вальс. на Номок. IX. 2, где изложены эти законы.

Правила Василия Великого

– 8 пр. (II. 27). – Приводится буквально гражд. закон из Васил. 60 кн. 39 т. 13 гл. о различии вольного и невольного убийства и делается ссылка на Номок. IX. 26.

– 9 пр. (II. 30). – Приводится содержание 117 нов. о разводе и делается ссылка на Номок. XIII. 4, где излагается эта нов.

– 22 пр. (II. 46). – Приводится сущность гражд. законов относительно данного вопроса и делается ссылка на Номок. IX. 30.

– 38 (II. 59). – Приводятся гражд. законы и делается ссылка на толков. Вальс. на Номок. XIII. 9.

– 55 пр. (II. 72). – Ссылка на Номок. XIII. 23.

– 9 пр. (II. 76). – Ссылка на Номок. IX и XIII.

Правила Карфагенского собора

– 15 пр. (II. 142–143). – Приводится сущность гражд. законов и делается ссылка на Номок. IX. 1 с толков. Вальсамона.

– 17 пр. (II. 144). – В подтверждение приведённых законоположений делается ссылка на Номок. IX. 1.

– 35 пр. (II. 159). – Приводится сущность гражд. законов и делается ссылка на Номок. X.

– 61 пр. (II. 183). – Почти букв. приводится гражд. законоположение Василик (8 гл. 1 т. 3 кн. Васил. = 3 гл. 137 нов.) – из толков. Вальсам. на Номок. І. 8.

– 65 пр. (II. 186). – В подтверждение приведённых законоположений делается ссылка на Номок. I. 26.

– 68 пр. (II. 189). – Приводится сущность гражд. законов и делается ссылка на Номок. IX. 1. 6.

– 85 пр. (II. 208). – Приводится содержание гражд. законоположений со ссылкой на Номок. X. 5 с толков. Вальсамона.

– 88 пр. (II. 211). – В подтверждение приведённых положений делается ссылка на гражд. законы, приведённые в Номок. I. 5, и церков. правила, приведённые в Номок. VIII. 19.

– 97 пр. (II. 220). – Ссылка на Номок. IX. 1.

– 98 пр. (II. 221). – Ссылка на Номок. VIII. 2.

– 104 пр. (II. 225). – Ссылка на толков. Вальс. на Номок. IX. 1.

Правила 4-го Вселенского собора

– 3 пр. (II. 263–264). – В подтверждение церков. правил делается ссылка на гражд. законы, приведённые в толков. Вальсам. на Номок. VIII. 13.

– 4 пр. (II. 270). – Приводятся гражд. законы и делается ссылка на Номок. I. 36.

– 14 пр. (II. 290). – Приводится сущность гражд. законов и делается ссылка на Номок. XII. 13.

– 15 пр. (II. 292). – В подтверждение приведённого положения делается ссылка на Номок. I. 28.

– 18 пр. (II. 298). – Приводятся гражд. законы со ссылкою на Номок. IX. 37 (с толков. Вальсам).

– 21 пр. (II. 301). – Приводится сущность гражд. законов со ссылкою на Номок. IX. 2.

– 22 пр. (II. 302). – Приводится содержание гражд. законов и делается ссылка на Номок. X. 5. с толков. Вальсам.

– 23 пр. (II. 303). – Ссылка на Номок. XI. 4.

– 24 пр. (II. 305). – Ссылка на Номок. XI. 1.

– 25 пр. (II. 307). – Приводится сущность гражд. законов и делается ссылка на Номок. I. 9.

– 27 пр. (II. 310). – Приводится содержание гражд. законов из Василик и делается ссылка на Номок. IX. 30.

– 28 пр. (II. 315). – Ссылка на гражд. законы в Номокан. I. 3.

Правила Трулльского собора

– 3 пр. (II. 350). – Приводятся гражд. законы со ссылкой на Номок. IX. 29.

– 4 пр. (II. 351). Приводится содержание гражд. законов и делается ссылка на толков. Вальс. на Номок. IX. 29.

– 6 пр. (II. 354) – Приводится сущность гражд. законов со ссылкой на Номок. IX. 28 (нуж. чит. 29).

– 15 пр. (II. 373). – В подтверждение одного законоположения делается ссылка на Номок. I. 23 (нуж. чит. 28).

– 31 пр. (II. 392). В подтверждение высказанного положения делается ссылка на Номок. III. 14.

– 43 пр. (II. 421). – Приводится 3 гл. 1 т. 4 кн. Васил. из толков. Вальсам. на Номок. IX. 32(процитован у Иоанна Номоканон). ·

– 44 пр. (II. 422). – Ссылка на Номок. IX. 72.

– 48 пр. (II. 427). – Ссылка на Номок. I. 23.

– 53 пр. (II. 434). – 10 гл. 5 т. 28 кн. Васил. приводится буквал. из толков. Вальсам. на Номок. XIII. 5 (процитован у Иоанна Номоканон).

– 53 пр. (II. 435). – Ссылка на Номок. XIII. 5.

– 54 пр. (II. 440). – Приводится сущность постан. патр. Сисиния о браке в 6 ст. свойства и сущность постановл. патр. Луки и импер. Мануила Комнина о браке в 7 ст. кровного родства со ссылкой на толков. Вальсам. на Номок. XIII. 2 и 5.

– 54 пр. (II. 442). – Приводится сущность постан. импер. Мануила Комнина о дозволительности брака в 7 ст. свойства со ссылкой на толков. Вальс. на Номок. XIII. 2.

– 63 пр. (II. 453) – В подтверждение церков. законов приводятся гражданские со ссылкой на Номок. XII. 3.

– 66 пр. (II. 457) – Приводится содержание гражд. закона и делается ссылка на Номок. VII. 1.

– 72 пр. (II. 467) Приводится фр. I т. 2 кн. 23 Диг., 12 пост. 5 т. 1 кн. Код. и 18 пост. того же тит. и кн. буквально пο Номок. XII. 13.

– 86 пр. (II. 487)· – Приводится содержание гражд. законов и делается ссылка на Номок. XIII. 21.

– 87 пр. (II. 489). – Приводится сущность гражд. законов и делается ссылка на Номок. XIII. гл. 3 (некстати) 5.

– 98 пр. (II. 500). – Приводится сущность нов. импер. Алексея Комнина относительно обручения и другие гражданские законы по тому же вопросу, и делается ссылка на Номок. XIII. 3 (нужно чит. гл. 2 с толков. Вальсам.), где приводятся эти законы.

Правила 7-го Вселенского собора

– 6 пр. (II. 524). – В подтверждение приведённого положения делается ссылка на Номок. VIII. 8.

– 9 пр. (II. 529). – Приводится сущность гражданских законов со ссылкой на Номок. XII. 3.

– 15 пр. (II. 540). – Приводится содержание граждан. законов и делается ссылка на Номок. XI (гл. 1).

Правила Двукратного собора

– 5 пр. (II. 558). – Приводится сущность гражданских законов и делается ссылка на Номок. XI. 3.

– 10 пр. (II. 564). – Приводится содержание граждан. законов и делается ссылка на Номок. II. 2.

Итак, из представленного перечня видно, что в толкованиях Преосв. Иоанна около 50 ссылок сделано на Номоканон Фотия и около 15 – на толкование Вальсамона на Номоканон Фотия. Обширное употребление, какое Преосв. Иоанн делает из Номоканона Ф. с толкованием Вальсамона, показывает, что данный памятник, по крайней мере, в некоторых своих частях до сих пор не потерял своей ценности и для русской церковной практики. Кроме того, во многих местах толкований Иоанна делаются ссылки на гражданские законы и по толкованию Вальсамона на церковные правила^[384], каковые ссылки тоже, в свою очередь, говорят о значении Номоканона Фотия с толкованием Вальсамона, так как гражданские законы, на которые здесь делаются ссылки, составляют главное содержание Номоканона Фотия с толков. Вальсамона, и многие из этих законов встречаются и в толкованиях Вальсамона на номоканон, а если которые и опущены, так именно потому, что они приведены в толкованиях Вальсамона на церковные правила, на которые, следовательно, нужно смотреть, как на дополнение к толкованию Вальсамона на Номоканон – на такое дополнение, которое не следует совершенно опускать из внимания, когда речь идёт о значении последнего^[385].

Наконец, нельзя не обратить внимания и на то, что за толкованиями Вальсамона на церковные правила, при издании их на русском языке, корифеями канонического права признано значение руководящих толкований; толкования же Вальсамона на церковные правила, как мы сейчас заметили, стоят в таком близком соотношении с его толкованием на Номоканон^[386], на которое он довольно часто делает ссылки в своих толкованиях на правила или в дополнение своего толкования, или в подтверждение известных положений или для ознакомления с законами гражданскими, которые преимущественно приводятся в толковании на Номоканон, что на эти два труда Вальсамона нужно смотреть, как на взаимно одна другую восполняющие части одного труда, следовательно, если признаны важными для русской церковной практики толкования Вальсамона на правила, то таковое же значение должно быть признано и за его толкованием на Номоканон Фотия.

Кроме историко-канонического значения, Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона имеет очень важное и научно-юридическое значение, как источник для восстановления некоторых памятников византийского законодательства.

Во 1-х, Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона послужил важным источником для восстановления утраченных постановлений Кодекса^[387], потому что как в Номоканоне Фотия, так и в комментарии на него Вальсамона приводится масса постановлений Кодекса в тексте – в первом непосредственно из Кодекса (собственно, из сокращённого Кодекса Стефана), а во втором – чрез посредство Василик. Положим, в Номоканоне много постановлений заимствовано из Coll. const. ессl., каковой сборник тоже является одним из источников восстановления Кодекса, но в Номоканоне, кроме того, как известно, приводится много и таких постановлений, каких нет в Соll. с. е., между которыми однако встречаются очень важные – напр. для восстановления тит. – de Aleatoribus (t. 43 lib. III. Cod.) и – de incertis personis (tit. 43 lib. VI. Cod.), каковые титулы восстановлены Контом (одним из первых издателей Кодекса) почти исключительно на основании Номоканона Фотия с толкованием Вальсамона, так как эти титулы главным образом здесь и сохранились^[388].

Первый воспользовался Номоканоном Фотия с толкованием Вальсамона для восстановления утраченных постановлений Кодекса Конт, хотя воспользовался, нужно заметить, очень поверхностно, несмотря на те средства, какие представлял ему этот драгоценный памятник^[389]. Конт занимался восстановлением греческих постановлений Кодекса, как издатель Кодекса. Он дал последовательно несколько изданий Кодекса, которые сделались базисом употребительного текста этого сборника. В первый раз восстановленные им постановления Кодекса появились в Парижском издании – без глосс – 1562 г.^[390]. Гораздо более важны были его восстановления в Парижском глоссированном изд. 1566 г., где под заглавием: «praetermissa in XII libros Codicis» он собрал полный текст или сокращение более чем 70 греческих постановлений^[391]. Но главным образом в Лионском изд. Конта 1571 г. (или 1581) Кодекс получил значительные исправления и приблизился, насколько позволяли источники, к своей оригинальной редакции^[392]. Как в том, так и в другом и в третьем издании между другими источниками восстановления постановлений Кодекса Конт, по его собственному свидетельству, воспользовался и Номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона. Так в предисловии к изд. 1562 г. (Codicis Dn. Justiniani lib. XII. Paris) мы читаем след. место: «греческие постановления, которые прежде были рассеяны «в разных местах и которые потом появились, или которые я мог иметь, я восстановил в своих местах или, когда их недоставало, – содержание их – из Институций и Феофила, или греческих комментариев (и книг Василик, Арменопула, Евстафия περὶ χρονικῶν διαστημάτων, греческого Номоканона Фотия, Феодора Вальсамона и вспомогательных книг этого рода). 43 тит. III кн. de Aleatoribus, прежде утраченный, и 2 греч. постановления этого титула, некогда переведённые с греческого и слитые в одно, мы отчасти восстановили, отчасти издали в дополненном виде – из греч. Номоканона Фотия, из которого мы восстановили 5 видов игр и их названия с присоединением объяснения игр конно-деревянных»^[393]. И в изд. 1566 г. Конт между другими источниками также весьма усердно, хотя и не вполне, воспользовался и Номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона^[394]. В значительной мере воспользовался Конт нашим памятником, наконец, и в Лионском изд. 1571 г., что видно из цитат, приведённых у Бинера^[395]. Но несмотря на то усердие, с каким Конт воспользовался Номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона, все-таки нельзя не упрекнуть его за то, что Номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона он воспользовался поверхностно: не извлек, во 1–х, из этого важного документа всей нужной для него части материала, опустив многие постановления, какие помещены в Номоканоне^[396], и во 2–х, мало показал разборчивости в своём пользовании, приняв напр. одно постановление за другое, или разделив одно постановление на два, или отнеся к известному постановлению то, что совсем к нему не относится^[397].

Кроме Конта, Номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона воспользовались также Куйяций^[398], Ант. Августин^[399] и братья – Пётр и Франциск Питу^[400] и почти исключительно для исправления порядка восстановленных постановлений Кодекса^[401].

Witte (Die leges restitutae) и Biener (Beiträge z. Revis. d. Just. Cod.), составившие список восстановленных постановлений Кодекса, Номоканон Фотия с толкованием Вальсамона ставят в числе источников для восстановления следующих (40) постановлений Кодекса^[402]:

Кн. I Код. тит. 1 пост. 3 – Номок. Фотия XII. 3. (Віbl. Voelli. II p. 1065; Σύντ. Ράλλης. I p. 266).

Кн. I т. 2 пост. 15 – Номок. II. 1 (Voelli. p. 863; Ράλλη. 82).

Кн. I т. 2 пост. 17 – Номок. II. 2 (Voelli. p. 891; Ράλλη. p. 108).

Кн. I т. 2 пост. 25 – Номок. IX. 1 (Voelli. p. 961; Ράλλη. p. 175)^[403]; X. 1 (Voelli. ρ. 1030; Ράλλη. ρ. 236).

Кн. I т. 2 пост. 26 – Номок. II.1. (Voelli. p. 882; Ράλλη. p. 101)^[404]

Кн. I т. 3 пост. 29 – Номок. XI. 4 (Voelli. p. 1055; Ράλλη. p. 257)

Кн. I т. 3 пост. 36 – Номок. I. 20 (Voelli. p. 838; Ράλλη. p. 57) ^[405]; VIII. 1 (Voelli. p. 928; Ράλλη. p. 143) и толков. Вальсам. на Номок. I. 20 (Voelli. p. 838; Ράλλη. p. 57)

Кн. I т. 3 пост. 39 – Номок. VI. 1 (Voelli. p. 917; Ράλλη. p. 133)^[406]; IX. 9 (Voelli. p. 969; Ράλλη. p. 182); XI.1 (Voelli. p. 1044; Ράλλη. p. 248); XI. 4 (Voelli. p. 1056; Ράλλη. p. 257)

Кн. I т. 3 пост. 40 – Номок. I. 20 (Voelli. p. 838, Ράλλη. p. 57)^[407]; XI.3 (Voelli. p. 1054, Ράλλη. p. 255)

Кн. I т. 3 пост. 42 – Номок. I. 24 (Voelli. p. 842, Ράλλη. p. 61)^[408]; IX. 1 (Voelli. p. 961, Ράλλη. p. 175); X. 1 (Voelli. p. 1031; Ράλλη. p. 236); X. 5 (Voelli. 1034, Ράλλη. p. 239)

Кн I т. 3 пост. 43 – Номок. VII I. 2 (Voelli. p. 934, Ράλλη. p.150)^[409]

Кн I т. пост. 45 – Номок. I. 2 (Voelli. p. 816, Ράλλη. p .36)^[410]; IX. 29. (Voelli. p. 1001, Ράλλη. p. 210).

Кн. I т. 3 пост. 46 – Номок. II. 1 (Voelli. p. 863. 885; Ράλλη. p. 83. 102)^[411].

Кн. I т. 3 пост. 47 – Номок. XI. 3 (Voelli. p. 1054, Ράλλη. p. 255)^[412].

Кн. I t. 3 пост. 53 – Номок. I. 6 (Voelli. p. 825, Ράλλη. p. 45)^[413]; II. 1 (Voelli. p. 888, Ράλλη. p. 105); IX.32 (Voelli. p. 1014. Ράλλη. p. 221).

Кн. I t. 3 пост. 55 – Номок. IX. 32 (Voelli. p. 1016, Ράλλη. p. 223)^[414].

Кн. I t. 3 пост. 57 – Номок II. 1 (Voelli. p. 886, Ράλλη. p. 103)^[415].

Кн. I т. 4 пост. 29 – Номок. IX. 1 (Voelli. p. 955, Ράλλη. p. 169); IX. 6 (Voelli. p. 967, Ράλλη. p. 180)

Кн. I t. 4 пост. 33 – Номок. XIII. 21 (Voelli. p. 1123. Ράλλη.p. 322).

Кн. I т. 4 пост. 34 – Номок. IX. 27 (Voelli. p.992, Ράλλη.p. 202); IX. 39 (Voelli. p. 1025, Ράλλη. p. 231).

Кн. I t. 5 пост. 9 – Номок.XII. 2 (Voelli. p. 1062, Ράλλη. p. 263) и толков. Вальсам. на Номок. XII. 2 (Voelli. p. 1064, Ράλλη. p. 264).

Кн. I t. 5 пост. 11 – Толков. Вальсам. на Номок. XII. 2 (Voelli. p. 1064, Ράλλη. p. 264).

Кн. I т. 5 пост. 12 – Номок. XII. 2 (Voelli. p. 1062, Ράλλη. p. 263).

Кн. I т. з пост. 13 – Номок. XII. 2. (Voelli. p. 1062, Ράλλη. p. 263) и толков. Вальсам. на Номок. XII. 2 (Voelli. p. 1064, Ράλλη. p. 264–265).

Кн. I т. 5 пост. 14 – Номок. XII.2 (Voelli.p.1062, Ράλλη. p.263) и толков. Вальсам. на Номок. XII. 2 (Voelli. p. 1064, Ράλλη. p. 265).

Кн. I t. 5 пост. 16 – Номок. XII. 3 (Voelli. p. 1066, Ράλλη. p. 266) и толков. Вальсам. на Номок. XII. 3. (Voelli. p. 1067, Ράλλη. p. 267).

Кн. I т. 5 пост. 18 – Номок. I. 10 (Voelli. p. 831, Ράλλη. p. 50); Χ.8 (Voelli. ρ. 1038, Ράλλη. ρ. 242–243); XII.13 (Voelli. p. 1071, Ράλλη. p. 271).

Кн. I т. 5 пост. 20 – Номок. VIII. 7 (Voelli. p. 940, Ράλλη. p. 155)^[416]; XII.2(Voelli.ρ. 1062, Ράλλη. p.263) и толков. Вальсам. на Номок. XII. 2 (Voelli. p.1064, Ράλλη. p. 265).

Кн. I т. 9 пост. 2 – Номок. VII. 4 (Voelli. p. 926, Ράλλη. p. 141).

Кн. I т. 9 пост. 18 – Номок. IX. 25 (Voelli. p. 986, Ράλλη. p. 197).

Кн. Iт. 11 пост. 9. – Номок. VI. 3 (Voelli. p. 918, Ράλλη. p. 134); XII. 9 (Voelli. p. 1069, Ράλλη. p. 269–270).

Кн. I т. 11пост. 10 –Номок. I. 10 (Voelli. p. 831, Ράλλη. p. 50); IV. 4 (Voelli. p. 906, Ράλλη. 121)^[417]; IV. 7 (Voelli. p. 908, Ράλλη. p. 123).

Кн. I т. 12 пост. – Номок. V. 2. (Voelli. p. 916, Ράλλη. p. 131); IX. 27 (Voelli. p. 993, ράλλη. p. 203) и толков. Вальсам. на Номок. V. 2 (Voelli. p. 916, Ράλλη. p. 131).

Кн. III т. 43 пост. 1 –Номок. XIII. 29. (Voelli. p. Ράλλη. p. 327–328) и толков. Вальсам. на Номок. 29 (Voelli. p. 1130, Ράλλη. p. 328).

Кн. III т. 43 пост. 2–Номок. XIII. 29 (Voelli. p. Ράλλη. p. 328) и толков. Вальсам. на Номок. XIII. 29 (Voelli p. 1130, Ράλλη p. 329).

Кн. V т. 4 пост. 29 – Номок. XIII. 21 (Voelli. p. 1123, Ράλλη. p. 322).

Кн. VI т. 4 пост. 4 – Номок. XIII. 5 (Voelli. p. 1108, Ράλλη. p. 308).

Кн. VI т. 48 пост. 1 – Номок. II. 1 (Voelli. p. 889, Ράλλη. p. I06–107).

Кн. IX t. 9 пост. 37 – Толков. Вальсамона на Номок. XIII.) (Voelli. p. 1102, Ράλλη. p. 302).

Кн. IX t. 36 пост. 1 – Толков. Вальсамона на Номок. IX. 36 (Voelli. p. 1023, Ράλλη. p. 229).

Кроме значения для восстановления Юстинианова Кодекса, Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона имеет, во 2-х, ещё более важное значение для восстановления и критики текста Василик^[418], так как в комментарии Вальсамона приводится масса буквальных мест прямо из Василик. Хеймбах^[419] комментарию Вальсамона на номоканон Фотия отводить даже первое место между источниками восстановления Василик, потому что в нем не только сравниваются фрагменты Юстинианова права, приведённые Фотием, с Василиками, но даже указываются разности того и другого Corpus’a законов и изменения. Комментарий Вальсамона на Номоканон Фотия, таким образом, сам по себе служит непосредственным источником восстановления текста Василик, так как в нем, повторяем, приводится множество подлинных мест прямо из Василик. Источником же восстановления текста Василик служит и Номоканон Фотия, но только при посредстве комментария Вальсамона, так как Вальсамон в своём комментарии для каждого места Юстинианова права, приведённого в Номоканоне, указывает соответствующее место Василик, и при этом очень часто самый текст Василик не приводит, а ограничивается замечанием, что соответствующее место Василик имеет то же самое или подобное тому, что приводится в Номоканоне. Благодаря этим именно замечаниям Вальсамона, и Номоканон Фотия, хотя появился и раньше Василик, может служить и, действительно, послужил источником восстановления текста Василик^[420], так как Василики составлены из того же самого, только очищенного, Юстинианова права, которое составляет содержание и Номоканона Фотия.

Хеймбах, которому принадлежит самое полное издание Василик в 5 томах (1833–1845 г.), в своих Prolegomena Basilicorum^[421] свидетельствует, что в числе других источников восстановления текста Василик он воспользовался и номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона – для восстановления текста следующих потерянных книг – XIX, XXXI-XXXVII, XLVIII, XLIV, LIII–LIX. И, действительно, по нашему иcследованию, в указанных книгах Василик восстановлено Хеймбахом 38 мест на основании нашего памятника, в частности – 24 места восстановлено из комментария Вальсамона на Номоканон Фотия и 14 мест из Номоканона Фотия^[422], о чем свидетельствуют собственные цитаты Хеймбаха.

Кроме восстановления мест из потерянных книг Василик, Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона послужил для Хеймбаха источником восстановления некоторых мест и из других книг Василик, сохранившихся в рѵкописях, но с пропусками^[423].

В 1877 г. Zachariae von Lingenthal^[424] восстановил первую книгу Василик с латинским переводом из трудов византийских юристов и в частности, между прочим, на основании комментария Вальсамона на Номоканон Фотия ^[425], каковое восстановление дало нам первую книгу Василик в совершенно новом виде, чем она находится – в изданиях Фаброта (no Cod. Paris reg. graec. 1352) и Хеймбаха (no Cod. Coislin. 151). Комментарий Вальсамона на номоканон и синтагму правил Фотия Zachariae ставит здесь^[426] вообще в числе источников восстановления Василик и, в частности, комментарий Вальсамона указывает, как источник восстановления для 38 глав I кн. Василик^[427] из которых в восстановленном тексте у Zachariae буквально приведены именно из комментария Вальсамона 12 полных глав^[428] 4 неполных^[429]

Итак, комментарий Вальсамона вместе с Номоканоном Фотия имеет, как видно, очень важное значение и для восстановления текста Василик. Но самое важное значение собственно комментария Вальсамона в данном отношении, а именно – как источника восстановления памятников византийского законодательства, состоит в том, что он служит единственным источником, во 1-х, для восстановления многих императорских новелл последних времён империи и главным образом времён династии Комнинов и, во 2-х, для восстановления многих синодальных и патриарших определений после разделения церквей, так как почти все новеллы византийских императоров династии Комнинов, а равным образом и соборные и патриаршие постановления, приведённые у Вальсамона, только здесь и сохранились. Извлечения, какие делал Вальсамон из всей этой части законодательства, почти всегда буквальны. Он опустил только предисловия и эпилоги, относительно которых, однако, позаботился сохранить известные данные. Бонефидий – первый воспользовался комментарием Вальсамона для восстановлений позднейших императорских и патриарших постановлений^[430]. После Бонефидия такое же употребление из комментария Вальсамона сделал Леунклавий^[431]; но как тот, так и другой не вполне воспользовались комментарием Вальсамона для извлечения из него императорских и патриарших постановлений. В новейшее время все императорские новеллы после – Юстиниановского времени вполне изданы Zachariae в 3 т. ero «Jus gr.–romanum» (1857 г.)^[432]. Комментарий Вальсамона послужил для Zachariae, как свидетельствует сам Zachariae в предисловии к 3 т. (Jus gr. – rom.) ^[433], самым важным источником для Collectio quarta, где приводятся новеллы со времени Исаака Комнина до взятия Константинополя латинянами. Действительно, большинство новелл из этого периода изданы y Zachariae буквально по Вальсамону^[434].

Итак, Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона служит источником для восстановления Кодекса Юстиниана и текста Василик и собственно комментарий Вальсамона, в частности, служит, кроме того, источником и для восстановления новелл императоров позднейших Василия Македонянина и синодальных и патриарших определений после разделения церквей.

Вот какое значение – и научное, и практическое имел и имеет предлагаемый нами во 2-й части в русском переводе знаменитый византийский канонико-юридический памятник. Значение его, как видно, настолько важно, что издание его в русском переводе, нам кажется, будет не только не излишне, но даже, может быть очень полезно – как для научных целей канонистов и юристов, так до некоторой степени и для практических целей церкви. Это русское переводное издание по своей доступности и неспециалистам может сослужить некоторую службу и нашему русскому духовенству, которое, нужно заметить, очень мало знакомо с каноническими трудами Вальсамона и почти совсем не знакомо с таковыми трудами знаменитого патриарха Фотия, тогда как труды эти представляют весьма важные удобства для облегчения знакомства с древним церковным каноном и византийским по делам церкви законодательством.

Комментарий на Номоканон Фотия Вальсамон начал писать, как видно из предисловия и как мы заметили уже выше, – в патриаршество Михаила Анхиала, следовательно, между 1169 и 1177 г., и кончил его или в эти годы или позднее, но только никак не позднее 1193г., так как в этом году Вальсамон сделался уже патриархом Антиохийским, комментарий же он писал, как видно из предисловия, будучи ещё номофилаксом и хартофилаксом^[435]. Итак, комментарий на Номоканон Фотия написан Вальсамоном между 1169 и 1193 г.^[436]

После своего появления на свет комментарий Вальсамона на Номоканон Фотия долгое время сохранялся в рукописях^[437], и только в 16 в. появилось в Париже первое его издание в латинском переводе Гентиана Гервета (1561г.). Перевод этот сделан с рукописи (ныне Paris 1331)^[438], которую Гервет получил от Иоанна Тилия – еп. Бриокского во время своего пребывания в Триденте, когда там был известный Тридентский собор. В том же (1 61) году Генрих Агилей сделал новый латинский перевод Номоканона Фотия с толкованием Вальсамона по рукописи Амербаха и издал его в Базеле. В 1615 г. Христофор Жюстель издал в Париже греческий текст Номоканона с толкованием Вальсамона по Палатинской рукописи с латинским переводом Агилея. Β 1620 г. издана была в ГІариже на греческом языке полная Синтагма Фотия, т. е. номоканон и собрание правил – с толкованиями Вальсамона – по рукописи неизвестного, пробелы которой восполнены были рукописями – Ватиканской и Ахилла Гарлея; – сюда присоединен был и латинский перевод Гервета, исправленный в номоканоне по переводу Агилея. В 1661 г. В. Велль и Г. Жюстель исправили издание 1615 г. по рукописи кардинала Мазарини и издали опять с переводом Агилея во 2-м томе своей «Bibliotheca juris canonici veteris» – Здесь в первый раз отпечатано было двойное предисловие Номоканона по рукописи Оксфордской библиотеки^[439]. Издание Христофора Жюстеля перепечатал Минь в Patrolog. Cursus completus. Ser. gr. – t. 104 p. 975–1218^[440]. Новейшее и самое лучшее издание Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона принадлежит Ралли, который совершенством своего издания много обязан Трапезундскому кодексу^[441]. Кодекс этот найден в библиотеке Трапезундской митрополии и относится, по Мортрейлю^[442], к 1311 г. Тщательное сравнение этого кодекса с выдержанными изданиями Номоканона с толкованием Вальсамона, по словам Ралли^[443] показывает, что как по полноте изложения, так и по тщательности письма Трапезундский Кодекс далеко превосходит все греческие рукописи, какими пользовались прежние издатели. В Трапезундском кодексе находятся целые отрывки толкований Вальсамона, нигде до того времени не изданные^[444]. Этим Трапезундским кодексом и воспользовался Ралли при издании своей Синтагмы в 1852 г. Рэлли сам говорит^[445], что «совершенством текста его издание обязано особенно этому Трапезундскому Кодексу, неоспоримое превосходство которого пред всеми изданными дотоле рукописями доказывает каждая страница его издания». Однако нельзя сказать, чтобы Трапезундский кодекс имел для Ралли везде преимущественное значение в оценке текста. Ралли собственно хотел составить и издать исправнейший, точнейший текст, очистив его от всех вольных и невольных погрешностей переписчиков, внесённых и в печатные издания, – от неточностей переводов и всех произвольных изменений, сделанных в нем издателями, – словом Ралли хотел издать сводный текст, избранный из всех известных ему изданий. – Таков именно и есть текст его Синтагмы. Принимая во внимание полноту и правильность издания Ралли сравнительно со всеми другими изданиями, мы и воспользовались для своего перевода преимущественно этим изданием Ралли, как самым лучшим в настоящее время изданием, совершенным, как замечено выше, в 1852 г. «с дозволения Святой и Великой церкви Христовой (Константинопольской) и священного Синода церкви королевства Эллинского»^[446] которым оно и одобрено^[447]. Самое последнее издание собственно Номоканона Фотия только – без толкований Вальсамона – принадлежит Питре (Juris eccles. gr. hist. et monum. t. II. 1868. p. 433–637), который no рукописи Мюнхенской королевской библиотеки (Cod. Monae. 122) издал Фотиев Номоканон в переработке Феодора Веста – без толкований Вальсамона. – Следовательно, новейшее и лучшее издание Номоканона Фотия с комментарием Вальсамона, повторяем, принадлежит Ралли. – С этого главным образом издания, при руководстве изданий Питры и Юстелля и Велля, мы и делали свой перевод, который прилагаем во 2-й части. –

В заключение предложим резюме тех выводов, какие получились в нашем исследовании:

1) Около 580 г. в Константинополе неизвестным автором составлен был канонико-юридический сборник, известный под названием «Синтагма в XIV титулов».

2) Сборник этот в своей первоначальной редакции состоял из 3-х частей: 1-я заключала в себе только цифровые цитаты церковных правил (без светских законов), распределённые систематически на главы – с особыми надписями – в 14 титулах. 2-я часть заключала в себе текст церковных правил, расположенных в хронологическом порядке. 3-ю часть составлял систематический сборник церковно-гражданских постановлений, дошедший до нас, по общепринятому мнению учёных канонистов, в позднейшей уже переделке – в сборнике, известном теперь под названием Collectio constitutionum ecclesiasticarum.

3) В VII в. (между 629 и 640 год.) юрист, известный под именем Анонима – Энантиофана (или Анонима младшего), 1-ю часть Синтагмы в 14 тит. обработал в номоканон, а именно под церковные правила, процитованные здесь только цифровыми знаками, подставил соответствующие гражданские законы, заимствовав их главным образом, исключая новелл, из 3-й части Синтагмы или из Coll. const. eccles., после чего 3-я часть, как излишняя уже, естественно, должна была отпасть, о чем и свидетельствуют сохранившиеся рукописи.

4) Кроме Coll. const. eccles., источником гражданской части номоканона, что касается извлечений, недостающих в Coll. const. ecclles., послужили сочинения тех самых юристов, которые послужили источником и для Coll. const. eccles., а именно: извлечения из Институций, недостающие в Goll. const. eccles., заимствованы из неизвестной Summa institutionum; извлечения из Дигест, недостающие в Coll. с. е., заимствованы из комментария Анонима старшего, который послужил источником и для текста Василик; извлечения из Кодекса, недостающие в Coll. с. е., заимствованы из сокращённого текста Кодекса проф. Стефана; извлечения же из Новелл – все заимствованы, помимо Coll. с. е., из особого Epitome novellarum, следы которого сохранились в Epitome ad Prochiron mutata (Cod. Bodlej. 3399 и Mare. 579) и в Epitome Marciana (Mare. 172)

5) Номоканон в. XIV тит. в своей первоначальной редакции имел большое употребление в Восточной Церкви сравн. с другими церковно-практическими сборниками, а в XI в. он вошёл в большое употребление и в русской церкви.

6) В IX в. (в 883 г.) номоканон в XIV тит. обработал Константинопольский патр. Фотий – главным образом в канонической части, дополнив её цифровыми цитатами правил 6 и 7 всел. соборов и 2-х поместных – т. н. Двукратного 861 г. и Софийского 879 г.

7) С X в. – со времени восстановления в Греч. Церкви памяти патр. Фотия – номоканон его получил самое широкое употребление по всему Востоку – не только в церковных, но и в гражданских учреждениях византийской империи. В XIII же в. – со времени получения у нас митроп. Кириллом II болгарской Кормчей – Фотиев номоканон сделался известным в славянском переводе и в Русской Церкви.

8) С XII в., благодаря знаменитому комментарию Феодора Вальсамона, Номоканон Фотия получил ещё большее практическое значение, которое и упрочилось за ним в Греческой Церкви, даже до сих пор.

9) За Номоканоном Фотия с комментарием Вальсамона нужно признать важное историко-каноническое значение и не менее важное значение научно-юридическое.

10) В настоящее время Номоканон Фотия с комментарием Вальсамона имеет для нас главным образом значение историческое, как исторический источник права, но в то же время нельзя отрицать за ним и практического значения, подтверждением чего служат, между прочим, факты нашей русской церковно-практической правовой жизни.